— Ну да. Риск слишком высок, а навариться можно и на добыче у границы Леса. Только если попытать удачу и поискать какой-нибудь артефакт, тогда можно хорошо его толкнуть Трактирщику…
— И как, получалось? — с грустью поинтересовался Тели.
— Получалось, только толку? — махнул рукой проводник. — Все равно много не получишь. Больше, чем все остальные, но не горы золота.
Тели вдруг приблизился и прошептал так тихо, что его услышал только Бродяга:
— Но теперь ведь горы золота, да? Даже по меркам Рестании тысяча золотых — это очень много.
Фраза эта прозвучала так наивно, столько радости за чужую судьбу светилось сейчас в глазах Тели, что у Бродяги не хватило духу его осадить. По негласным законам охотников и проводников оплата не обсуждалась, тем более чужая оплата. Но Тели… Бродяга с удивлением признался самому себе, что испытывает к наивному мальчишке нечто вроде родственных чувств, почти как к Леди. И плевать, что Телиасу так-то в три раза больше лет, чем самому Бродяге, этот эльфенок навсегда останется юношей с чистой душой. Ему было не место в этом мрачном Лесу. Каждый здесь мог бы прижиться — холодный принц, грубоватый Фелиас, дикая Рысь, привычный ко всему Бродяга, — но не веселый и жизнерадостный Тели. Про Элисэля проводник не думал, лекарь не вызывал у него никаких чувств. Если принц хотя бы был заказчиком, то есть платил за мастерство и знания Бродяги, то Элисэль попросту существовал, помогал, но никак себя не проявлял. Он был неплохим эльфом, добрым, он тоже не заслужил оказаться в Проклятом лесу, но разве Судьба и Забытые Боги умеют быть милосердными? Бродяга не собирался жалеть всех, кто этого заслуживал. Тем более Элисэль находился здесь по собственной воле да и был куда старше Тели. А вот маг… Хотя какой из него маг? Вот опять чуть не влез в гнездо спящих крыс, сейчас бы умер!
— Не вздыхай, — с улыбкой посоветовал Тели, словно бы понимая все. — Не всем же везет, как Рыси — посмотри, какое чудесное развлечение она себе нашла. — И он кивнул на своего брата, который с гордой миной на лице игнорировал Рысь, только глаза его сверкали, да губы сжались в бледную тонкую полоску.
Бродяге оставалось лишь усмехаться.
— До твоего брата когда-нибудь дойдет, что чем больше он злится, тем сильнее она цепляется? Это же законы охоты: хищник развлекается только с той добычей, которая оказывает сопротивление.
— А мы?
— А мы, по меркам Рыси, уже давно сдохшие мыши.
Тели тихо хихикнул и зевнул.
Из-за того, что пришлось петлять по лесу и отрываться от погони, продвижение отряда вновь замедлилось.
— Два дня в никуда! — рычала от досады Рысь.
Она хотела предложить и вторую ночь идти, не устраивая привала, но тут уж возмутились все, даже Бродяга, который до этого поддерживал Рысь и, пусть и мягче, высказывал те же идеи, что и она.
— Они сейчас повалятся в снег, — попытался втолковать Рыси Бродяга. — Они устали. Это ты можешь идти по Проклятому лесу сутки напролет и не испытывать по этому поводу проблем. А остальным нужен отдых.
В этот момент к ним подбежала Леди, держащая в зубах лапу гигантского паука, которого только что четырьмя меткими выстрелами в глаза убил Фелиас, и это окончательно убедило Рысь.
— Привал, — смирилась она.
После двух часов поисков отряд нашел-таки место для ночлега, но учитывая неприятное соседство с местным зверьем, дежурство поделили уже между всеми.
— Вы можете не успеть проснуться и взяться за меч, — мрачно предрекла Рысь.
— Фелиаса возьмешь себе? — тут же подкинул вопрос Бродяга, откровенно ухмыляясь. Рядом тихо хихикал Тели, которому достался укоризненный взгляд брата.
— Нет, его высочество, если он не против, — удивила всех Рысь.
— Фел, пора кричать "За!".
— Отстань и помолчи, Тели, — не очень дружелюбно ответил Фелиас.
— Кхм, Фел, бери Элисэля и Леди, а я подежурю с Тели.
— Я польщен, — мимоходом отозвался лучник. Все его мысли были заняты странным выбором Рыси. Так как принц не был против дежурить с ней, то скоро все улеглись спать, оставив Рысь и Лисэна бодрствовать.
Некоторое время Фелиас лежал без сна, прислушиваясь к лесной тишине. Пару раз принц поднимался и бродил вокруг поляны. В очередной раз когда он прошел к другому краю их маленького лагеря, Фел быстро поднялся и подсел к Рыси, которая довольно тихо, но умело точила свой любимый нож. Удивительно, как она его еще не расцеловала. Все же проводники — странные люди. Бродяга влюблен в свою псину, Рысь — в нож.
— Не захотел спать в первую очередь? Не доверяешь мне? — насмешливо подкинула вопрос она. Взгляд ее скользил с ножа на принца и обратно, и очень он не нравился Фелиасу. Рысь смотрела на Лисэна чересчур внимательно. Иногда ему казалось, что в ее взгляде было что-то еще, что даже он не ожидал увидеть.
— Когда ты спишь, опасности практически никакой, — отозвался Фел, сверля ее взглядом. Обычно этого хватало, чтобы окружающие его люди и нелюди начинали нервничать, но у Рыси была стальная, мм, выдержка.
— Знаешь, какой вывод из этого следует? — поинтересовалась она, убирая точило и нож. — Нам стоит спать вместе.
Секунду он в шоке вглядывался в ее абсолютно серьезное лицо, а потом дернулся, когда она мерзко и беззвучно захихикала.
— Твое перекошенное личико бесценно.
— Рад, что тебе понравилось, — с непередаваемым отвращением процедил Фелиас. Он даже гневался красиво, хотя сам этого не замечал. Он, в принципе, не замечал собственной красоты, он ведь воин, а не девица.
Принц развернулся и медленно побрел к ним, и Фелиас решил ускориться.
— Я хотел предупредить тебя, — быстро произнес он. — Тебе не удастся то, что ты задумала.
Она прищурилась, раздумывая над его словами. Было видно, что она едва ли не впервые отнеслась к нему серьезно.
— И что же конкретно, по твоему мнению, мне не удастся? — спросила она.
— Ты знаешь, — многозначительно ответил Фелиас и отправился к брату — Лисэн уже подошел и говорит яснее он не мог.
Тели спал, обняв Леди, и это на мгновение вызвало у Фела улыбку, а потом он вспомнил о Рыси, которая была опаснее всех тварей Леса и которая — к сожалению! — была им жизненно необходима, и настроение Фелиаса вновь упало. Он улегся рядом с братом и забылся недолгим тревожным сном.
Утро девятого дня поначалу не принесло ничего нового, если не считать того, что никому не удалось выспаться. Кроме Бродяги, конечно, он-то был привычный к Лесу. Фелиас всю ночь маялся, а Тели и Элисэль не могли никак успокоиться. Проклятый лес умел влиять на разум так, что казалось, что ты сходишь с ума. Бродяга то и дело кидал обеспокоенные взгляды на самых слабых членов отряда. Удивительно, но в этом деле к нему присоединилась Рысь, правда, предметом ее беспокойства был принц. Если бы у Бродяги хватило времени, сил и внимания, он бы подивился столь пристальному вниманию к фигуре его высочества. Лисэн доставлял проводникам меньше всех хлопот. Он не жаловался, не уставал, не подставлялся в бою и не ругался со всеми подряд или с Рысью (камень в огород Фела). Принц шел вперед, безропотно выполняя указания проводников, так что Бродяга не видел повода для беспокойства. Куда больше его волновал впечатлительный Тели, который внезапно признался, что в Лесу "странная магия", и Элисэль, у которого начинали сдавать нервы. Как-то раз он тихо (но недостаточно) рассказ Фелиасу, что винит себя в случившемся с Адерином. Ах, если бы он, Элисэль, не подставился сам, не потратил силы на собственное излечение, если бы… В общем, все в таком духе. Бродяга был категорически не согласен, но понимал, что у эльфов в голове явно все набекрень и лезть к ним со своими советами не стоит.
Утренние переживания, как и в последнее время, развеял очередной бой. Первые пару часов после рассвета отряд никого не встретил, зато потом…
Леди встала, напружинившись, словно для прыжка, уши ее дернулись, она вслушивалась. Все, как по команде, тоже остановились и потянулись к оружию.
— Что, Леди? — тихо спросил Бродяга.
Волчица зарычала в ответ.
— Измененные, — расшифровал проводник и сдернул со спины арбалет. У него оставалось еще немало болтов, он старался поменьше их расходовать, понимая, что главный бой у них впереди.
— Обойдем или нападем? — спросил Бродяга, переглядываясь с Рысью.
— Здесь почти нет хода, много ловушек Ловчих, — скривилась она. — Надо идти.
Леди оживилась и побежала на разведку, остальные приготовились. Шли медленно, в любой момент ожидая удара. Они готовы были ко всему — к засаде, к огромной толпе измененных, — но точно не к тому, что предстало их взору.
Сначала Рысь и эльфы услышали звуки сражения и крики людей — этих ни с кем не спутать. Напрягшись еще больше, отряд продолжил путь. Скоро к ним вернулась Леди, прижавшись к Рыси. Дамы первыми свернули за очередной поворот извилистой тропы и увидели, как на небольшом пятачке утоптанного снега несколько людей отбивались от почти сотни измененных. К сожалению для эльфов, стоило им появиться в поле зрения изуродованных Лесом существ, как те тут же кинулись на них.
— Много, — заскрежетала зубами Рысь, снося голову первому подбежавшему к ней измененному. Да, их было слишком много. Лучше один или два сильных противника, чем куча слабых. Они наседали, как муравьи, больно жаля и атакую со всех сторон. Это была не битва с Гончими, которые едва не растерзали отряд, но и этот бой вышел тяжелым. Единственным преимуществом эльфов и проводников стало то, что измененные вынуждены были атаковать сразу две группы. Их внимание разделилось, и в итоге победа досталась чужакам. Но вновь дорогой ценой. К счастью, никто не умер, но у Элисэля было немало работы.
— Оставь меня, — огрызнулась Рысь. — Если сразу не отвалилась, то и так все будет нормально.
— Но дай хотя бы обработать.
— Сейчас сама прижгу.
— Тут не поможет… — устало начал Элисэль, но Рысь лишь огрызнулась и прижав рассеченную ладонь к Колючкам на дерева, выругалась так, что Тели покраснел. Что уж говорить о бедном лекаре?
Пока все разбирались с сиюминутными проблемами, его высочество интересовали более важные вещи. Он рассматривал трупы людей, на которых изначально напали измененные, и с каждым мигом лицом его приобретал еще более мрачное выражение. Казалось, от него стали исходить волны ледяного гнева — по крайней мере, даже Рысь подошла к принцу неохотно.
— Ваше высочество? — тихо позвала она, останавливаясь в паре метров от Лисэна.
— В живых никого не осталось? — бросил он.
— Из… людей?
— Да.
— Если вам нужен "язык", то одного я припасла. — Рысь прошла к куче измененных, растащила их, под ними лежал человек с кривым шрамом на лице. Выглядел он куда старше своих товарищей, но самое главное — он был жив, еле заметно дышал.
Рысь коротко улыбнулась, поймав намек на благодарность в ледяном взгляде Лисэна. Да, они точно понимали друг друга.
— Тогда допросим его, — произнес принц, и от этих слов почему-то у всех пробежали мурашки по спине.
— Я вас не задерживаю, — бросил небрежно принц. Бродяга поймал выразительный взгляд Рыси и сообразил, что Тели с Элисэлем надо уводить.
Подхватив парочку эльфов под локти, он пробормотал:
— Нам пора, сейчас набегут псы пожрать падаль, идемте.
Леди, повинуясь его молчаливой команде, осталась с Рысью и принцем. К ним же присоединился Фелиас, упорно проигнорировавший нежелание видеть его при допросе.
— Я в этом деле тоже кое-что смыслю, — обронил он и ответил Рыси не менее упертым взглядом. К счастью, последнее слово было за принцем, а он не возражал против присутствия Фелиаса. И хорошо! Фел не собирался теперь оставлять принца один на один с Рысью, та и так в последнее время проявляла к нему повышенное внимание.
Фелиас с Рысью быстро подхватили оглушенного человека и оттащили его с дороги в небольшой овражек. Принц последовал за ними и, когда они посмотрели на него, покачал головой, а потом опустился на колени рядом с пленником. Из своей поясной сумки его высочество достал стальные кандалы со странной гравировкой. Рысь мгновенно сообразила, для чего они, и заметила:
— Не думаю, что если он маг, то будет колдовать, в Лесу это делают только самоубийцы и Тели.
— Он не маг, — лишь ответил Лисэн, защелкивая кандалы, и кивнул Рыси. Она зачерпнула горсть снега и отправила прямо в лицо пленнику. Еще пара таких "подарочков" — и он очнулся. Глаза его смотрели зло, он еще не понял, что произошло, но кандалы на руках и эльфийские лица его не обрадовали. Более того — стоило ему разглядеть принца, как он впился в него ненавистным взглядом. Показалось Рыси или нет, но на миг в ледяных глазах Лисэна мелькнуло похожее чувство. Фелиас и вовсе ничего не заметил, его больше волновал предстоящий разговор.
— Я ничего не скажу тебе, эльфийское отродье вашего проклятого короля.
Фел аж дернулся, услышав подобное оскорбление из грязного рта какого-то смертного, но Лисэн даже бровью не повел.
— Скажешь, — лишь обронил принц, и даже Фелиасу с Рысью стало не по себе. — Держите его.
— Может к дереву привязать? — предложил Фелиас.
— Тут чистых нет, а кора ему всю спину сожжет, — отвергла идею Рысь.
— Это не проблема, — ответил Лисэн. — Привязывайте.
Фел и Рысь подхватили пленника, несмотря на его отчаянное сопротивление, дотащили до ближайшего дерева, которое росло в овраге, и крепко привязали к стволу, покрытому Колючками. А когда человек начал вопить от боли, Рысь утихомирила его метким ударом сапога. Пришлось, правда, все же потом поискать кляп, потому что молчать пленник не желал.
— Ну что, приступим? — поинтересовалась Рысь. — Ваше высочество? Вам уступить?
Принц едва заметно приподнял левую бровь, и Рысь догадалась, что он оценил ее злую шутку.
— Это мое право, — ответил он и, достав нож, опустился на колени перед дергающимся человеком.
Спустя полчаса, утопив снег вокруг в крови, они добились от пленника нужных Лисэну сведений. А то, что сам человек в процессе остался без нужных частей тела, так это мелочи. Зато принц заработал уважительный взгляд Рыси. Если бы она считала это уместным, она бы даже выразила свое мнение и похвалила работу его высочества — тот знал толк в причинении боли, и рука у него была твердая. Не то что Фелиас, которого хоть и не стошнило, но губы поджимал он все полчаса. Брезговал?
На самом деле Фела беспокоили не пытки, к ним он был равнодушен, а Рысь, которая чуть ли не бросилась на помощь принцу. До истекающего кровью человека лучнику не было никакого дела, за те долгие годы, что он воевал, он участвовал не в одном допросе, и зрелищем кишок и отрезанных пальцев его было не испугать.
— Я… скаж-ж-жу… перес-с-та-ань, — простонал пленник, пытаясь сделать вдох, но харкая собственной кровью.
— Так говори, — холодно приказал принц, убирая нож от лица человека.
— Мы… мы служ…
— Меня это не интересует, — оборвал Лисэн жестко. — Я знаю кто вы. — В последних словах прозвучало такое презрение, что Рысь с Фелом глянули на принца с удивлением. — Зачем вы пришли сюда?
— Совет… Совет Смерти… послал нас… арт… артеф-ф-акт… Акхм… Принести его… Древний… арт… факт… Он… дарует мощь… Он способен…
Внезапно Лисэн вскинул руку с ножом и воткнул его прямо в шею человека. Тот дернулся и обмяк, глаза его застыли, а с губ так и не сорвались роковые подробности.
— И как, получалось? — с грустью поинтересовался Тели.
— Получалось, только толку? — махнул рукой проводник. — Все равно много не получишь. Больше, чем все остальные, но не горы золота.
Тели вдруг приблизился и прошептал так тихо, что его услышал только Бродяга:
— Но теперь ведь горы золота, да? Даже по меркам Рестании тысяча золотых — это очень много.
Фраза эта прозвучала так наивно, столько радости за чужую судьбу светилось сейчас в глазах Тели, что у Бродяги не хватило духу его осадить. По негласным законам охотников и проводников оплата не обсуждалась, тем более чужая оплата. Но Тели… Бродяга с удивлением признался самому себе, что испытывает к наивному мальчишке нечто вроде родственных чувств, почти как к Леди. И плевать, что Телиасу так-то в три раза больше лет, чем самому Бродяге, этот эльфенок навсегда останется юношей с чистой душой. Ему было не место в этом мрачном Лесу. Каждый здесь мог бы прижиться — холодный принц, грубоватый Фелиас, дикая Рысь, привычный ко всему Бродяга, — но не веселый и жизнерадостный Тели. Про Элисэля проводник не думал, лекарь не вызывал у него никаких чувств. Если принц хотя бы был заказчиком, то есть платил за мастерство и знания Бродяги, то Элисэль попросту существовал, помогал, но никак себя не проявлял. Он был неплохим эльфом, добрым, он тоже не заслужил оказаться в Проклятом лесу, но разве Судьба и Забытые Боги умеют быть милосердными? Бродяга не собирался жалеть всех, кто этого заслуживал. Тем более Элисэль находился здесь по собственной воле да и был куда старше Тели. А вот маг… Хотя какой из него маг? Вот опять чуть не влез в гнездо спящих крыс, сейчас бы умер!
— Не вздыхай, — с улыбкой посоветовал Тели, словно бы понимая все. — Не всем же везет, как Рыси — посмотри, какое чудесное развлечение она себе нашла. — И он кивнул на своего брата, который с гордой миной на лице игнорировал Рысь, только глаза его сверкали, да губы сжались в бледную тонкую полоску.
Бродяге оставалось лишь усмехаться.
— До твоего брата когда-нибудь дойдет, что чем больше он злится, тем сильнее она цепляется? Это же законы охоты: хищник развлекается только с той добычей, которая оказывает сопротивление.
— А мы?
— А мы, по меркам Рыси, уже давно сдохшие мыши.
Тели тихо хихикнул и зевнул.
***
Из-за того, что пришлось петлять по лесу и отрываться от погони, продвижение отряда вновь замедлилось.
— Два дня в никуда! — рычала от досады Рысь.
Она хотела предложить и вторую ночь идти, не устраивая привала, но тут уж возмутились все, даже Бродяга, который до этого поддерживал Рысь и, пусть и мягче, высказывал те же идеи, что и она.
— Они сейчас повалятся в снег, — попытался втолковать Рыси Бродяга. — Они устали. Это ты можешь идти по Проклятому лесу сутки напролет и не испытывать по этому поводу проблем. А остальным нужен отдых.
В этот момент к ним подбежала Леди, держащая в зубах лапу гигантского паука, которого только что четырьмя меткими выстрелами в глаза убил Фелиас, и это окончательно убедило Рысь.
— Привал, — смирилась она.
После двух часов поисков отряд нашел-таки место для ночлега, но учитывая неприятное соседство с местным зверьем, дежурство поделили уже между всеми.
— Вы можете не успеть проснуться и взяться за меч, — мрачно предрекла Рысь.
— Фелиаса возьмешь себе? — тут же подкинул вопрос Бродяга, откровенно ухмыляясь. Рядом тихо хихикал Тели, которому достался укоризненный взгляд брата.
— Нет, его высочество, если он не против, — удивила всех Рысь.
— Фел, пора кричать "За!".
— Отстань и помолчи, Тели, — не очень дружелюбно ответил Фелиас.
— Кхм, Фел, бери Элисэля и Леди, а я подежурю с Тели.
— Я польщен, — мимоходом отозвался лучник. Все его мысли были заняты странным выбором Рыси. Так как принц не был против дежурить с ней, то скоро все улеглись спать, оставив Рысь и Лисэна бодрствовать.
Некоторое время Фелиас лежал без сна, прислушиваясь к лесной тишине. Пару раз принц поднимался и бродил вокруг поляны. В очередной раз когда он прошел к другому краю их маленького лагеря, Фел быстро поднялся и подсел к Рыси, которая довольно тихо, но умело точила свой любимый нож. Удивительно, как она его еще не расцеловала. Все же проводники — странные люди. Бродяга влюблен в свою псину, Рысь — в нож.
— Не захотел спать в первую очередь? Не доверяешь мне? — насмешливо подкинула вопрос она. Взгляд ее скользил с ножа на принца и обратно, и очень он не нравился Фелиасу. Рысь смотрела на Лисэна чересчур внимательно. Иногда ему казалось, что в ее взгляде было что-то еще, что даже он не ожидал увидеть.
— Когда ты спишь, опасности практически никакой, — отозвался Фел, сверля ее взглядом. Обычно этого хватало, чтобы окружающие его люди и нелюди начинали нервничать, но у Рыси была стальная, мм, выдержка.
— Знаешь, какой вывод из этого следует? — поинтересовалась она, убирая точило и нож. — Нам стоит спать вместе.
Секунду он в шоке вглядывался в ее абсолютно серьезное лицо, а потом дернулся, когда она мерзко и беззвучно захихикала.
— Твое перекошенное личико бесценно.
— Рад, что тебе понравилось, — с непередаваемым отвращением процедил Фелиас. Он даже гневался красиво, хотя сам этого не замечал. Он, в принципе, не замечал собственной красоты, он ведь воин, а не девица.
Принц развернулся и медленно побрел к ним, и Фелиас решил ускориться.
— Я хотел предупредить тебя, — быстро произнес он. — Тебе не удастся то, что ты задумала.
Она прищурилась, раздумывая над его словами. Было видно, что она едва ли не впервые отнеслась к нему серьезно.
— И что же конкретно, по твоему мнению, мне не удастся? — спросила она.
— Ты знаешь, — многозначительно ответил Фелиас и отправился к брату — Лисэн уже подошел и говорит яснее он не мог.
Тели спал, обняв Леди, и это на мгновение вызвало у Фела улыбку, а потом он вспомнил о Рыси, которая была опаснее всех тварей Леса и которая — к сожалению! — была им жизненно необходима, и настроение Фелиаса вновь упало. Он улегся рядом с братом и забылся недолгим тревожным сном.
***
Утро девятого дня поначалу не принесло ничего нового, если не считать того, что никому не удалось выспаться. Кроме Бродяги, конечно, он-то был привычный к Лесу. Фелиас всю ночь маялся, а Тели и Элисэль не могли никак успокоиться. Проклятый лес умел влиять на разум так, что казалось, что ты сходишь с ума. Бродяга то и дело кидал обеспокоенные взгляды на самых слабых членов отряда. Удивительно, но в этом деле к нему присоединилась Рысь, правда, предметом ее беспокойства был принц. Если бы у Бродяги хватило времени, сил и внимания, он бы подивился столь пристальному вниманию к фигуре его высочества. Лисэн доставлял проводникам меньше всех хлопот. Он не жаловался, не уставал, не подставлялся в бою и не ругался со всеми подряд или с Рысью (камень в огород Фела). Принц шел вперед, безропотно выполняя указания проводников, так что Бродяга не видел повода для беспокойства. Куда больше его волновал впечатлительный Тели, который внезапно признался, что в Лесу "странная магия", и Элисэль, у которого начинали сдавать нервы. Как-то раз он тихо (но недостаточно) рассказ Фелиасу, что винит себя в случившемся с Адерином. Ах, если бы он, Элисэль, не подставился сам, не потратил силы на собственное излечение, если бы… В общем, все в таком духе. Бродяга был категорически не согласен, но понимал, что у эльфов в голове явно все набекрень и лезть к ним со своими советами не стоит.
Утренние переживания, как и в последнее время, развеял очередной бой. Первые пару часов после рассвета отряд никого не встретил, зато потом…
Леди встала, напружинившись, словно для прыжка, уши ее дернулись, она вслушивалась. Все, как по команде, тоже остановились и потянулись к оружию.
— Что, Леди? — тихо спросил Бродяга.
Волчица зарычала в ответ.
— Измененные, — расшифровал проводник и сдернул со спины арбалет. У него оставалось еще немало болтов, он старался поменьше их расходовать, понимая, что главный бой у них впереди.
— Обойдем или нападем? — спросил Бродяга, переглядываясь с Рысью.
— Здесь почти нет хода, много ловушек Ловчих, — скривилась она. — Надо идти.
Леди оживилась и побежала на разведку, остальные приготовились. Шли медленно, в любой момент ожидая удара. Они готовы были ко всему — к засаде, к огромной толпе измененных, — но точно не к тому, что предстало их взору.
Сначала Рысь и эльфы услышали звуки сражения и крики людей — этих ни с кем не спутать. Напрягшись еще больше, отряд продолжил путь. Скоро к ним вернулась Леди, прижавшись к Рыси. Дамы первыми свернули за очередной поворот извилистой тропы и увидели, как на небольшом пятачке утоптанного снега несколько людей отбивались от почти сотни измененных. К сожалению для эльфов, стоило им появиться в поле зрения изуродованных Лесом существ, как те тут же кинулись на них.
— Много, — заскрежетала зубами Рысь, снося голову первому подбежавшему к ней измененному. Да, их было слишком много. Лучше один или два сильных противника, чем куча слабых. Они наседали, как муравьи, больно жаля и атакую со всех сторон. Это была не битва с Гончими, которые едва не растерзали отряд, но и этот бой вышел тяжелым. Единственным преимуществом эльфов и проводников стало то, что измененные вынуждены были атаковать сразу две группы. Их внимание разделилось, и в итоге победа досталась чужакам. Но вновь дорогой ценой. К счастью, никто не умер, но у Элисэля было немало работы.
— Оставь меня, — огрызнулась Рысь. — Если сразу не отвалилась, то и так все будет нормально.
— Но дай хотя бы обработать.
— Сейчас сама прижгу.
— Тут не поможет… — устало начал Элисэль, но Рысь лишь огрызнулась и прижав рассеченную ладонь к Колючкам на дерева, выругалась так, что Тели покраснел. Что уж говорить о бедном лекаре?
Пока все разбирались с сиюминутными проблемами, его высочество интересовали более важные вещи. Он рассматривал трупы людей, на которых изначально напали измененные, и с каждым мигом лицом его приобретал еще более мрачное выражение. Казалось, от него стали исходить волны ледяного гнева — по крайней мере, даже Рысь подошла к принцу неохотно.
— Ваше высочество? — тихо позвала она, останавливаясь в паре метров от Лисэна.
— В живых никого не осталось? — бросил он.
— Из… людей?
— Да.
— Если вам нужен "язык", то одного я припасла. — Рысь прошла к куче измененных, растащила их, под ними лежал человек с кривым шрамом на лице. Выглядел он куда старше своих товарищей, но самое главное — он был жив, еле заметно дышал.
Рысь коротко улыбнулась, поймав намек на благодарность в ледяном взгляде Лисэна. Да, они точно понимали друг друга.
— Тогда допросим его, — произнес принц, и от этих слов почему-то у всех пробежали мурашки по спине.
Глава 14. Сказка о страшных химерах (и злых эльфах)
— Я вас не задерживаю, — бросил небрежно принц. Бродяга поймал выразительный взгляд Рыси и сообразил, что Тели с Элисэлем надо уводить.
Подхватив парочку эльфов под локти, он пробормотал:
— Нам пора, сейчас набегут псы пожрать падаль, идемте.
Леди, повинуясь его молчаливой команде, осталась с Рысью и принцем. К ним же присоединился Фелиас, упорно проигнорировавший нежелание видеть его при допросе.
— Я в этом деле тоже кое-что смыслю, — обронил он и ответил Рыси не менее упертым взглядом. К счастью, последнее слово было за принцем, а он не возражал против присутствия Фелиаса. И хорошо! Фел не собирался теперь оставлять принца один на один с Рысью, та и так в последнее время проявляла к нему повышенное внимание.
Фелиас с Рысью быстро подхватили оглушенного человека и оттащили его с дороги в небольшой овражек. Принц последовал за ними и, когда они посмотрели на него, покачал головой, а потом опустился на колени рядом с пленником. Из своей поясной сумки его высочество достал стальные кандалы со странной гравировкой. Рысь мгновенно сообразила, для чего они, и заметила:
— Не думаю, что если он маг, то будет колдовать, в Лесу это делают только самоубийцы и Тели.
— Он не маг, — лишь ответил Лисэн, защелкивая кандалы, и кивнул Рыси. Она зачерпнула горсть снега и отправила прямо в лицо пленнику. Еще пара таких "подарочков" — и он очнулся. Глаза его смотрели зло, он еще не понял, что произошло, но кандалы на руках и эльфийские лица его не обрадовали. Более того — стоило ему разглядеть принца, как он впился в него ненавистным взглядом. Показалось Рыси или нет, но на миг в ледяных глазах Лисэна мелькнуло похожее чувство. Фелиас и вовсе ничего не заметил, его больше волновал предстоящий разговор.
— Я ничего не скажу тебе, эльфийское отродье вашего проклятого короля.
Фел аж дернулся, услышав подобное оскорбление из грязного рта какого-то смертного, но Лисэн даже бровью не повел.
— Скажешь, — лишь обронил принц, и даже Фелиасу с Рысью стало не по себе. — Держите его.
— Может к дереву привязать? — предложил Фелиас.
— Тут чистых нет, а кора ему всю спину сожжет, — отвергла идею Рысь.
— Это не проблема, — ответил Лисэн. — Привязывайте.
Фел и Рысь подхватили пленника, несмотря на его отчаянное сопротивление, дотащили до ближайшего дерева, которое росло в овраге, и крепко привязали к стволу, покрытому Колючками. А когда человек начал вопить от боли, Рысь утихомирила его метким ударом сапога. Пришлось, правда, все же потом поискать кляп, потому что молчать пленник не желал.
— Ну что, приступим? — поинтересовалась Рысь. — Ваше высочество? Вам уступить?
Принц едва заметно приподнял левую бровь, и Рысь догадалась, что он оценил ее злую шутку.
— Это мое право, — ответил он и, достав нож, опустился на колени перед дергающимся человеком.
Спустя полчаса, утопив снег вокруг в крови, они добились от пленника нужных Лисэну сведений. А то, что сам человек в процессе остался без нужных частей тела, так это мелочи. Зато принц заработал уважительный взгляд Рыси. Если бы она считала это уместным, она бы даже выразила свое мнение и похвалила работу его высочества — тот знал толк в причинении боли, и рука у него была твердая. Не то что Фелиас, которого хоть и не стошнило, но губы поджимал он все полчаса. Брезговал?
На самом деле Фела беспокоили не пытки, к ним он был равнодушен, а Рысь, которая чуть ли не бросилась на помощь принцу. До истекающего кровью человека лучнику не было никакого дела, за те долгие годы, что он воевал, он участвовал не в одном допросе, и зрелищем кишок и отрезанных пальцев его было не испугать.
— Я… скаж-ж-жу… перес-с-та-ань, — простонал пленник, пытаясь сделать вдох, но харкая собственной кровью.
— Так говори, — холодно приказал принц, убирая нож от лица человека.
— Мы… мы служ…
— Меня это не интересует, — оборвал Лисэн жестко. — Я знаю кто вы. — В последних словах прозвучало такое презрение, что Рысь с Фелом глянули на принца с удивлением. — Зачем вы пришли сюда?
— Совет… Совет Смерти… послал нас… арт… артеф-ф-акт… Акхм… Принести его… Древний… арт… факт… Он… дарует мощь… Он способен…
Внезапно Лисэн вскинул руку с ножом и воткнул его прямо в шею человека. Тот дернулся и обмяк, глаза его застыли, а с губ так и не сорвались роковые подробности.
