Сложно было понять, особенно Элисэлю, который принялся отчаянно будить остальных. Проснулись все быстро и увидели, как Рысь лихорадочно пытается зажечь валявшуюся давно в снегу ветку дерева. Наконец искра осветила ночную полутьму, и на кончике ветки задался маленький огонек. Стоило ему появиться, как фигуры, окружившие отряд, отпрянули.
— Проклятье, Духи мороза! — выругался Бродяга и отломал ближайшую ветку. Скоро в отряде горело уже два импровизированных факела. Мерцающие фигуры скользили по границе света, стараясь проникнуть за нее, но так и не преодолевая.
— Ну кто это, я понял, а что они могут? — спросил Тели почти спокойно — они с Леди прижались к Бродяге с двух сторон и находились максимально близко в спасительному огню.
— Убить, — односложно ответила Рысь, проводя факелом в воздухе. — Если они тебя коснутся, то ты мгновенно умрешь, замерзнешь.
— Как ты их заметила? — насторожился Элисэль. — Я их даже не услышал.
— Это духи, идиот — конечно, их не слышно! — огрызнулась Рысь. — При их появлении становится очень холодно и слышно потрескивание мороза… Хотя вам, летним, откуда это знать!
— Надо идти, сами они не уйдут, они привязаны к месту, — тихо произнес Бродяга, но все восприняли его слова, как сигнал к действию.
Пламя факелов чуть покачивалось в такт шагам. Тели внимательно следил за огнем, словно боялся, что он погаснет. Мерцающие Духи мороза следовали за отрядом безликими и бесшумными тенями еще четверть мили, потом, наконец-то, отстали.
— Уф, ужас какой, — выдохнул Тели. — Еще и наморозили все вокруг.
— Сейчас потеплеет, — заверил его Бродяга, искоса поглядывая, как трясется от холода Элисэль. За девять дней пути эльфы вроде бы привыкли к зиме, но Духи мороза леденили воздух настолько, что пробирало даже выносливого Бродягу, что уж говорить об остроухих?
— Конечно, сейчас потеплеет, — с сарказмом произнесла Рысь. — Сейчас на огонь сбежится все зверье и измененные.
— Разве? Пока никого нет, — помотал головой Тели. — Лучше бы и раньше с огнем шли.
— Нет, потому что Духи мороза отпугивают всех от своего, мм, места охоты, — поспешил объяснить Бродяга, пока злая Рысь не накинулась на Тели. А то потом еще Фелиас начнет защищать брата, влезет Элисэль, разозлится принц… Бродяге не хотелось по очередному кругу выслушивать все это.
Потушив факелы о снег, отряд отправился дальше, невыспавшиеся (опять…), уставшие, измученные ранами и чувством постоянной опасности. Но Судьба не собиралась давать им передышку. Предсказание Рыси оказалось истинным — уже спустя четверть часа после исчезновения Духов мороза на них выбежала тройка кабанов, совершенно бешеных и от того почти неопасных. Так сказала Рысь после того, как зверье было перебито, и тут же узнала много нового о себе от Фелиаса. Они бы долго еще ругались, но тут за кабанами прилетели одноглазые вороны. К счастью, их было немного — потому что их стая сцепилась со стаей нетопырей, с остатками которых пришлось разбираться опять же отряду. А спустя несколько минут на тропинку выбежала стая слепых волков. Если бы не Леди, кое-кто лишился бы жизни, но Элисэль решил присоединиться к всеобщему безумию и даже не обратил внимания на свою спасительницу.
Стая волков (или псов? В отряде до сих пор шли споры) оказалась настолько большой, что они потратили на ее убийство уйму времени, уже даже солнце взошло над Лесом, а эльфы и парочка проводников все еще отбивалась от рычащих тварей. Несмотря на долгий бой, никто серьезно не пострадал, и это можно было бы считать удачей, если бы не одно "но". Во время сражения одна из псин вцепилась в Бродягу, тот отмахнулся лишь, благо тварь была мелкой и легкой. Но откинутая проводником она врезалась точно в Элисэля, тот начал падать с тропы, зацепил Тели. Фелиас бросился на помощь, но на него сверху насели сразу две псины. Когда к троице эльфов добрался Бродяга, собаки неплохо так потрепали остроухих, но больше всего досталось даже не им, а вещевым мешкам, которые все носили за спиной. Ремни у них были крепкие, но даже они не могли выдержать напор нескольких псов, повисших на них. Одним большим комом — трое эльфов и с десяток слепых собак — скатились с тропы и едва не полетели в ледяную реку, текущую рядом. Фелиас в последний момент ухватил брата за руку, вытянув с берега. А вот вещам повезло меньше. Элисэль еще в падении потерял свой плащ и мешок, они первыми улетели в реку. Фелиасу пришлось скинуть свою сумку, чтобы не мешала вытаскивать Тели, ну а его младший брат едва не погиб, когда две псины вцепились в его плащ, утягивая в реку. Пришлось сбросить их вместе с вещами.
Но не успели эльфы отойти, как на них набросилось еще с дюжину псов. К счастью, тут им на помощь пришел Бродяга с Леди. Силы выровнялись, однако близость реки таила в себе угрозу. Когда Фелиас подошел слишком близко к ледяной воде, из нее вдруг вынырнула огромная рыба и едва не откусила голову эльфу, не ожидавшему такой атаки. Только реакция и опыт Бродяги спасли жизнь Фелу — проводник в последний момент успел оттолкнуть брата Тели, но сам подставился под удар. Острые зубы чудовищной рыбы прошлись по его плашу, сумке, куртке, распарывая ткань. Лишь чудом эти страшные лезвия не добрались до тела, но потрепало Бродягу изрядно. Ему удалось выбраться только, когда Фелиас всадил из своего лука в глаза рыбы пяток стрел. Тварь ухнула обратно в воду, оставляя красные разводы. С остатками псов разобрались быстро. И только после этого, когда пришло время пересчитывать раны, они заметили.
— Проклятье, вот нас потрепало, — выругался Фелиас, который предпочел бы иметь зимой целую одежду. Не умрет, конечно, но холодно же!
— Ничего себе! Вот вас порвали, — расхохоталась Рысь, чей голос раздавался откуда-то сверху. — Давайте возвращайтесь, надо уходить.
Ворча на мерзкую девицу, Фел помог брату подняться, Бродяга занялся немного побитым Элисэлем. На тропе, усыпанной трупами, их уже ждала довольная Рысь и невозмутимый принц. Женщина быстро осмотрела их, и ее глаза неожиданно превратились в две узкие щелки.
— А где ваши вещи?.. Демоны Глубин, что у вас там произошло?
— Псины проклятые нас чуть в воду не утащили, еще и рыбка решила поохотиться, лед не встал на реку, вот гадство, — кратко поведал Бродяга, осматривая остатки своей любимой синей куртки. Она была очень дорога ему, но вряд ли Рысь сейчас беспокоили чьи-то душевные переживания.
— Бродяга, кабаньи потроха, вы что про… — дальше шло очень неприличное слово, которое означало потерю, — вещи? Что мы жрать будем? Да как вчетвером можно про… — Фел раздраженно вздохнул, — вещи?!
— Молча, Рысь, молча! — огрызнулся Бродяга. — Специально как будто из покидали в реку! Хватит вопить, давай пересчитывать, что осталось, пока Элисэль ребят подлечит.
Не ожидавшая от всегда спокойного Бродяги такого взрыва Рысь притихла, и проводники занялись делом. Увы, у них все шло менее успешно, чем у целителя, которому пришлось закрыть всего лишь пару рваных ран.
— Итого, даже при жесткой экономии, у нас еды на два дня, — постановила Рысь, поджимая губы. — Из-за чьей-то нерасторопности мы сдохнем от голода.
— Подстрелим кого-нибудь, — отмахнулся Фелиас.
— О, ты предпочитаешь такую смерть? Что ж, каждому свое, я вот помирать от яда и твоей глупости не хочу.
— Выбирай выражение…
В этот момент к Бродяге подошла Леди, и он отвлекся от ругающейся парочки, к которой уже успели присоединиться Элисэль и Тели. Волчица ткнулась мордой ему в плечо и тихо заскулила. Бродяга принялся быстро осматривать любимицу, понимая, что та просит о помощи. Одна из лап Леди кровоточила и довольно сильно. Бродяга перетянул лапу чуть выше и обратился к Элисэлю:
— Подлечи, пожалуйста, Леди. У нее вот, лапа…
Эльф прожег его взглядом.
— Ты предлагаешь мне тратить и без того мои небезграничные силы на твою собаку? — раздраженно поинтересовался лекарь. — Обойдется, мне силы могут еще понадобится на моих товарищей, это куда важнее.
— Но она не может ходить! — возмутился Бродяга. — И я не могу прижечь рану, тут мышцы рядом, сухожилия, она потом не встанет на нее…
— Леди спасла тебе жизнь, какого демона, ты ведешь себя, как свинья? — встрял обиженный за подругу Тели.
— Забыл спросить у тебя, — с пренебрежением бросил Элисэль.
— Забыл, — тут же встрял Фелиас.
— Вылечи Леди, она куда полезнее тебя, — усмехнулась Рысь.
Элисэль собирался ответить грубо (по меркам эльфов), но тут вмешался принц.
— Вылечи волчицу, — холодно приказал Лисэн, всего двумя словами погасив спор. Элисэль суетливо присел рядом с печально глядевшей на него Леди и призвал свой целительский дар.
— Что будем делать с едой? — тихо спросил Бродяга, когда его любимица вновь забегала на четырех лапах.
— Не знаю, — призналась Рысь. — Если вновь попадутся кабаны, можно будет подстрелить, но здесь… Я бы не рискнула, Сердце Леса отравляет все вокруг себя.
Они так и не нашли ответ, на волнующий их вопрос. Будь Бродяга и Рысь одни, они смогли бы выжить и прокормиться в Проклятом лесу, но на их попечении был целый отряд эльфов…
Следующие пару часов прошли спокойно, хотя Рысь и предрекала каждые несколько минут новое нападение.
— Здесь и так зверья хватает, а мы еще пошумели, — говорила она. Фелиас невежливо просил ее не каркать, она огрызалась.
Бродяга, как и всегда, шел в конце отряда и размышлял о том, что все вокруг него сходят с ума. Еще дней семь назад все было хорошо, никто ни с кем не ругался, даже Рысь подшучивала над Фелиасом не зло, так, развлекалась. Теперь же эльфы буквально бросались друг на друга. Они словно обезумили. Тихий и спокойный Элисэль ругался с Фелиасом, кидался на Тели, вдруг вспомнил о своем высоком происхождении. Фелиас злился чаще обычного, с Рысью они чуть ли не дрались — он грязно оскорблял ее, провоцируя теперь ничуть не реже, чем она его. Даже милый Тели стал мрачным, огрызался, когда к нему лезли и зло шутил. Один принц сохранял видимое спокойствие, но и в его молчании появилась какая-то агрессия. Он и без того общался и смотрел на всех с изрядной долей высокомерия и отчужденности, но теперь это начинало приобретать пугающие размеры. В его льдистых глазах Бродяга все чаще замечал презрение, направленное на всех в отряде. Если раньше принц молчал, потому что он, в принципе, был неразговорчив и к тому же сосредоточен на цели пути как никто другой, то теперь он попросту не желал общаться со слугами, окружающими его. Конечно, все эти рассуждения Бродяга мог приписать своей фантазии, но он неоднократно замечал ледяные взгляды принца, которые больше подошли бы Рыси, а не будущему правителю всех эльфов, светлых душой и сердцем.
Напряжение в отряде достигло точки кипения. Они напоминали сухой хворост, которому было достаточно одной искры, чтобы вспыхнуть. Все были какие-то… бешеные. Уже даже спокойный Бродяга устал от этих эльфов проклятых, даже от Рыси, она же эльфийка, пусть и нечистокровная. Да, наверное, дело в этом. Они попросту взбесились… Но как же тяжко!
Бродяге казалось, что у него скоро лопнет голова от постоянных ссор и оскорблений. Теперь даже принц молчал, не пресекая подобное, и четверка эльфов вдоволь ругалась. Когда Рысь едва не подралась с Фелиасом — это произошло во время нападения очередной группы измененных, — Бродяга понял, что если это сумасшествие продлится еще день, то он ночью попросту всех передушит.
«Когда же они замолчат? — мрачно думал проводник, идя по тропе вслед за всеми. — Сколько можно ругаться? И главное, зачем? Как будто если они друг друга грязью польют, станет легче идти, раны закроются, звери перестанут нападать… Наверное, это Лес сводит их с ума… Но все равно, это невозможно. Еще никогда такого не было. Хотя, я и не водил отряды к центру, может, он бы и на наших охотников так подействовал… Нет, это только ушастые так могут ругаться, уже самому хочется уши зажать. Может, стукнуть их? Ага, и самому получить. Нет уж, лучше молчать, пока лицо цело. Вот бы еще и нервы сохранить… Бесячий отряд эльфов… Да уж, никогда больше не свяжусь с эльфами, тем более сразу с несколькими, пусть другие мучаются с этим эльфячим безумием».
Так рассуждал Бродяга, и с каждым шагом он все больше тревожился и злился. Он стал часто ловить взгляды эльфов — яростные и какие-то звериные. Казалось, еще немного — и они кинутся друг на друга, перегрызая глотки. Бродяга тоже чувствовал, как магия Проклятого леса давит на него, но у него не возникало желания перебить всех окружающих (только в шутку, когда он уж очень сильно уставал от них), а вот эльфы действительно сходили с ума.
Бродяга был простым человеком, охотником и проводником, но всегда считал себя не таким, как все — причем в плохом смысле слова. Он вечно думал о вещах, которые были непонятны остальным. Он любил золото и мечтал о хорошей жизни, но не гнался за этим, как остальные. Он мог купить на заработанные монеты мясо для Леди, потому что любил ее — и замечать непонимающие взгляды. Он предпочитал одиночество веселой компании, почти не пил, не курил травку, не рвался показать себя. В общем, он вел себя прямо противоположно тому, как вели себя люди, которые его окружали. Поэтому всю свою жизнь Бродяга считал себя не таким, как все, немного странным, возможно, даже ненормальным. И вот настал момент, когда он с четкость осознал — сейчас он самый нормальный в их отряде, полном эльфийских принцев и лордов. Вот такая оказия.
Леди жалась к своему хозяину, чуя беду и его настроение. Ей тоже не нравилось происходящее. Улыбнувшись Леди, Бродяга ласково потрепал ее голове и почесал за ушком, как она любила.
— Какая разница, сколько мы пройдем, если нет еды? — недовольный голос Рыси пробился даже сквозь нежелание Бродяги что-либо слышать.
— Далась тебе эта еда! — огрызнулся Фелиас. — Убьем дичь.
— Ты тупой или притворяешься? Я уже тысячу раз повторила, что почти все зверье здесь отравлено! Как ты думаешь, на кой демон мы тащили еду аж от границы?!
— Хватит орать, твои крики только приманят больше чудовищ.
— Отчитывай своего Элисэля, а ко мне не лезь, я, вообще-то, спасаю твой зад, хоть и против воли.
— Делай это молча!
— Рысь права, — неожиданно тихо произнес Тели. — Здесь слишком странная магия, и существа странные.
Голос эльфийского мага звучал как-то слишком по-детски, мечтательно, словно он был не здесь и сейчас, а в каком-то другом месте и времени.
Фел и принц бросили на него странные взгляды, причем у его высочества в льдистых глазах промелькнуло еще и подозрение. А Тели ничего этого не замечал, идущий рядом Бродяга заметил, что мага слегка трясет, словно знобит.
— Тели? — тихо позвал он его, коснувшись плеча. На удачу, остальные вновь увлеклись спором и не обращали внимания на идущую позади парочку.
— Что? — чуть рассеяно отозвался Тели.
— Ты себя хорошо чувствуешь? Не болеешь? Может, отравился или еще что? Лес хорошо умеет убивать, так что не молчи.
— Нет, со мной все в порядке, — чуть дрожащим голосом ответил Тели. — Но их так много.
— Кого?
— Нитей. Нитей магии. Целое малиновое зарево. И чем ближе мы подходим, тем страшнее. — Тели облизнул пересохшие губы и резко повернул голову к Бродяге. Проводник едва не отшатнулся, увидев его глаза — зрачки настолько расширились, что чернота почти полностью поглотила радужку.
— Проклятье, Духи мороза! — выругался Бродяга и отломал ближайшую ветку. Скоро в отряде горело уже два импровизированных факела. Мерцающие фигуры скользили по границе света, стараясь проникнуть за нее, но так и не преодолевая.
— Ну кто это, я понял, а что они могут? — спросил Тели почти спокойно — они с Леди прижались к Бродяге с двух сторон и находились максимально близко в спасительному огню.
— Убить, — односложно ответила Рысь, проводя факелом в воздухе. — Если они тебя коснутся, то ты мгновенно умрешь, замерзнешь.
— Как ты их заметила? — насторожился Элисэль. — Я их даже не услышал.
— Это духи, идиот — конечно, их не слышно! — огрызнулась Рысь. — При их появлении становится очень холодно и слышно потрескивание мороза… Хотя вам, летним, откуда это знать!
— Надо идти, сами они не уйдут, они привязаны к месту, — тихо произнес Бродяга, но все восприняли его слова, как сигнал к действию.
Пламя факелов чуть покачивалось в такт шагам. Тели внимательно следил за огнем, словно боялся, что он погаснет. Мерцающие Духи мороза следовали за отрядом безликими и бесшумными тенями еще четверть мили, потом, наконец-то, отстали.
— Уф, ужас какой, — выдохнул Тели. — Еще и наморозили все вокруг.
— Сейчас потеплеет, — заверил его Бродяга, искоса поглядывая, как трясется от холода Элисэль. За девять дней пути эльфы вроде бы привыкли к зиме, но Духи мороза леденили воздух настолько, что пробирало даже выносливого Бродягу, что уж говорить об остроухих?
— Конечно, сейчас потеплеет, — с сарказмом произнесла Рысь. — Сейчас на огонь сбежится все зверье и измененные.
— Разве? Пока никого нет, — помотал головой Тели. — Лучше бы и раньше с огнем шли.
— Нет, потому что Духи мороза отпугивают всех от своего, мм, места охоты, — поспешил объяснить Бродяга, пока злая Рысь не накинулась на Тели. А то потом еще Фелиас начнет защищать брата, влезет Элисэль, разозлится принц… Бродяге не хотелось по очередному кругу выслушивать все это.
Потушив факелы о снег, отряд отправился дальше, невыспавшиеся (опять…), уставшие, измученные ранами и чувством постоянной опасности. Но Судьба не собиралась давать им передышку. Предсказание Рыси оказалось истинным — уже спустя четверть часа после исчезновения Духов мороза на них выбежала тройка кабанов, совершенно бешеных и от того почти неопасных. Так сказала Рысь после того, как зверье было перебито, и тут же узнала много нового о себе от Фелиаса. Они бы долго еще ругались, но тут за кабанами прилетели одноглазые вороны. К счастью, их было немного — потому что их стая сцепилась со стаей нетопырей, с остатками которых пришлось разбираться опять же отряду. А спустя несколько минут на тропинку выбежала стая слепых волков. Если бы не Леди, кое-кто лишился бы жизни, но Элисэль решил присоединиться к всеобщему безумию и даже не обратил внимания на свою спасительницу.
Стая волков (или псов? В отряде до сих пор шли споры) оказалась настолько большой, что они потратили на ее убийство уйму времени, уже даже солнце взошло над Лесом, а эльфы и парочка проводников все еще отбивалась от рычащих тварей. Несмотря на долгий бой, никто серьезно не пострадал, и это можно было бы считать удачей, если бы не одно "но". Во время сражения одна из псин вцепилась в Бродягу, тот отмахнулся лишь, благо тварь была мелкой и легкой. Но откинутая проводником она врезалась точно в Элисэля, тот начал падать с тропы, зацепил Тели. Фелиас бросился на помощь, но на него сверху насели сразу две псины. Когда к троице эльфов добрался Бродяга, собаки неплохо так потрепали остроухих, но больше всего досталось даже не им, а вещевым мешкам, которые все носили за спиной. Ремни у них были крепкие, но даже они не могли выдержать напор нескольких псов, повисших на них. Одним большим комом — трое эльфов и с десяток слепых собак — скатились с тропы и едва не полетели в ледяную реку, текущую рядом. Фелиас в последний момент ухватил брата за руку, вытянув с берега. А вот вещам повезло меньше. Элисэль еще в падении потерял свой плащ и мешок, они первыми улетели в реку. Фелиасу пришлось скинуть свою сумку, чтобы не мешала вытаскивать Тели, ну а его младший брат едва не погиб, когда две псины вцепились в его плащ, утягивая в реку. Пришлось сбросить их вместе с вещами.
Но не успели эльфы отойти, как на них набросилось еще с дюжину псов. К счастью, тут им на помощь пришел Бродяга с Леди. Силы выровнялись, однако близость реки таила в себе угрозу. Когда Фелиас подошел слишком близко к ледяной воде, из нее вдруг вынырнула огромная рыба и едва не откусила голову эльфу, не ожидавшему такой атаки. Только реакция и опыт Бродяги спасли жизнь Фелу — проводник в последний момент успел оттолкнуть брата Тели, но сам подставился под удар. Острые зубы чудовищной рыбы прошлись по его плашу, сумке, куртке, распарывая ткань. Лишь чудом эти страшные лезвия не добрались до тела, но потрепало Бродягу изрядно. Ему удалось выбраться только, когда Фелиас всадил из своего лука в глаза рыбы пяток стрел. Тварь ухнула обратно в воду, оставляя красные разводы. С остатками псов разобрались быстро. И только после этого, когда пришло время пересчитывать раны, они заметили.
— Проклятье, вот нас потрепало, — выругался Фелиас, который предпочел бы иметь зимой целую одежду. Не умрет, конечно, но холодно же!
— Ничего себе! Вот вас порвали, — расхохоталась Рысь, чей голос раздавался откуда-то сверху. — Давайте возвращайтесь, надо уходить.
Ворча на мерзкую девицу, Фел помог брату подняться, Бродяга занялся немного побитым Элисэлем. На тропе, усыпанной трупами, их уже ждала довольная Рысь и невозмутимый принц. Женщина быстро осмотрела их, и ее глаза неожиданно превратились в две узкие щелки.
— А где ваши вещи?.. Демоны Глубин, что у вас там произошло?
— Псины проклятые нас чуть в воду не утащили, еще и рыбка решила поохотиться, лед не встал на реку, вот гадство, — кратко поведал Бродяга, осматривая остатки своей любимой синей куртки. Она была очень дорога ему, но вряд ли Рысь сейчас беспокоили чьи-то душевные переживания.
— Бродяга, кабаньи потроха, вы что про… — дальше шло очень неприличное слово, которое означало потерю, — вещи? Что мы жрать будем? Да как вчетвером можно про… — Фел раздраженно вздохнул, — вещи?!
— Молча, Рысь, молча! — огрызнулся Бродяга. — Специально как будто из покидали в реку! Хватит вопить, давай пересчитывать, что осталось, пока Элисэль ребят подлечит.
Не ожидавшая от всегда спокойного Бродяги такого взрыва Рысь притихла, и проводники занялись делом. Увы, у них все шло менее успешно, чем у целителя, которому пришлось закрыть всего лишь пару рваных ран.
— Итого, даже при жесткой экономии, у нас еды на два дня, — постановила Рысь, поджимая губы. — Из-за чьей-то нерасторопности мы сдохнем от голода.
— Подстрелим кого-нибудь, — отмахнулся Фелиас.
— О, ты предпочитаешь такую смерть? Что ж, каждому свое, я вот помирать от яда и твоей глупости не хочу.
— Выбирай выражение…
В этот момент к Бродяге подошла Леди, и он отвлекся от ругающейся парочки, к которой уже успели присоединиться Элисэль и Тели. Волчица ткнулась мордой ему в плечо и тихо заскулила. Бродяга принялся быстро осматривать любимицу, понимая, что та просит о помощи. Одна из лап Леди кровоточила и довольно сильно. Бродяга перетянул лапу чуть выше и обратился к Элисэлю:
— Подлечи, пожалуйста, Леди. У нее вот, лапа…
Эльф прожег его взглядом.
— Ты предлагаешь мне тратить и без того мои небезграничные силы на твою собаку? — раздраженно поинтересовался лекарь. — Обойдется, мне силы могут еще понадобится на моих товарищей, это куда важнее.
— Но она не может ходить! — возмутился Бродяга. — И я не могу прижечь рану, тут мышцы рядом, сухожилия, она потом не встанет на нее…
— Леди спасла тебе жизнь, какого демона, ты ведешь себя, как свинья? — встрял обиженный за подругу Тели.
— Забыл спросить у тебя, — с пренебрежением бросил Элисэль.
— Забыл, — тут же встрял Фелиас.
— Вылечи Леди, она куда полезнее тебя, — усмехнулась Рысь.
Элисэль собирался ответить грубо (по меркам эльфов), но тут вмешался принц.
— Вылечи волчицу, — холодно приказал Лисэн, всего двумя словами погасив спор. Элисэль суетливо присел рядом с печально глядевшей на него Леди и призвал свой целительский дар.
— Что будем делать с едой? — тихо спросил Бродяга, когда его любимица вновь забегала на четырех лапах.
— Не знаю, — призналась Рысь. — Если вновь попадутся кабаны, можно будет подстрелить, но здесь… Я бы не рискнула, Сердце Леса отравляет все вокруг себя.
Они так и не нашли ответ, на волнующий их вопрос. Будь Бродяга и Рысь одни, они смогли бы выжить и прокормиться в Проклятом лесу, но на их попечении был целый отряд эльфов…
Следующие пару часов прошли спокойно, хотя Рысь и предрекала каждые несколько минут новое нападение.
— Здесь и так зверья хватает, а мы еще пошумели, — говорила она. Фелиас невежливо просил ее не каркать, она огрызалась.
Бродяга, как и всегда, шел в конце отряда и размышлял о том, что все вокруг него сходят с ума. Еще дней семь назад все было хорошо, никто ни с кем не ругался, даже Рысь подшучивала над Фелиасом не зло, так, развлекалась. Теперь же эльфы буквально бросались друг на друга. Они словно обезумили. Тихий и спокойный Элисэль ругался с Фелиасом, кидался на Тели, вдруг вспомнил о своем высоком происхождении. Фелиас злился чаще обычного, с Рысью они чуть ли не дрались — он грязно оскорблял ее, провоцируя теперь ничуть не реже, чем она его. Даже милый Тели стал мрачным, огрызался, когда к нему лезли и зло шутил. Один принц сохранял видимое спокойствие, но и в его молчании появилась какая-то агрессия. Он и без того общался и смотрел на всех с изрядной долей высокомерия и отчужденности, но теперь это начинало приобретать пугающие размеры. В его льдистых глазах Бродяга все чаще замечал презрение, направленное на всех в отряде. Если раньше принц молчал, потому что он, в принципе, был неразговорчив и к тому же сосредоточен на цели пути как никто другой, то теперь он попросту не желал общаться со слугами, окружающими его. Конечно, все эти рассуждения Бродяга мог приписать своей фантазии, но он неоднократно замечал ледяные взгляды принца, которые больше подошли бы Рыси, а не будущему правителю всех эльфов, светлых душой и сердцем.
Напряжение в отряде достигло точки кипения. Они напоминали сухой хворост, которому было достаточно одной искры, чтобы вспыхнуть. Все были какие-то… бешеные. Уже даже спокойный Бродяга устал от этих эльфов проклятых, даже от Рыси, она же эльфийка, пусть и нечистокровная. Да, наверное, дело в этом. Они попросту взбесились… Но как же тяжко!
Бродяге казалось, что у него скоро лопнет голова от постоянных ссор и оскорблений. Теперь даже принц молчал, не пресекая подобное, и четверка эльфов вдоволь ругалась. Когда Рысь едва не подралась с Фелиасом — это произошло во время нападения очередной группы измененных, — Бродяга понял, что если это сумасшествие продлится еще день, то он ночью попросту всех передушит.
«Когда же они замолчат? — мрачно думал проводник, идя по тропе вслед за всеми. — Сколько можно ругаться? И главное, зачем? Как будто если они друг друга грязью польют, станет легче идти, раны закроются, звери перестанут нападать… Наверное, это Лес сводит их с ума… Но все равно, это невозможно. Еще никогда такого не было. Хотя, я и не водил отряды к центру, может, он бы и на наших охотников так подействовал… Нет, это только ушастые так могут ругаться, уже самому хочется уши зажать. Может, стукнуть их? Ага, и самому получить. Нет уж, лучше молчать, пока лицо цело. Вот бы еще и нервы сохранить… Бесячий отряд эльфов… Да уж, никогда больше не свяжусь с эльфами, тем более сразу с несколькими, пусть другие мучаются с этим эльфячим безумием».
Так рассуждал Бродяга, и с каждым шагом он все больше тревожился и злился. Он стал часто ловить взгляды эльфов — яростные и какие-то звериные. Казалось, еще немного — и они кинутся друг на друга, перегрызая глотки. Бродяга тоже чувствовал, как магия Проклятого леса давит на него, но у него не возникало желания перебить всех окружающих (только в шутку, когда он уж очень сильно уставал от них), а вот эльфы действительно сходили с ума.
Бродяга был простым человеком, охотником и проводником, но всегда считал себя не таким, как все — причем в плохом смысле слова. Он вечно думал о вещах, которые были непонятны остальным. Он любил золото и мечтал о хорошей жизни, но не гнался за этим, как остальные. Он мог купить на заработанные монеты мясо для Леди, потому что любил ее — и замечать непонимающие взгляды. Он предпочитал одиночество веселой компании, почти не пил, не курил травку, не рвался показать себя. В общем, он вел себя прямо противоположно тому, как вели себя люди, которые его окружали. Поэтому всю свою жизнь Бродяга считал себя не таким, как все, немного странным, возможно, даже ненормальным. И вот настал момент, когда он с четкость осознал — сейчас он самый нормальный в их отряде, полном эльфийских принцев и лордов. Вот такая оказия.
Леди жалась к своему хозяину, чуя беду и его настроение. Ей тоже не нравилось происходящее. Улыбнувшись Леди, Бродяга ласково потрепал ее голове и почесал за ушком, как она любила.
— Какая разница, сколько мы пройдем, если нет еды? — недовольный голос Рыси пробился даже сквозь нежелание Бродяги что-либо слышать.
— Далась тебе эта еда! — огрызнулся Фелиас. — Убьем дичь.
— Ты тупой или притворяешься? Я уже тысячу раз повторила, что почти все зверье здесь отравлено! Как ты думаешь, на кой демон мы тащили еду аж от границы?!
— Хватит орать, твои крики только приманят больше чудовищ.
— Отчитывай своего Элисэля, а ко мне не лезь, я, вообще-то, спасаю твой зад, хоть и против воли.
— Делай это молча!
— Рысь права, — неожиданно тихо произнес Тели. — Здесь слишком странная магия, и существа странные.
Голос эльфийского мага звучал как-то слишком по-детски, мечтательно, словно он был не здесь и сейчас, а в каком-то другом месте и времени.
Фел и принц бросили на него странные взгляды, причем у его высочества в льдистых глазах промелькнуло еще и подозрение. А Тели ничего этого не замечал, идущий рядом Бродяга заметил, что мага слегка трясет, словно знобит.
— Тели? — тихо позвал он его, коснувшись плеча. На удачу, остальные вновь увлеклись спором и не обращали внимания на идущую позади парочку.
— Что? — чуть рассеяно отозвался Тели.
— Ты себя хорошо чувствуешь? Не болеешь? Может, отравился или еще что? Лес хорошо умеет убивать, так что не молчи.
— Нет, со мной все в порядке, — чуть дрожащим голосом ответил Тели. — Но их так много.
— Кого?
— Нитей. Нитей магии. Целое малиновое зарево. И чем ближе мы подходим, тем страшнее. — Тели облизнул пересохшие губы и резко повернул голову к Бродяге. Проводник едва не отшатнулся, увидев его глаза — зрачки настолько расширились, что чернота почти полностью поглотила радужку.
