ПРОЛОГ
За два года до начала Истории
«Хотел бы я знать, зачем звезды светятся... Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою»
«Нам покорится море звёзд».
Инэрис захлопнула книгу и подняла глаза за окно – туда, где в темнеющем небе загорались маленькие огоньки. Из парка, где она проводила последнее лето своего детства, доносились запахи горячей смолы и хвои. Ещё не начало холодать, хотя девочка знала, что и эти минуты тепла – последние. С наступлением ночи с моря всё сильнее дул промозглый ветер.
«Нам покорится море звёзд, - повторила она про себя. – Нет, нам покорилось море звёзд. Но что теперь?»
Мысль оборвалась, подчиняясь резкому звуку – за спиной хлопнула дверь, и на пороге показалась её наставница – владычица Империи Тысячи Солнц, правительница Нимеи и всех прилегающих колоний, глава Сената Кариты, дочь последнего императора династии Магдаро – Аврора.
«Авророй» хрупкая женщина, лишённая возраста, с волосами цвета закатного солнца, которые крупными завитками спадали по хрупким плечам, укутанным в пурпурную мантию, была только для двух существ в обозримой Ойкумене. Первой была её юная ученица, Инэрис. Имя второго давно стёрлось из летописей и легенд, и знала его теперь только сама Аврора – этого, второго, звали Галактион Аэций.
Вся обозримая Галактика вот уже почти тысячу лет называла Аврору не по имени, и даже не по фамилии. Большинство знало её как Вечную Владычицу, ту, что собрала воедино Империю Тысячи Солнц и покорила море звёзд. Ту, что первой обрела бессмертие. Ту, что правила Империей до сих пор.
- Наставница, - Инэрис хитро улыбнулась, одним только краешком губ, будто задумала что-то нехорошее, но Аврора знала, что шалости Инэрис безобидны – по крайней мере, до поры, и часто потакала им, не опасаясь последствий.
- Ты ещё не спишь?
- Едва стемнело, Аврора!
Аврора улыбнулась и присела рядом с девочкой.
- Ты знаешь, что вылетать в шесть.
- Да, но… - Инэрис опустила голову, так что серебристые пряди волос упали ей на лицо, а затем вскинула её снова, вглядываясь в зелёные глаза Авроры. - Я читала, - Инэрис взяла в руки книгу и продемонстрировала её наставнице. - Вот. О Рождении Империи.
Аврора подняла бровь.
- И?
- И я хотела спросить… Ну, знаешь… каждый раз, когда я читаю эту книгу, у меня такое чувство, что из неё вырваны страницы. Смотри… Например, после того, как закончилась война кланов…
Инэрис принялась торопливо листать книгу, но Аврора опустила ладонь поверх обложки и захлопнула фолиант.
- Спать, Инэрис.
- Но ты не ответила…
- Потому что нечего отвечать. История такова, какой она записана в книгах.
Инэрис прищурилась.
- В самом деле? Но разве историю пишут не победители?
- Верно, - согласилась Аврора, - историю пишут победители. Именно поэтому история – это то, что записано в книгах. А то, чего там нет – забыто и должно оставаться забытым.
- Но…
- Никаких «но». Спать.
Инэрис развела руками и встала. Не пытаясь больше спорить, она поплелась к кровати и принялась раздеваться.
Аврора стояла поодаль, не глядя на воспитанницу. Она смотрела за окно, туда, где уже горели первые звёзды.
«Нам покорится море звёзд», - повторила она фразу, которую знала наизусть. Фразу, которую сама же и написала много веков назад.
- Инэрис… - позвала она.
Девочка, уже стоявшая у кровати в одной только просторной белой сорочке, обернулась на голос.
- Я дам тебе эти страницы. Возьмёшь их с собой. Но никто не должен знать, что в них написано. Тебе ясно?
Инэрис серьёзно кивнула, и в глазах её светилось понимание. В который раз Аврора поразилась тому, как странно сочетаются детская чистота и невинность с острым умом и твёрдым характером ученицы. В свои четырнадцать Инэрис казалась то совсем ещё ребёнком, то взрослой, заключённой в хрупком, не до конца ещё сформировавшемся теле.
Аврора подошла к девочке и поцеловала в лоб. Она вернулась в свои покои, сняла со стены картину, покрытую толстым слоем пыли. Провела пальцами по гладкой поверхности, нащупывая замок. Раздался щелчок, и пластина, скрывавшая сейф, уехала в сторону. Аврора достала старинный, написанный ещё на пергаменте том. Сдула с него пыль и, открыв на последней странице, прочитала:
«Ни одна звезда не засияет, пока не найдётся человек, который будет держать сзади чёрное полотно. Галактион Аэций».
***
«Ни одна звезда не засияет, пока не найдётся человек, который будет держать сзади чёрное полотно».
Услышав шорох за спиной, Дезмонд захлопнул книгу и торопливо спрятал её туда, в нишу на стене, позади ряда обычных книг, доступных всем. Быстро задвинул цветными корешками и, оправив камзол, оглянулся.
- Дед? - Дезмонд невольно улыбнулся.
- Опять читаешь?
Эндимион Таурус Аркан, седовласый мужчина в белой мантии, недовольно прищёлкнул языком.
- Дезмонд, не могу понять, что с тобой творится? Скоро станешь таким же брюзгой, как и Анрэй.
Дезмонд фыркнул.
- Если мне стало интересно что-то, кроме забав с оружием, это не значит, что я собираюсь стать таким же сухарём. Просто… - он замешкался, а потом сказал почти правду, - просто книжка интересная попалась. Про подвиги. И войну кланов. Ты знал, что прежде, чем война закончилась, Аврора была свергнута, и год Нимеей правил… Дед, что-то не так?
Эндимион побледнел и схватился рукой за стену.
- Правил кто? – спросил он холодно.
- Ну, я не помню имя. Да и вообще, это сказка. Ты в порядке?
- Дезмонд, посмотри на меня.
Эндимион взял мальчика за плечо и заставил заглянуть себе в глаза.
- Где. Ты. Прочитал это?
- Нигде.
Дезмонд уставился в потолок, и сколько Эндимион не сверлил его взглядом, больше не отвечал.
В конце концов, Эндимион сдался и тяжело вздохнул.
- Дезмонд, не рассказывай никому эту сказку. Она глупая, но за неё ты можешь серьёзно поплатиться.
- Почему? – Дезмонд тут же посмотрел на деда с любопытством.
- Потому что это сказка, Дезмонд. Ложь, которой не было.
- А я думал, что сказки – это быль, которую мы забыли.
- Дезмонд!
- Но я никому не скажу, - согласился мальчик внезапно легко. – Если обещаешь честно ответить на один вопрос.
- Обещаю.
- Галактион Аэций… Он существовал?
Эндимион внимательно посмотрел на мальчика.
- Да. Но это сказка, Дезмонд.
- Само собой.
ГЛАВА 1. Потерянные страницы
Два года спустя
— В чём дело, Дезмонд, хвост и рога потерял?
Дезмонд растянул губы в холодной улыбке и, не поднимая глаз от песка, направил взгляд на Анрэя, в компании других «чистокровных» стоявшего на открытой веранде. День не удался с самого утра. Дезмонд понял это ещё тогда, когда дед сообщил ему об отправке в Нефритовую Академию. Затем выяснилось, что Анрэй копался в его вещах — как ещё объяснить, что пропали его личные записи? И, в довершение всего, сам Анрэй, его единоутробный брат, так вовремя попался Дезмонду на пути.
— Дез, тихо, — на плечо юноше легла рука Каллена Фэроу, единственного, кто не боялся дружить с «отродьем хаоситов», как называли Дезмонда за глаза.
— Я буду тише травы, — сообщил Дезмонд с улыбкой и направился к веранде.
— Дез! — раздалось из-за спины, но Дезмонд был уверен, что в самом деле решит дело тихо.
Двигаясь бесшумно, словно пантера перед прыжком, он перемахнул через ажурный парапет и приземлился прямо посреди кучки парней.
Анрэй был младше его на два года — сейчас ему было четырнадцать. Но в свои четырнадцать он отлично наловчился вертеть окружающими. Красивого и харизматичного юношу, обладавшего внешностью, какую трудно отыскать среди потомков самых благородных семей, поддерживали не только взрослые, но и многие из старших кузенов.
Хотя Анрэй был единственным членом семьи Аркан, обладавшим бледно-золотыми волосами и голубыми глазами, в то время как коронным генотипом дома считались чёрные гладкие волосы, бледная кожа и тёмно-синие глаза - никто не сомневался в его чистейшем происхождении — над кроватью его родителей разве что свечку не держали в первую брачную ночь.
Дезмонд же, хоть и был рождён в той же утробе, появился до заключения брака. Хоть и обладал статью и смольно-чёрными волосами, какие носил в юности сам герцог Эндимион, он оставался сыном неизвестного отца. И сколько бы герцог ни пытался уверить приближённых, что Дезмонд не имел отца вовсе, и потому является сыном дома Аркан во всех смыслах этого слова, слухи ползи как змеи, а неизвестность, подогревавшая котлы досужих домыслов, позволяла высказывать самые неприятные предположения относительно его происхождения.
Фантазия, однако, у сплетников была небогатой, и никто отчего-то не представлял его сыном одного из магистров Ордена Звёзд или хотя бы одного из великих герцогов. Все споры сводились к тому, происходит ли он от залётного пирата или вовсе от чудовища, такого же залётного, но только из внешнего Хаоса.
Дезмонд впервые услышал подобные слухи, когда ему было десять, и по первой воспринимал их болезненно. «Болезненно» в основном для тех, кто эти слухи распускал — потому что уже тогда он чуть не откусил ухо гувернантке, трепавшейся с поварихой о его нечистом происхождении, чем ещё более подкрепил домыслы обеих.
За прошедшие шесть лет изменилось немногое. Разве что теперь Дезмонд не показывал обиды. Он дрался молча, даже когда расшибал кулаки в кровь, и всегда заталкивал пустой трёп в глотку тем, кто его испускал.
Его продолжали называть отродьем хаоситов, но в основном — за глаза.
Исключение составлял Анрэй, справедливо полагавший, что правосудие, в лице многочисленных наставников и дядей — на его стороне.
Дезмонд не интересовался мнением правосудия. У него правосудие было своё. И даже если очередная драка заканчивалась ночью, по старинному обычаю проведённой на горохе, подход свой к ведению переговоров не менял.
— Ты научился читать, Анрэй? — спросил Дезмонд ласково.
Каллен, за утро трижды выслушавший историю с пропавшими выписками из каких-то там книг, взвыл.
— Ты о чём, придурок?
— Не прикидывайся, Анрэй. Отдай мои письма, пока я не забрал их сам.
Анрэй расхохотался и продекламировал по памяти:
- «Ни одна звезда не засияет, пока не найдётся человек, который будет держать сзади чёрное полотно!»
Декламацию поддержал взрыв смеха, а в следующую секунду кулак врезался в аккуратную челюсть блондина.
Анрэй почти не сопротивлялся — он всегда был слабее. Дезмонд успел ударить ещё два раза, прежде чем чьи-то руки оттащили его назад.
Уже через секунду руки исчезли, и, развернувшись, Дезмонд понял, что Каллен врезал тому подпевале, что пытался его скрутить. Он сам рванул на себя руку ещё одного противника, заставляя того упасть на колени.
Драка грозила превратиться в свалку.
Краем глаза Дезмонд заметил, что Анрэй стоит, где стоял, прижавшись спиной к стене и заложив большие пальцы за краешек ремня, как будто и вовсе не был причастен к происходящему, а в следующую секунду над полем боя разнёсся подобный грому голос герцога Эндимиона:
— Прекратить!
Драка стихла.
Каллен, сидевший на спине у одного из подпевал, торопливо вскочил на ноги, оправил камзол и поклонился показавшемуся в дверях герцогу.
— Прошу простить.
Дезмонд, только что поставивший колено на грудь другому, и не подумал шевельнуться.
— Дезмонд, ко мне в кабинет!
Дезмонд надавил напоследок коленом на живот поверженного врага. Тоже встал, отряхнулся и пошёл по направлению к дверям, сопровождаемый неприятным хихиканьем Анрэя.
***
Эндимион был не в духе. Дезмонд понял это сразу, ещё до того, как переступил порог кабинета, по ссутуленным плечам мощного старика и его сжатым в плотную линию губам.
— Дед, если ты из-за Анрэя… — начал Дезмонд осторожно.
Дезмонд не был злым. Просто отношения его с людьми частенько не ладились, и он не слишком-то стремился их поправлять.
Его сложно было назвать нелюдимым, потому что он всегда был в центре любой драки и любой пирушки. Но друзей у него не было, кроме Каллена.
Родные не испытывали к нему тепла, и сам Дезмонд отвечал им тем же, хотя спроси его кто-то посторонний, любит ли он свою семью, Дезмонд ответил бы без запинки, что готов умереть за Аркан.
Эндимион был исключением. С детства лишённый родителей Дезмонд привык, что стареющий герцог всегда находит время, чтобы с ним поговорить. Да и несмотря на то, что законным наследником считался Анрэй, в доме поговаривали, что титул и земли Эндимион собирается завещать Дезмонду. Дезмонд не ждал и не хотел этого, но был бы польщён, если бы дед в самом деле оказал ему доверие.
Дезмонд не боялся вызова к герцогу — не только потому, что вообще был плохо знаком с чувством страха, но и потому, что знал, что, если кто-то из старших и сможет его понять, то только Эндимион.
Но сейчас обстановка в кабинете явно была накалённой, и Дезмонд не знал толком, с чем это связано, а неизвестность всегда вызывает беспокойство.
— Если ты об Анрэе… — повторил он.
— К хаоситам Анрэя, — оборвал его Эндимион и повернулся к внуку лицом, — ты должен вступить в брак.
— Что?.. Прости… у меня уши заложены с утра.
— Ты слышал, Дезмонд. Мне нужно, чтобы ты вступил в брак. И не стоит изображать удивление.
— Дед, а не хватит ли с меня того, что я отправляюсь в Академию? Туда, знаешь ли, жён не берут.
— Мне не обязательно, чтобы ты женился прямо сейчас. Твоя наречённая вполне подождёт, пока ты закончишь Академию. Но невеста должна быть названа до твоего отлёта. На балу Лилий.
— Отлично… Дед, я улетаю через два дня! Почему не подождать до моего возвращения?
— Дезмонд, не спорь, — Эндимион посмотрел на внука мрачно и устало. — Если бы у меня был выход, я не заставлял бы тебя, ты же знаешь.
— А может, жениться кому-нибудь другому? — Дезмонд был не из тех, кто способен легко смириться с судьбой, но Эндимион ответил ему взглядом настолько мрачным, что юноша замолчал.
— Просто познакомься с ней. Объяви о помолвке. Затем мы отложим свадьбу до окончания твоего обучения, а за эти два года может произойти всё, что угодно.
— Ты поэтому решил отправить меня в Академию? — спросил Дезмонд, вмиг становясь серьёзным.
Эндимион помолчал, обдумывая ответ.
— Я не был уверен, — сказал он наконец, — но предвидел такую возможность.
— Хорошо, — Дезмонд поклонился, — прости меня, мне нужно подготовиться к балу.
Эндимион проводил внука долгим задумчивым взглядом. Он не хотел говорить о том, насколько нужен сейчас Аркану этот союз — не хотел и был рад, что Дезмонд не стал спрашивать: «Зачем?»
***
— Владычица, — Инэрис глубоко поклонилась наставнице, сидевшей на троне, но в глазах её плясали озорные искорки. Инэрис могла быть чертовски вежлива, когда хотела, но Аврора не верила в эту вежливость ни на грош — слишком легко её воспитанница менялась в настроении.
И когда Аврора улыбнулась, причиной тому была не почтительность ученицы. Она смотрела на воспитанницу, которую не видела два года, и невольно восхищалась теми изменениями, что произошли в ней за время обучения в Ордене.
Инэрис стала выше, и Аврора подозревала, что стоит им встать рядом, как она окажется выше даже свое покровительницы. Она была стройна и изящна, но в позе её проглядывала уверенность хищной птицы, а руки лежали на рукоятях оружия, висевшего на поясе с небрежной уверенностью умелого бойца — без кичливости, присущей юнцам. У левого бедра Инэрис виднелась витая гарда церемониальной сабли, у правого — простая и чуть потёртая рукоятка скорчера.
