— Действительно! — с непередаваемым отвращением выплюнул Фелиас. Для Бродяги до конца жизни так и осталась неразрешимой загадка: как Фелу в тот момент удалось сдержаться и не придушить Рысь?
Они бежали по лесу почти два часа, за которые не привыкший к подобным нагрузкам лекарь успел выдохнуться, а Фелиас с Рысью так и не наругались вдоволь. Признаться, под конец Бродяге хотелось треснуть обоих, и так как драться с Рысью мог только сумасшедший, все тумаки достались бы Фелу. Но, к счастью, проводник не успел лишиться оставшихся у него крох самообладания, потому что верная Леди, бегущая впереди, вдруг остановилась и заскулила, после чего начала рыть снег и землю под ним.
— Что такое? — взволнованно спросил Бродяга, опускаясь на колени рядом с подругой. — Они не могут быть под землей, Леди, Ловчий всегда сидит в открытой яме.
— Значит, он где-то рядом, — пробормотала Рысь, оглядываясь. Они стояли на опушке леса, вокруг росли гигантские уродливые (по мнению Фелиаса) деревья, но никакого намека на яму или пещеру не было.
Леди подняла морду и посмотрела умными глазами на Рысь.
— Да что вы стоите! — не выдержал Фелиас, который переживал за Тели, особенно после слов Рыси о том, что пленников может успеть сожрать чудовищный цветок. — Найдите их!
— И заткните одну истеричку, — проворчала себе под нос Рысь, продолжая лихорадочно рассматривать местность вокруг. Леди забегала вокруг нее, периодически роя землю.
— Я поняла, что они внизу, но как туда попасть?!
Леди застыла, словно обдумывала ее вопрос, а потом бросилась куда-то в сторону. Они последовали за ней. За ближайшим колючим кустарником не обнаружился ни вход в пещеру, ни яма, ни что-то похожее на это. Леди попросту села в снег и выразительно посмотрела на Рысь. Женщина сделала несколько шагов вперед, но когда она приблизилась к Леди, та вдруг заскулила, предупреждая. В глазах Рыси зажглось понимание. Она присела на корточки и принялась разгребать снег. Бродяга быстро присоединился к ней, не спрашивая ничего, также поступил Фелиас, уже сходивший с ума от волнения. Один Элисэль продолжил топтаться на месте, пытаясь понять, зачем троица копает снег. Однако стоило сугробу исчезнуть, как Рысь прошипела:
— Есть! Это старая ловушка, здесь вход в подземный тоннель.
— Мы туда пойдем? — в ужасе переспросил Элисэль. Он до дрожи боялся закрытых пространств, и сейчас перспектива лезть в узкий тоннель его не прельщала — она его откровенно пугала!
Вопрос Элисэля остался без ответа — все трое были увлечены копанием земли. Под сухими ветвями и листьями, спрессованными до кусков грязи, обнаружилась дыра, совсем небольшая, но взрослый человек пролезет. Стоило только расчистить вход в тоннель, как Леди нырнула туда, за ней, также быстро, последовала Рысь, а затем и Фелиас. Бродяга обернулся, посмотрел на бледного, как смерть, Элисэля и впихнул эльфа в тоннель едва ли не силком, а потом спустился сам.
Тоннель действительно был старым: в некоторых местах он успел обрушиться, в других — его пересекали толстые корни. Ползти вперед было тяжело даже тем, кто мог похвастаться худобой, что уж говорить о других? Первой бежала Леди, которая совершенно не испытывала трудностей, ловко перебираясь через препятствия. За волчицей ползла худая Рысь, ловко орудующая ножом — она избавлялась от завалов и корней с такой быстротой, что можно было позавидовать, а с чем не справлялась она, доделывал Фелиас. Ему, как и Элисэлю, было немного труднее, чем Рыси, ползти вперед, все же, несмотря на эльфийскую худощавость, они были взрослыми мужчинами и соперничать с тощей девицей не могли. Однако никому не было так плохо, как широкоплечему Бродяге. Он едва пролезал в тоннель — даже расчищенный! — и каждый раз, когда вокруг него начинала трещать земля, он гадал, не упадет ли ему на голову весь этот массив, не похоронит ли его здесь Лес. Последний любил ставить охотников и проводников в позу, в которой сейчас находился Бродяга, но вот смертельный исход был не желателен.
Они ползли достаточно долго. Дрожащий от страха Элисэль, которого бо?льшую часть времени подталкивал вперед Бродяга, и вовсе не замечал, что происходит вокруг, а вот Рысь с Фелиасом увидели, что они спускаются вниз по окружности. Получалось, что они сейчас находились как раз под той опушкой, на которую их привела Леди. Сама волчица гордо бежала вперед, проверяя путь.
— Все же эта гадость под землей, — обвиняюще заметил Фел, когда они с Рысью принялись расчищать очередной виток тоннеля.
— Первый раз такое вижу, — без привычной язвительности ответила Рысь. Она хмурилась и явно беспокоилась, а потом вынесла свой "вердикт": — Жирная тварь будет.
Эти слова не успокоили Фелиаса, а перепуганного Элисэля и вовсе повергли в ужас. Если бы не долг перед своим принцем и чувствительные пинки Бродяги, лекарь никогда бы не решился на это путешествие по узкому тоннелю, своды которого давили на него и сводили с ума. Он не скулил от страха только потому, что у него не осталось на это сил.
Рысь вогнала нож в очередной сухой корень, и все вокруг наполнилось диким визгом. Эльфы поспешили зажать уши, и даже маловосприимчивый Бродяга скривился. Но как-либо еще отреагировать четверка спасателей не успела — земля вокруг них задрожала, а потом и вовсе разошлась. Они кубарем скатились вниз и вперед, рухнув на что-то жесткое.
— О, и вы тут! — раздался бодрый голос Тели.
Пнув побольнее свалившегося на нее Фела, Рысь резко поднялась, Бродяга тоже не мешкал, но из-за своего роста поплатился — со всей силы стукнулся макушкой о невероятно твердую землю.
— Вот демоны Глубин! — выругался проводник и потрепал по голове подбежавшую к нему Леди. — Где мы?
— Это мы у тебя хотели узнать! — воскликнул Тели. Он и принц стояли рядом, живые и невредимые, если не считать многочисленных ссадин и синяков. — Мы пробовали отсюда выбраться, но это словно не земля, а пещера, камень!
— Если и камень, то очень странный, — отозвался Фелиас, потирая побитый Рысью бок. Взгляд его был устремлен на стены земляной пещеры — их покрывала странная слизь. Любопытство разбирало Фела, но он не решился потрогать странную жижу.
— Так ты не знаешь? — обратился он к Бродяге. Тот покачал головой, а потом нахмурился и перевел взгляд на Рысь — может у той есть идеи? Бродяга знал, как выглядят Ловчие, но в этой маленькой пещерке не было ничего подобного. К тому же она оказалась без выходов — та дыра, через которую они свалились к Тели и принцу, тут же закрылась.
Однако Рысь вопросительный взгляд Бродяги проигнорировала. Все ее внимание было поглощено Лисэном. Принц выглядел ничуть не хуже (или лучше) Тели, только сильно хмурился и пару раз коснулся висков, словно у него разболелась голова. Бродяга не заметил в этом ничего удивительного и вернулся к Рыси.
— Что будем делать? Рысь? Проклятье, давай думать, а то мы тут задохнемся, всемером-то! И так дышать уже нечем!
Он был прав, они дышали быстро, но тяжело. В глазах начинало жечь, а грудь сдавливать.
— Выбираться надо, — мрачно произнесла Рысь. — И быстро.
— А я о чем! В этой пещере мы…
— Это не пещера, — тем же странным голосом поправила она Бродягу. Теперь уже все взгляды были устремлены к ней — Фелиас перестал разглядывать брата, о котором беспокоился, а Элисэль прекратил трястись от страха. Даже его высочество отвлекся от своих проблем и обратил внимание на Рысь.
— А что это по-твоему? — поинтересовался ошарашенный Бродяга, который пока что не утратил связь с реальностью.
— Стенки дрожат, — произнесла словно бы невпопад Рысь. И она была права — стены пещеры едва заметно дрожали, но поглощенные собственными проблемами и более важными вопросами, они не заметили этого.
Рысь страдальчески вздохнула и закатила глаза.
— Какие же вы… — она не договорила, мрачно поджав губы. — Мы в желудке у Ловчего.
— Что? Никого не стошнит? — с разочарованием поинтересовалась Рысь.
— Только если на тебя, — процедил Фелиас. — Лучше бы придумала, как мы отсюда выберемся.
— С помощью Высших сил! — огрызнулась Рысь и вытащила из ножен меч. — Какими бы каменными не казались "стены", они живые, а значит, добрая сталь их возьмет.
— А мы тут не сдохнем от визга этой твари? — задал разумный вопрос Бродяга.
— А у нас есть вариант?
— Я бы предложил помолиться, но ты уже это сделала.
— Да, к тому же в Лесу молитвы явно не слышны, иначе Фели давно бы навлек на мою голову кару Богов и Света.
Фелиас скрипнул зубами, но промолчал. Он уже вычислил, что самым безопасным для него будет тишина в ответ на все подколки Рыси. Еще бы самому не злиться! Но мерзкая девица с каждым днем бесила его все сильнее, хоть он в это и не мог поверить.
За мечи взялись все, даже принц, которого никто бы никогда не заставил работать наравне со всеми, и Элисэль, которого, наоборот, заставили с радостью. Сначала дело шло плохо, но потом Бродяге удалось сделать небольшую щель — тут же поднялся визг, однако никто не обратил на него внимания. Заткнув уши платками и другой мелочью, они продолжили работать, расширяя трещину. Все взмокли, едва не задохнулись, стерли ладони в кровь — но выбрались. В какой-то момент дерево, или во что там мутировал Ловчий цветок, треснуло, и оттуда потекла вонючая жижа. Окатило всех, но особенно досталось Фелиасу, Рыси и Бродяге. Однако медлить было нельзя, как не хотелось некоторым поплеваться в соседа. Бродяга и Фелиас воткнули свои мечи еще глубже, нажали и повернули. Раздался совсем дикий треск, визг, земля задрожала. Сверху на головы отряда посыпалась грязь, жижа, черви, листья — все вперемешку. Кое-как выгребая в этом море, они стали пробираться наверх. Первым полз Бродяга, чья широкая фигура на этот раз помогла. Он решительно раздвигал землю, грязь и обломки коры. В глаза постоянно забивались мелкие листочки, лезли насекомые, которые на этой глубине вполне успешно существовали.
Наконец на всех дыхнуло морозом, а среди грязи стал попадаться снег. Хорошо, что земля вокруг была похожа на песок, ее было легко выгребать и подниматься вверх, хотя иногда ноги проваливались так что, казалось, они не вылезут. Но все когда-то заканчивается. Над головой забрезжило голубое небо, и они, грязные и уставшие, повалились в белые сугробы.
— Наконец-то! — выдохнул Тели, выразив общее настроение. — Какой только гадости нет в этом лесу!
— Ты потише, а то обидится, — весело съязвила Рысь, обтираясь снегом. Это был самый действенный метод избавиться от грязи, земли и слизи. Все тут же присоединились к Рыси, наплевав на холод. Удивительно, как можно не замечать некоторые вещи!
Даже Леди присоединилась к двуногим, покатавшись в снегу. Тели не удержался и почесал ей пузико, за что его чуть не убила Рысь, попутно напомнив, что они сюда пришли по важному делу, а не с собачкам играть.
— Она волчица, — вступился за честь сестры Бродяга.
— Отстань… — Рысь вдруг замерла. Было забавно наблюдать, как они с Леди одновременно застыли, а потом резко обернулись. Тут уж все, по крайней мере, Фелиас и Бродяга, напряглись. Один потянулся к арбалету, второй к луку.
— У нас гости, — тихо произнесла, почти прорычала Рысь, доставая нож.
Тень слетела с верхних веток ближайшего дерева и сбила женщину с ног. Сцепившись, они покатились по снегу, но этот бой не занял у Рыси много времени — она быстро всадила свой нож в шею измененного, несколько раз, чтобы наверняка. Тело на ней обмякло, она столкнула его и поднялась. На нее тут же бросилось еще двое, но и с ними она справилась без труда. Пусть измененные хорошо умели находить чужаков, однако сражались они неважно. Для Рыси, которая жила боем, они не были достойным противником, так, развлечься. Да и Фелиас с Бродягой только поразмялись, им помогала Леди, острыми клыками разрывая слабую плоть тех, кто когда-то был людьми. Троица действовала слажено, почти как одно целое. Другое дело Тели и Элисэль. Первый слишком устал после подземного "похищения", а второй до сих пор не пришел в себя. Так что для воинов нашлась работа — прикрывать товарищей. Принц, как и обычно, себя защищал вполне успешно, но Рысь все равно старалась почаще мелькать рядом, чтобы драгоценная голова его высочества не рассталась с телом.
К счастью, измененных было немного, поэтому серьезно никто из отряда не пострадал, а Рысь с Фелом и вовсе посетовали, что не удалось хорошенько разогнать кровь. Правда, они тут же нашли себе новое занятие — поцапались. Под их ругань Элисэль залечил рану на руке Бродяги, ссадины Тели и принца, и отряд отправился в путь. Следующие полчаса все слушали ворчание Рыси на тему того, что они потеряли полдня на "бессмысленные побегушки". В итоге волей разумного большинства было принято решение идти всю ночь.
На утро восьмого дня они вернулись на тропу, но никого это уже не радовало. Тели и Элисэль откровенно устали и даже Бродяга с Леди не проявляли привычной прыти. Они периодически переглядывались, каждый беспокоился о своих друзьях — Леди тоже привязалась к Тели. Фелиас упрямо шел вперед, как взъяренный конь, закусив удила. И только Рысь привычно перла вперед. Глядя на нее, Бродяга иногда задумывался: если на ее пути попадется огромная скала, последняя отпрыгнет от Рыси или та испепелит ее своим взглядом? Варианты равнозначные, так-то.
— Ползем, как сонные мухи, — ругалась Рысь, оглядываясь. — Давайте шустрее, за нами и так хвост.
— С чего ты взяла? — напрягся Фелиас, который был лучшим следопытом центральных земель и уж погоню-то точно учуял бы!
— Она права, — тихо вмешался Бродяга, спасая отряд от очередной муки — выслушивать ругань этой парочки. Причем шутки Рыси хоть и отдавали злобой, но уж очень смешили, а Фел, как ягненок, не мог дать достойный отпор. В итоге Тели с Бродягой прятали улыбки, чтобы не оскорбить и без того оскорбленного Фелиаса.
— За нами погоня? — холодно спросил принц, впервые с момента встречи с измененными открывая рот. До этого, даже во время пребывания в желудке у Ловчего, его высочество сохранял молчание.
— Кто-то идет, — отрывисто ответила Рысь, оглядываясь и чуть ли не скалясь. — Измененные. Очередная группа.
— Надо петлять, — произнес Бродяга. — Леди, ищи тропку.
— Что искать? — не понял Тели.
— Сейчас увидишь, идемте.
Они вновь сошли с тропы. Здесь, в зимней чаще, продвижение замедлилось. Даже эльфам тяжело было пробираться через колючие кустарники, уклоняться от низкорастущих ветвей деревьев, которые словно специально росли так неудобно, и при этом не терять бдительности, потому что окружающее зверье не собиралось забывать о столь лакомой добыче. К счастью — если это можно назвать счастьем, — дети Рассветного Леса уже перестали дергаться и удивляться уродствам Проклятого леса. И одноглазые вороны не пугали, и огненные пауки не беспокоили. Убили — и дальше идут. Правда, Бродяга с Рысью стращали отряд, что в Лесу найдется еще немало чудовищ, которые испугают даже самых отъявленных храбрецов. Но пока главной напастью был лишь сам Лес, который заставлял расти деревья так нелепо, что Тели раз шесть чуть не расшиб лоб. И это он, эльф! Страшно подумать, как здесь ходят люди!
— Молча и с молитвами, — безрадостно ответил Бродяга. — Люди здесь не ходят, только самые отчаянные.
— Почему? Опасно?
Они бежали по лесу почти два часа, за которые не привыкший к подобным нагрузкам лекарь успел выдохнуться, а Фелиас с Рысью так и не наругались вдоволь. Признаться, под конец Бродяге хотелось треснуть обоих, и так как драться с Рысью мог только сумасшедший, все тумаки достались бы Фелу. Но, к счастью, проводник не успел лишиться оставшихся у него крох самообладания, потому что верная Леди, бегущая впереди, вдруг остановилась и заскулила, после чего начала рыть снег и землю под ним.
— Что такое? — взволнованно спросил Бродяга, опускаясь на колени рядом с подругой. — Они не могут быть под землей, Леди, Ловчий всегда сидит в открытой яме.
— Значит, он где-то рядом, — пробормотала Рысь, оглядываясь. Они стояли на опушке леса, вокруг росли гигантские уродливые (по мнению Фелиаса) деревья, но никакого намека на яму или пещеру не было.
Леди подняла морду и посмотрела умными глазами на Рысь.
— Да что вы стоите! — не выдержал Фелиас, который переживал за Тели, особенно после слов Рыси о том, что пленников может успеть сожрать чудовищный цветок. — Найдите их!
— И заткните одну истеричку, — проворчала себе под нос Рысь, продолжая лихорадочно рассматривать местность вокруг. Леди забегала вокруг нее, периодически роя землю.
— Я поняла, что они внизу, но как туда попасть?!
Леди застыла, словно обдумывала ее вопрос, а потом бросилась куда-то в сторону. Они последовали за ней. За ближайшим колючим кустарником не обнаружился ни вход в пещеру, ни яма, ни что-то похожее на это. Леди попросту села в снег и выразительно посмотрела на Рысь. Женщина сделала несколько шагов вперед, но когда она приблизилась к Леди, та вдруг заскулила, предупреждая. В глазах Рыси зажглось понимание. Она присела на корточки и принялась разгребать снег. Бродяга быстро присоединился к ней, не спрашивая ничего, также поступил Фелиас, уже сходивший с ума от волнения. Один Элисэль продолжил топтаться на месте, пытаясь понять, зачем троица копает снег. Однако стоило сугробу исчезнуть, как Рысь прошипела:
— Есть! Это старая ловушка, здесь вход в подземный тоннель.
— Мы туда пойдем? — в ужасе переспросил Элисэль. Он до дрожи боялся закрытых пространств, и сейчас перспектива лезть в узкий тоннель его не прельщала — она его откровенно пугала!
Вопрос Элисэля остался без ответа — все трое были увлечены копанием земли. Под сухими ветвями и листьями, спрессованными до кусков грязи, обнаружилась дыра, совсем небольшая, но взрослый человек пролезет. Стоило только расчистить вход в тоннель, как Леди нырнула туда, за ней, также быстро, последовала Рысь, а затем и Фелиас. Бродяга обернулся, посмотрел на бледного, как смерть, Элисэля и впихнул эльфа в тоннель едва ли не силком, а потом спустился сам.
Тоннель действительно был старым: в некоторых местах он успел обрушиться, в других — его пересекали толстые корни. Ползти вперед было тяжело даже тем, кто мог похвастаться худобой, что уж говорить о других? Первой бежала Леди, которая совершенно не испытывала трудностей, ловко перебираясь через препятствия. За волчицей ползла худая Рысь, ловко орудующая ножом — она избавлялась от завалов и корней с такой быстротой, что можно было позавидовать, а с чем не справлялась она, доделывал Фелиас. Ему, как и Элисэлю, было немного труднее, чем Рыси, ползти вперед, все же, несмотря на эльфийскую худощавость, они были взрослыми мужчинами и соперничать с тощей девицей не могли. Однако никому не было так плохо, как широкоплечему Бродяге. Он едва пролезал в тоннель — даже расчищенный! — и каждый раз, когда вокруг него начинала трещать земля, он гадал, не упадет ли ему на голову весь этот массив, не похоронит ли его здесь Лес. Последний любил ставить охотников и проводников в позу, в которой сейчас находился Бродяга, но вот смертельный исход был не желателен.
Они ползли достаточно долго. Дрожащий от страха Элисэль, которого бо?льшую часть времени подталкивал вперед Бродяга, и вовсе не замечал, что происходит вокруг, а вот Рысь с Фелиасом увидели, что они спускаются вниз по окружности. Получалось, что они сейчас находились как раз под той опушкой, на которую их привела Леди. Сама волчица гордо бежала вперед, проверяя путь.
— Все же эта гадость под землей, — обвиняюще заметил Фел, когда они с Рысью принялись расчищать очередной виток тоннеля.
— Первый раз такое вижу, — без привычной язвительности ответила Рысь. Она хмурилась и явно беспокоилась, а потом вынесла свой "вердикт": — Жирная тварь будет.
Эти слова не успокоили Фелиаса, а перепуганного Элисэля и вовсе повергли в ужас. Если бы не долг перед своим принцем и чувствительные пинки Бродяги, лекарь никогда бы не решился на это путешествие по узкому тоннелю, своды которого давили на него и сводили с ума. Он не скулил от страха только потому, что у него не осталось на это сил.
Рысь вогнала нож в очередной сухой корень, и все вокруг наполнилось диким визгом. Эльфы поспешили зажать уши, и даже маловосприимчивый Бродяга скривился. Но как-либо еще отреагировать четверка спасателей не успела — земля вокруг них задрожала, а потом и вовсе разошлась. Они кубарем скатились вниз и вперед, рухнув на что-то жесткое.
— О, и вы тут! — раздался бодрый голос Тели.
Пнув побольнее свалившегося на нее Фела, Рысь резко поднялась, Бродяга тоже не мешкал, но из-за своего роста поплатился — со всей силы стукнулся макушкой о невероятно твердую землю.
— Вот демоны Глубин! — выругался проводник и потрепал по голове подбежавшую к нему Леди. — Где мы?
— Это мы у тебя хотели узнать! — воскликнул Тели. Он и принц стояли рядом, живые и невредимые, если не считать многочисленных ссадин и синяков. — Мы пробовали отсюда выбраться, но это словно не земля, а пещера, камень!
— Если и камень, то очень странный, — отозвался Фелиас, потирая побитый Рысью бок. Взгляд его был устремлен на стены земляной пещеры — их покрывала странная слизь. Любопытство разбирало Фела, но он не решился потрогать странную жижу.
— Так ты не знаешь? — обратился он к Бродяге. Тот покачал головой, а потом нахмурился и перевел взгляд на Рысь — может у той есть идеи? Бродяга знал, как выглядят Ловчие, но в этой маленькой пещерке не было ничего подобного. К тому же она оказалась без выходов — та дыра, через которую они свалились к Тели и принцу, тут же закрылась.
Однако Рысь вопросительный взгляд Бродяги проигнорировала. Все ее внимание было поглощено Лисэном. Принц выглядел ничуть не хуже (или лучше) Тели, только сильно хмурился и пару раз коснулся висков, словно у него разболелась голова. Бродяга не заметил в этом ничего удивительного и вернулся к Рыси.
— Что будем делать? Рысь? Проклятье, давай думать, а то мы тут задохнемся, всемером-то! И так дышать уже нечем!
Он был прав, они дышали быстро, но тяжело. В глазах начинало жечь, а грудь сдавливать.
— Выбираться надо, — мрачно произнесла Рысь. — И быстро.
— А я о чем! В этой пещере мы…
— Это не пещера, — тем же странным голосом поправила она Бродягу. Теперь уже все взгляды были устремлены к ней — Фелиас перестал разглядывать брата, о котором беспокоился, а Элисэль прекратил трястись от страха. Даже его высочество отвлекся от своих проблем и обратил внимание на Рысь.
— А что это по-твоему? — поинтересовался ошарашенный Бродяга, который пока что не утратил связь с реальностью.
— Стенки дрожат, — произнесла словно бы невпопад Рысь. И она была права — стены пещеры едва заметно дрожали, но поглощенные собственными проблемами и более важными вопросами, они не заметили этого.
Рысь страдальчески вздохнула и закатила глаза.
— Какие же вы… — она не договорила, мрачно поджав губы. — Мы в желудке у Ловчего.
Глава 13. Измененные
— Что? Никого не стошнит? — с разочарованием поинтересовалась Рысь.
— Только если на тебя, — процедил Фелиас. — Лучше бы придумала, как мы отсюда выберемся.
— С помощью Высших сил! — огрызнулась Рысь и вытащила из ножен меч. — Какими бы каменными не казались "стены", они живые, а значит, добрая сталь их возьмет.
— А мы тут не сдохнем от визга этой твари? — задал разумный вопрос Бродяга.
— А у нас есть вариант?
— Я бы предложил помолиться, но ты уже это сделала.
— Да, к тому же в Лесу молитвы явно не слышны, иначе Фели давно бы навлек на мою голову кару Богов и Света.
Фелиас скрипнул зубами, но промолчал. Он уже вычислил, что самым безопасным для него будет тишина в ответ на все подколки Рыси. Еще бы самому не злиться! Но мерзкая девица с каждым днем бесила его все сильнее, хоть он в это и не мог поверить.
За мечи взялись все, даже принц, которого никто бы никогда не заставил работать наравне со всеми, и Элисэль, которого, наоборот, заставили с радостью. Сначала дело шло плохо, но потом Бродяге удалось сделать небольшую щель — тут же поднялся визг, однако никто не обратил на него внимания. Заткнув уши платками и другой мелочью, они продолжили работать, расширяя трещину. Все взмокли, едва не задохнулись, стерли ладони в кровь — но выбрались. В какой-то момент дерево, или во что там мутировал Ловчий цветок, треснуло, и оттуда потекла вонючая жижа. Окатило всех, но особенно досталось Фелиасу, Рыси и Бродяге. Однако медлить было нельзя, как не хотелось некоторым поплеваться в соседа. Бродяга и Фелиас воткнули свои мечи еще глубже, нажали и повернули. Раздался совсем дикий треск, визг, земля задрожала. Сверху на головы отряда посыпалась грязь, жижа, черви, листья — все вперемешку. Кое-как выгребая в этом море, они стали пробираться наверх. Первым полз Бродяга, чья широкая фигура на этот раз помогла. Он решительно раздвигал землю, грязь и обломки коры. В глаза постоянно забивались мелкие листочки, лезли насекомые, которые на этой глубине вполне успешно существовали.
Наконец на всех дыхнуло морозом, а среди грязи стал попадаться снег. Хорошо, что земля вокруг была похожа на песок, ее было легко выгребать и подниматься вверх, хотя иногда ноги проваливались так что, казалось, они не вылезут. Но все когда-то заканчивается. Над головой забрезжило голубое небо, и они, грязные и уставшие, повалились в белые сугробы.
— Наконец-то! — выдохнул Тели, выразив общее настроение. — Какой только гадости нет в этом лесу!
— Ты потише, а то обидится, — весело съязвила Рысь, обтираясь снегом. Это был самый действенный метод избавиться от грязи, земли и слизи. Все тут же присоединились к Рыси, наплевав на холод. Удивительно, как можно не замечать некоторые вещи!
Даже Леди присоединилась к двуногим, покатавшись в снегу. Тели не удержался и почесал ей пузико, за что его чуть не убила Рысь, попутно напомнив, что они сюда пришли по важному делу, а не с собачкам играть.
— Она волчица, — вступился за честь сестры Бродяга.
— Отстань… — Рысь вдруг замерла. Было забавно наблюдать, как они с Леди одновременно застыли, а потом резко обернулись. Тут уж все, по крайней мере, Фелиас и Бродяга, напряглись. Один потянулся к арбалету, второй к луку.
— У нас гости, — тихо произнесла, почти прорычала Рысь, доставая нож.
Тень слетела с верхних веток ближайшего дерева и сбила женщину с ног. Сцепившись, они покатились по снегу, но этот бой не занял у Рыси много времени — она быстро всадила свой нож в шею измененного, несколько раз, чтобы наверняка. Тело на ней обмякло, она столкнула его и поднялась. На нее тут же бросилось еще двое, но и с ними она справилась без труда. Пусть измененные хорошо умели находить чужаков, однако сражались они неважно. Для Рыси, которая жила боем, они не были достойным противником, так, развлечься. Да и Фелиас с Бродягой только поразмялись, им помогала Леди, острыми клыками разрывая слабую плоть тех, кто когда-то был людьми. Троица действовала слажено, почти как одно целое. Другое дело Тели и Элисэль. Первый слишком устал после подземного "похищения", а второй до сих пор не пришел в себя. Так что для воинов нашлась работа — прикрывать товарищей. Принц, как и обычно, себя защищал вполне успешно, но Рысь все равно старалась почаще мелькать рядом, чтобы драгоценная голова его высочества не рассталась с телом.
К счастью, измененных было немного, поэтому серьезно никто из отряда не пострадал, а Рысь с Фелом и вовсе посетовали, что не удалось хорошенько разогнать кровь. Правда, они тут же нашли себе новое занятие — поцапались. Под их ругань Элисэль залечил рану на руке Бродяги, ссадины Тели и принца, и отряд отправился в путь. Следующие полчаса все слушали ворчание Рыси на тему того, что они потеряли полдня на "бессмысленные побегушки". В итоге волей разумного большинства было принято решение идти всю ночь.
На утро восьмого дня они вернулись на тропу, но никого это уже не радовало. Тели и Элисэль откровенно устали и даже Бродяга с Леди не проявляли привычной прыти. Они периодически переглядывались, каждый беспокоился о своих друзьях — Леди тоже привязалась к Тели. Фелиас упрямо шел вперед, как взъяренный конь, закусив удила. И только Рысь привычно перла вперед. Глядя на нее, Бродяга иногда задумывался: если на ее пути попадется огромная скала, последняя отпрыгнет от Рыси или та испепелит ее своим взглядом? Варианты равнозначные, так-то.
— Ползем, как сонные мухи, — ругалась Рысь, оглядываясь. — Давайте шустрее, за нами и так хвост.
— С чего ты взяла? — напрягся Фелиас, который был лучшим следопытом центральных земель и уж погоню-то точно учуял бы!
— Она права, — тихо вмешался Бродяга, спасая отряд от очередной муки — выслушивать ругань этой парочки. Причем шутки Рыси хоть и отдавали злобой, но уж очень смешили, а Фел, как ягненок, не мог дать достойный отпор. В итоге Тели с Бродягой прятали улыбки, чтобы не оскорбить и без того оскорбленного Фелиаса.
— За нами погоня? — холодно спросил принц, впервые с момента встречи с измененными открывая рот. До этого, даже во время пребывания в желудке у Ловчего, его высочество сохранял молчание.
— Кто-то идет, — отрывисто ответила Рысь, оглядываясь и чуть ли не скалясь. — Измененные. Очередная группа.
— Надо петлять, — произнес Бродяга. — Леди, ищи тропку.
— Что искать? — не понял Тели.
— Сейчас увидишь, идемте.
Они вновь сошли с тропы. Здесь, в зимней чаще, продвижение замедлилось. Даже эльфам тяжело было пробираться через колючие кустарники, уклоняться от низкорастущих ветвей деревьев, которые словно специально росли так неудобно, и при этом не терять бдительности, потому что окружающее зверье не собиралось забывать о столь лакомой добыче. К счастью — если это можно назвать счастьем, — дети Рассветного Леса уже перестали дергаться и удивляться уродствам Проклятого леса. И одноглазые вороны не пугали, и огненные пауки не беспокоили. Убили — и дальше идут. Правда, Бродяга с Рысью стращали отряд, что в Лесу найдется еще немало чудовищ, которые испугают даже самых отъявленных храбрецов. Но пока главной напастью был лишь сам Лес, который заставлял расти деревья так нелепо, что Тели раз шесть чуть не расшиб лоб. И это он, эльф! Страшно подумать, как здесь ходят люди!
— Молча и с молитвами, — безрадостно ответил Бродяга. — Люди здесь не ходят, только самые отчаянные.
— Почему? Опасно?
