ПРОЛОГ
Темные пустоши, земли княжества Акарам, опасны и полны чудес, порой злых и жестоких. Большая их часть заселена нежитью, и лишь несколько городов принадлежат людям. Правителя Акарама жители соседних княжеств называют чудовищем. Так ли это могут рассказать древние свитки, но доступ к ним есть только у избранных. Правда о возникновении Темных пустошей неприглядна, полна стыда, малодушия и вины, гораздо проще похоронить ее под пылью столетий. Проходят годы, но неизменным остается одно – князь Акарама единственный хранитель равновесия; его кровь обеспечивает беспрекословное повиновение порождений мрака: гарпий, вивернов, чиан-ши, демонов, кикимор.
Участь Яна, хозяина Темных пустошей, – одиночество. Устоявшийся порядок изменила его встреча с Алисой. Она никогда не думала, что станет женой князя, не знала, что он способен любить. Безысходность заставила сделать первый шаг – и реальность превзошла самые смелые мечты. Акарам признал Алису хозяйкой, рождение сыновей позволило надеть корону. Княгине дано многое, но отдать потребуется еще больше. Счастливая молодая мама наивно полагает, что готова воспитывать наследника, но сможет ли она принять методы супруга? От навыков, воли и самоконтроля княжича зависит его жизнь, и Ян не пойдет на уступки.
Алые рубины княжеской короны зовут Алису окунуться в дела Пустошей, но это тяжелый, а порой и непосильный груз. Придется ли ноша по плечу женщине, сердцу которой милы простые домашние хлопоты? Выдержит ли любовь испытание властью? Заботы и тревоги скоро безжалостно постучатся в двери, а пока княгиня радуется улыбкам сыновей и готовится принимать поздравления в честь их дня рождения.
Получать подарки приятно, а вот с их поиском порой возникают огромные проблемы. Муки выбора терзают Адель и Мэйнарда. Нетривиальная задача предстала перед дочерью офицера, единственной подругой княгини, и демоном, пожелавшим испытать человеческие чувства, и всей сущностью привязавшимся к Алисе. Чем можно удивить женщину, у которой есть все? Только тем, что изготовлено собственными руками! Смогут ли Адель с Мэйнардом воплотить задуманное, или таланта окажется недостаточно?
Ах, какими незначительными показались бы эти проблемы финансовой советнице, если бы сиятельная леди Изольда о них узнала! Ее старший сын пропал без вести вместе с экипажем каракки «Жемчужина», а младший, Михаил, мало того, что не хочет жениться, так еще и сдружился с ведьмаком. И все бы ничего, но их компанию пополнил детеныш виверна. Малыш Ло перезимовал в доме Миши, ломая мебель и отпугивая девушек, весной вернулся к стае на Пустоши, но чутье предупредило советницу: это не конец истории. Всадники давно стали легендой: связь с нежитью порождала безумие, однако существовали единичные исключения… Зерна мысли упали на благодатную почву: как бы не случилось беды! Возможно, экспедиция на Тропу Мертвецов в княжество Арвес отвлечет Михаила?
В окрестностях Тропы томятся души, не обретшие покой. Арвес отказал древним мертвецам в последней милости, Акарам посчитал существующий порядок неприемлемым. Раз в год князь снаряжает экспедицию – и загораются погребальные костры для призраков. Однако пройдут еще десятки лет, прежде чем очередь дойдет до последнего из них. Михаил, однажды побывавший там, загорелся желанием помочь и получил разрешение на организацию внеплановой поездки. Что ожидает его на Севере? Истории из жизни призраков, искры костров или что-то большее? Возможно, любовь?
А что ждет экспедицию, пропавшую вместе с красавицей «Жемчужиной», в далеких землях за Великим Океаном? На ее поиски отправлен оснащенный по последнему слову кораблестроения и магии галеон «Стремительный». В составе команды трое ведьмаков, один из них княжеский советник Данияр Ак-Зимин: опытный мастер, опасный противник, бороздивший морской простор в далекой юности и не растерявший прежних навыков.
Сможет ли экспедиция оправдать возложенные надежды? Отыщут ли пропавших моряков среди сотен островов чужого края? Ведьмак Томас Монрель смотрит в будущее с оптимизмом. Море прекрасно, шелест волн дарит радость и вдохновение, а еще появляется возможность узнать что-то новое.
Вот, от чего бы с удовольствием отказался князь Сорема Авриэль. Новое в его жизнь бесцеремонно врывается каждый день: чего только стоила война, к счастью ограничившаяся несколькими битвами. Авриэль с ностальгией вспоминает беззаботное прошлое с верной гитарой; в управлении государством его успехи по-прежнему посредственны. Если бы не Имоджин, принявшая бремя власти, княжество утонуло бы в крови и беззаконии. Однако, как долго продержится сестра Авриэля, лишенная поддержки близких? Чем она заплатит за процветание Сорема? Сможет ли вовремя распознать внешние угрозы, не поддаться на провокации? Сохранить в сердце любовь и нежность, быть счастливой?
Одни любовь берегут как наивысшую драгоценность, а другие желают погасить ее пламя. Ромала пыталась не раз, но над этим чувством лучшая лекарка Акарама оказалась невластна. Молодой офицер позвал ее замуж, но неравный брак не одобрят ни люди, ни боги. Кто-то другой покорился бы обстоятельствам, однако Олег терпеливо ждет два года, отмерянные Ромалой, и не собирается отступать.
Стелются дороги, пересекаются пути, Пустоши ждут… Новостей, перемен, судьбоносных решений, и… весны.
ГЛАВА 1
расскажет о душевных терзаниях, подарках и трех бочонках сливовицы
Княжество Риор,
первая неделя лютня* 69-го года
*февраля
Жители Каменки, приморского городка, облепившего склоны Лазоревой бухты, не помнили такой спокойной зимы. Сезонные штормы – явление привычное, обыденное – до побережья не доходили: таяли, угасали по дороге. Чудеса, да и только! Народ гадал, с чего вдруг такие перемены, потом пополз шепоток, мол, не к добру, но он быстро затих, а рыбаки и капитаны ставших на зимовье кораблей просто пользовались обстоятельствами. И лишь два человека знали истинную причину изменения прежнего порядка.
Причина эта, надежно прикованная к корме «Белой птицы», выглядела на редкость неприглядно. Чудные темно-зеленые волосы, прежде густые и блестящие, потускнели, спутались в колтуны, ногти обломались, чешуя на хвосте местами облезла, образовывая уродливые проплешины, затянутые темной коркой.
…Ее назвали Летящая-над-Волной. За жгучее любопытство, непоседливость и грацию. Юную русалку влекло все новое и неизведанное, пока это не обернулось шелковым шнурком и железными цепями. «Белая птица» стала тюрьмой, а Лазоревая бухта украла ту крохотную частичку свободы, что ей оставили: клочья пены, исцеляющие раны, песнь моря, звучащую из глубины, ветер, окунающий в соленые брызги…
Никогда прежде она не ведала боли.
Никогда прежде не была заперта в одной форме.
Никогда прежде так не ждала весны.
Один раз в день русалку обливали морской водой. Поначалу она жадно ловила эти подачки, а потом ненавистные человеческие голоса оттеснили глас моря и русалкой овладела апатия, сменившаяся покорным равнодушием.
Вот и сейчас, промозглым лютневым вечером, драгоценная вода выплеснулась из ведра, но пленница даже не пошевелилась, продолжая висеть сломанной куклой.
– Не сдохнет? – обеспокоился капитан, подозрительно осматривая ценную добычу.
– Не беспокойся, – спокойно ответил его компаньон-ведьмак. – Выйдем в открытое море – оклемается. Впрочем, можно вылить еще парочку ведер – ей пойдет на пользу.
– Так и сделаем. Гарпун … в печень!
Ведьмак усмехнулся, но глаза остались холодными, словно лед, сковавший воды Лазоревой бухты.
– Ее силы нам хватит лет на двадцать, гарантирую.
Капитан довольно кивнул и вознес хвалу морскому богу вперемешку с отборной бранью. Ведьмак привычно пропустил трехэтажные конструкции мимо ушей. Им обоим опостылела суша, хотелось вывести на простор поставленное на зимовье судно, но насущная необходимость в этом отсутствовала.
Двое людей, таких разных, что даже не дружба, а совместная работа казалась для них невозможной, терпеливо ждали. Однажды судьба свела их вместе, едва не погубив. Той ошибки мужчины больше не повторяли, а пленная русалка связала их крепче кровных уз. Поодиночке этот трофей не удержать. Он утянет на дно вернее привязанного к ногам ядра. Но если объединить усилия опытного морского бродяги и ведьмака с заурядной силой, успешно компенсирующего этот недостаток упорством и трудолюбием, – о них сложат легенды. Страшные, кровавые. О неуловимом корабле-призраке, над мачтой которого реет белый флаг с черным скелетом, танцующим на черепах.
Княжество Акарам,
четвертая неделя лютня 69-го года
Черная морда нависла над столом. Любопытный нос потянулся к листу пергамента и заинтересованно замер. Человеческий город открыл для Ло целый мир новых запахов. О, сколько же их здесь таилось! Непознанных, непонятных, притягательных, раздражающе насыщенных... Как и всякий детеныш, виверн стремился познать мир, иногда своими неудержимыми порывами доводя поручившегося за него Михаила Соколова до исступления. Вот и сейчас, стоило молодому человеку потерять бдительность, как его подопечный ускользнул на экскурсию!
«Драгоценная моя, любимая Лизонька, – смог бы прочесть Ло летящие строчки легкомысленно оставленного на столе письма, если бы владел грамотой. – Мой новый дом пахнет лавандой, медом и апельсинами. Я думал, мой удел без тебя – пустота, боль и книги, но боги распорядилась иначе.
Я полюбил Радор. Широкие проспекты и уютные парки, бесконечную синеву моря; соседей и учеников. Непосредственную Адель, которая умеет приходить удивительно вовремя и одаривает гостинцами, ее нахального грифона; обходительного, вежливого и талантливого финансиста Михаила Соколова (очень редко знать ТАК воспитывает своих детей); трактирщика Баграта, неравнодушного к новым веяниям; Мэйнарда, спасшего меня и сад…
Я уже упоминал, что цитрусовые деревья отлично прижились. Сейчас могу сказать: за зиму они стали краше. Для садов выделили хорошие места, да и помощники у меня толковые, энергичные. Скоро сможем расширить насаждения. Сердце меня практически не беспокоит, я даже стал забывать пить настойки. Адель, когда узнала, выговаривала долго и вдумчиво, словно настоящий лекарь. Интересно, кто научил?
Знаешь, я перестал закрывать входные двери. К хорошему привыкаешь быстро, а жизнь без воровства плохой не назовешь. Ты спросишь меня о нежити, а я не смогу дать однозначный ответ. Проклятые твари разные, как и люди. Смертельно-опасные, безжалостные, слепо подчиненные инстинктам и… любознательно-милые. По-другому я не могу охарактеризовать малыша Ло. От него один убыток, но злиться не получается, и дело вовсе не в выплаченной компенсации. К слову, я от нее каждый раз отказываюсь, но с Мишей сложно спорить.
Я знаю, ты бы попросила меня быть осторожным. Не волнуйся, родная, я никогда не забуду смрадное дыхание гарпии и понимание: один шаг – и меня не станет. Один шаг – и душа исчезнет навсегда. Жуткое чувство. Не дайте Небесные Владыки испытать его вновь. Однако я не нарушу присягу вовсе не из-за нежити и кары. А тех, кто задумает разрушить мой дом, собственноручно скормлю порождениям тьмы…»
Виверн отпрянул от пергамента за миг до того, как прозвучал окрик. И зачем так нервничать?! Малыш не посягал на письмо. Ему просто понравился запах чернил. Вот!
– Ло!
Виверн махнул хвостом, кончиком – совершенно случайно! – задел салфетку, льняная нить зацепилась за костяной нарост… Раздался грохот и осколки кувшина разлетелись по комнате.
– О нет! – простонал Михаил и торопливо добавил: – Я все возмещу!
Ло на миг смутился, но это чувство быстро прошло. Зачем заводить столько бесполезных вещей?! От них приличным тварям сплошные хлопоты! Люди – такие странные существа, и жилища у них куцые, развернуться негде. Но, с другой стороны, теплые, этого не отнять… Дальнейшего разговора шкодник не слышал: его выгнали на улицу.
Солнечные лучики скользили по строкам письма, которое никогда не будет отправлено, пробуждали впавшую в зимнюю спячку нежить, танцевали на мачтах поймавшего попутный ветер «Стремительного». Приближалась весна, напористо и неудержимо.
Княжество Акарам,
первая неделя цветня* 70-го года
*апреля
– Что делают люди, когда у них ничего не получается? – поинтересовался Мэйнард вместо приветствия.
Адель прислонила метлу к дереву и перевела взгляд на демона. Первый порыв – выставить гостя вон – прошел. Инкуб выглядел расстроенным и озадаченным. К неожиданным вопросам демона девочка привыкла, как и к его обществу. Чары Мэйнард не использовал, а к его природному обаянию у юной авантюристки выработался иммунитет. Нельзя сказать, что Адель приходила в восторг от подобной компании, но, когда за плечами опыт столетий, можно получить желаемое безо всякой магии. Инкуб знал, когда можно нажать, а когда лучше отступить, а еще он был настойчивым и целеустремленным.
– Каждый по-разному, – расплывчато ответила хозяйка подворья. – А демоны? – в голосе отразилось искреннее любопытство.
– У нас нет долгосрочных целей, – признался гость.
Ветер сорвал белоснежные лепестки абрикосового цвета, припорошил иссиня-черные волосы Мэйнарда и кожаный футляр с неизменной гитарой. Более романтичные барышни могли легко потерять нить беседы, любуясь чудным видением. Демон добился идеального баланса между красотой и мужественностью: правильные, аристократичные черты лица, волевой подбородок, длинные густые ресницы – любая дева позавидовала бы; тонкие, музыкальные пальцы, на вид хрупкие, но как же обманчиво это представление! Изюминкой стала недавно скопированная военная выправка, идеально вписавшаяся в образ.
– И все же? – не удовлетворилась ответом Адель.
– Если «еда» сопротивляется – усиливаем нажим, меняем тактику. Не получается соблазнить? Это не о нас! – не без гордости пояснил Мэйнард. – Так что скажешь насчет людей?
Инкуб улыбнулся. Немного застенчиво (будто он умеет стесняться!), просительно и безумно обаятельно. Девочка оценила: раз так расстарался – точно не отстанет.
– Меняем тактику, просим помощи, откладываем на время: подумать, поискать ошибки, отказываемся от цели.
– Последнее мне не подходит, а все остальное ничего не дало.
Мэйнард печально провел ладонью по чехлу с гитарой. Он начал писать песню еще зимой, но ничего путного не выходило. Пришлось присматривать запасной вариант, копить деньги (раньше он бы просто украл нужную вещь), но… Игрушки, пеленки, крохотные одежки – это так банально! Демону понравилось дарить подарки и хотелось ко дню рождения близнецов преподнести Алисе что-нибудь особенное. То, что может сделать только он.
– Прости, – неожиданно произнесла Адель, она прекрасно поняла, о чем идет речь, – я бы хотела помочь, честно, но твои мелодии… Они не подходят! Это самая мягкая из возможных характеристик, да ты и сам знаешь.
– Знаю, – вздохнул инкуб. – А что бы ты написала?
– Колыбельную, – не задумываясь, ответила девочка.
– Колыбельную? – такой вариант Мэйнарду бы никогда не пришел в голову. – Почему?
Порыв ветра сорвал новую горсть лепестков, закружил легко, непринужденно, беззаботно... Адель проследила за ними взглядом, протянула ладонь – лепесток коснулся кончиков пальцев и полетел дальше. Она могла соврать, но это казалось нечестным и неправильным.
