Ну да, это мой питомец сейчас, сбив цыганку с ног, прижимал ее к полу. При этом грозно нависая, угрожающе расправив крылья, поставив шерсть на загривке дыбом и оскалив клыки, с которых на пол, в каких-то двух сантиметрах от ее лица капала ядовитая слюна. Ну да, в зале стояла гробовая тишина. Ну да, может я и нарушила какие-то правила внутреннего распорядка Амил Ратана…
Но бить меня по лицу не позволено никому!
Так что действия Демона более чем оправданы.
Зрелище жутковатое, конечно. Со стороны посмотреть, так вообще мурашки по коже, но… Мне оно приятно грело душу. Мой малыш, мой питомец и защитник. Мой Демон!
Кстати, о других защитниках и их жертвах.
- Я твоя мать, - сквозь зубы процедила лератка, напрасно пытаясь скрыть свой страх, глядя нависающему над ней дархару прямо в глаза. Его подобное заявление ничуть не растрогало, а вот у меня брови поползли на лоб.
Кто она?!
Я судорожно оглянулась, но наткнулась лишь на насмешливый взгляд Аделиона, на губах которого блуждала непередаваемая улыбка, значение коей удалось расшифровать с легкостью. Да и саркастичный смешок Соломона, сидящего рядом с братом, тоже поведал о многом.
- Кто, прости? – иронично переспросил Аделион, с равнодушием глядя на лежащую на полу женщину. Всего на миг он повернулся ко мне, но только лишь для того, чтобы поманить меня пальцем, а затем вновь устремил взгляд непроницаемо-черных глаз на Гаргалыгу.
- Мачеха, - с гораздо большей неохотой поправилась та и, не выдержав, взмолилась, когда особо крупная капля слюны звучно шлепнула о голый камень прямо возле ее уха. - Убери собаку!
Аделион перевел взгляд на меня, пытливо изогнув брови, однако уголки его губ все еще подрагивали, будто пытаясь сдержать улыбку. Я поняла это, с трудом скрывая свою, и поспешила отозвать пса:
- Демон!
Дархар еще раз прищурил глаза, обнюхал лицо лератки, словно запоминая ее запах и нехотя отошел, складывая крылья. Я же, усаживаясь прямо на пол возле кресла Аделиона, похлопала по коленям, и малыш, махнув пушистой метелкой, что была у него место хвоста, с радостью подошел, цокая по полу когтями.
- Ты молодец, - позволив ему всего раз лизнуть мою щеку, тихо шепнула, поглаживая питомца между ушами, машинально прислушиваясь к негромкому звону вилок, и громкому разбору полетов между «моим» лератом и его мачехой.
М-да, не повезло Аделиону с родственничками!
- Что за шум, Къяра? - лениво поинтересовался Соломон ран Дейл, и только сейчас я заметила, что блондин не просто сидит - полулежит в соседнем кресле, одетый в простую белую рубаху, просторные штаны, и пристроив перебинтованную ногу на низкой скамеечке. Должна признать, выглядел он сегодня как-то необычно. Без спеси и слишком спокойный, что ли? Словно что-то такое произошло на охоте, мигом лишившее его привычного гонора.
Интересно, что же такое могло выбить его из колеи? И из седла, по всей видимости.
- Скажи, Соломон, - злобно прошипела в его адрес Гаргалыга, пытаясь расправить подол помятого, но некогда шикарного платья. - Ты, как и твой брат, позволяешь своим рабыням шляться где угодно в твое отсутствие и без твоего разрешения?
- Его рабыня, где хочет, там и шляется, - меланхолично хмыкнул блондин, принимая от слуги протянутый ему бокал с вином. Отпустив полукровку взмахом руки, лерат с толикой насмешки заметил. - Однако ты плохо справляешься со своими обязанностями, Къяра. Хозяйка замка, коей ты себя считаешь, должна была знать, что личная рабыня моего брата еще утром получила разрешение на свободное передвижение по замку. Твои метания сейчас выглядят смешно, дорогая матушка.
- Это правда? – резко повернулась Къяра к Аделиону, который, не обращая на нее внимания, подцепил пальцами мой подбородок, внимательно всматривался в мое лицо, видимо, отыскивая на нем повреждения. И, судя по его глазам, на мгновение наполнившимися матовостью черных зеркал, он их нашел.
- Да, - так же спокойно отозвался мой лерат, отпуская и кивая куда-то мне за спину. Точнее не куда-то, а в адрес стоящего там Эмита. Повелитель льда ответил коротким кивком, и тот час же ушел в другой конец залы, а брюнет обратился к своей мачехе, иронично вскидывая брови. - Тебя что-то не устраивает?
- Она хозяйничала на кухне! – шипение Гаргалыге стало еще отчетливее, перекрыв на миг вновь воцарившийся негромкий говор гостей, которые наверняка с интересом следили за происходящим. Еще бы! Народ во все времена требовал хлеба и зрелищ, забавно только, что и к тому, и к другому именно я имела непосредственное отношение.
- Это правда? – данный вопрос в исполнении Аделиона был адресован уже мне. И я спокойно кивнула, по-прежнему не видя в произошедшем никакого криминала:
- Да. И Маруна меня за это даже не прибила…
Я не успела продолжить – меня совершенно невежливо перебил громкий хохот… Соломона!
Серьезно – откинув голову с влажными еще волосами, блондин действительно хохотал над услышанным, да так, что даже Демон, устроившийся на полу позади меня, дернул ухом и, подняв голову, заинтересованно на него покосился. Про мою реакцию и вовсе говорить не стоило.
И где Аделион умудрился сегодня потерять своего настоящего брата?
- Ну раз так, - со смешком отозвался Аделион, привычным жестом проводя ладонью по моим волосам. - Беспокоиться действительно не о чем.
- Но она… - попыталась вновь возмутиться Къяра, однако и ее перебили. Не знаю уж, что произошло на охоте со светловолосым лератом, но сарказм из него сегодня так и пёр!
- Дражайшая маменька, - подперев щеку кулаком, мужчина качнул бокал в руке и улыбнулся, не смотря на раздраженную женщину, уже пунцовую, гневно сжимающую и разжимающую кулаки. - Раз Карина сумела выжить после вмешательства в святая из святых нашей любимой кухарки, и при этом не получить по шее ее любимым полотенцем, более беспокоиться не о чем. Ты понапрасну тратишь время. Займись-ка лучше делом.
- Ты не смеешь мне указывать! – тихо, но зло проговорила мачеха Аделиона, на что получила следующий ответ и от него же:
- Смеет. Не забывай свое место. Тебе давно пора на женскую половину – гости скучают без своих прекрасных дам.
Показался мне скрип чьих-то зубов, что ли…
Но Гаргалыга все-таки ушла, наверняка проглотив все то, что хотела высказать обоим братьям, да и мне заодно. Интересное у нее положеньице в Амил Ратане. Сразу даже и не поймешь, кем она тут является на самом-то деле.
И что за женская половина?
Украдкой оглянувшись, я сообразила, что лератов в пиршественном зале было куда больше, чем в прошлые разы. Сейчас кресла наследников стояли намного дальше от огромного камина, а по обе стороны от него, вдоль стены, тянулись два длиннющих стола, заставленных едой. Рядышком стояли бочки с медовухой, из которых слуги торопливо наполняли кувшины, где-то в углу притулились музыканты с инструментами, половина из которых была мне смутно знакома, неярко горели свечи в канделябрах на стенах. Сегодня не было того шика и кичливости, что устроил вчера Соломон, все было как-то по-простому. Обычная еда, нехитрые блюда, скромная посуда и незатейливая выпивка. Даже лераты были одеты как попало - точнее они были банально полураздеты! Кто в одних штанах, кто в простой одежде, кто в одной длинной рубахе, кто в каких-то странных накидках… И почти все с мокрыми волосами.
Даже на Аделионе были надеты одни только узкие штаны из тонкой замши, да расстегнутая напрочь белая шелковая рубашка. Видать, у них здесь так принято: из парных (что-то вроде бань, наверное) и сразу за стол. А вот женская часть придворных должна появиться чуть позже. Конечно, местные дамы-то вряд ли придут на пир в подобном виде…
Я как всегда отличилась, чего уж. И явилась не вовремя, и вид у меня немножко нескромный!
- Спасибо, - негромко хмыкнул Аделион, едва взглянув в сторону брата. Тот только отмахнулся, всецело поглощенный вином и пристальным рассматриванием жарко пылающего огня в камине:
- Ее самомнение мне никогда не нравилось.
Темноволосый лерат только усмехнулся. Пропустив сквозь пальцы прядь моих волос, мужчина спросил с легкой полуулыбкой:
- Как погуляла?
- Как видишь, - тихо хмыкнула, перекидывая волосы вперед, якобы для того, чтобы наследнику Амил Ратана было удобнее, а на самом деле незаметно скрывая от посторонних взглядов грудь, просвечивающую сквозь тонкую рубашку. - Без приключений не обошлось. Прости, я не хотела доставлять тебе беспокойство.
- Ты солгала о случившимся? – вскинул брови лерат, замерев на секунду, но смешинки, мерцающие на дне темных глаз, выдали его с головой. Я фыркнула:
- Нет, конечно.
- Тогда к чему извинения? – накручивая на палец тонкую прядку, заметил Аделион и спросил, слегка потянув за локон. - Как сад?
- Он шикарен, - против воли улыбнулась, пристраивая локти на коленях мужчины, а сверху них положила подбородок. Конечно, жест получился каким-то слишком личным, что ли… но мне почему-то захотелось это сделать. Если уж за скандал при всем честном народе он меня не отругал, то о таких мелочах и вовсе беспокоиться не стоило, - Особенно фонтан с рыбками! И лабиринт, и розы… Они восхитительны.
При воспоминаниях о саде, меня словно окутало теплом, послышалось тихое журчание и плеск капель, разбивающихся о воду, а вокруг будто бы даже разлился неповторимый аромат благоухающих цветов.
Я невольно улыбнулась. Мне ведь действительно там понравилось!
- Я рад, - улыбнулся Аделион, пальцем погладив мою щеку. И ведь искренне улыбнулся! Первый раз! Даже не верилось как-то…
Установившуюся идиллию прервало появление Эмита. Протянув какой-то сверток, повелитель льда подмигнул мне и, подняв валяющийся на полу массивный стул, вновь устроился на нем верхом, рядом с креслом старшего из наследников Темной Крепости. Видимо, они всегда так проводили вечера.
Взвесив на ладони сверток, я уважительно покачала головой, понимая, что было завернуто в чистое полотенце. Не пришлось даже не разматывать мягкую ткань. Пальцы обожгло холодом – наверняка там находился внушительный кусок льда, само полотенце было чуть влажным и пахло какими-то травами. Похоже, что первую медицинскую помощь мне решили оказать, не отходя от кассы, коли можно так выразиться.
Чёрт… приятно, все-таки!
Одно карябало мне душу.
Аделион в последнее время нравился мне все больше и больше, своими словами, поступками, жестами. Он ведь действительно заботился обо мне в какой-то степени, доверял. Причем доверял настолько, что поверил сразу и без каких-либо заверений. И даже не Къяре, собственной мачехе, а мне, простой рабыне!
Ну ладно, не совсем простой, но суть от этого не меняется. Хотя, простой рабыне вряд ли бы поручили убить Повелителя лератов.
Чтобы скрыть горечь, торопливо приложила лед к брови, зацепив заодно и щеку, скривившись от болезненного ощущения. Если лерат и заметил, то скорее всего списал все на малоприятное лечение.
А вот я себя ругала, на чем свет стоит.
Аккуратней же нужно быть, Карина! Не хватало еще, чтобы Аделион или же Эмит что-нибудь заподозрили.
Если честно, еще даже ничего не сделав, я уже не могла нормально смотреть им в глаза, а что уж будет потом, я не могу представить вовсе. Я не хочу быть предателем. Просто не хочу.
Но выбора у меня нет.
Стукнув хвостом по полу, Демон приподнял голову и, тихонько заскулив, посмотрел на меня жалобным взглядом. Я поспешила его успокоить, по-прежнему прижимая лед к лицу:
- Я в порядке, малыш. Не волнуйся.
М-да. Хотелось бы и мне в это поверить…
О том, что я бросаю здесь своего дархара, мне не хотелось даже задумываться. Так было легче. Некрасиво, неправильно, чертовски гадко, но все равно легче.
Я не сомневалась, что Аделион позаботится о нем и не позволит той, настоящей маранте, обидеть моего питомца. А за здоровее Демона я и вовсе не волновалась – привязка ведь на крови осуществлялась, а она-то как раз тут останется, вместе с телом. Уйдет только душа.
Время текло незаметно. Аделион, Эмит и Соломон о чем-то негромко разговаривали, гости шумно пировали, весело трещал огонь в камине… а лед в полотенце таять, по всей видимости, не собирался. Что ж, узнаю руку Эмита – у меня уже онемела половина лица, а полотенце даже не намокло! Удобно, что ни говори.
Отложив ледяной камушек, с отвращением узрев на ткани алые разводы, аккуратно потрогала бровь и щеку – боли не было. Впрочем, даже если была бы, я мгновенно забыла и о ней, и обо всем, когда с резким звуком распахнулись двустворчатые двери пиршественного зала. И в помещение, обмахиваясь разнообразными веерами, вошли… вошло…
Осспади прости, что это?!
Что женщины – это понятно… вроде. Человек двадцать, они не шли, плавно плыли по воздуху. Горделивые осанки, шикарные платья в стиле сериала «Великолепный век». Из атласа, бархата, шелка, с узорной вышивкой и прочим. Дорогие, слегка крикливые украшения в приличных количествах, аккуратные, ухоженные руки… Вполне себе такие придворные дамы.
Угу, были бы, если бы не пытались весьма неудачно косить под гейш!
А я-то все гадала, зачем среди подаренных мне вещей приткнулся в углу целый сундучок с различным местным гримом?
Вот оно, чё, Михалыч!
Выбеленные лица, губы различных оттенков красного, жирно подведенные глаза и густо накрашенные ресницы здесь были в моде, судя по всему. Но беда-то даже не в этом. Не перебарщивать с косметикой, похоже, умела только возглавляющая шествие Къяра. Лишь на ее лице свежее нанесенная штукатурка смотрелась на редкость красиво и органично, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки так, словно она и не красилась вовсе. Но вот остальные «гейши», кто их учил накладывать макияж? Да я ж на Хэллоуин симпатичнее выглядела в гриме вампирши!
Ну да ладно, это еще простить можно. Но с прическами у них что? Неужели короткие, торчащие во все стороны волосы с кое-как державшимися на них украшениями – это тоже мода такая?
Не, я отказываюсь так выглядеть. Отказываюсь и все тут!
По мере приближения торжественной процессии, я балдела все больше, кажется, начиная понимать, почему так приглянулась в свое время и Аделиону, и Соломону. И дело тут совсем не в расовой принадлежности моего тела, и ни в широком диапазоне эмоций души иномирянки. Просто я на фоне этих индейцев выглядела гораздо свежее!
И натуральнее.
Къяра, остановившись около кресла Аделиона, присела в реверансе (или как он тут правильно называется), не отстававшие от нее дамы зеркально повторили поклон за ней. Я же прижимая коленки к груди, всматривалась в склоненные головы лераток, как говорил мистер Фримен, жадно выискивая недостатки.
На мой вкус они, конечно, нашлись.
Но вот присутствующие лераты, когда Къяра доложила о прибытии «высокородных леди» и Аделион взмахом руки разрешил им садиться, встретили своих половинок одобрительным гулом и приветственными криками. Тут же поднялась суета, мужчины двигались, освобождая места, холодно-чопорные лица леди озарились улыбками, появились слуги с новыми яствами и приборами. Началось какое-то нездоровое оживление.
Однако не сильно-то местные дамы следили за своими манерами: ели просто, руками, салфетки на коленях не пристраивали, медовухи в больших кружках не чурались. Вели они себя за столом достаточно свободно, как замужние леди, так и свободные.
Как я это поняла? Да легко!
Те, что сидели с мужчинами парами и вели себя достаточно откровенно, целуясь, обжимаясь прилюдно, никого не стесняясь – были женаты.
Но бить меня по лицу не позволено никому!
Так что действия Демона более чем оправданы.
Зрелище жутковатое, конечно. Со стороны посмотреть, так вообще мурашки по коже, но… Мне оно приятно грело душу. Мой малыш, мой питомец и защитник. Мой Демон!
Кстати, о других защитниках и их жертвах.
- Я твоя мать, - сквозь зубы процедила лератка, напрасно пытаясь скрыть свой страх, глядя нависающему над ней дархару прямо в глаза. Его подобное заявление ничуть не растрогало, а вот у меня брови поползли на лоб.
Кто она?!
Я судорожно оглянулась, но наткнулась лишь на насмешливый взгляд Аделиона, на губах которого блуждала непередаваемая улыбка, значение коей удалось расшифровать с легкостью. Да и саркастичный смешок Соломона, сидящего рядом с братом, тоже поведал о многом.
- Кто, прости? – иронично переспросил Аделион, с равнодушием глядя на лежащую на полу женщину. Всего на миг он повернулся ко мне, но только лишь для того, чтобы поманить меня пальцем, а затем вновь устремил взгляд непроницаемо-черных глаз на Гаргалыгу.
- Мачеха, - с гораздо большей неохотой поправилась та и, не выдержав, взмолилась, когда особо крупная капля слюны звучно шлепнула о голый камень прямо возле ее уха. - Убери собаку!
Аделион перевел взгляд на меня, пытливо изогнув брови, однако уголки его губ все еще подрагивали, будто пытаясь сдержать улыбку. Я поняла это, с трудом скрывая свою, и поспешила отозвать пса:
- Демон!
Дархар еще раз прищурил глаза, обнюхал лицо лератки, словно запоминая ее запах и нехотя отошел, складывая крылья. Я же, усаживаясь прямо на пол возле кресла Аделиона, похлопала по коленям, и малыш, махнув пушистой метелкой, что была у него место хвоста, с радостью подошел, цокая по полу когтями.
- Ты молодец, - позволив ему всего раз лизнуть мою щеку, тихо шепнула, поглаживая питомца между ушами, машинально прислушиваясь к негромкому звону вилок, и громкому разбору полетов между «моим» лератом и его мачехой.
М-да, не повезло Аделиону с родственничками!
- Что за шум, Къяра? - лениво поинтересовался Соломон ран Дейл, и только сейчас я заметила, что блондин не просто сидит - полулежит в соседнем кресле, одетый в простую белую рубаху, просторные штаны, и пристроив перебинтованную ногу на низкой скамеечке. Должна признать, выглядел он сегодня как-то необычно. Без спеси и слишком спокойный, что ли? Словно что-то такое произошло на охоте, мигом лишившее его привычного гонора.
Интересно, что же такое могло выбить его из колеи? И из седла, по всей видимости.
- Скажи, Соломон, - злобно прошипела в его адрес Гаргалыга, пытаясь расправить подол помятого, но некогда шикарного платья. - Ты, как и твой брат, позволяешь своим рабыням шляться где угодно в твое отсутствие и без твоего разрешения?
- Его рабыня, где хочет, там и шляется, - меланхолично хмыкнул блондин, принимая от слуги протянутый ему бокал с вином. Отпустив полукровку взмахом руки, лерат с толикой насмешки заметил. - Однако ты плохо справляешься со своими обязанностями, Къяра. Хозяйка замка, коей ты себя считаешь, должна была знать, что личная рабыня моего брата еще утром получила разрешение на свободное передвижение по замку. Твои метания сейчас выглядят смешно, дорогая матушка.
- Это правда? – резко повернулась Къяра к Аделиону, который, не обращая на нее внимания, подцепил пальцами мой подбородок, внимательно всматривался в мое лицо, видимо, отыскивая на нем повреждения. И, судя по его глазам, на мгновение наполнившимися матовостью черных зеркал, он их нашел.
- Да, - так же спокойно отозвался мой лерат, отпуская и кивая куда-то мне за спину. Точнее не куда-то, а в адрес стоящего там Эмита. Повелитель льда ответил коротким кивком, и тот час же ушел в другой конец залы, а брюнет обратился к своей мачехе, иронично вскидывая брови. - Тебя что-то не устраивает?
- Она хозяйничала на кухне! – шипение Гаргалыге стало еще отчетливее, перекрыв на миг вновь воцарившийся негромкий говор гостей, которые наверняка с интересом следили за происходящим. Еще бы! Народ во все времена требовал хлеба и зрелищ, забавно только, что и к тому, и к другому именно я имела непосредственное отношение.
- Это правда? – данный вопрос в исполнении Аделиона был адресован уже мне. И я спокойно кивнула, по-прежнему не видя в произошедшем никакого криминала:
- Да. И Маруна меня за это даже не прибила…
Я не успела продолжить – меня совершенно невежливо перебил громкий хохот… Соломона!
Серьезно – откинув голову с влажными еще волосами, блондин действительно хохотал над услышанным, да так, что даже Демон, устроившийся на полу позади меня, дернул ухом и, подняв голову, заинтересованно на него покосился. Про мою реакцию и вовсе говорить не стоило.
И где Аделион умудрился сегодня потерять своего настоящего брата?
- Ну раз так, - со смешком отозвался Аделион, привычным жестом проводя ладонью по моим волосам. - Беспокоиться действительно не о чем.
- Но она… - попыталась вновь возмутиться Къяра, однако и ее перебили. Не знаю уж, что произошло на охоте со светловолосым лератом, но сарказм из него сегодня так и пёр!
- Дражайшая маменька, - подперев щеку кулаком, мужчина качнул бокал в руке и улыбнулся, не смотря на раздраженную женщину, уже пунцовую, гневно сжимающую и разжимающую кулаки. - Раз Карина сумела выжить после вмешательства в святая из святых нашей любимой кухарки, и при этом не получить по шее ее любимым полотенцем, более беспокоиться не о чем. Ты понапрасну тратишь время. Займись-ка лучше делом.
- Ты не смеешь мне указывать! – тихо, но зло проговорила мачеха Аделиона, на что получила следующий ответ и от него же:
- Смеет. Не забывай свое место. Тебе давно пора на женскую половину – гости скучают без своих прекрасных дам.
Показался мне скрип чьих-то зубов, что ли…
Но Гаргалыга все-таки ушла, наверняка проглотив все то, что хотела высказать обоим братьям, да и мне заодно. Интересное у нее положеньице в Амил Ратане. Сразу даже и не поймешь, кем она тут является на самом-то деле.
И что за женская половина?
Украдкой оглянувшись, я сообразила, что лератов в пиршественном зале было куда больше, чем в прошлые разы. Сейчас кресла наследников стояли намного дальше от огромного камина, а по обе стороны от него, вдоль стены, тянулись два длиннющих стола, заставленных едой. Рядышком стояли бочки с медовухой, из которых слуги торопливо наполняли кувшины, где-то в углу притулились музыканты с инструментами, половина из которых была мне смутно знакома, неярко горели свечи в канделябрах на стенах. Сегодня не было того шика и кичливости, что устроил вчера Соломон, все было как-то по-простому. Обычная еда, нехитрые блюда, скромная посуда и незатейливая выпивка. Даже лераты были одеты как попало - точнее они были банально полураздеты! Кто в одних штанах, кто в простой одежде, кто в одной длинной рубахе, кто в каких-то странных накидках… И почти все с мокрыми волосами.
Даже на Аделионе были надеты одни только узкие штаны из тонкой замши, да расстегнутая напрочь белая шелковая рубашка. Видать, у них здесь так принято: из парных (что-то вроде бань, наверное) и сразу за стол. А вот женская часть придворных должна появиться чуть позже. Конечно, местные дамы-то вряд ли придут на пир в подобном виде…
Я как всегда отличилась, чего уж. И явилась не вовремя, и вид у меня немножко нескромный!
- Спасибо, - негромко хмыкнул Аделион, едва взглянув в сторону брата. Тот только отмахнулся, всецело поглощенный вином и пристальным рассматриванием жарко пылающего огня в камине:
- Ее самомнение мне никогда не нравилось.
Темноволосый лерат только усмехнулся. Пропустив сквозь пальцы прядь моих волос, мужчина спросил с легкой полуулыбкой:
- Как погуляла?
- Как видишь, - тихо хмыкнула, перекидывая волосы вперед, якобы для того, чтобы наследнику Амил Ратана было удобнее, а на самом деле незаметно скрывая от посторонних взглядов грудь, просвечивающую сквозь тонкую рубашку. - Без приключений не обошлось. Прости, я не хотела доставлять тебе беспокойство.
- Ты солгала о случившимся? – вскинул брови лерат, замерев на секунду, но смешинки, мерцающие на дне темных глаз, выдали его с головой. Я фыркнула:
- Нет, конечно.
- Тогда к чему извинения? – накручивая на палец тонкую прядку, заметил Аделион и спросил, слегка потянув за локон. - Как сад?
- Он шикарен, - против воли улыбнулась, пристраивая локти на коленях мужчины, а сверху них положила подбородок. Конечно, жест получился каким-то слишком личным, что ли… но мне почему-то захотелось это сделать. Если уж за скандал при всем честном народе он меня не отругал, то о таких мелочах и вовсе беспокоиться не стоило, - Особенно фонтан с рыбками! И лабиринт, и розы… Они восхитительны.
При воспоминаниях о саде, меня словно окутало теплом, послышалось тихое журчание и плеск капель, разбивающихся о воду, а вокруг будто бы даже разлился неповторимый аромат благоухающих цветов.
Я невольно улыбнулась. Мне ведь действительно там понравилось!
- Я рад, - улыбнулся Аделион, пальцем погладив мою щеку. И ведь искренне улыбнулся! Первый раз! Даже не верилось как-то…
Установившуюся идиллию прервало появление Эмита. Протянув какой-то сверток, повелитель льда подмигнул мне и, подняв валяющийся на полу массивный стул, вновь устроился на нем верхом, рядом с креслом старшего из наследников Темной Крепости. Видимо, они всегда так проводили вечера.
Взвесив на ладони сверток, я уважительно покачала головой, понимая, что было завернуто в чистое полотенце. Не пришлось даже не разматывать мягкую ткань. Пальцы обожгло холодом – наверняка там находился внушительный кусок льда, само полотенце было чуть влажным и пахло какими-то травами. Похоже, что первую медицинскую помощь мне решили оказать, не отходя от кассы, коли можно так выразиться.
Чёрт… приятно, все-таки!
Одно карябало мне душу.
Аделион в последнее время нравился мне все больше и больше, своими словами, поступками, жестами. Он ведь действительно заботился обо мне в какой-то степени, доверял. Причем доверял настолько, что поверил сразу и без каких-либо заверений. И даже не Къяре, собственной мачехе, а мне, простой рабыне!
Ну ладно, не совсем простой, но суть от этого не меняется. Хотя, простой рабыне вряд ли бы поручили убить Повелителя лератов.
Чтобы скрыть горечь, торопливо приложила лед к брови, зацепив заодно и щеку, скривившись от болезненного ощущения. Если лерат и заметил, то скорее всего списал все на малоприятное лечение.
А вот я себя ругала, на чем свет стоит.
Аккуратней же нужно быть, Карина! Не хватало еще, чтобы Аделион или же Эмит что-нибудь заподозрили.
Если честно, еще даже ничего не сделав, я уже не могла нормально смотреть им в глаза, а что уж будет потом, я не могу представить вовсе. Я не хочу быть предателем. Просто не хочу.
Но выбора у меня нет.
Стукнув хвостом по полу, Демон приподнял голову и, тихонько заскулив, посмотрел на меня жалобным взглядом. Я поспешила его успокоить, по-прежнему прижимая лед к лицу:
- Я в порядке, малыш. Не волнуйся.
М-да. Хотелось бы и мне в это поверить…
О том, что я бросаю здесь своего дархара, мне не хотелось даже задумываться. Так было легче. Некрасиво, неправильно, чертовски гадко, но все равно легче.
Я не сомневалась, что Аделион позаботится о нем и не позволит той, настоящей маранте, обидеть моего питомца. А за здоровее Демона я и вовсе не волновалась – привязка ведь на крови осуществлялась, а она-то как раз тут останется, вместе с телом. Уйдет только душа.
Время текло незаметно. Аделион, Эмит и Соломон о чем-то негромко разговаривали, гости шумно пировали, весело трещал огонь в камине… а лед в полотенце таять, по всей видимости, не собирался. Что ж, узнаю руку Эмита – у меня уже онемела половина лица, а полотенце даже не намокло! Удобно, что ни говори.
Отложив ледяной камушек, с отвращением узрев на ткани алые разводы, аккуратно потрогала бровь и щеку – боли не было. Впрочем, даже если была бы, я мгновенно забыла и о ней, и обо всем, когда с резким звуком распахнулись двустворчатые двери пиршественного зала. И в помещение, обмахиваясь разнообразными веерами, вошли… вошло…
Осспади прости, что это?!
Что женщины – это понятно… вроде. Человек двадцать, они не шли, плавно плыли по воздуху. Горделивые осанки, шикарные платья в стиле сериала «Великолепный век». Из атласа, бархата, шелка, с узорной вышивкой и прочим. Дорогие, слегка крикливые украшения в приличных количествах, аккуратные, ухоженные руки… Вполне себе такие придворные дамы.
Угу, были бы, если бы не пытались весьма неудачно косить под гейш!
А я-то все гадала, зачем среди подаренных мне вещей приткнулся в углу целый сундучок с различным местным гримом?
Вот оно, чё, Михалыч!
Выбеленные лица, губы различных оттенков красного, жирно подведенные глаза и густо накрашенные ресницы здесь были в моде, судя по всему. Но беда-то даже не в этом. Не перебарщивать с косметикой, похоже, умела только возглавляющая шествие Къяра. Лишь на ее лице свежее нанесенная штукатурка смотрелась на редкость красиво и органично, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки так, словно она и не красилась вовсе. Но вот остальные «гейши», кто их учил накладывать макияж? Да я ж на Хэллоуин симпатичнее выглядела в гриме вампирши!
Ну да ладно, это еще простить можно. Но с прическами у них что? Неужели короткие, торчащие во все стороны волосы с кое-как державшимися на них украшениями – это тоже мода такая?
Не, я отказываюсь так выглядеть. Отказываюсь и все тут!
По мере приближения торжественной процессии, я балдела все больше, кажется, начиная понимать, почему так приглянулась в свое время и Аделиону, и Соломону. И дело тут совсем не в расовой принадлежности моего тела, и ни в широком диапазоне эмоций души иномирянки. Просто я на фоне этих индейцев выглядела гораздо свежее!
И натуральнее.
Къяра, остановившись около кресла Аделиона, присела в реверансе (или как он тут правильно называется), не отстававшие от нее дамы зеркально повторили поклон за ней. Я же прижимая коленки к груди, всматривалась в склоненные головы лераток, как говорил мистер Фримен, жадно выискивая недостатки.
На мой вкус они, конечно, нашлись.
Но вот присутствующие лераты, когда Къяра доложила о прибытии «высокородных леди» и Аделион взмахом руки разрешил им садиться, встретили своих половинок одобрительным гулом и приветственными криками. Тут же поднялась суета, мужчины двигались, освобождая места, холодно-чопорные лица леди озарились улыбками, появились слуги с новыми яствами и приборами. Началось какое-то нездоровое оживление.
Однако не сильно-то местные дамы следили за своими манерами: ели просто, руками, салфетки на коленях не пристраивали, медовухи в больших кружках не чурались. Вели они себя за столом достаточно свободно, как замужние леди, так и свободные.
Как я это поняла? Да легко!
Те, что сидели с мужчинами парами и вели себя достаточно откровенно, целуясь, обжимаясь прилюдно, никого не стесняясь – были женаты.
