Он спросил, в чём дело, я ответила. И кто бы сомневался, что он тоже скажет «Секунду»? В общем, дело дошло до управляющего отелем, которому я и предъявила ордер.
- Дайте инспектору всё, что она попросит, - распорядился тот. – Все наши служащие крайне сожалеют о произошедшем инциденте, и я непременно пошлю пострадавшему постояльцу чек с компенсацией за моральный ущерб.
- Я инспектор полиции, а не представитель потерпевшего, - пожала плечами я. – Просто покажите записи с камер.
Записи я получила, но там вообще не было видно, что случилось с Фаву. Четверо дебоширов из числа близких людей графа Трегалло загородили обзор своими спинами. Так что можно было только утверждать, что до их появления гость нашего города спокойно ел салат, а вот когда они отошли, уже лежал лицом в тарелке. И кто начал драку, на записи видно не было. Как будто всё было тихо-мирно, а потом как началось…
Словом, я забрала носитель, чтобы ещё раз посмотреть в отделе. Заодно и эксперту покажу, вдруг там не хватает каких-то кусков?
Лекарь тоже не спешил проявляться. Ну ничего, ещё не вечер. Ещё даже не обед, но почему-то я уже чувствовала голод. По дороге купила сосисок в тесте и вернусь в отдел, хотя напарник ворчал, как обычно, про нормальную еду. Нормальной, по его мнению, была только собственноручно приготовленная пища. Ну и ещё пища из рук Макса.
Вспомнив про Макса и наше утро, я улыбнулась. С этим мужчиной мне повезло, чего нельзя было сказать о его двоюродном дяде – сатрапе-начальнике.
Не успела я сложить сосиски на стол и упасть на свой стул, как из двери просунул голову Кирьен.
- Привет, зайди к капитану.
У капитана, как выяснилось, отирался и лейтенант Алевано.
- Барбелла! – рявкнули оба, едва завидев меня.
Я пожала плечами и преданно, в глаза посмотрела сначала одному, потом другому. Они тоже переглянулись, и лейтенант молча наклонил голову, признавая первенство старшего по званию.
- Что с пострадавшим? – начал тот.
Я отрапортовала, что у потрепевшего Фаву черепно-мозговая травма, в сознание со вчерашнего дня не приходил, а я ожидаю результатов глубокого сканирования от его лекаря.
- Почему не сказала, что в драке участвовал твой брат? – в свою очередь спросил лейтенант.
- В деле же указано, - пожала плечами я. – Я за него поручилась.
- Барбелла, ты в своём уме? – уточнил капитан.
- Адвокат графа сотрёт нас в порошок, - простонал ему в тон Алевано.
- Где ты шлялась всё это время, вместо того, чтобы сразу обо всём доложить?
Ездила за ордером, а потом за записью с камер, но они это и так наверняка знали. Было непонятно, в чём меня тут обвиняют. И с какого бока к делу пристегнут адвокат графа.
- Короче, задержанных допросил Кассидис, они во всём признались и покаялись, так что как только приедет адвокат, мы их выпустим под подписку.
У меня потемнело в глазах.
- Скажите, что вы пошутили.
- Какие шутки, Барбелла, я тебе утром весь расклад объяснил, - сердито покачал головой капитан.
– Ты дело вести не можешь, замешан твой родственник, продолжил вместо него Алевано.
- Потерпевшему выплатят солидную компенсацию, - закончил Поллак, - так что все останутся в выигрыше.
Все в выигрыше? А как же закон? Нет, иногда и мне случалось закрывать глаза на кое-какие грешки, но ведь сейчас-то речь шла о тяжких телесных!
- Мы ещё не знаем о результатах глубокого сканирования, - всё же возразила я.
- Ну так и дела никто не закрывает, - успокоительно произнёсли начальники чуть не в один голос. – Мы всего лишь отпускаем задержанных под подписку.
Бесполезно было толковать им про чувство безнаказанности, что формируется у таких вот отпущенных. Они знали всё это лучше меня, но гнули поясницу перед владетельным графом, как будто по-прежнему зависели от его милости.
- А что это вы меня так уговариваете? – задумчиво уточнила я у начальства. – Могли бы, как обычно, приказать.
- Барбелла, ты же знаешь, как мы тебя ценим, - вздохнул Алевано.
Я повернулась к Поллаку.
- Это потому вы сняли меня с дежурства?
Тут Алевано подхватился, вспомнил, что у него подчинённые без указаний, да и вообще есть срочные дела в прокуратуре, и выскочил за дверь начальственного кабинета. Я смотрела на капитана, а тот смотрел на меня.
- Ритта, может, я перегнул палку, - неожиданно признал он. – Понятия не имел, что у вас с мачехой сложные отношения. Ты же вообще не производишь впечатления ребёнка из проблемной семьи.
- Это только благодаря деду, - улыбнулась я.
У меня был классный дед, мир его праху. Самый лучший.
- Старина Херлуф, - светлые глаза капитана полуприкрылись, а лицо разгладилось. – Отличный был полицейский.
Мой дед всю жизнь прослужил в полиции Себасьи, а когда вышел в отставку, поселился в пригороде Альвалены. И смог забрать меня к себе, надавив на все рычаги и многочисленные связи. А я взяла его фамилию и пошла по стопам – сначала в академию, а потом и на службу.
- Но всё же тебе стоит сходить на открытие выставки, - закончил с воспоминаниями капитан. – Ты же у нас теперь лицо не только полиции, а всего города.
Если и можно было разозлить меня сильнее, то именно так. – Если господин мэр… - начала я с угрозой, но замолчала, наткнувшись на буравящий взгляд начальника.
- Там будет не только мэр, - понизил голос он. – А вот охраны не будет.
- Погодите, как это не будет охраны? Вообще? Ведь там же экспонаты из королевского музея!
- Нашей охраны не будет, - объяснил начальник. – Мадам Десперьян настояла, что привезёт свою охрану, специально обученную обращению с редкостями.
Это было так похоже на Клодетт.
- Ты же знаешь, половина личного состава в Себасье, ведь покерные выигрыши нуждаются в особом обращении, - напомнил капитан. – Сам бы сходил и приглядел, но сестра приезжает.
Да-да, и про это я тоже помнила.
- Верёвки из меня вьёте, - недовольно буркнула я. – И нет, я вас ещё не простила.
- Могу пригласить на ужин в ресторан Макса. Сразу после того, как освободишься, - поддел начальник.
Прекрасно понимал, что мне с его двоюродной мадам Магдаленой лишний раз пересекаться не стоило, а как же без неё в день приезда, да ещё в ресторане сыночка?
- Будете должны. И не так, как в прошлый раз с кулинарным шоу.
Капитан понял, что я сломалась под грузом ответственности, обрадовался и начал давать свои ценные указания. Про обязательный вечерний дресс-код (в Светлый Лес его), незаметное наблюдение за господином мэром, у которого тоже не будет охраны (к водяной матери), и про пистолет, который мне пронести на открытие выставки не дадут (мракова бездна!).
Я слушала и мрачнела с каждым новым словом. У Поллака была отличная чуйка, и если уж он таким способом отправлял меня на открытие выставки, ждал чего-то особенного.
- А почему вы решили, что там обязательно что-то произойдёт? – спросила я напоследок, почти открыв дверь из начальнического кабинета.
- Может, ничего и не произойдёт, - неопределённо ответил капитан. – Я на тебя рассчитываю.
Когда я вернулась в отдел, сосисок в тесте на столе не оказалось. Коллег тоже не оказалось, так что я пожелала несварения всем оптом. И Кирьену, и Кассидису, и даже лейтенанту досталось, хотя он-то вряд ли был замешан. Ничего, профилактически.
Пришлось идти на обед в любимый общепит. И по дороге, спустившись на первый этаж, я вдруг натолкнулась на вчерашних задержанных. Медлительный амбал, наглый в кожаной куртке, мужик в пиджаке с разукрашенным лицом и четвёртый, которого вырубил Марти. Чуть поодаль от них нарисовался господин в очень дорогом шёлковом костюме, похоже, что тот самый графский адвокат.
- Эй, это же она! – нехорошо осклабился кожаный. – Господин Лоренс, эта дамочка использовала на мне запрещённое оружие!
Фразочка «Это же она» сама по себе была для меня как красная тряпка. Плюсуйте сюда голодный пожар, сжигавший желудок, и только что порушенный план по неявке в музей. И не удивляйтесь, что я развернулась к говорившему и демонстративно положила руку на кобуру.
- Мадам, я адвокат господина Мано, - представился дорогой костюм. – Позвольте взглянуть на ваше удостоверение.
- Позвольте взглянуть на ваше, - не осталась в долгу я.
- Задержание моих подзащитных было проведено с нарушением процессуальных норм, - громко заявил он, раскрывая свой шикарный кожаный портфель, - и я непременно подам жалобу.
Он покопался в бумагах и достал своё удостоверение. Дежурный выглянул в окошко и вопросительно посмотрел на меня, мол, позвать начальство? Я покачала головой и внимательно прочитала фамилию члена Королевской адвокатской коллегии господина Густава Фернье.
- От противоправных действий ваших подзащитных, господин Фернье, пострадал человек, получивший черепно-мозговую травму, - глядя прямо в его переносицу, объявила я. – Вы можете подавать любые жалобы, но за ущерб здоровью потерпевшего придётся ответить.
- Да что там за ущерб, - завёлся кожаный, - при чём тут мы?
- Не здесь, - шикнул на него адвокат. – Мадам, я всё ещё жду ваше удостоверение.
Я вытащила значок и громко продиктовала его номер, присовокупив фамилию.
У Фернье был какой-то артефакт, куда он всё это записал. Параллельно велел четвёрке выпущенных под подписку графских прихлебал идти на улицу, и они послушались.
- Инспектор Барбелла, если вы хотите продолжить службу в полиции нашего королевства, очень рекомендую сделать всё, чтобы у меня не осталось повода для жалоб, - доверительно сообщил адвокат на прощанье.
- Господин Фернье, если вы намереваетесь в ближайшее время расстаться с адвокатской практикой, продолжайте угрожать полицейским при исполнении, - ласково улыбнулась я.
Он ничего не ответил, только пристально посмотрел в глаза, развернулся и вышел. Я продолжала улыбаться ему в спину.
- Инспектор, - дежурный с опаской окликнул меня из окошка, - у вас всё в порядке?
- В полном, - заверила я, повернувшись.
Дежурный отпрянул.
- Что? – спросила я удивлённо.
- Н-ничего, - запнулся он. – Улыбка у вас… странная.
Тут я поняла, в чём дело, и расслабила сжатые чуть не до судороги челюсти. Ничего, сейчас я наконец пообедаю и перестану улыбаться на своих так, что люди пугаются.
Через дорогу от управления была та самая забегаловка, где обычно перекусывали все наши. Готовили тут традиционную для всего побережья жареную рыбу, открытые пироги со всякой разной начинкой и густую и сытную «тюремную похлёбку». Раньше меня всё это устраивало, но теперь то ли желудок, то ли вкус испортились.
Но есть хотелось, и чуть не бегом я припустила внутрь. Блокнот бурчал что-то нелицеприятное на пределе слышимости, а я пристроилась в хвост небольшой очереди и стала читать меню, написанное мелом на черной грифельной доске в полстены.
- Похлёбку и пирог с курицей и овощами, - объявила я приятной женщине у кассы. – И погрейте, пожалуйста.
- А я вас знаю, - улыбнулась она в ответ. – Вы Ритта Барбелла, мы с подругами теперь по вашему рецепту груши с сыром готовим.
- И как? – уточнила я, потому что блокноту всегда было приятно, когда его рецепты хвалят.
- Вкусно, - снова улыбнулась она. – Иначе бы не готовили.
Логично. Правда, напарник любил более эмоциональную и цветистую похвалу, но, как по мне, просто «вкусно» – это признание, а вот «легендаре» - уже желание выпендриться.
Я забрала свои подогретые похлёбку и пирог и отошла к свободному столику в дальнем углу.
- Ты бы тоже могла расспросить её подробнее, - буркнул шпионско-кулинарный артефакт. – «И как», - передразнил он меня, - каков вопрос, таков и ответ.
Я даже не стала отвечать, потому что рот был занят. Торопливо заглатывала ложку за ложкой, пока миска не показала дно, а по животу не разлилось приятное тепло. Тогда уже пришла очередь пирога, а мышцы на лице расслабились сами собой.
И когда на тарелке остался совсем маленький кусочек, на соседний стул пристроился Алекс Санчес из спецотдела.
- Рит, тебе дежурный записку передал.
Я завистливо оглядела довольную физиономию коллеги и протянула руку за бумажкой. Оказалось, что поступил звонок из лекарни, и сержант Отс красивым почерком расписал от кого и кому был вызов.
«Лекарь Трево – инспектору Барбелле. Глубокое сканирование М. Фаву пришлось отменить из-за ухудшения состояния пациента».
От сытой расслабленности не осталось и следа. Человеку стало хуже настолько, что сканирование отменили, а мы только что выпустили тех, кто в этом виноват!
- Ну, что? – с любопытством спросил Санчес. – Я думал, тебе срочно, а ты сидишь.
Сам он тоже сидел и с удовольствием трескал жареную рыбу.
- Мне срочно, - кивнула я и доела последние крошки. – Ты слышал когда-нибудь, чтоб человеку после черепно-мозговой травмы стало хуже настолько, что отменили глубокое сканирование?
Коллега пожал плечами.
- Вот и я не слышала, - кивнула я, вставая из-за стола. – Это же вроде такая процедура, когда состояние вообще неважно. Живот ли скрутило или головой долбанулся, перелом ноги или радикулит – всегда для точности делают глубокое сканирование, так?
Санчес неуверенно кивнул.
- Не повезло моему потерпевшему, - вздохнула я и двинулась на выход.
Было искушение снова съездить в лекарню, но для начала я решила посоветоваться с доком Онери. Поднявшись в отдел, где снова никого не оказалось, я взялась за служебный артефакт связи и набрала номер прозекторской.
Мне повезло, док ответил сразу.
- Прости, дорогушечка, я по живым-то не спец, - ласково сказал он, когда я объяснила причину своего вызова. – Но если рассуждать теоретически, то ты права – сканирование навредить не может.
- Может, вы знаете случаи, когда от сканирования отказывались из-за других причин? – въедливо уточнила я.
- А ты права, вроде крутится в голове что-то… но что, не соображу, - расстроено выдал Онери. – Память уже не та.
Я представила, как он сокрушённо качает той самой головой, снимает очки, чтобы протереть их толстые стёкла, и приговаривает, что пора, мол, ему с такой памятью на покой.
Прибеднялся, его голова работала лучше многих. Док был лучшим судебным экспертом на всем побережье, и уж если что-то у него где-то крутилось, я точно знала, он найдёт способ достать оттуда информацию.
- Если что-то вспомните, пожалуйста, свяжитесь со мной, - попросила я напоследок и отключилась.
Почти решила ехать в лекарню, когда вернулся лейтенант Алевано.
- Во сколько тебе в музей? – сразу спросил он.
Поскольку туда я до последнего не собиралась, то и не знала, когда начинается вечеринка. Связываться с Клодетт не хотелось, и я позвонила по музейному номеру. Открытие выставки планировалось на шесть вечера.
Алевано всё это время стоял рядом, а когда я закончила разговор, сказал, что мне надо уехать домой пораньше, чтобы успеть переодеться.
- Ну нет, - буркнула я. – Хотели видеть инспектора Барбеллу, пусть терпят полицейскую форму.
Лейтенант упёр руки в боки и ровным тоном приказал:
- Ты поедешь и переоденешься. Там будет мэр, меценаты из Общества исторического наследия, возможно, даже граф Трегалло, и ты не станешь позорить управление неподобающим видом.
- Нет, - я встала и тоже упёрла руки в боки.
- Так, - напрягся Алевано, - хочешь сказать, что у тебя нет коктейльного платья?
- Дайте инспектору всё, что она попросит, - распорядился тот. – Все наши служащие крайне сожалеют о произошедшем инциденте, и я непременно пошлю пострадавшему постояльцу чек с компенсацией за моральный ущерб.
- Я инспектор полиции, а не представитель потерпевшего, - пожала плечами я. – Просто покажите записи с камер.
Записи я получила, но там вообще не было видно, что случилось с Фаву. Четверо дебоширов из числа близких людей графа Трегалло загородили обзор своими спинами. Так что можно было только утверждать, что до их появления гость нашего города спокойно ел салат, а вот когда они отошли, уже лежал лицом в тарелке. И кто начал драку, на записи видно не было. Как будто всё было тихо-мирно, а потом как началось…
Словом, я забрала носитель, чтобы ещё раз посмотреть в отделе. Заодно и эксперту покажу, вдруг там не хватает каких-то кусков?
Лекарь тоже не спешил проявляться. Ну ничего, ещё не вечер. Ещё даже не обед, но почему-то я уже чувствовала голод. По дороге купила сосисок в тесте и вернусь в отдел, хотя напарник ворчал, как обычно, про нормальную еду. Нормальной, по его мнению, была только собственноручно приготовленная пища. Ну и ещё пища из рук Макса.
Вспомнив про Макса и наше утро, я улыбнулась. С этим мужчиной мне повезло, чего нельзя было сказать о его двоюродном дяде – сатрапе-начальнике.
Не успела я сложить сосиски на стол и упасть на свой стул, как из двери просунул голову Кирьен.
- Привет, зайди к капитану.
У капитана, как выяснилось, отирался и лейтенант Алевано.
- Барбелла! – рявкнули оба, едва завидев меня.
Я пожала плечами и преданно, в глаза посмотрела сначала одному, потом другому. Они тоже переглянулись, и лейтенант молча наклонил голову, признавая первенство старшего по званию.
- Что с пострадавшим? – начал тот.
Я отрапортовала, что у потрепевшего Фаву черепно-мозговая травма, в сознание со вчерашнего дня не приходил, а я ожидаю результатов глубокого сканирования от его лекаря.
- Почему не сказала, что в драке участвовал твой брат? – в свою очередь спросил лейтенант.
- В деле же указано, - пожала плечами я. – Я за него поручилась.
- Барбелла, ты в своём уме? – уточнил капитан.
- Адвокат графа сотрёт нас в порошок, - простонал ему в тон Алевано.
- Где ты шлялась всё это время, вместо того, чтобы сразу обо всём доложить?
Ездила за ордером, а потом за записью с камер, но они это и так наверняка знали. Было непонятно, в чём меня тут обвиняют. И с какого бока к делу пристегнут адвокат графа.
- Короче, задержанных допросил Кассидис, они во всём признались и покаялись, так что как только приедет адвокат, мы их выпустим под подписку.
У меня потемнело в глазах.
- Скажите, что вы пошутили.
- Какие шутки, Барбелла, я тебе утром весь расклад объяснил, - сердито покачал головой капитан.
– Ты дело вести не можешь, замешан твой родственник, продолжил вместо него Алевано.
- Потерпевшему выплатят солидную компенсацию, - закончил Поллак, - так что все останутся в выигрыше.
Прода от 02.04.2024, 18:22
Все в выигрыше? А как же закон? Нет, иногда и мне случалось закрывать глаза на кое-какие грешки, но ведь сейчас-то речь шла о тяжких телесных!
- Мы ещё не знаем о результатах глубокого сканирования, - всё же возразила я.
- Ну так и дела никто не закрывает, - успокоительно произнёсли начальники чуть не в один голос. – Мы всего лишь отпускаем задержанных под подписку.
Бесполезно было толковать им про чувство безнаказанности, что формируется у таких вот отпущенных. Они знали всё это лучше меня, но гнули поясницу перед владетельным графом, как будто по-прежнему зависели от его милости.
- А что это вы меня так уговариваете? – задумчиво уточнила я у начальства. – Могли бы, как обычно, приказать.
- Барбелла, ты же знаешь, как мы тебя ценим, - вздохнул Алевано.
Я повернулась к Поллаку.
- Это потому вы сняли меня с дежурства?
Тут Алевано подхватился, вспомнил, что у него подчинённые без указаний, да и вообще есть срочные дела в прокуратуре, и выскочил за дверь начальственного кабинета. Я смотрела на капитана, а тот смотрел на меня.
- Ритта, может, я перегнул палку, - неожиданно признал он. – Понятия не имел, что у вас с мачехой сложные отношения. Ты же вообще не производишь впечатления ребёнка из проблемной семьи.
- Это только благодаря деду, - улыбнулась я.
У меня был классный дед, мир его праху. Самый лучший.
- Старина Херлуф, - светлые глаза капитана полуприкрылись, а лицо разгладилось. – Отличный был полицейский.
Мой дед всю жизнь прослужил в полиции Себасьи, а когда вышел в отставку, поселился в пригороде Альвалены. И смог забрать меня к себе, надавив на все рычаги и многочисленные связи. А я взяла его фамилию и пошла по стопам – сначала в академию, а потом и на службу.
- Но всё же тебе стоит сходить на открытие выставки, - закончил с воспоминаниями капитан. – Ты же у нас теперь лицо не только полиции, а всего города.
Если и можно было разозлить меня сильнее, то именно так. – Если господин мэр… - начала я с угрозой, но замолчала, наткнувшись на буравящий взгляд начальника.
- Там будет не только мэр, - понизил голос он. – А вот охраны не будет.
- Погодите, как это не будет охраны? Вообще? Ведь там же экспонаты из королевского музея!
- Нашей охраны не будет, - объяснил начальник. – Мадам Десперьян настояла, что привезёт свою охрану, специально обученную обращению с редкостями.
Это было так похоже на Клодетт.
- Ты же знаешь, половина личного состава в Себасье, ведь покерные выигрыши нуждаются в особом обращении, - напомнил капитан. – Сам бы сходил и приглядел, но сестра приезжает.
Да-да, и про это я тоже помнила.
- Верёвки из меня вьёте, - недовольно буркнула я. – И нет, я вас ещё не простила.
- Могу пригласить на ужин в ресторан Макса. Сразу после того, как освободишься, - поддел начальник.
Прекрасно понимал, что мне с его двоюродной мадам Магдаленой лишний раз пересекаться не стоило, а как же без неё в день приезда, да ещё в ресторане сыночка?
- Будете должны. И не так, как в прошлый раз с кулинарным шоу.
Капитан понял, что я сломалась под грузом ответственности, обрадовался и начал давать свои ценные указания. Про обязательный вечерний дресс-код (в Светлый Лес его), незаметное наблюдение за господином мэром, у которого тоже не будет охраны (к водяной матери), и про пистолет, который мне пронести на открытие выставки не дадут (мракова бездна!).
Я слушала и мрачнела с каждым новым словом. У Поллака была отличная чуйка, и если уж он таким способом отправлял меня на открытие выставки, ждал чего-то особенного.
- А почему вы решили, что там обязательно что-то произойдёт? – спросила я напоследок, почти открыв дверь из начальнического кабинета.
- Может, ничего и не произойдёт, - неопределённо ответил капитан. – Я на тебя рассчитываю.
Прода от 03.04.2024, 19:16
Когда я вернулась в отдел, сосисок в тесте на столе не оказалось. Коллег тоже не оказалось, так что я пожелала несварения всем оптом. И Кирьену, и Кассидису, и даже лейтенанту досталось, хотя он-то вряд ли был замешан. Ничего, профилактически.
Пришлось идти на обед в любимый общепит. И по дороге, спустившись на первый этаж, я вдруг натолкнулась на вчерашних задержанных. Медлительный амбал, наглый в кожаной куртке, мужик в пиджаке с разукрашенным лицом и четвёртый, которого вырубил Марти. Чуть поодаль от них нарисовался господин в очень дорогом шёлковом костюме, похоже, что тот самый графский адвокат.
- Эй, это же она! – нехорошо осклабился кожаный. – Господин Лоренс, эта дамочка использовала на мне запрещённое оружие!
Фразочка «Это же она» сама по себе была для меня как красная тряпка. Плюсуйте сюда голодный пожар, сжигавший желудок, и только что порушенный план по неявке в музей. И не удивляйтесь, что я развернулась к говорившему и демонстративно положила руку на кобуру.
- Мадам, я адвокат господина Мано, - представился дорогой костюм. – Позвольте взглянуть на ваше удостоверение.
- Позвольте взглянуть на ваше, - не осталась в долгу я.
- Задержание моих подзащитных было проведено с нарушением процессуальных норм, - громко заявил он, раскрывая свой шикарный кожаный портфель, - и я непременно подам жалобу.
Он покопался в бумагах и достал своё удостоверение. Дежурный выглянул в окошко и вопросительно посмотрел на меня, мол, позвать начальство? Я покачала головой и внимательно прочитала фамилию члена Королевской адвокатской коллегии господина Густава Фернье.
- От противоправных действий ваших подзащитных, господин Фернье, пострадал человек, получивший черепно-мозговую травму, - глядя прямо в его переносицу, объявила я. – Вы можете подавать любые жалобы, но за ущерб здоровью потерпевшего придётся ответить.
- Да что там за ущерб, - завёлся кожаный, - при чём тут мы?
- Не здесь, - шикнул на него адвокат. – Мадам, я всё ещё жду ваше удостоверение.
Я вытащила значок и громко продиктовала его номер, присовокупив фамилию.
У Фернье был какой-то артефакт, куда он всё это записал. Параллельно велел четвёрке выпущенных под подписку графских прихлебал идти на улицу, и они послушались.
- Инспектор Барбелла, если вы хотите продолжить службу в полиции нашего королевства, очень рекомендую сделать всё, чтобы у меня не осталось повода для жалоб, - доверительно сообщил адвокат на прощанье.
- Господин Фернье, если вы намереваетесь в ближайшее время расстаться с адвокатской практикой, продолжайте угрожать полицейским при исполнении, - ласково улыбнулась я.
Он ничего не ответил, только пристально посмотрел в глаза, развернулся и вышел. Я продолжала улыбаться ему в спину.
- Инспектор, - дежурный с опаской окликнул меня из окошка, - у вас всё в порядке?
- В полном, - заверила я, повернувшись.
Дежурный отпрянул.
- Что? – спросила я удивлённо.
- Н-ничего, - запнулся он. – Улыбка у вас… странная.
Тут я поняла, в чём дело, и расслабила сжатые чуть не до судороги челюсти. Ничего, сейчас я наконец пообедаю и перестану улыбаться на своих так, что люди пугаются.
Через дорогу от управления была та самая забегаловка, где обычно перекусывали все наши. Готовили тут традиционную для всего побережья жареную рыбу, открытые пироги со всякой разной начинкой и густую и сытную «тюремную похлёбку». Раньше меня всё это устраивало, но теперь то ли желудок, то ли вкус испортились.
Но есть хотелось, и чуть не бегом я припустила внутрь. Блокнот бурчал что-то нелицеприятное на пределе слышимости, а я пристроилась в хвост небольшой очереди и стала читать меню, написанное мелом на черной грифельной доске в полстены.
- Похлёбку и пирог с курицей и овощами, - объявила я приятной женщине у кассы. – И погрейте, пожалуйста.
- А я вас знаю, - улыбнулась она в ответ. – Вы Ритта Барбелла, мы с подругами теперь по вашему рецепту груши с сыром готовим.
- И как? – уточнила я, потому что блокноту всегда было приятно, когда его рецепты хвалят.
- Вкусно, - снова улыбнулась она. – Иначе бы не готовили.
Логично. Правда, напарник любил более эмоциональную и цветистую похвалу, но, как по мне, просто «вкусно» – это признание, а вот «легендаре» - уже желание выпендриться.
Я забрала свои подогретые похлёбку и пирог и отошла к свободному столику в дальнем углу.
- Ты бы тоже могла расспросить её подробнее, - буркнул шпионско-кулинарный артефакт. – «И как», - передразнил он меня, - каков вопрос, таков и ответ.
Прода от 04.04.2024, 19:53
Я даже не стала отвечать, потому что рот был занят. Торопливо заглатывала ложку за ложкой, пока миска не показала дно, а по животу не разлилось приятное тепло. Тогда уже пришла очередь пирога, а мышцы на лице расслабились сами собой.
И когда на тарелке остался совсем маленький кусочек, на соседний стул пристроился Алекс Санчес из спецотдела.
- Рит, тебе дежурный записку передал.
Я завистливо оглядела довольную физиономию коллеги и протянула руку за бумажкой. Оказалось, что поступил звонок из лекарни, и сержант Отс красивым почерком расписал от кого и кому был вызов.
«Лекарь Трево – инспектору Барбелле. Глубокое сканирование М. Фаву пришлось отменить из-за ухудшения состояния пациента».
От сытой расслабленности не осталось и следа. Человеку стало хуже настолько, что сканирование отменили, а мы только что выпустили тех, кто в этом виноват!
- Ну, что? – с любопытством спросил Санчес. – Я думал, тебе срочно, а ты сидишь.
Сам он тоже сидел и с удовольствием трескал жареную рыбу.
- Мне срочно, - кивнула я и доела последние крошки. – Ты слышал когда-нибудь, чтоб человеку после черепно-мозговой травмы стало хуже настолько, что отменили глубокое сканирование?
Коллега пожал плечами.
- Вот и я не слышала, - кивнула я, вставая из-за стола. – Это же вроде такая процедура, когда состояние вообще неважно. Живот ли скрутило или головой долбанулся, перелом ноги или радикулит – всегда для точности делают глубокое сканирование, так?
Санчес неуверенно кивнул.
- Не повезло моему потерпевшему, - вздохнула я и двинулась на выход.
Было искушение снова съездить в лекарню, но для начала я решила посоветоваться с доком Онери. Поднявшись в отдел, где снова никого не оказалось, я взялась за служебный артефакт связи и набрала номер прозекторской.
Мне повезло, док ответил сразу.
- Прости, дорогушечка, я по живым-то не спец, - ласково сказал он, когда я объяснила причину своего вызова. – Но если рассуждать теоретически, то ты права – сканирование навредить не может.
- Может, вы знаете случаи, когда от сканирования отказывались из-за других причин? – въедливо уточнила я.
- А ты права, вроде крутится в голове что-то… но что, не соображу, - расстроено выдал Онери. – Память уже не та.
Я представила, как он сокрушённо качает той самой головой, снимает очки, чтобы протереть их толстые стёкла, и приговаривает, что пора, мол, ему с такой памятью на покой.
Прибеднялся, его голова работала лучше многих. Док был лучшим судебным экспертом на всем побережье, и уж если что-то у него где-то крутилось, я точно знала, он найдёт способ достать оттуда информацию.
- Если что-то вспомните, пожалуйста, свяжитесь со мной, - попросила я напоследок и отключилась.
Почти решила ехать в лекарню, когда вернулся лейтенант Алевано.
- Во сколько тебе в музей? – сразу спросил он.
Поскольку туда я до последнего не собиралась, то и не знала, когда начинается вечеринка. Связываться с Клодетт не хотелось, и я позвонила по музейному номеру. Открытие выставки планировалось на шесть вечера.
Алевано всё это время стоял рядом, а когда я закончила разговор, сказал, что мне надо уехать домой пораньше, чтобы успеть переодеться.
- Ну нет, - буркнула я. – Хотели видеть инспектора Барбеллу, пусть терпят полицейскую форму.
Лейтенант упёр руки в боки и ровным тоном приказал:
- Ты поедешь и переоденешься. Там будет мэр, меценаты из Общества исторического наследия, возможно, даже граф Трегалло, и ты не станешь позорить управление неподобающим видом.
- Нет, - я встала и тоже упёрла руки в боки.
- Так, - напрягся Алевано, - хочешь сказать, что у тебя нет коктейльного платья?
