Глава 1
Голова раскалывалась.
В горле пересохло, и язык еле ворочался. Руки-ноги затекли, слушались с опозданием, словно не желая реагировать своевременно на команды мозга. Да и мозгу будто стало тесно в черепной коробке.
И ещё, кажется, подташнивало.
Похоже, гулянка удалась на славу.
Я шевельнула рукой, вяло мотнула тяжёлой головой. Руке почему-то неудобно, что-то стягивало запястье, не позволяя передвинуть конечность. Смутные ощущения подсказывали, что со второй рукой и обеими ногами дела обстояли не лучше.
Я что, привязана? И лежу на чём-то мягком, гладком. И, надо признать, несколько сквозит… во всех местах.
Насилу разлепила один глаз. Подумала и закрыла – уж больно света яркого вокруг много.
– Проснулась, – прозвучал рядом мужской голос.
Незнакомый мужской голос. А мальчиков мы на наш девичник не приглашали!
– Долго что-то, – произнёс другой голос, тоже мужской, незнакомый и даже капельку обеспокоенный.
– Какая разница? – равнодушно добавил… третий?
А это уже настораживает.
Кто-то легонько похлопал по моей щеке. Я снова мотнула головой и протестующе замычала.
– Заканчивайте с разговорами, мы не за ожидание с болтовнёй на пару платим, – продолжил третий и добавил совсем другим тоном, ласковым и воркующим: – Сейчас нам будет хорошо-о…
Кто и за что тут платит? Вся выпивка была за счёт Урсулы как главной виновницы торжества!
И кому должно стать хорошо? Мне вот пока что-то не очень…
На моё колено легла ладонь. Провела этак неспешно до бедра, где – в теории, по крайней мере, – должен был сбиться подол короткого платья, да только оный там явно не обнаружился, потому как наглая длань беспрепятственно огладила бедро и подобралась к сокровенному. Прикоснулась через тонкую ткань – трусики, во всяком случае, на мне остались, и на том, как говорится, спасибо, – попыталась что-то там обвести и нажать. Предположительного возбуждения от стимуляции сей я не испытала, то ли из-за похмелья, то ли просто потому, что сунуть руку женщине между ног и маленько там пошурудить ещё не означает по умолчанию вспышки удовольствия. Тем более рука незнакомая, возможно, немытая и неизвестно где побывавшая перед этим…
Скривившись, глаза я всё-таки открыла, поморгала, силясь сфокусировать взгляд. И заорала!
Не каждый день обнаруживаешь себя по пробуждению на широкой кровати и в окружении сразу трёх мужиков! Причём мужиков в стёганых тёмно-синих халатах и предусмотрительно надетых чёрных полумасках. Двое полулежали по обеим сторонам от меня, а третий, отличавшийся от собратьев по койке брутальной щетиной и полными губами, стоял на коленях между моими разведёнными ногами, привязанными к резным столбикам по углам кровати. Руки оплетены кожаными ремнями и притянуты к завиткам на высокой фигурной спинке.
Длань номер Третий догадливо отдёрнул и во избежание дальнейших трепыханий прижал обеими руками мои ноги к простыне.
– Если не успокоишься сама – успокоим насильно, – лениво пообещал второй, даже не поморщившись от моих воплей. – Как тебе больше нравится: по-хорошему или по-плохому? Что предпочитаешь: зелье с афродизиаком или немного боли? А кричать бесполезно, здесь тебя всё равно никто не услышит.
Я умолкла. Шикарный какой выбор – наркотик или избиение! И где я вообще нахожусь?
Комната без окон, с тёмно-синими, не иначе как в тон халатам, стенами и яркими светильниками. Кровать посередине, занимала большую часть помещения, справа камин с уютно потрескивающим огнём, массивное кресло рядом, на полу светло-серый ковёр с длинным ворсом, похожий на шкуру неведомого зверя. Две двери по разным сторонам, невысокий шкаф со стеклянными дверцами и бутылками внутри, пара пустых столиков. И я сама дивным завершающим штрихом, растянутая на кожаной привязи, растрёпанная, в одном нижнем белье.
Я судорожно сглотнула, облизала пересохшие губы.
– Н-не надо… б-боли, – пролепетала я жалко.
– Вот и умница, – номер Второй изобразил некое подобие улыбки и покровительственным жестом убрал с моего лица рыжую прядку. – Будешь и дальше вести себя хорошо – и вечер закончится приятно не только для нас.
О-о! То есть буду тихой покорной рабыней-наложницей и, так и быть, «мальчики» даже о моём удовольствии подумают? И как тут отказаться от предложения щедрости столь невиданной да неслыханной?
Тем временем слегка позабытый номер Первый стянул бретельку короткого лифа, составлявшего верхнюю часть моего белья, запустил не менее наглые, чем у товарища, пальцы под тонкое кружево, погладил круговыми движениями сосок. И откуда эти субъекты наивные берутся, свято верящие в повышенную чувствительность женской груди? Кажется, сейчас все мои нервные окончания собрались совсем в других местах, далёких от общеизвестных эрогенных зон.
Я сглотнула снова, ощущая, как желудок скрутил спазм.
– А-а… – начала я. – У вас чего-нибудь антипохмельного нет? Или простой воды хотя бы… А ещё… меня тошнит…
Мужик мгновенно оставил мою грудь в покое и все трое недоверчиво, с глубоким подозрением уставились на меня.
– Нет, правда… – фразу я не закончила.
Потому что меня действительно стошнило.
На номера Первого.
Лучше бы на Третьего, конечно, – а нечего незнакомую девушку сразу за интимные места хватать! – но ремни не позволяли даже сесть ровно, не то что дотянуться до находящегося в ногах обидчика.
Пострадавший слетел с кровати, сыпля цветастыми пожеланиями в адрес мой, моих родственников и какого-то Берта, подсунувшего вместо обещанной горячей штучки… э-э, пьяное рыжее недоразумение. Третий с поразительной прытью соскочил следом, хотя ему-то как раз ничего не угрожало, а Второй, выругавшись – правда, вполголоса и не переходя на личности, – встал и начал отвязывать мою правую руку. Покосившись на него, Третий принялся за освобождение ног. Перегнувшись через меня, Второй снял ремни с левого запястья, внимательно оглядел жертву несостоявшейся групповухи, убеждаясь, что в ближайшие пять минут я вряд ли дойду куда-либо самостоятельно, и с мученическим вздохом поднял меня на руки. Отнёс к одной из дверей, кивком велел Третьему открыть.
Ванная комната. Просторная, оборудована по последнему слову техники. Меня поставили на пол перед раковиной, и я на всякий случай сразу вцепилась в её край, не особо доверяя затёкшим ногам.
– Ещё бле… – мужчина умолк и поправился: – Тебя ещё тошнит?
– Н-не знаю, – честно ответила я и склонилась над раковиной.
Второй отвернулся. Я слышала, как он ходил за моей спиной, бормоча что-то себе под нос. Кое-как откашлявшись после приступа, я дрожащей рукой включила тёплую воду, прополоскала горло, попила прямо из-под крана и умылась.
– Такого эффекта быть не должно, – выдал мужчина наконец. – Ты много выпила?
– Ну-у… – я выключила воду, взяла одно из висящих рядом полотенец, вытерла лицо. – Прилично так… наверное. Одна моя подруга обручилась недавно, вот мы и решили отметить. Девичник устроили в ночном клубе…
– Где тебя, полагаю, и прихватили.
Похоже. Помню, как направилась в дамскую комнату, удивляясь неровности пола и буйному танцу стен. И не помню, дошла ли я до туалета вообще?
– Это не совсем законно, – заметила я робко. – Прямо посередь бела дня… то есть вечера… или уже ночи… похищать честных горожанок Эмирады…
– Ты не в Эмираде, – устало возразил Второй.
– А где? – и что-то подсказывало, что ответ мне вряд ли понравится.
– В Лилате.
Чтоб мне на этом месте провалиться! Город воров, убийц и работорговцев?! Прибежище преступников, опальных аристократов и изгнанников из Сумеречной долины?!
– И как я сюда попала? – просипела я резко севшим голосом.
– Как и прочие честные горожанки Эмирады – искатели, портал, торговец, клиент. То есть здесь делают заказ, там ищут подходящую кандидатуру, добавляют в еду или питьё снотворное либо вкалывают напрямую, дальше через портал сюда и после оплаты поставляют клиенту.
– Зашибись, – выдала я и поймала в зеркале сочувственную улыбку собеседника. – Вы рыжую, что ли, заказали?
– Да, – не смутился Второй.
– Я ненатуральная рыжая. Недавно перекрасилась.
– Не суть важно.
– И девственницу, поди, затребовали? – или мне очень сильно не повезло, или искали именно рыжеволосую невинную деву.
– Да.
– И кто из вас троих собирался меня девственности лишать? – представилось отчего-то, как «мальчики» жребий тянут, решая, кому ж выпадет сия миссия почётная?
– Как пойдёт.
Вот повезло-то! Не буду тогда разочаровывать заранее и сообщать, что на данном пути тернистом ждало бы героев препятствие великое. Недаром у многих рас лишение невинности приравнивалось к инициации и завершению одного жизненного периода и началу другого. Не как у людей – сунул, вынул, боль, кровь на простыне и всё, девушка стала женщиной.
Другое дело, что до пресловутого «сунул-вынул» ещё много чего успеть можно, а я не относила себя к категории дамочек повышенной чувствительности, заводящихся с пол-оборота от прикосновений незнакомцев. Тем более незнакомцев, которых я справедливо опасалась.
Попробуй-ка расслабиться, когда страшно и похмелье властвует.
– Но вас трое, а я одна! – осторожно возмутилась я. – Это мой, на минуточку, первый раз, и я… я плохо разбираюсь в ласках… оральных.
– Ну, как бы никто таких подвигов от неопытной девицы и не ждёт. Научилась бы… в процессе.
Так мне ускоренный курс по удовлетворению мужчин преподали бы? Чем дальше, тем заманчивее предложение!
Я повесила полотенце на крючок, медленно обернулась к собеседнику.
– Я готова. Почти, – заверила нерешительно. – Особенно если всё-таки найдётся антипохмельное. И афродизиак в комплекте с непристойными картинками не помешают. Или сразу демонстрация порнушки, знаете, есть такие ролики в сети. Чтобы я возбудилась побыстрее. Или вы меня в любом состоянии намерены… поиметь?
В синих глазах в прорезях маски отразились удивление и скепсис.
– Думаешь, после, хм-м, произошедшего у кого-то осталось желание… иметь тебя? Мы голодны, конечно, но не до такой степени, и тут на другой стороне улицы бордель высокого класса, а девушки там, уж извини, поцивильнее будут.
Стесняюсь спросить, зачем, в таком случае, им рыжая девственница потребовалась. Подозреваю, цивильная девушка из борделя высокого класса – читай, дорогого – наверняка обойдётся всё же дешевле, чем по индивидуальному заказу. Правда, у некоторых рас пунктик на невинность и это упоминание о голоде…
И на последнее замечание следует оскорбиться или как?
– Пойдём, – Второй обнял меня за плечи, повёл к двери. Открыл и сразу посторонился.
Номер Первый, продолжая красочно, разнообразно поминать мою родню, ураганом ворвался в ванную. Мы вышли, дверь за нашими спинами захлопнулась с оглушительным стуком, зашумела включённая вода. Я поморщилась. Зачем же так громыхать-то?
Третий стоял возле шкафа с распахнутыми дверцами и уже пил прямо из горла бутылки алкогольное содержимое явно высокого градуса. Меня смерил хмурым, раздражённым взглядом, подтверждавшем слова Второго о полном отсутствии желания принуждать бедную трепетную девственницу к групповухе. А я и не против. Голова болела по-прежнему, хотелось если не умереть, то хотя бы полежать спокойно в тишине, и чтобы никакая собака не трогала. И к интиму меня сейчас не склонил бы даже самый искусный любовник и два часа просмотра жёсткого порно.
– Где искатели это сокровище откопали? – с мрачным и совершенно искренним недоумением поинтересовался Третий.
– В клубе в Эмираде, – ответил Второй. Проводил меня до кровати, поперёк которой я рухнула с отнюдь не эротичным стоном.
– Странно, – не унимался Третий. – И куда Берт смотрел? Он или нюх теряет, или страх. Мы ему за что заплатили – за испорченный вечер и вот это? – широкий взмах руки и указующий на меня перст.
Теперь точно можно оскорбиться, но нет ни сил, ни желания.
– Если вы подождёте пару минут… или лучше полчаса… или час, то я буду вполне готова, – вяло пообещала я. – Вы пока без меня начинайте, разогрейтесь, или как оно там правильно называется. Хотя если вам моя готовность без надобности, то можете прямо сейчас приступать, только убедительная просьба не сопеть и не хрипеть в ухо – бесит. И кусать сами уши тоже не надо, всё равно удовольствия никакого. И синяков не наставьте – я же не сопротивляюсь и вообще, на всё согласная.
Всё-таки желание во взгляде Третьего появилось. Настойчивое желание придушить заказ собственными руками, а труп выбросить в ближайшую канаву. Мужчина снова приложился к горлышку бутылки, закрутил крышку и вместе с тарой направился ко второй двери.
– Лично я в «Нектар страсти», а вы как хотите, господа, – и вышел, хлопнув дверью не менее оглушительно.
Нарочно, что ли?
Через несколько минут шум воды в ванной стих и створка распахнулась, являя Первого в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, с мокрыми волосами и капельками влаги на не слишком могучей, зато волосатой груди, поблескивающими в сиянии светильников. Перед приёмом душа маску он, скорее всего, снял и теперь просто прижимал её рукой к лицу, не утруждаясь повторным завязыванием ленточек.
– Где… – начал Первый и умолк, посмотрев вопросительно на Второго.
– Видимо, променял меня на работниц борделя на другой стороне улицы, – пояснила я.
Первый целенаправленно двинулся по следам Третьего.
– Эй, а ты куда? – возмутился Второй, сообразив, что товарищ по оргии собирается дезертировать с поля боя, то есть разврата.
– В «Нектар страсти». Возьму одну, нет, лучше сразу двух девочек и пусть трудятся до утра. Может, они не так вкусны и полезны, зато в адекватном состоянии и дело своё знают.
– С ней-то что делать?
– Ничего. Запри тут на ночь, номер всё равно оплачен до утра и никуда она отсюда не денется. Завтра её заберём и поедем к Берту, пусть как хочет изворачивается, но деньги возвращает, козлиный сын.
Очередной хлопок двери, и мы со Вторым остались вдвоём.
Ненадолго – мужчина печально повздыхал, глядя то на меня, то в сторону, и тоже покинул комнату. Короткий, хорошо слышный в наступившей тишине щелчок возвестил об активации магического запора на двери. Такой замок я и на трезвую голову не вскрою, с больной же и говорить не о чем. Окон при беглом осмотре с кровати я не заметила, но даже если бы были, сомневаюсь, чтобы на них тоже не стояла какая-нибудь защита. На помещении звукоизоляция, да и здесь наверняка привычны к любым крикам.
Я перевернулась со спины на живот, уткнулась лицом в простыню. Это ж надо так попасть! Конечно, я, как и все жители благополучной, процветающей Эмирады, иногда слышала в новостях и читала в газетах о нет-нет да пропадающих без вести девушках, однако массового характера исчезновения не носили, и уж точно я не предполагала, что войду в число этих несчастных. И сколько времени прошло? Хватились ли меня, объявили ли в розыск? Родители же и Ник с ума сойдут…
А эти любители невинных дев могли бы яркость светильников хоть немного убавить! Зачем вообще такая иллюминация? Или дабы лучше видеть, что делаешь, не промахнуться ненароком? Нет бы свечи ароматические, бельё красивое – а не моё же собственное, ещё дома надетое, недорогой марки, незатейливое и хорошо хоть без котиков и единорогов. Соблазнение медленное, чувственное, чтобы я ощутила себя хозяйкой мужского гарема, которую её верные рабы холят, лелеют и обожают, выполняют малейший каприз, пусть бы всё и было понарошку, в виде своеобразной ролевой игры. М-м, красота! Тогда я, может, расслабилась бы и, глядишь, что-то с кем-то да вышло бы.
