Предыдущую часть путешествия Фэй проделала в основном в каюте, но сейчас нога ее начала заживать, и сидеть в четырех стенах стало невыносимо. Она потихоньку исследовала корабль, стараясь избегать общения с его обитателями. Это было не так уж сложно. Яхта была расчитана на огромное число пассажиров, а также на команду вдвое больше нынешней. Здесь легко было затеряться и остаться незамеченной, просто переходя с палубы на палубу.
Фэй нравилось одиночество, потому что так не нужно было прятать свою уродство и беспокоиться о чужих взглядах. А еще так ей куда лучше думалось, а тем для размышления хватало.
В первые секунды слова Сюй Цзимо она восприняла в штыки, но постепенно начала склоняться к тому, что он, к сожалению, прав. Она совершенно не знала Артура, и в сложившихся обстоятельствах едва ли должна была во всем полагаться на его слова. Все, что было ей известно, рассказал ей сам Артур, даже с отцом его Фэй почти не общалась, и тогда это было совершенно естественно. У застенчивой девушки-старшеклассницы было не слишком много тем для разговора со взрослым мужчиной. Но сейчас, оглядываясь назад, Фэй подмечала, что это Артур сделал все, чтобы свести подобное общение к нулю. Если так разобраться, Фэй видела старшего Эммерсона раза четыре, не больше.
Она даже не могла сказать, когда он покинул город и вернулся в Чикаго. Просто однажды Артуру задали вопрос в духе: «что-то давно твоего старика не видно», и он отмахнулся. Отцу надоело теплое побережье, и он вернулся туда, где сыро и снежно.
Фэй прикрыла глаза. Отца Артура звали Дэвидом, ему было лет 45-50, точно она никогда не узнавала. Он, как и Артур, увлекался строительством лодок, ради чего и перебрался в Калифорнию. Но вернулся назад на север, где работал... кем?
Облокотившись на ограду, Фэй посмотрела на оранжевый на закатном солнце горизонт. Ей не хотелось идти с просьбами к Сюй Цзимо, но в то же время отчаянно нужно было хотя бы какое-то подтверждение существования Артура и его отца. Нечто материальное, вроде фотографии водительского удостоверения. Потому что сейчас, когда она находилась посреди океана, бывший жених казался игрой ее болезненного воображения. Словно и не было ничего, а все произошедшие кошмары Фэй придумала.
Она колебалась еще какое-то время, но поняла, что понемногу сходит с ума. Ей нужен был этот ответ, чтобы сохранить рассудок.
Оставшийся до наступления полной темноты час, Фэй потратила, разыскивая Сюй Цзимо. Яхта в эти минуты показалась ей невероятно огромной, словно целый город, и совершенно пустой. Наконец она догадалась постучать в дверь его каюты, переборов неловкость.
- Открыто.
Фэй осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Чего ожидать, она не знала, но подозревала, что все равно была бы разочарована. Каюта выглядела совершенно обыкновенно. Такая же роскошная, как и все на этой яхте, и совершенно лишенная индивидуальности. Фэй даже назвала бы ее аскетичной, не будь обстановка такой дорогой.
- Сюй Цзимо, - тихо позвала Фэй, вглядываясь в полумрак.
Вспыхнул свет. Цзимо, расположившийся с удобством на диване, отложил планшет на столик и посмотрел на нее без тени интереса.
- Что-то случилось?
Фэй попереминалась с ноги на ногу, по уже укоренившейся привычке пытаясь повернуться боком.
- Я тут подумала... об Артуре... вернее... его отец... - как всегда, нервничая, Фэй начала мямлить, отчего сделалось особенно стыдно. Будто мало было ей позора.
- Хочешь попробовать отыскать Эммерсона-старшего? - уточнил Сюй Цзимо, разглядывая ее.
- Если возможно...
- Какие ж тут проблемы? - Цзимо сел, кивнул ей на диван рядом с собой и снова взялся за планшет. Фэй попереминалась еще немного на пороге и в конце концов опустилась осторожно на краешек. - Исходные данные?
- Дэвид Эммерсон. Ему где-то 45-50 лет. Мы общались немного, но у него был, мне кажется, вполне себе чикагский выговор.
Кивнув, Сюй Цзимо опустил взгляд в планшет и полностью сосредоточился на поисках. Фэй несколько секунд рассматривала комнату, а потом прикрыла глаза. Сюй Цзимо хмыкнул.
- Интересно. Знаком?
Открыв глаза, Фэй посмотрела на протянутый ей планшет и без колебаний узнала отца Артура. У него была достаточно примечательная внешность: привлекательный мужчина, рослый, светло-русый, с выразительными залысинами.
Не сразу Фэй сообразила, что смотрит на фото, сделанное полицией.
- Это... он...
- Дэвид Артур Эммерсон, сорок четыре года. Разыскивается полицией трех штатов за подделку чеков и финансовые махинации, а также за угон автомобилей и нелегальное владение оружием. Не женат, детей нет. Во всяком случае, ни один ребенок на него не записан, он не платит алименты, словом — ничего подобного.
Фэй потянула планшет на себя, разглядывая лицо мужчины, безмятежно глядящего в камеру. Должно быть, это было не первое в его жизни подобное фото — с таким-то послужным списком — и в выражении его лица даже чудилось что-то издевательское. И это определенно был отец Артура. Вернее, тот, кого Артур называл своим отцом. Или правильнее сказать — выдавал?
- О, и его снова разыскивают. На это раз в Вайоминге. За избиение проститутки в баре.
Фэй, с трудом переборов берзгливость, оттолкнула от себя планшет и принялась вытирать пальцы о майку.
Ложь Артура приобрела чудовищные масштабы. Он врал во всем, выдавал за своего отца уголовника и, вполне возможно, даже свой истинный возраст не называл. Фэй затошнило.
- В словах Артура была какая-то правда, непременно.
Фэй покосилась на Сюй Цзимо. Непохоже, чтобы он пытался ее утешить, но слова прозвучали если не обнадеживающе, то отчасти воодушевляюще. Тебе врали, милая, но не во всем. Взбодрись.
- Человек, создавая большую ложь, строит ее из уже знакомых кирпичей, - пояснил Сюй Цзимо. - Нужны хорошо знакомые ключевые детали, на которые потом можно навешать в качестве украшений любую ерунду. Так что в словах твоего «Артура» должна быть правда, на которую он опирался. И если мы найдем эту правду, то поймем, кто он такой. Думаю, мы не ошибемся, если скажем, что он имеет отношение к Брикнэллам, но в Чикаго нет никого с такой фамилией.
Фэй вздохнула.
Сюй Цзимо вдруг щелкнул ее по носу.
- Это могла быть фамилия его матери. Или он и вовсе прошел процедуру усыновления. Взбодрись. У нас есть уже кое-что. Можно начать с окружения Дэвида Эммерсона. В мире не так много мест, где молодой человек может столкнуться с уголовником. Они должны были как-то пересечся, и Эммерсон должен был участвовать во всей этой афере столько лет ради выгоды.
Фэй кивнула, сказать ей было в общем-то нечего.
- Запиши все, что ты знаешь об «Артуре» и его «отце», - велел Сюй Цзимо. - Любая мелочь может пригодиться. Будем искать в сору истину.
- Клиент.
Вера поморщилась. Это короткое слово превращало ее в какую-то проститутку, а уж ею, хотелось надеяться, Вера точно не являлась. Мошенница — да, безулосвно. Потомственная. Подобным ремеслом много лет занималась ее мать, а до того, как подозревала Вера, и бабушка. Во всяком случае, дедушку Вера никогда не видела и откуда в доме берутся деньги даже не бралась догадаться. Но проститутка... нет, это уже было оскорблением.
И все же, фотографию она взяла.
- Эдвард Шо, - Патаки закурил и выдохнул дым практически в лицо Вере. Она отстранилась. - Вам с Салли нужно кое-что ему рассказать. Справитесь — получите хорошие деньги.
- Что именно? - нахмурилась Вера.
Терренс Патаки никогда ей не нравился, он был приятелем и, как Вера полагала, любовником Салли. Не на постоянной основе, потому что та быстро уставала от любого мужчины, особенно если он не проявлял достаточную щедрость. Вот это точно было не про Патаки, он был прижимист и деньги предпочитал тратить на себя любимого.
- Запоминай, - Патаки выложил на стол пару винтажного вида крупных серег с рубинами. - Вы это выиграли у мужика средних лет здесь, в Кейпе, в подпольном казино. Где — не говори, ты в это место боишься возвращаться и все такое. Мужика описывай, как тебе будет угодно. Скажи, что можешь его узнать, сочиняй любые небылицы. Отправь его куда подальше. Но главное помни: информация стоит денег, верно? Когда Шо заплатит, отдам тебе четверть.
- Треть, - покачала головой Вера.
- Четверть, детка. У меня своя доля и комиссионные.
Вера пожала плечами и отвернулась.
- Тогда разбирайтесь с Салли вдвоем.
Патаки вздохнул. Он прекрасно понимал, что выбора нет. Салли была хорошенькая куколка и прекрасно умела пользоваться своей внешностью, но вот ума ей недоставало. Она непременно что-нибудь ляпнула бы лишнее, выдав весь их с Терренсом план, а человек на фотографии не выглядел идиотом. Идиоты вообще крайне редко носят дорогущие булавки на галстуке. Патаки нужен был человек, способный убедительно заморочить этому Шо голову, и тут Вера подходила как нельзя лучше. Она умела быть убедительной, и за годы научилась верным образом действовать с мужчинами в возрасте. Вот с молоденьким мальчишкой она могла бы насовершать ошибок, но не тут. Она знала, какой взять тон, где побыть милой, а где — надавить. Ее ложь должна была прозвучать в ушах этого Шо с невероятной убедительностью.
Это стоило гораздо больше четверти той суммы, что собирался получить Терренс. Какой бы та сумма не была.
- Я хочу половину.
- Да что ты говоришь, детка?
- Мне нужно покинуть Кейп, поэтому я хочу половину, - кивнула Вера. - Если что-то не устраивает, ищите с Салли другую дурочку, которая согласится на вас работать за еду.
Патаки сделал шаг вперед, навис над ней, склонившись низко, и Вера ощутила неприятный запах сигаретного перегара, буквально пропитавший его кожу и одежду. Изо рта у Патаки откровенно воняло.
- Я знаю, что тебе нужно покинуть Кейп, детка, поэтому и даю тебе такой великолепный шанс. Ты же не хочешь его про****ть?
Вера отодвинулась.
- Нет, не хочу.
- Тогда ты сделаешь то, что я скажу, получишь свою четверть и свалишь куда пожелаешь. Или же...
В ход пошли угрозы. Вера отодвинулась еще немного, стараясь принимать не слишком жалкую защитную позу. Патаки на подобное реагировал, как хищник, почуявший слабую добычу.
У нее в самом деле были серьезные проблемы, и Патаки мог еще больше их усложнить. Люди, посчитавшие себя оскорбленными, были слишком серьезными противниками, и все могло для Веры закончиться очень плохо. Однажды она уже попадала в подобные неприятности, и тогда ее вызволила Дина, отличающаяся удивительно рациональным подходом. Ей удавалось заболтать любого и убедить в том, что нужно Дине. Если бы она встала на скользкую дорожку, то добилась бы невероятных успехов. Однако, Дина предпочла выйти замуж и осесть в итальянской глуши на старом винограднике. Следовало признать, что Вера ей немного завидовала, хотя и не понимала, как можно запросто выскочить замуж за мужчину, который тебе в отцы годится.
Особенно если это и в самом деле отец твоей лучшей подруги.
Дина с недавних пор была ее мачехой.
- Ну, ты согласна? - Патаки встряхнул ее за плечи, и Вера отбросила ненужные мысли. Следом непрменно появилось бы искушение обратиться к отцу и Дине за помощью, но Чезаре Росси все еще относился к ней с подозрением. Если он прознает, что Вера угодила в неприятности в Африке, это только убедит его в никчемности внезапно найденной дочери. И тогда, возможно, он решит ограничить из с Диной общение. А Вера все еще считала Дину своей лучшей, да и по факту единственной настоящей подругой.
- Согласна. Рассказывай об этом типе. Чем больше я знаю, тем меньше глупостей скажу.
Патаки отстранился, сел и прикурил новую сигарету.
- Эдвард Шо, миллионер-япошка, раскатывает на своей огромной дорогущей яхте по миру и балду пинает. Денег у него куры не клюют: женушка несколько лет назад склеила ласты и оставила ему нехилое такое наследство. Милый заботливый мужичок, падкий на помощь всяким сирым и убогим. Сережки эти он подарил одной нашей подружке. Думается мне, они хорошенько так наставили ее муженьку рога, а иначе с чего бы такой подарок? Сейчас та подруженька с мужем пропали, и он отчаянно их ищет. Скажешь, что сережки тебе проиграл мутный тип. Чем больше будешь сгущать краски, тем лучше.
- Откуда они взялись на самом деле? - Вера попыталась прикоснуться к рубинам, но Патаки ловко смахнул их со стола себе в карман.
- Не твое дело, детка. Твоя задача — получить с Шо хорошенькую сумму денег, и пусть все остальное тебя не е***т.
Вера в ответ на подобную грубость поморщилась, но промолчала.
Причалили в Марина-Бэй, одном ихз двух крупных круизных терминалов Сингапура. На берег сошли всего несколько человек, которым было поручено пополнить припасы и забрать кое-какие заказы, большая же часть людей осталась на борту яхты. Всех ее обитателей охватывало состояние нервозного ожидания, которое затронуло не только Фэй, легко поддающуюся влиянию, но даже флегматичного Сюй Цзимо. Причину волнений Фэй не знала, а спрашивать немного робела, в такие минуты ощущая себя особенно лишней.
- Наша следующа остановка будет в Кейптауне.
Фэй, с кормы яхты наблюдающая снующие в порту маленькие лодочки и немного завороженная этим зрелищем, обернулась. Сюй Цзимо подошел, как за ним это водилось, неслышно, и облокотился на парапет, для чего ему пришлось сложиться практически пополам.
- Угу.
Сюй Цзимо покосился на нее со странной смесью раздражения и будто бы ожидания чего-то и вдруг спросил:
- Фэй Брикнелл, у тебя есть какие-то собственными мысли и желания, или ты так и поплывешь туда, куда тебя несет течением?
Вопрос это звучал неприятно, тем более, что Фэй и сама его себе задавала. И так и не смогла подобрать подходящий ответ. Скорее всего — нет. Она боялась высунуться, выбраться из той норки, в которую забилась, и продемонстрировать миру разрастающиеся уродства. Куда проще было уцепиться за веревочку и позволить огромному кораблю тащить ее за собой. Или Эдварду Шо, если на то пошло. Фэй подумалось, что решения этого человека в приницпе нелегко оспаривать, и если он говорит — Кейптаун, никто не задает глупых вопросов.
- Мне все равно. В любом случае, не в Сингапуре же мне сходить, - пробормотала она, глядя на мелкую рябь на в общем-то спокойной воде.
- Там доставили сканер, можно попробовать довести до ума фотографии. Или тебе тоже все равно? - немного ядовитым тоном уточнил Сюй Цзимо, отталкиваясь от парапета.
Услышав это, Фэй оживилась немного.
- Иду!
Возможно, она и казалась со стороны аморфной, беспомощной и лишенной собственной воли — и была такой отчасти, однако у нее были и устремления. И среди прочих она в самом деле хотела понять, за что Артур — или как его звали на самом деле — так ее ненавидит. У его чувства, ядовитого и явно очень глубокого, должна была сыскаться серьезная причина. В противном случае во всем проще было обвинить его безумие, а это был слишком простой ответ. Фэй не была большой любительницей детективов, но знала, что ей никогда не нравились истории, где за всем стоит безумный маньяк. Ей подобное казалось дешевым приемом, потому что мотивации маньяка можно было не объяснять.
Если Артур ненавидит ее просто потому, что ненавидит, то все произошедшее оборачивается фарсом.
Фэй, прихрамывая, нагнала Сюй Цзимо у лестницы и обнаружила, что он притормозил, дожидаясь ее. Окинул неодобрительным взглядом.
Фэй нравилось одиночество, потому что так не нужно было прятать свою уродство и беспокоиться о чужих взглядах. А еще так ей куда лучше думалось, а тем для размышления хватало.
В первые секунды слова Сюй Цзимо она восприняла в штыки, но постепенно начала склоняться к тому, что он, к сожалению, прав. Она совершенно не знала Артура, и в сложившихся обстоятельствах едва ли должна была во всем полагаться на его слова. Все, что было ей известно, рассказал ей сам Артур, даже с отцом его Фэй почти не общалась, и тогда это было совершенно естественно. У застенчивой девушки-старшеклассницы было не слишком много тем для разговора со взрослым мужчиной. Но сейчас, оглядываясь назад, Фэй подмечала, что это Артур сделал все, чтобы свести подобное общение к нулю. Если так разобраться, Фэй видела старшего Эммерсона раза четыре, не больше.
Она даже не могла сказать, когда он покинул город и вернулся в Чикаго. Просто однажды Артуру задали вопрос в духе: «что-то давно твоего старика не видно», и он отмахнулся. Отцу надоело теплое побережье, и он вернулся туда, где сыро и снежно.
Фэй прикрыла глаза. Отца Артура звали Дэвидом, ему было лет 45-50, точно она никогда не узнавала. Он, как и Артур, увлекался строительством лодок, ради чего и перебрался в Калифорнию. Но вернулся назад на север, где работал... кем?
Облокотившись на ограду, Фэй посмотрела на оранжевый на закатном солнце горизонт. Ей не хотелось идти с просьбами к Сюй Цзимо, но в то же время отчаянно нужно было хотя бы какое-то подтверждение существования Артура и его отца. Нечто материальное, вроде фотографии водительского удостоверения. Потому что сейчас, когда она находилась посреди океана, бывший жених казался игрой ее болезненного воображения. Словно и не было ничего, а все произошедшие кошмары Фэй придумала.
Она колебалась еще какое-то время, но поняла, что понемногу сходит с ума. Ей нужен был этот ответ, чтобы сохранить рассудок.
Оставшийся до наступления полной темноты час, Фэй потратила, разыскивая Сюй Цзимо. Яхта в эти минуты показалась ей невероятно огромной, словно целый город, и совершенно пустой. Наконец она догадалась постучать в дверь его каюты, переборов неловкость.
- Открыто.
Фэй осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Чего ожидать, она не знала, но подозревала, что все равно была бы разочарована. Каюта выглядела совершенно обыкновенно. Такая же роскошная, как и все на этой яхте, и совершенно лишенная индивидуальности. Фэй даже назвала бы ее аскетичной, не будь обстановка такой дорогой.
- Сюй Цзимо, - тихо позвала Фэй, вглядываясь в полумрак.
Вспыхнул свет. Цзимо, расположившийся с удобством на диване, отложил планшет на столик и посмотрел на нее без тени интереса.
- Что-то случилось?
Фэй попереминалась с ноги на ногу, по уже укоренившейся привычке пытаясь повернуться боком.
- Я тут подумала... об Артуре... вернее... его отец... - как всегда, нервничая, Фэй начала мямлить, отчего сделалось особенно стыдно. Будто мало было ей позора.
- Хочешь попробовать отыскать Эммерсона-старшего? - уточнил Сюй Цзимо, разглядывая ее.
- Если возможно...
- Какие ж тут проблемы? - Цзимо сел, кивнул ей на диван рядом с собой и снова взялся за планшет. Фэй попереминалась еще немного на пороге и в конце концов опустилась осторожно на краешек. - Исходные данные?
- Дэвид Эммерсон. Ему где-то 45-50 лет. Мы общались немного, но у него был, мне кажется, вполне себе чикагский выговор.
Кивнув, Сюй Цзимо опустил взгляд в планшет и полностью сосредоточился на поисках. Фэй несколько секунд рассматривала комнату, а потом прикрыла глаза. Сюй Цзимо хмыкнул.
- Интересно. Знаком?
Открыв глаза, Фэй посмотрела на протянутый ей планшет и без колебаний узнала отца Артура. У него была достаточно примечательная внешность: привлекательный мужчина, рослый, светло-русый, с выразительными залысинами.
Не сразу Фэй сообразила, что смотрит на фото, сделанное полицией.
- Это... он...
- Дэвид Артур Эммерсон, сорок четыре года. Разыскивается полицией трех штатов за подделку чеков и финансовые махинации, а также за угон автомобилей и нелегальное владение оружием. Не женат, детей нет. Во всяком случае, ни один ребенок на него не записан, он не платит алименты, словом — ничего подобного.
Фэй потянула планшет на себя, разглядывая лицо мужчины, безмятежно глядящего в камеру. Должно быть, это было не первое в его жизни подобное фото — с таким-то послужным списком — и в выражении его лица даже чудилось что-то издевательское. И это определенно был отец Артура. Вернее, тот, кого Артур называл своим отцом. Или правильнее сказать — выдавал?
- О, и его снова разыскивают. На это раз в Вайоминге. За избиение проститутки в баре.
Фэй, с трудом переборов берзгливость, оттолкнула от себя планшет и принялась вытирать пальцы о майку.
Ложь Артура приобрела чудовищные масштабы. Он врал во всем, выдавал за своего отца уголовника и, вполне возможно, даже свой истинный возраст не называл. Фэй затошнило.
- В словах Артура была какая-то правда, непременно.
Фэй покосилась на Сюй Цзимо. Непохоже, чтобы он пытался ее утешить, но слова прозвучали если не обнадеживающе, то отчасти воодушевляюще. Тебе врали, милая, но не во всем. Взбодрись.
- Человек, создавая большую ложь, строит ее из уже знакомых кирпичей, - пояснил Сюй Цзимо. - Нужны хорошо знакомые ключевые детали, на которые потом можно навешать в качестве украшений любую ерунду. Так что в словах твоего «Артура» должна быть правда, на которую он опирался. И если мы найдем эту правду, то поймем, кто он такой. Думаю, мы не ошибемся, если скажем, что он имеет отношение к Брикнэллам, но в Чикаго нет никого с такой фамилией.
Фэй вздохнула.
Сюй Цзимо вдруг щелкнул ее по носу.
- Это могла быть фамилия его матери. Или он и вовсе прошел процедуру усыновления. Взбодрись. У нас есть уже кое-что. Можно начать с окружения Дэвида Эммерсона. В мире не так много мест, где молодой человек может столкнуться с уголовником. Они должны были как-то пересечся, и Эммерсон должен был участвовать во всей этой афере столько лет ради выгоды.
Фэй кивнула, сказать ей было в общем-то нечего.
- Запиши все, что ты знаешь об «Артуре» и его «отце», - велел Сюй Цзимо. - Любая мелочь может пригодиться. Будем искать в сору истину.
ГЛАВА 16.
- Клиент.
Вера поморщилась. Это короткое слово превращало ее в какую-то проститутку, а уж ею, хотелось надеяться, Вера точно не являлась. Мошенница — да, безулосвно. Потомственная. Подобным ремеслом много лет занималась ее мать, а до того, как подозревала Вера, и бабушка. Во всяком случае, дедушку Вера никогда не видела и откуда в доме берутся деньги даже не бралась догадаться. Но проститутка... нет, это уже было оскорблением.
И все же, фотографию она взяла.
- Эдвард Шо, - Патаки закурил и выдохнул дым практически в лицо Вере. Она отстранилась. - Вам с Салли нужно кое-что ему рассказать. Справитесь — получите хорошие деньги.
- Что именно? - нахмурилась Вера.
Терренс Патаки никогда ей не нравился, он был приятелем и, как Вера полагала, любовником Салли. Не на постоянной основе, потому что та быстро уставала от любого мужчины, особенно если он не проявлял достаточную щедрость. Вот это точно было не про Патаки, он был прижимист и деньги предпочитал тратить на себя любимого.
- Запоминай, - Патаки выложил на стол пару винтажного вида крупных серег с рубинами. - Вы это выиграли у мужика средних лет здесь, в Кейпе, в подпольном казино. Где — не говори, ты в это место боишься возвращаться и все такое. Мужика описывай, как тебе будет угодно. Скажи, что можешь его узнать, сочиняй любые небылицы. Отправь его куда подальше. Но главное помни: информация стоит денег, верно? Когда Шо заплатит, отдам тебе четверть.
- Треть, - покачала головой Вера.
- Четверть, детка. У меня своя доля и комиссионные.
Вера пожала плечами и отвернулась.
- Тогда разбирайтесь с Салли вдвоем.
Патаки вздохнул. Он прекрасно понимал, что выбора нет. Салли была хорошенькая куколка и прекрасно умела пользоваться своей внешностью, но вот ума ей недоставало. Она непременно что-нибудь ляпнула бы лишнее, выдав весь их с Терренсом план, а человек на фотографии не выглядел идиотом. Идиоты вообще крайне редко носят дорогущие булавки на галстуке. Патаки нужен был человек, способный убедительно заморочить этому Шо голову, и тут Вера подходила как нельзя лучше. Она умела быть убедительной, и за годы научилась верным образом действовать с мужчинами в возрасте. Вот с молоденьким мальчишкой она могла бы насовершать ошибок, но не тут. Она знала, какой взять тон, где побыть милой, а где — надавить. Ее ложь должна была прозвучать в ушах этого Шо с невероятной убедительностью.
Это стоило гораздо больше четверти той суммы, что собирался получить Терренс. Какой бы та сумма не была.
- Я хочу половину.
- Да что ты говоришь, детка?
- Мне нужно покинуть Кейп, поэтому я хочу половину, - кивнула Вера. - Если что-то не устраивает, ищите с Салли другую дурочку, которая согласится на вас работать за еду.
Патаки сделал шаг вперед, навис над ней, склонившись низко, и Вера ощутила неприятный запах сигаретного перегара, буквально пропитавший его кожу и одежду. Изо рта у Патаки откровенно воняло.
- Я знаю, что тебе нужно покинуть Кейп, детка, поэтому и даю тебе такой великолепный шанс. Ты же не хочешь его про****ть?
Вера отодвинулась.
- Нет, не хочу.
- Тогда ты сделаешь то, что я скажу, получишь свою четверть и свалишь куда пожелаешь. Или же...
В ход пошли угрозы. Вера отодвинулась еще немного, стараясь принимать не слишком жалкую защитную позу. Патаки на подобное реагировал, как хищник, почуявший слабую добычу.
У нее в самом деле были серьезные проблемы, и Патаки мог еще больше их усложнить. Люди, посчитавшие себя оскорбленными, были слишком серьезными противниками, и все могло для Веры закончиться очень плохо. Однажды она уже попадала в подобные неприятности, и тогда ее вызволила Дина, отличающаяся удивительно рациональным подходом. Ей удавалось заболтать любого и убедить в том, что нужно Дине. Если бы она встала на скользкую дорожку, то добилась бы невероятных успехов. Однако, Дина предпочла выйти замуж и осесть в итальянской глуши на старом винограднике. Следовало признать, что Вера ей немного завидовала, хотя и не понимала, как можно запросто выскочить замуж за мужчину, который тебе в отцы годится.
Особенно если это и в самом деле отец твоей лучшей подруги.
Дина с недавних пор была ее мачехой.
- Ну, ты согласна? - Патаки встряхнул ее за плечи, и Вера отбросила ненужные мысли. Следом непрменно появилось бы искушение обратиться к отцу и Дине за помощью, но Чезаре Росси все еще относился к ней с подозрением. Если он прознает, что Вера угодила в неприятности в Африке, это только убедит его в никчемности внезапно найденной дочери. И тогда, возможно, он решит ограничить из с Диной общение. А Вера все еще считала Дину своей лучшей, да и по факту единственной настоящей подругой.
- Согласна. Рассказывай об этом типе. Чем больше я знаю, тем меньше глупостей скажу.
Патаки отстранился, сел и прикурил новую сигарету.
- Эдвард Шо, миллионер-япошка, раскатывает на своей огромной дорогущей яхте по миру и балду пинает. Денег у него куры не клюют: женушка несколько лет назад склеила ласты и оставила ему нехилое такое наследство. Милый заботливый мужичок, падкий на помощь всяким сирым и убогим. Сережки эти он подарил одной нашей подружке. Думается мне, они хорошенько так наставили ее муженьку рога, а иначе с чего бы такой подарок? Сейчас та подруженька с мужем пропали, и он отчаянно их ищет. Скажешь, что сережки тебе проиграл мутный тип. Чем больше будешь сгущать краски, тем лучше.
- Откуда они взялись на самом деле? - Вера попыталась прикоснуться к рубинам, но Патаки ловко смахнул их со стола себе в карман.
- Не твое дело, детка. Твоя задача — получить с Шо хорошенькую сумму денег, и пусть все остальное тебя не е***т.
Вера в ответ на подобную грубость поморщилась, но промолчала.
ГЛАВА 17.
Причалили в Марина-Бэй, одном ихз двух крупных круизных терминалов Сингапура. На берег сошли всего несколько человек, которым было поручено пополнить припасы и забрать кое-какие заказы, большая же часть людей осталась на борту яхты. Всех ее обитателей охватывало состояние нервозного ожидания, которое затронуло не только Фэй, легко поддающуюся влиянию, но даже флегматичного Сюй Цзимо. Причину волнений Фэй не знала, а спрашивать немного робела, в такие минуты ощущая себя особенно лишней.
- Наша следующа остановка будет в Кейптауне.
Фэй, с кормы яхты наблюдающая снующие в порту маленькие лодочки и немного завороженная этим зрелищем, обернулась. Сюй Цзимо подошел, как за ним это водилось, неслышно, и облокотился на парапет, для чего ему пришлось сложиться практически пополам.
- Угу.
Сюй Цзимо покосился на нее со странной смесью раздражения и будто бы ожидания чего-то и вдруг спросил:
- Фэй Брикнелл, у тебя есть какие-то собственными мысли и желания, или ты так и поплывешь туда, куда тебя несет течением?
Вопрос это звучал неприятно, тем более, что Фэй и сама его себе задавала. И так и не смогла подобрать подходящий ответ. Скорее всего — нет. Она боялась высунуться, выбраться из той норки, в которую забилась, и продемонстрировать миру разрастающиеся уродства. Куда проще было уцепиться за веревочку и позволить огромному кораблю тащить ее за собой. Или Эдварду Шо, если на то пошло. Фэй подумалось, что решения этого человека в приницпе нелегко оспаривать, и если он говорит — Кейптаун, никто не задает глупых вопросов.
- Мне все равно. В любом случае, не в Сингапуре же мне сходить, - пробормотала она, глядя на мелкую рябь на в общем-то спокойной воде.
- Там доставили сканер, можно попробовать довести до ума фотографии. Или тебе тоже все равно? - немного ядовитым тоном уточнил Сюй Цзимо, отталкиваясь от парапета.
Услышав это, Фэй оживилась немного.
- Иду!
Возможно, она и казалась со стороны аморфной, беспомощной и лишенной собственной воли — и была такой отчасти, однако у нее были и устремления. И среди прочих она в самом деле хотела понять, за что Артур — или как его звали на самом деле — так ее ненавидит. У его чувства, ядовитого и явно очень глубокого, должна была сыскаться серьезная причина. В противном случае во всем проще было обвинить его безумие, а это был слишком простой ответ. Фэй не была большой любительницей детективов, но знала, что ей никогда не нравились истории, где за всем стоит безумный маньяк. Ей подобное казалось дешевым приемом, потому что мотивации маньяка можно было не объяснять.
Если Артур ненавидит ее просто потому, что ненавидит, то все произошедшее оборачивается фарсом.
Фэй, прихрамывая, нагнала Сюй Цзимо у лестницы и обнаружила, что он притормозил, дожидаясь ее. Окинул неодобрительным взглядом.
