- Вот хороший фильм. Жизнеутверждающий, про советскую милицию «Хозяин тайги» с Валерием Золотухиным в главной роли.
- Да хороший фильм и давно не смотрели – поддержал Маслов
- И с Высоцким, - продолжил Каминский. Маслов, как и не слышал последних слов матроса. Выдержка у этого политработника, отменная, та ещё закалка, Бериевская. Маслов, размышляя вслух продолжил.
- «Хозяин тайги», это хороший фильм, серьёзный, но нужно что-то полегче и повеселее, - Егора вдруг осенило.
- Мне в Мапуту, рыбаки подарили копию «Неуловимых мстителей»
- Отлично! А ты чего молчал! Мы же её ни разу не крутили, ведь верно?
- Верно Иван Михайлович. Потому, что эта копия в хлам разорвана, пересохла и усадку дала. Я в фильмоноску положил ветошь с глицерином, чтобы эластичность вернуть плёнке, но нужно сидеть и по кускам клеить. Заберите меня у Белякова и я к вечеру постараюсь склеить фильм.
- Всё! Забудь о Белякове, если, что скажи, я велел. Иди Каминский склей. Очень тебя прошу. Это будет всем сюрприз. Такой фильм. Ты понимаешь, смотрю люди, ходят по коридорам, слоняются. Не дело это, - Егор удивлённо возразил Маслову
- А где же им ходить, как не по коридорам. Мы, на минуточку, почти посреди океана, и к тому же на судне.
- Они так поскитаются, походят, а потом сбиваются в компании в каютах и начинают, сначал о водке, о бабах разговоры разговаривать, а потом начинают командование обсуждать. Это не допустимо. Надо запретить. Дать указание, чтобы больше трёх в каютах не собирались, - от последних слов первого помощника Егор даже рот открыл: «Точно у старика кукушка сломалась. То это тупое собрание, теперь больше трёх не собираться. Дотянет ли он до Балтийска. Сам свихнётся и нас в покое не оставит, пока мозг не выклюет» - так думал Егор покидая каюты Маслова.
Фильм он отремонтировал. Показ прошёл при полном зале, правда прерывался, раз пять, всё-таки плёнка была сухая, но моряки терпеливо ждали. Чтобы больше не останавливать сеанс, пришлось пожертвовать этой копией фильма. Порывы случались после звуковой головки, поэтому Егор просто спускал фильм на палубу, а не на приёмную катушку, отлично понимая, что этой копии конец и её уже не собрать и не склеить. Всё равно пленка не числилась за ним, это был подарок от рыбаков.
«Стрелец» рвал океанскую гладь, с каждой милей, приближая свою команду к дому, родным и близким.
Сокотра и Баб-эль-Мандебский пролив.
Ранним утром, только взошло солнце, спустя пять суток после выхода с банки на Сейшелах, преодолев 1176 морских миль «Стрелец» подошёл к острову Сокотра.
Картина, открывающаяся взору моряков, потрясла их. Казалось, за эти полгода скитания по океанам, морям, саванне уже трудно их чем-то удивить, но выплывающий из утреннего тумана остров стоит того, чтобы попытаться описать его, таким, каким он предстал перед Егором.
Высоченные, совершенно голые отвесные скалы. В их расщелинах гудел ветер. Никакой растительности, ни птиц, ни звуков, ни одной живой души. Только свист ветра в отвесных огромной высоты скалах. Поражало местами отсутствие береговой прибойной черты. Создавалось впечатление, что эти уходящие в небо скалы стоят в воде и нависают над судном готовые в любой момент сорваться в океан, похоронив непрошенного гостя. «Стрелец» несколько часов шёл вдоль береговой черты, а картина не менялась. Яркое солнце. На небе ни облачка. Лазурный прозрачный океан. Серо-коричневые уходящие в небо голые скалы. Единственный звук - завывание ветра в расщелинах. Егор ещё не встречал более мрачного, жуткого и пустынного места. Пройдут годы, Егор, пробуя себя в живописи, изобразит маслом этот мрачный пейзаж, так и назовёт картину «Сокотра».
За очередным выступом, взорам моряков открылась бухта. На берегу несколько дубль пальм, чёрные деревянные три лодки, тропа, исчезающая в скалах и не души. Только это мрачное завывание ветра. Недалеко от этой бухты в океане болталась советская эскадра. Ну! Наконец, встретились!
В этот раз заправка прошла спокойно и без эксцессов. Команда уже была опытная и погода спокойная.
На борт «Стрельца» высадилась группа офицеров с эскадры. Их встретили Башун, Маслов и Анна Ивановна, которая оказалась знакомой одного из гостей. Анна Ивановна о чём-то пошепталась со своим знакомым и между эскадрой и «Стрельцом» засновал вельбот, ранее доставивший офицеров. Пошла бурная товарно-обменная операция, мастером которых и была всеми уважаемая завпрод Анна Ивановна. По наблюдению Егора, при погрузке с вельбота, «Стрелец» обзавёлся серьёзными деликатесами, которое незамедлительно оказались на столах в столовой команды и кают-компании. К вечеру гости покинули борт «Стрельца». Обменявшись с эскадрой прощальными гудками, «Стрелец» взял курс на Баб-эль-Мандебский пролив, разделяющий Африканское побережье и Аравийский полуостров. Этот пролив являлся воротами в Красное море.
Через двое суток «Стрелец» вошёл в Красное море. Прощай старик седой Индийский океан! Команда никогда не забудет твой суровый нрав и всё-таки, ты был добр и приветлив к ним.
Красное море встретило «Стрелец», штормом, пасмурной погодой и совершенно не выносимой жарой и главное убийственной влажность. Создавалось впечатление, что воздух можно было резать на блоки, как плотный, но очень жаркий снег и складывать его в ряды. Дышалось как в бане наполненной влажным паром. Егор, вспомнил парную ставшую ловушкой для моряков в ПСО. Неизвестно с какого дуба рухнули офицеры братья Елагины и Баринов с ними, но они в такую духоту заявились на полубак с двумя парами боксёрских перчаток. В это время, уже после рабочего дня, на полубаке находилась боцкоманда и старший лейтенант Алексей Матвеев. Елагины размерами были мелковаты, щавлики, как тогда называли таких мужичков. Надев перчатки, эти типа каратисты начали танцы, по их мнению, ката. Ката, комплекс ударов и блоков в карате, позволяющий, отработать защиту и серию ударов. При этом продемонстрировать уровень подготовки бойца. Понятное дело, для ката, нет нужны, одевать боксёрские перчатки, если только тот, кто демонстрирует ката не полный идиот. Елагины, как раз и являлись такими, идиотами. Ката в боксёрских перчатках, как корова под седлом. Егор, разъяснил, стоявшим рядом своим товарищам суть ката. Все ребята рассмеялись в голос. Елагины подскочили к матросам и стали предлагать Каминскому провести бой с кем-нибудь из них в перчатках
- Я с вами драться не буду. Вы не бойцы, а танцоры. Я же хореографов не обижаю, - отказался Каминский. Матросы залились смехом. Неожиданно за своих корешей вступился старпом Баринов.
- Со мной Каминский будешь драться?
- Не боитесь Андрей Владимирович, у меня разряд по боксу.
- Нет, не боюсь у меня красный пояс по каратэ.
- Тогда нет вопросов. Прошу, - Егор поклонился, как принято в карате противнику. Баринов ответил таким же поклоном и то, как он его исполнил, Егор сразу понял - перед ним серьёзный и опытный боец. Они одели перчатки. Рефери вызвался быть Матвеев. Это приветствовали обе стороны. Ему доверяли и знали его честность и принципиальность. Рингом определили деревянную палубу полубака, вместо канатов – леера «Стрельца». По команде Матвеева «Бокс!» Каминский и Баринов начала бой.
Сразу надо сказать, что старпом был в хорошей физической форме. Егор мгновенно ощутил его сильные точные удары. Скорость ударов у Баринова была высокая и Каминский пропускал удар за ударом. Его спасал только опыт проведённых на ринге боёв. Он точно и быстро подставлял под удары перчатки или плечи и гасил их силу, при этом пытаясь определить слабые места противника. Каратист не боксёр. У боксёра закрытая стойка, у каратиста открытая. Это быстро понял Каминский и нанес несколько точных ударов в голову противника. Баринов, пропустив удары в голову, слегка поплыл. Дело в том, что в каратэ, за исключением школы Кёкусинкай Будо, где действительной контактный бой, остальные не контактные. Баринов не принадлежал к Кёкусинкай Будо, а Каминский в прошлом боксёр, где в репу бьют реально со всей силы и постоянно. Поэтому Егор умел держать удар, а старпом – нет. Егору не нужно было бить мощные хуки или кроссы. Только, Баринов начинал атаку, Егор, не обращая внимание на неё сразу встречал противника быстрым левым джебом, в простонародии прямым ударом в голову. Этого хватала, чтобы отбить желание у Баринова атаковать. Можно было, конечно добить старпома, мощным правым кроссом с акцентом и отправить его в нокаут, но это уже непорядочно. Каминский всё-таки боксёр, занимавшийся два года у самого техничного тренера-мухача в Минске, а Баринов не имел никого понятия о боксе. Так что матрос ребёнка не обидит. Егор сбил у Баринова охоту атаковать, но и сам не спешил. Матвеев остановил бой. Конечно удары, которые в начале боя, пропустил Каминский, серьёзно подправили его физиономию. Лицо Баринова пострадало меньше. Но в боксе три раунда. В первом раунде боксёры ведут разведку, пристрелку. Во втором, изматывают противника. В третьем, выкладываются до конца, стремясь к победе в бою. Этот бой на палубе и боем не назвать - бег в мешках. Матвеев присудил победу Баринову. Противники, пожали друг другу руки. Егор не протестовал, он успел просчитать противника ко второй минуте боя и тот был обречён.
Вечером Егор, на подмене рулевого Сергея Сидорова, последний приболел, встал на руль. Командирскую вахту нёс старпом. Егор уже принял вахту на руле, когда на ГКП поднялся старпом. Башун посмотрел на побитую физиономию Каминского, потом на синяки Баринова и вынес заключение.
- Красавцы. Один другого стоит. Смотрел я сверху как вы тут друг другу морды били. Ну ладно Каминский – известный флибустьер, а ты Андрей? Офицер! Кстати кто победил? – и на удивление Егора, старпом смолчал. Каминский решил, выручить Баринова и ответил Башуну вместо него.
- Товарищ командир в том бою победил Андрей Владимирович.
- Ну, хоть что-то хорошее. Вот теперь оба ходите с синяками. Завтра заход в Массауа. Ладно, матрос с синяками, а старпом? Что подумает представитель посольства, увидев избитого офицера и ещё старшего помощника, - Башун в сердцах махнув рукой, ушёл вниз. Только за ним закрылась дверь, Каминский и Баринов, посмотрев друг на друга расхохотались, командир прав, видок у обоих тот ещё.
Порт Массауа.
Порт Массауа, принадлежал Эфиопии и являлся полем боя с сепаратистской Эритреей. Что они там не поделили Егору, было уже совершенно безразлично, достали войны эти черножопых, дальше некуда. Егор хотел домой, как и вся команда судна.
Пришвартовались. Город разрушен. Кое-где ещё дымятся руины зданий. Каминский безразлично смотрел на этот мрачный военный пейзаж: «Приплыли называется» - только и подумал он. На стенке, вертелись какие чомбитасы с оружием. Они при выходе с порта в город через ККП, досматривали всех местных, а кого и обыскивали.
На судно прибыл помощник военного атташе Советского посольства. На юте собрали команду. Дипломат прочитал лекцию о международном положении на конкретно взятом отрезке истории и географическом пункте Массауа. Выслушали без энтузиазма. Вот только в конце своей лекции дипломат перешёл к вопросам, интересовавшим моряков.
- Брать что-то из товаров здесь в городе нет никакой возможности. Три дня назад здесь проходила линия фронта. Смотреть тоже нечего, вот такие разбитые дома или руины повсюду. Сепаратисты в пяти километрах, могут незаметно бросить в толпу гранату. Конечно, если есть желающие сходить в город, пожалуйста, но я вас предупредил, - закончил свою лекцию дипломат. Желающих гулять по руинам и ловить гранаты – не нашлось. «Вообще не понятно на кой «Стрелец» припёрся в этот порт, шли бы уже домой» - такая мысль была в тот момент не только у Егора, а почти у всей команды.
После ужина Каминского вызвал Маслов.
- Каминский, давай разворачивай киноустановку на палубе. Покажем эфиопам, что такое советские моряки, Заряжай фильм «Освобождение, Штурм Берлина». Пусть посмотрят, как надо воевать, - Егору уже всё было ниже пояса, но выше колена. Кино, так кино. Скорее бы только домой.
Егор развернул установку. Повесил с помочью ребят экран на кормовую рампу. На палубе в зрителях сидел Маслов, ещё с пяток бойцов экспедиции. Несчастный парторг Николай Васильевич, куда же ему деться, партийная дисциплина. Разочарованный Маслов смотрел на Эфиопских солдат, которым был до лампочки запущенный для них фильм, они уже сами вдоволь навевались и смотреть ещё на одну войну у них не было никого желания.
Неожиданно с противоположного берега, который находился в метрах в 400 от причала по «Стрельцу» ударил пулемёт. Эфиопы залегли за укреплениями своего блокпоста и открыли ответный огонь. Маслов и все зрители вмиг спрятались в бронированной надстройке. Её и гранатомётом не взять, а Егор остался на палубе со своей киноустановкой, на линии огня. Воздух наполнился свистом пуль. То там, то тут в палубное оборудование врезались пули и с искрами рикошетили в стороны, представляя собой большую опасность, чем прямой выстрел. Хрен его знает, куда эта пуля-дура, после рикошета полетит.
Через несколько секунд после первых выстрелов на Егора напало, свойственное ему в таких опасных ситуациях спокойствие. Он спокойно собрал аппаратуру. Чтобы не бегать под пулями с ней по палубе, он засунул её в нишу для упора подъёмной стрелы. Экран решил не снимать. Это просто самоубийство, а ему ещё хотелось пожить. Перестрелка только усиливалась. Усиливался рой пуль и нарастал их свист. Больше стало щелчков по оборудованию судна. Егор трезво рассудил: «Бегать под пулями значит дуркой башку под пулю подставлять». Он залез в туже нишу, куда засунул аппаратуру. Уселся на ящик с кинопроектором. Сверху и с двух сторон его защищала пятисантиметровая стальная плита. Рикошет сюда залетит только чудом. Он достал сигарету, которой разжился сегодня у водилы дипломата и закурил в руку, прикрывая от греха подальше светящийся огонёк. Не успел он докурить сигарету, как стрельба утихла. Повылазили из укрытий эфиопские солдаты. Собравшись у своих укреплений закурили. Каминский с трудом выбрался из ниши, маловата всё-таки для него эта кольчужка. Егор спрыгнул с трапа и пошёл к солдатам. Они узнали советского моряка, который показывал кино, и очень удивились, что он не спрятался, а остался на палубе. Жестами Егор попросил у них сигарету. Курево на «Стрельце» за время похода и пути домой кончилось у всех. Солдаты что-то говорили Егору. Жали ему руку и хлопали по плечу. В итоге дали ему пачку хороших сигарет. Егор поблагодарил их, пожав каждому руку. На «Стрельце» во главе с Масловым и Бариновым стояла добрая часть команды и во все глаза смотрела на Каминского. Егор вернулся на борт. Распечатал пачку. Взял сигарету. Закурил, а пачку передал кому-то из команды, стоявшему рядом со словами: «Курите». Моряки, с какой-то нерешительностью брали сигареты и предавали друг другу пачку. Егор облокотился на планширь фальшборта. Слева встал Матвеев, справа Баринов. Молчание прервал Матвеев
- Ты долго со смертью в догонялки играть будешь?
- Почему играть в догонялки. Алексей сами подумайте, что безопаснее, переждать обстрел за оборудованием или носиться под пулями по палубе. Не факт, что доберусь до дверей – возразил Егор офицеру.
- Да хороший фильм и давно не смотрели – поддержал Маслов
- И с Высоцким, - продолжил Каминский. Маслов, как и не слышал последних слов матроса. Выдержка у этого политработника, отменная, та ещё закалка, Бериевская. Маслов, размышляя вслух продолжил.
- «Хозяин тайги», это хороший фильм, серьёзный, но нужно что-то полегче и повеселее, - Егора вдруг осенило.
- Мне в Мапуту, рыбаки подарили копию «Неуловимых мстителей»
- Отлично! А ты чего молчал! Мы же её ни разу не крутили, ведь верно?
- Верно Иван Михайлович. Потому, что эта копия в хлам разорвана, пересохла и усадку дала. Я в фильмоноску положил ветошь с глицерином, чтобы эластичность вернуть плёнке, но нужно сидеть и по кускам клеить. Заберите меня у Белякова и я к вечеру постараюсь склеить фильм.
- Всё! Забудь о Белякове, если, что скажи, я велел. Иди Каминский склей. Очень тебя прошу. Это будет всем сюрприз. Такой фильм. Ты понимаешь, смотрю люди, ходят по коридорам, слоняются. Не дело это, - Егор удивлённо возразил Маслову
- А где же им ходить, как не по коридорам. Мы, на минуточку, почти посреди океана, и к тому же на судне.
- Они так поскитаются, походят, а потом сбиваются в компании в каютах и начинают, сначал о водке, о бабах разговоры разговаривать, а потом начинают командование обсуждать. Это не допустимо. Надо запретить. Дать указание, чтобы больше трёх в каютах не собирались, - от последних слов первого помощника Егор даже рот открыл: «Точно у старика кукушка сломалась. То это тупое собрание, теперь больше трёх не собираться. Дотянет ли он до Балтийска. Сам свихнётся и нас в покое не оставит, пока мозг не выклюет» - так думал Егор покидая каюты Маслова.
Фильм он отремонтировал. Показ прошёл при полном зале, правда прерывался, раз пять, всё-таки плёнка была сухая, но моряки терпеливо ждали. Чтобы больше не останавливать сеанс, пришлось пожертвовать этой копией фильма. Порывы случались после звуковой головки, поэтому Егор просто спускал фильм на палубу, а не на приёмную катушку, отлично понимая, что этой копии конец и её уже не собрать и не склеить. Всё равно пленка не числилась за ним, это был подарок от рыбаков.
«Стрелец» рвал океанскую гладь, с каждой милей, приближая свою команду к дому, родным и близким.
Сокотра и Баб-эль-Мандебский пролив.
Ранним утром, только взошло солнце, спустя пять суток после выхода с банки на Сейшелах, преодолев 1176 морских миль «Стрелец» подошёл к острову Сокотра.
Картина, открывающаяся взору моряков, потрясла их. Казалось, за эти полгода скитания по океанам, морям, саванне уже трудно их чем-то удивить, но выплывающий из утреннего тумана остров стоит того, чтобы попытаться описать его, таким, каким он предстал перед Егором.
Высоченные, совершенно голые отвесные скалы. В их расщелинах гудел ветер. Никакой растительности, ни птиц, ни звуков, ни одной живой души. Только свист ветра в отвесных огромной высоты скалах. Поражало местами отсутствие береговой прибойной черты. Создавалось впечатление, что эти уходящие в небо скалы стоят в воде и нависают над судном готовые в любой момент сорваться в океан, похоронив непрошенного гостя. «Стрелец» несколько часов шёл вдоль береговой черты, а картина не менялась. Яркое солнце. На небе ни облачка. Лазурный прозрачный океан. Серо-коричневые уходящие в небо голые скалы. Единственный звук - завывание ветра в расщелинах. Егор ещё не встречал более мрачного, жуткого и пустынного места. Пройдут годы, Егор, пробуя себя в живописи, изобразит маслом этот мрачный пейзаж, так и назовёт картину «Сокотра».
За очередным выступом, взорам моряков открылась бухта. На берегу несколько дубль пальм, чёрные деревянные три лодки, тропа, исчезающая в скалах и не души. Только это мрачное завывание ветра. Недалеко от этой бухты в океане болталась советская эскадра. Ну! Наконец, встретились!
В этот раз заправка прошла спокойно и без эксцессов. Команда уже была опытная и погода спокойная.
На борт «Стрельца» высадилась группа офицеров с эскадры. Их встретили Башун, Маслов и Анна Ивановна, которая оказалась знакомой одного из гостей. Анна Ивановна о чём-то пошепталась со своим знакомым и между эскадрой и «Стрельцом» засновал вельбот, ранее доставивший офицеров. Пошла бурная товарно-обменная операция, мастером которых и была всеми уважаемая завпрод Анна Ивановна. По наблюдению Егора, при погрузке с вельбота, «Стрелец» обзавёлся серьёзными деликатесами, которое незамедлительно оказались на столах в столовой команды и кают-компании. К вечеру гости покинули борт «Стрельца». Обменявшись с эскадрой прощальными гудками, «Стрелец» взял курс на Баб-эль-Мандебский пролив, разделяющий Африканское побережье и Аравийский полуостров. Этот пролив являлся воротами в Красное море.
Через двое суток «Стрелец» вошёл в Красное море. Прощай старик седой Индийский океан! Команда никогда не забудет твой суровый нрав и всё-таки, ты был добр и приветлив к ним.
Красное море встретило «Стрелец», штормом, пасмурной погодой и совершенно не выносимой жарой и главное убийственной влажность. Создавалось впечатление, что воздух можно было резать на блоки, как плотный, но очень жаркий снег и складывать его в ряды. Дышалось как в бане наполненной влажным паром. Егор, вспомнил парную ставшую ловушкой для моряков в ПСО. Неизвестно с какого дуба рухнули офицеры братья Елагины и Баринов с ними, но они в такую духоту заявились на полубак с двумя парами боксёрских перчаток. В это время, уже после рабочего дня, на полубаке находилась боцкоманда и старший лейтенант Алексей Матвеев. Елагины размерами были мелковаты, щавлики, как тогда называли таких мужичков. Надев перчатки, эти типа каратисты начали танцы, по их мнению, ката. Ката, комплекс ударов и блоков в карате, позволяющий, отработать защиту и серию ударов. При этом продемонстрировать уровень подготовки бойца. Понятное дело, для ката, нет нужны, одевать боксёрские перчатки, если только тот, кто демонстрирует ката не полный идиот. Елагины, как раз и являлись такими, идиотами. Ката в боксёрских перчатках, как корова под седлом. Егор, разъяснил, стоявшим рядом своим товарищам суть ката. Все ребята рассмеялись в голос. Елагины подскочили к матросам и стали предлагать Каминскому провести бой с кем-нибудь из них в перчатках
- Я с вами драться не буду. Вы не бойцы, а танцоры. Я же хореографов не обижаю, - отказался Каминский. Матросы залились смехом. Неожиданно за своих корешей вступился старпом Баринов.
- Со мной Каминский будешь драться?
- Не боитесь Андрей Владимирович, у меня разряд по боксу.
- Нет, не боюсь у меня красный пояс по каратэ.
- Тогда нет вопросов. Прошу, - Егор поклонился, как принято в карате противнику. Баринов ответил таким же поклоном и то, как он его исполнил, Егор сразу понял - перед ним серьёзный и опытный боец. Они одели перчатки. Рефери вызвался быть Матвеев. Это приветствовали обе стороны. Ему доверяли и знали его честность и принципиальность. Рингом определили деревянную палубу полубака, вместо канатов – леера «Стрельца». По команде Матвеева «Бокс!» Каминский и Баринов начала бой.
Сразу надо сказать, что старпом был в хорошей физической форме. Егор мгновенно ощутил его сильные точные удары. Скорость ударов у Баринова была высокая и Каминский пропускал удар за ударом. Его спасал только опыт проведённых на ринге боёв. Он точно и быстро подставлял под удары перчатки или плечи и гасил их силу, при этом пытаясь определить слабые места противника. Каратист не боксёр. У боксёра закрытая стойка, у каратиста открытая. Это быстро понял Каминский и нанес несколько точных ударов в голову противника. Баринов, пропустив удары в голову, слегка поплыл. Дело в том, что в каратэ, за исключением школы Кёкусинкай Будо, где действительной контактный бой, остальные не контактные. Баринов не принадлежал к Кёкусинкай Будо, а Каминский в прошлом боксёр, где в репу бьют реально со всей силы и постоянно. Поэтому Егор умел держать удар, а старпом – нет. Егору не нужно было бить мощные хуки или кроссы. Только, Баринов начинал атаку, Егор, не обращая внимание на неё сразу встречал противника быстрым левым джебом, в простонародии прямым ударом в голову. Этого хватала, чтобы отбить желание у Баринова атаковать. Можно было, конечно добить старпома, мощным правым кроссом с акцентом и отправить его в нокаут, но это уже непорядочно. Каминский всё-таки боксёр, занимавшийся два года у самого техничного тренера-мухача в Минске, а Баринов не имел никого понятия о боксе. Так что матрос ребёнка не обидит. Егор сбил у Баринова охоту атаковать, но и сам не спешил. Матвеев остановил бой. Конечно удары, которые в начале боя, пропустил Каминский, серьёзно подправили его физиономию. Лицо Баринова пострадало меньше. Но в боксе три раунда. В первом раунде боксёры ведут разведку, пристрелку. Во втором, изматывают противника. В третьем, выкладываются до конца, стремясь к победе в бою. Этот бой на палубе и боем не назвать - бег в мешках. Матвеев присудил победу Баринову. Противники, пожали друг другу руки. Егор не протестовал, он успел просчитать противника ко второй минуте боя и тот был обречён.
Вечером Егор, на подмене рулевого Сергея Сидорова, последний приболел, встал на руль. Командирскую вахту нёс старпом. Егор уже принял вахту на руле, когда на ГКП поднялся старпом. Башун посмотрел на побитую физиономию Каминского, потом на синяки Баринова и вынес заключение.
- Красавцы. Один другого стоит. Смотрел я сверху как вы тут друг другу морды били. Ну ладно Каминский – известный флибустьер, а ты Андрей? Офицер! Кстати кто победил? – и на удивление Егора, старпом смолчал. Каминский решил, выручить Баринова и ответил Башуну вместо него.
- Товарищ командир в том бою победил Андрей Владимирович.
- Ну, хоть что-то хорошее. Вот теперь оба ходите с синяками. Завтра заход в Массауа. Ладно, матрос с синяками, а старпом? Что подумает представитель посольства, увидев избитого офицера и ещё старшего помощника, - Башун в сердцах махнув рукой, ушёл вниз. Только за ним закрылась дверь, Каминский и Баринов, посмотрев друг на друга расхохотались, командир прав, видок у обоих тот ещё.
Порт Массауа.
Порт Массауа, принадлежал Эфиопии и являлся полем боя с сепаратистской Эритреей. Что они там не поделили Егору, было уже совершенно безразлично, достали войны эти черножопых, дальше некуда. Егор хотел домой, как и вся команда судна.
Пришвартовались. Город разрушен. Кое-где ещё дымятся руины зданий. Каминский безразлично смотрел на этот мрачный военный пейзаж: «Приплыли называется» - только и подумал он. На стенке, вертелись какие чомбитасы с оружием. Они при выходе с порта в город через ККП, досматривали всех местных, а кого и обыскивали.
На судно прибыл помощник военного атташе Советского посольства. На юте собрали команду. Дипломат прочитал лекцию о международном положении на конкретно взятом отрезке истории и географическом пункте Массауа. Выслушали без энтузиазма. Вот только в конце своей лекции дипломат перешёл к вопросам, интересовавшим моряков.
- Брать что-то из товаров здесь в городе нет никакой возможности. Три дня назад здесь проходила линия фронта. Смотреть тоже нечего, вот такие разбитые дома или руины повсюду. Сепаратисты в пяти километрах, могут незаметно бросить в толпу гранату. Конечно, если есть желающие сходить в город, пожалуйста, но я вас предупредил, - закончил свою лекцию дипломат. Желающих гулять по руинам и ловить гранаты – не нашлось. «Вообще не понятно на кой «Стрелец» припёрся в этот порт, шли бы уже домой» - такая мысль была в тот момент не только у Егора, а почти у всей команды.
После ужина Каминского вызвал Маслов.
- Каминский, давай разворачивай киноустановку на палубе. Покажем эфиопам, что такое советские моряки, Заряжай фильм «Освобождение, Штурм Берлина». Пусть посмотрят, как надо воевать, - Егору уже всё было ниже пояса, но выше колена. Кино, так кино. Скорее бы только домой.
Егор развернул установку. Повесил с помочью ребят экран на кормовую рампу. На палубе в зрителях сидел Маслов, ещё с пяток бойцов экспедиции. Несчастный парторг Николай Васильевич, куда же ему деться, партийная дисциплина. Разочарованный Маслов смотрел на Эфиопских солдат, которым был до лампочки запущенный для них фильм, они уже сами вдоволь навевались и смотреть ещё на одну войну у них не было никого желания.
Неожиданно с противоположного берега, который находился в метрах в 400 от причала по «Стрельцу» ударил пулемёт. Эфиопы залегли за укреплениями своего блокпоста и открыли ответный огонь. Маслов и все зрители вмиг спрятались в бронированной надстройке. Её и гранатомётом не взять, а Егор остался на палубе со своей киноустановкой, на линии огня. Воздух наполнился свистом пуль. То там, то тут в палубное оборудование врезались пули и с искрами рикошетили в стороны, представляя собой большую опасность, чем прямой выстрел. Хрен его знает, куда эта пуля-дура, после рикошета полетит.
Через несколько секунд после первых выстрелов на Егора напало, свойственное ему в таких опасных ситуациях спокойствие. Он спокойно собрал аппаратуру. Чтобы не бегать под пулями с ней по палубе, он засунул её в нишу для упора подъёмной стрелы. Экран решил не снимать. Это просто самоубийство, а ему ещё хотелось пожить. Перестрелка только усиливалась. Усиливался рой пуль и нарастал их свист. Больше стало щелчков по оборудованию судна. Егор трезво рассудил: «Бегать под пулями значит дуркой башку под пулю подставлять». Он залез в туже нишу, куда засунул аппаратуру. Уселся на ящик с кинопроектором. Сверху и с двух сторон его защищала пятисантиметровая стальная плита. Рикошет сюда залетит только чудом. Он достал сигарету, которой разжился сегодня у водилы дипломата и закурил в руку, прикрывая от греха подальше светящийся огонёк. Не успел он докурить сигарету, как стрельба утихла. Повылазили из укрытий эфиопские солдаты. Собравшись у своих укреплений закурили. Каминский с трудом выбрался из ниши, маловата всё-таки для него эта кольчужка. Егор спрыгнул с трапа и пошёл к солдатам. Они узнали советского моряка, который показывал кино, и очень удивились, что он не спрятался, а остался на палубе. Жестами Егор попросил у них сигарету. Курево на «Стрельце» за время похода и пути домой кончилось у всех. Солдаты что-то говорили Егору. Жали ему руку и хлопали по плечу. В итоге дали ему пачку хороших сигарет. Егор поблагодарил их, пожав каждому руку. На «Стрельце» во главе с Масловым и Бариновым стояла добрая часть команды и во все глаза смотрела на Каминского. Егор вернулся на борт. Распечатал пачку. Взял сигарету. Закурил, а пачку передал кому-то из команды, стоявшему рядом со словами: «Курите». Моряки, с какой-то нерешительностью брали сигареты и предавали друг другу пачку. Егор облокотился на планширь фальшборта. Слева встал Матвеев, справа Баринов. Молчание прервал Матвеев
- Ты долго со смертью в догонялки играть будешь?
- Почему играть в догонялки. Алексей сами подумайте, что безопаснее, переждать обстрел за оборудованием или носиться под пулями по палубе. Не факт, что доберусь до дверей – возразил Егор офицеру.
