Охотник отступил, и я шагнула в его уютную мышеловку.
Почему-то смутилась и забыла все слова, впрочем, как всегда. Но знала точно: определенность важнее. Балансировать между «да» и «нет» надоело безумно.
Андрей закрыл за мной дверь, и ощущение беззащитности усилилось, но я напомнила себе, что могу жахнуть. Как это сделать, я в принципе, не представляла, но в прошлый раз получилось же.
– Как ты... себя чувствуешь?
Вопрос был нелепым, но я не могла его не задать.
– Уже лучше, – улыбнулся он.
Охотник прошлепал на кухню, оттуда обернулся и, как ни в чем ни бывало, спросил:
– Чай? Кофе?
– Чай, – ответила я после секунды раздумий.
Не будет же он меня травить, в самом-то деле. Чтобы меня убить, у него есть вполне определенные способности.
Я проследовала за ним и присела за застеленный скатертью стол. Осмотрелась. Определенно уютная и приятная обстановка. Ажурные занавески умиляли и никак не вязались с сущностью убийцы. Я невольно улыбнулась.
– Вижу, у тебя хорошее настроение, – миролюбиво сказал Андрей.
– Просто я не так представляла себе жилище охотника, – призналась я.
– Представляла подземелье с кандалами на стенах? – усмехнулся он.
– Да, нет. То есть не то чтобы...
– Я люблю уют.
Он совершенно не смахивал на опасного типа. Особенно сегодня. В растоптанных тапочках, спортивном костюме, у плиты – очень устрашающе.
– Пришла узнать, собираюсь ли я нападать на твое племя? – спросил он, доставая печенье из хлебницы и ставя на стол чашки из сервиза.
Я осторожно кивнула.
– Это моя природа, Полина. Убивать хищных. Атли – хищные.
Я потупилась в белоснежную скатерть. Чайник на плите засвистел, и Андрей налил кипятка в заварник, поставил на стол сахарницу. Присел на соседний стул и серьезно спросил:
– Почему не дала своему вождю убить меня?
Я пожала плечами.
– Я не росла с хищными. Воспитывалась вне атли. Наверное, поэтому. Считаю, что все мы – люди в первую очередь.
Он кивнул. Налил чаю и подвинул мне дымящуюся кружку.
– Хорошо, Полина. – Я подняла на него глаза, не веря собственным ушам. – Будем считать, я потерял след.
– Почему? – спросила сдавленно.
– Я тоже рос не среди ясновидцев. Вне клана. – Он вздохнул. – Понимаю, о чем ты говоришь.
Мы допили чай в полном молчании. Я поднялась. Должна была чувствовать облегчение, но на душе почему-то было тяжело. То ли усталость, то ли последствия адреналинового выброса – как тогда, когда уходила отсюда впервые.
Андрей открыл ящик трюмо, достал блокнот и написал что-то. Вырвал листок.
– Держи, – сказал небрежно и протянул мне. – Если вдруг вляпаешься в неприятности. А ты вляпаешься точно!
Каллиграфическим подчерком, вызывающим зависть бывшей троечницы, на листке был выведен номер телефона
– Спасибо.
Я не понимала, зачем он сделал это, но листок все же взяла. Никто же не заставляет меня звонить, верно?
Домой вернулась в мрачном настроении, хотя и с хорошими вестями. И в гостиной сразу же натолкнулась на Влада.
– Мне скоро придется ставить на тебя жучок! – выдохнул он и замолчал.
Я поежилась. Все же нали – не шутка, особенно когда он последний и тянет из тебя кен с бешеной силой.
– Не нужно злиться, – робко парировала я. – Давай ты совсем-совсем не будешь злиться. Я же жива. – А потом добавила почти шепотом: – Я была у охотника.
– Ты себе представить не можешь, каких усилий мне стоит сейчас сдержаться, – спокойно сказал он и отвернулся.
– Влад... – Подошла, положила руку ему на плечо. Никакой реакции. Естественно, он злится. Я бы злилась. Вечно творю, потом думаю. – Извини.
Молчание.
– Ну, прости меня! Я должна была выяснить, будет ли он нападать. Мы тут сидим, как... пленники.
– А кто в этом виноват? – резко спросил Влад и сбросил мою руку. – Ты вынуждаешь меня подумать о наказании для тебя.
– Я лишь хотела знать, будет ли он убивать.
– А если бы охотник начал с тебя? Ты об этом подумала?
На наши разборки постепенно слетались все атли. Да уж, сегодня я точно буду заклеймена на людях. Верно говорят, молния в одно место дважды не бьет.
А жаль.
– Я могу за себя постоять, помнишь? – парировала я. – Он не стал бы нападать. Охотник разбирается в людях.
– Полина, для охотников не существует плохих или хороших людей, – произнес Влад таким тоном, будто он учитель, а я нерадивая ученица, которая никак не может выучить урок. – Для них вообще не существует людей. Есть хищные и остальные. Первых они убивают, а вторые их совершенно не интересуют.
– Неправда. Андрей не такой.
– Андрей? – переспросил Глеб и хитро улыбнулся.
– Андрей?! – это уже Влад.
– Да, Андрей. Или ты думаешь, у охотников и имен тоже не бывает?
– Она чокнутая! – Лара закатила глаза. – Я всегда это говорила.
– Он не будет нападать, – упрямо сказала я и сложила руки на груди.
Не отступлю даже несмотря на нали!
– Полина подружилась с охотником, – улыбнулся Глеб, чем еще больше взбесил Влада.
Впрочем, возможно он этого и добивался. Мне сразу же вспомнился недавний разговор с Маргаритой, и в груди йокнуло. Нужно поговорить с ним обязательно. Если у Глеба Измайлова есть какие-то чувства или надежды, это необходимо пресечь.
– А с чего ты взяла, что ему можно верить? – внезапно спокойно спросил Влад. Наверное, ждал рациональных доводов. Вернее, что их не будет. Их и не было – у меня осталось слово охотника, не заверенное материально.
– Я так чувствую.
Не аргумент. Точно не для Влада, Лары и Филиппа. Да и Глеб косился саркастично, слегка приподняв темную бровь. Вообще-то мог и встать на мою сторону, друг называется!
– Хорошо, – сказал Влад, и показалось, все это снится мне. Слишком сюрреалистично. Влад поддерживает мои сумасшедшие начинания? – Пусть все решит совет.
А, понятно. Решил меня проучить. Кто ж проголосует, полагаясь лишь на слово охотника, который чуть не убил Глеба, Риту и меня?
– Собери всех, – велел Влад Оле, и та послушно удалилась.
Вскоре атли собрались в гостиной, и Влад обрисовал ситуацию. С его стороны я больше не чувствовала злости, скорее было любопытство из-за необычного поведения охотника. Глеб все время держал меня за руку, и сегодня это ужасно нервировало.
Когда речь зашла о сегодняшнем разговоре с Андреем, в гостиной воцарилась пугающая тишина.
– Где ты встретила его? – осторожно спросил Кирилл.
– Ходила к нему домой, – спокойно ответила я.
Лара тут же приложила ладонь ко лбу, всем видом показывая, как она относится к моей безрассудной выходке.
– Зачем? – ошеломленно спросила Маргарита. Она боялась Андрея. Я слабо читала ауры, но ее страх был виден за версту.
Впрочем, Рита всего боялась.
– В прошлый раз он не тронул меня. Никого из нас четверых, – сказала я твердо.
– Не тронул, потому что ты его чуть не убила. – Рита встала, заломила руки и прошлась по комнате. – Уверена, меня бы он прикончил на месте.
– Что ж, можешь быть уверена, он не сделает этого. Андрей обещал.
Сама понимала, как наивно это звучит. Они не поверят, и мы снова будем сидеть взаперти. Ну, хотя бы бояться не буду, что охотник придет.
– Ты говорила с ним? – настороженно спросил Филипп. – Сегодня?
Я почувствовала себя инопланетянкой. Может, отчасти так и было.
– Да.
– Но он же охотник! Тот, что напал на Кирилла, помнишь? Он не будет рассматривать хищных, как хороших или плохих, для него мы все – добыча. С чего он вдруг пошел тебе навстречу?
– Он благороден, а я его спасла. Надоело прятаться! Разве мы слабаки? Разве не способны дать отпор. Даже я давала дважды. Лара, ты сильная защитница. – Я посмотрела на Ларису. – Разве ты должна прятаться в доме от молодого охотника? Я уже молчу о воинах атли, которые, как мыши, забилась в угол. Я хочу жить. Дышать воздухом, гулять, у меня работа, в конце концов!
Я замолчала, удивленная собственной горячностью и невесть откуда взявшейся смелостью. В последнее время что-то действительно происходило со мной – еле уловимые эмоциональные изменения, ломка приоритетов. Взросление? Что ж, если я ошиблась, и охотник убьет кого-то из атли, виновата буду я.
– У нас нет гарантий, – с сомнением произнес Филипп.
– Я встречалась с ним четырежды – и выжила. Этого мало?
Лицо Влада не выражало эмоций. Никаких. Он смотрел на меня, и складывалось впечатление, что внимательно слушает и воспринимает слова. А это уже что-то. Я готовилась к резкому опровержению теории благородного охотника.
– Мы должны проголосовать, – сказал он, когда все замолчали. Я не могу принять такое решение один. – Странно посмотрел на меня. – Но независимо от исхода, те, кто хочет, может выходить из дома.
– Ты веришь охотнику? – удивленно спросила Лара.
Он улыбнулся.
– Нет. Но Полина права: мы – атли, и каждый из нас может справиться с молодым и слабым.
На счет слабого Влад, конечно же, погорячился. Не знаю, почему, но я видела в Андрее большой потенциал.
Странно, но многие голосовали за мое решение. Оля, Лина, Кирилл и Глеб. Лара, естественно, поддержала Влада, как и Рита. А вот Филипп колебался долго. Задумчиво молчал и смотрел в пол, а потом все же поднял руку в поддержку моей теории.
Я сидела на диване, удивленная, сжимала руку Глеба и не могла поверить, что заточение закончилось, и я могу вернуться к нормальной жизни.
– Значит, так тому и быть, – подытожил Влад и встал.
– Пойдем на гаражи? – радостно спросил Глеб. – Пацаны играют сегодня.
Я пожала плечами.
– Почему бы и нет.
– Отлично. Возьму гитару, и выезжаем.
Атли разбредались по дому, постепенно вливаясь в привычный быт, приправленный встревоженным и удивленным шепотом о сегодняшнем происшествии.
– Ты очень смелая, если пошла к охотнику, – сказала мне Каролина. – И безрассудная.
– Мне уже говорили.
– Если меня убьют, я буду возвращаться с того света и изводить тебя, – надменно произнесла Лара.
– Боюсь, я не доживу.
Защитница скорчила рожицу, но ее позвал Филипп, и она отошла.
– Поужинаешь сегодня со мной? – Мягкий голос у самого уха застиг врасплох, я вздрогнула и повернулась. Влад улыбался. – Оказывается, тебя можно напугать.
– Если так подкрадываться, то можно.
– Ты не ответила.
И снова игры. Я ведь уже настроилась, что у нас ничего не будет, и он опять. Ну, что за человек!
– Не могу. Обещала Глебу. – Помолчала немного, а затем добавила с надеждой: – Может, завтра?
Влад рассеянно кивнул и тихо произнес:
– Вы сблизились.
– С Глебом? – переспросила я и тут же вспомнила разговор с Ритой. – Мы друзья.
– Насколько близкие?
– Очень близкие, – честно ответила я и уточнила: – Настолько, насколько могут быть близкими просто друзья.
Влад улыбнулся, погладил меня по щеке и прошептал:
– Тогда до завтра.
И ушел.
А я осталась стоять, растерянная, наполненная сомнениями и страхами, а также предвкушением чего-то невероятного, волнующего и необходимого.
Ужин! Только мы вдвоем, как в одной из просмотренных мной мелодрам. Свечи, вино, прогулки при луне.
Да, все равно, как оно будет, просто пусть будет.
Вечер с Глебом прошел весело. Мы сидели у костра, пили вино, жарили сосиски и запекали картошку в углях. Я подпевала знакомому барду, Глеб отпускал неприличные шуточки, и мы хохотали.
Приехав домой за полночь, я быстро приняла душ и уснула без сновидений, а проснулась в районе обеда. Улыбнувшись прекрасному дню, встала и направилась в душ. День провела, тщательно готовясь к вечеру. Продумано было все: макияж, черное коктейльное платье, чулки, прическа, пурпурный лак.
Сегодня!
Влад ждал меня на улице. Смотрел вдаль на заходящее солнце, заставляя сердце биться быстрее в предвкушении. Увидев меня, улыбнулся, подал руку и... я пропала.
Чудесный вечер для принцессы. Ресторан, прогулка, легкое касание теплых губ к запястью. Эйфория, затмевающая недоверие – все это происходит со мной? Разговоры о будущем: полунамеками, короткими фразами, предположениями. Без недомолвок.
Домой не хотелось. Обнять бы весь город, раствориться в осеннем прохладном воздухе, дотронуться до неба.
Ловить его улыбку, почти совершенную, с едва заметным изъяном, превращающим его из бога в человека. Не верить своему счастью...
Дома же захлестнуло новое, неизведанное. Пережившая предательство страсть, прикосновения – нетерпеливые, жадные, сводящие с ума.
Мы лежали в полной тишине. Рука Влада рассеянно гладила по волосам, а я слушала, как бьется его сердце. Постепенно успокаивался пульс, мысли наполнялись реальностью. Все это по-настоящему. Со мной.
– Почему мы не сделали этого раньше? – спросила я, набравшись смелости. – Я имею в виду, после того раза...
– У меня были сомнения. Теперь их нет.
– Сомнения?
Плохое предчувствие ядовитой змеей обвилось вокруг позвоночника, оттуда – к ребрам, сдавило грудь.
– Неважно. Я ошибался, – небрежно ответил Влад, поцеловал меня в губы и поднялся с постели. – Мучает жажда. Тебе что-нибудь принести?
Нет-нет, не уходи вот так! Бросив мимолетно важную фразу, оставляя меня на растерзание сомнениям. Во мне смешались эмоции. Любопытство на грани с испугом.
Что ты выберешь, Полина?
– Я не хочу пить. – Я тоже встала, внимательно следя за тем, как он одевается. Привычные, небрежные жесты... Почему мне кажется, мы на грани катастрофы? – В чем ты сомневался?
Влад пожал плечами. Слишком безразлично, чтобы я заметила: его это задевает. Что-то осталось там, в его голове. Что-то обо мне.
– Мне сказали, у тебя связь с Измайловым, – произнес он, как бы между прочим. Улыбнулся, словно выдал нелепость.
Нелепость, да...
Я окаменела.
Руки машинально потянулись к одежде, крепко стиснули тонкую ткань. Чувствуя, что заливаюсь краской, не в силах поднять взгляд, я медленно натянула белье, затем платье. Кожу жег подозрительный, пристальный взгляд, словно выковыривая правду, которую уже и так сложно было скрыть.
– Мне сообщили, что когда вы организовывали похороны Ольги, вы переспали. Это ведь... неправда?
Молчание порой говорит лучше всяких слов. Среди изорванного волнением дыхания, мучительных шорохов, отдающегося в ушах пульса проскальзывают фразы, которые боишься произнести вслух.
– Вот черт! – сказал Влад таким тоном, будто сокрушался о том, что опоздал на автобус.
Отвернулся к окну, сцепил руки в замок и завел за голову. Я смотрела на застывшую фигуру и буквально чувствовала, как гаснет надежда на продолжение, мифическое счастье, любовь.
Мое проклятие. Его проклятие.
Не наше...
– Не думала, что это имеет значение, – прошептала и почувствовала, как предательски дрожит голос. – Я была свободна, и он тоже.
Ответом мне была тишина – колючая, беспощадная. Минуты тянулись медленно, словно их специально оттягивал невидимый мучитель, чтобы поизгаляться подольше.
– Ты был с Ларой, вспомни. Мы не... То есть, у нас...
Молчание.
– Влад, скажи что-нибудь!
Мне не нужно было слышать – я знала, что он скажет.
– Уходи.
Воздух со свистом вырвался из легких, перед глазами поплыли белые круги.
Я послушно поднялась и пошла к двери. Странно, но оправдываться не хотелось. Очередная попытка провалилась, не нужно было верить. Мы не сможем, никогда не могли...
Неудобное платье. И туфли.
Нужно сказать Глебу, Влад теперь обозлится.
Я вышла и аккуратно закрыла за собой дверь. Пройдя несколько метров по коридору, открыла дверь своей комнаты и буквально ввалилась внутрь. Только здесь позволила себе заплакать. Думала, буду рыдать до утра, но слезы как-то быстро кончились, так и не успев начаться.
Почему-то смутилась и забыла все слова, впрочем, как всегда. Но знала точно: определенность важнее. Балансировать между «да» и «нет» надоело безумно.
Андрей закрыл за мной дверь, и ощущение беззащитности усилилось, но я напомнила себе, что могу жахнуть. Как это сделать, я в принципе, не представляла, но в прошлый раз получилось же.
– Как ты... себя чувствуешь?
Вопрос был нелепым, но я не могла его не задать.
– Уже лучше, – улыбнулся он.
Охотник прошлепал на кухню, оттуда обернулся и, как ни в чем ни бывало, спросил:
– Чай? Кофе?
– Чай, – ответила я после секунды раздумий.
Не будет же он меня травить, в самом-то деле. Чтобы меня убить, у него есть вполне определенные способности.
Я проследовала за ним и присела за застеленный скатертью стол. Осмотрелась. Определенно уютная и приятная обстановка. Ажурные занавески умиляли и никак не вязались с сущностью убийцы. Я невольно улыбнулась.
– Вижу, у тебя хорошее настроение, – миролюбиво сказал Андрей.
– Просто я не так представляла себе жилище охотника, – призналась я.
– Представляла подземелье с кандалами на стенах? – усмехнулся он.
– Да, нет. То есть не то чтобы...
– Я люблю уют.
Он совершенно не смахивал на опасного типа. Особенно сегодня. В растоптанных тапочках, спортивном костюме, у плиты – очень устрашающе.
– Пришла узнать, собираюсь ли я нападать на твое племя? – спросил он, доставая печенье из хлебницы и ставя на стол чашки из сервиза.
Я осторожно кивнула.
– Это моя природа, Полина. Убивать хищных. Атли – хищные.
Я потупилась в белоснежную скатерть. Чайник на плите засвистел, и Андрей налил кипятка в заварник, поставил на стол сахарницу. Присел на соседний стул и серьезно спросил:
– Почему не дала своему вождю убить меня?
Я пожала плечами.
– Я не росла с хищными. Воспитывалась вне атли. Наверное, поэтому. Считаю, что все мы – люди в первую очередь.
Он кивнул. Налил чаю и подвинул мне дымящуюся кружку.
– Хорошо, Полина. – Я подняла на него глаза, не веря собственным ушам. – Будем считать, я потерял след.
– Почему? – спросила сдавленно.
– Я тоже рос не среди ясновидцев. Вне клана. – Он вздохнул. – Понимаю, о чем ты говоришь.
Мы допили чай в полном молчании. Я поднялась. Должна была чувствовать облегчение, но на душе почему-то было тяжело. То ли усталость, то ли последствия адреналинового выброса – как тогда, когда уходила отсюда впервые.
Андрей открыл ящик трюмо, достал блокнот и написал что-то. Вырвал листок.
– Держи, – сказал небрежно и протянул мне. – Если вдруг вляпаешься в неприятности. А ты вляпаешься точно!
Каллиграфическим подчерком, вызывающим зависть бывшей троечницы, на листке был выведен номер телефона
– Спасибо.
Я не понимала, зачем он сделал это, но листок все же взяла. Никто же не заставляет меня звонить, верно?
Домой вернулась в мрачном настроении, хотя и с хорошими вестями. И в гостиной сразу же натолкнулась на Влада.
– Мне скоро придется ставить на тебя жучок! – выдохнул он и замолчал.
Я поежилась. Все же нали – не шутка, особенно когда он последний и тянет из тебя кен с бешеной силой.
– Не нужно злиться, – робко парировала я. – Давай ты совсем-совсем не будешь злиться. Я же жива. – А потом добавила почти шепотом: – Я была у охотника.
– Ты себе представить не можешь, каких усилий мне стоит сейчас сдержаться, – спокойно сказал он и отвернулся.
– Влад... – Подошла, положила руку ему на плечо. Никакой реакции. Естественно, он злится. Я бы злилась. Вечно творю, потом думаю. – Извини.
Молчание.
– Ну, прости меня! Я должна была выяснить, будет ли он нападать. Мы тут сидим, как... пленники.
– А кто в этом виноват? – резко спросил Влад и сбросил мою руку. – Ты вынуждаешь меня подумать о наказании для тебя.
– Я лишь хотела знать, будет ли он убивать.
– А если бы охотник начал с тебя? Ты об этом подумала?
На наши разборки постепенно слетались все атли. Да уж, сегодня я точно буду заклеймена на людях. Верно говорят, молния в одно место дважды не бьет.
А жаль.
– Я могу за себя постоять, помнишь? – парировала я. – Он не стал бы нападать. Охотник разбирается в людях.
– Полина, для охотников не существует плохих или хороших людей, – произнес Влад таким тоном, будто он учитель, а я нерадивая ученица, которая никак не может выучить урок. – Для них вообще не существует людей. Есть хищные и остальные. Первых они убивают, а вторые их совершенно не интересуют.
– Неправда. Андрей не такой.
– Андрей? – переспросил Глеб и хитро улыбнулся.
– Андрей?! – это уже Влад.
– Да, Андрей. Или ты думаешь, у охотников и имен тоже не бывает?
– Она чокнутая! – Лара закатила глаза. – Я всегда это говорила.
– Он не будет нападать, – упрямо сказала я и сложила руки на груди.
Не отступлю даже несмотря на нали!
– Полина подружилась с охотником, – улыбнулся Глеб, чем еще больше взбесил Влада.
Впрочем, возможно он этого и добивался. Мне сразу же вспомнился недавний разговор с Маргаритой, и в груди йокнуло. Нужно поговорить с ним обязательно. Если у Глеба Измайлова есть какие-то чувства или надежды, это необходимо пресечь.
– А с чего ты взяла, что ему можно верить? – внезапно спокойно спросил Влад. Наверное, ждал рациональных доводов. Вернее, что их не будет. Их и не было – у меня осталось слово охотника, не заверенное материально.
– Я так чувствую.
Не аргумент. Точно не для Влада, Лары и Филиппа. Да и Глеб косился саркастично, слегка приподняв темную бровь. Вообще-то мог и встать на мою сторону, друг называется!
– Хорошо, – сказал Влад, и показалось, все это снится мне. Слишком сюрреалистично. Влад поддерживает мои сумасшедшие начинания? – Пусть все решит совет.
А, понятно. Решил меня проучить. Кто ж проголосует, полагаясь лишь на слово охотника, который чуть не убил Глеба, Риту и меня?
– Собери всех, – велел Влад Оле, и та послушно удалилась.
Вскоре атли собрались в гостиной, и Влад обрисовал ситуацию. С его стороны я больше не чувствовала злости, скорее было любопытство из-за необычного поведения охотника. Глеб все время держал меня за руку, и сегодня это ужасно нервировало.
Когда речь зашла о сегодняшнем разговоре с Андреем, в гостиной воцарилась пугающая тишина.
– Где ты встретила его? – осторожно спросил Кирилл.
– Ходила к нему домой, – спокойно ответила я.
Лара тут же приложила ладонь ко лбу, всем видом показывая, как она относится к моей безрассудной выходке.
– Зачем? – ошеломленно спросила Маргарита. Она боялась Андрея. Я слабо читала ауры, но ее страх был виден за версту.
Впрочем, Рита всего боялась.
– В прошлый раз он не тронул меня. Никого из нас четверых, – сказала я твердо.
– Не тронул, потому что ты его чуть не убила. – Рита встала, заломила руки и прошлась по комнате. – Уверена, меня бы он прикончил на месте.
– Что ж, можешь быть уверена, он не сделает этого. Андрей обещал.
Сама понимала, как наивно это звучит. Они не поверят, и мы снова будем сидеть взаперти. Ну, хотя бы бояться не буду, что охотник придет.
– Ты говорила с ним? – настороженно спросил Филипп. – Сегодня?
Я почувствовала себя инопланетянкой. Может, отчасти так и было.
– Да.
– Но он же охотник! Тот, что напал на Кирилла, помнишь? Он не будет рассматривать хищных, как хороших или плохих, для него мы все – добыча. С чего он вдруг пошел тебе навстречу?
– Он благороден, а я его спасла. Надоело прятаться! Разве мы слабаки? Разве не способны дать отпор. Даже я давала дважды. Лара, ты сильная защитница. – Я посмотрела на Ларису. – Разве ты должна прятаться в доме от молодого охотника? Я уже молчу о воинах атли, которые, как мыши, забилась в угол. Я хочу жить. Дышать воздухом, гулять, у меня работа, в конце концов!
Я замолчала, удивленная собственной горячностью и невесть откуда взявшейся смелостью. В последнее время что-то действительно происходило со мной – еле уловимые эмоциональные изменения, ломка приоритетов. Взросление? Что ж, если я ошиблась, и охотник убьет кого-то из атли, виновата буду я.
– У нас нет гарантий, – с сомнением произнес Филипп.
– Я встречалась с ним четырежды – и выжила. Этого мало?
Лицо Влада не выражало эмоций. Никаких. Он смотрел на меня, и складывалось впечатление, что внимательно слушает и воспринимает слова. А это уже что-то. Я готовилась к резкому опровержению теории благородного охотника.
– Мы должны проголосовать, – сказал он, когда все замолчали. Я не могу принять такое решение один. – Странно посмотрел на меня. – Но независимо от исхода, те, кто хочет, может выходить из дома.
– Ты веришь охотнику? – удивленно спросила Лара.
Он улыбнулся.
– Нет. Но Полина права: мы – атли, и каждый из нас может справиться с молодым и слабым.
На счет слабого Влад, конечно же, погорячился. Не знаю, почему, но я видела в Андрее большой потенциал.
Странно, но многие голосовали за мое решение. Оля, Лина, Кирилл и Глеб. Лара, естественно, поддержала Влада, как и Рита. А вот Филипп колебался долго. Задумчиво молчал и смотрел в пол, а потом все же поднял руку в поддержку моей теории.
Я сидела на диване, удивленная, сжимала руку Глеба и не могла поверить, что заточение закончилось, и я могу вернуться к нормальной жизни.
– Значит, так тому и быть, – подытожил Влад и встал.
– Пойдем на гаражи? – радостно спросил Глеб. – Пацаны играют сегодня.
Я пожала плечами.
– Почему бы и нет.
– Отлично. Возьму гитару, и выезжаем.
Атли разбредались по дому, постепенно вливаясь в привычный быт, приправленный встревоженным и удивленным шепотом о сегодняшнем происшествии.
– Ты очень смелая, если пошла к охотнику, – сказала мне Каролина. – И безрассудная.
– Мне уже говорили.
– Если меня убьют, я буду возвращаться с того света и изводить тебя, – надменно произнесла Лара.
– Боюсь, я не доживу.
Защитница скорчила рожицу, но ее позвал Филипп, и она отошла.
– Поужинаешь сегодня со мной? – Мягкий голос у самого уха застиг врасплох, я вздрогнула и повернулась. Влад улыбался. – Оказывается, тебя можно напугать.
– Если так подкрадываться, то можно.
– Ты не ответила.
И снова игры. Я ведь уже настроилась, что у нас ничего не будет, и он опять. Ну, что за человек!
– Не могу. Обещала Глебу. – Помолчала немного, а затем добавила с надеждой: – Может, завтра?
Влад рассеянно кивнул и тихо произнес:
– Вы сблизились.
– С Глебом? – переспросила я и тут же вспомнила разговор с Ритой. – Мы друзья.
– Насколько близкие?
– Очень близкие, – честно ответила я и уточнила: – Настолько, насколько могут быть близкими просто друзья.
Влад улыбнулся, погладил меня по щеке и прошептал:
– Тогда до завтра.
И ушел.
А я осталась стоять, растерянная, наполненная сомнениями и страхами, а также предвкушением чего-то невероятного, волнующего и необходимого.
Ужин! Только мы вдвоем, как в одной из просмотренных мной мелодрам. Свечи, вино, прогулки при луне.
Да, все равно, как оно будет, просто пусть будет.
Вечер с Глебом прошел весело. Мы сидели у костра, пили вино, жарили сосиски и запекали картошку в углях. Я подпевала знакомому барду, Глеб отпускал неприличные шуточки, и мы хохотали.
Приехав домой за полночь, я быстро приняла душ и уснула без сновидений, а проснулась в районе обеда. Улыбнувшись прекрасному дню, встала и направилась в душ. День провела, тщательно готовясь к вечеру. Продумано было все: макияж, черное коктейльное платье, чулки, прическа, пурпурный лак.
Сегодня!
Влад ждал меня на улице. Смотрел вдаль на заходящее солнце, заставляя сердце биться быстрее в предвкушении. Увидев меня, улыбнулся, подал руку и... я пропала.
Чудесный вечер для принцессы. Ресторан, прогулка, легкое касание теплых губ к запястью. Эйфория, затмевающая недоверие – все это происходит со мной? Разговоры о будущем: полунамеками, короткими фразами, предположениями. Без недомолвок.
Домой не хотелось. Обнять бы весь город, раствориться в осеннем прохладном воздухе, дотронуться до неба.
Ловить его улыбку, почти совершенную, с едва заметным изъяном, превращающим его из бога в человека. Не верить своему счастью...
Дома же захлестнуло новое, неизведанное. Пережившая предательство страсть, прикосновения – нетерпеливые, жадные, сводящие с ума.
Мы лежали в полной тишине. Рука Влада рассеянно гладила по волосам, а я слушала, как бьется его сердце. Постепенно успокаивался пульс, мысли наполнялись реальностью. Все это по-настоящему. Со мной.
– Почему мы не сделали этого раньше? – спросила я, набравшись смелости. – Я имею в виду, после того раза...
– У меня были сомнения. Теперь их нет.
– Сомнения?
Плохое предчувствие ядовитой змеей обвилось вокруг позвоночника, оттуда – к ребрам, сдавило грудь.
– Неважно. Я ошибался, – небрежно ответил Влад, поцеловал меня в губы и поднялся с постели. – Мучает жажда. Тебе что-нибудь принести?
Нет-нет, не уходи вот так! Бросив мимолетно важную фразу, оставляя меня на растерзание сомнениям. Во мне смешались эмоции. Любопытство на грани с испугом.
Что ты выберешь, Полина?
– Я не хочу пить. – Я тоже встала, внимательно следя за тем, как он одевается. Привычные, небрежные жесты... Почему мне кажется, мы на грани катастрофы? – В чем ты сомневался?
Влад пожал плечами. Слишком безразлично, чтобы я заметила: его это задевает. Что-то осталось там, в его голове. Что-то обо мне.
– Мне сказали, у тебя связь с Измайловым, – произнес он, как бы между прочим. Улыбнулся, словно выдал нелепость.
Нелепость, да...
Я окаменела.
Руки машинально потянулись к одежде, крепко стиснули тонкую ткань. Чувствуя, что заливаюсь краской, не в силах поднять взгляд, я медленно натянула белье, затем платье. Кожу жег подозрительный, пристальный взгляд, словно выковыривая правду, которую уже и так сложно было скрыть.
– Мне сообщили, что когда вы организовывали похороны Ольги, вы переспали. Это ведь... неправда?
Молчание порой говорит лучше всяких слов. Среди изорванного волнением дыхания, мучительных шорохов, отдающегося в ушах пульса проскальзывают фразы, которые боишься произнести вслух.
– Вот черт! – сказал Влад таким тоном, будто сокрушался о том, что опоздал на автобус.
Отвернулся к окну, сцепил руки в замок и завел за голову. Я смотрела на застывшую фигуру и буквально чувствовала, как гаснет надежда на продолжение, мифическое счастье, любовь.
Мое проклятие. Его проклятие.
Не наше...
– Не думала, что это имеет значение, – прошептала и почувствовала, как предательски дрожит голос. – Я была свободна, и он тоже.
Ответом мне была тишина – колючая, беспощадная. Минуты тянулись медленно, словно их специально оттягивал невидимый мучитель, чтобы поизгаляться подольше.
– Ты был с Ларой, вспомни. Мы не... То есть, у нас...
Молчание.
– Влад, скажи что-нибудь!
Мне не нужно было слышать – я знала, что он скажет.
– Уходи.
Воздух со свистом вырвался из легких, перед глазами поплыли белые круги.
Я послушно поднялась и пошла к двери. Странно, но оправдываться не хотелось. Очередная попытка провалилась, не нужно было верить. Мы не сможем, никогда не могли...
Неудобное платье. И туфли.
Нужно сказать Глебу, Влад теперь обозлится.
Я вышла и аккуратно закрыла за собой дверь. Пройдя несколько метров по коридору, открыла дверь своей комнаты и буквально ввалилась внутрь. Только здесь позволила себе заплакать. Думала, буду рыдать до утра, но слезы как-то быстро кончились, так и не успев начаться.
