Он заберет Роксалию Алву в свой мир, а после ее душа станет мощным оружием. Но пока этого не произошло, у него есть еще несколько дней, чтобы просто полюбоваться красотой этого создания богов, как любуются грациозным хищником или прекрасной птицей.
Следующий день вновь привел к Агнару Роксалию Алву. В этот раз она часто улыбалась и смеялась, рассказывая о своих подругах Бабочках и неких Хранителях. Жнец дотошно заставлял ее вспоминать любые мелочи, характерные для адептов. Он запоминал их имена и рисовал в своей голове образы, пытаясь нащупать признаки глубины темных душ. Пока что его внимание привлекли Люсирия и Тиман. Через десять месяцев он вернется в Долину озёр и заберет либо девушку, либо этого мужчину. Их души, кажется, имели неплохой потенциал.
Слушая и запоминая, Агнар разрешил себе расслабиться, спокойно разглядывая занятую рутинной работой Роксалию. Жаль. Жаль будет убивать такую увлекательную человеческую женщину. И жаль, что они не встретились в иное время, и она имеет такую нужную ему магию. Хотя возможно, не находись в ней столь богатый мир, и сама бы Роксалия не казалась бы ему такой манящей. Ведь есть, наверное, и среди людей в Агартании красивые женщины. Но они никогда не просто не вызывали интереса в Агнаре, они и внимания-то не привлекали. Для него в них жила лишь бесполезная пустота. Но не для их Хозяев.
Когда Роксалия уже уходила, широко улыбнувшись, расписав свое лицо такой волнительной и светлой красотой, несмотря на то что ее природные краски были темные, Агнар не удержался и погладил персиковую нежную щеку. Под бархатной кожей разлилась теплая заря, разукрасив Бабочку еще ярче. Жнец испытывал эстетическое наслаждение, глядя на нее, как на талантливо нарисованную картину.
Девушка смущалась. Агнар знал, что у людей это признак симпатии. Он нравился ей. Что облегчало его задачу. Необходим еще минимум день, чтобы Пладо набрало силу, а тело восстановилось настолько, чтобы энергия Хоша пошла на пользу. А после можно будет отправляться назад в Агартанию. Роксалия пойдет охотнее, испытывая к нему чувства.
На следующий день что-то пошло не так. Роксалия казалась рассеянной и даже слегка напуганной. Но как Агнар не пытался выяснить, что с ней происходит, она так ничего вразумительного и не сказала. Только лишь, что это связано с глупыми традициями Школы, которых невозможно избежать. Тогда-то Жнец и решил в ночи забрать энергию старика, освободив его тело от мучений, а в полдень отправиться с Роксалией Алвой в Агартанию.
Отания
Долина озёр
В этот раз Лия ни с кем не договаривалась. Как показал первый Обряд, какие-либо договоры опасны и, главное, абсолютно бессмысленны. Да и не до этого ей было все эти дни, пролетевшие, как одно мгновение. Роксалия до сих пор не могла поверить, что она общается с агартанцем. Агартанцем! Да еще каким! Сердце Лии каждый раз готово было выпрыгнуть из груди прямо в руки красавцу Агнару. Он так смотрел на нее, что будь этот мужчина человеком, она с уверенностью могла бы заявить, что тоже ему нравится. Но Агнар совсем не человек. Он – Хозяин. И Лия не забывала об этом ни на секунду. Агартанец слишком сильно отличался. Внешностью (одни крылья чего стоили!), взглядами, движениями, мыслями, манерой речи. Слишком возвышенный, слишком совершенный, слишком недосягаемый, даже когда стоял рядом.
А потом ей сказали, что Кровавое ристание определило победителя. У Роксалии эта новость вызвала приступ дурноты. В момент, когда ее мысли кружились исключительно вокруг златогривового, крылатого Агнара Орма, ей прямо в нос прилетела неизбежность в виде другого неизвестного мужчины, желающего обладать Бабочкой. Лии и в первый-то раз всё это вызывало тошноту, но тогда в ее сердце было хотя бы пусто. Сейчас же, несмотря на то что она даже не надеялась на какую-либо взаимность с агартанцем, ей просто-напросто казалось кощунственным подпускать к себе неизвестного мужчину, когда в голове и днем, и ночью находится совсем другой.
В абсолютном раздрае направляясь со стороны озёр, Лия с отвращением разглядывала встречных адептов, имевших свежие следы побоев на лице. Как сказала Люсирия, обычно на повторный Обряд желающих находится меньше. Однако Роксалия что-то сильно в этом сомневалась, наблюдая количество расписных физиономий.
Обряд назначили сегодня, в шесть часов вечера. Так что Лии надлежало начинать готовиться. В Рассветную башню, она не шла, а тащилась. В дверях ей повстречался Патрок.
- Ох, ты даже не представляешь, как я рада видеть тебя в добром здравии, - с чувством произнесла Роксалия, прижав руку к груди.
Лицо Хранителя не имело ни одного синячка и царапинки. Следовательно, в ристании он не принимал участия.
- Твой восторг всё еще оскорбителен, но я тебя прощу, - с игривой улыбкой отвесил он поклон головой и двинулся дальше, пропустив Бабочку в прохладный холл.
В столовой раздавались голоса Молей и Бабочек, громко стучащих ложками и тарелками, приготавливая стол к обеду. Скрученный узлом желудок не готов был к такому испытанию, так что Роксалия прямиком направилась к лестнице. Разговаривать ей ни с кем не хотелось, поэтому она собиралась просто пройти мимо двух Хранителей, беседовавших в круглом зале. Даже смотреть на них не хотелось. Однако глаз зацепился за высокую беловолосую фигуру, признав в ней Йорана. Взгляд самопроизвольно прыгнул на него, и Лия ошеломленно затормозила. Ее рот выписал возмущенную букву «о».
- Ньёрд! – громыхнула она на весь зал.
Хранитель тяжело вздохнул и полностью развернулся лицом к Бабочке. Лицом, на котором заплыл левый глаз, а под правым разлилась яркая лиловая синева; поперек носа ползла кровавая полоса; и на подбородке тоже алела здоровенная гематома.
Страх, обида и злость на предстоящий Обряд трансформировались в черное бешенство, сконцентрировавшееся на единственном человеке – главном оплоте всех ее бед и несчастий в жизни. Роксалия даже не пыталась справиться с этим бездонным чувством, огнем ударившим в глаза.
- Ах ты хронов сын! – крикнула она, взлетев на кресло, за которым стояли Хранители, и, наступив на спинку, врезалась в светловолосого здоровяка, повалив его на пол.
- Проклятье… Роксалия! – где-то совсем рядом раздался изумленный голос Ли?гра – мужчины, беседовавшего с Ньёрдом десять секунд назад.
Однако Лия его практически не слышала… Поганый предатель посмел участвовать в Кровавом ристании! Одной рукой вцепившись в черный ворот рубахи, второй, она со всей доступной ей силой вмазала кулаком по ненавистной морде. Голова Хранителя дернулась, а кости кисти заломило острой болью, разозлив Лию еще сильнее. Ньёрд не сопротивлялся, не пытался перехватить руки взбешенной Бабочки или как-то скрутить ее. Он просто крепко вцепился в затянутые бархатом штанов бедра Роксалии, неприятно нажимая на тазовые кости.
Второй удар так и не обрушился на и без того покоцанное лицо гада. В ребра Лии впился болезненный пут, отрывающий ее от обидчика. Она попыталась вывернуться и продолжить свершать праведное возмездие, но второй пут зажал ей руки.
- Да что с тобой!? – непонимающе крикнул на ухо злой голос Лигра, злившегося, что приходится прикладывать столько сил, чтобы сдержать какую-то Бабочку.
Ньёрд же уже успел привстать на локте, сплюнув на светлый ковер кровь.
- Как тебе в голову пришло такое, подонок? – задыхаясь от ярости, прорычала Лия, продолжая дергаться, но не особо прикладывала силы, чтобы освободиться, понимая, что это бесполезно. – Тебе мало того, что ты уже сделал? Хочется поиздеваться надо мной более изощренными способами? Даже ты не мог пасть настолько низко, Ньёрд!
Уголки губ Хранителя опустились вниз, протянув от носа гневные заломы. Он медленно поднялся и только после этого посмотрел на агрессивно пыхтящую Бабочку, подойдя к ней ближе.
- О чем ты, Алва? По-твоему, все, кто сегодня сверкает подбитыми рожами, бились за величайшее право оказаться с тобой в одной постели? – очень спокойно произнес гаденыш, хотя в синих глазах без труда читался огонь ярости.
Но Роксалию его слова не смутили ни на секунду. Слишком хорошо ей известна его подлая душонка.
- Не прикидывайся идиотом! – взорвалась она, подпрыгнув на пару тонов, заставив Ньёрда сжать челюсти и прокатить по челюсти желваки. – На заданиях ты не был, а на тренировках вас так не разукрашивают! Не ври хоть сейчас! Себя не унижай, трус! Имей смелость признаться, что участвовал в ристании!
Лии было плевать, что ее слышат. Плевать, что из ближайших комнат начали высыпаться Бабочки, не успевшие спуститься в обеденный зал. Ей почему-то крайне важно было выбить из Ньёрда признание. Убедиться, что он действительно низкая, подлая сволочь.
Однако ее слова вызвали странную реакцию Хранителя. Он лишь иронично усмехнулся, выгнув свои прямые, будто ровные черточки, брови, и насмешливо произнес:
- А что тебе даст это знание, Лия? Тебя ведь не сам факт моего участия бесит, верно? Боишься, что я мог победить? А я ведь мог, и ты знаешь об этом.
Роксалию затрясло от ненависти. Ей хотелось плюнуть в эту злую ядовитую физиономию.
- Моли Аминариса, чтоб он даровал тебе легкую смерть, если это окажешься ты.
Медленная пугающая улыбка поползла по лицу Ньёрда, обнажив окровавленные зубы.
- Что ж, тогда начну молиться, - издевательски протянул он, недвусмысленно намекая на свою победу.
Лии пришлось приложить все свои силы, чтобы не заорать и не вцепиться в эту наглую рожу. Но это же Ньёрд. Он был мастером по выведению людей из себя. Знал, что нужно сказать, чтобы напугать или задеть нужную струну определенной эмоции, которую ему хотелось видеть. Лия понимала, что сейчас Хранитель проделывал этот трюк с ней, поэтому задавила волну кипящей ярости и лишь презрительно прошипела, глядя прямо в синие глаза и вкладывая в свои слова всю душу:
- Будь ты проклят, Ньёрд. Пусть тебе вернется в стократ всё, что ты причинил мне.
Широкая улыбка слегка скисла на окровавленных губах, превратившись в легкую кривую ухмылку. Роксалии было слишком противно смотреть в это лицо. Ей хотелось лишь уйти из зала.
- Отпусти меня, - приказала она Лигру, слегка повернув голову вбок. – Я не буду об него больше руки марать.
Когда путы отпустили ее, она, не глядя на мужчин, быстро двинулась в сторону спален. Кто-то из Бабочек смотрел на нее ошеломленно, кто-то осуждающе, но на Хранителей, а кто-то, кто подошел лишь к концу, непонимающе. Посреди коридора застыла Люсирия, с напряженной тревогой глядя за спину Роксалии. А когда встрепанная Бабочка подошла ближе, перевела на нее обеспокоенный взгляд.
- Ты как? – участливо спросила Люси.
- Бывало и лучше, - коротко бросила Лия в ответ, на полном ходу направляясь к двери их спальни.
Она ворвалась в светлую полукруглую комнату, как ураган. Перед зеркалом вертелась Колирия со всех сторон разглядывая себя в безумной широкополой шляпе, облепленной кучей роз пастельных оттенков. Их количество граничило с нелепостью, превратив головной убор в глупую клумбу.
- Ну признайся, тебе тоже нравится, - стрекотала светловолосая близняшка, поворачиваясь то одним боком, то другим, обращаясь к равнодушно на нее взирающей Тире.
Сероглазая брюнетка без особого интереса глянула на входящих Роксалию и Люсирию, а после вновь перевела ленивый взгляд на Кори.
- Как лучше смотрится, так или так? – не унималась блондинка, сначала расположив шляпу прямо, а затем слегка наискосок. – Тира, ну скажи!
На секунду Тира закатила свои выразительные глаза, а затем оттолкнулась от постели и подошла к крутящейся у зеркала Бабочке. Колирия едва не пискнула от восторга, что удалось расшевелить подругу. Брюнетка же, подойдя, обхватила уродливую шляпу за широкие полы и молча сняла ее со светлой головы, осторожно положив на соседнюю кровать. Распрямившись, она притворно ахнула, разведя ладони.
- Вот! Вот так очень красиво. Так ее и носи.
- Фу, Тира, ты порой такая неприятная бываешь, - ничуть не расстроилась Кори, вновь хватая с покрывала «клумбу» и напяливая себе на голову.
Роксалия их почти не слышала, пройдя к своей кровати и начав стягивать сапоги. Ее мысли противно бродили в голове, обжигая нутро кислотой. А вдруг Ньёрд действительно победил? Если так, она ничего не сможет сделать, поняв, что это он, прямо во время Обряда. Если мерзавец хоть пальцем до нее коснется, Лия просто-напросто умрет.
Нет, нет, нет. Нельзя поддаваться на его гнусную провокацию. Ведь это точно провокация. Он не стал бы трезвонить о своей победе, опасаясь смертельного наказания. Ньёрд поступил бы гаденько, дав Лии понять это во время Обряда. Во всеуслышанье он не рискнул бы трубить о выигрыше… Или рискнул бы?
- Рокси, тебя уже искали Птички из мастерской красоты, - вырвал Роксалию из гнетущих мыслей негромкий голос Люси.
Лия с отвращением выдохнула, не желая даже пальцем шевелить ради сегодняшнего Открытия. Вдруг там будет Ньёрд? Ей захотелось разрыдаться или заорать, непонятно.
- Да, уже иду, - вместо этого спокойно ответила Бабочка, поднимаясь и направляясь к выходу, надеясь, что этот Хрон во плоти уже покинул Рассветную башню или хотя бы четвертый этаж.
К щиколоткам будто прицепили тяжеленые гири. Роксалия едва могла передвигать ногами, направляясь в Черную башню с Патроком. С Патроком! Пропади он пропадом… Сегодня она заклинала небеса, чтобы за ней пришел Ньёрд. Это означало бы лишь одно, что на Обряде он не может присутствовать, находясь на смене.
Всё происходило словно в кошмаре, где невозможно ни убежать, ни закричать, ни спасти себя. Лия проходила это во второй раз, но благодаря мерзавцу Йорану, он стал в тысячу раз хуже. Ее вновь раздели до прозрачного пилюра. Вновь завязали глаза. И вновь привязали к железным виноградным лозам, уложив на кровавые гладкие простыни.
Роксалия сжимала зубы и кулаки, всеми силами стараясь успокоить разодранные Ньёрдом чувства. Самые гадкие и противные чувства. Когда дверь открылась и в комнате послышались шаги, заглушающие легкий треск свечей, Лия непроизвольно напрягла каждую мышцу своего тела, выгоняя из головы навязчивый образ высокой беловолосой фигуры.
«Не он! Пусть это будет не он! Только не Ньёрд!», - снова и снова повторяла она обратное заклинание.
И опять тишина, повисшая в трещащем воздухе, когда шаги стихли возле самой кровати. Как и в прошлый раз, похоже победитель разглядывал Бабочку. Противно. Всё это было страшно противно. А потом случилось то, чего Лия никак не могла ожидать. Ее сжатых в кулак пальцев коснулся легкий знакомый поцелуй, затем еще один и еще. Губы Роксалии слегка приоткрылись, поддаваясь внутреннему потрясению. Это он? Разве такое возможно?..
Тяжелое тело продавило матрас рядом с Бабочкой. Теплые руки забрались под легкую ткань пилюра, ложась на ее бедра, и ласково направились вверх, оглаживая каждый изгиб. Мужские пальцы мимолетно коснулись затвердевших сосков на напряженной груди Лии и вновь спустились к бедрам, повторив свой нежный путь. Ловким движением он освободил ее тело от пилюра, и, накрыв собой, поцеловал долго… сладко… глубоко…
Лия узнала его! Да, это был он! Она надеяться не могла на такую удачу! Даже думать не смела, что ей может так повезти. Ведь выбирая между всеми адептами Школы справедливости, Роксалия не раздумывая выбрала бы именно этого странного, возможно незнакомого, но определенно испытывающего к ней трепетные чувства мужчину.
Следующий день вновь привел к Агнару Роксалию Алву. В этот раз она часто улыбалась и смеялась, рассказывая о своих подругах Бабочках и неких Хранителях. Жнец дотошно заставлял ее вспоминать любые мелочи, характерные для адептов. Он запоминал их имена и рисовал в своей голове образы, пытаясь нащупать признаки глубины темных душ. Пока что его внимание привлекли Люсирия и Тиман. Через десять месяцев он вернется в Долину озёр и заберет либо девушку, либо этого мужчину. Их души, кажется, имели неплохой потенциал.
Слушая и запоминая, Агнар разрешил себе расслабиться, спокойно разглядывая занятую рутинной работой Роксалию. Жаль. Жаль будет убивать такую увлекательную человеческую женщину. И жаль, что они не встретились в иное время, и она имеет такую нужную ему магию. Хотя возможно, не находись в ней столь богатый мир, и сама бы Роксалия не казалась бы ему такой манящей. Ведь есть, наверное, и среди людей в Агартании красивые женщины. Но они никогда не просто не вызывали интереса в Агнаре, они и внимания-то не привлекали. Для него в них жила лишь бесполезная пустота. Но не для их Хозяев.
Когда Роксалия уже уходила, широко улыбнувшись, расписав свое лицо такой волнительной и светлой красотой, несмотря на то что ее природные краски были темные, Агнар не удержался и погладил персиковую нежную щеку. Под бархатной кожей разлилась теплая заря, разукрасив Бабочку еще ярче. Жнец испытывал эстетическое наслаждение, глядя на нее, как на талантливо нарисованную картину.
Девушка смущалась. Агнар знал, что у людей это признак симпатии. Он нравился ей. Что облегчало его задачу. Необходим еще минимум день, чтобы Пладо набрало силу, а тело восстановилось настолько, чтобы энергия Хоша пошла на пользу. А после можно будет отправляться назад в Агартанию. Роксалия пойдет охотнее, испытывая к нему чувства.
На следующий день что-то пошло не так. Роксалия казалась рассеянной и даже слегка напуганной. Но как Агнар не пытался выяснить, что с ней происходит, она так ничего вразумительного и не сказала. Только лишь, что это связано с глупыми традициями Школы, которых невозможно избежать. Тогда-то Жнец и решил в ночи забрать энергию старика, освободив его тело от мучений, а в полдень отправиться с Роксалией Алвой в Агартанию.
Прода от 12.05.2023, 11:29
Глава 10
Отания
Долина озёр
В этот раз Лия ни с кем не договаривалась. Как показал первый Обряд, какие-либо договоры опасны и, главное, абсолютно бессмысленны. Да и не до этого ей было все эти дни, пролетевшие, как одно мгновение. Роксалия до сих пор не могла поверить, что она общается с агартанцем. Агартанцем! Да еще каким! Сердце Лии каждый раз готово было выпрыгнуть из груди прямо в руки красавцу Агнару. Он так смотрел на нее, что будь этот мужчина человеком, она с уверенностью могла бы заявить, что тоже ему нравится. Но Агнар совсем не человек. Он – Хозяин. И Лия не забывала об этом ни на секунду. Агартанец слишком сильно отличался. Внешностью (одни крылья чего стоили!), взглядами, движениями, мыслями, манерой речи. Слишком возвышенный, слишком совершенный, слишком недосягаемый, даже когда стоял рядом.
А потом ей сказали, что Кровавое ристание определило победителя. У Роксалии эта новость вызвала приступ дурноты. В момент, когда ее мысли кружились исключительно вокруг златогривового, крылатого Агнара Орма, ей прямо в нос прилетела неизбежность в виде другого неизвестного мужчины, желающего обладать Бабочкой. Лии и в первый-то раз всё это вызывало тошноту, но тогда в ее сердце было хотя бы пусто. Сейчас же, несмотря на то что она даже не надеялась на какую-либо взаимность с агартанцем, ей просто-напросто казалось кощунственным подпускать к себе неизвестного мужчину, когда в голове и днем, и ночью находится совсем другой.
В абсолютном раздрае направляясь со стороны озёр, Лия с отвращением разглядывала встречных адептов, имевших свежие следы побоев на лице. Как сказала Люсирия, обычно на повторный Обряд желающих находится меньше. Однако Роксалия что-то сильно в этом сомневалась, наблюдая количество расписных физиономий.
Обряд назначили сегодня, в шесть часов вечера. Так что Лии надлежало начинать готовиться. В Рассветную башню, она не шла, а тащилась. В дверях ей повстречался Патрок.
- Ох, ты даже не представляешь, как я рада видеть тебя в добром здравии, - с чувством произнесла Роксалия, прижав руку к груди.
Лицо Хранителя не имело ни одного синячка и царапинки. Следовательно, в ристании он не принимал участия.
- Твой восторг всё еще оскорбителен, но я тебя прощу, - с игривой улыбкой отвесил он поклон головой и двинулся дальше, пропустив Бабочку в прохладный холл.
В столовой раздавались голоса Молей и Бабочек, громко стучащих ложками и тарелками, приготавливая стол к обеду. Скрученный узлом желудок не готов был к такому испытанию, так что Роксалия прямиком направилась к лестнице. Разговаривать ей ни с кем не хотелось, поэтому она собиралась просто пройти мимо двух Хранителей, беседовавших в круглом зале. Даже смотреть на них не хотелось. Однако глаз зацепился за высокую беловолосую фигуру, признав в ней Йорана. Взгляд самопроизвольно прыгнул на него, и Лия ошеломленно затормозила. Ее рот выписал возмущенную букву «о».
- Ньёрд! – громыхнула она на весь зал.
Хранитель тяжело вздохнул и полностью развернулся лицом к Бабочке. Лицом, на котором заплыл левый глаз, а под правым разлилась яркая лиловая синева; поперек носа ползла кровавая полоса; и на подбородке тоже алела здоровенная гематома.
Страх, обида и злость на предстоящий Обряд трансформировались в черное бешенство, сконцентрировавшееся на единственном человеке – главном оплоте всех ее бед и несчастий в жизни. Роксалия даже не пыталась справиться с этим бездонным чувством, огнем ударившим в глаза.
- Ах ты хронов сын! – крикнула она, взлетев на кресло, за которым стояли Хранители, и, наступив на спинку, врезалась в светловолосого здоровяка, повалив его на пол.
- Проклятье… Роксалия! – где-то совсем рядом раздался изумленный голос Ли?гра – мужчины, беседовавшего с Ньёрдом десять секунд назад.
Однако Лия его практически не слышала… Поганый предатель посмел участвовать в Кровавом ристании! Одной рукой вцепившись в черный ворот рубахи, второй, она со всей доступной ей силой вмазала кулаком по ненавистной морде. Голова Хранителя дернулась, а кости кисти заломило острой болью, разозлив Лию еще сильнее. Ньёрд не сопротивлялся, не пытался перехватить руки взбешенной Бабочки или как-то скрутить ее. Он просто крепко вцепился в затянутые бархатом штанов бедра Роксалии, неприятно нажимая на тазовые кости.
Второй удар так и не обрушился на и без того покоцанное лицо гада. В ребра Лии впился болезненный пут, отрывающий ее от обидчика. Она попыталась вывернуться и продолжить свершать праведное возмездие, но второй пут зажал ей руки.
- Да что с тобой!? – непонимающе крикнул на ухо злой голос Лигра, злившегося, что приходится прикладывать столько сил, чтобы сдержать какую-то Бабочку.
Ньёрд же уже успел привстать на локте, сплюнув на светлый ковер кровь.
- Как тебе в голову пришло такое, подонок? – задыхаясь от ярости, прорычала Лия, продолжая дергаться, но не особо прикладывала силы, чтобы освободиться, понимая, что это бесполезно. – Тебе мало того, что ты уже сделал? Хочется поиздеваться надо мной более изощренными способами? Даже ты не мог пасть настолько низко, Ньёрд!
Уголки губ Хранителя опустились вниз, протянув от носа гневные заломы. Он медленно поднялся и только после этого посмотрел на агрессивно пыхтящую Бабочку, подойдя к ней ближе.
- О чем ты, Алва? По-твоему, все, кто сегодня сверкает подбитыми рожами, бились за величайшее право оказаться с тобой в одной постели? – очень спокойно произнес гаденыш, хотя в синих глазах без труда читался огонь ярости.
Но Роксалию его слова не смутили ни на секунду. Слишком хорошо ей известна его подлая душонка.
- Не прикидывайся идиотом! – взорвалась она, подпрыгнув на пару тонов, заставив Ньёрда сжать челюсти и прокатить по челюсти желваки. – На заданиях ты не был, а на тренировках вас так не разукрашивают! Не ври хоть сейчас! Себя не унижай, трус! Имей смелость признаться, что участвовал в ристании!
Лии было плевать, что ее слышат. Плевать, что из ближайших комнат начали высыпаться Бабочки, не успевшие спуститься в обеденный зал. Ей почему-то крайне важно было выбить из Ньёрда признание. Убедиться, что он действительно низкая, подлая сволочь.
Однако ее слова вызвали странную реакцию Хранителя. Он лишь иронично усмехнулся, выгнув свои прямые, будто ровные черточки, брови, и насмешливо произнес:
- А что тебе даст это знание, Лия? Тебя ведь не сам факт моего участия бесит, верно? Боишься, что я мог победить? А я ведь мог, и ты знаешь об этом.
Роксалию затрясло от ненависти. Ей хотелось плюнуть в эту злую ядовитую физиономию.
- Моли Аминариса, чтоб он даровал тебе легкую смерть, если это окажешься ты.
Медленная пугающая улыбка поползла по лицу Ньёрда, обнажив окровавленные зубы.
- Что ж, тогда начну молиться, - издевательски протянул он, недвусмысленно намекая на свою победу.
Лии пришлось приложить все свои силы, чтобы не заорать и не вцепиться в эту наглую рожу. Но это же Ньёрд. Он был мастером по выведению людей из себя. Знал, что нужно сказать, чтобы напугать или задеть нужную струну определенной эмоции, которую ему хотелось видеть. Лия понимала, что сейчас Хранитель проделывал этот трюк с ней, поэтому задавила волну кипящей ярости и лишь презрительно прошипела, глядя прямо в синие глаза и вкладывая в свои слова всю душу:
- Будь ты проклят, Ньёрд. Пусть тебе вернется в стократ всё, что ты причинил мне.
Широкая улыбка слегка скисла на окровавленных губах, превратившись в легкую кривую ухмылку. Роксалии было слишком противно смотреть в это лицо. Ей хотелось лишь уйти из зала.
- Отпусти меня, - приказала она Лигру, слегка повернув голову вбок. – Я не буду об него больше руки марать.
Когда путы отпустили ее, она, не глядя на мужчин, быстро двинулась в сторону спален. Кто-то из Бабочек смотрел на нее ошеломленно, кто-то осуждающе, но на Хранителей, а кто-то, кто подошел лишь к концу, непонимающе. Посреди коридора застыла Люсирия, с напряженной тревогой глядя за спину Роксалии. А когда встрепанная Бабочка подошла ближе, перевела на нее обеспокоенный взгляд.
- Ты как? – участливо спросила Люси.
- Бывало и лучше, - коротко бросила Лия в ответ, на полном ходу направляясь к двери их спальни.
Она ворвалась в светлую полукруглую комнату, как ураган. Перед зеркалом вертелась Колирия со всех сторон разглядывая себя в безумной широкополой шляпе, облепленной кучей роз пастельных оттенков. Их количество граничило с нелепостью, превратив головной убор в глупую клумбу.
- Ну признайся, тебе тоже нравится, - стрекотала светловолосая близняшка, поворачиваясь то одним боком, то другим, обращаясь к равнодушно на нее взирающей Тире.
Сероглазая брюнетка без особого интереса глянула на входящих Роксалию и Люсирию, а после вновь перевела ленивый взгляд на Кори.
- Как лучше смотрится, так или так? – не унималась блондинка, сначала расположив шляпу прямо, а затем слегка наискосок. – Тира, ну скажи!
На секунду Тира закатила свои выразительные глаза, а затем оттолкнулась от постели и подошла к крутящейся у зеркала Бабочке. Колирия едва не пискнула от восторга, что удалось расшевелить подругу. Брюнетка же, подойдя, обхватила уродливую шляпу за широкие полы и молча сняла ее со светлой головы, осторожно положив на соседнюю кровать. Распрямившись, она притворно ахнула, разведя ладони.
- Вот! Вот так очень красиво. Так ее и носи.
- Фу, Тира, ты порой такая неприятная бываешь, - ничуть не расстроилась Кори, вновь хватая с покрывала «клумбу» и напяливая себе на голову.
Роксалия их почти не слышала, пройдя к своей кровати и начав стягивать сапоги. Ее мысли противно бродили в голове, обжигая нутро кислотой. А вдруг Ньёрд действительно победил? Если так, она ничего не сможет сделать, поняв, что это он, прямо во время Обряда. Если мерзавец хоть пальцем до нее коснется, Лия просто-напросто умрет.
Нет, нет, нет. Нельзя поддаваться на его гнусную провокацию. Ведь это точно провокация. Он не стал бы трезвонить о своей победе, опасаясь смертельного наказания. Ньёрд поступил бы гаденько, дав Лии понять это во время Обряда. Во всеуслышанье он не рискнул бы трубить о выигрыше… Или рискнул бы?
- Рокси, тебя уже искали Птички из мастерской красоты, - вырвал Роксалию из гнетущих мыслей негромкий голос Люси.
Лия с отвращением выдохнула, не желая даже пальцем шевелить ради сегодняшнего Открытия. Вдруг там будет Ньёрд? Ей захотелось разрыдаться или заорать, непонятно.
- Да, уже иду, - вместо этого спокойно ответила Бабочка, поднимаясь и направляясь к выходу, надеясь, что этот Хрон во плоти уже покинул Рассветную башню или хотя бы четвертый этаж.
***
К щиколоткам будто прицепили тяжеленые гири. Роксалия едва могла передвигать ногами, направляясь в Черную башню с Патроком. С Патроком! Пропади он пропадом… Сегодня она заклинала небеса, чтобы за ней пришел Ньёрд. Это означало бы лишь одно, что на Обряде он не может присутствовать, находясь на смене.
Всё происходило словно в кошмаре, где невозможно ни убежать, ни закричать, ни спасти себя. Лия проходила это во второй раз, но благодаря мерзавцу Йорану, он стал в тысячу раз хуже. Ее вновь раздели до прозрачного пилюра. Вновь завязали глаза. И вновь привязали к железным виноградным лозам, уложив на кровавые гладкие простыни.
Роксалия сжимала зубы и кулаки, всеми силами стараясь успокоить разодранные Ньёрдом чувства. Самые гадкие и противные чувства. Когда дверь открылась и в комнате послышались шаги, заглушающие легкий треск свечей, Лия непроизвольно напрягла каждую мышцу своего тела, выгоняя из головы навязчивый образ высокой беловолосой фигуры.
«Не он! Пусть это будет не он! Только не Ньёрд!», - снова и снова повторяла она обратное заклинание.
И опять тишина, повисшая в трещащем воздухе, когда шаги стихли возле самой кровати. Как и в прошлый раз, похоже победитель разглядывал Бабочку. Противно. Всё это было страшно противно. А потом случилось то, чего Лия никак не могла ожидать. Ее сжатых в кулак пальцев коснулся легкий знакомый поцелуй, затем еще один и еще. Губы Роксалии слегка приоткрылись, поддаваясь внутреннему потрясению. Это он? Разве такое возможно?..
Тяжелое тело продавило матрас рядом с Бабочкой. Теплые руки забрались под легкую ткань пилюра, ложась на ее бедра, и ласково направились вверх, оглаживая каждый изгиб. Мужские пальцы мимолетно коснулись затвердевших сосков на напряженной груди Лии и вновь спустились к бедрам, повторив свой нежный путь. Ловким движением он освободил ее тело от пилюра, и, накрыв собой, поцеловал долго… сладко… глубоко…
Лия узнала его! Да, это был он! Она надеяться не могла на такую удачу! Даже думать не смела, что ей может так повезти. Ведь выбирая между всеми адептами Школы справедливости, Роксалия не раздумывая выбрала бы именно этого странного, возможно незнакомого, но определенно испытывающего к ней трепетные чувства мужчину.
