В стороне сидел некромант и что-то записывал.
Некромант…
Магов Эва Мария ненавидела. Наверное, потому, что ничего с ними сделать-то не могла. Твари, сволочи, гады ползучие…
Шипение само собой сорвалось с ее губ. Хавьер поднялся из-за стола и подошел к пленнице. Протянул руки, словно на ощупь изучая ее ауру. До тела он не дотрагивался, но Эве и так было неприятно. От его ладоней, даже расположенных в метре над ее телом, словно сырость шла. И не надо про мединцев и море! Это не та сырость!
Сравнили морскую волну с сырым подвалом!
- Пуссссти!
Хавьер прищурился.
- Вот никогда бы не подумал! Такое действие!
Эва его не поняла. А некромант изучал ее ауру.
До работы Феолы она была целой. А сейчас…
Такое ощущение, что снадобье шамана било по ключевым узлам. Разрушало их в пыль, оставляло за собой мелкие дыры…. Вряд ли эта женщина проживет дольше декады, но и демон с ней, не жалко!
Надо спросить у Феолы, что это за трава, и заняться исследованиями. Определенно, что-то в этой шаманской магии есть. Он бы возился намного дольше для такого же результата. А тут просто травка, даже без допроса обойтись можно!
- Дейсссствие?
Хавьер не отказал себе в удовольствии поиздеваться над поверженным противником.
- Конечно. Мы сегодня на тебе опробовали снадобье, которое убивает мединцев. Думаю, дней семь – десять у тебя есть, но не больше.
- Все равно я вам ничего не скажу!
Хавьер и спорить не стал.
- Отвязать эту пакость и запереть в камере! Заковать так, чтобы не сдохла раньше времени.
Эва снова выругалась, но так далеко некромант заходить не собирался. Зачем ей? Не надо мединке знать, что она УЖЕ все рассказала.
И о том, что в столице сейчас лютует и зверствует и полиция, и инквизиция – тоже. Зачем?
Она сейчас от горя и отчаяния что угодно наворотит, знает он таких. А вдруг еще от нее что-то понадобится?
Нет уж. Пусть посидит себе в камере, потом как подохнет, он тело заберет, на изучение. Препараты сделает.
Мединец в разрезе, к примеру.
Срезы тканей, внутренние органы. А там и насчет огрызка души надо бы с Феолой поговорить. Она же на душу воздействовала, Хавьер примерно представлял точки отсчета. Вот механизм не представлял, но это потом. Он еще поговорит с девушкой. А пока…
- В камеру ее!
Уходя, Эва чувствовала себя победительницей. Только одна мысль не давала ей покоя.
Почему от нее не добивались ответов с помощью магии? Просто – почему?
Хотя на мединцев и магия практически не действует. Наверное, они попробовали, и поняли, что ничего не получится. Потому что она умирает.
В этом она некроманту верила.
Жаль, конечно. Но шансы у нее еще есть.
Если Рамон проведет жертвоприношение!
Если вернется Госпожа!
Тогда у Эвы будет шанс выжить! Она будет что есть сил молиться за победу мединцев и возвращение Владычицы. Хоть бы получилось!
Хоть бы…
- Какой – замуж?
Мерседес хоть и была вся в прострации, но такое не пропустила. Да и какая девушка сможет? Священное ж слово!
Замужество!
Консепсьон посмотрела на нее с укоризной, и покачала головой.
- А ты о чем думаешь, детка? Замужество, и как можно скорее!
- Зачем?
- Замужем ты будешь бесполезна для этого… желающего сесть на трон.
- Мужа можно убить. Брак можно признать недействительным…
- Траур. Скандал. И то, и другое не подойдет этому человеку. Судя по всему, у него решительно нет времени, - парировала Конни. – Ему надо – БЫСТРО! Лучше вчера, а тут такое препятствие! Девственности лишишься, ребенок может быть. Да и мужа можно найти не полного идиота. Чтобы умел себя защитить и вообще, на виду был.
- И где я такого найду? Да еще за пару дней? – фыркнула Мерседес. – Нет, тетя Конни… можно я вас буду так называть?
- Можно, - растаяла Консепсьон. Она тоже бывала сентиментальна. Что ж, семьи не завела, детей не нажила, а вот тетушкой стала. Оно и неплохо…
- Мужа я не найду. А мама не знала… она не говорила, кто именно этот человек?
- Она и сама не знала. Вроде как кто-то из принцев крови, но кто?
- Как можно не знать?
- А вот так. Когда есть маги, несложно изменить кое-что в себе. Да и маски никто не запрещал.
- Ничего не понятно. Но хоть так, - вздохнула Мерседес.
- Почему же, - пожал плечами Мальдонадо. – Наоборот, все становится на свои места. Есть желающие вернуть демона. Есть желающие сесть на трон. И на каком-то отрезке пути их интересы совпали. Даже если демонесса вернется, неизвестно, в каком состоянии она будет. Может, ее там покусали…
Мерседес фыркнула, хотя Мальдонадо и был недалек от истины. Не покусали, а съели, но откуда это знать Рамону Амадо Бустосу?
- Мединцам на несколько лет нужен режим… благоприятствования. Чтобы восстановилась демонесса, чтобы они набрали новую… паству, скажем так. Чтобы передохнуть и составить новые планы с учетом ситуации. Для этого им нужно, чтобы власти их не травили.
- Умный мужчина, - одобрительно поглядела Конни.
- С другой стороны, есть желающий сесть на трон. Это явно не наследный принц, и явно не его сыновья. Тем не надо жениться на Мерседес. Прости, детка, ты прелесть, но у них прав и без тебя хватает.
- Я знаю, - Мерседес и не обижалась. – Это или побочная линия, или какой-то бастард…
- Бастард у нас только один, и он женат. Там без вариантов.
- Да и пусть его, - отмахнулась Мерседес. – Значит, не он. Вот и все.
- Или он, только жену отравит, - тан МАльдонадо и это учитывал. – Для мужчины срок траура не такой строгий. Итак, у нашего Прынца, назовем его так, есть желание сесть на трон. Но нет возможности. И он начинает ее искать. И натыкается на мединцев. Как уж они нашли друг друга, кто его знает, но по факту – вот. И он получает себе несколько плюсов сразу. Ему не надо никого убивать – за него это сделают. Ему нужны союзники? На первом этапе они у него будут! Мединец ведь сильнее и опаснее обычного человека. А если еще и демонесса вернется…
- Кошмар! – схватилась за виски Мерседес.
- А для полной легитимности еще и ты, девочка. Внучка Аурелио Августина. Признанная.
То, что сказала Мерседес о дедушке, одобрила даже Консепсьон. А чего он расплодился не ко времени и не к месту… думать надо, а не гулять, где дают и предлагают! Или хотя бы предохраняться!
- На каком-то этапе интересы двух групп совпали. Сядь мерзавец на трон, обеспечил бы мединцам спокойную жизнь на несколько лет. А дальше им и не нужно будет, они сами справятся. Вон сколько лет сидели тихо, какую паутину сплели! Чуть-чуть не хватило для последнего рывка.
Херардо, конечно, не должен был знать о таких подробностях. Но… шила в мешке не утаишь. Мединцев объявили государственной тайной, засекретили, пообещали оторвать языки за разглашение секрета – то есть примерно через десять дней о них в подробностях знала вся Астилия. Чего не узнали, то присочинили.
- Правильно мыслите, тан, - подбодрила Конни. – Мы с Джинни примерно так и думали.
- Вот. Но в таких делах доверия нет. Ни у кого и ни к кому. Подозреваю, что именно ваша подруга стронула лавину.
- Как?
- Украла драгоценности.
- Хммм?
- Пошел последний отсчет. У всех нервы на пределе. И тут у твоего отца, детка, из сейфа пропадают дорогие украшения. Кстати – на твою мать никто не подумал.
- Почему?
- Потому что Джинни показывала всем именно то, что они хотят видеть. Наверное, настоящей она была только здесь. А так… послушная дочь – для матери. Послушная жена – для мужа. Невестка, мать…
- Матерью она оказалась не слишком хорошей, - едко бросила Мерче.
Консепсьон нахмурилась. Херардо качнул головой.
- Не суди о том, чего не понимаешь. Подумай сама, она жила в постоянном страхе перед разоблачением, под постоянным давлением со всех сторон, и все равно планировала взять вас, уехать, начать нормальную жизнь. Не одна сбежать, с детьми. Чтобы вы не отвечали за ее грехи.
- Она не могла со мной поговорить? Я бы помогла…
- Ты больше обижаешься на секреты, которые были у матери от тебя? Поверь, о них и так знали на одного человека больше, чем надо.
Мерседес непонимающе помотала головой.
- То есть?
- Твоя мать рассказала мне все это не для передачи. Просто иначе ты бы мне не поверила. Никак.
- Согласен, - кивнул Херардо. – Синьорита Консепсьон, скажите, почему маги нее взялись за вас?
- Потому что поздно поняла, - вздохнула женщина. – У меня такая форма была… я слишком поздно узнала. Поддерживать меня можно, а вот вылечить уже не получится. Только смерть оттянуть.
Мерседес кивнула. Последние несколько минут она над чем-то напряженно раздумывала.
- Я поняла. Спасибо вам. И синьорита…
- Можешь звать меня тетей Конни. Я не против.
- Тетя Конни, я не стану бежать. Я приду после коронации.
- Приходи. Расскажешь, что из этого всего получится.
- Расскажу, - пообещала Мерседес. – Но ключ я не возьму. Пусть он у вас останется, ладно?
- Возьми. Точнее… возьмите его, тан. И положите туда, - палец Конни указал на вентиляционное отверстие.
Херардо повиновался. Встал на табурет, отодвинул решетку, спрятал за ней ключ, не просто так, привязав белой ниткой к решетке. Конни сама этого сделать не могла, боялась упасть. И предосторожности объясняла просто.
Умирать не хотелось, но мало ли, что будет в жизни? Если что-то, Мерседес придет и заберет свое наследство. А никто другой его не найдет.
Мерседес не спорила.
Херардо хотелось узнать, о чем она думала, но… он и так это узнал. Когда, усевшись в мобиль, девушка повернулась к нему с отчаянным лицом.
- Тан Мальдонадо! Женитесь на мне, пожалуйста!
Хорошо, мобиль стоял. А то бы Херардо точно в ближайшую стену въехал. Предложеньице!
Хоселиус посмотрел на племянницу.
Ленора посмотрела на дядю.
- И что мне с тобой делать?
- Замуж выдать, - даже не засомневалась нахалка. – Магам все равно, что у меня там, в родословной, их моя сила интересует.
- Замуж я тебя бы выдал. Но ты ведь нашла себе…
- Дядя!
- На мать глазами сверкать будешь. Ты понимаешь, что этим браком полностью отрежешь себе дорогу к трону? И себе, и детям?
- Вполне, - кивнула Ленора.
- И что брак может быть неудачным? И что ты можешь передумать?
- Могу, дядя. Но трон и корона не по мне. Удастся там мой брак, не удастся, безразлично. Такого я детям не пожелаю никогда.
Хоселиус Аурелио взялся за виски.
- Ладно. После похорон и коронации я одобрю тебе брак.
- Слово?
- Королевское слово. А теперь скажи, за что ты сорвалась на Мегану? Только правду, Ленора. Слова, агрессия… ты мне еще расскажи, что в своем гадюшнике ты к такому не привыкла?
- Нет, не привыкла. Там меня уважают за силу и знания, - ухмыльнулась Ленора. – Дядя, смотрите.
На стол перед Хоселиусом легла записка.
Ваше высочество!
Герцогиня Виктория Мегана состоит в связи с его высочеством Бернардо.
Удалите ее от двора, потому что она ждет ребенка и хочет объявить об этом. Вам не нужны скандалы на коронации.
Доброжелатель.
Хоселиус вскинул брови.
- И что? Таких записок много…
- Много, но зачем нам сейчас – такое? Если что, может разразиться скандал, а впереди коронация, впереди похороны – зачем?
Хоселиус подумал пару минут.
- Бернардо не заинтересован в Мегане.
- Но вдруг?
- Ты как маг, можешь отличить правду от лжи?
Ленора только руками развела. Огненная магия слишком горячая, слишком страстная, но и обратная ее сторона – какие там тонкости? Кувалдой и в атаку! Что сейчас и произошло…
Хоселиус задумался.
С одной стороны, проверить бы, где правда, где вранье.
С другой…
Не сильно он доверял магам после всех скандалов. Те, кому он мог доверять, сейчас недоступны, а посвящать в семейную тайну сволочей, которые тебя по дешевке сдадут? Ладно, сдадут дорого, но любому, кто заплатит.
Перебьются!
- Дай сюда записку. С сыном я поговорю, а ты впредь постарайся сдерживаться. Хорошо?
- Да, дядя. Простите, - понурилась Ленора.
- Где ты ее обнаружила?
- На приборной доске своего мобиля.
- Ты не защитила мобиль магически?
Ленора весьма серьезно поглядела на дядю.
- Свою спальню я защитила. И мобиль. И вещи защищаю, в Академии всяких пакостей полно. Но защиту обошли так, что я не почувствовала.
- Ага, - сообразил Хоселиус. – Значит, в деле замешаны маги?
- И уровнем не ниже моего. Повод задуматься о правдивости записки?
Мужчина серьезно задумался. Если бы он изучал магию, он бы знал, что особо высокий уровень тут не нужен. Ленора – огневик. Она прямая, честная, и ее заклинания тоже не отличаются запутанностью. Поставить сложно, сломать легко. А уж про обходные пути и вовсе молчим. Ничего же не взяли?
Нет, только положили. Простой лист бумаги, не несущий никакого вреда человеку. Даже пользу. Но кто бы стал объяснять сейчас королю теорию магии?
То-то и беда…
- Ладно, - наконец принял решение Хоселиус. – С сыном я поговорю, а ты… сделала – и хорошо. Только постарайся впредь сначала советоваться со мной, а потом уже скандалы устраивать.
- Дядя, она меня сама спровоцировала!
Судя по взгляду Хоселиуса, он не поверил. И правильно, во что там верить?
Две беременные женщины, которые власть делят?
Считай, скандал гарантирован! А звоночек-то все равно нехороший.
Во что вляпалась Мегана? Или Ленора?
Или еще что-то нехорошее ожидается?
К сожалению, точно сказать Хоселиус не мог. Но неприятности чувствовал.
Отец-отец… оставил ты мне наследство!
- Мерседес…
Херардо и слов-то подобрать не мог.
Жениться!
Это что – так просто? Вот так, предложила – и женись?
Поймите правильно, он бы… да, и женился бы. Не задумываясь! Мерседес красотка, более того, Херардо оценил в ней не только красоту. Она умная, честная, верная, она преданная, она будет отличной женой.
Только вот…
- Мерче, я тебя старше чуть не в три раза.
- А мне все равно, - спокойно отозвалась Мерседес. – Я не знаю, любовь это или нет, но если связывать с кем-то свою жизнь, то только с вами. Вы мне очень нравитесь… я никогда такого не испытывала. А если я буду вашей женой, то и заговорщики не будут во мне заинтересованы.
- Это логично. Но….
- Я вам не нравлюсь?
С любой другой женщиной Херардо вскипел бы. Ясно же, это кокетство, попытка подчинить его себе, заставить плясать под свою дудку. А вот с Мерседес и мысли такой не возникало. Просто мединцы… да, она квартеронка, но в чем-то она попросту ущербна. Это как жирафу объяснять тонкости стихосложения. Не поймет.
Жираф – и все тут.
Вот и Мерседес.
Она красивая, умненькая, но какие-то аспекты человеческих взаимоотношений для нее – темный лес. Страшный такой….
Она просто не может. Не умеет. Не понимает, как надо правильно.
Мать ее не научила, но мать и сама не все понимала. Она мимикрировала, но не жила этим. И не понимала всех тонкостей.
Вот Мерседес и делала то, что могла.
Спрашивала напрямую.
Херардо махнул рукой, да и решился объясниться.
- Мерседес… я бы с радостью женился на тебе. Но я намного старше тебя, а брак – это еще и интимные отношения. Ты затоскуешь, станешь мне изменять, всем будет плохо…
Мерседес подняла брови.
- Изменять? Зачем?
- Старый муж, молодая жена – так всегда бывает. Это первое. И второе. Я тебе просто не пара. У меня отвратительная репутация, и она мной заслужена. Полностью. Я много чего делал, и я этим горжусь.
Некромант…
Магов Эва Мария ненавидела. Наверное, потому, что ничего с ними сделать-то не могла. Твари, сволочи, гады ползучие…
Шипение само собой сорвалось с ее губ. Хавьер поднялся из-за стола и подошел к пленнице. Протянул руки, словно на ощупь изучая ее ауру. До тела он не дотрагивался, но Эве и так было неприятно. От его ладоней, даже расположенных в метре над ее телом, словно сырость шла. И не надо про мединцев и море! Это не та сырость!
Сравнили морскую волну с сырым подвалом!
- Пуссссти!
Хавьер прищурился.
- Вот никогда бы не подумал! Такое действие!
Эва его не поняла. А некромант изучал ее ауру.
До работы Феолы она была целой. А сейчас…
Такое ощущение, что снадобье шамана било по ключевым узлам. Разрушало их в пыль, оставляло за собой мелкие дыры…. Вряд ли эта женщина проживет дольше декады, но и демон с ней, не жалко!
Надо спросить у Феолы, что это за трава, и заняться исследованиями. Определенно, что-то в этой шаманской магии есть. Он бы возился намного дольше для такого же результата. А тут просто травка, даже без допроса обойтись можно!
- Дейсссствие?
Хавьер не отказал себе в удовольствии поиздеваться над поверженным противником.
- Конечно. Мы сегодня на тебе опробовали снадобье, которое убивает мединцев. Думаю, дней семь – десять у тебя есть, но не больше.
- Все равно я вам ничего не скажу!
Хавьер и спорить не стал.
- Отвязать эту пакость и запереть в камере! Заковать так, чтобы не сдохла раньше времени.
Эва снова выругалась, но так далеко некромант заходить не собирался. Зачем ей? Не надо мединке знать, что она УЖЕ все рассказала.
И о том, что в столице сейчас лютует и зверствует и полиция, и инквизиция – тоже. Зачем?
Она сейчас от горя и отчаяния что угодно наворотит, знает он таких. А вдруг еще от нее что-то понадобится?
Нет уж. Пусть посидит себе в камере, потом как подохнет, он тело заберет, на изучение. Препараты сделает.
Мединец в разрезе, к примеру.
Срезы тканей, внутренние органы. А там и насчет огрызка души надо бы с Феолой поговорить. Она же на душу воздействовала, Хавьер примерно представлял точки отсчета. Вот механизм не представлял, но это потом. Он еще поговорит с девушкой. А пока…
- В камеру ее!
Уходя, Эва чувствовала себя победительницей. Только одна мысль не давала ей покоя.
Почему от нее не добивались ответов с помощью магии? Просто – почему?
Хотя на мединцев и магия практически не действует. Наверное, они попробовали, и поняли, что ничего не получится. Потому что она умирает.
В этом она некроманту верила.
Жаль, конечно. Но шансы у нее еще есть.
Если Рамон проведет жертвоприношение!
Если вернется Госпожа!
Тогда у Эвы будет шанс выжить! Она будет что есть сил молиться за победу мединцев и возвращение Владычицы. Хоть бы получилось!
Хоть бы…
***
- Какой – замуж?
Мерседес хоть и была вся в прострации, но такое не пропустила. Да и какая девушка сможет? Священное ж слово!
Замужество!
Консепсьон посмотрела на нее с укоризной, и покачала головой.
- А ты о чем думаешь, детка? Замужество, и как можно скорее!
- Зачем?
- Замужем ты будешь бесполезна для этого… желающего сесть на трон.
- Мужа можно убить. Брак можно признать недействительным…
- Траур. Скандал. И то, и другое не подойдет этому человеку. Судя по всему, у него решительно нет времени, - парировала Конни. – Ему надо – БЫСТРО! Лучше вчера, а тут такое препятствие! Девственности лишишься, ребенок может быть. Да и мужа можно найти не полного идиота. Чтобы умел себя защитить и вообще, на виду был.
- И где я такого найду? Да еще за пару дней? – фыркнула Мерседес. – Нет, тетя Конни… можно я вас буду так называть?
- Можно, - растаяла Консепсьон. Она тоже бывала сентиментальна. Что ж, семьи не завела, детей не нажила, а вот тетушкой стала. Оно и неплохо…
- Мужа я не найду. А мама не знала… она не говорила, кто именно этот человек?
- Она и сама не знала. Вроде как кто-то из принцев крови, но кто?
- Как можно не знать?
- А вот так. Когда есть маги, несложно изменить кое-что в себе. Да и маски никто не запрещал.
- Ничего не понятно. Но хоть так, - вздохнула Мерседес.
- Почему же, - пожал плечами Мальдонадо. – Наоборот, все становится на свои места. Есть желающие вернуть демона. Есть желающие сесть на трон. И на каком-то отрезке пути их интересы совпали. Даже если демонесса вернется, неизвестно, в каком состоянии она будет. Может, ее там покусали…
Мерседес фыркнула, хотя Мальдонадо и был недалек от истины. Не покусали, а съели, но откуда это знать Рамону Амадо Бустосу?
- Мединцам на несколько лет нужен режим… благоприятствования. Чтобы восстановилась демонесса, чтобы они набрали новую… паству, скажем так. Чтобы передохнуть и составить новые планы с учетом ситуации. Для этого им нужно, чтобы власти их не травили.
- Умный мужчина, - одобрительно поглядела Конни.
- С другой стороны, есть желающий сесть на трон. Это явно не наследный принц, и явно не его сыновья. Тем не надо жениться на Мерседес. Прости, детка, ты прелесть, но у них прав и без тебя хватает.
- Я знаю, - Мерседес и не обижалась. – Это или побочная линия, или какой-то бастард…
- Бастард у нас только один, и он женат. Там без вариантов.
- Да и пусть его, - отмахнулась Мерседес. – Значит, не он. Вот и все.
- Или он, только жену отравит, - тан МАльдонадо и это учитывал. – Для мужчины срок траура не такой строгий. Итак, у нашего Прынца, назовем его так, есть желание сесть на трон. Но нет возможности. И он начинает ее искать. И натыкается на мединцев. Как уж они нашли друг друга, кто его знает, но по факту – вот. И он получает себе несколько плюсов сразу. Ему не надо никого убивать – за него это сделают. Ему нужны союзники? На первом этапе они у него будут! Мединец ведь сильнее и опаснее обычного человека. А если еще и демонесса вернется…
- Кошмар! – схватилась за виски Мерседес.
- А для полной легитимности еще и ты, девочка. Внучка Аурелио Августина. Признанная.
То, что сказала Мерседес о дедушке, одобрила даже Консепсьон. А чего он расплодился не ко времени и не к месту… думать надо, а не гулять, где дают и предлагают! Или хотя бы предохраняться!
- На каком-то этапе интересы двух групп совпали. Сядь мерзавец на трон, обеспечил бы мединцам спокойную жизнь на несколько лет. А дальше им и не нужно будет, они сами справятся. Вон сколько лет сидели тихо, какую паутину сплели! Чуть-чуть не хватило для последнего рывка.
Херардо, конечно, не должен был знать о таких подробностях. Но… шила в мешке не утаишь. Мединцев объявили государственной тайной, засекретили, пообещали оторвать языки за разглашение секрета – то есть примерно через десять дней о них в подробностях знала вся Астилия. Чего не узнали, то присочинили.
- Правильно мыслите, тан, - подбодрила Конни. – Мы с Джинни примерно так и думали.
- Вот. Но в таких делах доверия нет. Ни у кого и ни к кому. Подозреваю, что именно ваша подруга стронула лавину.
- Как?
- Украла драгоценности.
- Хммм?
- Пошел последний отсчет. У всех нервы на пределе. И тут у твоего отца, детка, из сейфа пропадают дорогие украшения. Кстати – на твою мать никто не подумал.
- Почему?
- Потому что Джинни показывала всем именно то, что они хотят видеть. Наверное, настоящей она была только здесь. А так… послушная дочь – для матери. Послушная жена – для мужа. Невестка, мать…
- Матерью она оказалась не слишком хорошей, - едко бросила Мерче.
Консепсьон нахмурилась. Херардо качнул головой.
- Не суди о том, чего не понимаешь. Подумай сама, она жила в постоянном страхе перед разоблачением, под постоянным давлением со всех сторон, и все равно планировала взять вас, уехать, начать нормальную жизнь. Не одна сбежать, с детьми. Чтобы вы не отвечали за ее грехи.
- Она не могла со мной поговорить? Я бы помогла…
- Ты больше обижаешься на секреты, которые были у матери от тебя? Поверь, о них и так знали на одного человека больше, чем надо.
Мерседес непонимающе помотала головой.
- То есть?
- Твоя мать рассказала мне все это не для передачи. Просто иначе ты бы мне не поверила. Никак.
- Согласен, - кивнул Херардо. – Синьорита Консепсьон, скажите, почему маги нее взялись за вас?
- Потому что поздно поняла, - вздохнула женщина. – У меня такая форма была… я слишком поздно узнала. Поддерживать меня можно, а вот вылечить уже не получится. Только смерть оттянуть.
Мерседес кивнула. Последние несколько минут она над чем-то напряженно раздумывала.
- Я поняла. Спасибо вам. И синьорита…
- Можешь звать меня тетей Конни. Я не против.
- Тетя Конни, я не стану бежать. Я приду после коронации.
- Приходи. Расскажешь, что из этого всего получится.
- Расскажу, - пообещала Мерседес. – Но ключ я не возьму. Пусть он у вас останется, ладно?
- Возьми. Точнее… возьмите его, тан. И положите туда, - палец Конни указал на вентиляционное отверстие.
Херардо повиновался. Встал на табурет, отодвинул решетку, спрятал за ней ключ, не просто так, привязав белой ниткой к решетке. Конни сама этого сделать не могла, боялась упасть. И предосторожности объясняла просто.
Умирать не хотелось, но мало ли, что будет в жизни? Если что-то, Мерседес придет и заберет свое наследство. А никто другой его не найдет.
Мерседес не спорила.
Херардо хотелось узнать, о чем она думала, но… он и так это узнал. Когда, усевшись в мобиль, девушка повернулась к нему с отчаянным лицом.
- Тан Мальдонадо! Женитесь на мне, пожалуйста!
Хорошо, мобиль стоял. А то бы Херардо точно в ближайшую стену въехал. Предложеньице!
***
Хоселиус посмотрел на племянницу.
Ленора посмотрела на дядю.
- И что мне с тобой делать?
- Замуж выдать, - даже не засомневалась нахалка. – Магам все равно, что у меня там, в родословной, их моя сила интересует.
- Замуж я тебя бы выдал. Но ты ведь нашла себе…
- Дядя!
- На мать глазами сверкать будешь. Ты понимаешь, что этим браком полностью отрежешь себе дорогу к трону? И себе, и детям?
- Вполне, - кивнула Ленора.
- И что брак может быть неудачным? И что ты можешь передумать?
- Могу, дядя. Но трон и корона не по мне. Удастся там мой брак, не удастся, безразлично. Такого я детям не пожелаю никогда.
Хоселиус Аурелио взялся за виски.
- Ладно. После похорон и коронации я одобрю тебе брак.
- Слово?
- Королевское слово. А теперь скажи, за что ты сорвалась на Мегану? Только правду, Ленора. Слова, агрессия… ты мне еще расскажи, что в своем гадюшнике ты к такому не привыкла?
- Нет, не привыкла. Там меня уважают за силу и знания, - ухмыльнулась Ленора. – Дядя, смотрите.
На стол перед Хоселиусом легла записка.
Ваше высочество!
Герцогиня Виктория Мегана состоит в связи с его высочеством Бернардо.
Удалите ее от двора, потому что она ждет ребенка и хочет объявить об этом. Вам не нужны скандалы на коронации.
Доброжелатель.
Хоселиус вскинул брови.
- И что? Таких записок много…
- Много, но зачем нам сейчас – такое? Если что, может разразиться скандал, а впереди коронация, впереди похороны – зачем?
Хоселиус подумал пару минут.
- Бернардо не заинтересован в Мегане.
- Но вдруг?
- Ты как маг, можешь отличить правду от лжи?
Ленора только руками развела. Огненная магия слишком горячая, слишком страстная, но и обратная ее сторона – какие там тонкости? Кувалдой и в атаку! Что сейчас и произошло…
Хоселиус задумался.
С одной стороны, проверить бы, где правда, где вранье.
С другой…
Не сильно он доверял магам после всех скандалов. Те, кому он мог доверять, сейчас недоступны, а посвящать в семейную тайну сволочей, которые тебя по дешевке сдадут? Ладно, сдадут дорого, но любому, кто заплатит.
Перебьются!
- Дай сюда записку. С сыном я поговорю, а ты впредь постарайся сдерживаться. Хорошо?
- Да, дядя. Простите, - понурилась Ленора.
- Где ты ее обнаружила?
- На приборной доске своего мобиля.
- Ты не защитила мобиль магически?
Ленора весьма серьезно поглядела на дядю.
- Свою спальню я защитила. И мобиль. И вещи защищаю, в Академии всяких пакостей полно. Но защиту обошли так, что я не почувствовала.
- Ага, - сообразил Хоселиус. – Значит, в деле замешаны маги?
- И уровнем не ниже моего. Повод задуматься о правдивости записки?
Мужчина серьезно задумался. Если бы он изучал магию, он бы знал, что особо высокий уровень тут не нужен. Ленора – огневик. Она прямая, честная, и ее заклинания тоже не отличаются запутанностью. Поставить сложно, сломать легко. А уж про обходные пути и вовсе молчим. Ничего же не взяли?
Нет, только положили. Простой лист бумаги, не несущий никакого вреда человеку. Даже пользу. Но кто бы стал объяснять сейчас королю теорию магии?
То-то и беда…
- Ладно, - наконец принял решение Хоселиус. – С сыном я поговорю, а ты… сделала – и хорошо. Только постарайся впредь сначала советоваться со мной, а потом уже скандалы устраивать.
- Дядя, она меня сама спровоцировала!
Судя по взгляду Хоселиуса, он не поверил. И правильно, во что там верить?
Две беременные женщины, которые власть делят?
Считай, скандал гарантирован! А звоночек-то все равно нехороший.
Во что вляпалась Мегана? Или Ленора?
Или еще что-то нехорошее ожидается?
К сожалению, точно сказать Хоселиус не мог. Но неприятности чувствовал.
Отец-отец… оставил ты мне наследство!
***
- Мерседес…
Херардо и слов-то подобрать не мог.
Жениться!
Это что – так просто? Вот так, предложила – и женись?
Поймите правильно, он бы… да, и женился бы. Не задумываясь! Мерседес красотка, более того, Херардо оценил в ней не только красоту. Она умная, честная, верная, она преданная, она будет отличной женой.
Только вот…
- Мерче, я тебя старше чуть не в три раза.
- А мне все равно, - спокойно отозвалась Мерседес. – Я не знаю, любовь это или нет, но если связывать с кем-то свою жизнь, то только с вами. Вы мне очень нравитесь… я никогда такого не испытывала. А если я буду вашей женой, то и заговорщики не будут во мне заинтересованы.
- Это логично. Но….
- Я вам не нравлюсь?
С любой другой женщиной Херардо вскипел бы. Ясно же, это кокетство, попытка подчинить его себе, заставить плясать под свою дудку. А вот с Мерседес и мысли такой не возникало. Просто мединцы… да, она квартеронка, но в чем-то она попросту ущербна. Это как жирафу объяснять тонкости стихосложения. Не поймет.
Жираф – и все тут.
Вот и Мерседес.
Она красивая, умненькая, но какие-то аспекты человеческих взаимоотношений для нее – темный лес. Страшный такой….
Она просто не может. Не умеет. Не понимает, как надо правильно.
Мать ее не научила, но мать и сама не все понимала. Она мимикрировала, но не жила этим. И не понимала всех тонкостей.
Вот Мерседес и делала то, что могла.
Спрашивала напрямую.
Херардо махнул рукой, да и решился объясниться.
- Мерседес… я бы с радостью женился на тебе. Но я намного старше тебя, а брак – это еще и интимные отношения. Ты затоскуешь, станешь мне изменять, всем будет плохо…
Мерседес подняла брови.
- Изменять? Зачем?
- Старый муж, молодая жена – так всегда бывает. Это первое. И второе. Я тебе просто не пара. У меня отвратительная репутация, и она мной заслужена. Полностью. Я много чего делал, и я этим горжусь.
