Окно открыто, жаркое лето стояло. На столе бутылка вина. Два бокала. На его кровати под одеялом идёт порево, только пух и перья летят. Он выдёргивает кол. Запрыгивает в комнату и давай обоих отхаживать этим колом поверх одеяла!- все моряки одобрительно загудели. Ещё бы - морская солидарность. Каждый может оказаться на месте этого механика. Мичман же лукаво улыбнулся и продолжает: «Значит, даёт он им, этим любовникам угля, мелкого, но много. А тут дверь распахивается и в дверях его жена стоит. Включила свет. Это оказывается к ней в гости приехала её сестра с мужем!» - взрыв хохота был невообразимой силы. К тому времени эту историю слушали уже и те, кто не поместились в курилке. Ржали до слёз. Эстафету принял летёха из экспедиции.
- У меня тоже был случай. Я в Кёнике живу. Пришли мы в Балтийск. Месяц на гидрологии болтались на «Андромеде». Мой приятель, не буду называть кто. Он уже перевёлся из Балтийска. Сами понимаете, а вот историю расскажу. Пригласил меня к себе: «Переночуешь и завтра поедешь в Калининград». Ну, всяк в квартире лучше, чем на коробке. Осточертели за месяц уже эти каюты. У него тоже жена молодая и очень красивая. Между прочим, вернулись мы тоже неожиданно. Пришли домой к нему, а жены нет. Он мне; «Я сейчас метнусь в магазин, возьму нам несколько пузырей. Посидим втроём, жена у меня умница, мастерица на все руки». Он ушёл. Я думаю – приму я душ. Разделся. Залез в ванну. Стою под душем. Намылился. Мою голову. Тут друга жена вернулась. Смотрит, шинель висит в коридоре. Муж значит вернулся. Она врывается в ванную и пока я не успел смыть мыло, хватает мои яйца в ладошку и перебирая говорит: «Колокольчики, бубенчики мои». Я мыло с глаз смахнул и говорю «Что!». Она смотрит а это не муж! - чем эта история закончилась, осталось неизвестно. Кто просто рыдал от смеха, кто ползал по палубе. Кто уже только икал. Пытались успокоиться, но как только взгляд падал на лейтенанта, в голове звучали «Колокольчики, бубенчики мои» и хохот возобновлялся с новой силой.
Все оказались здоровые и врачи отвалили на катере. Настала очередь следователей прокуратуры.
Каминского ждёт тюрьма.
Эти прокурорские ходили гоголями по судну. Им выделили отдельных три каюты. При этом на судне уже сами члены команды по приказу командира, создали пять поисковых партий по пять человек. В каждой такой поисковой партии были матросы, мотористы, офицер и бойцы экспедиции. Разделили весь «Стрелец» на зоны и дав команду всем по каютам. За десять часов эти группы проверили всё судно от киля до клотика. Именно до клотика. Клотик это верхняя часть мачты. В истории советского загранзаплыва ходила байка, или правда, уже никто не скажет, как один моряк привёз из-за границы – мотоцикл. Таможне стуканули, что один матрос купил за бугром мотоцикл и везёт его в Союз. Такая удача выявить контрабандиста. Всё судно перевернули и перевернули не раз. Нет мотоцикла. Мотоцикл не джинсы и не очки, на себя не оденешь и в противогаз не спрячешь. Стали колоть подозреваемого, не колется и всё тут. Нет никого мотоцикла. Ему найдём – посадим. Он в ответ – ищите, найдёте, посадите. Нет мотоцикла. Пришлось открыть границу экипажу судна. Как ушла таможня с борта, к матросу сам начальник таможни подкатил: «Ладно. Всё нет к тебе претензий, только скажи, где мотоцикл». Как он там клялся, какие парню давал гарантии не известно, но сослался типа, помощь таможне по приобретению опыта, всё-таки уговорил. Матрос показал на топ, верх, грузовой мачты там находилась площадка полметра на метр обшитая брезентом. Матрос разобрал мотоцикл на части и сложил их на этой маленькой площадке. Егор рассказал это историю в своей поисковой группе, и пришлось Егору, лазить по мачтам осматривать клотики. При этом сам Егор попал под удар. В его каюте за обшивкой подволока другая поисковая группа нашла полную коробку китайского бальзам «Небесный храм». Эту контрабанду Каминский, спрятал от таможни, и прокатило бы, если бы не это происшествие с хищением чеков. Пришлось Каминскому писать объяснительную записку особисту, откуда у него это богатство и за какие такие тугрики он это приобрёл. А чеки так и не нашли. За дело взялись следователи. Как работали следаки в СССР, Егор знал не понаслышке, а на своем опыте. На первых же допроса Каминский понял, эти работнички, не дотягивают до его бывших коллег, оперативников и следователь Минской милиции.
Полноватый следователь, старший в этой группе, в погонах майора взялся за Каминского. Объективно, у Егора нашли контрабанду и командирский коридор, где пропали чеки, это объект его приборки. Майор сразу взял быка за рога. Предложил Егору сознаться в краже и всё на этом закончится. Валюту вернут пострадавшему, а Егор отделается лёгким испугом. Ведь по сути ничего не случилось. Валюта возвращена - вреда нет. Всё. Свободен! Егор смотрел на этого майора и смеялся в душе: «Бог ты мой! Он же сам не раз такую лапшу вешал на уши подозреваемым». Чтобы прекратить этот цирк и не тратить время зря Егор неожиданно для следователя заговорил на понятном им обоим языке.
- Гражданин следователь – майор сразу встрепенулся. Посмотрел на матроса и поправил.
- Я тебе не гражданин следователь, а товарищ следователь.
- Вы мне, будете товарищ следователь, после того, когда найдёте преступника, а пока Вы для меня гражданин следователь и попрошу Вас, - Егор спокойно продолжал, смотря в глаза слегка растерявшемуся от наглости моряка, майору – обращаться ко мне на Вы, согласно требованию УПК РСФСР, или для Вас – Вы, это когда много? – и не дав открыть рот следователю, уже возмущённому такой неслыханной наглостью моряка, закончил – Я в прошлом внештатный оперативник Уголовного розыска, поэтому давайте экономить время и силы. Я не меньше Вашего заинтересован в поимке преступника, а рассказывать сказки, что подрасстрельная статья, хищение крупной суммы валюты, это дела частного обвинения, закрываемые по примирению сторон, будете этим фраерам и лохам из экспедиции или нашей команды. – Майор потерял дар речи. Такого он не ожидал. Правда, быстро взял себя в руки.
- Хорошо. Гражданин Каминский. Давайте заполнять протокол. Право я хотел по-дружески, по-товарищески, так сказать по душам – майор оборвал свою речь, только взглянув на Егора и на его выражения лица. Помолчав продолжил уже без энтузиазма, – Фамилия, Имя, Отчество год и место рождения и далее, Вы сами всё знаете.
Следователь, конечно, был взбешён поведением Каминского. Из дальнейших допросов Егор понял, что на него льют грязи много. Конечно, при правильно поставленных вопросах, а этому и он обучился в УГРО, можно поучить и правильные ответы, очернив даже непорочное зачатие девы Марии, выставив её блудницей. Прикинув, кто может топить его и кто как смотрит на него после допросов, он быстро вычислил братьев Елагины. Помимо конфликта на палубе на Сейшелах, ещё в начале работы в Мозамбике, Елагины выпросили у Егора самиздатовский самоучитель каратэ, хранившийся у Каминского, ещё с тренировок на Минском стадионе «Динамо» с оперативниками и не вернули его. Поэтому на вопрос майора: «Кто, по мнению Каминского, мог совершить кражу?» - Егор не задумываясь, ответил: «Кто я не знаю и никого не подозреваю. А вот лейтенанты Елагины взяли у меня книгу и заныкали. Мелочь, но приятно и говорит о них, как о людях способных взять чужое. Выводы делать Вам, гражданин следователь».
Прошли сутки, как прокуратура пила кровь у команды и у экспедиции, но не продвинулась не на шаг. Тогда эти правоохранители пустили слух, что «Стрелец» будет стоять на рейде, до тех пор, пока преступник или преступники не сознаются или команда сама их не заставит это сделать. Это был удар ниже пояса. Понятно никто не знал, кто это сделал, исключая конечно самих воров, но атмосфера в команде накалилась.
Елагины уже допрошенные следаком с пристрастие, как-то подошли к Егору и со злостью, один из них сквозь зубы заявил матросу.
- Вернём мы тебе твою книгу, зачем нас подставил? Мы думали ты нормальный человек, считали тебя другом, а ты вот как – предатель.
- Вы мне оба друзьями никогда не были. Поэтому и предать я вас не мог. А подставил я вас потому, что вы оба козлы.
Отношения всё больше накалялись. Того и смотри, дойдёт до кровопролития или мордобоя. Прокурорские ликовали. Вот только эти служаки пера и Закона не учли одного, что они в море и на борту судна. Всё решилось за три часа. Поднялась волна. Не то чтобы шторм, нет, так лёгкая болтанка. Этого было достаточно, чтобы следствие было немедленно прекращено. Зелёные и уже обрыгавшиеся, до желчи, прокурорские с нетерпение ждали, когда судно войдёт в базу. Тут показал себя командир судна Башун. Его надменный и вредный характер сыграл в этот момент на желание команды поквитаться с этими Пинкиртонами. Башун вышел на ют. Там находилась часть команды и экспедиции.
- Всем членам экспедиции вернуться в каюты. Команде остаться, – личный состав выполнил приказ командира судна. Моряки окружили своего командира.
- Вот что товарищи,- продолжил командир – нам дали добро на вход – все оживились, офицер продолжил – но эти прокурорские и на берегу не дадут нам жизни. Поэтому ещё немного потянем время. Ещё ночь на рейде, а завтра с утра пойдём в базу, домой к семьям. Прогноз хреновый, волнение усилится. Думаю, мы этих следователей завтра будем выгружать на берег, как дрова. Возражений нет? - все одобрительно закивали головами, во второй раз Егор видел своего командира, нормальным человеком. Волнение усилилось до трёх баллов. Егора вызвал следователь, майор который его допрашивал. Каминский вошёл в каюту. Матросу самому стало не хорошо. Майор сидел весь серо-зелёный на лицо. В каюте обрез с блевотиной. Майор обратился к Егору.
- Каминский, как Вы тут выживаете в этом аду. Что делать, я сейчас помру, у меня скоро все внутренности выйдут наружу. Я уже желчью блюю.
- Прыгайте за борт и вплавь. Берег рядом, вот только водичка апрельская, хоть плавай в пальто, но зато не придётся соскабливать соль, – издевался над умирающим прокурорским следователем Егор и добавил – Я же говорил Вам, гражданин следователь, что будет и на нашей улице медведь пердеть, - и спросил его, - чего вызывали?
- Собирайся. Поедешь с нами, когда зайдем в базу. Мы тебя арестовываем, - Егор протянул руки для наручников. Майор махнул рукой и метнулся к обрезу в очередной раз, выблёвывая из себя желчь. Каминский вышел в коридор. Мыслей не было. Не успел он, о чём-то подумать, как зазвучала Боевая тревога. Егор рванул на ют, заскочив в каюту за спасательным бушлатом. «Стрелец» снимался с якоря и готовился к входу в канал. Видно прокурорским удалось уговорить Башуна. Умирать они не хотели, а судя по их виду, то действительно, останься они в море до утра и точно в базе на берег будут грузить – трупы. Выбрали якорь. По верхней палубе прозвучала команда: «Всем по местам. Судно к проходу узкости, постановке на якорь и швартовке приготовить!». Милей и долгожданнее команду, чем эта, Каминский услышит только спустя несколько лет, уже будучи мичманом. Тогда команда «Готовность №2, от мест отойти», прозвучавшая над всей военно-морской базой Балтийск, расскажет ему и всем морякам базы, что сигнал «Капкан» отменён, а Третья Мировая война пока откладывается. Только эта другая история из третьей жизни Егора Каминского, а сейчас предстояла швартовка к родному причалу и путь в военную тюрьму.
Отшвартовались кормой на своём месте у спускаемой капсулы космического аппарата «Союз», как никуда и не уходили. Егор решил пойти в каюту и лечь - спать. Его измотали эти дни, допросы поиски. Не раздеваясь, он завалился в свою койку на втором ярусе и крепко заснул.
Внук железного Феликса.
Проснулся Каминский утром в восемь часов от бешеного тиканья каких-то часов. На судне стояла мёртвая тишина. Егор спрыгнул на палубу. Обулся. Вышел в коридор. Не души! Спустился в коридор на главную палубу. Пусто. Подошёл к рубке дежурного. В дежурке с повязкой «Рцы» на руке, дремал дежурный, старший инженер и парторг Николай Васильевич. При появлении Егора, он встрепенулся.
- А это ты Каминский? Ты где прятался?
- Почему прятался. Спал в своей каюте на своём месте. Меня кто искал?
- Искал. Майор следователь. Хотел тебя арестовать, но не нашёл.
- Как не нашёл. Он хоть судна и не знает, но где моя каюта ему известно.
- Просил привести тебя нашего особиста. Особист сходил за тобой в каюту, но тебя там не было. Майор приказал Калягину, Шаврину и Романовскому найти, где ты скрываешься от следствия и привести тебя.
- Ну что ребята?
- Послали его на орган, который ниже пояса, но выше колен. Твоё любимое высказывание.
- Зря парни подставились. Ладно, где этот майор?
- Так нет никого. Уехали ещё ночью. Тебя не нашли. Арестовали Лешку Матвеева и вывели как врага народа в наручниках и под конвоем, - это прозвучало, как удар грома. «Вот суки! Нашли виновного! Алексей то тут, каким боком? Он и рядом не стоял? Понятно это суки Елагины и остальные пидары из экспедиции. Эх! Алесей, Алесей. Единственный достойный офицер и того сожрали» - вертелось в голове Егора, а Васильевича он только спросил.
- Николай Васильевич, это получается меня не нашли и арестовали Матвеева. Я виноват.
- Ни в чем ты не виноват. Леша уже стоял час в наручниках, пока они тебя искали, - ничего не понимая, Егор пошёл назад по коридору. Поднялся на свою палубу и тут открылась дверь каюты особиста.
- Каминский! Заходи, – особист сделал жест, рукой приглашая Егора войти. Он вошёл. Особист жестом предложил сесть. Сел сам. Егор присел на диванчик и приготовился к разговору.
- Выспался? – спросил чекист: «Значит он, видел меня в каюте спящего и не сдал этим упырям. Почему? Будет вербовать меня в стукачи?» - мелькнуло в голове Егора. Особист как мысли его читал.
- Вербовать тебя в стукачи не буду. Всё равно ты не согласишься, а запугать тебя, как я уже понял не просто. Не сдал тебя, потому, что знаю, ты те деньги не брал. Вот убить, это ты можешь, а украсть? Ты ведь мент в душе и ненавидишь уголовников. Верно Каминский? – Егор, утвердительно кивнул. Особист продолжал – Тебя тут в герои записали, вот поэтому на тебя большой зуб у кое-кого вырос. У кого, сам скоро догадаешься. Теперь по поводу твоих подвигов. Горячая голова, которая тебя выдвигала на медаль, сама теперь в холодной камере остывает. Не переживай за Матвеева, подержат 72 часа и выпустят. Он тоже ничего не брал. Доброжелателей Матвеев приобрёл побольше тебя, вот и показали ему, кто в доме хозяин, - Егор молчал. Особист продолжил, - вернёмся к твоей медали. Ты слышал, как Главком сказал «Подвигу на флоте в мирное время нет места. Если кто-то, на корабле совершает подвиг, значит, кто-то до этого допустил разгильдяйство и преступную халатность». Или ты думаешь, Башун и Маслов подпишут, твое представление на медаль и передадут его в Штаб Флота, они что идиоты. Почему не дождались хорошей погоды на Сейшелах и появилась смертельная опасность с подъёмом катера. Прогноз был? Был! Спешили домой. Значит раздолбаи! Почему устроили показ фильма в Массауа? Не знали, что три дня назад здесь шли бои? Ещё хуже, подставили под пули не только тебя, но всех кто смотрел тогда фильм. Окажись сепаратисты попроворнее и везли бы мы полный холодильник 200-х.
- У меня тоже был случай. Я в Кёнике живу. Пришли мы в Балтийск. Месяц на гидрологии болтались на «Андромеде». Мой приятель, не буду называть кто. Он уже перевёлся из Балтийска. Сами понимаете, а вот историю расскажу. Пригласил меня к себе: «Переночуешь и завтра поедешь в Калининград». Ну, всяк в квартире лучше, чем на коробке. Осточертели за месяц уже эти каюты. У него тоже жена молодая и очень красивая. Между прочим, вернулись мы тоже неожиданно. Пришли домой к нему, а жены нет. Он мне; «Я сейчас метнусь в магазин, возьму нам несколько пузырей. Посидим втроём, жена у меня умница, мастерица на все руки». Он ушёл. Я думаю – приму я душ. Разделся. Залез в ванну. Стою под душем. Намылился. Мою голову. Тут друга жена вернулась. Смотрит, шинель висит в коридоре. Муж значит вернулся. Она врывается в ванную и пока я не успел смыть мыло, хватает мои яйца в ладошку и перебирая говорит: «Колокольчики, бубенчики мои». Я мыло с глаз смахнул и говорю «Что!». Она смотрит а это не муж! - чем эта история закончилась, осталось неизвестно. Кто просто рыдал от смеха, кто ползал по палубе. Кто уже только икал. Пытались успокоиться, но как только взгляд падал на лейтенанта, в голове звучали «Колокольчики, бубенчики мои» и хохот возобновлялся с новой силой.
Все оказались здоровые и врачи отвалили на катере. Настала очередь следователей прокуратуры.
Каминского ждёт тюрьма.
Эти прокурорские ходили гоголями по судну. Им выделили отдельных три каюты. При этом на судне уже сами члены команды по приказу командира, создали пять поисковых партий по пять человек. В каждой такой поисковой партии были матросы, мотористы, офицер и бойцы экспедиции. Разделили весь «Стрелец» на зоны и дав команду всем по каютам. За десять часов эти группы проверили всё судно от киля до клотика. Именно до клотика. Клотик это верхняя часть мачты. В истории советского загранзаплыва ходила байка, или правда, уже никто не скажет, как один моряк привёз из-за границы – мотоцикл. Таможне стуканули, что один матрос купил за бугром мотоцикл и везёт его в Союз. Такая удача выявить контрабандиста. Всё судно перевернули и перевернули не раз. Нет мотоцикла. Мотоцикл не джинсы и не очки, на себя не оденешь и в противогаз не спрячешь. Стали колоть подозреваемого, не колется и всё тут. Нет никого мотоцикла. Ему найдём – посадим. Он в ответ – ищите, найдёте, посадите. Нет мотоцикла. Пришлось открыть границу экипажу судна. Как ушла таможня с борта, к матросу сам начальник таможни подкатил: «Ладно. Всё нет к тебе претензий, только скажи, где мотоцикл». Как он там клялся, какие парню давал гарантии не известно, но сослался типа, помощь таможне по приобретению опыта, всё-таки уговорил. Матрос показал на топ, верх, грузовой мачты там находилась площадка полметра на метр обшитая брезентом. Матрос разобрал мотоцикл на части и сложил их на этой маленькой площадке. Егор рассказал это историю в своей поисковой группе, и пришлось Егору, лазить по мачтам осматривать клотики. При этом сам Егор попал под удар. В его каюте за обшивкой подволока другая поисковая группа нашла полную коробку китайского бальзам «Небесный храм». Эту контрабанду Каминский, спрятал от таможни, и прокатило бы, если бы не это происшествие с хищением чеков. Пришлось Каминскому писать объяснительную записку особисту, откуда у него это богатство и за какие такие тугрики он это приобрёл. А чеки так и не нашли. За дело взялись следователи. Как работали следаки в СССР, Егор знал не понаслышке, а на своем опыте. На первых же допроса Каминский понял, эти работнички, не дотягивают до его бывших коллег, оперативников и следователь Минской милиции.
Полноватый следователь, старший в этой группе, в погонах майора взялся за Каминского. Объективно, у Егора нашли контрабанду и командирский коридор, где пропали чеки, это объект его приборки. Майор сразу взял быка за рога. Предложил Егору сознаться в краже и всё на этом закончится. Валюту вернут пострадавшему, а Егор отделается лёгким испугом. Ведь по сути ничего не случилось. Валюта возвращена - вреда нет. Всё. Свободен! Егор смотрел на этого майора и смеялся в душе: «Бог ты мой! Он же сам не раз такую лапшу вешал на уши подозреваемым». Чтобы прекратить этот цирк и не тратить время зря Егор неожиданно для следователя заговорил на понятном им обоим языке.
- Гражданин следователь – майор сразу встрепенулся. Посмотрел на матроса и поправил.
- Я тебе не гражданин следователь, а товарищ следователь.
- Вы мне, будете товарищ следователь, после того, когда найдёте преступника, а пока Вы для меня гражданин следователь и попрошу Вас, - Егор спокойно продолжал, смотря в глаза слегка растерявшемуся от наглости моряка, майору – обращаться ко мне на Вы, согласно требованию УПК РСФСР, или для Вас – Вы, это когда много? – и не дав открыть рот следователю, уже возмущённому такой неслыханной наглостью моряка, закончил – Я в прошлом внештатный оперативник Уголовного розыска, поэтому давайте экономить время и силы. Я не меньше Вашего заинтересован в поимке преступника, а рассказывать сказки, что подрасстрельная статья, хищение крупной суммы валюты, это дела частного обвинения, закрываемые по примирению сторон, будете этим фраерам и лохам из экспедиции или нашей команды. – Майор потерял дар речи. Такого он не ожидал. Правда, быстро взял себя в руки.
- Хорошо. Гражданин Каминский. Давайте заполнять протокол. Право я хотел по-дружески, по-товарищески, так сказать по душам – майор оборвал свою речь, только взглянув на Егора и на его выражения лица. Помолчав продолжил уже без энтузиазма, – Фамилия, Имя, Отчество год и место рождения и далее, Вы сами всё знаете.
Следователь, конечно, был взбешён поведением Каминского. Из дальнейших допросов Егор понял, что на него льют грязи много. Конечно, при правильно поставленных вопросах, а этому и он обучился в УГРО, можно поучить и правильные ответы, очернив даже непорочное зачатие девы Марии, выставив её блудницей. Прикинув, кто может топить его и кто как смотрит на него после допросов, он быстро вычислил братьев Елагины. Помимо конфликта на палубе на Сейшелах, ещё в начале работы в Мозамбике, Елагины выпросили у Егора самиздатовский самоучитель каратэ, хранившийся у Каминского, ещё с тренировок на Минском стадионе «Динамо» с оперативниками и не вернули его. Поэтому на вопрос майора: «Кто, по мнению Каминского, мог совершить кражу?» - Егор не задумываясь, ответил: «Кто я не знаю и никого не подозреваю. А вот лейтенанты Елагины взяли у меня книгу и заныкали. Мелочь, но приятно и говорит о них, как о людях способных взять чужое. Выводы делать Вам, гражданин следователь».
Прошли сутки, как прокуратура пила кровь у команды и у экспедиции, но не продвинулась не на шаг. Тогда эти правоохранители пустили слух, что «Стрелец» будет стоять на рейде, до тех пор, пока преступник или преступники не сознаются или команда сама их не заставит это сделать. Это был удар ниже пояса. Понятно никто не знал, кто это сделал, исключая конечно самих воров, но атмосфера в команде накалилась.
Елагины уже допрошенные следаком с пристрастие, как-то подошли к Егору и со злостью, один из них сквозь зубы заявил матросу.
- Вернём мы тебе твою книгу, зачем нас подставил? Мы думали ты нормальный человек, считали тебя другом, а ты вот как – предатель.
- Вы мне оба друзьями никогда не были. Поэтому и предать я вас не мог. А подставил я вас потому, что вы оба козлы.
Отношения всё больше накалялись. Того и смотри, дойдёт до кровопролития или мордобоя. Прокурорские ликовали. Вот только эти служаки пера и Закона не учли одного, что они в море и на борту судна. Всё решилось за три часа. Поднялась волна. Не то чтобы шторм, нет, так лёгкая болтанка. Этого было достаточно, чтобы следствие было немедленно прекращено. Зелёные и уже обрыгавшиеся, до желчи, прокурорские с нетерпение ждали, когда судно войдёт в базу. Тут показал себя командир судна Башун. Его надменный и вредный характер сыграл в этот момент на желание команды поквитаться с этими Пинкиртонами. Башун вышел на ют. Там находилась часть команды и экспедиции.
- Всем членам экспедиции вернуться в каюты. Команде остаться, – личный состав выполнил приказ командира судна. Моряки окружили своего командира.
- Вот что товарищи,- продолжил командир – нам дали добро на вход – все оживились, офицер продолжил – но эти прокурорские и на берегу не дадут нам жизни. Поэтому ещё немного потянем время. Ещё ночь на рейде, а завтра с утра пойдём в базу, домой к семьям. Прогноз хреновый, волнение усилится. Думаю, мы этих следователей завтра будем выгружать на берег, как дрова. Возражений нет? - все одобрительно закивали головами, во второй раз Егор видел своего командира, нормальным человеком. Волнение усилилось до трёх баллов. Егора вызвал следователь, майор который его допрашивал. Каминский вошёл в каюту. Матросу самому стало не хорошо. Майор сидел весь серо-зелёный на лицо. В каюте обрез с блевотиной. Майор обратился к Егору.
- Каминский, как Вы тут выживаете в этом аду. Что делать, я сейчас помру, у меня скоро все внутренности выйдут наружу. Я уже желчью блюю.
- Прыгайте за борт и вплавь. Берег рядом, вот только водичка апрельская, хоть плавай в пальто, но зато не придётся соскабливать соль, – издевался над умирающим прокурорским следователем Егор и добавил – Я же говорил Вам, гражданин следователь, что будет и на нашей улице медведь пердеть, - и спросил его, - чего вызывали?
- Собирайся. Поедешь с нами, когда зайдем в базу. Мы тебя арестовываем, - Егор протянул руки для наручников. Майор махнул рукой и метнулся к обрезу в очередной раз, выблёвывая из себя желчь. Каминский вышел в коридор. Мыслей не было. Не успел он, о чём-то подумать, как зазвучала Боевая тревога. Егор рванул на ют, заскочив в каюту за спасательным бушлатом. «Стрелец» снимался с якоря и готовился к входу в канал. Видно прокурорским удалось уговорить Башуна. Умирать они не хотели, а судя по их виду, то действительно, останься они в море до утра и точно в базе на берег будут грузить – трупы. Выбрали якорь. По верхней палубе прозвучала команда: «Всем по местам. Судно к проходу узкости, постановке на якорь и швартовке приготовить!». Милей и долгожданнее команду, чем эта, Каминский услышит только спустя несколько лет, уже будучи мичманом. Тогда команда «Готовность №2, от мест отойти», прозвучавшая над всей военно-морской базой Балтийск, расскажет ему и всем морякам базы, что сигнал «Капкан» отменён, а Третья Мировая война пока откладывается. Только эта другая история из третьей жизни Егора Каминского, а сейчас предстояла швартовка к родному причалу и путь в военную тюрьму.
Отшвартовались кормой на своём месте у спускаемой капсулы космического аппарата «Союз», как никуда и не уходили. Егор решил пойти в каюту и лечь - спать. Его измотали эти дни, допросы поиски. Не раздеваясь, он завалился в свою койку на втором ярусе и крепко заснул.
Внук железного Феликса.
Проснулся Каминский утром в восемь часов от бешеного тиканья каких-то часов. На судне стояла мёртвая тишина. Егор спрыгнул на палубу. Обулся. Вышел в коридор. Не души! Спустился в коридор на главную палубу. Пусто. Подошёл к рубке дежурного. В дежурке с повязкой «Рцы» на руке, дремал дежурный, старший инженер и парторг Николай Васильевич. При появлении Егора, он встрепенулся.
- А это ты Каминский? Ты где прятался?
- Почему прятался. Спал в своей каюте на своём месте. Меня кто искал?
- Искал. Майор следователь. Хотел тебя арестовать, но не нашёл.
- Как не нашёл. Он хоть судна и не знает, но где моя каюта ему известно.
- Просил привести тебя нашего особиста. Особист сходил за тобой в каюту, но тебя там не было. Майор приказал Калягину, Шаврину и Романовскому найти, где ты скрываешься от следствия и привести тебя.
- Ну что ребята?
- Послали его на орган, который ниже пояса, но выше колен. Твоё любимое высказывание.
- Зря парни подставились. Ладно, где этот майор?
- Так нет никого. Уехали ещё ночью. Тебя не нашли. Арестовали Лешку Матвеева и вывели как врага народа в наручниках и под конвоем, - это прозвучало, как удар грома. «Вот суки! Нашли виновного! Алексей то тут, каким боком? Он и рядом не стоял? Понятно это суки Елагины и остальные пидары из экспедиции. Эх! Алесей, Алесей. Единственный достойный офицер и того сожрали» - вертелось в голове Егора, а Васильевича он только спросил.
- Николай Васильевич, это получается меня не нашли и арестовали Матвеева. Я виноват.
- Ни в чем ты не виноват. Леша уже стоял час в наручниках, пока они тебя искали, - ничего не понимая, Егор пошёл назад по коридору. Поднялся на свою палубу и тут открылась дверь каюты особиста.
- Каминский! Заходи, – особист сделал жест, рукой приглашая Егора войти. Он вошёл. Особист жестом предложил сесть. Сел сам. Егор присел на диванчик и приготовился к разговору.
- Выспался? – спросил чекист: «Значит он, видел меня в каюте спящего и не сдал этим упырям. Почему? Будет вербовать меня в стукачи?» - мелькнуло в голове Егора. Особист как мысли его читал.
- Вербовать тебя в стукачи не буду. Всё равно ты не согласишься, а запугать тебя, как я уже понял не просто. Не сдал тебя, потому, что знаю, ты те деньги не брал. Вот убить, это ты можешь, а украсть? Ты ведь мент в душе и ненавидишь уголовников. Верно Каминский? – Егор, утвердительно кивнул. Особист продолжал – Тебя тут в герои записали, вот поэтому на тебя большой зуб у кое-кого вырос. У кого, сам скоро догадаешься. Теперь по поводу твоих подвигов. Горячая голова, которая тебя выдвигала на медаль, сама теперь в холодной камере остывает. Не переживай за Матвеева, подержат 72 часа и выпустят. Он тоже ничего не брал. Доброжелателей Матвеев приобрёл побольше тебя, вот и показали ему, кто в доме хозяин, - Егор молчал. Особист продолжил, - вернёмся к твоей медали. Ты слышал, как Главком сказал «Подвигу на флоте в мирное время нет места. Если кто-то, на корабле совершает подвиг, значит, кто-то до этого допустил разгильдяйство и преступную халатность». Или ты думаешь, Башун и Маслов подпишут, твое представление на медаль и передадут его в Штаб Флота, они что идиоты. Почему не дождались хорошей погоды на Сейшелах и появилась смертельная опасность с подъёмом катера. Прогноз был? Был! Спешили домой. Значит раздолбаи! Почему устроили показ фильма в Массауа? Не знали, что три дня назад здесь шли бои? Ещё хуже, подставили под пули не только тебя, но всех кто смотрел тогда фильм. Окажись сепаратисты попроворнее и везли бы мы полный холодильник 200-х.
