Ты быстро поднимаешься по темным, скользким ступенькам. Сердце бьется, нет, скорее, оно выпрыгивает из груди. Изо рта идет пар. В подъезде жуткий холод. Дрожащими руками ты открываешь простую железную дверь. Такие двери сейчас почти в каждой квартире.
Перед глазами появляется маленькая полоска прихожей. Здесь пусто. Воздух прямо пропитан этим ощущением нереальной пустоты. Ты идешь дальше, не снимая ботинок. В пустом доме это ни к чему. Заходишь в комнату. Там нет ничего, кроме обоев и старого потертого дивана. В груди появляется странное ощущение, будто здесь никогда никого не было. Но ты ведь знаешь, что это неправда? К стене в центре комнаты аккуратно приклеен кусок ватмана. На нем красной краской написано всего одно слово: «Прощай».
Вот так это бывает. Каждую ночь.
Я с трудом открываю глаза и вижу мягкий утренний свет. Смотрю из окна на маленькие фигурки людей, освещенные солнцем. Снимаю белую хлопковую ткань с мольберта и достаю краски. Первым ложится темно-красный кадмий. Мазки легкие и невесомые. Дальше – слоновая кость. Комната наполняется знакомым запахом. Я всегда рисую после того, как вижу этот сон. Сон о пустоте. Он мучает меня уже две недели, после того, как наша жизнь сделала крутой поворот.
Рука с кисточкой вздрагивает, и мазок получается совсем не таким, как надо, впрочем, как и все в моей жизни. Я рисую странные извилистые растения. Необыкновенно высокие деревья с огромными резными листьями. Какой-то неземной пейзаж. Наверное, где-то в другой галактике в миллиардах световых лет от нас рассвет в таком магическом лесу – привычное дело. Солнца здесь два. Красное и синее. Почему именно так? Сама не знаю. Иногда вижу сны, где странные деревья колышутся под порывами ветра, в небе парят большие синие птицы с продолговатым клювом.
Внимательно изучаю руку чуть ниже локтя. На коже блестит черная буква R. Ее невозможно смыть, сколько бы раз я ни пыталась оттереть водой с мылом черную надпись, буква никуда не исчезает, даже бледнее не становится. Словно немое напоминание о последних событиях.
На самом деле, начиналось все вполне обычно. Мы были нормальной семьей из самого обычного московского района Чертаново. Вот только вместо мамы, которая бросила нас, когда я еще не научилась ходить, у меня была мачеха.
Наверное, из всех возможных женщин она самая мудрая и добрая, моя вторая мать с подходящим именем Любовь.
Они с папой жили довольно дружно. Я – Кристина Орлова, старшая из троих детей. Еще есть Марк и малявка Нина. Недавно отец взял ипотеку на строительство своего дома в Подмосковье. Он часто говорил о том, как мы будем счастливо жить на наших 10 гектарах, посадим вишню и его любимые фиалки.
Вот только Любе надо было сделать небольшую операцию на сердце. Вы знаете, как это бывает? Вроде еще вчера все было нормально, и вот вы уже провожаете мать в районный кардиоцентр. Она обнимает всех по очереди: сначала мужа, потом троих детей и, наконец, с улыбкой шепчет: «Все будет хорошо». Это был последний раз, когда я с ней разговаривала. Потому что все пошло не так. Она не проснулась после наркоза. Никто не знал, почему. Я до сих пор вижу, как главный врач произносит это страшное слово «кома».
После этого я часто видела ее спящей на больничной кровати. Брат с сестрой впали в уныние, отец увлекся алкоголем. Наверное, в масштабах нашей семейной катастрофы мы слишком поздно заметили, что все в мире изменилось.
В тот день я проспала школу, хотя в выпускном классе старалась не пропускать занятия. Все пошло не так с самого утра. По дороге в класс на меня налетел испуганный семиклассник Борька Еремин.
— Кристина, спасай! Вышибалы уже близко. — Он схватил меня за рукав и посмотрел умоляющим взглядом.
— Эй, четырехглазый!
За моей спиной стояли два здоровых школьника из параллельного класса. Плохие парни. Из тех, кто любит издеваться над щуплыми подростками.
Борька спрятался за мной, и я показала вышибалам средний палец. Они с унылым видом прошли мимо, пытаясь выразить недовольство презрительными взглядами и ухмылками.
Он облегченно вздохнул и со словами: «Спасибо, Кристинка!», поплелся в класс.
Мне было искренне жаль Борьку. Почему жизнь так
несправедлива? Кто-то рождается богатым и красивым, а кто-то таким, как Еремин. Может, где-то там, на небе, когда раздавали счастье, нам с Борькой не хватило. Поэтому он постоянно терпит унижения, а у меня… Я вздохнула и постаралась не думать о Любе. К черту плохие мысли. Завтра и так предстоит ехать в больницу.
На алгебре я просматривала ленту новостей в телефоне, не в состоянии сосредоточиться на учебе. Тут мой взгляд наткнулся на странную новость: «Состоялся контакт американского президента с представителями внеземной цивилизации». Если честно, я чуть не рассмеялась. Это было похоже на очередную статью желтой прессы. Пришельцы? Вы серьезно? В детстве я представляла, как страшные с виду, но добрые в душе гуманоиды с огромными глазами жмут руки землянам и протягивают маме с папой мешок самых вкусных и дорогих конфет в блестящих обертках. Реальность оказалась другой.
Сначала я подумала, что этой чей-то тупой пранк, однако новость висела на сайте одного из самых известных каналов. Одноклассники вокруг что-то оживленно обсуждали.
— Первый контакт! — донеслось до меня сквозь монотонную речь учителя.
— Не может быть!
— Это захватчики! Я фильм смотрел. — Валерка Смирнов — любитель фантастики, с важным видом поднял указательный палец.
— Да, ладно, Валер, может, они добрые.
Под столом я пнула соседку по парте и показала на экран телефона, где под фотографией американского президента синими буквами было написано «Первый контакт».
Она округлила глаза и написала на мятом тетрадном листе: «Ты что, еще не в курсе?»
— Нет, а в чем суть?
— Говорят, американцы теперь дружат с инопланетянами.
— Вот как, - я быстро закончила диалог и собрала вещи под монотонный звук школьного звонка.
По дороге домой внимательно прочитала новости еще раз.
«Американский президент установил контакт с представителем одной из внеземных цивилизаций. Господин N, который пожелал остаться неизвестным, выступит сегодня перед землянами. Трансляция пройдет по всем новостным каналам».
Я от удивления вспомнила все возможные нехорошие слова и ускорила шаг. Дома надо было успеть сделать уроки, приготовить ужин и убраться в квартире.
В последнее время у меня была очень насыщенная жизнь. Завтрак, ужин, уроки, прогулка с сестрой, обещание купить ей новый модный журнал в следующий раз, потому что у нас нет денег. Все эти заботы свалились, словно снежная лавина, какие уж тут пришельцы!
И все же я пыталась не падать духом, как любой нормальный альпинист в ожидании помощи спасателей. Если честно, мне очень не хватало Любы. Она всегда знала, как правильно приготовить котлеты, сварить суп, не пересолив, во сколько Нине лучше ложиться спать и другие бытовые мелочи, из которых состояла наша нелегкая жизнь.
Вечером отец, который уже успел ополовинить бутылку вина, включил телик. Марк помахал мне рукой, сидя за синим экраном компа. За последнее лето брат сильно вырос. В свои пятнадцать выглядел вполне себе совершеннолетним, чем очень гордился.
Я потрепала его по макушке и улыбнулась.
— Ты сделал уроки? — Я постаралась придать голосу ту серьезность, с которой Люба обычно говорила об учебе в школе.
— Да, сестренка, все ок! — Марк натянуто улыбнулся в ответ и отвел глаза. Я уже хотела добить его фразой «покажи тетрадь», но стрелка на часах неумолимо приближалась к восьми.
В восемь ноль пять началось. После пламенной речи американского президента о вечной дружбе и развитии камеру перевели на внеземного гостя. Высокий узкоглазый гуманоид в черном костюме улыбался и махал рукой словно китайский мандарин из учебника истории. Он назвал себя представителем третьей расы высшего уровня:
— Остальное пока землянам знать не следует, — закончил он, и его узкие бледные губы изогнулись в улыбке. — Мы предлагаем обитателям Земли эффективное сотрудничество и помощь в развитии технологий. На этом все.
Пришелец снова улыбнулся. Мне показалось или в этой улыбке был оттенок брезгливости?
Бокал выпал из рук отца и со звоном разбился. Отец вздохнул и тихо произнес:
— Дети, идите спать.
Затем молча взял веник и начал убирать осколки, как будто это простое занятие стало смыслом его жизни. Выглядел папа хуже, чем обычно: синяки под глазами и понурое выражение лица.
Мы с Марком переглянулись. Что бы это все значило? Пришелец говорил общими фразами, никакой конкретики.
-Ладно, поживем - увидим, - брат тяжело вздохнул и закрылся в своей комнате.
Ночью я плохо спала. Снился странный пришелец, который постепенно превращался в Валеру Смирнова, а затем в доброго гуманоида из детских фантазий с мешком конфет в синих сморщенных руках.
2
На следующий день интернет был полон мемов про узкоглазого пришельца, а потом началось.
В школе меня ждало много странных сюрпризов.
Соседка по парте за одну ночь резко изменилась. У нее выросла грудь, черты лица стали чуть тоньше, даже походка приобрела плавность и легкость голливудской звезды. Наверное, не стоит говорить, что у меня от удивления чуть не отвисла челюсть. Другой одноклассник торжественно объявил, что переезжает в большой коттедж в центре города. Все это было очень странно.
На перемене я увидела Борьку Еремина. Вот только это уже был не Борька. Семиклассник вырос, на его руках появились внушительного вида бицепсы. Очки он больше не носил. И все это за одну ночь, подумать только!
Поэтому на литературе я схватила тетрадь и начала быстро писать соседке по парте: «Анька, что с тобой случилось за эту ночь?»
«Секрет», - она таинственно улыбнулась.
«Да ладно, не темни, тебя держали в плену пластические хирурги?»
Она ничего не ответила, только обижено надула губы.
- Все равно все узнают правду, ты не одна такая изменившаяся. Вон Валера коттедж покупает, наверное, таких, как вы, много, кто-нибудь обязательно проболтается.
Я кинула ей смятый листок. Анька закатила глаза и начала строчить ответ:
- Мы избранные. Так сказал мне незнакомец из странной комнаты. Вчера вечером я хотела зайти в магазин, открываю дверь, а вместо «Магнита» какой-то кабинет, а за столом сидит он. Красивый, как Брэд Питт, в костюме и лакированных ботинках. Это был пришелец.
- И что дальше? - прошептала я. Желудок сделал сальто-мортале, грудь сдавило, это было предчувствие. Как будто я знала, что сейчас услышу что-то важное.
- Дальше, - прошептала Анька, - он предложил исполнить мое самое заветное желание. И исполнил, как видишь.
- Что, просто так?
Она замялась:
- Почти. Я подписала договор. Он исполняет желание, а я вступаю в какую-то там галактическую конфедерацию. Это надо для сбора информации, только и всего, так сказал мне Брэд, то есть пришелец.
Вот как. Я еще раз окинула взглядом Аньку.
Похоже, пришельцы опережают нас в развитии. Интересно, кто же мы для них? Неразумные аборигены?
Борька подошел ко мне на перемене. Он снисходительно улыбнулся, стараясь произвести впечатление своим внушительным внешним видом:
- Эй, Кристина, хочешь, тоже измениться? Присоединяйся. Нас уже много. Всего-то надо подписать договор.
За его спиной стояла Анька и еще несколько смазливых девчонок.
Если честно, это выглядело довольно жутко, как будто меня пытались втянуть в какую-то секту.
- Борь, - я сложила руки на груди, - а ты хорошо этот договор прочитал? Или вера в добрых пришельцев превыше всего?
- На что ты намекаешь? - уголки борькиных губ стремительно поползли вниз.
- Ну-у-у… Никто ведь не знает, что тебя ждет завтра. А вдруг в ближайшем будущем превратишься в слизня?
- Иди ты к черту, Орлова, - обиженный Борька вышел из класса в сопровождении своей свиты.
Через несколько дней изменившихся одноклассников стало больше. Кто-то внезапно разбогател, кто-то приобрел небывалую красоту, у щуплого Дениса из младших классов появился талант футболиста, он стал вратарем в школьной сборной.
В интернете творилось черт знает что. Под новостями о пришельцах и договорах возникли тысячи комментов. Люди спорили, потом ругались, переходили на личности.
Еще через два дня президент нашей страны выступил с обращением. По его словам, к пришельцам следует относиться осторожно и не подписывать ничего, так как никто не знает, какие обязательства налагаются на стороны договора.
Мы слушали обращение всей семьей, за исключением Любы, которая спала беспробудным сном в больнице.
- Папа, а можно я подпишу договор, и мама проснется? - грустно сказала малявка Нина.
- Ну что ты, нет, конечно, - отец погладил ее по голове, - во-первых, пришельцы не подписывают договор с детьми и взрослыми, только с подростками, во-вторых, кто знает, что они с тобой могут сделать? Вдруг ты превратишься в лягушку?
- Ну и что! - Нина заплакала. - Пусть я буду лягушкой, зато мама не исчезнет!
Марк взял меня за руку. Мы переглянулись и поняли друг друга. Подписать договор может кто-то из нас. Тогда Люба проснется.
Вечером на кухне после торжественных обещаний отцу не вмешиваться в это грязное дело мы решили все обсудить. Марк разлил недопитые папой остатки вина и грустно вздохнул:
- В новостях говорили, что пришельцы появляются в самых неожиданных местах. Например, открываешь ты дверь в подъезд, делаешь шаг, и вместо обшарпанных стен перед тобой кабинет с доброжелательным инопланетным юристом.
- Да, - я сделала глоток. Вкус был каким-то кислым и неприятным, - вот только возможность подписать договор дается не всем подросткам. Избранным, - я вспомнила свою переписку с Анькой.
- Интересно, по какому признаку они выбирают?
- Не знаю, - я лишь пожала плечами.
По телику шла реклама. Женщины с плакатом «Матери против пришельцев». На другом канале известный рэпер Джин пел:
Чертаново не признает чудес
Вместо пришельцев наступит конец.
Прочь договоры. Не верь никому!
Иначе мир погрузится во тьму.
В конце он пафосно разрывал под дождем исписанные листы бумаги. Марк усмехнулся:
- Я подпишу договор. Там ведь нет никаких обязательств для нас, людей?
- Нет, Марк! - Я положила ладонь ему на руку и шепотом продолжила: - Ты же знаешь, что есть. Об этом говорили в новостях. Мелкими буквами в договоре написано: «Стороны обязаны выполнять гражданский долг в Галактической конфедерации».
- Ну и что?! - он ударил кулаком по столу. - Думаешь, это меня остановит! Может, для тебя она мачеха, но для меня родная мать!
- Для меня она тоже родная, - тихо сказала я.
Вспомнила, как еще совсем недавно Люба положила мне руку на плечо и с улыбкой сказала:
- Ну что, Кристина, теперь ты у нас за старшую. Пока я буду на операции, присматривай за Марком и Ниной, у них еще ветер в голове.
Воспоминание рассеялось. Я оглянулась и поняла, что сижу одна в комнате. Марк ушел спать. Опять это давящее чувство пустоты. Я уже знала, какой сон увижу этой ночью. Пустая комната и надпись: «Прощай», - на белом ватмане.
Постепенно моя решимость крепла. К черту сомнения. Договор – единственный шанс спасти Любу.
Перед глазами появляется маленькая полоска прихожей. Здесь пусто. Воздух прямо пропитан этим ощущением нереальной пустоты. Ты идешь дальше, не снимая ботинок. В пустом доме это ни к чему. Заходишь в комнату. Там нет ничего, кроме обоев и старого потертого дивана. В груди появляется странное ощущение, будто здесь никогда никого не было. Но ты ведь знаешь, что это неправда? К стене в центре комнаты аккуратно приклеен кусок ватмана. На нем красной краской написано всего одно слово: «Прощай».
Вот так это бывает. Каждую ночь.
Я с трудом открываю глаза и вижу мягкий утренний свет. Смотрю из окна на маленькие фигурки людей, освещенные солнцем. Снимаю белую хлопковую ткань с мольберта и достаю краски. Первым ложится темно-красный кадмий. Мазки легкие и невесомые. Дальше – слоновая кость. Комната наполняется знакомым запахом. Я всегда рисую после того, как вижу этот сон. Сон о пустоте. Он мучает меня уже две недели, после того, как наша жизнь сделала крутой поворот.
Рука с кисточкой вздрагивает, и мазок получается совсем не таким, как надо, впрочем, как и все в моей жизни. Я рисую странные извилистые растения. Необыкновенно высокие деревья с огромными резными листьями. Какой-то неземной пейзаж. Наверное, где-то в другой галактике в миллиардах световых лет от нас рассвет в таком магическом лесу – привычное дело. Солнца здесь два. Красное и синее. Почему именно так? Сама не знаю. Иногда вижу сны, где странные деревья колышутся под порывами ветра, в небе парят большие синие птицы с продолговатым клювом.
Внимательно изучаю руку чуть ниже локтя. На коже блестит черная буква R. Ее невозможно смыть, сколько бы раз я ни пыталась оттереть водой с мылом черную надпись, буква никуда не исчезает, даже бледнее не становится. Словно немое напоминание о последних событиях.
На самом деле, начиналось все вполне обычно. Мы были нормальной семьей из самого обычного московского района Чертаново. Вот только вместо мамы, которая бросила нас, когда я еще не научилась ходить, у меня была мачеха.
Наверное, из всех возможных женщин она самая мудрая и добрая, моя вторая мать с подходящим именем Любовь.
Они с папой жили довольно дружно. Я – Кристина Орлова, старшая из троих детей. Еще есть Марк и малявка Нина. Недавно отец взял ипотеку на строительство своего дома в Подмосковье. Он часто говорил о том, как мы будем счастливо жить на наших 10 гектарах, посадим вишню и его любимые фиалки.
Вот только Любе надо было сделать небольшую операцию на сердце. Вы знаете, как это бывает? Вроде еще вчера все было нормально, и вот вы уже провожаете мать в районный кардиоцентр. Она обнимает всех по очереди: сначала мужа, потом троих детей и, наконец, с улыбкой шепчет: «Все будет хорошо». Это был последний раз, когда я с ней разговаривала. Потому что все пошло не так. Она не проснулась после наркоза. Никто не знал, почему. Я до сих пор вижу, как главный врач произносит это страшное слово «кома».
После этого я часто видела ее спящей на больничной кровати. Брат с сестрой впали в уныние, отец увлекся алкоголем. Наверное, в масштабах нашей семейной катастрофы мы слишком поздно заметили, что все в мире изменилось.
В тот день я проспала школу, хотя в выпускном классе старалась не пропускать занятия. Все пошло не так с самого утра. По дороге в класс на меня налетел испуганный семиклассник Борька Еремин.
— Кристина, спасай! Вышибалы уже близко. — Он схватил меня за рукав и посмотрел умоляющим взглядом.
— Эй, четырехглазый!
За моей спиной стояли два здоровых школьника из параллельного класса. Плохие парни. Из тех, кто любит издеваться над щуплыми подростками.
Борька спрятался за мной, и я показала вышибалам средний палец. Они с унылым видом прошли мимо, пытаясь выразить недовольство презрительными взглядами и ухмылками.
Он облегченно вздохнул и со словами: «Спасибо, Кристинка!», поплелся в класс.
Мне было искренне жаль Борьку. Почему жизнь так
несправедлива? Кто-то рождается богатым и красивым, а кто-то таким, как Еремин. Может, где-то там, на небе, когда раздавали счастье, нам с Борькой не хватило. Поэтому он постоянно терпит унижения, а у меня… Я вздохнула и постаралась не думать о Любе. К черту плохие мысли. Завтра и так предстоит ехать в больницу.
На алгебре я просматривала ленту новостей в телефоне, не в состоянии сосредоточиться на учебе. Тут мой взгляд наткнулся на странную новость: «Состоялся контакт американского президента с представителями внеземной цивилизации». Если честно, я чуть не рассмеялась. Это было похоже на очередную статью желтой прессы. Пришельцы? Вы серьезно? В детстве я представляла, как страшные с виду, но добрые в душе гуманоиды с огромными глазами жмут руки землянам и протягивают маме с папой мешок самых вкусных и дорогих конфет в блестящих обертках. Реальность оказалась другой.
Сначала я подумала, что этой чей-то тупой пранк, однако новость висела на сайте одного из самых известных каналов. Одноклассники вокруг что-то оживленно обсуждали.
— Первый контакт! — донеслось до меня сквозь монотонную речь учителя.
— Не может быть!
— Это захватчики! Я фильм смотрел. — Валерка Смирнов — любитель фантастики, с важным видом поднял указательный палец.
— Да, ладно, Валер, может, они добрые.
Под столом я пнула соседку по парте и показала на экран телефона, где под фотографией американского президента синими буквами было написано «Первый контакт».
Она округлила глаза и написала на мятом тетрадном листе: «Ты что, еще не в курсе?»
— Нет, а в чем суть?
— Говорят, американцы теперь дружат с инопланетянами.
— Вот как, - я быстро закончила диалог и собрала вещи под монотонный звук школьного звонка.
По дороге домой внимательно прочитала новости еще раз.
«Американский президент установил контакт с представителем одной из внеземных цивилизаций. Господин N, который пожелал остаться неизвестным, выступит сегодня перед землянами. Трансляция пройдет по всем новостным каналам».
Я от удивления вспомнила все возможные нехорошие слова и ускорила шаг. Дома надо было успеть сделать уроки, приготовить ужин и убраться в квартире.
В последнее время у меня была очень насыщенная жизнь. Завтрак, ужин, уроки, прогулка с сестрой, обещание купить ей новый модный журнал в следующий раз, потому что у нас нет денег. Все эти заботы свалились, словно снежная лавина, какие уж тут пришельцы!
И все же я пыталась не падать духом, как любой нормальный альпинист в ожидании помощи спасателей. Если честно, мне очень не хватало Любы. Она всегда знала, как правильно приготовить котлеты, сварить суп, не пересолив, во сколько Нине лучше ложиться спать и другие бытовые мелочи, из которых состояла наша нелегкая жизнь.
Вечером отец, который уже успел ополовинить бутылку вина, включил телик. Марк помахал мне рукой, сидя за синим экраном компа. За последнее лето брат сильно вырос. В свои пятнадцать выглядел вполне себе совершеннолетним, чем очень гордился.
Я потрепала его по макушке и улыбнулась.
— Ты сделал уроки? — Я постаралась придать голосу ту серьезность, с которой Люба обычно говорила об учебе в школе.
— Да, сестренка, все ок! — Марк натянуто улыбнулся в ответ и отвел глаза. Я уже хотела добить его фразой «покажи тетрадь», но стрелка на часах неумолимо приближалась к восьми.
В восемь ноль пять началось. После пламенной речи американского президента о вечной дружбе и развитии камеру перевели на внеземного гостя. Высокий узкоглазый гуманоид в черном костюме улыбался и махал рукой словно китайский мандарин из учебника истории. Он назвал себя представителем третьей расы высшего уровня:
— Остальное пока землянам знать не следует, — закончил он, и его узкие бледные губы изогнулись в улыбке. — Мы предлагаем обитателям Земли эффективное сотрудничество и помощь в развитии технологий. На этом все.
Пришелец снова улыбнулся. Мне показалось или в этой улыбке был оттенок брезгливости?
Бокал выпал из рук отца и со звоном разбился. Отец вздохнул и тихо произнес:
— Дети, идите спать.
Затем молча взял веник и начал убирать осколки, как будто это простое занятие стало смыслом его жизни. Выглядел папа хуже, чем обычно: синяки под глазами и понурое выражение лица.
Мы с Марком переглянулись. Что бы это все значило? Пришелец говорил общими фразами, никакой конкретики.
-Ладно, поживем - увидим, - брат тяжело вздохнул и закрылся в своей комнате.
Ночью я плохо спала. Снился странный пришелец, который постепенно превращался в Валеру Смирнова, а затем в доброго гуманоида из детских фантазий с мешком конфет в синих сморщенных руках.
2
На следующий день интернет был полон мемов про узкоглазого пришельца, а потом началось.
В школе меня ждало много странных сюрпризов.
Соседка по парте за одну ночь резко изменилась. У нее выросла грудь, черты лица стали чуть тоньше, даже походка приобрела плавность и легкость голливудской звезды. Наверное, не стоит говорить, что у меня от удивления чуть не отвисла челюсть. Другой одноклассник торжественно объявил, что переезжает в большой коттедж в центре города. Все это было очень странно.
На перемене я увидела Борьку Еремина. Вот только это уже был не Борька. Семиклассник вырос, на его руках появились внушительного вида бицепсы. Очки он больше не носил. И все это за одну ночь, подумать только!
Поэтому на литературе я схватила тетрадь и начала быстро писать соседке по парте: «Анька, что с тобой случилось за эту ночь?»
«Секрет», - она таинственно улыбнулась.
«Да ладно, не темни, тебя держали в плену пластические хирурги?»
Она ничего не ответила, только обижено надула губы.
- Все равно все узнают правду, ты не одна такая изменившаяся. Вон Валера коттедж покупает, наверное, таких, как вы, много, кто-нибудь обязательно проболтается.
Я кинула ей смятый листок. Анька закатила глаза и начала строчить ответ:
- Мы избранные. Так сказал мне незнакомец из странной комнаты. Вчера вечером я хотела зайти в магазин, открываю дверь, а вместо «Магнита» какой-то кабинет, а за столом сидит он. Красивый, как Брэд Питт, в костюме и лакированных ботинках. Это был пришелец.
- И что дальше? - прошептала я. Желудок сделал сальто-мортале, грудь сдавило, это было предчувствие. Как будто я знала, что сейчас услышу что-то важное.
- Дальше, - прошептала Анька, - он предложил исполнить мое самое заветное желание. И исполнил, как видишь.
- Что, просто так?
Она замялась:
- Почти. Я подписала договор. Он исполняет желание, а я вступаю в какую-то там галактическую конфедерацию. Это надо для сбора информации, только и всего, так сказал мне Брэд, то есть пришелец.
Вот как. Я еще раз окинула взглядом Аньку.
Похоже, пришельцы опережают нас в развитии. Интересно, кто же мы для них? Неразумные аборигены?
Борька подошел ко мне на перемене. Он снисходительно улыбнулся, стараясь произвести впечатление своим внушительным внешним видом:
- Эй, Кристина, хочешь, тоже измениться? Присоединяйся. Нас уже много. Всего-то надо подписать договор.
За его спиной стояла Анька и еще несколько смазливых девчонок.
Если честно, это выглядело довольно жутко, как будто меня пытались втянуть в какую-то секту.
- Борь, - я сложила руки на груди, - а ты хорошо этот договор прочитал? Или вера в добрых пришельцев превыше всего?
- На что ты намекаешь? - уголки борькиных губ стремительно поползли вниз.
- Ну-у-у… Никто ведь не знает, что тебя ждет завтра. А вдруг в ближайшем будущем превратишься в слизня?
- Иди ты к черту, Орлова, - обиженный Борька вышел из класса в сопровождении своей свиты.
Через несколько дней изменившихся одноклассников стало больше. Кто-то внезапно разбогател, кто-то приобрел небывалую красоту, у щуплого Дениса из младших классов появился талант футболиста, он стал вратарем в школьной сборной.
В интернете творилось черт знает что. Под новостями о пришельцах и договорах возникли тысячи комментов. Люди спорили, потом ругались, переходили на личности.
Еще через два дня президент нашей страны выступил с обращением. По его словам, к пришельцам следует относиться осторожно и не подписывать ничего, так как никто не знает, какие обязательства налагаются на стороны договора.
Мы слушали обращение всей семьей, за исключением Любы, которая спала беспробудным сном в больнице.
- Папа, а можно я подпишу договор, и мама проснется? - грустно сказала малявка Нина.
- Ну что ты, нет, конечно, - отец погладил ее по голове, - во-первых, пришельцы не подписывают договор с детьми и взрослыми, только с подростками, во-вторых, кто знает, что они с тобой могут сделать? Вдруг ты превратишься в лягушку?
- Ну и что! - Нина заплакала. - Пусть я буду лягушкой, зато мама не исчезнет!
Марк взял меня за руку. Мы переглянулись и поняли друг друга. Подписать договор может кто-то из нас. Тогда Люба проснется.
Вечером на кухне после торжественных обещаний отцу не вмешиваться в это грязное дело мы решили все обсудить. Марк разлил недопитые папой остатки вина и грустно вздохнул:
- В новостях говорили, что пришельцы появляются в самых неожиданных местах. Например, открываешь ты дверь в подъезд, делаешь шаг, и вместо обшарпанных стен перед тобой кабинет с доброжелательным инопланетным юристом.
- Да, - я сделала глоток. Вкус был каким-то кислым и неприятным, - вот только возможность подписать договор дается не всем подросткам. Избранным, - я вспомнила свою переписку с Анькой.
- Интересно, по какому признаку они выбирают?
- Не знаю, - я лишь пожала плечами.
По телику шла реклама. Женщины с плакатом «Матери против пришельцев». На другом канале известный рэпер Джин пел:
Чертаново не признает чудес
Вместо пришельцев наступит конец.
Прочь договоры. Не верь никому!
Иначе мир погрузится во тьму.
В конце он пафосно разрывал под дождем исписанные листы бумаги. Марк усмехнулся:
- Я подпишу договор. Там ведь нет никаких обязательств для нас, людей?
- Нет, Марк! - Я положила ладонь ему на руку и шепотом продолжила: - Ты же знаешь, что есть. Об этом говорили в новостях. Мелкими буквами в договоре написано: «Стороны обязаны выполнять гражданский долг в Галактической конфедерации».
- Ну и что?! - он ударил кулаком по столу. - Думаешь, это меня остановит! Может, для тебя она мачеха, но для меня родная мать!
- Для меня она тоже родная, - тихо сказала я.
Вспомнила, как еще совсем недавно Люба положила мне руку на плечо и с улыбкой сказала:
- Ну что, Кристина, теперь ты у нас за старшую. Пока я буду на операции, присматривай за Марком и Ниной, у них еще ветер в голове.
Воспоминание рассеялось. Я оглянулась и поняла, что сижу одна в комнате. Марк ушел спать. Опять это давящее чувство пустоты. Я уже знала, какой сон увижу этой ночью. Пустая комната и надпись: «Прощай», - на белом ватмане.
Постепенно моя решимость крепла. К черту сомнения. Договор – единственный шанс спасти Любу.
