Однако впоследствии, когда всем напомнили, какую роль сыграл в моей судьбе Ренни, к нему стали относиться как к какому-то неприятному, но неизбежному явлению. Он стал чем-то вроде приблудной собаки, которую вынужден подкармливать господин. Появится, наследит, напакостит, доставит несколько досадных минут – и снова исчезнет: на несколько дней или на неделю. Не такое уж большое зло, если разобраться.
Но у меня, откровенно говоря, уже едва хватало терпения.
- Это что за землетрясение? – спросила я.
- Похоже, в замке Черного Ястреба палят, - объяснила служанка. – Фейерверки запускают.
- Днем?! Ничего же не видно!
Я поджала губы.
Помимо Ренни, этот человек был еще одной моей головной болью, и неизвестно, какое из двух зол досаднее. Он развернул свою деятельность во времена моего пребывания в пансионе. Черный Ястреб, как он сам себя велел называть (изображение этой птицы красовалось на его знаменах) зарабатывал тем, что содержал войско из отборных молодцов и продавал услуги личной охраны знатным людям, богатым банкирам и торговцам, отправлявшимся в рискованные путешествия по диким землям. Также они могли играть роль наемников и телохранителей. Все бы ничего, но этот нахал отгрохал себе замок не хуже королевского, который торчал, точно прыщ, на холме над лесом, и был виден из любой точки нашего маленького государства. По всему лесу шастали люди Черного Ястреба, и говорили, что самый опытный следопыт не подберется к замку незамеченным, а сундуки в подвалах замка ломятся от золота и драгоценностей, нажитых нечестным трудом.
Я втихомолку считала, что отец слишком много воли давал этому разбойнику. Не слишком ли это, терпеть под боком наглеца, посмевшего, по сути, содержать собственное войско. Пожелай того, он мог захватить королевство в один момент. Мы столетиями жили чинно и мирно, храня лад и крепкие союзы с соседями, и нам вполне хватало дворцовой гвардии. Что если Черному Ястребу, жадному до денег и власти, вздумается стать королем?.. Но предъявить ему, к сожалению, было нечего: он исправно платил налоги и, по закону, не делал ничего дурного. В чем его можно было бы обвинить, так это в непристойном поведении – ходили слухи, чуть ли не половина молодых женщин королевства побывала в его объятиях. Но, к сожалению, статьи за разврат в наших законах предусмотрено не было – всяк может вести ту личную жизнь, какую он хочет, пока это не вредит окружающим. А ни одна из его возлюбленных жалобы покамест не подала.
Мало того, что я каждый день вынуждена была натыкаться взглядом на его громадный домище, так теперь ему еще вздумалось шуметь среди бела дня!
Я велела:
- Отправьте кого-нибудь сказать ему, чтобы прекратил. У меня сегодня помолвка, а его трескучие фейерверки нарушают торжественную тишину. Кроме того, у нас вечером собственное огненное представление. Еще не хватало, чтобы он нам мешал.
Девушка, почтительно поклонившись, удалилась. Однако перед уходом не удержалась, чтобы не поджать губы и не бросить на Ренни исполненный неприязни взгляд.
Тот тем временем, как ни в чем не бывало, заложив руки за спину, прогуливался по спальне.
- Только не зеленое, - выдал он.
- А?..
Я не сразу поняла, о чем он, но пару мгновений спустя до меня дошло. В центре комнаты на манекенах красовались три платья. Все были сшиты для сегодняшнего вечера, и я никак не могла решить, какое из них мне надеть. Изумрудно-зеленое с серебряным шитьем, бледно-розовое с золотистыми кружевами или белое с вышивкой серебряной нитью.
- И почему?
- В нем ты будешь похожа на лягушку, - сообщил Ренни. – А вообще все неудачные. Розовое тебя полнит, в нем ты будешь как хрюшка. А белый просто не твой цвет. Тебе надо было взять оттенок слоновой ко… Эй!
Я со всей силы запустила в него тяжеленным томиком «Истории королевства, часть 5». Он вовремя пригнулся. Книга угодила в вазу, которая полетела на пол и со звоном разбилась. Среди осколков и цветов на пышном жемчужно-сером ковре расплывалось мокрое пятно.
- Ах ты…
Сидя на полу, он гоготал как сумасшедший.
- Чтоб, когда я вернусь, тебя тут не было! – в ярости выкрикнула я и хлопнула дверью так, что затрясся весь дворец.
За завтраком я с трудом заставляла себя проглатывать кусок за куском, толком не замечая, что ем. Пылающая ярость мало-помалу стихала, уступая место холодной злости. Как он смеет, повторяла я про себя. Да кто он такой, как он смеет!..
К тому моменту, как я, не замечая ничего вокруг, допивала кофе, решение окончательно оформилось во мне, превратившись в несокрушимый айсберг. Предельно спокойно, негромким бесцветным тоном я отдала приказ и вернулась в спальню с увесистой шкатулкой.
Разбитую вазу и пятно успели убрать, а Ренни никуда уходить, разумеется, не собирался. Плюхнувшись прямо в одежде, в грязных сапогах на кровать (мою мягкую, чистую постель, мои шелковые простыни!..), он с аппетитом уплетал землянику, которую подарил мне мой жених.
Я не нашла слов. Просто не нашла слов. Однако, очевидно, у меня на лице все было написано.
- Ты же меня не пригласила позавтракать, - невнятно объяснил Ренни с набитым ртом, закидывая в рот очередную горсть ягод.
Спокойно, повторяла я про себя. Спокойно. Ты королева. Держи себя в руках.
Я поставила рядом с ним шкатулку. Он кинул на нее безразличный взгляд.
- Что это?
- Возьми и убирайся.
Облизав пальцы и отбросив в сторону пустую коробку, Ренни откинул крышку и узрел гору золотых монет. Губ коснулась легкая полуулыбка.
- Как щедро.
- Это тебе за спасение моей жизни. Мы в расчете. Забирай и больше не приближайся ко мне.
- С чего это вдруг?
- Не вдруг, - сказала я. – После помолвки Лоран будет чаще здесь бывать. И я не хочу, чтобы ты меня перед ним позорил.
- Вот как, - произнес Ренни. – Значит, ты стыдишься меня.
Я не ответила.
- И что будет, если я откажусь? – лениво протянул он.
- Я больше не намерена терпеть твою наглость. Еще раз тут появишься, и я велю тебя арестовать.
- По какому же обвинению?
- Придумаю. Специально для тебя выпущу указ, по которому полагается смертная казнь за любые твои мерзкие выходки.
Он с громким щелчком захлопнул шкатулку, легко вскочил с кровати, оказавшись вплотную ко мне, и тихо сказал:
- Какая неблагодарная королева! А ведь я спас тебе жизнь…
Провалиться мне на месте, если дам слабину.
- Я тебя об этом не просила, - процедила я, вскидывая голову и встречаясь с ним глазами. – Это было твое решение, я ничего тебе не должна.
Он снова тонко улыбнулся и мельком указал на шкатулку:
- И это – цена твоей жизни?
- Будем считать, что да. А теперь проваливай.
Некоторое время он смотрел на меня с нечитаемым выражением.
- Хорошо, - сказал он. – Как скажешь. В любом случае я собирался сказать тебе, что больше не приду.
- Да неужели, - фыркнула я. – С чего вдруг такое счастье мне улыбнулось.
- С того, что в моей жизни сегодня кое-что сильно изменится.
- И что же?
Не отвечая, Ренни молча запихивал шкатулку в заплечный мешок.
- Уезжаешь куда-то? Или, может, жениться собрался? – съязвила я.
С полуулыбкой он поднял глаза, блеснувшие непонятным светом.
- А если да, то что?
Я онемела, и ему хватило этого времени, чтобы с глумливой ухмылкой потрепать меня по щеке и вылезти в окно. Высота ему не мешала – он по стенам лазил, как насекомое. И только когда он исчез, у меня вслед вырвалось ошеломленное:
- Чего?..
Я же просто так ляпнула, чтобы его поддеть. Всерьез предположить такое мне бы и в голову не пришло…
Это как понимать – сегодня он женится?..
Меня раздирали противоречивые чувства: злость, ярость, гнев, недоумение, негодование, и я не находила себе места. Я попыталась занять себя подготовкой к балу, но только путалась у всех под ногами – мои подданные знали свое дело и преотлично справлялись без меня. Чтение не помогло – я лишь бездумно скользила глазами по строкам, в то время как мысли блуждали где-то еще, а отчаянно беспомощные попытки Лорана развлечь меня раздражали.
В комнате я задыхалась, а платья, так радовавшие еще утром, бесили меня. Отделавшись от общества жениха довольно невежливо, я оделась потеплее и, незамеченная средь всеобщей предпраздничной суеты, скользнула в конюшню. Полчаса спустя я уже летела по полям, и холодный ветер обдувал мое разгоряченное лицо – скачка радовала тело, и понемногу буря, царившая в душе, стала понемногу утихать.
Переведя лошадь с галопа на шаг, занятая своими мыслями, я не сразу заметила, как углубилась в лес настолько, что вплотную приблизилась к замку Черного Ястреба. Об этом говорили метки на деревьях, а также – еще красноречивее – присутствие его людей. Мне уже доводилось встречаться с ними во время прогулок. Они всегда были неизменно вежливы, почтительно кланялись и приветствовали меня.
То же самое повторилось и сейчас. Отрядами из трех-четырех человек они культурно патрулировали местность и не мешали мне неспешно ехать через лес, наслаждаясь сонной тишиной, свежим воздухом и бодрящим запахом снега. Ели, сосны, орешник, дубы величественно и молчаливо стояли под пышными белыми шапками. Вопрос насчет женитьбы Ренни продолжал назойливо сверлить меня, однако под воздействием лесного покоя в душу снисходило умиротворение.
Бум!
В замке снова принялись запускать фейерверки, которые с треском разрывались в небесах, и моего умиротворенного настроя как не бывало – я снова взвилась. У меня чесались руки сорвать на ком-нибудь свою злость. Повинуясь моей команде, лошадка бодро помчалась вперед, взметая вихри снежной пыли, и я осадила ее только у самых ворот.
- Эй! – спешившись, заорала я, пока ко мне бодрой рысью трусили стражи, дежурившие в лесу. – А ну, открывай!
Внутри зашумели, заегозили, и уже через пару минут передо мной предстал мужчина средних лет с густыми ухоженными усами – отличавшийся отменной выправкой и безупречными манерами капитан.
Он поклонился:
- Ваше величество.
- Это что такое? – указывая в небо, требовательно спросила я. – Кто разрешил вам среди бела дня запускать фейерверки?
- Приказ Черного Ястреба, ваше величество.
- И?..
- В законах нашей страны нет положения, запрещающего запуск фейерверков, - вежливо объяснил капитан. – Ни в дневное, ни в вечернее время суток.
- К вам разве не приезжали из королевского дворца с приказом это прекратить?
- Мы не можем прекратить без приказа господина, - ответил капитан еще почтительнее. – А от него такого распоряжения не поступало.
- С чего вы вообще вздумали палить средь бела дня?
- Проверка, ваше величество, – доложил он. – Вечером в замке большое торжество, и фейерверк планируется необычный. Велено пристреляться.
- То есть приказ Ястреба для вас важнее королевского? – ледяным тоном осведомилась я. – Вы это серьезно?..
Капитан поклонился.
- Ваш подданный заслуживает наказания.
- Еще бы! – я гневно взмахнула руками, взметнув полы плаща, и устремила воинственный взор на замок. – Где ваш хозяин? Я хочу с ним поговорить!
- Господина сейчас нет, но я передам ему…
- Я подожду! – кивком предоставив слугам позаботиться о лошади, я отпихнула в сторону капитана и решительным шагом проследовала во двор.
В конце концов, мне давно пора с ним познакомиться. По-хорошему, это он должен был явиться ко мне после моего официального восшествия на трон и представиться по всей форме. Он этого не сделал, но что возьмешь с таких диких невоспитанных людей. Ну, у нас в королевстве все по простому, а я не гордая и не постесняюсь заявиться в гости сама. Оно и к лучшему: заодно взгляну, как тут у них все устроено.
Устроено все было похвально. Мне хватило нескольких секунд, чтобы окинуть взглядом просторный, расчищенный от снега двор с аккуратными постройками, хорошо одетую прислугу, которая деловито сновала туда-сюда, и часовых на высокой стене, имевших вид бодрый и бдительный. Замок производил внушительное впечатление. Белые стены, черные крыши; простой, но основательный, с галереей, где можно было прогуливаться, наблюдая за происходящим во дворе. Позже я оценила добротное внутреннее убранство и разумную планировку – простую, удобную, без кучи дурацких крутых лестниц и извилистых мрачных коридоров. Общее впечатление – опрятно, надежно и безопасно.
За мной устремилась целая свита. После небольшой суматохи меня пригласили подождать хозяина в кабинете. Спешно растопили камин и принесли горячий чай с вишневым вареньем.
Кажется, слуги надеялись, что я устроюсь на диване для гостей, но я, ни слова ни говоря, плюхнулась за письменный стол в хозяйское кресло. Давая понять: может, ваш Ястреб и мнит себя господином здешних земель, но не стоит никому из вас забывать, чей он подданный!..
У меня забрали плащ, чтобы высушить от снега. Чай быстро согрел меня, и какое-то время я наслаждалась отдыхом, наблюдая за медленным танцем снежинок за окном. Однако время шло, а хозяин все не появлялся. Я подергала ящики: все они были заперты на ключ, а на столе царила девственная чистота – лишь стопка бумаги и письменные принадлежности. Никаких тебе записей, дневников, карт, документов и прочих интересностей, куда я могла бы сунуть свой нос.
Соскучившись, я встала и принялась бродить по кабинету, рассматривая книжные полки. Библиотека у Черного Ястреба была невелика и изысканностью не отличалась. Несколько учебников иностранного языка, парочка мемуаров, две-три энциклопедии, книги по истории, географии… Я зевнула. Все это я проходила и читала тысячу раз. Романы и стихи нашего разбойника, очевидно, не интересовали. Зато его занимало банковское дело (еще бы! не все же в сундуках золотище держать), стратегия и тактика, энциклопедии по оружию…
Без особого интереса я пролистала некоторые из них, отложив в сторону, и увидела во втором ряду на глубокой полке сборник любовной лирики в розовой обложке. Развеселившись, я решила полюбопытствовать, какие такие стихи могли заинтересовать грозного Черного Ястреба, славившегося своими похождениями и непостоянством в любви. Я потянула томик на себя, но книга почему-то не поддавалась. (Прилипла она там, что ли?.. Или закладка застряла в какой-то щели?..) Пытаясь вытащить книгу, я слегка нажала на корешок, и тут…
Почти бесшумно, с тихим шорохом отъехал стеллаж за письменным столом, и в глубине кабинета открылся проход в соседнее помещение.
Я, естественно, немедленно направилась туда.
Я мало чего боялась. Жизнь избаловала меня благополучным и предсказуемым существованием: счастливое детство, любящие меня и друг друга родители, мирное, процветающее королевство, отсутствие опасных врагов (максимум – безобидные недоброжелатели). Добрая, в какой-то мере даже скучная судьба, единственным чужеродным элементом в которой до сих пор был один только Ренни – но и то, как я теперь понимаю, лишь в силу невинной и спонтанной природы наших юных и детских лет. Теперь и он уходил из моей жизни – как внезапный ливень, сверкнувший освежающей грозой.
И вот теперь, впервые за свои двадцать лет, я испугалась.
В этой комнате, небольшой, залитой светом из большого окна, все было посвящено мне. Только мне.
Мои портреты на стенах: от детских до совсем недавних, сделанных уже после возвращения из пансиона. Книги, которые я любила – аккуратными рядами они стояли на полках.
Но у меня, откровенно говоря, уже едва хватало терпения.
- Это что за землетрясение? – спросила я.
- Похоже, в замке Черного Ястреба палят, - объяснила служанка. – Фейерверки запускают.
- Днем?! Ничего же не видно!
Я поджала губы.
Помимо Ренни, этот человек был еще одной моей головной болью, и неизвестно, какое из двух зол досаднее. Он развернул свою деятельность во времена моего пребывания в пансионе. Черный Ястреб, как он сам себя велел называть (изображение этой птицы красовалось на его знаменах) зарабатывал тем, что содержал войско из отборных молодцов и продавал услуги личной охраны знатным людям, богатым банкирам и торговцам, отправлявшимся в рискованные путешествия по диким землям. Также они могли играть роль наемников и телохранителей. Все бы ничего, но этот нахал отгрохал себе замок не хуже королевского, который торчал, точно прыщ, на холме над лесом, и был виден из любой точки нашего маленького государства. По всему лесу шастали люди Черного Ястреба, и говорили, что самый опытный следопыт не подберется к замку незамеченным, а сундуки в подвалах замка ломятся от золота и драгоценностей, нажитых нечестным трудом.
Я втихомолку считала, что отец слишком много воли давал этому разбойнику. Не слишком ли это, терпеть под боком наглеца, посмевшего, по сути, содержать собственное войско. Пожелай того, он мог захватить королевство в один момент. Мы столетиями жили чинно и мирно, храня лад и крепкие союзы с соседями, и нам вполне хватало дворцовой гвардии. Что если Черному Ястребу, жадному до денег и власти, вздумается стать королем?.. Но предъявить ему, к сожалению, было нечего: он исправно платил налоги и, по закону, не делал ничего дурного. В чем его можно было бы обвинить, так это в непристойном поведении – ходили слухи, чуть ли не половина молодых женщин королевства побывала в его объятиях. Но, к сожалению, статьи за разврат в наших законах предусмотрено не было – всяк может вести ту личную жизнь, какую он хочет, пока это не вредит окружающим. А ни одна из его возлюбленных жалобы покамест не подала.
Мало того, что я каждый день вынуждена была натыкаться взглядом на его громадный домище, так теперь ему еще вздумалось шуметь среди бела дня!
Я велела:
- Отправьте кого-нибудь сказать ему, чтобы прекратил. У меня сегодня помолвка, а его трескучие фейерверки нарушают торжественную тишину. Кроме того, у нас вечером собственное огненное представление. Еще не хватало, чтобы он нам мешал.
Девушка, почтительно поклонившись, удалилась. Однако перед уходом не удержалась, чтобы не поджать губы и не бросить на Ренни исполненный неприязни взгляд.
Тот тем временем, как ни в чем не бывало, заложив руки за спину, прогуливался по спальне.
- Только не зеленое, - выдал он.
- А?..
Я не сразу поняла, о чем он, но пару мгновений спустя до меня дошло. В центре комнаты на манекенах красовались три платья. Все были сшиты для сегодняшнего вечера, и я никак не могла решить, какое из них мне надеть. Изумрудно-зеленое с серебряным шитьем, бледно-розовое с золотистыми кружевами или белое с вышивкой серебряной нитью.
- И почему?
- В нем ты будешь похожа на лягушку, - сообщил Ренни. – А вообще все неудачные. Розовое тебя полнит, в нем ты будешь как хрюшка. А белый просто не твой цвет. Тебе надо было взять оттенок слоновой ко… Эй!
Я со всей силы запустила в него тяжеленным томиком «Истории королевства, часть 5». Он вовремя пригнулся. Книга угодила в вазу, которая полетела на пол и со звоном разбилась. Среди осколков и цветов на пышном жемчужно-сером ковре расплывалось мокрое пятно.
- Ах ты…
Сидя на полу, он гоготал как сумасшедший.
- Чтоб, когда я вернусь, тебя тут не было! – в ярости выкрикнула я и хлопнула дверью так, что затрясся весь дворец.
За завтраком я с трудом заставляла себя проглатывать кусок за куском, толком не замечая, что ем. Пылающая ярость мало-помалу стихала, уступая место холодной злости. Как он смеет, повторяла я про себя. Да кто он такой, как он смеет!..
К тому моменту, как я, не замечая ничего вокруг, допивала кофе, решение окончательно оформилось во мне, превратившись в несокрушимый айсберг. Предельно спокойно, негромким бесцветным тоном я отдала приказ и вернулась в спальню с увесистой шкатулкой.
Разбитую вазу и пятно успели убрать, а Ренни никуда уходить, разумеется, не собирался. Плюхнувшись прямо в одежде, в грязных сапогах на кровать (мою мягкую, чистую постель, мои шелковые простыни!..), он с аппетитом уплетал землянику, которую подарил мне мой жених.
Я не нашла слов. Просто не нашла слов. Однако, очевидно, у меня на лице все было написано.
- Ты же меня не пригласила позавтракать, - невнятно объяснил Ренни с набитым ртом, закидывая в рот очередную горсть ягод.
Спокойно, повторяла я про себя. Спокойно. Ты королева. Держи себя в руках.
Я поставила рядом с ним шкатулку. Он кинул на нее безразличный взгляд.
- Что это?
- Возьми и убирайся.
Облизав пальцы и отбросив в сторону пустую коробку, Ренни откинул крышку и узрел гору золотых монет. Губ коснулась легкая полуулыбка.
- Как щедро.
- Это тебе за спасение моей жизни. Мы в расчете. Забирай и больше не приближайся ко мне.
- С чего это вдруг?
- Не вдруг, - сказала я. – После помолвки Лоран будет чаще здесь бывать. И я не хочу, чтобы ты меня перед ним позорил.
- Вот как, - произнес Ренни. – Значит, ты стыдишься меня.
Я не ответила.
- И что будет, если я откажусь? – лениво протянул он.
- Я больше не намерена терпеть твою наглость. Еще раз тут появишься, и я велю тебя арестовать.
- По какому же обвинению?
- Придумаю. Специально для тебя выпущу указ, по которому полагается смертная казнь за любые твои мерзкие выходки.
Он с громким щелчком захлопнул шкатулку, легко вскочил с кровати, оказавшись вплотную ко мне, и тихо сказал:
- Какая неблагодарная королева! А ведь я спас тебе жизнь…
Провалиться мне на месте, если дам слабину.
- Я тебя об этом не просила, - процедила я, вскидывая голову и встречаясь с ним глазами. – Это было твое решение, я ничего тебе не должна.
Он снова тонко улыбнулся и мельком указал на шкатулку:
- И это – цена твоей жизни?
- Будем считать, что да. А теперь проваливай.
Некоторое время он смотрел на меня с нечитаемым выражением.
- Хорошо, - сказал он. – Как скажешь. В любом случае я собирался сказать тебе, что больше не приду.
- Да неужели, - фыркнула я. – С чего вдруг такое счастье мне улыбнулось.
- С того, что в моей жизни сегодня кое-что сильно изменится.
- И что же?
Не отвечая, Ренни молча запихивал шкатулку в заплечный мешок.
- Уезжаешь куда-то? Или, может, жениться собрался? – съязвила я.
С полуулыбкой он поднял глаза, блеснувшие непонятным светом.
- А если да, то что?
Я онемела, и ему хватило этого времени, чтобы с глумливой ухмылкой потрепать меня по щеке и вылезти в окно. Высота ему не мешала – он по стенам лазил, как насекомое. И только когда он исчез, у меня вслед вырвалось ошеломленное:
- Чего?..
Я же просто так ляпнула, чтобы его поддеть. Всерьез предположить такое мне бы и в голову не пришло…
Это как понимать – сегодня он женится?..
Меня раздирали противоречивые чувства: злость, ярость, гнев, недоумение, негодование, и я не находила себе места. Я попыталась занять себя подготовкой к балу, но только путалась у всех под ногами – мои подданные знали свое дело и преотлично справлялись без меня. Чтение не помогло – я лишь бездумно скользила глазами по строкам, в то время как мысли блуждали где-то еще, а отчаянно беспомощные попытки Лорана развлечь меня раздражали.
В комнате я задыхалась, а платья, так радовавшие еще утром, бесили меня. Отделавшись от общества жениха довольно невежливо, я оделась потеплее и, незамеченная средь всеобщей предпраздничной суеты, скользнула в конюшню. Полчаса спустя я уже летела по полям, и холодный ветер обдувал мое разгоряченное лицо – скачка радовала тело, и понемногу буря, царившая в душе, стала понемногу утихать.
Переведя лошадь с галопа на шаг, занятая своими мыслями, я не сразу заметила, как углубилась в лес настолько, что вплотную приблизилась к замку Черного Ястреба. Об этом говорили метки на деревьях, а также – еще красноречивее – присутствие его людей. Мне уже доводилось встречаться с ними во время прогулок. Они всегда были неизменно вежливы, почтительно кланялись и приветствовали меня.
То же самое повторилось и сейчас. Отрядами из трех-четырех человек они культурно патрулировали местность и не мешали мне неспешно ехать через лес, наслаждаясь сонной тишиной, свежим воздухом и бодрящим запахом снега. Ели, сосны, орешник, дубы величественно и молчаливо стояли под пышными белыми шапками. Вопрос насчет женитьбы Ренни продолжал назойливо сверлить меня, однако под воздействием лесного покоя в душу снисходило умиротворение.
Бум!
В замке снова принялись запускать фейерверки, которые с треском разрывались в небесах, и моего умиротворенного настроя как не бывало – я снова взвилась. У меня чесались руки сорвать на ком-нибудь свою злость. Повинуясь моей команде, лошадка бодро помчалась вперед, взметая вихри снежной пыли, и я осадила ее только у самых ворот.
- Эй! – спешившись, заорала я, пока ко мне бодрой рысью трусили стражи, дежурившие в лесу. – А ну, открывай!
Внутри зашумели, заегозили, и уже через пару минут передо мной предстал мужчина средних лет с густыми ухоженными усами – отличавшийся отменной выправкой и безупречными манерами капитан.
Он поклонился:
- Ваше величество.
- Это что такое? – указывая в небо, требовательно спросила я. – Кто разрешил вам среди бела дня запускать фейерверки?
- Приказ Черного Ястреба, ваше величество.
- И?..
- В законах нашей страны нет положения, запрещающего запуск фейерверков, - вежливо объяснил капитан. – Ни в дневное, ни в вечернее время суток.
- К вам разве не приезжали из королевского дворца с приказом это прекратить?
- Мы не можем прекратить без приказа господина, - ответил капитан еще почтительнее. – А от него такого распоряжения не поступало.
- С чего вы вообще вздумали палить средь бела дня?
- Проверка, ваше величество, – доложил он. – Вечером в замке большое торжество, и фейерверк планируется необычный. Велено пристреляться.
- То есть приказ Ястреба для вас важнее королевского? – ледяным тоном осведомилась я. – Вы это серьезно?..
Капитан поклонился.
- Ваш подданный заслуживает наказания.
- Еще бы! – я гневно взмахнула руками, взметнув полы плаща, и устремила воинственный взор на замок. – Где ваш хозяин? Я хочу с ним поговорить!
- Господина сейчас нет, но я передам ему…
- Я подожду! – кивком предоставив слугам позаботиться о лошади, я отпихнула в сторону капитана и решительным шагом проследовала во двор.
В конце концов, мне давно пора с ним познакомиться. По-хорошему, это он должен был явиться ко мне после моего официального восшествия на трон и представиться по всей форме. Он этого не сделал, но что возьмешь с таких диких невоспитанных людей. Ну, у нас в королевстве все по простому, а я не гордая и не постесняюсь заявиться в гости сама. Оно и к лучшему: заодно взгляну, как тут у них все устроено.
Устроено все было похвально. Мне хватило нескольких секунд, чтобы окинуть взглядом просторный, расчищенный от снега двор с аккуратными постройками, хорошо одетую прислугу, которая деловито сновала туда-сюда, и часовых на высокой стене, имевших вид бодрый и бдительный. Замок производил внушительное впечатление. Белые стены, черные крыши; простой, но основательный, с галереей, где можно было прогуливаться, наблюдая за происходящим во дворе. Позже я оценила добротное внутреннее убранство и разумную планировку – простую, удобную, без кучи дурацких крутых лестниц и извилистых мрачных коридоров. Общее впечатление – опрятно, надежно и безопасно.
За мной устремилась целая свита. После небольшой суматохи меня пригласили подождать хозяина в кабинете. Спешно растопили камин и принесли горячий чай с вишневым вареньем.
Кажется, слуги надеялись, что я устроюсь на диване для гостей, но я, ни слова ни говоря, плюхнулась за письменный стол в хозяйское кресло. Давая понять: может, ваш Ястреб и мнит себя господином здешних земель, но не стоит никому из вас забывать, чей он подданный!..
У меня забрали плащ, чтобы высушить от снега. Чай быстро согрел меня, и какое-то время я наслаждалась отдыхом, наблюдая за медленным танцем снежинок за окном. Однако время шло, а хозяин все не появлялся. Я подергала ящики: все они были заперты на ключ, а на столе царила девственная чистота – лишь стопка бумаги и письменные принадлежности. Никаких тебе записей, дневников, карт, документов и прочих интересностей, куда я могла бы сунуть свой нос.
Соскучившись, я встала и принялась бродить по кабинету, рассматривая книжные полки. Библиотека у Черного Ястреба была невелика и изысканностью не отличалась. Несколько учебников иностранного языка, парочка мемуаров, две-три энциклопедии, книги по истории, географии… Я зевнула. Все это я проходила и читала тысячу раз. Романы и стихи нашего разбойника, очевидно, не интересовали. Зато его занимало банковское дело (еще бы! не все же в сундуках золотище держать), стратегия и тактика, энциклопедии по оружию…
Без особого интереса я пролистала некоторые из них, отложив в сторону, и увидела во втором ряду на глубокой полке сборник любовной лирики в розовой обложке. Развеселившись, я решила полюбопытствовать, какие такие стихи могли заинтересовать грозного Черного Ястреба, славившегося своими похождениями и непостоянством в любви. Я потянула томик на себя, но книга почему-то не поддавалась. (Прилипла она там, что ли?.. Или закладка застряла в какой-то щели?..) Пытаясь вытащить книгу, я слегка нажала на корешок, и тут…
Почти бесшумно, с тихим шорохом отъехал стеллаж за письменным столом, и в глубине кабинета открылся проход в соседнее помещение.
Я, естественно, немедленно направилась туда.
***
Я мало чего боялась. Жизнь избаловала меня благополучным и предсказуемым существованием: счастливое детство, любящие меня и друг друга родители, мирное, процветающее королевство, отсутствие опасных врагов (максимум – безобидные недоброжелатели). Добрая, в какой-то мере даже скучная судьба, единственным чужеродным элементом в которой до сих пор был один только Ренни – но и то, как я теперь понимаю, лишь в силу невинной и спонтанной природы наших юных и детских лет. Теперь и он уходил из моей жизни – как внезапный ливень, сверкнувший освежающей грозой.
И вот теперь, впервые за свои двадцать лет, я испугалась.
В этой комнате, небольшой, залитой светом из большого окна, все было посвящено мне. Только мне.
Мои портреты на стенах: от детских до совсем недавних, сделанных уже после возвращения из пансиона. Книги, которые я любила – аккуратными рядами они стояли на полках.
