Милашка. Сезон 1. Зачёт по соблазнению » Эпизод 1

       День сегодня стоял чудесный для конца лета. Солнечный, жаркий, безветренный. Я шла по улице и жмурилась, подставляя лицо лучам и улыбаясь. Настроение было отличное, впереди уйма свободного времени. Помахивая корзинкой с яйцами, – я ходила к бабе Вале, у неё свой курятник и потрясающе вкусные яйца, – рассеянно размышляла, что можно опять махнуть на озеро. Благо, день будний, и народу там мало, только деревенские скорее всего. Ну и отдыхающие дети, учёба начнётся только через неделю.
              Кстати, об учёбе. Бабуле удалось выторговать мне ещё целый год, чтобы решить, куда податься. Однозначно, не в столичный Университет, туда мне категорически нельзя. Почему, бабушка не говорила, но сказала, что так хотели мои родители. И пусть я их не знала, но верила, что плохого точно не посоветуют родной дочери. Да и попасть туда сложно с ходу, всё-таки, высшее учебное заведение для ведьм, колдунов и других иных, отличных от людей. Огромный комплекс зданий в центре, включающий в себя и общежития – я в интернете видела. Бабушка предложила другой вариант, попроще, рядом в районном центре. Простой и незатейливый колледж для ведьм, на факультет общего ведовства. После него я спокойно могу открывать своё дело, благо, что тут, вдалеке от столицы, с ведуньями напряжёнка. А в столицу соваться – ну его, там конкуренция бешеная, и ещё и наверняка раздел по территориям и сферам влияния. Без своей клиентуры соваться вообще нет никакого смысла.
              Я подошла к воротам бабушкиного дома, крепкого, двухэтажного, снаружи отделанного камнем, а внутри – тёплым деревом. Мы жили тут вдвоём, сколько себя помню. Родители мои погибли в автокатастрофе, когда я была совсем крохой, и я их совсем не помню. Бабушка – мой самый родной и близкий человечек, и я рада, что ещё целый год пробуду рядом с ней. Открыв калитку, вошла и остановилась, уставившись на незнакомую иномарку тёмно-синего цвета. У нас гости? Не знаю, от чего, но сердце дрогнуло, пропустило удар, и в животе завозилось беспокойство. Гости у нас редко бывали, и всё больше свои, деревенские. На таких машинах – никого. Сглотнув, я осторожно обошла машину по кругу и приблизилась к крыльцу. Если бы что-то опасное, бабушка бы позвонила, предупредила. С другой стороны, а вдруг у неё не было времени?!
       — Да ладно, глупости какие, – пробормотала я тихо и поднялась по ступенькам на крыльцо, открыв дверь.
              Хорошо, она не скрипела, распахнувшись совершенно бесшумно. Ой, надеюсь, не совершаю глупости! Оставив корзинку в сенях, я на цыпочках, прислушиваясь, двинулась дальше, радуясь, что и ламинат не скрипит, как деревянные половицы. Смутные голоса раздавались с кухни, и я двинулась туда, немного воодушевлённая. Вряд ли бабуля стала бы звать гостей в кухню, если бы они были неприятными. Да и голоса вроде женские. И я уже увереннее приблизилась к приоткрытой двери в кухню.
       — …Понимаешь, Мира, у нас нет выбора, – усталый, незнакомый, и судя по тому, как назвала она бабулю, хорошая знакомая. – Или она сама поедет, или за ней приедут.
              Наступила тишина, во время которой я пыталась понять, о чём это они. По спине внезапно пробежал холодок, пришло понимание, что – наверняка обо мне. Кто за мной приедет и куда мне надо ехать?!
       — Я понимаю, Вера, – а это бабуля, и голос такой, грустный, что аж сердце сжалось. – Когда-нибудь это должно было случиться. Но я надеялась, что Ладушка к тому времени уже войдёт в полную силу и обретёт цвет.
              Щекам стало тепло от выступившего румянца. Ах, да, я – серая ведьма, что значит, не инициированная. Сила мне подвластна пока в меньшей степени, и только основное: азы целительства, травничество, низкоуровневые простенькие заговоры. Инициация наступала после первой ночи с мужчиной, и от неё зависело, какой цвет будет у моей силы, тёмный или светлый. Если всё по доброй воле и обоюдной симпатии, то – белый. Если же против воли, или мужчина потом в течение недели бросал или предавал, то – тёмная. Конечно, я хотела быть первой, поэтому и не торопилась, собираясь подойти к вопросу серьёзно. Если уж не по великой любви, я не настолько наивна, чтобы верить в таковую с первого взгляда, то хотя бы чтобы парень был хороший и приятный. Вот, может, в колледж пойду, там начну потихоньку думать над решением вопроса. В нашей деревне подходящих вариантов не имелось от слова совсем.
              Не дожидаясь продолжения разговора и уже уверенная, что он касался именно меня, я смело шагнула в кухню, разглядывая гостью.
       — Привет, ба, я принесла яйца, – спокойно произнесла, кивнув бабушке.
              Женщина сидела за столом, ухоженная от кончиков волос до кончиков модных модельных туфель. Стильная причёска, жгуче-чёрные волосы уложены идеальными волнами. Красиво подведённые глаза ярко-синего цвета. Алая помада, но на ней она смотрелась не вульгарно, а лишь подчёркивала образ. Деловой костюм бирюзового цвета, белоснежная блузка с брошью, украшенной крупным сапфиром. Лак на ногтях сочного вишнёвого цвета, на тон темнее помады. И неожиданно – тёплый взгляд, обращённый на меня.
       — Зд-дравствуйте, – чуть запнувшись, пробормотала я, внезапно застеснявшись потёртых джинсовых шорт и футболки, и простой длинной косы ниже талии.
       — Ладушка, это Вера Петровна, – представила гостью бабуля. – Она Верховная Светлая ведьма, приехала в гости.
       — Лада, – кивнула я.
       — Садись, милая, – предложила Вера Петровна, и улыбнулась. – Я хочу поговорить с тобой.
              Я осторожно пристроилась на краю стула, выжидающе глянув на неё.
       — Что-то случилось? – осторожно спросила, а сердце невольно ускорило, разгоняя целый коктейль эмоций по крови.
              Вера Петровна отвела глаза и кивнула, потом вздохнула.
       — В Ковен пришло официальное приглашение из Университета, – заговорила она, и у меня перехватило дыхание, а по спине скатилась волна холодных мурашек. – Тебя зачислили на первый курс ведьминского факультета. И через неделю ты должна быть на занятиях.
              Сглотнув, стиснула пальцы, не сводя с неё напряжённого взгляда.
       — Но… как же… – растерянно пробормотала, не понимая, как так возможно. – Я же не подавала документов…
       — Это неважно, – глухо ответила Вера Петровна. – Те, кто сделал это, не нуждаются в документах, – она криво усмехнулась, в глазах ведьмы мелькнуло мрачное выражение. – Ты уже в списках первокурсников.
       — И… кто это? – почти шёпотом спросила я, страшась услышать ответ.
       — Эдгар Рыков, – произнесла гостья и поджала губы, побарабанив ногтями по столешнице. – Это он провернул.
       — Зачем? – я нахмурилась, имя было незнакомое.
       — Он хочет сделать тебя своей личной тёмной ведьмой, – теперь заговорила бабушка, нервно комкая полотенце и пряча глаза. – Рыковы долго тебя искали, Ладушка, – выдала она, и я озадачилась ещё больше.
              Значит, от них меня прятали. Угу. Понятно, что ничего непонятно, но вот намерение этого Эдгара мне очень не нравится.
       — Кто такой этот Эдгар Рыков? – уточнила я, не давая эмоциям выйти из-под контроля.
              Первый испуг прошёл, и рефлексировать и истерить я не собиралась. Раз невозможно избежать этого ненужного мне зачисления, надо думать, как избежать уготованной участи. Быть изнасилованной мне очень не хотелось, как и становиться тёмной. Насылать проклятья, порчи, заговоры на болезни и смерти… Бррр. Точно, не моё. Ещё и потерять способность испытывать любовь, нежность, радость, и… Никогда не стать матерью. Да, у тёмных ведьм не бывает детей. Они или берут на воспитание из детдомов, или некоторые отваживаются на магический способ поддержания беременности, но и тогда нет никакой гарантии, что всё пройдёт удачно.
       — Полукровка, некромант, сын Рената Рыкова, – начала рассказывать Вера Петровна. – Его мать – тёмная демоница, и от неё Эдгару досталась вторая ипостась. Не полноценный демон, но может перекидываться, правда, это отнимает много сил, – я вздрогнула и поёжилась. – Помощник своего отца во всех делах, все тёмные подчиняются клану Рыковых и работают на них, — ведьма поджала губы. – Сам Эдгар имеет свой бизнес, занимается всякими нехорошими делишками. Конечно, и основной работой тоже, но вызовы демонов, сущностей, призвание души умершего для выяснения каких-то обстоятельств, и так далее. Жёсткий, беспринципный, добивается поставленных целей, несмотря ни на что, – Вера Петровна длинно вздохнула и с сочувствием и тревогой глянула на меня. – Ты чем-то привлекла их внимание, Лада, и это очень плохо. Они стараются каждую серую ведьму подмять под себя, поэтому мы как можем, защищаем своих.
       — И… вы что-то можете предложить мне? – спросила я с замиранием сердца.
              Поникшая было надежда подняла голову, и я даже подалась вперёд, с нетерпением вглядываясь в лицо светлой ведьмы.
       — Могу, – она задумчиво улыбнулась и подпёрла кулаком подбородок. – Есть один способ, но специфический, – призналась Вера Петровна, и улыбка стала смущённой. – Видишь ли, это проклятье.
              Мои брови поползли вверх в удивлении, и возглас вырвался сам:
       — Что-о-о?!
       — Проклятье, единственное, которое разрешено светлым, – спокойно подтвердила женщина. – Оно защитное, Лада. Если кто-то посмеет тебя принудить к близости, то оно отреагирует на твои эмоции, – она сделала паузу и закончила. – Нападающий получит блокировку магии и мужское бессилие, – на этих словах я невольно покраснела, понимая, о чём она. – И снять это проклятье сможет только тот, кто наложил. То есть, я, – Вера Петровна откинулась на спинку стула с довольным видом.
       — Даже если мужчина мне понравится, то всё равно… – решила всё-таки уточнить, несмотря на смущение.
       — О, в этом случае проклятье не сработает, – ведьма издала смешок. – Если ты сама решишь, что мужчина достоин твоего внимания. Так что, согласна?
              Набрав в грудь воздуха, я кивнула. Неизвестно, что ждёт в этом самом университете, да и в столице тоже всякое может случиться. А проклятье – хорошая защита. Вряд ли Рыковы отправятся качать права к Вере Петровне и заставлять её снять это проклятье с меня. А я буду под защитой. Что же до личной жизни… Вот когда она появится, тогда и буду думать. Пока же рано. Гостья кивнула и поднялась, встряхнув кистями.
       — Подойди, – мягко позвала она.
              Я приблизилась, сглотнув от волнения, украдкой вытерла влажные ладони об шорты.
       — Закрой глаза, – снова попросила Вера Петровна, и я послушно выполнила, хотя было очень любопытно, что она станет делать.
              Сначала ничего не происходило. Я только ощущала странное тепло, волнами гулявшее по телу. А потом ведьма начала тихо, монотонно читать заговор на древнем языке. Кожу тут же закололи сотни невидимых иголочек, захотелось поёжиться, но я боялась пошевелиться и нарушить процесс, а потому терпела. Ощущения усилились, теперь будто ползали муравьи, и желание почесаться стало непреодолимым. Я из последних сил держалась, крепко зажмурившись, голова слегка кружилась, а речитатив Веры Петровны вводил в странное состояние транса. Слова сливались в монотонный гул, то понижаясь до шёпота, то взмывая вверх, дрожа и переливаясь, и в какой-то момент я перестала понимать, где нахожусь, и кто такая.
              Однако, долго это не продлилось. Прекратилось всё внезапно: ведьма резко замолчала, и её тёплые ладони легли мне на плечи.
              — Всё, Лада, – выдохнула она, и я сразу открыла глаза.
              Оглядела себя и ещё успела заметить исчезающие на коже причудливые тёмно-синие узоры, отдалённо похожие на кельтские. Все неприятные ощущения пропали, и чувствовала я себя нормально.
              — Теперь можешь собираться, – гостья немного устало улыбнулась и опустилась на стул, длинно вздохнув.
              Я встрепенулась и поспешила к себе – и правда, надо собраться. Страх прошёл, и появилось предвкушение, и я даже улыбнулась. Господи, это же главный Университет столицы! И я там буду учиться! Ох. Дыхание на мгновение пресеклось, улыбка стала шире. Колледж, конечно, хорошо, но университет всяко лучше. А с проклятьем мне теперь не страшно никакое насилие, спасибо Вере Петровне. Поднявшись к себе, я вытащила вместительную сумку и занялась сборами, мельком в окно увидев, что гостья вскоре уехала. Время до вечера пролетело незаметно, бабушка активно помогала, собрав свою аптечку на все случаи жизни. Пузырьки, сухие сборы, мази, и прочее – я аккуратно уложила драгоценный ящичек на самое дно, заботливо обложив вещами. Кстати, последних оказалось не так уж и много.
              — Я буду тебе переводить деньги, Лада, – напутствовала бабуля, когда мы после обеда прервались поесть. – Учись, раз такой шанс выпал, и будь очень осторожна, – она вздохнула и погладила меня по руке, лежавшей на столе. – С работой не надо торопиться, не нужна она пока тебе. Да и… опасно это может быть, – понизив голос, добавила она.
              Я понимала, о чём ба говорит. Я никого в столице не знаю, а устраиваться помощницей в первую попавшуюся лавку тоже может быть чревато последствиями. Не говоря уже о том, чтобы самой что-то делать и продавать. Ну его. Кутить на широкую ногу всё равно не собираюсь, бабушкины доходы позволяли нам жить вполне нормально. А я, как выучусь и займусь своим делом, уже буду потом ей помогать.
              На ночь пришлось выпить успокоительного отвара, взбудораженная завтрашним переездом, я опасалась, что не смогу заснуть. А электричка отходила в десять утра, и ехать полтора часа. Потом ещё до центра добираться, в общежитие устраиваться. Лучше приехать пораньше. А вот утром ждал неприятный сюрприз…
              Я как раз уже почти позавтракала, допивала чай, доедая последний оладушек с домашней сметаной, когда с улицы раздался шум подъехавшей машины. Мы с бабулей вздрогнули и посмотрели друг на друга, я с испугом, она с беспокойством.
              — Вера Петровна? – с надеждой спросила я почему-то шёпотом.
              Бабушка медленно покачала головой.
              — Она всегда звонит перед тем, как приехать, – ответила моя родственница и прищурилась.
              Сглотнув, отставила пустую чашку с чаем, но спросить, кто это тогда, не успела. Раздался звонок, и я чуть не подскочила от неожиданности. Бабуля поднялась, в её взгляде мелькнул недобрый огонёк.
              — Пойду, открою, – и вроде сказала это спокойно, но у меня по спине пробежал холодок.
              Бабуля хоть и не обладала силой ведьмы, но была травницей, и очень хорошей. У неё от любой хвори имелись свои сборы и микстуры, и в нашей деревне, да и в окрестных, её знали и уважали многие. Ссориться не рисковали, потому что никогда не знаешь, когда понадобится помощь, а характер у бабушки сложный. Она обиды долго не прощает. Конечно если… если это тот, о ком я думаю, то на мою бабулю ему глубоко начхать, и сердце ёкнуло в тревоге за единственного близкого мне человека. Я потеряла всякий интерес к завтраку и подошла к окну, встав сбоку, чтобы всё видеть, но меня особо не заметить со двора.
              Бабушка подошла к калитке, открыла, и тут же отступила под напором шагнувшего вперёд мужчины. Я отпрянула от окна, уставившись на него и чувствуя, как волоски на коже встают дыбом. Он мне не понравился, сразу. Хищные черты лица, чуть прищуренные глаза, ленивая, полная превосходства улыбочка. Короткие тёмные волосы, широкий разворот плеч, футболка обтягивает натренированное тело, подчёркивая даже на вид крепкие мускулы. Такой себе хозяин жизни, считающий, что все вокруг ему обязаны. Если бы я, ничего о нём не зная, встретила где-нибудь просто на улице, то, наверное, могла бы сказать, что по-своему незнакомец был притягателен, может, даже красив.