Понемногу золото начало размываться, уходя на второй план, сопротивляясь и рыча как бешеная собака. Напряжение нарастало, силы были равны. Казалось, существо понимает и сопротивляется. Очистив мысли, она перестала бороться и подумала: «Тебя нет. Ты не настоящий». Стены задрожали.
Она продолжила, и крик сумасшедшего, полный злобы и ненависти, вновь повторился. На этот раз не только в её голове. Серый вскочил, оглядывая пространство. Вика не сдвинулась с места и продолжала повторять заветные слова до тех пор, пока не поняла, что и сама в них поверила. Стены лопнули, разлетаясь ошметками золотистой жижи, и перед ними предстал обычный туннель, вполне знакомый. Он вёл в зал с разноцветным потолком. Они с самого начала шли не в ту сторону. Серый схватил её за руку, и они побежали в обратном направлении. Каждая минута была на счету, старуха может появиться в любой момент. А она обладает мощной силой, присущей старейшине совета, и вряд ли им удастся уйти, наткнись они на неё случайно.
В тот момент, когда от центрального зала из отделяла всего пара туннелей, позади эхом разнесся неистовый вопль. «Ей стало известно о побеге! Быстрее! Осталось немного! Там, среди остальных, гадина не посмеет напасть!» Звук осыпающихся камней раздался совсем близко. «Она крушит всё на своём пути!» Завернув за угол, Серый остановился и инстинктивно закрыл её спиной.
— Честно сказать, я поражена! — Халипа хлопала в ладоши далеко не от радости, в её голосе было столько льда, что им можно было заморозить планету. — Ты, и правда, хороша! Жаль терять такого нужного человека. — Её сила набирала мощь и была осязаема, золотые волны струились, освещая туннель.
Страх парализовал Вику. Мысленно она хотела бежать, но ноги не слушались. У Серого звучно стучало в груди.
— Ты не притронешься к ней, старая сука! — взревел он, расправляя плечи.
Халипа расхохоталась, предвкушая победу и две жалкие смерти. А затем перешла в наступление. Маленькие шажки казались прыжками, неизбежность и отчаяние овладевали. Серый толкнул любимую в грудь, и она отлетела, стёсывая локоть о камни. Халипа отвлеклась на трюк, а он побежал ей навстречу, врезавшись в живот головой и руками, и повалив.
Сила на мгновенье исчезла, и туннель погрузился во тьму. Вика судорожно хватала ртом воздух, пытаясь подняться. «Я знаю, зачем ты сделал это, и не позволю приносить себя в жертву!» В темноте происходила возня. Она устремилась на звук. И тут вспышка осветила пространство.
Золотистая волна ударила Серого, и он стремительно отлетел в стену, пробивая её собой наполовину. Вика поняла, что кричит. Вспомнились слова отца: «Моя девочка, выбор есть всегда. Просто прими решение». И она выбрала — смерть в бою. Она будет героем, как и отец, а не всеми позабытой жертвой психопатки! Девушка разогналась и побежала, крича нереальным, чужим голосом. Сделав в воздухе кульбит, и оттолкнувшись от стены, она ударила её ногой в голову. Халипа пошатнулась и снова упала, перед этим успевая нанести удар, отбросивший Вику на несколько метров, отчего та буквально вспахала под собой землю.
Она лежала на холодном полу, принимая боль кровоточащих ран, и чувствуя, как горячая и липкая жизнь её покидает. Она думала о подруге, отказавшейся бороться, о мужчине, возможно, отдавшем за неё жизнь, об отце, к которому скоро присоединиться, но и сдаваться не собиралась. Поднимаясь, она истратила последние силы, и приготовилась к очередной атаке. Силуэт Халипы возвышался в свете пылающей энергии, беспощадные глаза полыхали яростью. Девушка сжала кулаки, услышала за спиной шаги, и обернулась. «Глазам не верю! Как он узнал, что мы здесь?» Халипа смотрела ей за плечо, не сводя с него взгляда. Судя по всему, происходил внутренний диалог. Острые черты лица «старо-землянина» выдавали его лютую ненависть и негодование.
— Убирайся, щенок! Ты соплив, чтобы указывать мне! — сорвалась на реальный крик взбешённая и совершенно безумная старейшина.
— Ты их не тронешь. Тогда тебе придётся убить и меня. Я обязательно поведаю твой секрет остальным, —угрожающе процедил он, стиснув зубы, и сделал пару размашистых шагов, закрывая собой Вику.
Старуха сделала резкий выпад, но он ожидал и блокировал. Схватка началась, буквально отовсюду сыпались камни. Огненные шары, сгустки силы и вопли заполнили туннель. Зир сражался с собственной бабкой не на жизнь, а на смерть. И она вела в битве, ранив его несколькими точными ударами. Кровь брызгами разлеталась, оседая на стенах. Тёплые капли упали на лицо девушки, когда та кралась по стене, уворачиваясь от ударов и камней. Серого видно не было. «Возможно, он без сознания». Так думать было проще всего. Зир истекал кровью, левая рука неестественно повисла. Бабка наступала, гневно выкрикивая проклятия.
— Ты вздумал играть в смерть? Я играла в эту игру, когда тебя ещё на свете не было! Ты пошёл против меня и умрёшь! Надеюсь, это того стоило!
Он отражал удар за ударом отступая. Вика заметила, что Зир не борется в полную силу. «Колеблется». Среди прочих эмоций на лице у него преобладало смятение, и она испугалась, что он погибнет прежде, чем сделает выбор. Вика понимала, что, убив её, он будет вынужден жить с чувством вины, а оно губило людей и посильнее. Она подобралась совсем близко, незаметно скользя по стене, и останавливаясь всякий раз, как старуха улавливала глазами движение. «И как ей удаётся биться и следить за мной одновременно?»
Голос подруги зазвучал у неё в голове, подбадривая и придавая сил: «Бей прямо в сердце. Ты сможешь. Зир не способен причинить ей вред, даже ценой собственной жизни». Она добралась до точки, с которой смогла бы нанести решающий удар. Силы покидали, попытка была всего одна. Старуха безумна и не оставит в живых никого, кто знает секрет. Выбор есть всегда, и пришло время его сделать.
Халипа наотмашь ударила внука, он упал на колени, сгорбившись и тяжело дыша. Она нависла над ним, как коршун, лицо стало моложе в предвкушении крови, в глазах не мелькнуло и капли жалости. Сформировав золотой светящийся шар, она направила его на Зира.
Вика, глубоко вдохнув, оттолкнулась, и подпрыгнула изо всех сил, превозмогая боль. Она ударила её ногой прямо в сердце. Хруст грудной клетки. Тьма. Невнятные звуки. Вика упала, и перевернулась на живот, спинах неё кровоточила. Зир немного помедлил и подполз к старухе.
— Она мертва, — его голос не выражал эмоций, но она и представить не могла каково ему сейчас.
— Нужно помочь Серому. Я бы и сама, но… — Он не ответил и, прихрамывая, направился к дыре в стене.
— Он жив! Пострадал, но вполне излечимо. — Вика истерично рассмеялась.
Придя в себя, они взяли под руки Серого и покинули место битвы. Медленно, но верно, друзья пробирались к остальным. Вика нарушила затянувшееся молчание:
— Прости меня, — говорить об этом было тяжёлой задачей, горло сковало.
— Я знаю, Вик. Всё в порядке. Я бы, наверное, не смог. А если бы и смог, ненавидел бы себя всю оставшуюся жизнь. Не за что извиняться. Я должен тебя поблагодарить, — устало и печально отозвался он, и она кивнула, прерывая откровенный разговор.
— Почему никто не пришёл нам на помощь? Ты случайно там оказался?
— Нет, мне сказала Ари. Я пытался на неё повлиять, утащив в грёзы. Не было времени брать подмогу. Халипа отгородила вас, никто бы не услышал. Старая стерва была умна. В своё время она сгубила немало жизней, — осёкся он, удобнее устраивая руку Серого у себя на плече, избегая неловкости.
Как только они показались в центральном зале убежища, их окружили женщины. Они хлопотали, напоминая прежних куриц, которые к сожалению мутировали и перестали кудахтать, но продолжали нести яйца, и даже больше, чем прежде. Женщины развели их по комнатам и оказали необходимую помощь. Вике перевязали всё тело. Очень скоро под воздействием сонного чая она уснула, отпуская все тревоги и заботы.
Ариша где-то витала. Место было сказочно красивым и до жути тихим. Небо пестрело тысячью оттенками, а воздух наполнен запахами скошенного луга и чего-то ещё, очень знакомого. Паря в воздухе, она перевернулась на спину, вдыхая чудесные ароматы. «Хлеб. Так пахнет хлеб. Мама любит его печь». Почему-то ей вспомнилось детство, закончившееся совсем недавно. В груди возникло чувство, описать которое она никогда бы не смогла, если бы кто-нибудь попросил её об этом.
Сейчас это было неважно, мелочи не имели значение. В который раз она подняла голову и стала озираться, пытаясь отыскать источник стука, раздражавшего её рецепторы. Звук получался мерный и как будто отрепетированный. Ариша представила огромного, злого великана стучавшего кувалдой в одно и то же место, и ухмылявшегося в ответ на её раздражительность. После того, как друзья оказались в безопасности, она вновь обрела покой и продолжила упиваться пребыванием там, где бы она ни была. Совершенно не хотелось думать, но сознание не желали отпускать мысли. «Мне это не безразлично. Так же, как и его появление».
Она не представляла, как ему удалось вытащить её отсюда в грёзы, ведь для этого «старо-землянин» должен был обладать неимоверной силой. Увидев Зира, девушка на короткий миг почувствовала себя живой, кровь забурлила по венам. Она знала, что ещё жива, и что скоро умрёт. Внутри отчаянно боролись две сущности: одна хотела спокойствия, устав от борьбы и страданий бытия, другая желала остаться с родными и друзьями, несмотря на сложности и суету, присущие только живым.
На данный момент с огромным отрывом преобладала первая, и Ариша отчаянно злилась на себя за проявление слабости, и пристрастие к земному. Подул ветер, поднимая сухие листья. «Сейчас осень. Моё любимое время года». Жара сменилась прохладой дня, и планета заиграла новыми, насыщенными красками. Ветер усилился, стало неуютно. Минуту, другую спустя он уже буквально сдувал её с места. Она неохотно выбралась из зоны комфорта, вынужденная укрыться от неприятного проявления стихии, и увидела дерево непередаваемой высоты, раскинувшее широко ветви, и заслонившее собой небо.
Спустившись с небес, она примостилась меж громадных корней и огляделась. Чьё-то присутствие ощущалось незримым образом. Вначале она предположила, что это Зир, и сердце забилось быстрее, растревожив остальные эмоции. Вспомнив, что она точно определила бы его присутствие, девушка немного поникла. Сама не понимая, как это возможно, она знала, что он ещё бодрствует.
Ариша провела рукой по массивному, торчавшему из земли корню, и пространство заполнилось голосами. Она заткнула уши, но они не унимались, голова начала потрескивать. Раздражаясь, она набрала в грудь воздуха и крикнула: «Хватит!» — голоса стихли. Корень дерева зашевелился. Девушка вздрогнула и отпрыгнула, наблюдая как он, скользя по земле, уползал к основанию дерева. Она почувствовала, что должна следовать за ним.
«Надо же. Место начинает меня удивлять. Впервые вижу корень, который шипит». «В таких местах много интересного. Особенно для молодой целительницы». Она искала глазами источник звука, но не могла увидеть ничего кроме дерева, корни которого последовали примеру первого, скользя к основанию, извиваясь и шипя.
— Мерзость.
— Не любите змей, молодая леди? А ведь они обладают всеми необходимыми для выживания качествами. Эти создания живут долго и могут выбираться из ситуаций любой сложности. Великие существа. У тебя с ними гораздо больше общего, чем ты думаешь, — голос говорившего был женским, приятным, с бархатными нотками.
— Кто ты такая?
— Так ли важны имена, моя маленькая девочка? Здесь ничто не является важным. Ничто не заслуживает внимания. Именно поэтому ты решила остаться. Тот стук, который тебя раздражает — сердце. Слышишь? Оно стучит всё медленнее, и с каждым ударом из тебя уходит жизнь. Твоё тело останется таким навсегда, а сознание продолжит работать, и создаст любые миры, какие только пожелаешь. Не будет в них ни боли, ни горестей. Но и главного не будет — любви. Родные и друзья будут оплакивать тебя из года в год. Кто-то сойдёт с ума. Кто-то никогда не сможет любить. Кто-то умрёт от тоски и горя. Разве это будет важно? Нет. Разве сможешь ты ощутить что-то кроме покоя? И потому я спрашиваю, милая: «Ты готова уйти?»
— Ты смерть? — непонимающе вопрошала она.
— Я тот, кто присматривает за тобой с тех пор, как ты появилась на свет. Это моя обязанность, если хочешь. Я та, кто гордится тобой: умом, красотой, отвагой. Тем, что ты сделала для Халипы, пусть и не должна была.
Ариша изо всех сил попыталась побороть любопытство и сохранить состояние покоя, но уже выбралась из него, и теперь не могла вернуться. Мысли закружили вихрем, чувства обострились, открываясь, словно множество дверей, с которых слетали стальные замки. Она до смерти захотела увидеть собеседника, и возле дерева стал проявляться силуэт. Женщина была молода, стройна, имела пышную грудь и длинные ноги, каштановые волосы были убраны в аккуратный пучок, из которого выбилось несколько вьющихся прядей, красные глаза улыбались. Она вытянула изящную руку, и на неё заползли шипящие корни, любовно её обвивая. Цвет глаз незнакомки не подходил человеческому облику, и Ариша припомнила, как изменялся по желанию дед. Она несколько раз моргнула, и увидела грациозную, благородную «старо-землянку».
— Какое обличие больше по душе? — заискивала та.
— Предпочитаю настоящее, — буркнула Ариша, и женщина заливисто рассмеялась. Такой смех бывает заразителен, и, в доказательство тому, девушка заулыбалась.
— У нас мало времени, милая. Ты должна определиться, чего хочешь. Если выберешь смерть, я пойму, но остаться с тобой не смогу. Моё место давно предопределено. Всё вокруг меняется, но законы вселенной нельзя переделать.
Ариша понимающе кивнула, в данный момент она ясно осознавала происходящее, позже будет задаваться вопросами. Женщина приблизилась, ладони сияли красным, напоминая ей о чём-то важном.
— Близится последний удар. Решай же!
Девушка призвала силы, ладони откликнулись теплом и красноватым свечением. Вложив их в её большие ладони, она остро ощутила любовь и доброту, какой ни знала при жизни — даже от тех, кого очень любила. Чувство мощными волнами переливалось и распределялось по телу, согревая изнутри и снаружи. Она заглянула в красные глаза, родные и понимающие:
— Бабуль, ты всегда будешь со мной, правда?
— До тех пор, пока у тебя не родится ребёнок. Потом я стану к тебе ближе, чем когда-либо. Жаль, что ты не вспомнишь об этом, — прабабка грустно улыбнулась, обняла её крепко и тихонько шепнула на ухо: — «Будь умницей. Скоро увидимся».
Стук застыл на мгновенье и мерно продолжился вновь. Последний удар не состоялся, и она медленно открыла глаза, выбирая жизнь и любовь. Свет ослеплял. Маленькие зайчики, похожие на золотые буковки, заплясали и запрыгали поверх размытой картинки. Слабость и тяжесть напомнили ей каково это — быть живой. Поблизости раздались приглушённые всхлипы. Ариша ощутила нежное прикосновение. Она хотела поднять руку, но та будто была вылита из свинца.
Она продолжила, и крик сумасшедшего, полный злобы и ненависти, вновь повторился. На этот раз не только в её голове. Серый вскочил, оглядывая пространство. Вика не сдвинулась с места и продолжала повторять заветные слова до тех пор, пока не поняла, что и сама в них поверила. Стены лопнули, разлетаясь ошметками золотистой жижи, и перед ними предстал обычный туннель, вполне знакомый. Он вёл в зал с разноцветным потолком. Они с самого начала шли не в ту сторону. Серый схватил её за руку, и они побежали в обратном направлении. Каждая минута была на счету, старуха может появиться в любой момент. А она обладает мощной силой, присущей старейшине совета, и вряд ли им удастся уйти, наткнись они на неё случайно.
В тот момент, когда от центрального зала из отделяла всего пара туннелей, позади эхом разнесся неистовый вопль. «Ей стало известно о побеге! Быстрее! Осталось немного! Там, среди остальных, гадина не посмеет напасть!» Звук осыпающихся камней раздался совсем близко. «Она крушит всё на своём пути!» Завернув за угол, Серый остановился и инстинктивно закрыл её спиной.
— Честно сказать, я поражена! — Халипа хлопала в ладоши далеко не от радости, в её голосе было столько льда, что им можно было заморозить планету. — Ты, и правда, хороша! Жаль терять такого нужного человека. — Её сила набирала мощь и была осязаема, золотые волны струились, освещая туннель.
Страх парализовал Вику. Мысленно она хотела бежать, но ноги не слушались. У Серого звучно стучало в груди.
— Ты не притронешься к ней, старая сука! — взревел он, расправляя плечи.
Халипа расхохоталась, предвкушая победу и две жалкие смерти. А затем перешла в наступление. Маленькие шажки казались прыжками, неизбежность и отчаяние овладевали. Серый толкнул любимую в грудь, и она отлетела, стёсывая локоть о камни. Халипа отвлеклась на трюк, а он побежал ей навстречу, врезавшись в живот головой и руками, и повалив.
Сила на мгновенье исчезла, и туннель погрузился во тьму. Вика судорожно хватала ртом воздух, пытаясь подняться. «Я знаю, зачем ты сделал это, и не позволю приносить себя в жертву!» В темноте происходила возня. Она устремилась на звук. И тут вспышка осветила пространство.
Золотистая волна ударила Серого, и он стремительно отлетел в стену, пробивая её собой наполовину. Вика поняла, что кричит. Вспомнились слова отца: «Моя девочка, выбор есть всегда. Просто прими решение». И она выбрала — смерть в бою. Она будет героем, как и отец, а не всеми позабытой жертвой психопатки! Девушка разогналась и побежала, крича нереальным, чужим голосом. Сделав в воздухе кульбит, и оттолкнувшись от стены, она ударила её ногой в голову. Халипа пошатнулась и снова упала, перед этим успевая нанести удар, отбросивший Вику на несколько метров, отчего та буквально вспахала под собой землю.
Она лежала на холодном полу, принимая боль кровоточащих ран, и чувствуя, как горячая и липкая жизнь её покидает. Она думала о подруге, отказавшейся бороться, о мужчине, возможно, отдавшем за неё жизнь, об отце, к которому скоро присоединиться, но и сдаваться не собиралась. Поднимаясь, она истратила последние силы, и приготовилась к очередной атаке. Силуэт Халипы возвышался в свете пылающей энергии, беспощадные глаза полыхали яростью. Девушка сжала кулаки, услышала за спиной шаги, и обернулась. «Глазам не верю! Как он узнал, что мы здесь?» Халипа смотрела ей за плечо, не сводя с него взгляда. Судя по всему, происходил внутренний диалог. Острые черты лица «старо-землянина» выдавали его лютую ненависть и негодование.
— Убирайся, щенок! Ты соплив, чтобы указывать мне! — сорвалась на реальный крик взбешённая и совершенно безумная старейшина.
— Ты их не тронешь. Тогда тебе придётся убить и меня. Я обязательно поведаю твой секрет остальным, —угрожающе процедил он, стиснув зубы, и сделал пару размашистых шагов, закрывая собой Вику.
Старуха сделала резкий выпад, но он ожидал и блокировал. Схватка началась, буквально отовсюду сыпались камни. Огненные шары, сгустки силы и вопли заполнили туннель. Зир сражался с собственной бабкой не на жизнь, а на смерть. И она вела в битве, ранив его несколькими точными ударами. Кровь брызгами разлеталась, оседая на стенах. Тёплые капли упали на лицо девушки, когда та кралась по стене, уворачиваясь от ударов и камней. Серого видно не было. «Возможно, он без сознания». Так думать было проще всего. Зир истекал кровью, левая рука неестественно повисла. Бабка наступала, гневно выкрикивая проклятия.
— Ты вздумал играть в смерть? Я играла в эту игру, когда тебя ещё на свете не было! Ты пошёл против меня и умрёшь! Надеюсь, это того стоило!
Он отражал удар за ударом отступая. Вика заметила, что Зир не борется в полную силу. «Колеблется». Среди прочих эмоций на лице у него преобладало смятение, и она испугалась, что он погибнет прежде, чем сделает выбор. Вика понимала, что, убив её, он будет вынужден жить с чувством вины, а оно губило людей и посильнее. Она подобралась совсем близко, незаметно скользя по стене, и останавливаясь всякий раз, как старуха улавливала глазами движение. «И как ей удаётся биться и следить за мной одновременно?»
Голос подруги зазвучал у неё в голове, подбадривая и придавая сил: «Бей прямо в сердце. Ты сможешь. Зир не способен причинить ей вред, даже ценой собственной жизни». Она добралась до точки, с которой смогла бы нанести решающий удар. Силы покидали, попытка была всего одна. Старуха безумна и не оставит в живых никого, кто знает секрет. Выбор есть всегда, и пришло время его сделать.
Халипа наотмашь ударила внука, он упал на колени, сгорбившись и тяжело дыша. Она нависла над ним, как коршун, лицо стало моложе в предвкушении крови, в глазах не мелькнуло и капли жалости. Сформировав золотой светящийся шар, она направила его на Зира.
Вика, глубоко вдохнув, оттолкнулась, и подпрыгнула изо всех сил, превозмогая боль. Она ударила её ногой прямо в сердце. Хруст грудной клетки. Тьма. Невнятные звуки. Вика упала, и перевернулась на живот, спинах неё кровоточила. Зир немного помедлил и подполз к старухе.
— Она мертва, — его голос не выражал эмоций, но она и представить не могла каково ему сейчас.
— Нужно помочь Серому. Я бы и сама, но… — Он не ответил и, прихрамывая, направился к дыре в стене.
— Он жив! Пострадал, но вполне излечимо. — Вика истерично рассмеялась.
Придя в себя, они взяли под руки Серого и покинули место битвы. Медленно, но верно, друзья пробирались к остальным. Вика нарушила затянувшееся молчание:
— Прости меня, — говорить об этом было тяжёлой задачей, горло сковало.
— Я знаю, Вик. Всё в порядке. Я бы, наверное, не смог. А если бы и смог, ненавидел бы себя всю оставшуюся жизнь. Не за что извиняться. Я должен тебя поблагодарить, — устало и печально отозвался он, и она кивнула, прерывая откровенный разговор.
— Почему никто не пришёл нам на помощь? Ты случайно там оказался?
— Нет, мне сказала Ари. Я пытался на неё повлиять, утащив в грёзы. Не было времени брать подмогу. Халипа отгородила вас, никто бы не услышал. Старая стерва была умна. В своё время она сгубила немало жизней, — осёкся он, удобнее устраивая руку Серого у себя на плече, избегая неловкости.
Как только они показались в центральном зале убежища, их окружили женщины. Они хлопотали, напоминая прежних куриц, которые к сожалению мутировали и перестали кудахтать, но продолжали нести яйца, и даже больше, чем прежде. Женщины развели их по комнатам и оказали необходимую помощь. Вике перевязали всё тело. Очень скоро под воздействием сонного чая она уснула, отпуская все тревоги и заботы.
Глава 11. Вернись
Ариша где-то витала. Место было сказочно красивым и до жути тихим. Небо пестрело тысячью оттенками, а воздух наполнен запахами скошенного луга и чего-то ещё, очень знакомого. Паря в воздухе, она перевернулась на спину, вдыхая чудесные ароматы. «Хлеб. Так пахнет хлеб. Мама любит его печь». Почему-то ей вспомнилось детство, закончившееся совсем недавно. В груди возникло чувство, описать которое она никогда бы не смогла, если бы кто-нибудь попросил её об этом.
Сейчас это было неважно, мелочи не имели значение. В который раз она подняла голову и стала озираться, пытаясь отыскать источник стука, раздражавшего её рецепторы. Звук получался мерный и как будто отрепетированный. Ариша представила огромного, злого великана стучавшего кувалдой в одно и то же место, и ухмылявшегося в ответ на её раздражительность. После того, как друзья оказались в безопасности, она вновь обрела покой и продолжила упиваться пребыванием там, где бы она ни была. Совершенно не хотелось думать, но сознание не желали отпускать мысли. «Мне это не безразлично. Так же, как и его появление».
Она не представляла, как ему удалось вытащить её отсюда в грёзы, ведь для этого «старо-землянин» должен был обладать неимоверной силой. Увидев Зира, девушка на короткий миг почувствовала себя живой, кровь забурлила по венам. Она знала, что ещё жива, и что скоро умрёт. Внутри отчаянно боролись две сущности: одна хотела спокойствия, устав от борьбы и страданий бытия, другая желала остаться с родными и друзьями, несмотря на сложности и суету, присущие только живым.
На данный момент с огромным отрывом преобладала первая, и Ариша отчаянно злилась на себя за проявление слабости, и пристрастие к земному. Подул ветер, поднимая сухие листья. «Сейчас осень. Моё любимое время года». Жара сменилась прохладой дня, и планета заиграла новыми, насыщенными красками. Ветер усилился, стало неуютно. Минуту, другую спустя он уже буквально сдувал её с места. Она неохотно выбралась из зоны комфорта, вынужденная укрыться от неприятного проявления стихии, и увидела дерево непередаваемой высоты, раскинувшее широко ветви, и заслонившее собой небо.
Спустившись с небес, она примостилась меж громадных корней и огляделась. Чьё-то присутствие ощущалось незримым образом. Вначале она предположила, что это Зир, и сердце забилось быстрее, растревожив остальные эмоции. Вспомнив, что она точно определила бы его присутствие, девушка немного поникла. Сама не понимая, как это возможно, она знала, что он ещё бодрствует.
Ариша провела рукой по массивному, торчавшему из земли корню, и пространство заполнилось голосами. Она заткнула уши, но они не унимались, голова начала потрескивать. Раздражаясь, она набрала в грудь воздуха и крикнула: «Хватит!» — голоса стихли. Корень дерева зашевелился. Девушка вздрогнула и отпрыгнула, наблюдая как он, скользя по земле, уползал к основанию дерева. Она почувствовала, что должна следовать за ним.
«Надо же. Место начинает меня удивлять. Впервые вижу корень, который шипит». «В таких местах много интересного. Особенно для молодой целительницы». Она искала глазами источник звука, но не могла увидеть ничего кроме дерева, корни которого последовали примеру первого, скользя к основанию, извиваясь и шипя.
— Мерзость.
— Не любите змей, молодая леди? А ведь они обладают всеми необходимыми для выживания качествами. Эти создания живут долго и могут выбираться из ситуаций любой сложности. Великие существа. У тебя с ними гораздо больше общего, чем ты думаешь, — голос говорившего был женским, приятным, с бархатными нотками.
— Кто ты такая?
— Так ли важны имена, моя маленькая девочка? Здесь ничто не является важным. Ничто не заслуживает внимания. Именно поэтому ты решила остаться. Тот стук, который тебя раздражает — сердце. Слышишь? Оно стучит всё медленнее, и с каждым ударом из тебя уходит жизнь. Твоё тело останется таким навсегда, а сознание продолжит работать, и создаст любые миры, какие только пожелаешь. Не будет в них ни боли, ни горестей. Но и главного не будет — любви. Родные и друзья будут оплакивать тебя из года в год. Кто-то сойдёт с ума. Кто-то никогда не сможет любить. Кто-то умрёт от тоски и горя. Разве это будет важно? Нет. Разве сможешь ты ощутить что-то кроме покоя? И потому я спрашиваю, милая: «Ты готова уйти?»
— Ты смерть? — непонимающе вопрошала она.
— Я тот, кто присматривает за тобой с тех пор, как ты появилась на свет. Это моя обязанность, если хочешь. Я та, кто гордится тобой: умом, красотой, отвагой. Тем, что ты сделала для Халипы, пусть и не должна была.
Ариша изо всех сил попыталась побороть любопытство и сохранить состояние покоя, но уже выбралась из него, и теперь не могла вернуться. Мысли закружили вихрем, чувства обострились, открываясь, словно множество дверей, с которых слетали стальные замки. Она до смерти захотела увидеть собеседника, и возле дерева стал проявляться силуэт. Женщина была молода, стройна, имела пышную грудь и длинные ноги, каштановые волосы были убраны в аккуратный пучок, из которого выбилось несколько вьющихся прядей, красные глаза улыбались. Она вытянула изящную руку, и на неё заползли шипящие корни, любовно её обвивая. Цвет глаз незнакомки не подходил человеческому облику, и Ариша припомнила, как изменялся по желанию дед. Она несколько раз моргнула, и увидела грациозную, благородную «старо-землянку».
— Какое обличие больше по душе? — заискивала та.
— Предпочитаю настоящее, — буркнула Ариша, и женщина заливисто рассмеялась. Такой смех бывает заразителен, и, в доказательство тому, девушка заулыбалась.
— У нас мало времени, милая. Ты должна определиться, чего хочешь. Если выберешь смерть, я пойму, но остаться с тобой не смогу. Моё место давно предопределено. Всё вокруг меняется, но законы вселенной нельзя переделать.
Ариша понимающе кивнула, в данный момент она ясно осознавала происходящее, позже будет задаваться вопросами. Женщина приблизилась, ладони сияли красным, напоминая ей о чём-то важном.
— Близится последний удар. Решай же!
Девушка призвала силы, ладони откликнулись теплом и красноватым свечением. Вложив их в её большие ладони, она остро ощутила любовь и доброту, какой ни знала при жизни — даже от тех, кого очень любила. Чувство мощными волнами переливалось и распределялось по телу, согревая изнутри и снаружи. Она заглянула в красные глаза, родные и понимающие:
— Бабуль, ты всегда будешь со мной, правда?
— До тех пор, пока у тебя не родится ребёнок. Потом я стану к тебе ближе, чем когда-либо. Жаль, что ты не вспомнишь об этом, — прабабка грустно улыбнулась, обняла её крепко и тихонько шепнула на ухо: — «Будь умницей. Скоро увидимся».
Стук застыл на мгновенье и мерно продолжился вновь. Последний удар не состоялся, и она медленно открыла глаза, выбирая жизнь и любовь. Свет ослеплял. Маленькие зайчики, похожие на золотые буковки, заплясали и запрыгали поверх размытой картинки. Слабость и тяжесть напомнили ей каково это — быть живой. Поблизости раздались приглушённые всхлипы. Ариша ощутила нежное прикосновение. Она хотела поднять руку, но та будто была вылита из свинца.
