К чёрту Люкса с его дурацкими комплексами, к чёрту твою маньячку Полину. Их здесь нет и это замечательно. Здесь только ты и я, мой сладкий. Будем считать, что мы с тобой сохранили верность друг другу в этом эксклюзивном деле, даже если и вынуждены были спать с другими эти полгода. Ну, расслабься, расслабься же, солнышко, — негромким, нежным голосом проворковала Ольга, снова принимаясь ласкать его с только ей присущей, безумной изобретательностью и отчаянной смелостью. — Ты весь, прямо как натянутая струна. Расслабься и доверься мне. Не надо сопротивляться и спорить. К тому же это абсолютно бесполезно. Всё равно ты у меня в руках, и ты уже не сбежишь от меня, даже если бы захотел. Ты не можешь сбежать. Ты не можешь вырваться. Ты не можешь позвать на помощь. Ты не можешь это прекратить. И сейчас я сделаю с тобой всё, что захочу… всё, всё, что захочу. Я могу причинить тебе боль. Я могу доставить тебе удовольствие. Я могу убить тебя. Я могу позволить тебе дышать и задыхаться от желания. Я повелеваю твоим телом. Я владею твоей душой. Разве это тебя не возбуждает? Вижу, что возбуждает… о, как замечательно это тебя возбуждает.
А знаешь, что я хочу сделать с тобой? Я хочу заставить тебя громко стонать от удовольствия. Не надо сдерживаться, Руслан… не надо. Мне не нравится, когда ты сдерживаешься и прячешь своё удовольствие внутри. Отпусти себя на волю. Покажи мне, как тебе приятно. Покажи мне, как ты не владеешь собой, как ты сходишь с ума, как ты теряешь контроль. Отдай себя мне… вот так, целиком… без остатка… отдай себя мне. Я же вижу, ты тоже этого хочешь. Ты хочешь принадлежать мне… подчиниться мне… слушаться меня… только меня… выполнять всё, что я захочу… А я буду делать с тобой всё что угодно… Ты этого хочешь, очень хочешь… Доверься, доверься мне сейчас… ведь это я… я снова с тобой, здесь… я люблю тебя… только тебя… я люблю тебя мучить… я люблю делать тебе приятно… я люблю видеть тебя беспомощным… я люблю чувствовать, как ты теряешь контроль… как ты сходишь с ума от удовольствия… я люблю тебя и хочу, чтобы ты был мой… только мой… и ты мой… ты только мой сейчас…
Вполголоса бормоча эти безумные, ласковые слова в коротких промежутках между горячими, страстными поцелуями, Ольга принялась неторопливо расстёгивать ремень на его джинсах, медленно спустила их вниз, потом небрежно сдвинула резинку трусов на его левом бедре, чтобы обнажить маленькую татуировку, скрытую в самом укромном местечке: тигрица, изящно изогнувшаяся в прыжке вокруг запертого замочка, под которым располагался небольшой ключ с филигранно прорисованной, ажурной головкой и ниже буква «О», украшенная причудливыми вензелями и завитушками.
—Она здесь, на твоей коже, — пробормотала Ольга и нежно обвела пальчиком контур рисунка.
—Ну, а куда она может деться... конечно, она здесь, — взволнованно проговорил Руслан.
—Так приятно снова увидеть её... Эта секретная татушка, которую ты сделал для меня, так возбуждает... Помнишь, как её делали? Я наблюдала за процессом. Это было долго... тебе было больно... но ты терпел... для меня... ты держал меня за руку... ты принадлежал мне... помнишь? — девушка поцеловала татушку, потом медленно провела по ней влажным языком, словно хотела попробовать прошлое на вкус.
—Конечно, помню, — хрипло выдохнул парень, сдаваясь и больше не пытаясь отстраниться.
—Ты всё ещё принадлежишь мне, Руслан?
—Да.
—Ты мой?
—Да.
—Скажи, что ты мой.
—Я твой, Оля.
—Скажи, что ты принадлежишь мне.
—Я принадлежу тебе, Оля...
—Скажи, что ты хочешь, очень хочешь, чтобы я сделала это с тобой прямо сейчас.
—Хочу... да, очень хочу, чтобы ты... сделала это со мной... прямо сейчас.
—Проси.
—Прошу... пожалуйста... сделай это со мной...
—Прямо сейчас?
—Да...
—Умоляй.
—Умоляю... сделай это... сделай это со мной...
—Ещё.
—Пожалуйста... сделай это... пожалуйста... умоляю...
—Скажи, что я могу делать с тобой всё, что захочу.
—Ты можешь делать... со мной... всё... всё, что хочешь, — в изнеможении бессильно привалившись к стене, задыхаясь от возбуждения, пробормотал Руслан, понимая, что ему ничего другого просто не остаётся, только полностью довериться ей, отдаться её опытным, уверенным и ласковым рукам, смелым и нежным губам, изобретательному языку.
Без малейшего смущения, с безмятежной неторопливостью, медленно сводящей его с ума, девушка играла его возбуждением, то распаляя его, то сдерживая. Она словно подбирала сладкий ключик к наслаждению, пока ещё запертому внутри, в глубинах его дрожащего тела, томимого нетерпеливой, мучительной жаждой. Её горячие, жадные губы, её виртуозные движения, то лёгкие и поверхностные, то глубокие и страстные казались парню каким-то властным и порочным ритуалом, призванным одновременно поработить и освободить его. Затуманившийся пронзительными, сладостными ощущениями рассудок давно капитулировал, сдался, утонул в вихре возбуждения, которое сметало всё на своём пути, уносилось вглубь и рвалось наружу, устремляясь к последнему пределу, за которым ждало блаженство.
Лишь одна смутная мысль беспомощно болталась на поверхности сознания, не желая тонуть в чувственных удовольствиях. «Она сказала, что любит меня». Эта мысль несла с собой безумную радость и жестокие сомнения. Окрашивая физическое наслаждение в яркие цвета надежды и боли, она, словно тихий голос души, безостановочно крутилась в голове у Руслана, контрапунктом прошитая тяжёлым, волнующим, гипнотическим ритмом песни «Physical», которая от края до края заполняла коридор своей громкой, возбуждающей аурой, нескромно приправленной жадными, влажными звуками, лихорадочным дыханием парня, его тихими стонами и бешеным стуком сердца...
Конец третьей части.
Через пару минут после её звонка дверь широко распахнулась, и на пороге Алиса увидела жизнерадостно улыбающуюся Светку в свободном, голубом халатике. Её короткие, светлые волосы были в живописном, но тщательно продуманном беспорядке, симпатичное личико сияло искренней радостью.
—Ты извини, Светочка, что я тебя беспокою дома, — смущённо начала девушка, — просто я была в твоей парикмахерской, и там мне сообщили, что у тебя сегодня выходной. Вот я и…
—Да я ведь уже сказала тебе по телефону, что жду тебя с нетерпением. Входи скорее, — радостно проговорила Светка и, схватив подругу за руку, втащила её в прихожую.
—Нет, мне, правда, неловко, что я вот так, неожиданно к тебе врываюсь, — виновато пробормотала Алиса, оглядывая просторную прихожую с огромным зеркалом, висящим на стене сбоку от входной двери. — Ты не занята?
—Ну, конечно, нет. Я очень рада, что ты зашла. Сколько раз я уже тебя приглашала. Помнишь? Наверно, если бы тебе не понадобилась срочно причёска, ты бы так и не отважилась прийти ко мне в гости, да?
—Нет… то есть… извини, — совсем смутилась девушка. — На меня столько всего навалилось в последнее время. Пожалуйста, не обижайся.
—Ладно, я не обижаюсь, — улыбнулась Светка и добавила оживлённо: — А знаешь, ты уже намного лучше выглядишь, чем пару дней назад, когда я встретила тебя в магазине. Тебе лучше?
—Да, мне лучше. Спасибо, Светочка. Так ты и дома сможешь сделать мне причёску?
—Конечно. У меня здесь есть всё необходимое. Я очень часто стригу дома своих друзей и знакомых.
—Я так рада. А то я расстроилась, когда узнала, что у тебя выходной. Мне очень нужно как-нибудь красиво уложить волосы сегодня. Понимаешь… приехал Андрей, — смущённо призналась Алиса, — и пригласил меня в ресторан…
—Ах, вот почему ты так хорошо выглядишь сегодня, — засмеялась Светка. — Ну, что же, это неудивительно. Наконец-то твой жутко занятой Андрей явился, чтобы разогнать твою хандру. Давно пора.
—Он ждёт меня через два часа. Поможешь мне сделать что-нибудь с волосами? — девушка машинально запустила руку в густую, мягкую копну своих длинных, тёмных волос, окутавших её спину и плечи, словно шелковистым плащом.
—Ну, конечно, помогу. Устроимся прямо вот здесь, в прихожей. Тут очень удобное и большое зеркало. Сейчас вот только стул для тебя притащу.
Светка побежала в комнату и через несколько минут вернулась со стулом и переброшенной через плечо длинной, синей, шёлковой пелериной, на которой было изображено улыбающееся лицо девушки с короткой, модной причёской и вызывающе ярким макияжем.
—Вот, садись, — пригласила она, поставив стул перед зеркалом, потом зажгла три дополнительных светильника и открыла дверцу шкафчика в углу. — Видишь, тут у меня есть всё, что хочешь, — добавила Светка, с гордостью демонстрируя разнообразные парикмахерские инструменты и длинный ряд всевозможных баночек с красками и прочими нужными жидкостями.
Алиса села на стул и с улыбкой посмотрела в зеркало на свою новую подругу, которая с профессионально деловитым видом стояла у неё за спиной, готовясь приступить к своему любимому занятию. Они познакомились совсем недавно, но Светка очень нравилась ей, и порой Алису посещало странное чувство, будто они знают друг друга всю жизнь.
Маленькая, светловолосая, голубоглазая, она, казалось, заряжала всё вокруг своей живостью, непосредственностью, доброжелательностью и оптимизмом. Общаться с ней было очень легко и приятно. А чувство доверия от её неподдельного, искреннего интереса и участливых вопросов рождалось так естественно, что не поддаться ему оказывалось просто невозможно.
Светка быстро накинула на Алису свою пелеринку и, приподняв тяжёлую, густую массу роскошных, длинных волос, завязала пелерину сзади на шее.
—Какие у тебя красивые волосы, — с искренним восхищением сказала она, становясь у Алисы за спиной и запустив обе руки в её густую, тёмную шевелюру. — Такие волосы в наше время не часто встретишь. А что ты хочешь с ними сделать? Надеюсь, не стричься? Стричь такую невероятную красоту было бы жалко.
—Ну, если только немного подравнять. И вот здесь, по обеим сторонам лица сделать чуть короче. Ну, ты знаешь, наверно, как сейчас модно. Вот здесь и здесь, — Алиса попыталась жестами изобразить то, что ей было нужно.
—Понятно, — кивнула Светка и задумчиво взъерошила свои короткие, светлые волосы, — сзади я тебе подравняю треугольником, по последней моде. Вот здесь, сбоку сделаем ступени. А потом соорудим такую причёску, что твой Андрей просто упадёт от восхищения, когда тебя увидит. Сколько у нас времени?
—Два часа. Но мне надо будет ещё заехать домой, чтобы переодеться.
—Отлично. Времени вполне достаточно. Где мой пульверизатор? Надо слегка намочить кончики, — Светка достала из шкафчика пульверизатор и унеслась в ванную, чтобы набрать в него воды.
Пока её не было, Алиса неподвижно сидела на стуле и в прострации мрачно смотрела на своё отражение, пытаясь понять, действительно ли она лучше выглядит, или подруга просто сказала ей комплимент, чтобы немного подбодрить. Она всё ещё была очень бледная, и глаза, обведённые предательской синевой, следствием бессонницы, выдавали владевшие ею страх и отчаяние, несмотря на все титанические усилия девушки принять спокойный и беззаботный вид.
Светка притащила с собой несколько газет, быстро расстелила их на полу возле стула, потом побрызгала на волосы подруги водой из пульверизатора.
—Ну, что же, пожалуй, начнём, — радостно улыбаясь, объявила она и вооружилась ножницами.
Алиса ничего не рассказывала Светке о своих недавних злоключениях, не хватило храбрости и решимости. Но сейчас, глядя на симпатичное, открытое, доверчивое лицо подруги, изо всех сил старавшейся её подбодрить и поддержать, девушка почти жалела о своей трусливой неискренности, о том, что лицемерно и малодушно сослалась на проблемы со здоровьем вместо того, чтобы честно рассказать всю правду о неприятном и жутком происшествии в L-клубе. Если бы в своё время она сделала это, то сейчас смогла бы облегчить своё сердце и признаться Светке, что её не так уж и радует предстоящая встреча с Андреем, как она старается показать. А притворяться весёлой и спокойной невыносимо тяжко.
Ледяной страх, жгучий стыд и дурные предчувствия, что Андрей может каким-то образом узнать о постигшем её несчастье, вот уже который день неотступно терзали Алису, лишая всякого покоя и радости от этой долгожданной прежде встречи. Чтобы скрыть свои истинные чувства, девушка и решилась обставить всё так торжественно, сделать праздничную причёску, надеть ослепительное вечернее платье, отправиться в дорогой ресторан.
Она надеялась, что за внешней мишурой Андрей не заметит затаённого ужаса в её глазах, выдающего её скрытое нежелание встречаться с ним. Не поймёт, какие жуткие воспоминания преследуют её, не догадается, что все эти дни после кошмарного происшествия она, замирая от сладкой боли в измученном сердце, думала лишь об одном человеке.
Почти против собственной воли Алиса думала о незнакомом парне с зелёными глазами, который нечаянно толкнул её у лестницы, а позже, в клубе, пригласил её танцевать, а потом пришёл к ней на помощь в этом ужасном, тёмном парке. Чтобы спастись от кошмарного наваждения и успокоиться, девушка снова и снова старалась вспоминать лишь те мгновения, что они провели вместе с Русланом.
И ничто не могло изгнать эти запретные мысли из её головы, ни осторожные предостережения брата, ни те страшные истории, которые рассказала о Руслане Ольга. Сначала Алиса изо всех сил старалась поверить в них. Холодный рассудок предупреждал об опасности, но сердце, охваченное непонятным смятением, отказывалось верить. И все её старания были тщетны, стоило девушке вспомнить, как он нежно подхватил её своими сильными руками и перенёс через какую-то канаву в жутком, тёмном, старом парке.
Она до сих пор помнила надёжное и бережное прикосновение его рук, видела, словно наяву, его профиль, едва различимый в темноте, с яркой, багряно вспыхивавшей звёздочкой сигареты, которую парень курил, пока они сидели на скамейке и ждали Женю. Замирая от волнения и благодарности, Алиса вспоминала его большие, светло-зелёные глаза, такие грустные, и длинные, густые пряди тёмных волос, которые пытались прикрыть шрам на левой щеке, и трогательное, испуганное, виноватое выражение на его лице, когда она подняла его упавшие на пол ключи. А как он удивился, когда она согласилась потанцевать с ним. С какой робостью и смущением он касался её тогда.
Всё его поведение в клубе, да и потом, в парке, когда он спас её от насильника, настолько не вязалось с жуткими рассказами Ольги, что Алиса просто не могла ей поверить. Девушка продолжала думать о своём таинственном спасителе с неожиданной нежностью и горячей признательностью. Кем бы он ни был, чем бы он ни занимался, она твёрдо решила не верить ничьим плохим словам и нелестным отзывам о нём, потому что собиралась составить о нём своё собственное мнение, если им доведётся ещё хоть раз встретиться в этой жизни.
—Наверно, ты уже страшно соскучилась по своему Андрею, — прерывая бессвязный поток её грустных мыслей, сказала Светка, беззаботно щёлкая ножницами и даже не подозревая, что сыплет соль на свежие раны подруги, — ведь вы так долго не виделись.
—Да, — с трудом выдавила из себя Алиса, поспешно опустив глаза, чтобы подруга не заметила их странного выражения, — соскучилась…
—Я бы так не смогла. Видеть друг друга раз в неделю, а то и реже. Ужас! Мы с Игорем встречаемся каждый день, и всё равно мне мало. Вот сейчас его нет, и, представь, я уже страшно скучаю, — засмеялась Светка.
А знаешь, что я хочу сделать с тобой? Я хочу заставить тебя громко стонать от удовольствия. Не надо сдерживаться, Руслан… не надо. Мне не нравится, когда ты сдерживаешься и прячешь своё удовольствие внутри. Отпусти себя на волю. Покажи мне, как тебе приятно. Покажи мне, как ты не владеешь собой, как ты сходишь с ума, как ты теряешь контроль. Отдай себя мне… вот так, целиком… без остатка… отдай себя мне. Я же вижу, ты тоже этого хочешь. Ты хочешь принадлежать мне… подчиниться мне… слушаться меня… только меня… выполнять всё, что я захочу… А я буду делать с тобой всё что угодно… Ты этого хочешь, очень хочешь… Доверься, доверься мне сейчас… ведь это я… я снова с тобой, здесь… я люблю тебя… только тебя… я люблю тебя мучить… я люблю делать тебе приятно… я люблю видеть тебя беспомощным… я люблю чувствовать, как ты теряешь контроль… как ты сходишь с ума от удовольствия… я люблю тебя и хочу, чтобы ты был мой… только мой… и ты мой… ты только мой сейчас…
Вполголоса бормоча эти безумные, ласковые слова в коротких промежутках между горячими, страстными поцелуями, Ольга принялась неторопливо расстёгивать ремень на его джинсах, медленно спустила их вниз, потом небрежно сдвинула резинку трусов на его левом бедре, чтобы обнажить маленькую татуировку, скрытую в самом укромном местечке: тигрица, изящно изогнувшаяся в прыжке вокруг запертого замочка, под которым располагался небольшой ключ с филигранно прорисованной, ажурной головкой и ниже буква «О», украшенная причудливыми вензелями и завитушками.
—Она здесь, на твоей коже, — пробормотала Ольга и нежно обвела пальчиком контур рисунка.
—Ну, а куда она может деться... конечно, она здесь, — взволнованно проговорил Руслан.
—Так приятно снова увидеть её... Эта секретная татушка, которую ты сделал для меня, так возбуждает... Помнишь, как её делали? Я наблюдала за процессом. Это было долго... тебе было больно... но ты терпел... для меня... ты держал меня за руку... ты принадлежал мне... помнишь? — девушка поцеловала татушку, потом медленно провела по ней влажным языком, словно хотела попробовать прошлое на вкус.
—Конечно, помню, — хрипло выдохнул парень, сдаваясь и больше не пытаясь отстраниться.
—Ты всё ещё принадлежишь мне, Руслан?
—Да.
—Ты мой?
—Да.
—Скажи, что ты мой.
—Я твой, Оля.
—Скажи, что ты принадлежишь мне.
—Я принадлежу тебе, Оля...
—Скажи, что ты хочешь, очень хочешь, чтобы я сделала это с тобой прямо сейчас.
—Хочу... да, очень хочу, чтобы ты... сделала это со мной... прямо сейчас.
—Проси.
—Прошу... пожалуйста... сделай это со мной...
—Прямо сейчас?
—Да...
—Умоляй.
—Умоляю... сделай это... сделай это со мной...
—Ещё.
—Пожалуйста... сделай это... пожалуйста... умоляю...
—Скажи, что я могу делать с тобой всё, что захочу.
—Ты можешь делать... со мной... всё... всё, что хочешь, — в изнеможении бессильно привалившись к стене, задыхаясь от возбуждения, пробормотал Руслан, понимая, что ему ничего другого просто не остаётся, только полностью довериться ей, отдаться её опытным, уверенным и ласковым рукам, смелым и нежным губам, изобретательному языку.
Без малейшего смущения, с безмятежной неторопливостью, медленно сводящей его с ума, девушка играла его возбуждением, то распаляя его, то сдерживая. Она словно подбирала сладкий ключик к наслаждению, пока ещё запертому внутри, в глубинах его дрожащего тела, томимого нетерпеливой, мучительной жаждой. Её горячие, жадные губы, её виртуозные движения, то лёгкие и поверхностные, то глубокие и страстные казались парню каким-то властным и порочным ритуалом, призванным одновременно поработить и освободить его. Затуманившийся пронзительными, сладостными ощущениями рассудок давно капитулировал, сдался, утонул в вихре возбуждения, которое сметало всё на своём пути, уносилось вглубь и рвалось наружу, устремляясь к последнему пределу, за которым ждало блаженство.
Лишь одна смутная мысль беспомощно болталась на поверхности сознания, не желая тонуть в чувственных удовольствиях. «Она сказала, что любит меня». Эта мысль несла с собой безумную радость и жестокие сомнения. Окрашивая физическое наслаждение в яркие цвета надежды и боли, она, словно тихий голос души, безостановочно крутилась в голове у Руслана, контрапунктом прошитая тяжёлым, волнующим, гипнотическим ритмом песни «Physical», которая от края до края заполняла коридор своей громкой, возбуждающей аурой, нескромно приправленной жадными, влажными звуками, лихорадочным дыханием парня, его тихими стонами и бешеным стуком сердца...
Конец третьей части.
Часть четвёртая. Глава 1
Через пару минут после её звонка дверь широко распахнулась, и на пороге Алиса увидела жизнерадостно улыбающуюся Светку в свободном, голубом халатике. Её короткие, светлые волосы были в живописном, но тщательно продуманном беспорядке, симпатичное личико сияло искренней радостью.
—Ты извини, Светочка, что я тебя беспокою дома, — смущённо начала девушка, — просто я была в твоей парикмахерской, и там мне сообщили, что у тебя сегодня выходной. Вот я и…
—Да я ведь уже сказала тебе по телефону, что жду тебя с нетерпением. Входи скорее, — радостно проговорила Светка и, схватив подругу за руку, втащила её в прихожую.
—Нет, мне, правда, неловко, что я вот так, неожиданно к тебе врываюсь, — виновато пробормотала Алиса, оглядывая просторную прихожую с огромным зеркалом, висящим на стене сбоку от входной двери. — Ты не занята?
—Ну, конечно, нет. Я очень рада, что ты зашла. Сколько раз я уже тебя приглашала. Помнишь? Наверно, если бы тебе не понадобилась срочно причёска, ты бы так и не отважилась прийти ко мне в гости, да?
—Нет… то есть… извини, — совсем смутилась девушка. — На меня столько всего навалилось в последнее время. Пожалуйста, не обижайся.
—Ладно, я не обижаюсь, — улыбнулась Светка и добавила оживлённо: — А знаешь, ты уже намного лучше выглядишь, чем пару дней назад, когда я встретила тебя в магазине. Тебе лучше?
—Да, мне лучше. Спасибо, Светочка. Так ты и дома сможешь сделать мне причёску?
—Конечно. У меня здесь есть всё необходимое. Я очень часто стригу дома своих друзей и знакомых.
—Я так рада. А то я расстроилась, когда узнала, что у тебя выходной. Мне очень нужно как-нибудь красиво уложить волосы сегодня. Понимаешь… приехал Андрей, — смущённо призналась Алиса, — и пригласил меня в ресторан…
—Ах, вот почему ты так хорошо выглядишь сегодня, — засмеялась Светка. — Ну, что же, это неудивительно. Наконец-то твой жутко занятой Андрей явился, чтобы разогнать твою хандру. Давно пора.
—Он ждёт меня через два часа. Поможешь мне сделать что-нибудь с волосами? — девушка машинально запустила руку в густую, мягкую копну своих длинных, тёмных волос, окутавших её спину и плечи, словно шелковистым плащом.
—Ну, конечно, помогу. Устроимся прямо вот здесь, в прихожей. Тут очень удобное и большое зеркало. Сейчас вот только стул для тебя притащу.
Светка побежала в комнату и через несколько минут вернулась со стулом и переброшенной через плечо длинной, синей, шёлковой пелериной, на которой было изображено улыбающееся лицо девушки с короткой, модной причёской и вызывающе ярким макияжем.
—Вот, садись, — пригласила она, поставив стул перед зеркалом, потом зажгла три дополнительных светильника и открыла дверцу шкафчика в углу. — Видишь, тут у меня есть всё, что хочешь, — добавила Светка, с гордостью демонстрируя разнообразные парикмахерские инструменты и длинный ряд всевозможных баночек с красками и прочими нужными жидкостями.
Алиса села на стул и с улыбкой посмотрела в зеркало на свою новую подругу, которая с профессионально деловитым видом стояла у неё за спиной, готовясь приступить к своему любимому занятию. Они познакомились совсем недавно, но Светка очень нравилась ей, и порой Алису посещало странное чувство, будто они знают друг друга всю жизнь.
Маленькая, светловолосая, голубоглазая, она, казалось, заряжала всё вокруг своей живостью, непосредственностью, доброжелательностью и оптимизмом. Общаться с ней было очень легко и приятно. А чувство доверия от её неподдельного, искреннего интереса и участливых вопросов рождалось так естественно, что не поддаться ему оказывалось просто невозможно.
Светка быстро накинула на Алису свою пелеринку и, приподняв тяжёлую, густую массу роскошных, длинных волос, завязала пелерину сзади на шее.
—Какие у тебя красивые волосы, — с искренним восхищением сказала она, становясь у Алисы за спиной и запустив обе руки в её густую, тёмную шевелюру. — Такие волосы в наше время не часто встретишь. А что ты хочешь с ними сделать? Надеюсь, не стричься? Стричь такую невероятную красоту было бы жалко.
—Ну, если только немного подравнять. И вот здесь, по обеим сторонам лица сделать чуть короче. Ну, ты знаешь, наверно, как сейчас модно. Вот здесь и здесь, — Алиса попыталась жестами изобразить то, что ей было нужно.
—Понятно, — кивнула Светка и задумчиво взъерошила свои короткие, светлые волосы, — сзади я тебе подравняю треугольником, по последней моде. Вот здесь, сбоку сделаем ступени. А потом соорудим такую причёску, что твой Андрей просто упадёт от восхищения, когда тебя увидит. Сколько у нас времени?
—Два часа. Но мне надо будет ещё заехать домой, чтобы переодеться.
—Отлично. Времени вполне достаточно. Где мой пульверизатор? Надо слегка намочить кончики, — Светка достала из шкафчика пульверизатор и унеслась в ванную, чтобы набрать в него воды.
Пока её не было, Алиса неподвижно сидела на стуле и в прострации мрачно смотрела на своё отражение, пытаясь понять, действительно ли она лучше выглядит, или подруга просто сказала ей комплимент, чтобы немного подбодрить. Она всё ещё была очень бледная, и глаза, обведённые предательской синевой, следствием бессонницы, выдавали владевшие ею страх и отчаяние, несмотря на все титанические усилия девушки принять спокойный и беззаботный вид.
Светка притащила с собой несколько газет, быстро расстелила их на полу возле стула, потом побрызгала на волосы подруги водой из пульверизатора.
—Ну, что же, пожалуй, начнём, — радостно улыбаясь, объявила она и вооружилась ножницами.
Алиса ничего не рассказывала Светке о своих недавних злоключениях, не хватило храбрости и решимости. Но сейчас, глядя на симпатичное, открытое, доверчивое лицо подруги, изо всех сил старавшейся её подбодрить и поддержать, девушка почти жалела о своей трусливой неискренности, о том, что лицемерно и малодушно сослалась на проблемы со здоровьем вместо того, чтобы честно рассказать всю правду о неприятном и жутком происшествии в L-клубе. Если бы в своё время она сделала это, то сейчас смогла бы облегчить своё сердце и признаться Светке, что её не так уж и радует предстоящая встреча с Андреем, как она старается показать. А притворяться весёлой и спокойной невыносимо тяжко.
Ледяной страх, жгучий стыд и дурные предчувствия, что Андрей может каким-то образом узнать о постигшем её несчастье, вот уже который день неотступно терзали Алису, лишая всякого покоя и радости от этой долгожданной прежде встречи. Чтобы скрыть свои истинные чувства, девушка и решилась обставить всё так торжественно, сделать праздничную причёску, надеть ослепительное вечернее платье, отправиться в дорогой ресторан.
Она надеялась, что за внешней мишурой Андрей не заметит затаённого ужаса в её глазах, выдающего её скрытое нежелание встречаться с ним. Не поймёт, какие жуткие воспоминания преследуют её, не догадается, что все эти дни после кошмарного происшествия она, замирая от сладкой боли в измученном сердце, думала лишь об одном человеке.
Почти против собственной воли Алиса думала о незнакомом парне с зелёными глазами, который нечаянно толкнул её у лестницы, а позже, в клубе, пригласил её танцевать, а потом пришёл к ней на помощь в этом ужасном, тёмном парке. Чтобы спастись от кошмарного наваждения и успокоиться, девушка снова и снова старалась вспоминать лишь те мгновения, что они провели вместе с Русланом.
И ничто не могло изгнать эти запретные мысли из её головы, ни осторожные предостережения брата, ни те страшные истории, которые рассказала о Руслане Ольга. Сначала Алиса изо всех сил старалась поверить в них. Холодный рассудок предупреждал об опасности, но сердце, охваченное непонятным смятением, отказывалось верить. И все её старания были тщетны, стоило девушке вспомнить, как он нежно подхватил её своими сильными руками и перенёс через какую-то канаву в жутком, тёмном, старом парке.
Она до сих пор помнила надёжное и бережное прикосновение его рук, видела, словно наяву, его профиль, едва различимый в темноте, с яркой, багряно вспыхивавшей звёздочкой сигареты, которую парень курил, пока они сидели на скамейке и ждали Женю. Замирая от волнения и благодарности, Алиса вспоминала его большие, светло-зелёные глаза, такие грустные, и длинные, густые пряди тёмных волос, которые пытались прикрыть шрам на левой щеке, и трогательное, испуганное, виноватое выражение на его лице, когда она подняла его упавшие на пол ключи. А как он удивился, когда она согласилась потанцевать с ним. С какой робостью и смущением он касался её тогда.
Всё его поведение в клубе, да и потом, в парке, когда он спас её от насильника, настолько не вязалось с жуткими рассказами Ольги, что Алиса просто не могла ей поверить. Девушка продолжала думать о своём таинственном спасителе с неожиданной нежностью и горячей признательностью. Кем бы он ни был, чем бы он ни занимался, она твёрдо решила не верить ничьим плохим словам и нелестным отзывам о нём, потому что собиралась составить о нём своё собственное мнение, если им доведётся ещё хоть раз встретиться в этой жизни.
—Наверно, ты уже страшно соскучилась по своему Андрею, — прерывая бессвязный поток её грустных мыслей, сказала Светка, беззаботно щёлкая ножницами и даже не подозревая, что сыплет соль на свежие раны подруги, — ведь вы так долго не виделись.
—Да, — с трудом выдавила из себя Алиса, поспешно опустив глаза, чтобы подруга не заметила их странного выражения, — соскучилась…
—Я бы так не смогла. Видеть друг друга раз в неделю, а то и реже. Ужас! Мы с Игорем встречаемся каждый день, и всё равно мне мало. Вот сейчас его нет, и, представь, я уже страшно скучаю, — засмеялась Светка.
