Эпиграфы
«Река течёт с рокотом. Несёт лодки лёгкие.
Несёт лодки лёгкие, несёт барки пышные.
К Абде прославленной, в гавань спокойную
К Бэтцу Защитнику - карлику мудрому...»
Праздничная песнь паломников. 5 век до пНЧ
Вольный перевод с таблички, найденной при раскопках в «Доме знаний» в Эрду, Та-Кмор.
«Среди всех фильмов ужасов последнего пятилетия особо хочется отметить «Записки на змеиной коже». Мрачная, таинственная фигура Рахаса-Аранди, Хранителя тёмных тайн, одновременно отталкивающая и притягательная, зачаровывает зрителя так же, как ставших его игрушками персонажей фильма...»
«Десять фильмов последнего пятилетия, которые обязан посмотреть каждый»
«Вестник кинолюба» за 2035 год пНЧ
«Эреш Кигаль приветствует взалкавших мудрости. Многое написано для любителей магических искусств, однако ж в сих многих и трудных томах мало содержится ясного и достоверного, приложимого как к пониманию, так и к действию. Ныне желаю я заполнить лакуну сию, дабы, как во времена оны жаждущие исцеления припадали к пурпурному рогу в руках владычицы Иштарны, так и жаждущие знаний обрели бы утешение в труде сием.»
Я чуть растеряно смотрела на словесные кружева, выплетавшиеся, судя по имени, средневековым катрильским чернокнижником. Какое отношение они имеют к богам Древнего Уапте?
«Потому в книжице сей перечислены надлежащие Имена Духов, излагается метод сотворения Печати Иштарны, открыты Заклинания и Печати с их часами изготовления, и многое иное, соблюдаемое в работе. Ежели знаешь Вызывания, сиречь имена и призывы с должными словами, и выполнишь прочие предписания, начертав знаки, как указано, ежели отринешь трепетание и страх, воображением порождаемый, то вскорости названные Духи вынуждены будут тебе явиться и исполнить желаемое тобой.»
Получить желаемое было бы неплохо, вот только больше всего я сейчас хотела видеть перед собой другую книгу. Я посмотрела на название файла, пришедшего по электронной почте из отдела рукописей Зарянского университета. «Пурпур»
Значит, кто-то в отделе рукописей перепутал файлы с похожим названием и вместо копии «Пурпура на песке» — самого полного, если верить библиографическому справочнику, описания мифологии Та-Кмора (как в те времена именовался Древний Уапте), я получила чернокнижный «Пурпурный рог Иштарны». Придётся снова писать в университет. Надеюсь, что они быстро исправят ошибку, а не заставят ждать ещё три рабочих дня, как при обычном запросе. У меня, конечно, осталось четыре дня в запасе, но, как говаривала Анна Сергеевна, заведующая библиотекой: «Чем больше времени есть, тем больше его нет.»
Я, конечно, поищу ещё в интернете, да и у нас в фондах найдётся кое-что. Но для заседания исторического кружка хотелось чего-то эдакого, чтобы произвести впечатление на слушательниц — пожилых любительниц истории. Это моё первое выступление на перед ними. Раньше кружок вела сама заведующая, Анна Сергеевна Лосева, использовавшая его для общения с дамами, большинство из которых состояло в попечительском совете библиотеки. Именно их стараниями библиотека Бельска жила и работала, тогда как на копейки, выделяемые из центра, можно было только существовать.
Анна Сергеевна на каждом заседании преподносила им сюрприз, рассказывая им то о властных королевах Катрильи, то о хитрых евнухах Тангая, то о коварных заклинателях духов Шеноя… На прошлом заседании она рассказывала о богах Древнего Уапте, который в те времена жители называли «Местом доброй земли» или Та-Кмором, но сосредоточилась лишь на Владыке мёртвых Инпуре и Подателе Жизни Ихир-ау.?На мою долю из самых известных та-кморских богов остались Владычица страсти Уап-ау и Бэтцу — Хранитель домашнего очага. Надеюсь, что мой рассказ понравится любительницам истории. Потому что отсутствие новой заведующей библиотекой им не понравится наверняка.
В прошлую пятницу мы со слезами проводили на пенсию Анну Сергеевну Лосеву — бывшую заведующую библиотекой, отработавшую здесь больше тридцати лет, знавшую в лицо почти всех читателей. А в понедельник вместо неё на работу вышла присланная из столицы Мария Николаевна Енаева, которую я тут же мысленно окрестила по первым буквам МаНикЕной. Прозвище это как нельзя лучше подходило к девице, словно сбежавшей из витрины модного магазина. Сходство с манекеном портила только недовольная гримаска, намертво приставшая к кукольному личику. Маникену раздражало всё: Бельск — «эта дыра, которую можно найти только на карте выпаса медведей, потому как и Макар туда телят не гонял»; здание библиотеки — «облезлая развалюха вырвиглазного цвета»; библиотечный фонд — «пункт приёма макулатуры». И, разумеется, мы — подчинённые. В делах библиотечных она разбиралась не больше, чем кролик в сортах мяса, и потому щедро делегировала обязанности мне и тёте Вере — Вере Михайловне, старшему библиотекарю.
В первый же рабочий Маникена озадачила меня ведением исторического клуба.
— Госпожа Лосева упомянула, что вы занимались подбором материала для её выступлений. — заявила заведующая. — Мне кажется более логичным, чтобы вы подбирали материал для себя. Полагаю, график заседаний у вас есть?
— Да, — ошарашенно подтвердила я.— А как же моя текущая работа?
— Выдача книжек? — скорчила презрительную гримаску Маникена. — Так учебный год уже начался. Все, кто хотел, книжки уже получили. Времени на подготовку у вас вполне достаточно — по графику заседание исторического кружка состоится в следующий понедельник.
— Хорошо, — покорно согласилась я.
— Будьте добры в пятницу после обеда — продолжала она — представить мне на одобрение презентацию к заседанию кружка.
— Хорошо, — повторила я.
Но на этом Маникена не успокоилась.
— Софья Алексеевна, вынуждена отметить, — заявила она, — что ваш внешний вид не соответствует требованиям организации, находящейся в ведении министерства культуры. Что это на вас за балахон с растянутыми рукавами? А на голове что? «Взрыв на макаронной фабрике»!? ?Будьте добры привести себя в порядок, если желаете и дальше здесь работать!
— А если я не желаю здесь и дальше работать? — спросила я, с вызовом взглянув в глаза Маникене. — Ставки библиотекаря, месячной ставки, обращаю внимание, хватит только на маникюр одной вашей руки. На вторую уже не хватит.
Я указала на ноготки Мари, покрытые рисунками порхающих птичек удивительно тонкой работы. Такой высокохудожественный маникюр делали только в дорогих столичных салонах. До сих пор о подобных чудесах мы только читали в модных журналах, так что я даже не сразу поверила своим глазам, увидев это чудо наяву.
— И желающих даже на двойную ставку, то есть, на совмещение позиции библиотекаря и, например, библиографа, в нашем городе больше нет.
— А сколько ставок получаете вы? — процедила Мари.
Готова поспорить, мысленно она уже приготовилась лишить меня лишней "незаслуженной" ставки.
— Одну, Мария Николаевна, одну. Для меня эта библиотека больше дом, чем источник дохода. И для Веры Михайловны тоже. И если она перестанет быть домом, мы просто уйдём, оставив вас один на один с книгами, клубами и концертами. Подумайте об этом, Мария Николаевна.
Я неторопливо покинула кабинет, мягко затворив за собой дверь. А на первом этаже меня перехватила тётя Вера. «Тётей» я называла её с тех пор, когда восемнадцатилетней девчонкой появилась в Бельской библиотеке. Тогда тридцатилетняя Вера казалась мне ужасно старой…
— Чего она от тебя хотела, Сонечка? — спросила она.
— Поручила мне вести исторический кружок.
— Исторический? — охнула тётя Вера. — А как же дамы-попечительницы?
— Думаю, старые пираньи оценят нежелание новой заведующей общаться с ними. — улыбнулась я.
— Ох, Сонечка… — вздохнула старшая библиотекарь и машинально поправила очки на носу, как делала всегда в беспокойстве.
— А ещё она потребовала, — продолжала я, — «привести себя в порядок», если желаю здесь дальше работать.
— А может и правда стоит? — задумчиво посмотрела на меня тётя Вера. — Ты женщина ещё молодая, свободная. Если тебя приодеть да подкрасить, — она многозначительно подмигнула мне, — от женихова отбоя не будет.
— Ох, нет, Вера Михайловна! — в притворном испуге замахала руками я. — То и хорошо, что свободная. Храни меня Сияна от ненужных мужчин!
Перед глазами всплыло суровое лицо отца. Как хорошо, что никто мне больше не указывает, что носить, куда смотреть, о чём думать…
— А чем плохо? — удивилась тётя Вера. — Понимаю, пока дочку растила… Но теперь-то дочка из гнезда вылетела, можешь и о себе подумать.
— Вот я и думаю о себе, тёть Вера, — засмеялась я. — Это только в романах в мужчине счастье, а в жизни все кручины — от мужчины.
— Зря ты так, Сонечка, — снова вздохнула Вера Михайловна. — Вот я даже не представляю себе, как жила бы без Серёжи…
Звякнул колокольчик на двери, извещая о приходе читателей. И бессмысленный спор, в котором каждая сторона осталась при своём мнении, закончился, потому что я поспешила к стойке выдачи книг.
Непропорционально большая голова - огромные уши, широкое, почти квадратное лицо, обрамлённое шапкой густых волос и такой же густой кудрявой бородой — наследие львиного облика, в котором ещё в 5 веке до нашей эры такморцы поклонялись этому богу. Громадные, в половину лица глаза, полные мудрости и насмешки. И такой же огромный рот, распахнутый, чтобы проглотить злых духов, посмевших угрожать находящимся под его защитой.
Я любовалась выведенной на монитор фигуркой Бэтцу, вырезанной неизвестным мастером тысячелетия назад на другом краю мира. «Та-Кмором», то есть «Местом доброй земли» называли свою страну жители нынешнего Уапте пять-шесть тысячелетий тому назад. И думала, что фигурку оценят «просвещённые дамы».
Когда Анна Сергеевна начинала кружок любителей древней истории, он интереса у попечительского совета библиотеки не вызвал. Но после первого же занятия, на которое любопытства ради пришла только Татьяна Андреевна, его завсегдатаями стали все попечительницы и их подруги. Оказалось, что перемывать кости можно не только соседям, но и правителям древности. Причём, про последних можно было говорить куда дольше, поскольку в Бельске события, достойные обсуждения случались редко. Скажет та же Татьяна Андреевна, дескать, это было в год,«когда женился сын Никиты Силыча (начальника почты), и все кивают, понимая, что это было пять лет назад. Зато теперь я слышала, как она говорила подругам: «Это было, когда Анечка рассказывала про шенойцев», и те понимающе кивали.
Но Мария Николаевна, в кабинете которой я вывела на экран титульный лист, к «просвещённыи дамам» не относилась. И смотрела на яркий, стилизованной под старинные письмена заголовок «Боги древнего Уапте» с искренним недоумением:
— При чём тут боги? — удивилась Маникена. — Я думала, что заседания кружка посвящены всяким историческим … событиям.
— Событие и было, — пояснила я, — завоевание Та-Кмора в 128 году нашей эры, когда фитаны принёсли в Уапте на своих копьях веру в Радана и Сияну. После чего все местные боги и богини ушли в небытие или вошли в свиту Сумара, непутёвого сына Небесной четы.
— А как посмотрят на обсуждение этой темы ревнители Радана? — спросила Маникена с лёгким беспокойством.
Её беспокойство было обосновано. Если ревнители Радана заподозрят нас в попытке распространения поклонения другим богам, мало нам не покажется. Не зря же Анна Сергеевна заглянула в Земную Обитель Небесной Четы за благословением, прежде, чем начинать цикл?«божественных» лекций.
— Не волнуйтесь, Мария Николаевна, — ответила я. — Ревнитель Небесного отца в Бельске благословил нас славить победы Радана над богами Юга.
— Прекрасно, — величественно кивнула Маникена. — Но что ЭТО такое, Софья Алексеевна? — наманикюренный пальчик ткнулся в монитор.
Внимание заведующей привлекли не глаза мудрого карлика, не высунутый длинный язык, а мужское достоинство таких ошеломляющих размеров, что его поддерживало четверо божеств рангом пониже.
— Это, — я позволила себе улыбнуться чуть снисходительно, — статуэтка такморского Хранителя домашнего очага Бэтцу, вырезанная из чёрного оникса, датируемая примерно 3 веком до нашей эры из собрания Королевского музея древностей в Гарате. В презентацию включены и другие, более ранние и более поздние изображения этого бога.
— Какой уродец! — с отвращением посмотрела на экран Маникена. — А кроме него ещё будет кто-нибудь?
— Вот, взгляните… Уап-ау — богиня восточного ветра и пылкой страсти.
Я шевельнула мышкой, пролистывая слайды, и картинка на экране сменилась изображением статуи, некогда разбитой, но собранной по кусочкам и теперь украшающей зал Та-Кмора в Государственном музей древностей в Зарянске. Фигура богини, которую древний скульптор запечатлел в танце, безупречной — высокая грудь, тонкая талия, пышные бёдра, не зря же её почитали и богиней страсти, пылкой и иссушающей. Но венчавшая стройную шею голова пустынной лисицы с хищно оскаленной пастью и горящими злобой маленькими глазками выглядела устрашающе, ведь восточный ветер, которому покровительствовала богиня, нёс в Та-Кмор и колючий песок, и жар пустыни.
— Тут хоть есть, на что посмотреть, — произнесла Маникена пытаясь звучать равнодушно, но в глазах её вспыхнул огонёк заинтересованности.
— Желаете обсудить всю презентацию, Мария Николаевна?
— Нет, — отмахнулась она. — Мне достаточно того, что я видела. Благодарю, Софья Алексеевна. Оставьте мне материалы и можете идти.
«Хвала несравненной Уап-ау,?за то, что я так легко отделалась.»?— подумала я, спускаясь по лестнице общий зал.
Просторный и светлый кабинет заместителя проректора по учебно-воспитательной работе Зарянского Университета, выдержанный в серо-голубых тонах, обставлен был просто, слишком просто для кабинета подобного уровня. Единственным его украшением служила большая картина в массивной позолоченной раме, изображавшая старое здание университета в те далёкие времена, когда оно было новым и единственным.
Тишину кабинета нарушало лишь мерное тиканье настольных часов.
Внезапно тяжёлая входная дверь распахнулась, пропуская невысокого плотного мужчину в деловом костюме модного в этом сезоне цвета "молнии в грозовом небе", выгодно оттенявшем чёрные с проседью, пока ещё густые волосы посетителя. В больших карих глазах, умевших при необходимости метать и молнии, плясали озорные искорки. А щегольские усики-шеврон делали расплывшуюся по лицу искреннюю улыбку ещё более широкой.
— Привет, Горыныч! — громогласно заявил посетитель с порога. — А ты, смотрю, неплохо устроился.
По лицу хозяина кабинета — высокий лоб, большой, прямо-таки выдающийся нос, большие очки в тонкой металлической оправе, тонкие губы — расплылась не менее широкая улыбка.
— Привет, Вжик, — поднялся он из-за стола навстречу вошедшему.
Фамильярность посетителя ни капли не смутила его. Уж кому и называть его студенческим прозвищем, как не старому другу, бывшему однокашнику, с которым зажигали они в студенческие годы так, как нынешнему поколению студентов даже не снилось. Кто бы мог тогда предсказать, что шустрый и вёрткий Женька Мухин, получивший прозвище за свою скорость, станет Евгением Олеговичем, владельцем сети столичных клиник.
«Река течёт с рокотом. Несёт лодки лёгкие.
Несёт лодки лёгкие, несёт барки пышные.
К Абде прославленной, в гавань спокойную
К Бэтцу Защитнику - карлику мудрому...»
Праздничная песнь паломников. 5 век до пНЧ
Вольный перевод с таблички, найденной при раскопках в «Доме знаний» в Эрду, Та-Кмор.
«Среди всех фильмов ужасов последнего пятилетия особо хочется отметить «Записки на змеиной коже». Мрачная, таинственная фигура Рахаса-Аранди, Хранителя тёмных тайн, одновременно отталкивающая и притягательная, зачаровывает зрителя так же, как ставших его игрушками персонажей фильма...»
«Десять фильмов последнего пятилетия, которые обязан посмотреть каждый»
«Вестник кинолюба» за 2035 год пНЧ
Часть Первая: Бельские быльки
Глава 1 Пурпур, да не тот
«Эреш Кигаль приветствует взалкавших мудрости. Многое написано для любителей магических искусств, однако ж в сих многих и трудных томах мало содержится ясного и достоверного, приложимого как к пониманию, так и к действию. Ныне желаю я заполнить лакуну сию, дабы, как во времена оны жаждущие исцеления припадали к пурпурному рогу в руках владычицы Иштарны, так и жаждущие знаний обрели бы утешение в труде сием.»
Я чуть растеряно смотрела на словесные кружева, выплетавшиеся, судя по имени, средневековым катрильским чернокнижником. Какое отношение они имеют к богам Древнего Уапте?
«Потому в книжице сей перечислены надлежащие Имена Духов, излагается метод сотворения Печати Иштарны, открыты Заклинания и Печати с их часами изготовления, и многое иное, соблюдаемое в работе. Ежели знаешь Вызывания, сиречь имена и призывы с должными словами, и выполнишь прочие предписания, начертав знаки, как указано, ежели отринешь трепетание и страх, воображением порождаемый, то вскорости названные Духи вынуждены будут тебе явиться и исполнить желаемое тобой.»
Получить желаемое было бы неплохо, вот только больше всего я сейчас хотела видеть перед собой другую книгу. Я посмотрела на название файла, пришедшего по электронной почте из отдела рукописей Зарянского университета. «Пурпур»
Значит, кто-то в отделе рукописей перепутал файлы с похожим названием и вместо копии «Пурпура на песке» — самого полного, если верить библиографическому справочнику, описания мифологии Та-Кмора (как в те времена именовался Древний Уапте), я получила чернокнижный «Пурпурный рог Иштарны». Придётся снова писать в университет. Надеюсь, что они быстро исправят ошибку, а не заставят ждать ещё три рабочих дня, как при обычном запросе. У меня, конечно, осталось четыре дня в запасе, но, как говаривала Анна Сергеевна, заведующая библиотекой: «Чем больше времени есть, тем больше его нет.»
Я, конечно, поищу ещё в интернете, да и у нас в фондах найдётся кое-что. Но для заседания исторического кружка хотелось чего-то эдакого, чтобы произвести впечатление на слушательниц — пожилых любительниц истории. Это моё первое выступление на перед ними. Раньше кружок вела сама заведующая, Анна Сергеевна Лосева, использовавшая его для общения с дамами, большинство из которых состояло в попечительском совете библиотеки. Именно их стараниями библиотека Бельска жила и работала, тогда как на копейки, выделяемые из центра, можно было только существовать.
Анна Сергеевна на каждом заседании преподносила им сюрприз, рассказывая им то о властных королевах Катрильи, то о хитрых евнухах Тангая, то о коварных заклинателях духов Шеноя… На прошлом заседании она рассказывала о богах Древнего Уапте, который в те времена жители называли «Местом доброй земли» или Та-Кмором, но сосредоточилась лишь на Владыке мёртвых Инпуре и Подателе Жизни Ихир-ау.?На мою долю из самых известных та-кморских богов остались Владычица страсти Уап-ау и Бэтцу — Хранитель домашнего очага. Надеюсь, что мой рассказ понравится любительницам истории. Потому что отсутствие новой заведующей библиотекой им не понравится наверняка.
Глава 2 Новая метла
В прошлую пятницу мы со слезами проводили на пенсию Анну Сергеевну Лосеву — бывшую заведующую библиотекой, отработавшую здесь больше тридцати лет, знавшую в лицо почти всех читателей. А в понедельник вместо неё на работу вышла присланная из столицы Мария Николаевна Енаева, которую я тут же мысленно окрестила по первым буквам МаНикЕной. Прозвище это как нельзя лучше подходило к девице, словно сбежавшей из витрины модного магазина. Сходство с манекеном портила только недовольная гримаска, намертво приставшая к кукольному личику. Маникену раздражало всё: Бельск — «эта дыра, которую можно найти только на карте выпаса медведей, потому как и Макар туда телят не гонял»; здание библиотеки — «облезлая развалюха вырвиглазного цвета»; библиотечный фонд — «пункт приёма макулатуры». И, разумеется, мы — подчинённые. В делах библиотечных она разбиралась не больше, чем кролик в сортах мяса, и потому щедро делегировала обязанности мне и тёте Вере — Вере Михайловне, старшему библиотекарю.
В первый же рабочий Маникена озадачила меня ведением исторического клуба.
— Госпожа Лосева упомянула, что вы занимались подбором материала для её выступлений. — заявила заведующая. — Мне кажется более логичным, чтобы вы подбирали материал для себя. Полагаю, график заседаний у вас есть?
— Да, — ошарашенно подтвердила я.— А как же моя текущая работа?
— Выдача книжек? — скорчила презрительную гримаску Маникена. — Так учебный год уже начался. Все, кто хотел, книжки уже получили. Времени на подготовку у вас вполне достаточно — по графику заседание исторического кружка состоится в следующий понедельник.
— Хорошо, — покорно согласилась я.
— Будьте добры в пятницу после обеда — продолжала она — представить мне на одобрение презентацию к заседанию кружка.
— Хорошо, — повторила я.
Но на этом Маникена не успокоилась.
— Софья Алексеевна, вынуждена отметить, — заявила она, — что ваш внешний вид не соответствует требованиям организации, находящейся в ведении министерства культуры. Что это на вас за балахон с растянутыми рукавами? А на голове что? «Взрыв на макаронной фабрике»!? ?Будьте добры привести себя в порядок, если желаете и дальше здесь работать!
— А если я не желаю здесь и дальше работать? — спросила я, с вызовом взглянув в глаза Маникене. — Ставки библиотекаря, месячной ставки, обращаю внимание, хватит только на маникюр одной вашей руки. На вторую уже не хватит.
Я указала на ноготки Мари, покрытые рисунками порхающих птичек удивительно тонкой работы. Такой высокохудожественный маникюр делали только в дорогих столичных салонах. До сих пор о подобных чудесах мы только читали в модных журналах, так что я даже не сразу поверила своим глазам, увидев это чудо наяву.
— И желающих даже на двойную ставку, то есть, на совмещение позиции библиотекаря и, например, библиографа, в нашем городе больше нет.
— А сколько ставок получаете вы? — процедила Мари.
Готова поспорить, мысленно она уже приготовилась лишить меня лишней "незаслуженной" ставки.
— Одну, Мария Николаевна, одну. Для меня эта библиотека больше дом, чем источник дохода. И для Веры Михайловны тоже. И если она перестанет быть домом, мы просто уйдём, оставив вас один на один с книгами, клубами и концертами. Подумайте об этом, Мария Николаевна.
Я неторопливо покинула кабинет, мягко затворив за собой дверь. А на первом этаже меня перехватила тётя Вера. «Тётей» я называла её с тех пор, когда восемнадцатилетней девчонкой появилась в Бельской библиотеке. Тогда тридцатилетняя Вера казалась мне ужасно старой…
— Чего она от тебя хотела, Сонечка? — спросила она.
— Поручила мне вести исторический кружок.
— Исторический? — охнула тётя Вера. — А как же дамы-попечительницы?
— Думаю, старые пираньи оценят нежелание новой заведующей общаться с ними. — улыбнулась я.
— Ох, Сонечка… — вздохнула старшая библиотекарь и машинально поправила очки на носу, как делала всегда в беспокойстве.
— А ещё она потребовала, — продолжала я, — «привести себя в порядок», если желаю здесь дальше работать.
— А может и правда стоит? — задумчиво посмотрела на меня тётя Вера. — Ты женщина ещё молодая, свободная. Если тебя приодеть да подкрасить, — она многозначительно подмигнула мне, — от женихова отбоя не будет.
— Ох, нет, Вера Михайловна! — в притворном испуге замахала руками я. — То и хорошо, что свободная. Храни меня Сияна от ненужных мужчин!
Перед глазами всплыло суровое лицо отца. Как хорошо, что никто мне больше не указывает, что носить, куда смотреть, о чём думать…
— А чем плохо? — удивилась тётя Вера. — Понимаю, пока дочку растила… Но теперь-то дочка из гнезда вылетела, можешь и о себе подумать.
— Вот я и думаю о себе, тёть Вера, — засмеялась я. — Это только в романах в мужчине счастье, а в жизни все кручины — от мужчины.
— Зря ты так, Сонечка, — снова вздохнула Вера Михайловна. — Вот я даже не представляю себе, как жила бы без Серёжи…
Звякнул колокольчик на двери, извещая о приходе читателей. И бессмысленный спор, в котором каждая сторона осталась при своём мнении, закончился, потому что я поспешила к стойке выдачи книг.
Глава 3 Чудовище и красавица
Непропорционально большая голова - огромные уши, широкое, почти квадратное лицо, обрамлённое шапкой густых волос и такой же густой кудрявой бородой — наследие львиного облика, в котором ещё в 5 веке до нашей эры такморцы поклонялись этому богу. Громадные, в половину лица глаза, полные мудрости и насмешки. И такой же огромный рот, распахнутый, чтобы проглотить злых духов, посмевших угрожать находящимся под его защитой.
Я любовалась выведенной на монитор фигуркой Бэтцу, вырезанной неизвестным мастером тысячелетия назад на другом краю мира. «Та-Кмором», то есть «Местом доброй земли» называли свою страну жители нынешнего Уапте пять-шесть тысячелетий тому назад. И думала, что фигурку оценят «просвещённые дамы».
Когда Анна Сергеевна начинала кружок любителей древней истории, он интереса у попечительского совета библиотеки не вызвал. Но после первого же занятия, на которое любопытства ради пришла только Татьяна Андреевна, его завсегдатаями стали все попечительницы и их подруги. Оказалось, что перемывать кости можно не только соседям, но и правителям древности. Причём, про последних можно было говорить куда дольше, поскольку в Бельске события, достойные обсуждения случались редко. Скажет та же Татьяна Андреевна, дескать, это было в год,«когда женился сын Никиты Силыча (начальника почты), и все кивают, понимая, что это было пять лет назад. Зато теперь я слышала, как она говорила подругам: «Это было, когда Анечка рассказывала про шенойцев», и те понимающе кивали.
Но Мария Николаевна, в кабинете которой я вывела на экран титульный лист, к «просвещённыи дамам» не относилась. И смотрела на яркий, стилизованной под старинные письмена заголовок «Боги древнего Уапте» с искренним недоумением:
— При чём тут боги? — удивилась Маникена. — Я думала, что заседания кружка посвящены всяким историческим … событиям.
— Событие и было, — пояснила я, — завоевание Та-Кмора в 128 году нашей эры, когда фитаны принёсли в Уапте на своих копьях веру в Радана и Сияну. После чего все местные боги и богини ушли в небытие или вошли в свиту Сумара, непутёвого сына Небесной четы.
— А как посмотрят на обсуждение этой темы ревнители Радана? — спросила Маникена с лёгким беспокойством.
Её беспокойство было обосновано. Если ревнители Радана заподозрят нас в попытке распространения поклонения другим богам, мало нам не покажется. Не зря же Анна Сергеевна заглянула в Земную Обитель Небесной Четы за благословением, прежде, чем начинать цикл?«божественных» лекций.
— Не волнуйтесь, Мария Николаевна, — ответила я. — Ревнитель Небесного отца в Бельске благословил нас славить победы Радана над богами Юга.
— Прекрасно, — величественно кивнула Маникена. — Но что ЭТО такое, Софья Алексеевна? — наманикюренный пальчик ткнулся в монитор.
Внимание заведующей привлекли не глаза мудрого карлика, не высунутый длинный язык, а мужское достоинство таких ошеломляющих размеров, что его поддерживало четверо божеств рангом пониже.
— Это, — я позволила себе улыбнуться чуть снисходительно, — статуэтка такморского Хранителя домашнего очага Бэтцу, вырезанная из чёрного оникса, датируемая примерно 3 веком до нашей эры из собрания Королевского музея древностей в Гарате. В презентацию включены и другие, более ранние и более поздние изображения этого бога.
— Какой уродец! — с отвращением посмотрела на экран Маникена. — А кроме него ещё будет кто-нибудь?
— Вот, взгляните… Уап-ау — богиня восточного ветра и пылкой страсти.
Я шевельнула мышкой, пролистывая слайды, и картинка на экране сменилась изображением статуи, некогда разбитой, но собранной по кусочкам и теперь украшающей зал Та-Кмора в Государственном музей древностей в Зарянске. Фигура богини, которую древний скульптор запечатлел в танце, безупречной — высокая грудь, тонкая талия, пышные бёдра, не зря же её почитали и богиней страсти, пылкой и иссушающей. Но венчавшая стройную шею голова пустынной лисицы с хищно оскаленной пастью и горящими злобой маленькими глазками выглядела устрашающе, ведь восточный ветер, которому покровительствовала богиня, нёс в Та-Кмор и колючий песок, и жар пустыни.
— Тут хоть есть, на что посмотреть, — произнесла Маникена пытаясь звучать равнодушно, но в глазах её вспыхнул огонёк заинтересованности.
— Желаете обсудить всю презентацию, Мария Николаевна?
— Нет, — отмахнулась она. — Мне достаточно того, что я видела. Благодарю, Софья Алексеевна. Оставьте мне материалы и можете идти.
«Хвала несравненной Уап-ау,?за то, что я так легко отделалась.»?— подумала я, спускаясь по лестнице общий зал.
Глава 4 Старый друг, новый кабинет
Просторный и светлый кабинет заместителя проректора по учебно-воспитательной работе Зарянского Университета, выдержанный в серо-голубых тонах, обставлен был просто, слишком просто для кабинета подобного уровня. Единственным его украшением служила большая картина в массивной позолоченной раме, изображавшая старое здание университета в те далёкие времена, когда оно было новым и единственным.
Тишину кабинета нарушало лишь мерное тиканье настольных часов.
Внезапно тяжёлая входная дверь распахнулась, пропуская невысокого плотного мужчину в деловом костюме модного в этом сезоне цвета "молнии в грозовом небе", выгодно оттенявшем чёрные с проседью, пока ещё густые волосы посетителя. В больших карих глазах, умевших при необходимости метать и молнии, плясали озорные искорки. А щегольские усики-шеврон делали расплывшуюся по лицу искреннюю улыбку ещё более широкой.
— Привет, Горыныч! — громогласно заявил посетитель с порога. — А ты, смотрю, неплохо устроился.
По лицу хозяина кабинета — высокий лоб, большой, прямо-таки выдающийся нос, большие очки в тонкой металлической оправе, тонкие губы — расплылась не менее широкая улыбка.
— Привет, Вжик, — поднялся он из-за стола навстречу вошедшему.
Фамильярность посетителя ни капли не смутила его. Уж кому и называть его студенческим прозвищем, как не старому другу, бывшему однокашнику, с которым зажигали они в студенческие годы так, как нынешнему поколению студентов даже не снилось. Кто бы мог тогда предсказать, что шустрый и вёрткий Женька Мухин, получивший прозвище за свою скорость, станет Евгением Олеговичем, владельцем сети столичных клиник.
