Ключники. Первый сезон. Особенности придворной магии » Эпизод. Бонус

– Имейте в виду, Лай, я знаю, что без вас тут не обошлось, и обязательно выясню правду!
       Леди Грей, куратор целителей в Императорской академии магии, с трудом сдерживалась. Ярко-голубые глаза – один из признаков прирождённых магов жизни – превратились в две льдинки. Казалось, будь её воля, и хрупкая миниатюрная девушка, стоящая перед ней, низко опустив голову, превратилась бы в монолитную глыбу льда. Но, увы, так управлять чуждой стихией не могут даже самые сильные маги. Впрочем, это не мешало провинившейся адептеке вздрагивать в ознобе. Куратор умела нагнать жути. Выдержав паузу, а может, просто пытаясь справиться с перехватившей горло злостью, она с минуту помолчала, а потом подошла почти вплотную:
       – Ну так как? Вы ничего не хотите мне поведать, адептка Лай?
       – Но я ничего не знаю! – пискнула несчастная адептка, поднимая на грозную профессоршу наполненные слезами голубые глаза. – Честно!
       – Что ж... Как хотите! – леди Грей, скрипнув зубами, отступилась. – Вы свободны. Мне ещё надо обсудить с ректором место, где вы будете проходить практику.
       С этими словами она мстительно улыбнулась и отвернулась, показывая, что разговор окончен.
       – Какое место? – провинившаяся адептка настолько удивилась, что проигнорировала этот недвусмысленный знак, хотя ещё минуту назад отдала бы всё что угодно, лишь бы убраться из кабинета куратора побыстрее. – Я же иду на практику в столичную лечебницу!
       – А вам не сказали? – с насквозь фальшивым сочувствием вздёрнула брови куратор, обернувшись через плечо. – Они вдруг решили взять практикантами исключительно парней. Какая неприятная неожиданность, да?
       – Д-да... – отозвалась девушка, понимая, что спорить бесполезно.
       – Я, конечно, могла бы попробовать замолвить за вас словечко... – глядя в пространство, протянула куратор, но, так и не дождавшись ничего внятного, с досадой продолжила. – Однако вы, как я вижу, предпочитаете экстрим. До свидания, Лай.
       – Экстрим? Какой ещё экстрим?!
       Ответить куратор, разумеется, не удосужилась. Взяв девушку за плечо, она молча выставила её за дверь и захлопнула створку. В приёмной сочувствия тоже не нашлось. Только секретарь выжидательно уставилась на адептку, недвусмысленно поглядывая в сторону выхода. Лиз не оставалось ничего иного, кроме как выйти вон.
       Только тут, в тишине пустынного коридора, Лизетта Лай сбросила маску недоуменного раскаяния.
       – Чёрт бы тебя побрал, Марисса! – прошипела она, сжимая кулаки. – Ну почему ты всегда вляпываешься в неприятности, а проблемы разгребаю я?!
       Девушка слегка покривила душой. Обычно и вляпывались, и разгребали вместе. Но на этот раз всё пошло наперекосяк. Подруга так и не вернулась из очередной авантюрной вылазки. Артефакт-переговорник молчал, а по академии поплыли слухи, что адептка Алумай нежданно-негаданно стала Ключницей.
       Сперва Лизетта попросту не поверила в эти россказни. Ну в самом деле! Где подружка-разгильдяйка, и где Ключники. Марисса, конечно, далеко не такая дурочка, какой её считали профессора. Но не до такой же степени!
       Однако когда окончательно разнервничавшуюся от беспокойства Лизетту вызвали к куратору, и та, брызгая слюной от злости, принялась выяснять, каким образом ненормальная Алумай добралась до Короны Стихий, места для сомнений не осталось. Зато появилась обида. Лучшая подруга даже не потрудилась рассказать, что отправляется за короной, наплетя с три короба про визит в академию отца. Может быть, обозлившись, Лизетта и раскрыла бы все секреты. Но, очередное «увы», никаких секретов она не знала.
       Девушка снова сквозь зубы выругалась, но, заметив в конце коридора профессорскую мантию, поспешно прикусила язык и развернулась в противоположную сторону. Только ещё одного взыскания и не хватало для полного счастья.
       «Куда же она меня законопатит? – размышляла она, возвращаясь в комнату, которую вот уже семь лет делила с Мариссой. – С Грей станется выбрать такие дырыня, что я туда неделю добираться буду!»
       Разгорячённое воображение подбрасывало картинки одну другой страшнее. Начиная от дальних фронтиров, где до стационарного портала неделя по бездорожью, а модистки вообще зверь невиданный, заканчивая действующей армией, хотя туда девиц брали только с их письменного согласия, и то не всех.
       С полчаса помаявшись на подоконнике, наблюдая, как разбирают только сегодня установленный шатёр, Лизетта окончательно извелась. Заметив, как от главных ворот непривычно быстрым шагом движется толстячок ректор, она сорвалась с места и выскочила в коридор.
       Расталкивая робких первокурсников, запуганных первыми экзаменами до икоты, она пронеслась через общежитие и, воровато оглянувшись, нырнула в исследовательский корпус. Именно здесь начинался тот самый потайной ход, в котором днём бесследно исчезла Марисса. Но сейчас девушку это не беспокоило. Как, собственно, и угроза исключения, буде её застанут в запретных коридорах. Главное, ход вёл прямиком к покоям профессора Грей.
       Шёпотом умоляя богов, чтобы куратор не изменила своим привычкам и поленилась лично тащиться к ректору, Лизетта сдвинула потайную панель и нырнула в пыльный полумрак.
       – Но ты же понимаешь, что это невозможно, Мариус! – рявкнула женщина, так рубанув ладонью воздух, что отшатнулся не только добродушный толстяк, но и скорчившаяся у потайной панели Лизетта. С той лишь разницей, что ректор развалился в удобном кресле и всего лишь треснулся затылком о мягкую спинку, а девушка, потеряв равновесие в узкой потайной нише, плюхнулась на пыльный пол. К счастью, леди Грей была настолько зла, что не обратила ни малейшего внимания на странные звуки у себя за спиной. – Эта вертихвостка! Эта бестолковая дурочка!..
       – Ну, с определением «дурочка» я бы поспорил, – задумчиво проговорил ректор. – А вот над усидчивостью ещё работать и работать, да...
       – С чем тут спорить?! Она половину экзаменов сдавала только потому, что умудрялась списать у Нортона!
       – И заметь, несмотря на все старания, ты их так и не поймала, – усмехнулся старик. – Девочка каждый раз выдумывала что-то нестандартное. Эту бы энергию да в мирное русло...
       – Лентяйка! – отрезала Леди Грей. – Какой из неё, к чертям, архимаг?! Какая Ключница!? Пародия!
       Слушая этот разговор, Лиз едва не подскакивала от нетерпения. Она торчала в проклятой нише уже минут сорок, но так и не узнала ничего о себе. Куратор брызгала слюной и ругала Мариссу, словно разом позабыла про всё прочее.
       «Да Ключница она, Ключница, – мысленно шипела девушка, потирая затёкшие колени. – Смиритесь с чудом и переходите к делам насущным, например, к практике для меня!»
       Но куратор продолжала злиться, ректор философствовать, а ноги несчастной адептки болеть. Наконец добрый час спустя прозвучала фраза, перевернувшая всё с ног на голову.
       – Ты так злишься, – устало проговорил старик ректор, – будто сама собиралась стать Ключницей.
       – Я уж точно больше подхожу на это место! Мне обещали, что... – леди Грей осеклась, умолкнув на полуслове.
       От удивления Лизетта на мгновенье даже забыла о собственных проблемах. Не то чтобы она много знала о верховных магах империи. Ключники, как и сам император, отстояли настолько далеко от обычных людей, что об их существовании особо не задумывались. Что-то вроде светила. Все знают, что оно есть, но внимания никто не обращает: светит и ладно. Однако даже далёкая от верхушки империи Лиз знала, что при выборе нового Ключника решает только Стихия. Какие уж тут обещания. И удивилась не одна она. Ректор, тот и вовсе привстал из кресла, разом растеряв ленивое равнодушие:
       – Обещали?
       – Ах, ерунда, – отмахнулась женщина. – Я должна была примерить Корону Стихий первой, только и всего. Коснуться такого артефакта... Подобный шанс выпадает раз в жизни. И эта вертихвостка лишила меня его! – она со свистом выдохнула воздух сквозь стиснутые зубы и резко сменила тему. – Но это неважно. У меня другая проблема. В имперской лечебнице слишком много практикантов.
       – Разве? – заметно удивился ректор. – Вроде, как обычно.
       – Да, но опять в основном девицы.
       – Увы, стихия Жизни в принципе выбирает в основном девиц, – усмехнулся старик.
       – Но на этот раз их слишком много, – отрезала леди Грей. – И я решила одну перенаправить.
       Лиз, едва не упустившая нить разговора, задумавшись о неуместных «обещаниях», навострила уши.
       – Да ради всех богов, – махнул пухлой ладошкой ректор. – Одной больше, одной меньше...
       «Ах ты, старый свин! – едва не взвыла в голос Лиз. – А на вступительной речи как поёшь?! Надежда! Опора! Достойная смена! Каждый из вас величайшая ценность! Врун трухлявый!»
       – Так ты не против? – демонстративно невнимательно переспросила леди Грей.
       – Ничуть, – отмахнулся старик, и у скорчившейся за потайной панелью адептки оборвалось сердце. – Лучше объясни, что и кто тебе обещал.
       По лицу леди Грей прокатилось облачко досады. «Старый дурак!» – шевельнулись тонкие губы. Но ректор ничего не заметил, в отличие от похолодевшей Лиз – скрывая досаду, куратор отвернулась к стене, как раз в сторону той самой ниши.
       «Если она меня здесь застукает, одним фронтиром я не отделаюсь», – сообразила девушка. Однако сбежать сейчас значило выдать себя с головой. В кабинете повисла мёртвая тишина, и леди Грей наверняка бы услышала любой шорох за тонкой фальшивой перегородкой.
       – Да ты же и обещал, – проговорила женщина долгую минуту спустя.
       – Я? – опешил ректор.
       – Ну а кто? Ты же утверждал очерёдность подхода претендентов к короне. Кто там стоял первым в списке? Напомнить?
       – Ты вроде бы...
       – Именно, – кивнула леди Грей и взяла со стола внушительную стопку бумаг. – Но это дело прошлое. Давай о насущном. Общежитие целителей нуждается в ремонте. У меня тут десяток жалоб на текущие потолки, и ещё дюжина на неработающий душ. Кроме того...
       – О нет, нет, – старик поспешно выбрался из кресла. – Давай в другой раз. Я ещё не разобрался с фондами на будущий год. И вообще их обещали урезать... Так что о ремонте только через год. А возможно, и через два...
       Лиз даже не подозревала, что толстяк ректор может двигаться настолько быстро. Не переставая говорить, н пересёк просторный кабинет и не прощаясь скрылся за дверью.
       – Старый дурак, – повторила леди Грей уже вслух, едва створка за ректором захлопнулась. – А теперь займёмся вами, адептка Лай... Что вам больше нравится: какой-нибудь северный фронтир или, может быть, Везень? Кажется, они тоже присылали заявку на практикантов...
       Женщина вытащила из картотечного шкафа длинный узкий ящик, сдула пыль с его содержимого и, усевшись за стол, принялась с предвкушающей ухмылкой перебирать карточки.
       «Северный фронтир?! – едва не взвыла несчастная адептка, сообразив, что сбываются худшие предположения. – А Везень что вообще такое?»
       К счастью, от ужаса девушка зажала рот ладошкой, и наружу не просочилось ни звука. Осторожно, стараясь лишний раз не задеть стены, Лиз выбралась из ниши, крадучись отошла на насколько шагов, а потом припустила со всех ног. Хотелось забиться в постель и разрыдаться. Или вцепиться в волосы зловредной кураторше. Но ни то, ни другое никак не могло помочь избежать надвигающуюся катастрофу. Поэтому девушка, закусив губу, рванула в библиотеку.
       – Я хочу почитать про Везень, – выдохнула она, ещё не дойдя до стойки выдачи книг.
       «Вот как сейчас спросит меня, что это такое?» – мелькнула в её голове опасливая мысль. Но библиотекарша не спросила. Она только перо выронила от неожиданности:
       – Везень?
       – Именно.
       – Правильно. Он по вам, любители выдирать страницы из древних фолиантов, горючими слезами плачет!
       Сердце в груди Лиз неприятно ёкнуло. Что-то было очень и очень не так с этим Везенем.
       – На, просвещайся, – довольная библиотекарша бухнула на стойку пухлый том.
       Его обложка выглядела так, словно её не касались с момента издания. Лиз, даже не поблагодарив, подхватила книгу и села за ближайший столик. «Везень – старейшая имперская тюрьма, расположенная на скалах посреди озера Веза», – прочитала она на первой странице. Здесь же располагалась карта: ма-а-аленькая империя и далеко-далеко на севере жирная точка: «Крепость Везень».
       «Вот туда я и отправлюсь...» – обречённо прошептала Лиз, закрывая книгу.
       С минуту девушка сидела, невидящим взглядом уставившись на покоробившуюся от времени чёрную обложку. Перед глазами проплывали призрачные картины ближайшего будущего: тёмные потерны, ржавые решётки и грязные руки, норовящие схватить новоявленную практикантку и утащить в темноту. О том, что произойдёт там, в этой темноте, девушка подумать не решилась. Только передёрнулась всем телом и решительно встала: «Марисса у нас теперь Ключница?! Вот пусть и вытаскивает меня из этой тюрьмы, куда я угодила исключительно по её милости!»
       – Книгу могла бы и вернуть! – крикнула ей вслед библиотекарша, но девушка этого уже не услышала, бегом покинув читальный зал библиотеки.
       Задерживаться она не желала ни на минуту, чем быстрее внезапно возвысившаяся подруга вмешается, тем больше шансов, что практику удастся пройти в мало-мальски приличном месте. Увы, пришлось завернуть в общежитие за деньгами. Извозчики бесплатно никого не катают, а терять время, бегая по городу между магистратом и императорским дворцом в поисках резиденции Ключников, девушка не желала.
       Взлетев на родной этаж, Лиз буквально врезалась в парочку лакеев во всем известных дворцовых ливреях. Они, пыхтя, тащили большой сундук. Подозрительно знакомый сундук... Охнув, Лиз осела на ступеньки:
       – Что? Уже в тюрьму?
       – Кого? – опешил слуга, выронив свою ручку сундука. Тяжёлый ящик с грохотом шлёпнулся на каменные плиты пола прямо ему на ногу. – Ай!
       – Меня... Кого же ещё? – меланхолично вздохнула Лиз, едва заметив аварию.
       – Что, набедокурила? – ухмыльнулся второй слуга, насмешливо глядя, как его приятель скачет по коридору на одной ноге, проклиная неуклюжих девиц.
       – Ага...
       – Не боись, красавица. Мы не по твою душу. Нам только вещички прибрать.
       – А что, с вещами нельзя, да?
       – Куда?
       – Ну, в тюрьму.
       – Это ты у стражников спросишь, – раздражённо буркнул второй слуга. Прихрамывая, он вернулся к сундуку, снова взялся за ручку и хмуро покосился на развеселившегося приятеля. – Шевелись, зубоскал. Ключники ждать не любят.
       – Так! Погодите! – заволновалась Лиз, сообразив, что с тюрьмой слегка поторопилась. – Если вы не за мной, тогда куда потащили мои вещи?!
       – Твои?! – на этот раз ручку выпустил весёлый лакей.
       Сундук снова бухнулся на плиты.
       – Ну да. Это мой сундук, так что наверняка там именно мои вещи, – нахмурилась девушка. – А ну несите обратно. А то закричу.
       Угроза не произвела на лакеев особого впечатления. А вот перспектива доставить заведомо чужой багаж им явно не понравилась.
       – Точно твой? Не путаешь? – уточнил первый.
       – Да что я, свой сундук не узнаю, что ли?! – возмутилась девушка.
       – Вот чёрт, – ругнулся весельчак, – Пошли назад!
       Парни синхронно развернулись и потопали по коридору, оставив несчастный сундук там, где выронили.
       – Эй! А вещи?! – окликнула Лиз, бросаясь следом.
       Парни переглянулись, явно не горя желанием тащить тяжёлый сундук обратно. Но всё же врождённая осторожность победила, и они снова взялись за ручки. Гордая своей маленькой победой, Лиз пошла вперёд и первой оказалась в комнате, которую столько лет делила с Мариссой.
       Дверцы обоих шкафов стояли нараспашку, по комнате словно ураган пронёсся, а на её кровати сидел Нортон и философски рассматривал царящий вокруг погром.