– Что?
В горле пересохло, сердце гулко билось в груди. Одновременно хотелось, чтобы она сказала, и не хотелось слушать. Я знала, к чему приводят такие разговоры. Потом будет больно – нестерпимо, пронзительно. Секунда счастья не стоит того. Лучше покой – тихая жизнь без претензий на чувства Влада Вермунда. Не могу, не хочу больше любить его, даже думать о нем. А, тем более, говорить.
Но я уже спросила, потому пришлось принять ответ – прямой и бесстрастный.
– Он увлечен тобой. Серьезно. Все это знают, даже Лара, хоть она и делает вид, что ничего не происходит.
– Это все проклятие, – прошептала я. Перед глазами поплыло, мир закружился разноцветной воронкой, искушающие мысли ворвались в голову.
Ничего не изменилось, сказала я себе. Не слушай ее – их всех! И меньше всего слушай Влада.
Рита поднялась, пожала плечами.
– Не знаю, что это. Насколько все это правда. – Отвернулась, словно ей тяжело было говорить. – Я тоже рождена в результате проклятия.
– Рита...
Я поняла, что сказала глупость, но было уже поздно. Стыд опалил затылок, спускаясь вниз по спине горячей волной, обволакивая, сдавливая грудь. Причинять ей боль хотелось меньше всего – я до сих пор видела в ней ту несчастную девушку, в страхе жмущуюся к вытертому ковру на стене.
– Мне приятнее думать, что я рождена в результате большой любви, – неожиданно улыбнулась она и вновь взяла меня за руку. – Прошу, поговори с братом.
Я не могла ей отказать. Корила себя за бестактность: постоянно сокрушаюсь по поводу проклятия и его влияния на мою жизнь, а Рита буквально олицетворяет его. Представляю, каково это – знать, что ты просто результат безумия...
Посмотрела в ее голубые, полные мольбы глаза и сдалась.
– Хорошо. Так в чем проблема?
– В нали, – тихо сказала сестра. – Боюсь, что они его доконают.
– При чем тут...
И тут до меня дошло. Удивление сменилось страхом – нет, ужасом. Он вполз в меня медленно с дикими мыслями и болезненными воспоминаниями. Прошлое навалилось грузом похороненных обид. В груди стало больно – реально, физически. Легкие никак не хотели открываться полностью, и я со свистом вдыхала ставший внезапно спертым воздух.
Нали. Снова.
Я сжалась в комок, захотелось убежать, уехать из дома. Спрятаться.
Но я больше не маленькая забитая девочка. Рядом со страхом, топча его и вытесняя, поднялась злость. Яркая, как вспышка молнии, дикая. Побуждала кричать, требовать, защищаться.
Я решительно встала, больше не глядя на сестру.
– Так ты поговоришь с Владом? – Ее умоляющий голос слышался плохо, и я уже почти не понимала, о чем она просит. Инстинктивно кивнула, сжала кулаки.
И вышла.
Несколько метров коридора показались марафонской дистанцией. Все, чего хотелось – войти и врезать Владу. Больно. Так больно, чтобы он почувствовал хоть толику того, что ощутила тогда я. Где-то в глубине души понимала, что он не сможет. Такое чувствуешь, только когда бьют в спину...
Он открыл быстро, словно ждал у двери. Словно знал, что я приду. Взгляд все такой же – высокомерный, резкий. Все еще зол из-за ясновидца. Эта злость ничто по сравнению с той, что жила во мне. Была мной.
– Входи. – Влад отступил на шаг.
Роскошная бордовая обстановка спальни действовала на нервы и будоражила и так расшатавшуюся психику. Мелькнуло ощущение, что я – кролик в логове удава, но я подавила его. Влад, возможно, не показывает слабостей, но у всех они есть. Я достаточно жила среди атли и достаточно видела. Маскировка – искусство, которым он владел в совершенстве.
– Когда ты просил остаться в этом доме, говорил о безопасности, – как можно спокойнее произнесла я. Отвернулась, на Влада не смотрела, чтобы не сбиться с мысли. – И вдруг я узнаю, что ты... что в тебе снова эта сущность. И это после всего, что было... – Я подняла на него глаза, стараясь вложить во взгляд как можно больше возмущения. – В тебе второй нали!
– Третий, – спокойно сказал Влад.
Пока я пыталась осмыслить это и обернуть негодование с более или менее приличные слова, он подошел, остановился в паре шагов и указал на кровать.
- Присядь, Полина.
- Не могу поверить! Это просто... Ты впустил второго, а потом еще одного после него!
- Сядь! – резко повторил он, и я невольно подчинилась. Прошлое упрямо шло по пятам, рисуя ужасные картины того, что может случиться, если я ослушаюсь. Кирилл – как оказалось, добрейший и самый покладистый из атли, швырялся тяжелыми вещами в брата. Страшно подумать, что сделает Влад, если я начну возмущаться.
Впрочем, представлять совершенно не нужно было – я и так знала, на что он способен. Я приняла это, так как думала, что он просто оступился, не рассчитал сил, и нали полностью подавил его волю. Но сейчас, в свете последних событий, поняла, как на самом деле ошибалась.
Владу плевать на всех. Как я могу все еще что-то чувствовать к нему, проникаться? Смотреть в глаза и понимать: он близкий, родной. Ему ведь совершенно чуждо это – любовь. Каменный, холодный, дикий. Неужели проклятие настолько сильно?
В этот раз я не плакала – наверное, сказался шок. Сидела с закрытыми глазами, в ступоре, даже не пытаясь думать. Сознание превратилось в желе.
Почувствовала, как продавилась кровать – Влад присел рядом.
– Третий нали дает огромное преимущество, – сказал тихо, со странной интонацией в голосе. – Он наделяет способностью заглянуть за завесу будущности, и я вижу. Некоторые вещи предстают совершенно в другом свете.
Я открыла глаза, посмотрела на него с подозрением.
– Будущности. Хочешь сказать, ты...
– Я знаю, что будет. – Он хищно улыбнулся, становясь непорядочно очаровательным. – Ты можешь отпираться сколько угодно, но я ясно вижу тебя в моей постели.
– Я так не думаю, – уверенно ответила я и отодвинулась. Раз уж пришла, надо все выяснить. Он то злится, то улыбается. Нали нелогичен, но Влад-то нет. Если он впустил его, намеренно кормит кеном, значит, так нужно. – Зачем тебе нали?
- Хочу то, что они дают в итоге. Я не балуюсь такими вещами, и если начинаю, обязательно довожу до конца.
- По-твоему, цель оправдывает средства?
Я не ждала, что он поймет. Было обидно. По-детски, до глубины души. Влад вряд ли оценит и, наверное, вновь посмеется над моей наивностью, но в тот момент мне было плевать.
– Иногда – да, – невозмутимо ответил он. Помолчал немного и добавил: – Почти всегда.
Горло обожгло, кулаки инстинктивно сжались.
Зря я пришла. И разговоры ни к чему не приведут. Ни к чему хорошему уж точно.
Я встала, но он остановил меня – обхватил запястье, притянул к себе. Близко, слишком близко... И обнял крепко – так и с ума сойти можно. Заболеть раздвоением личности, где одна часть отлупит другую за ничем не объяснимое маниакальное влечение к Владу Вермунду.
Его дыхание обожгло ухо, лишая остатков самообладания.
– Хочу тебя, – прошептал он, пробегая пальцами по спине, запуская руки мне в волосы. Посмотрел в глаза. – И не стыдно играть со мной, пророчица?
– Мне кажется, играешь ты, – честно призналась я. Хотелось уйти и остаться одновременно. Ужасное ощущение. – Ты знаешь, как я отношусь к нали, Влад. И знаешь, почему.
– Я стал сильнее. – Он посерьезнел, казалось, действительно верит в то, что говорит. – Могу контролировать нали. Надоело играть с тобой в прятки. Слишком долго сдерживал себя – больше не хочу. – Его ладонь погладила по щеке, опустилась на шею, прошлась по ключице. – Ты ведь еще помнишь, как нам было хорошо...
– Это в прошлом.
– Сама-то веришь в то, что говоришь? – он гортанно рассмеялся. – Неудачная попытка.
– У тебя есть Лара.
Влад немного отстранился и выглядел удивленным.
– Так дело в Ларисе?
– Дело в тебе! Ты ставишь амбиции превыше чувств, а я нет. К тому же, ты сам говорил – Лара тебе подходит. Зачем тебе я?
– Ты – атли! – произнес он яростно. – Пророчица с уникальной энергетикой. Я хочу тебя. Черт, я не привык выпрашивать!
Я вздохнула. Осторожно высвободилась, отошла на расстояние, которое казалось более или менее безопасным. Ближе к двери, готовя себе пути к отступлению. Как всегда.
– Верно, – подтвердила, – не привык. Пожалуй, не стоит выпрашивать, Влад. Я не хочу и не могу так. Я просто не такая, как ты.
– Ты – невозможная, упрямая девчонка! Если думаешь, что это – достоинство, ты ошибаешься. – Он поднялся, вернулся к окну.
Я думала, он разозлится, но Влад остался спокоен.
– Помни, что я сказал тебе, Полина, – произнес он, не глядя на меня. – О третьем нали. Будущему трудно сопротивляться.
– Я пророчица. И знаю, что любое будущее можно предотвратить. Именно этим ценен мой дар.
Оставить за собой последнее слово в разговоре с Владом – особый тип удовольствия. И, пока он не успел ответить, я покинула его бордовую спальню.
Впрочем, я уже совсем забыла, каким настойчивым может быть Влад, если что задумал. Никакие доводы и отказы не останавливают его никогда. Со следующего дня он буквально начал свое маниакальное преследование: подвозил меня до работы, забирал у «Скрепки», пытался общаться на отвлеченные темы, чем окончательно вгонял меня в ступор.
Глеб, напротив, меня всячески избегал. Я списала это на безумие в Ельце и не докучала.
Без Глеба в доме атли было скучно, но лишний раз напоминать о себе не хотелось – ему и так досталось в жизни. Оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь он все же забудет, и мы сможем общаться нормально, как друзья.
А в целом чокнутая жизнь закончилась, обросла обыденностью без видений, охотников и ясновидцев. У меня, наконец, было время нормально обо всем подумать. Филипп выдал неутешительную новость: без кена ясновидца не прожить долго. Сказал, что я сама почувствую, когда ослабею. Видений не будет – хоть один плюс. Впрочем, вряд ли Влад обрадуется. Да, и слабость не принесет ничего хорошего.
А если я умру?
Думать об этом решительно не хотелось. Как представила довольное лицо Влада и язвительное «я же предупреждал», сразу тошно становилось. А еще не знала, смогу ли свести с ума человека. То есть смогу, наверное – я еще помнила то безумное притяжение к Тане, желание коснуться, выпить ее кен. Но что будет потом? Я же себя изведу угрызениями совести!
Глеб говорил, что не думает, отключается. Интересно, как у него выходит? Сказать-то легко, а вот сделать...
Я приказала себе не брать в голову. Во всяком случае, пока. Слабости не ощущаю, даже наоборот, бодра, как никогда. Вот придет слабость, тогда и подумаю.
В одну из пятниц Влад, как всегда, заехал за мной к пяти. Я привычно открыла дверцу черного авто и уселась на переднее сиденье. Разговаривать желания не было, день выдался напряженным, Анатольевич злился и раздражался по каждому поводу, поэтому мы с девчонками старались держаться ниже травы. Впрочем, я-то была ближе всех к боссу, вот и доставалось.
Вечер пятницы хотелось провести в тишине и покое, а именно выспаться. Включить какой-нибудь старый фильм из тех, что я так любила, и уснуть под теплым пледом.
Но у Влада были, похоже, другие планы.
Сегодня он тоже молчал. Сосредоточенно вел машину, даже ни разу не взглянув на меня и, казалось, думал о чем-то неприятном.
– Что-то случилось? – осторожно спросила я, а потом поняла, что мы направляемся вовсе не домой. Автомобиль свернул вправо и выехал совершенно на другую трассу. Редкие кореженные деревья на обочине и отсутствие попутных машин. – Мы едем к очагу?
Влад кивнул, не отвлекаясь от дороги.
Избегает смотреть? Снова напортачил?
Почему-то стало холодно внутри. Безнадежно.
– Зачем?
– Я женюсь сегодня.
И снова этот тон – спокойный и бесстрастный.
На этот раз мне стало жарко. Жар обосновался в голове – в районе затылка, медленно стекая за воротник. Дорога приближала нас к очагу – неумолимо и безжалостно.
Конечно, есть ведь специальный ритуал – венчание.
Я отвернулась к окну и посмотрела на скомканный и грязный снег на полях, похожий на испачканную черным мокрую вату.
Зачем он говорит это? Проверка? Хочет посмотреть, как я отреагирую на новость?
Лара, наверняка, счастлива. Что ж, я выдержу. Порадуюсь за них и забуду. К черту все!
– Ты ничего не хочешь сказать? – спросил Влад, и я вздрогнула. Повернулась к нему и как можно более приветливо выдала:
– Поздравляю!
Улыбнулась. Было трудно – жар спустился в грудь, душил, перекрывал воздух, жег пищевод. Это все проклятие, повторяла про себя, чертово проклятие. Если отбросить его, мне все равно. Я не люблю Влада, больше нет. Пусть будет счастлив с Ларой и своими амбициями. Нали, чернокнижники, охотники – мне все равно.
– Ты очень стараешься, – усмехнулся он, – но выходит плохо.
– Что выходит плохо? – нахмурилась я.
– Тебе совершенно не хочется меня поздравлять.
Я пожала плечами, вновь отвернулась. Смотреть на Влада было трудно, почти невыносимо. Он специально так поступает – наверняка нравится мучить меня. Еще неизвестно, сколько длится церемония. Странно, он даже не нарядился. Собрался переодеваться там, на холоде?
– Ты не выглядишь празднично, – зачем-то сказала я.
– Ритуал венчания отличается от того, что происходит в ЗАГСе, – пояснил он. – Одежда – не главное.
– А что главное? – почти со злостью спросила я.
Хотелось добавить: главное пригласить бывшую подружку, с которой связывает проклятие вечно хотеть друг друга. Но я смолчала. Рисковала выдать себя, а это меньшее, чего мне хотелось.
Мы свернули к пустырю и припарковались у высокого забора. Влад выбрался первым, а я дала себе несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, вернее, попытаться уложить их в голове.
Зачем я здесь? Убежать, что ли...
Ну, уж нет! Не доставлю ему такого удовольствия. Буду улыбаться, поздравлять и делать вид, что рада. А потом поставлю жирную точку. И, наконец, забуду Влада. Так даже лучше – теперь у меня не будет искушения поверить ему.
Я вышла из машины и захлопнула дверцу. Слишком переусердствовала – она громко соединилась с кабиной.
– Красоваться не перед кем, – ответил Влад, помогая мне передвигаться по грузному снегу. – Гостей не будет.
– Разве невеста не хочет хорошо выглядеть? И чтобы хорошо выглядел жених?
Влад пожал плечами.
– А она хочет?
От пристального взгляда стало не по себе. И не стыдно меня мучить? Он всегда был проницательным, и вряд ли я смогла скрыть эмоции. Слишком ярко я выражала чувства, а держать себя в руках – наука, неизведанная и непонятная.
– Думаю, тебе стоит спросить ее...
– Вот я и спрашиваю.
Я остановилась. Застыла на месте. Его слова рассудок не воспринимал и выдавал в сознании error. Влад обнял меня, приподнял подбородок, заставляя смотреть в глаза. Прикосновение прохладной кожи перчатки было на удивление приятным, чарующим.
– Так ты ответишь мне, Полина? – Шепот вызвал мурашки на спине. – Ты хотела бы нарядиться?
– Причем тут я? Разве невеста не Лара?
Он покачал головой, склонился и, пока я не успела запротестовать, поцеловал меня. Дыхание высвободилось, голова закружилась, перед глазами поплыли багряные круги, поэтому я просто их закрыла. Откинула голову назад. Руки сами обняли Влада, одну я запустила ему в волосы. Какие мягкие! Они всегда были такими? Я уже и забыла. С тех пор, как мы расстались, я многое забыла. Время нещадно ворует воспоминания, предварительно стирая их из памяти.
Влад крепче прижал меня, поцелуй стал настойчивей, резче, полностью лишая самообладания.
В горле пересохло, сердце гулко билось в груди. Одновременно хотелось, чтобы она сказала, и не хотелось слушать. Я знала, к чему приводят такие разговоры. Потом будет больно – нестерпимо, пронзительно. Секунда счастья не стоит того. Лучше покой – тихая жизнь без претензий на чувства Влада Вермунда. Не могу, не хочу больше любить его, даже думать о нем. А, тем более, говорить.
Но я уже спросила, потому пришлось принять ответ – прямой и бесстрастный.
– Он увлечен тобой. Серьезно. Все это знают, даже Лара, хоть она и делает вид, что ничего не происходит.
– Это все проклятие, – прошептала я. Перед глазами поплыло, мир закружился разноцветной воронкой, искушающие мысли ворвались в голову.
Ничего не изменилось, сказала я себе. Не слушай ее – их всех! И меньше всего слушай Влада.
Рита поднялась, пожала плечами.
– Не знаю, что это. Насколько все это правда. – Отвернулась, словно ей тяжело было говорить. – Я тоже рождена в результате проклятия.
– Рита...
Я поняла, что сказала глупость, но было уже поздно. Стыд опалил затылок, спускаясь вниз по спине горячей волной, обволакивая, сдавливая грудь. Причинять ей боль хотелось меньше всего – я до сих пор видела в ней ту несчастную девушку, в страхе жмущуюся к вытертому ковру на стене.
– Мне приятнее думать, что я рождена в результате большой любви, – неожиданно улыбнулась она и вновь взяла меня за руку. – Прошу, поговори с братом.
Я не могла ей отказать. Корила себя за бестактность: постоянно сокрушаюсь по поводу проклятия и его влияния на мою жизнь, а Рита буквально олицетворяет его. Представляю, каково это – знать, что ты просто результат безумия...
Посмотрела в ее голубые, полные мольбы глаза и сдалась.
– Хорошо. Так в чем проблема?
– В нали, – тихо сказала сестра. – Боюсь, что они его доконают.
– При чем тут...
И тут до меня дошло. Удивление сменилось страхом – нет, ужасом. Он вполз в меня медленно с дикими мыслями и болезненными воспоминаниями. Прошлое навалилось грузом похороненных обид. В груди стало больно – реально, физически. Легкие никак не хотели открываться полностью, и я со свистом вдыхала ставший внезапно спертым воздух.
Нали. Снова.
Я сжалась в комок, захотелось убежать, уехать из дома. Спрятаться.
Но я больше не маленькая забитая девочка. Рядом со страхом, топча его и вытесняя, поднялась злость. Яркая, как вспышка молнии, дикая. Побуждала кричать, требовать, защищаться.
Я решительно встала, больше не глядя на сестру.
– Так ты поговоришь с Владом? – Ее умоляющий голос слышался плохо, и я уже почти не понимала, о чем она просит. Инстинктивно кивнула, сжала кулаки.
И вышла.
Несколько метров коридора показались марафонской дистанцией. Все, чего хотелось – войти и врезать Владу. Больно. Так больно, чтобы он почувствовал хоть толику того, что ощутила тогда я. Где-то в глубине души понимала, что он не сможет. Такое чувствуешь, только когда бьют в спину...
Он открыл быстро, словно ждал у двери. Словно знал, что я приду. Взгляд все такой же – высокомерный, резкий. Все еще зол из-за ясновидца. Эта злость ничто по сравнению с той, что жила во мне. Была мной.
– Входи. – Влад отступил на шаг.
Роскошная бордовая обстановка спальни действовала на нервы и будоражила и так расшатавшуюся психику. Мелькнуло ощущение, что я – кролик в логове удава, но я подавила его. Влад, возможно, не показывает слабостей, но у всех они есть. Я достаточно жила среди атли и достаточно видела. Маскировка – искусство, которым он владел в совершенстве.
– Когда ты просил остаться в этом доме, говорил о безопасности, – как можно спокойнее произнесла я. Отвернулась, на Влада не смотрела, чтобы не сбиться с мысли. – И вдруг я узнаю, что ты... что в тебе снова эта сущность. И это после всего, что было... – Я подняла на него глаза, стараясь вложить во взгляд как можно больше возмущения. – В тебе второй нали!
– Третий, – спокойно сказал Влад.
Пока я пыталась осмыслить это и обернуть негодование с более или менее приличные слова, он подошел, остановился в паре шагов и указал на кровать.
- Присядь, Полина.
- Не могу поверить! Это просто... Ты впустил второго, а потом еще одного после него!
- Сядь! – резко повторил он, и я невольно подчинилась. Прошлое упрямо шло по пятам, рисуя ужасные картины того, что может случиться, если я ослушаюсь. Кирилл – как оказалось, добрейший и самый покладистый из атли, швырялся тяжелыми вещами в брата. Страшно подумать, что сделает Влад, если я начну возмущаться.
Впрочем, представлять совершенно не нужно было – я и так знала, на что он способен. Я приняла это, так как думала, что он просто оступился, не рассчитал сил, и нали полностью подавил его волю. Но сейчас, в свете последних событий, поняла, как на самом деле ошибалась.
Владу плевать на всех. Как я могу все еще что-то чувствовать к нему, проникаться? Смотреть в глаза и понимать: он близкий, родной. Ему ведь совершенно чуждо это – любовь. Каменный, холодный, дикий. Неужели проклятие настолько сильно?
В этот раз я не плакала – наверное, сказался шок. Сидела с закрытыми глазами, в ступоре, даже не пытаясь думать. Сознание превратилось в желе.
Почувствовала, как продавилась кровать – Влад присел рядом.
– Третий нали дает огромное преимущество, – сказал тихо, со странной интонацией в голосе. – Он наделяет способностью заглянуть за завесу будущности, и я вижу. Некоторые вещи предстают совершенно в другом свете.
Я открыла глаза, посмотрела на него с подозрением.
– Будущности. Хочешь сказать, ты...
– Я знаю, что будет. – Он хищно улыбнулся, становясь непорядочно очаровательным. – Ты можешь отпираться сколько угодно, но я ясно вижу тебя в моей постели.
– Я так не думаю, – уверенно ответила я и отодвинулась. Раз уж пришла, надо все выяснить. Он то злится, то улыбается. Нали нелогичен, но Влад-то нет. Если он впустил его, намеренно кормит кеном, значит, так нужно. – Зачем тебе нали?
- Хочу то, что они дают в итоге. Я не балуюсь такими вещами, и если начинаю, обязательно довожу до конца.
- По-твоему, цель оправдывает средства?
Я не ждала, что он поймет. Было обидно. По-детски, до глубины души. Влад вряд ли оценит и, наверное, вновь посмеется над моей наивностью, но в тот момент мне было плевать.
– Иногда – да, – невозмутимо ответил он. Помолчал немного и добавил: – Почти всегда.
Горло обожгло, кулаки инстинктивно сжались.
Зря я пришла. И разговоры ни к чему не приведут. Ни к чему хорошему уж точно.
Я встала, но он остановил меня – обхватил запястье, притянул к себе. Близко, слишком близко... И обнял крепко – так и с ума сойти можно. Заболеть раздвоением личности, где одна часть отлупит другую за ничем не объяснимое маниакальное влечение к Владу Вермунду.
Его дыхание обожгло ухо, лишая остатков самообладания.
– Хочу тебя, – прошептал он, пробегая пальцами по спине, запуская руки мне в волосы. Посмотрел в глаза. – И не стыдно играть со мной, пророчица?
– Мне кажется, играешь ты, – честно призналась я. Хотелось уйти и остаться одновременно. Ужасное ощущение. – Ты знаешь, как я отношусь к нали, Влад. И знаешь, почему.
– Я стал сильнее. – Он посерьезнел, казалось, действительно верит в то, что говорит. – Могу контролировать нали. Надоело играть с тобой в прятки. Слишком долго сдерживал себя – больше не хочу. – Его ладонь погладила по щеке, опустилась на шею, прошлась по ключице. – Ты ведь еще помнишь, как нам было хорошо...
– Это в прошлом.
– Сама-то веришь в то, что говоришь? – он гортанно рассмеялся. – Неудачная попытка.
– У тебя есть Лара.
Влад немного отстранился и выглядел удивленным.
– Так дело в Ларисе?
– Дело в тебе! Ты ставишь амбиции превыше чувств, а я нет. К тому же, ты сам говорил – Лара тебе подходит. Зачем тебе я?
– Ты – атли! – произнес он яростно. – Пророчица с уникальной энергетикой. Я хочу тебя. Черт, я не привык выпрашивать!
Я вздохнула. Осторожно высвободилась, отошла на расстояние, которое казалось более или менее безопасным. Ближе к двери, готовя себе пути к отступлению. Как всегда.
– Верно, – подтвердила, – не привык. Пожалуй, не стоит выпрашивать, Влад. Я не хочу и не могу так. Я просто не такая, как ты.
– Ты – невозможная, упрямая девчонка! Если думаешь, что это – достоинство, ты ошибаешься. – Он поднялся, вернулся к окну.
Я думала, он разозлится, но Влад остался спокоен.
– Помни, что я сказал тебе, Полина, – произнес он, не глядя на меня. – О третьем нали. Будущему трудно сопротивляться.
– Я пророчица. И знаю, что любое будущее можно предотвратить. Именно этим ценен мой дар.
Оставить за собой последнее слово в разговоре с Владом – особый тип удовольствия. И, пока он не успел ответить, я покинула его бордовую спальню.
Глава 21. Негритята на солнцепеке
Впрочем, я уже совсем забыла, каким настойчивым может быть Влад, если что задумал. Никакие доводы и отказы не останавливают его никогда. Со следующего дня он буквально начал свое маниакальное преследование: подвозил меня до работы, забирал у «Скрепки», пытался общаться на отвлеченные темы, чем окончательно вгонял меня в ступор.
Глеб, напротив, меня всячески избегал. Я списала это на безумие в Ельце и не докучала.
Без Глеба в доме атли было скучно, но лишний раз напоминать о себе не хотелось – ему и так досталось в жизни. Оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь он все же забудет, и мы сможем общаться нормально, как друзья.
А в целом чокнутая жизнь закончилась, обросла обыденностью без видений, охотников и ясновидцев. У меня, наконец, было время нормально обо всем подумать. Филипп выдал неутешительную новость: без кена ясновидца не прожить долго. Сказал, что я сама почувствую, когда ослабею. Видений не будет – хоть один плюс. Впрочем, вряд ли Влад обрадуется. Да, и слабость не принесет ничего хорошего.
А если я умру?
Думать об этом решительно не хотелось. Как представила довольное лицо Влада и язвительное «я же предупреждал», сразу тошно становилось. А еще не знала, смогу ли свести с ума человека. То есть смогу, наверное – я еще помнила то безумное притяжение к Тане, желание коснуться, выпить ее кен. Но что будет потом? Я же себя изведу угрызениями совести!
Глеб говорил, что не думает, отключается. Интересно, как у него выходит? Сказать-то легко, а вот сделать...
Я приказала себе не брать в голову. Во всяком случае, пока. Слабости не ощущаю, даже наоборот, бодра, как никогда. Вот придет слабость, тогда и подумаю.
В одну из пятниц Влад, как всегда, заехал за мной к пяти. Я привычно открыла дверцу черного авто и уселась на переднее сиденье. Разговаривать желания не было, день выдался напряженным, Анатольевич злился и раздражался по каждому поводу, поэтому мы с девчонками старались держаться ниже травы. Впрочем, я-то была ближе всех к боссу, вот и доставалось.
Вечер пятницы хотелось провести в тишине и покое, а именно выспаться. Включить какой-нибудь старый фильм из тех, что я так любила, и уснуть под теплым пледом.
Но у Влада были, похоже, другие планы.
Сегодня он тоже молчал. Сосредоточенно вел машину, даже ни разу не взглянув на меня и, казалось, думал о чем-то неприятном.
– Что-то случилось? – осторожно спросила я, а потом поняла, что мы направляемся вовсе не домой. Автомобиль свернул вправо и выехал совершенно на другую трассу. Редкие кореженные деревья на обочине и отсутствие попутных машин. – Мы едем к очагу?
Влад кивнул, не отвлекаясь от дороги.
Избегает смотреть? Снова напортачил?
Почему-то стало холодно внутри. Безнадежно.
– Зачем?
– Я женюсь сегодня.
И снова этот тон – спокойный и бесстрастный.
На этот раз мне стало жарко. Жар обосновался в голове – в районе затылка, медленно стекая за воротник. Дорога приближала нас к очагу – неумолимо и безжалостно.
Конечно, есть ведь специальный ритуал – венчание.
Я отвернулась к окну и посмотрела на скомканный и грязный снег на полях, похожий на испачканную черным мокрую вату.
Зачем он говорит это? Проверка? Хочет посмотреть, как я отреагирую на новость?
Лара, наверняка, счастлива. Что ж, я выдержу. Порадуюсь за них и забуду. К черту все!
– Ты ничего не хочешь сказать? – спросил Влад, и я вздрогнула. Повернулась к нему и как можно более приветливо выдала:
– Поздравляю!
Улыбнулась. Было трудно – жар спустился в грудь, душил, перекрывал воздух, жег пищевод. Это все проклятие, повторяла про себя, чертово проклятие. Если отбросить его, мне все равно. Я не люблю Влада, больше нет. Пусть будет счастлив с Ларой и своими амбициями. Нали, чернокнижники, охотники – мне все равно.
– Ты очень стараешься, – усмехнулся он, – но выходит плохо.
– Что выходит плохо? – нахмурилась я.
– Тебе совершенно не хочется меня поздравлять.
Я пожала плечами, вновь отвернулась. Смотреть на Влада было трудно, почти невыносимо. Он специально так поступает – наверняка нравится мучить меня. Еще неизвестно, сколько длится церемония. Странно, он даже не нарядился. Собрался переодеваться там, на холоде?
– Ты не выглядишь празднично, – зачем-то сказала я.
– Ритуал венчания отличается от того, что происходит в ЗАГСе, – пояснил он. – Одежда – не главное.
– А что главное? – почти со злостью спросила я.
Хотелось добавить: главное пригласить бывшую подружку, с которой связывает проклятие вечно хотеть друг друга. Но я смолчала. Рисковала выдать себя, а это меньшее, чего мне хотелось.
Мы свернули к пустырю и припарковались у высокого забора. Влад выбрался первым, а я дала себе несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, вернее, попытаться уложить их в голове.
Зачем я здесь? Убежать, что ли...
Ну, уж нет! Не доставлю ему такого удовольствия. Буду улыбаться, поздравлять и делать вид, что рада. А потом поставлю жирную точку. И, наконец, забуду Влада. Так даже лучше – теперь у меня не будет искушения поверить ему.
Я вышла из машины и захлопнула дверцу. Слишком переусердствовала – она громко соединилась с кабиной.
– Красоваться не перед кем, – ответил Влад, помогая мне передвигаться по грузному снегу. – Гостей не будет.
– Разве невеста не хочет хорошо выглядеть? И чтобы хорошо выглядел жених?
Влад пожал плечами.
– А она хочет?
От пристального взгляда стало не по себе. И не стыдно меня мучить? Он всегда был проницательным, и вряд ли я смогла скрыть эмоции. Слишком ярко я выражала чувства, а держать себя в руках – наука, неизведанная и непонятная.
– Думаю, тебе стоит спросить ее...
– Вот я и спрашиваю.
Я остановилась. Застыла на месте. Его слова рассудок не воспринимал и выдавал в сознании error. Влад обнял меня, приподнял подбородок, заставляя смотреть в глаза. Прикосновение прохладной кожи перчатки было на удивление приятным, чарующим.
– Так ты ответишь мне, Полина? – Шепот вызвал мурашки на спине. – Ты хотела бы нарядиться?
– Причем тут я? Разве невеста не Лара?
Он покачал головой, склонился и, пока я не успела запротестовать, поцеловал меня. Дыхание высвободилось, голова закружилась, перед глазами поплыли багряные круги, поэтому я просто их закрыла. Откинула голову назад. Руки сами обняли Влада, одну я запустила ему в волосы. Какие мягкие! Они всегда были такими? Я уже и забыла. С тех пор, как мы расстались, я многое забыла. Время нещадно ворует воспоминания, предварительно стирая их из памяти.
Влад крепче прижал меня, поцелуй стал настойчивей, резче, полностью лишая самообладания.
