- Мне жаль. Если бы я знал, чем это обернется… то попытался бы предотвратить это.
Я усмехаюсь, и, чуть отстранившись, внимательно смотрю в сиреневые глаза.
- Но… не отказаться от ритуала, так ведь?
Дедушка отводит глаза, и отпускает меня из объятий.
- Презираешь меня за подобное желание?
Презираю? Нет… Возможно, где-то я и понимаю его, хоть и отчасти виню в пережитых событий, виню, что страдали друзья, Лейдорин… Но, опять же, это был мой дедушка. У меня не было плохих воспоминаний, связанных с ним. Только любовь, смех, радость…
Не могу презирать…
- Я не знаю, дедушка. Это очень сложно объяснить. Я не презираю тебя, но и не могу сказать, что полностью простила. Как-то так.
Дедушка присаживается на кресло, и указывает мне на соседнее. Присев, я с любопытством и восторгом стала рассматривать книжные и старинные артефакты. Все так же, как и в детстве. Все неизменно, но каждый раз я рассматривала это, словно в первый раз, и открывала для себя что-то новое.
Неловкую тишину первым нарушил дедушка.
- Ты… владеешь даром целительницы?
Вздрогнув от неожиданности, я вопросительно посмотрел на мужчину, и он указал на мои волосы.
- Ты посветлела. Или же это краска?
- А… - руки невольно скользят по длинным локонам. – Да, целительница. Дед, но ты бог, разве ты не видишь мой дар?
- Вижу. – мужчина вздыхает. – Но мне хочется поговорить с тобой. Даже не знаю, с чего начать… Магия демиурга подействовала и на меня, и я даже не почувствовал, что ты исчезла из этого мира, хотя и помнил… - он хмурится. – Или не помнил? Скажи, как долго ты разгадывала загадку ритуала?
- Довольно долго, но так полностью и не разгадала. Вмешался демиург, и дал мне ответы.
- Вот как… Значит он вернулся из странствий… Но это хорошо, что он дал ответы…
- Угу. Признаться, мне было так обидно. Я потратила много времени на изучение загадки, постоянно получала подсказки и помощь, и все это оказалось впустую лишь благодаря одному щелчку демиурга.
Дедушка ничего не говорит, но понимающе улыбается.
- Насколько мне известно, любому смертному дается право перемещаться между мирами только один раз, и смею предположить, что ты вернулась сюда с помощью магии демиурга.
- Верно. – я ловлю на себе изучающий взгляд дедушки, и настороженно хмурюсь. – Что-то не так?
- Я вижу отпечаток магии демиурга, и время… Так странно… - дедушка встает, и, подойдя ко мне, касается руки. Едва заметная вспышка магии, и в сиреневых глазах мелькает понимание, перемешанное с раздражением. – Ты перед выбором.
- Да. Если я захочу вернуться, то демиург вновь переместит меня…
- Нет. Демиург может даровать тебе право еще одного перемещения между мирами, но не более. – внезапно огорошил меня дедушка.
Что? Я не смогу вернуться? Н-но… Не то, чтобы я сделала выбор, но крайне неприятно осознавать, что меня обманули. В очередной раз.
Дедушка, видя, как я резко побледнела, поспешил объясниться.
- Кэт, благодаря этому ритуалу стал богом. Богом порталом. И именно я, как бог порталом, могу даровать тебе еще одну перемещения между мирами. Но… из-за магии демиурга, моя магия для тебя станет бесполезной в полночь. Он не дает тебе шанса прожить тебе здесь какое-то время.
- Это жестоко!
- Знаешь, я бы так не сказал. Тебе был дарован шанс снова увидеться с родными, и даже принять решение, в каком из двух миров ты хочешь жить. Демиург весьма щедр для тебя. Интересно, почему?
В ответ я лишь растерянно пожимаю плечами, не зная, как ответить. Но это не отменяло того факта, что мне нужно сделать выбор.
- Кэт. – дедушка сжимает мое плечо, и хочет что-то произнести, как внезапно нас прерывает вошедшая бабушка.
- Вот вы где, мои пропажи! – бабушка с улыбкой целует меня и дедушку в щечку, и тянет за руки. – Ну же, пойдемте! Только и вас не хватает за праздничным столом!
Бабушка, словно весенний ветерок, легко и непринужденно развеивает напряженную обстановку, даря нам нежность и яркий свет заботы и любви. Она настойчива в своих стремлений, но все ее действия мягкие, слова чуткие, что ты сам не замечаешь, как стремишься сделать так, как она этого хочет. Невероятный талант понимания человеческой души.
Как бы мне хотелось им обладать, чтобы избежать множество недопониманий, или же нанесенных обид.
Заняв свое место рядом с сестрами, я с улыбкой вдыхаю забытые ароматы еды. В ином мире было много вкусной еды, но… она была другой. Это не делало ее отвратительной. Только лишь порой просыпалась ностальгия по почти забытым вкусам. Но и она слабела с каждым прожитым днем.
Медленно прожевываю еду, наслаждаясь ее вкусом, и вполуха вслушивалась в веселую болтовню родных, изредка отвечая на вопросы. Говорить совершенно не хотелось. Только слушать родные голоса, смотреть на них, запоминая каждою черточку лица.
Запоминая…
Глупо было обманывать себя, и уверять, что выбор еще не сделан.
Выбор был сделан в первую же секунду появления в родном мире. Я знала, что не смогу остаться здесь, но и собиралась сполна насладиться небольшим подарком от демиурга.
Жаль, что не смогу забрать ни фотографию, ни любые другие предметы – все равно магия иного мира отвергнет их, и через время они превратятся в пепел.
Вскоре я забросила попытки отпечатать в памяти лица родных. Все равно забуду, и лишь наслаждалась теплом и уютом, которое бывает лишь в семье.
После обеда последовало долгое чаепитие у камина со вкусными пирогами и интересными жизненными рассказами от бабушки с дедушкой и родителей. Мы с сестрами внимательно слушали их, и смеялись, когда звучали смешными моменты, изредка подкалывая рассказчиков.
Лишь на мгновение вырвав из кокона беззаботности и тепла, замечаю за окном сумерки.
Время с семьей близилось к концу.
- Лейд, успокойся. – с нажимом проговорил демон, и протянул бокал с крепким напитком. – Выпей.
- Мне это не нужно. – нахмурился эльф, но Дэвид не сдавался.
- Выпей, я сказал.
Поморщившись, князь эльфов все же выпивает алкоголь, отчетливо различая привкус успокоительного. Бросив задумчивый взгляд на Найдин, целительницу и сестру Дэвида, лишь устало покачал головой. Не только он нервничает иным исходом ритуала. Пусть не все, но многие из их компании знали Кэтрин, и по-своему привязались. Для кого-то она была подругой, для кого-то любимой ученицей, приятным собеседником.
- Лигат, Дорган. – голос у феникса слабый и взволнованный. Мужчина выглядел изнеможденным, сильно осунувшимся, грязные и длинные серебристые волосы свисали сосульками, бледно сиреневые глаза были сощурены из-за того, что отвыкли от света. Сейчас феникс выглядел так, словно его только что вытащили из небольшой голодовки, и это лишь благодаря заклинанию Найдин, что поддерживала в нем жизнь и все жизненные процессы. – Вы уверены?
- Да. – грустно усмехается Лигат, упрямо избегая взгляда феникса. – Когда она умерла… Это было больно. Словно пламя изнутри пожирало нас…
- Мне казалось, что я, наоборот, замерзаю. – негромко сказал Дорган, и продолжил. – Боль была недолгой, и после этого мы снова почувствовали Кэт. Она была живой. В подвале, но после этого резко куда-то переместилась.
- Но куда?
- Мы не можем понять. – дракон удрученно качает головой. – Ее нить… - золотистые глаза скользят по видимой только ему и Лигату нити, что соединяла их с сестрой по клятве. – Она очень далеко…
- Совершенно верно. – раздался мелодичный, приятный, но в то же время холодный голос.
Обернувшись на голос, собравшиеся вскочили, материализуя оружие, и активируя магию. На столь теплое приветствие демиург отвечает лишь презрительной усмешкой.
- Стойте! – кричит феникс, останавливая друзей от необдуманных действий. – Где Кэтрин? По правилам ритуала она должна воскреснуть, но никак не исчезнуть.
- Вы нарушили правила мира, и создали нового бога без моего ведома.
Лейдорин ощущает, как внутри все застывает в холоде, как сердце прекращает свое биение под натиском боли. Рядом кто-то вскочил, Найдин охнула. Паника и ярость заслонили разум, но отточенная привычка все обдумывать останавливает его от необдуманных действий. Перед глазами стоит лишь пустой зал подземелья, где была кровь.
Ее кровь.
И слова брата, что она жива.
- Мы не нарушали правила. – голос эльфа глухой, без эмоций, а алые глаза с ненавистью прожигают демиурга. – Мы были под воздействием магии манипуляции.
- Самую толику. – хмыкнул демиург, чье имя было давно утеряно в пепле прошлого. – Это не отменяет того факта, что именно вы создали этот ритуал, и вы запустили его. Я вернул Кэтрин в ее родной мир. За ее жизнь можете не волноваться.
- Мы… - Лигат, после непродолжительной тишины встает, и уверенным шагом подходит к создателю миров. – Мы больше ее не увидим?
- Кто знает? – демиург насмешливо смотрит на брата князя эльфов. – Я предоставил ей выбор: продолжить жить в родном мире с родными, или же, навсегда отказавшись от них, вернуться в ваш мир.
- И… как мы узнаем ее решение?
В ответ демиург лишь пожимает плечами.
- Кэтрин либо вернется, либо нет. Помните, что время в ее родном мире течет гораздо медленнее. Она может вернуться, но здесь пройдут годы. Тысячелетия…
Лейдорин медленно закрывает глаза, ощущая, как резкая боль, словно кинжал, пронзила сердце, и затем забрала все эмоции, оставляя после себя лишь ощущение пустоты и обреченности. Только лишь привязанность к брату не позволяла ему полностью погрузиться в пучины мрака души.
- Кэт. – я отвожу взгляд от телевизора, где транслировали мой любимый сериал, и с вопросительной улыбкой смотрю на маму, присевшую рядом со мной на диван.
Бабушка с сестрами убирали стол и мыли грязную посуду. Со стороны кухни то и дело доносился бойкий голос бабушки и смех девочек. Папа с дедушкой ушли в кабинет, чтобы «по-мужски» поговорить, но, как подозревала, они ушли выпить коньяку тайком от матери и бабушки.
Мама мягко обнимает меня, привлекая к себе, и я кладу голову на плечо.
- Я скучала, милая.
- Я тоже, мама. – с улыбкой закрываю глаза.
- Кэт, скажи честно, что тебя беспокоит?
Вздрогнув, резко отстраняюсь, и с вопросительной хмуростью смотрю на маму. Невольно активирую свое магическое зрение, но оно показывало полное отсутствие магии у мамы.
- С чего ты взяла?
- Милая, как мать, я способно чувствовать настроение детей. Ты, с тех пор как вернулась из Швейцарии, ходишь постоянно в задумчивости. Скажи, что тебя так волнует?
Я нервно сглатываю, ощущая внутри некую нервозность от разговора, но и в то же время не собиралась его избегать. Так хотелось поделиться с самым родным человеком своими проблемами. Пусть даже она прозвучат немного завуалированно.
- Не знаю, как сказать…
- Скажи, как есть.
- Мне нужно принять решение, и я не знаю, какой выбор будет правильным для всех. Для меня.
Взгляд мамин спокойный, задумчивый. В нем нет ни волнения, ни страха. На губах мягкая улыбка, что невольно успокаивает.
- Ты хочешь вернуться, да? В Швейцарию.
- Да…
- Милая, здесь нет правильного решения ни для одной из сторон. Но мой тебе совет: ты должна быть счастливой. Если ты в чужой стране счастлива, то… возвращайся.
- А как же семья?
Улыбка мамы становится грустной.
- Рано или поздно дети покидают свою семью. Создают свою, уезжают в другой дом. Нам не дано знать, как часто мы будем видеться, но это не главное. Главное, что мы были счастливой и любящей семьей, Кэт. Это самое главное. Да и что же нам мешает видеться? Мы, вот, с твоим папой, всегда хотели побывать в Великобритании.
Я грустно улыбаюсь маме, но благодарна за теплые и мудрые слова. И возношу слова благодарности демиургу, что с моим уходом из родного мира, полностью сотрется память.
В глазах защипало, и, понимая, что-то вот-вот расплачусь, я поспешила извиниться перед мамой, и выйти на улицу.
Дом, теплая и спокойная обстановка начинает душить, не позволяя свободно вдохнуть. Виски сдавило тупой болью от тоски и грусти. С грохотом открываю дверь и жадно вдыхаю прохладный воздух, что немного отрезвляет, отгоняет панику.
- Не стучи дверью! – слух у бабушки, как всегда чуткий, когда кто-то громко хлопает дверью.
- Прости!
Постояв немного, я прошлась по широкому порогу и медленно села в плетенное кресло. Сейчас после паники не хотелось возвращаться в уютный дом. Совсем.
Если вернусь, то сломаюсь.
Хоть мой выбор и очевиден, очень боялась, что растущая тяжесть и боль в сердце возьмут вверх, и переменят решение. До полуночи осталось не так много времени. Нужно просто тихо посидеть здесь…
Взяв с соседнего кресла плед, скинула обувь и с ногами забралась на кресло, закутываясь в плед. Глаза задумчиво смотрят на звездное небо. В этом мире они более блеклые и маленькие, и одинокая луна смотрелась так непривычно. Сознание привыкло видеть три разноцветные луны в родном мире дедушки.
Пусть здесь не было так много спутников, пусть не было магии, но в этом и было очарование родного мира. Так спокойно и тихо. Из земли не вылезет внезапно лич, а небо свободно от драконов и иных магических опасностей.
В каждом мире свои плюсы и минусы. Но, почувствовав однажды магию, я уже не способна отказаться от нее. Пусть здесь она доступна мне, но… Родной мир не способен подарить интерес к неизведанному, к легендам, к заклинаниям, к неизученным землям.
Тихо скрипнула дверь, и вскоре на соседнее кресло сел дедушка. Бог порталов осторожно ставит поднос с двумя дымящими кружками какао и блюдцем с мороженым.
- Это тебе. – дедушка протягивает блюдце. – Знаю, ты любишь пломбир с шоколадной крошкой.
Я отвечаю ему теплой улыбкой. Приятно. Медленно ем сладкое, растягивая удовольствие. Так вкусно… м-м-м… Краем глаза бросаю взгляд на задумчивого и хмурого дедушку, но не спешу начинать разговор.
- Ты… решила?
Теперь дедушки взгляд устремлен на меня. В глазах плескаются самые разнообразные эмоции, и они так быстро сменяют друг друга, что не дают мне возможности распознать их.
- А ты как думаешь?
Дедушка нервничает.
- Останешься?
- Нет.
- Ты… не боишься, что там… в том мире тебя будут считать внучкой предателя?
- Дедушка, все твои союзники были предателями, и они знали, что я потомок кого-то из вас! Ко мне совершенно нормально относятся, и не напоминают о моих родственниках.
Дедушка удрученно вздыхает.
- Почему ты хочешь вернуться? Здесь твоя семья… Друзья…
- Семья да, но друзей нет. – поймав удивленный взгляд дедушки, хмыкнула. – Маша, что была моей единственной подругой как некстати оказалась богиней Пресвятой Девой Марией.
- Друзей можно найти…
- Дедушка, я тебя не понимаю. – блюдце со звоном опускается на столик, и я мрачно смотрю на дедушку. – Почему ты пытаешься предубедить меня? Чем тебе не нравится мой выбор?
- Я пытаюсь оградить тебя от опасности, Кэт. Я ни разу не был в родном мире после становления богом, но, что-то подсказывает, что ненависть ко мне не исчезла. И боюсь, что это обернется против тебя.
- С этим я как-нибудь справлюсь. Я уже обрела в том мире семью и друзей, и полностью уверена в них. Они помогут мне справиться. А если нет, то будут теми, кто не будут презирать меня за родство с тобой.
- Семья? – в сиреневых глазах бога промелькнул неподдельных интерес. -Можешь рассказать про них?
- Я золотая шеги. Связана с одним драконом и эльфом. А так же… - не смогла удержаться от насмешливой улыбки. – А еще… замужем.
Я усмехаюсь, и, чуть отстранившись, внимательно смотрю в сиреневые глаза.
- Но… не отказаться от ритуала, так ведь?
Дедушка отводит глаза, и отпускает меня из объятий.
- Презираешь меня за подобное желание?
Презираю? Нет… Возможно, где-то я и понимаю его, хоть и отчасти виню в пережитых событий, виню, что страдали друзья, Лейдорин… Но, опять же, это был мой дедушка. У меня не было плохих воспоминаний, связанных с ним. Только любовь, смех, радость…
Не могу презирать…
- Я не знаю, дедушка. Это очень сложно объяснить. Я не презираю тебя, но и не могу сказать, что полностью простила. Как-то так.
Дедушка присаживается на кресло, и указывает мне на соседнее. Присев, я с любопытством и восторгом стала рассматривать книжные и старинные артефакты. Все так же, как и в детстве. Все неизменно, но каждый раз я рассматривала это, словно в первый раз, и открывала для себя что-то новое.
Неловкую тишину первым нарушил дедушка.
- Ты… владеешь даром целительницы?
Вздрогнув от неожиданности, я вопросительно посмотрел на мужчину, и он указал на мои волосы.
- Ты посветлела. Или же это краска?
- А… - руки невольно скользят по длинным локонам. – Да, целительница. Дед, но ты бог, разве ты не видишь мой дар?
- Вижу. – мужчина вздыхает. – Но мне хочется поговорить с тобой. Даже не знаю, с чего начать… Магия демиурга подействовала и на меня, и я даже не почувствовал, что ты исчезла из этого мира, хотя и помнил… - он хмурится. – Или не помнил? Скажи, как долго ты разгадывала загадку ритуала?
- Довольно долго, но так полностью и не разгадала. Вмешался демиург, и дал мне ответы.
- Вот как… Значит он вернулся из странствий… Но это хорошо, что он дал ответы…
- Угу. Признаться, мне было так обидно. Я потратила много времени на изучение загадки, постоянно получала подсказки и помощь, и все это оказалось впустую лишь благодаря одному щелчку демиурга.
Дедушка ничего не говорит, но понимающе улыбается.
- Насколько мне известно, любому смертному дается право перемещаться между мирами только один раз, и смею предположить, что ты вернулась сюда с помощью магии демиурга.
- Верно. – я ловлю на себе изучающий взгляд дедушки, и настороженно хмурюсь. – Что-то не так?
- Я вижу отпечаток магии демиурга, и время… Так странно… - дедушка встает, и, подойдя ко мне, касается руки. Едва заметная вспышка магии, и в сиреневых глазах мелькает понимание, перемешанное с раздражением. – Ты перед выбором.
- Да. Если я захочу вернуться, то демиург вновь переместит меня…
- Нет. Демиург может даровать тебе право еще одного перемещения между мирами, но не более. – внезапно огорошил меня дедушка.
Что? Я не смогу вернуться? Н-но… Не то, чтобы я сделала выбор, но крайне неприятно осознавать, что меня обманули. В очередной раз.
Дедушка, видя, как я резко побледнела, поспешил объясниться.
- Кэт, благодаря этому ритуалу стал богом. Богом порталом. И именно я, как бог порталом, могу даровать тебе еще одну перемещения между мирами. Но… из-за магии демиурга, моя магия для тебя станет бесполезной в полночь. Он не дает тебе шанса прожить тебе здесь какое-то время.
- Это жестоко!
- Знаешь, я бы так не сказал. Тебе был дарован шанс снова увидеться с родными, и даже принять решение, в каком из двух миров ты хочешь жить. Демиург весьма щедр для тебя. Интересно, почему?
В ответ я лишь растерянно пожимаю плечами, не зная, как ответить. Но это не отменяло того факта, что мне нужно сделать выбор.
- Кэт. – дедушка сжимает мое плечо, и хочет что-то произнести, как внезапно нас прерывает вошедшая бабушка.
- Вот вы где, мои пропажи! – бабушка с улыбкой целует меня и дедушку в щечку, и тянет за руки. – Ну же, пойдемте! Только и вас не хватает за праздничным столом!
Бабушка, словно весенний ветерок, легко и непринужденно развеивает напряженную обстановку, даря нам нежность и яркий свет заботы и любви. Она настойчива в своих стремлений, но все ее действия мягкие, слова чуткие, что ты сам не замечаешь, как стремишься сделать так, как она этого хочет. Невероятный талант понимания человеческой души.
Как бы мне хотелось им обладать, чтобы избежать множество недопониманий, или же нанесенных обид.
Заняв свое место рядом с сестрами, я с улыбкой вдыхаю забытые ароматы еды. В ином мире было много вкусной еды, но… она была другой. Это не делало ее отвратительной. Только лишь порой просыпалась ностальгия по почти забытым вкусам. Но и она слабела с каждым прожитым днем.
Медленно прожевываю еду, наслаждаясь ее вкусом, и вполуха вслушивалась в веселую болтовню родных, изредка отвечая на вопросы. Говорить совершенно не хотелось. Только слушать родные голоса, смотреть на них, запоминая каждою черточку лица.
Запоминая…
Глупо было обманывать себя, и уверять, что выбор еще не сделан.
Выбор был сделан в первую же секунду появления в родном мире. Я знала, что не смогу остаться здесь, но и собиралась сполна насладиться небольшим подарком от демиурга.
Жаль, что не смогу забрать ни фотографию, ни любые другие предметы – все равно магия иного мира отвергнет их, и через время они превратятся в пепел.
Вскоре я забросила попытки отпечатать в памяти лица родных. Все равно забуду, и лишь наслаждалась теплом и уютом, которое бывает лишь в семье.
После обеда последовало долгое чаепитие у камина со вкусными пирогами и интересными жизненными рассказами от бабушки с дедушкой и родителей. Мы с сестрами внимательно слушали их, и смеялись, когда звучали смешными моменты, изредка подкалывая рассказчиков.
Лишь на мгновение вырвав из кокона беззаботности и тепла, замечаю за окном сумерки.
Время с семьей близилось к концу.
***
- Лейд, успокойся. – с нажимом проговорил демон, и протянул бокал с крепким напитком. – Выпей.
- Мне это не нужно. – нахмурился эльф, но Дэвид не сдавался.
- Выпей, я сказал.
Поморщившись, князь эльфов все же выпивает алкоголь, отчетливо различая привкус успокоительного. Бросив задумчивый взгляд на Найдин, целительницу и сестру Дэвида, лишь устало покачал головой. Не только он нервничает иным исходом ритуала. Пусть не все, но многие из их компании знали Кэтрин, и по-своему привязались. Для кого-то она была подругой, для кого-то любимой ученицей, приятным собеседником.
- Лигат, Дорган. – голос у феникса слабый и взволнованный. Мужчина выглядел изнеможденным, сильно осунувшимся, грязные и длинные серебристые волосы свисали сосульками, бледно сиреневые глаза были сощурены из-за того, что отвыкли от света. Сейчас феникс выглядел так, словно его только что вытащили из небольшой голодовки, и это лишь благодаря заклинанию Найдин, что поддерживала в нем жизнь и все жизненные процессы. – Вы уверены?
- Да. – грустно усмехается Лигат, упрямо избегая взгляда феникса. – Когда она умерла… Это было больно. Словно пламя изнутри пожирало нас…
- Мне казалось, что я, наоборот, замерзаю. – негромко сказал Дорган, и продолжил. – Боль была недолгой, и после этого мы снова почувствовали Кэт. Она была живой. В подвале, но после этого резко куда-то переместилась.
- Но куда?
- Мы не можем понять. – дракон удрученно качает головой. – Ее нить… - золотистые глаза скользят по видимой только ему и Лигату нити, что соединяла их с сестрой по клятве. – Она очень далеко…
- Совершенно верно. – раздался мелодичный, приятный, но в то же время холодный голос.
Обернувшись на голос, собравшиеся вскочили, материализуя оружие, и активируя магию. На столь теплое приветствие демиург отвечает лишь презрительной усмешкой.
- Стойте! – кричит феникс, останавливая друзей от необдуманных действий. – Где Кэтрин? По правилам ритуала она должна воскреснуть, но никак не исчезнуть.
- Вы нарушили правила мира, и создали нового бога без моего ведома.
Лейдорин ощущает, как внутри все застывает в холоде, как сердце прекращает свое биение под натиском боли. Рядом кто-то вскочил, Найдин охнула. Паника и ярость заслонили разум, но отточенная привычка все обдумывать останавливает его от необдуманных действий. Перед глазами стоит лишь пустой зал подземелья, где была кровь.
Ее кровь.
И слова брата, что она жива.
- Мы не нарушали правила. – голос эльфа глухой, без эмоций, а алые глаза с ненавистью прожигают демиурга. – Мы были под воздействием магии манипуляции.
- Самую толику. – хмыкнул демиург, чье имя было давно утеряно в пепле прошлого. – Это не отменяет того факта, что именно вы создали этот ритуал, и вы запустили его. Я вернул Кэтрин в ее родной мир. За ее жизнь можете не волноваться.
- Мы… - Лигат, после непродолжительной тишины встает, и уверенным шагом подходит к создателю миров. – Мы больше ее не увидим?
- Кто знает? – демиург насмешливо смотрит на брата князя эльфов. – Я предоставил ей выбор: продолжить жить в родном мире с родными, или же, навсегда отказавшись от них, вернуться в ваш мир.
- И… как мы узнаем ее решение?
В ответ демиург лишь пожимает плечами.
- Кэтрин либо вернется, либо нет. Помните, что время в ее родном мире течет гораздо медленнее. Она может вернуться, но здесь пройдут годы. Тысячелетия…
Лейдорин медленно закрывает глаза, ощущая, как резкая боль, словно кинжал, пронзила сердце, и затем забрала все эмоции, оставляя после себя лишь ощущение пустоты и обреченности. Только лишь привязанность к брату не позволяла ему полностью погрузиться в пучины мрака души.
***
- Кэт. – я отвожу взгляд от телевизора, где транслировали мой любимый сериал, и с вопросительной улыбкой смотрю на маму, присевшую рядом со мной на диван.
Бабушка с сестрами убирали стол и мыли грязную посуду. Со стороны кухни то и дело доносился бойкий голос бабушки и смех девочек. Папа с дедушкой ушли в кабинет, чтобы «по-мужски» поговорить, но, как подозревала, они ушли выпить коньяку тайком от матери и бабушки.
Мама мягко обнимает меня, привлекая к себе, и я кладу голову на плечо.
- Я скучала, милая.
- Я тоже, мама. – с улыбкой закрываю глаза.
- Кэт, скажи честно, что тебя беспокоит?
Вздрогнув, резко отстраняюсь, и с вопросительной хмуростью смотрю на маму. Невольно активирую свое магическое зрение, но оно показывало полное отсутствие магии у мамы.
- С чего ты взяла?
- Милая, как мать, я способно чувствовать настроение детей. Ты, с тех пор как вернулась из Швейцарии, ходишь постоянно в задумчивости. Скажи, что тебя так волнует?
Я нервно сглатываю, ощущая внутри некую нервозность от разговора, но и в то же время не собиралась его избегать. Так хотелось поделиться с самым родным человеком своими проблемами. Пусть даже она прозвучат немного завуалированно.
- Не знаю, как сказать…
- Скажи, как есть.
- Мне нужно принять решение, и я не знаю, какой выбор будет правильным для всех. Для меня.
Взгляд мамин спокойный, задумчивый. В нем нет ни волнения, ни страха. На губах мягкая улыбка, что невольно успокаивает.
- Ты хочешь вернуться, да? В Швейцарию.
- Да…
- Милая, здесь нет правильного решения ни для одной из сторон. Но мой тебе совет: ты должна быть счастливой. Если ты в чужой стране счастлива, то… возвращайся.
- А как же семья?
Улыбка мамы становится грустной.
- Рано или поздно дети покидают свою семью. Создают свою, уезжают в другой дом. Нам не дано знать, как часто мы будем видеться, но это не главное. Главное, что мы были счастливой и любящей семьей, Кэт. Это самое главное. Да и что же нам мешает видеться? Мы, вот, с твоим папой, всегда хотели побывать в Великобритании.
Я грустно улыбаюсь маме, но благодарна за теплые и мудрые слова. И возношу слова благодарности демиургу, что с моим уходом из родного мира, полностью сотрется память.
В глазах защипало, и, понимая, что-то вот-вот расплачусь, я поспешила извиниться перед мамой, и выйти на улицу.
Дом, теплая и спокойная обстановка начинает душить, не позволяя свободно вдохнуть. Виски сдавило тупой болью от тоски и грусти. С грохотом открываю дверь и жадно вдыхаю прохладный воздух, что немного отрезвляет, отгоняет панику.
- Не стучи дверью! – слух у бабушки, как всегда чуткий, когда кто-то громко хлопает дверью.
- Прости!
Постояв немного, я прошлась по широкому порогу и медленно села в плетенное кресло. Сейчас после паники не хотелось возвращаться в уютный дом. Совсем.
Если вернусь, то сломаюсь.
Хоть мой выбор и очевиден, очень боялась, что растущая тяжесть и боль в сердце возьмут вверх, и переменят решение. До полуночи осталось не так много времени. Нужно просто тихо посидеть здесь…
Взяв с соседнего кресла плед, скинула обувь и с ногами забралась на кресло, закутываясь в плед. Глаза задумчиво смотрят на звездное небо. В этом мире они более блеклые и маленькие, и одинокая луна смотрелась так непривычно. Сознание привыкло видеть три разноцветные луны в родном мире дедушки.
Пусть здесь не было так много спутников, пусть не было магии, но в этом и было очарование родного мира. Так спокойно и тихо. Из земли не вылезет внезапно лич, а небо свободно от драконов и иных магических опасностей.
В каждом мире свои плюсы и минусы. Но, почувствовав однажды магию, я уже не способна отказаться от нее. Пусть здесь она доступна мне, но… Родной мир не способен подарить интерес к неизведанному, к легендам, к заклинаниям, к неизученным землям.
Тихо скрипнула дверь, и вскоре на соседнее кресло сел дедушка. Бог порталов осторожно ставит поднос с двумя дымящими кружками какао и блюдцем с мороженым.
- Это тебе. – дедушка протягивает блюдце. – Знаю, ты любишь пломбир с шоколадной крошкой.
Я отвечаю ему теплой улыбкой. Приятно. Медленно ем сладкое, растягивая удовольствие. Так вкусно… м-м-м… Краем глаза бросаю взгляд на задумчивого и хмурого дедушку, но не спешу начинать разговор.
- Ты… решила?
Теперь дедушки взгляд устремлен на меня. В глазах плескаются самые разнообразные эмоции, и они так быстро сменяют друг друга, что не дают мне возможности распознать их.
- А ты как думаешь?
Дедушка нервничает.
- Останешься?
- Нет.
- Ты… не боишься, что там… в том мире тебя будут считать внучкой предателя?
- Дедушка, все твои союзники были предателями, и они знали, что я потомок кого-то из вас! Ко мне совершенно нормально относятся, и не напоминают о моих родственниках.
Дедушка удрученно вздыхает.
- Почему ты хочешь вернуться? Здесь твоя семья… Друзья…
- Семья да, но друзей нет. – поймав удивленный взгляд дедушки, хмыкнула. – Маша, что была моей единственной подругой как некстати оказалась богиней Пресвятой Девой Марией.
- Друзей можно найти…
- Дедушка, я тебя не понимаю. – блюдце со звоном опускается на столик, и я мрачно смотрю на дедушку. – Почему ты пытаешься предубедить меня? Чем тебе не нравится мой выбор?
- Я пытаюсь оградить тебя от опасности, Кэт. Я ни разу не был в родном мире после становления богом, но, что-то подсказывает, что ненависть ко мне не исчезла. И боюсь, что это обернется против тебя.
- С этим я как-нибудь справлюсь. Я уже обрела в том мире семью и друзей, и полностью уверена в них. Они помогут мне справиться. А если нет, то будут теми, кто не будут презирать меня за родство с тобой.
- Семья? – в сиреневых глазах бога промелькнул неподдельных интерес. -Можешь рассказать про них?
- Я золотая шеги. Связана с одним драконом и эльфом. А так же… - не смогла удержаться от насмешливой улыбки. – А еще… замужем.
