Это Руслан неподвижно лежал на земле, неловко подвернув под себя руку. Полина узнала его. Любимое лицо, наполовину скрытое капюшоном, было повёрнуто в сторону дороги и выглядело абсолютно безжизненным.
Застыв от ужаса, Полина смотрела на Руслана и не верила своим глазам. Всё это слишком уж напоминало кошмарный сон, от которого так хочется поскорее проснуться. Девушка растерялась, не зная, что ей делать. Она, конечно, помнила о своём обещании больше не приближаться к нему, но вдруг он умирает, и ему нужна помощь.
Подстёгнутая этой ужасной мыслью, Полина робко открыла калитку, всё ещё не решаясь пересечь улицу и подойти к парню. В это самое мгновение Руслан вдруг слабо пошевелился, и девушка услышала тихий стон. Охваченная невыносимой тревогой и жгучей жалостью, Полина неуверенно ступила на дорогу. Её раздирали противоречивые чувства. Как же ей хотелось броситься к Руслану и предложить свою помощь! Но она боялась, что, узнав, парень с ужасом оттолкнёт её.
Пока девушка, кусая губы, мучительно раздумывала над создавшимся положением, не решаясь приблизиться к нему, Руслан снова пошевелился, и Полина увидела, что он пытается встать. Уцепившись обеими руками за забор, парень кое-как подтянул вверх своё непослушное тело и встал на колени. И тут девушке вдруг пришла в голову ужасная мысль, что он сейчас обернётся и заметит её. Этого никак нельзя было допустить.
Полина бросилась обратно в дом и поспешно погасила свет над своим крыльцом. Ей не хотелось, чтобы Руслан её заметил, но и оставаться в доме она не могла, а потому снова, крадучись, вышла во двор. Спрятавшись за густым кустом жасмина, растущим у самого забора, девушка, обливаясь слезами, наблюдала, как парень снова и снова пытается встать, потом с трудом открывает калитку и, неуверенно переставляя непослушные ноги, шатаясь и спотыкаясь, медленно тащится по дорожке к своему дому.
Издалека он был похож на пьяного. «Может быть, он просто сильно пьян», пытаясь себя успокоить, думала Полина, «тогда хорошо, что я не стала к нему лезть, это бы только его разозлило». Но какой-то неумолимый голос внутри твердил ей, что Руслан не пьян, что с ним случилось что-то ужасное, и она ничем не может ему помочь.
Не дойдя нескольких метров до своего крыльца, Руслан снова упал и в этот момент совсем не был похож на пьяного. До охваченной ужасом Полины донёсся слабый стон, исторгнутый болью, и девушка увидела, что, привстав на колени, парень судорожно прижимает ладонь ко рту. На таком расстоянии Полина не могла рассмотреть точно, тем более в темноте, но ей вдруг показалось, что пальцы Руслана испачканы кровью.
Сердце девушки вновь заледенело от новой волны ужаса и отчаяния. Что же делать? Он не пьян. Ему плохо. Наверно, кто-то жестоко избил его, и теперь у него идёт кровь горлом. Может быть, он умирает. А она стоит здесь и трусливо трясётся от страха вместо того, чтобы помочь ему. Но примет ли он помощь от неё после всей этой гадкой истории с биноклем? Руслан подумает, что она снова следит за ним. И будет прав, потому что так оно и есть.
Не находя никакого выхода из создавшейся ситуации, дойдя до последнего предела отчаяния, страха и тревоги за него, Полина бросилась обратно в дом, решив вызвать Руслану скорую, а там будь что будет. Но пока в панике отыскивала в сумочке свой телефон, вдруг вспомнила про Димку и, вместо скорой, дрожащими пальцами набрала его номер.
Очень долго никто не отвечал. Но он хотя бы не отключил телефон, и девушка в отчаянии ждала, слушала бесконечные длинные гудки, судорожно прижимая аппарат к уху. Она понимала, что уже очень поздно, и Димка, скорее всего, давно лёг спать.
—Ответь мне, Димочка… умоляю, ответь мне… ну ответь же мне… пожалуйста, — едва слышно шептала Полина пересохшими от волнения губами.
Она снова и снова упрямо набирала его номер, из последних сил надеясь, что ей всё-таки удастся его разбудить.
—Да? Я слушаю, — наконец, словно издалека, донёсся до неё сонный Димкин голос.
—Дима! — закричала девушка сквозь слёзы, не узнавая своего срывающегося, хриплого голоса.
—Что случилось, Полина? — встревоженно спросил парень. — Ты плачешь?
—Димочка, я прошу тебя, приезжай скорее. Пожалуйста. Я не знаю, что мне делать. Это ужасно. Приезжай сюда скорее.
—Но что случилось? — не на шутку переполошился Димка. — Куда приезжать?
—Домой к Руслану. С ним что-то случилось. Что-то ужасное. Кто-то выбросил его из машины. Он лежит и не может встать. Он, наверно, умирает. Я прошу тебя, приезжай скорее! — на одном дыхании выпалила Полина, давясь слезами.
—Хорошо. Я сейчас же вызываю такси и еду. Успокойся, пожалуйста, и жди меня. Я скоро буду, — сказал Димка и отключился.
Девушка сунула телефон в карман и бросилась к кухонному окну, чтобы выглянуть наружу. Она не сразу нашла Руслана взглядом. На прежнем месте его не оказалось. Наконец, Полине удалось рассмотреть, что парень сидит на своём крыльце, скорчившись и тяжело привалившись к ступеням. Его бледное лицо, обрамлённое чёрным капюшоном, было обращено в сторону улицы, и девушка побоялась снова выходить во двор, опасаясь, что он её увидит.
Как дикий зверь, попавший в ловушку, Полина несколько минут металась по тёмной кухне, сходя с ума от тревоги и страха за него, в ярости кусала губы и ненавидела себя за то, что ничем не может ему помочь. Если бы не эта отвратительная история с биноклем, из-за которой Руслан начал так враждебно к ней относиться, она тотчас пошла бы к нему и просто по-соседски предложила бы свою помощь. Всё-таки она медсестра, и смогла бы оказаться ему полезной. Но как он примет её теперь? Теперь она вынуждена сидеть здесь, не смея даже нос высунуть наружу, опасаясь, как бы он её не заметил. И это невыносимо.
Когда девушка снова, уже в который раз, выглянула в окно кухни, она увидела, что Руслан с трудом поднимается по ступеням крыльца и пытается открыть свою дверь. Он вошёл внутрь, и в доме, на кухне, вспыхнул свет, а Полина почувствовала себя немного спокойнее. Она решила дождаться Димку на улице, поэтому осторожно выскользнула во двор и притаилась за кустом жасмина. В доме Руслана, по-прежнему, горел свет, но самого парня не было видно.
Мучительное ожидание длилось бесконечно, и Полину всё больше охватывал пронизывающий страх и тревога за Руслана. Она не сводила глаз с его окон. Как бы ей хотелось пойти туда, к нему и убедиться, что с ним всё в порядке. Но девушка не осмеливалась этого сделать. Оставалось только ждать Димку и надеяться, что он скоро приедет.
Когда на их улицу, наконец, свернуло такси, Полина облегчённо вздохнула и выбежала на середину дороги. Ей казалось, что пронеслась уже целая вечность, хотя на самом деле с момента её звонка Димке прошло не больше тридцати минут. Он приехал не один, вместе с ним из такси вылез Игорь и тревожно огляделся вокруг.
—Где он? — сразу же бросился к ней Димка.
—Он… он вошёл в дом, — дрожащим голосом проговорила Полина, — а до этого долго лежал вот здесь, возле дороги…
Парни тут же решительно двинулись к дому Руслана, и Полина, немного помедлив, пошла за ними. Она больше не могла оставаться в неведении. Ей вдруг стало безразлично, что подумает о ней Руслан, когда увидит её здесь. Пусть он даже прогонит её, пусть обругает последними словами, лишь бы узнать, что с ним всё в порядке.
На их настойчивый и долгий звонок никто не отозвался. Тогда Игорь, сходя с ума от тревоги, незамедлительно достал из кармана свой ключ, оставшийся у него ещё с того времени, когда он жил у Руслана, и открыл дверь. Они ступили в тёмную, неосвещённую прихожую, куда из распахнутой двери кухни падал прямоугольник яркого света.
Посередине прихожей валялась упавшая табуретка, а над нею медленно покачивались ноги Руслана в грязных кедах. Он сорвал светильник с крюка в потолке и привязал вместо него бельевую верёвку. Его безвольно висящее тело всё ещё слабо вздрагивало в последних судорогах, голова была повёрнута под странным углом, спутанные, длинные волосы скрывали посиневшее от удушья лицо.
—О господи! — в панике истерично вскрикнул Димка. Одновременно, словно со стороны, Полина услышала громкий и отчаянный вопль ужаса. Девушка не сразу осознала, что кричала она сама.
Один лишь Игорь сохранил самообладание перед лицом этой неожиданной катастрофы. Ни слова не говоря, он стремительно бросился вперёд, мгновенно поднял упавшую табуретку, забрался на неё и крепко обхватил одной рукой безвольное тело Руслана, стараясь поднять его как можно выше. Второй рукой он изо всех сил пытался ослабить туго затянувшуюся на шее петлю, которая глубоко впилась в кожу.
—Дайте нож! Скорее! — завопил он.
Полина, не чуя под собой ног, влетела на кухню и дрожащими руками принялась шарить по шкафчикам в поисках ножа. Ложки, вилки, чашки, тарелки падали на пол с ужасающим звоном, который болью отдавался у неё в ушах. Каждый нерв в теле мучительно вибрировал, словно до отказа натянутая струна. Девушке казалось, что она движется ужасно медленно, сердце лихорадочно колотилось в груди, а кровь яростно пульсировала у неё в висках. Увидев, наконец, злополучный нож, она так поспешно и неловко схватила его, что порезалась об острое лезвие, но даже не почувствовала боли.
В это время Димка притащил из кухни вторую табуретку, взобрался на неё, взял перепачканный кровью нож из дрожащей руки девушки и обрезал верёвку, на которой повесился Руслан. Его безжизненное тело тяжело повалилось на плечо Игорю. Тот осторожно спустил друга вниз, положил его на пол возле двери, ведущей на кухню, где было больше света, распутал и сорвал с его шеи зловещую петлю, оставившую на коже глубокий багровый след.
Полина бессильно рухнула на колени рядом с головой Руслана, дрожащими руками отвела длинные, перепачканные засохшей кровью волосы с его посиневшего лица. Из пореза у неё на пальце тоже текла кровь и оставляла следы на его спутанных, грязных волосах, но боли девушка, по-прежнему, не чувствовала. Эта ничтожная физическая боль была полностью поглощена огромной, нестерпимой душевной болью, грозившей вот-вот взорвать её изнутри.
Но, может быть, ещё не слишком поздно. Она должна спасти его. Она должна вернуть его к жизни. Или и самой ей жить больше незачем. Пальцы Полины поспешно отыскали на его шее сонную артерию, но не ощутили никаких толчков пульса. Сердце остановилось.
—Н…нужно непрямой массаж сердца делать, скорее, — силясь овладеть своим дрожащим голосом, проговорила она, взглянув на парней.
Яростно вжикнув молнией, Игорь тут же расстегнул толстовку на груди друга и задрал футболку. Под разноцветными татуировками грудь и живот Руслана покрывали сплошные багровые синяки и кровоподтёки, словно его долго и жестоко избивали. На это невозможно было смотреть без ужаса, да и смотреть было некогда.
—Вот сюда клади ладони крест-накрест, — уже более окрепшим и уверенным голосом велела Полина, указав нужное место, — и надавливай пять раз, а потом я сделаю один вдох. Ну, давай. Вот так. Не бойся. Сильнее.
Сама она осторожно запрокинула голову Руслана назад, подсунув ему под шею свёрнутый капюшон от толстовки. Необходимо было проверить, проходит ли воздух через дыхательные пути. При виде его посиневшего, неподвижного лица с полуоткрытыми, застывшими, невидящими глазами и следами засохшей крови на щеке хотелось плакать, хотелось кричать, хотелось забиться в безумной истерике, но девушка усилием воли запрятала свои чувства подальше, думая лишь о том, как спасти его.
Полина обернула палец полой своей кофточки и, нажав на подбородок, открыла безвольный рот парня, быстро проверила, свободен ли он. Бледные, бескровные губы Руслана были такими мягкими, такими податливыми на ощупь. Девушка наклонилась к этим губам, о которых столько мечтала, одна её рука накрыла прохладный, гладкий лоб парня, одновременно зажимая пальцами его нос, чтобы не дать воздуху выйти наружу, вторая рука удерживала его подбородок.
Дождавшись, пока Игорь сделает пять ритмичных нажатий на область сердца, Полина глубоко вдохнула, плотно прижала свои горячие губы к сухим, потрескавшимся, воспалённым губам Руслана и с силой выдохнула, следя за тем, как поднимается его грудь, наполняясь живительным воздухом, который перед тем прошёл через её лёгкие и, казалось, впитал в себя всё её яростное желание спасти его. От парня сильно пахло водкой, на его бледных губах ощущался привкус крови, но они всё ещё были слегка тёплые. Колечко его пирсинга, неловко сместившись, царапнуло её по коже.
—Давай снова пять раз, — скомандовала девушка Игорю, и тот принялся старательно делать массаж сердца.
Полина машинально подняла глаза и случайно заметила, что по его добродушному лицу текут нечаянные слёзы и капают на обнажённую, покрытую татуировками и жуткими кровоподтёками грудь Руслана. Рядом с ним на коленях стоял несчастный Димка, тоже с влажными от слёз глазами и бледным лицом, исказившимся от горя.
Но её собственные слёзы высохли, а истерические страхи улетучились без следа. Собрав все свои душевные и физические силы, вспомнив профессиональные навыки, девушка всецело сосредоточилась на том, что она делала для спасения жизни самого дорогого для неё человека на земле.
Пять нажатий, один вдох, пять нажатий, один вдох, и ещё раз, и ещё раз… ни о чём не думать, ничего не чувствовать… пять нажатий, один вдох…
Полина действовала, как автомат, не отвлекаясь на эмоции, не позволяя панике завладеть сердцем и убить её последнюю надежду. И лишь когда после нескольких минут отчаянных усилий Руслан вдруг сделал неуверенный, судорожный, хриплый, но самостоятельный вдох, девушка почувствовала резкую боль, словно там, внутри, у неё лопнула туго натянутая струна. Одновременно безумная радость от того, что ей удалось вернуть парня к жизни, пронизала, казалось, каждую клеточку её существа. По лицу Полины неудержимо хлынули горячие слёзы, пока она искала на его шее сонную артерию и ощущала под дрожащими пальцами слабые толчки возрождающегося пульса.
—Пожалуйста… дыши… дыши… — непроизвольно шептали её губы.
Сделав несколько натужных, хриплых вдохов, Руслан мучительно закашлялся. Полина осторожно приподняла его голову и положила к себе на колени, чтобы ему было удобнее дышать. Когда приступ кашля утих, парень с трудом разлепил веки и обвёл склонившиеся к нему, встревоженные лица друзей безумным, паническим взглядом.
—Ну и напугал же ты нас, — пробормотал Игорь, вытирая рукавом мокрые от слёз щёки. — Я уж думал, тебя не спасти…
Его дрожащий голос прервался от волнения, и он заботливо поправил задранную футболку на груди друга. От лёгкого прикосновения его рук, Руслан весь болезненно сжался, словно от удара, судорога ужаса и боли исказила его мертвенно-бледное, измученное лицо.
—Зачем… ну, зачем вы… — с трудом прохрипел парень непослушными, потрескавшимися губами.
Он попытался подняться и тут вдруг заметил, на чьих коленях лежит его голова. В широко распахнутых, безумных глазах Руслана отразился такой ужас и отвращение, что бедной Полине захотелось немедленно умереть или скрыться куда-нибудь подальше из этого дома, только чтобы Руслан не смотрел на неё с таким омерзением и страхом.
Застыв от ужаса, Полина смотрела на Руслана и не верила своим глазам. Всё это слишком уж напоминало кошмарный сон, от которого так хочется поскорее проснуться. Девушка растерялась, не зная, что ей делать. Она, конечно, помнила о своём обещании больше не приближаться к нему, но вдруг он умирает, и ему нужна помощь.
Подстёгнутая этой ужасной мыслью, Полина робко открыла калитку, всё ещё не решаясь пересечь улицу и подойти к парню. В это самое мгновение Руслан вдруг слабо пошевелился, и девушка услышала тихий стон. Охваченная невыносимой тревогой и жгучей жалостью, Полина неуверенно ступила на дорогу. Её раздирали противоречивые чувства. Как же ей хотелось броситься к Руслану и предложить свою помощь! Но она боялась, что, узнав, парень с ужасом оттолкнёт её.
Пока девушка, кусая губы, мучительно раздумывала над создавшимся положением, не решаясь приблизиться к нему, Руслан снова пошевелился, и Полина увидела, что он пытается встать. Уцепившись обеими руками за забор, парень кое-как подтянул вверх своё непослушное тело и встал на колени. И тут девушке вдруг пришла в голову ужасная мысль, что он сейчас обернётся и заметит её. Этого никак нельзя было допустить.
Полина бросилась обратно в дом и поспешно погасила свет над своим крыльцом. Ей не хотелось, чтобы Руслан её заметил, но и оставаться в доме она не могла, а потому снова, крадучись, вышла во двор. Спрятавшись за густым кустом жасмина, растущим у самого забора, девушка, обливаясь слезами, наблюдала, как парень снова и снова пытается встать, потом с трудом открывает калитку и, неуверенно переставляя непослушные ноги, шатаясь и спотыкаясь, медленно тащится по дорожке к своему дому.
Издалека он был похож на пьяного. «Может быть, он просто сильно пьян», пытаясь себя успокоить, думала Полина, «тогда хорошо, что я не стала к нему лезть, это бы только его разозлило». Но какой-то неумолимый голос внутри твердил ей, что Руслан не пьян, что с ним случилось что-то ужасное, и она ничем не может ему помочь.
Не дойдя нескольких метров до своего крыльца, Руслан снова упал и в этот момент совсем не был похож на пьяного. До охваченной ужасом Полины донёсся слабый стон, исторгнутый болью, и девушка увидела, что, привстав на колени, парень судорожно прижимает ладонь ко рту. На таком расстоянии Полина не могла рассмотреть точно, тем более в темноте, но ей вдруг показалось, что пальцы Руслана испачканы кровью.
Сердце девушки вновь заледенело от новой волны ужаса и отчаяния. Что же делать? Он не пьян. Ему плохо. Наверно, кто-то жестоко избил его, и теперь у него идёт кровь горлом. Может быть, он умирает. А она стоит здесь и трусливо трясётся от страха вместо того, чтобы помочь ему. Но примет ли он помощь от неё после всей этой гадкой истории с биноклем? Руслан подумает, что она снова следит за ним. И будет прав, потому что так оно и есть.
Не находя никакого выхода из создавшейся ситуации, дойдя до последнего предела отчаяния, страха и тревоги за него, Полина бросилась обратно в дом, решив вызвать Руслану скорую, а там будь что будет. Но пока в панике отыскивала в сумочке свой телефон, вдруг вспомнила про Димку и, вместо скорой, дрожащими пальцами набрала его номер.
Очень долго никто не отвечал. Но он хотя бы не отключил телефон, и девушка в отчаянии ждала, слушала бесконечные длинные гудки, судорожно прижимая аппарат к уху. Она понимала, что уже очень поздно, и Димка, скорее всего, давно лёг спать.
—Ответь мне, Димочка… умоляю, ответь мне… ну ответь же мне… пожалуйста, — едва слышно шептала Полина пересохшими от волнения губами.
Она снова и снова упрямо набирала его номер, из последних сил надеясь, что ей всё-таки удастся его разбудить.
—Да? Я слушаю, — наконец, словно издалека, донёсся до неё сонный Димкин голос.
—Дима! — закричала девушка сквозь слёзы, не узнавая своего срывающегося, хриплого голоса.
—Что случилось, Полина? — встревоженно спросил парень. — Ты плачешь?
—Димочка, я прошу тебя, приезжай скорее. Пожалуйста. Я не знаю, что мне делать. Это ужасно. Приезжай сюда скорее.
—Но что случилось? — не на шутку переполошился Димка. — Куда приезжать?
—Домой к Руслану. С ним что-то случилось. Что-то ужасное. Кто-то выбросил его из машины. Он лежит и не может встать. Он, наверно, умирает. Я прошу тебя, приезжай скорее! — на одном дыхании выпалила Полина, давясь слезами.
—Хорошо. Я сейчас же вызываю такси и еду. Успокойся, пожалуйста, и жди меня. Я скоро буду, — сказал Димка и отключился.
Девушка сунула телефон в карман и бросилась к кухонному окну, чтобы выглянуть наружу. Она не сразу нашла Руслана взглядом. На прежнем месте его не оказалось. Наконец, Полине удалось рассмотреть, что парень сидит на своём крыльце, скорчившись и тяжело привалившись к ступеням. Его бледное лицо, обрамлённое чёрным капюшоном, было обращено в сторону улицы, и девушка побоялась снова выходить во двор, опасаясь, что он её увидит.
Как дикий зверь, попавший в ловушку, Полина несколько минут металась по тёмной кухне, сходя с ума от тревоги и страха за него, в ярости кусала губы и ненавидела себя за то, что ничем не может ему помочь. Если бы не эта отвратительная история с биноклем, из-за которой Руслан начал так враждебно к ней относиться, она тотчас пошла бы к нему и просто по-соседски предложила бы свою помощь. Всё-таки она медсестра, и смогла бы оказаться ему полезной. Но как он примет её теперь? Теперь она вынуждена сидеть здесь, не смея даже нос высунуть наружу, опасаясь, как бы он её не заметил. И это невыносимо.
Когда девушка снова, уже в который раз, выглянула в окно кухни, она увидела, что Руслан с трудом поднимается по ступеням крыльца и пытается открыть свою дверь. Он вошёл внутрь, и в доме, на кухне, вспыхнул свет, а Полина почувствовала себя немного спокойнее. Она решила дождаться Димку на улице, поэтому осторожно выскользнула во двор и притаилась за кустом жасмина. В доме Руслана, по-прежнему, горел свет, но самого парня не было видно.
Мучительное ожидание длилось бесконечно, и Полину всё больше охватывал пронизывающий страх и тревога за Руслана. Она не сводила глаз с его окон. Как бы ей хотелось пойти туда, к нему и убедиться, что с ним всё в порядке. Но девушка не осмеливалась этого сделать. Оставалось только ждать Димку и надеяться, что он скоро приедет.
Когда на их улицу, наконец, свернуло такси, Полина облегчённо вздохнула и выбежала на середину дороги. Ей казалось, что пронеслась уже целая вечность, хотя на самом деле с момента её звонка Димке прошло не больше тридцати минут. Он приехал не один, вместе с ним из такси вылез Игорь и тревожно огляделся вокруг.
—Где он? — сразу же бросился к ней Димка.
—Он… он вошёл в дом, — дрожащим голосом проговорила Полина, — а до этого долго лежал вот здесь, возле дороги…
Парни тут же решительно двинулись к дому Руслана, и Полина, немного помедлив, пошла за ними. Она больше не могла оставаться в неведении. Ей вдруг стало безразлично, что подумает о ней Руслан, когда увидит её здесь. Пусть он даже прогонит её, пусть обругает последними словами, лишь бы узнать, что с ним всё в порядке.
Часть четвёртая. Глава 13
На их настойчивый и долгий звонок никто не отозвался. Тогда Игорь, сходя с ума от тревоги, незамедлительно достал из кармана свой ключ, оставшийся у него ещё с того времени, когда он жил у Руслана, и открыл дверь. Они ступили в тёмную, неосвещённую прихожую, куда из распахнутой двери кухни падал прямоугольник яркого света.
Посередине прихожей валялась упавшая табуретка, а над нею медленно покачивались ноги Руслана в грязных кедах. Он сорвал светильник с крюка в потолке и привязал вместо него бельевую верёвку. Его безвольно висящее тело всё ещё слабо вздрагивало в последних судорогах, голова была повёрнута под странным углом, спутанные, длинные волосы скрывали посиневшее от удушья лицо.
—О господи! — в панике истерично вскрикнул Димка. Одновременно, словно со стороны, Полина услышала громкий и отчаянный вопль ужаса. Девушка не сразу осознала, что кричала она сама.
Один лишь Игорь сохранил самообладание перед лицом этой неожиданной катастрофы. Ни слова не говоря, он стремительно бросился вперёд, мгновенно поднял упавшую табуретку, забрался на неё и крепко обхватил одной рукой безвольное тело Руслана, стараясь поднять его как можно выше. Второй рукой он изо всех сил пытался ослабить туго затянувшуюся на шее петлю, которая глубоко впилась в кожу.
—Дайте нож! Скорее! — завопил он.
Полина, не чуя под собой ног, влетела на кухню и дрожащими руками принялась шарить по шкафчикам в поисках ножа. Ложки, вилки, чашки, тарелки падали на пол с ужасающим звоном, который болью отдавался у неё в ушах. Каждый нерв в теле мучительно вибрировал, словно до отказа натянутая струна. Девушке казалось, что она движется ужасно медленно, сердце лихорадочно колотилось в груди, а кровь яростно пульсировала у неё в висках. Увидев, наконец, злополучный нож, она так поспешно и неловко схватила его, что порезалась об острое лезвие, но даже не почувствовала боли.
В это время Димка притащил из кухни вторую табуретку, взобрался на неё, взял перепачканный кровью нож из дрожащей руки девушки и обрезал верёвку, на которой повесился Руслан. Его безжизненное тело тяжело повалилось на плечо Игорю. Тот осторожно спустил друга вниз, положил его на пол возле двери, ведущей на кухню, где было больше света, распутал и сорвал с его шеи зловещую петлю, оставившую на коже глубокий багровый след.
Полина бессильно рухнула на колени рядом с головой Руслана, дрожащими руками отвела длинные, перепачканные засохшей кровью волосы с его посиневшего лица. Из пореза у неё на пальце тоже текла кровь и оставляла следы на его спутанных, грязных волосах, но боли девушка, по-прежнему, не чувствовала. Эта ничтожная физическая боль была полностью поглощена огромной, нестерпимой душевной болью, грозившей вот-вот взорвать её изнутри.
Но, может быть, ещё не слишком поздно. Она должна спасти его. Она должна вернуть его к жизни. Или и самой ей жить больше незачем. Пальцы Полины поспешно отыскали на его шее сонную артерию, но не ощутили никаких толчков пульса. Сердце остановилось.
—Н…нужно непрямой массаж сердца делать, скорее, — силясь овладеть своим дрожащим голосом, проговорила она, взглянув на парней.
Яростно вжикнув молнией, Игорь тут же расстегнул толстовку на груди друга и задрал футболку. Под разноцветными татуировками грудь и живот Руслана покрывали сплошные багровые синяки и кровоподтёки, словно его долго и жестоко избивали. На это невозможно было смотреть без ужаса, да и смотреть было некогда.
—Вот сюда клади ладони крест-накрест, — уже более окрепшим и уверенным голосом велела Полина, указав нужное место, — и надавливай пять раз, а потом я сделаю один вдох. Ну, давай. Вот так. Не бойся. Сильнее.
Сама она осторожно запрокинула голову Руслана назад, подсунув ему под шею свёрнутый капюшон от толстовки. Необходимо было проверить, проходит ли воздух через дыхательные пути. При виде его посиневшего, неподвижного лица с полуоткрытыми, застывшими, невидящими глазами и следами засохшей крови на щеке хотелось плакать, хотелось кричать, хотелось забиться в безумной истерике, но девушка усилием воли запрятала свои чувства подальше, думая лишь о том, как спасти его.
Полина обернула палец полой своей кофточки и, нажав на подбородок, открыла безвольный рот парня, быстро проверила, свободен ли он. Бледные, бескровные губы Руслана были такими мягкими, такими податливыми на ощупь. Девушка наклонилась к этим губам, о которых столько мечтала, одна её рука накрыла прохладный, гладкий лоб парня, одновременно зажимая пальцами его нос, чтобы не дать воздуху выйти наружу, вторая рука удерживала его подбородок.
Дождавшись, пока Игорь сделает пять ритмичных нажатий на область сердца, Полина глубоко вдохнула, плотно прижала свои горячие губы к сухим, потрескавшимся, воспалённым губам Руслана и с силой выдохнула, следя за тем, как поднимается его грудь, наполняясь живительным воздухом, который перед тем прошёл через её лёгкие и, казалось, впитал в себя всё её яростное желание спасти его. От парня сильно пахло водкой, на его бледных губах ощущался привкус крови, но они всё ещё были слегка тёплые. Колечко его пирсинга, неловко сместившись, царапнуло её по коже.
—Давай снова пять раз, — скомандовала девушка Игорю, и тот принялся старательно делать массаж сердца.
Полина машинально подняла глаза и случайно заметила, что по его добродушному лицу текут нечаянные слёзы и капают на обнажённую, покрытую татуировками и жуткими кровоподтёками грудь Руслана. Рядом с ним на коленях стоял несчастный Димка, тоже с влажными от слёз глазами и бледным лицом, исказившимся от горя.
Но её собственные слёзы высохли, а истерические страхи улетучились без следа. Собрав все свои душевные и физические силы, вспомнив профессиональные навыки, девушка всецело сосредоточилась на том, что она делала для спасения жизни самого дорогого для неё человека на земле.
Пять нажатий, один вдох, пять нажатий, один вдох, и ещё раз, и ещё раз… ни о чём не думать, ничего не чувствовать… пять нажатий, один вдох…
Полина действовала, как автомат, не отвлекаясь на эмоции, не позволяя панике завладеть сердцем и убить её последнюю надежду. И лишь когда после нескольких минут отчаянных усилий Руслан вдруг сделал неуверенный, судорожный, хриплый, но самостоятельный вдох, девушка почувствовала резкую боль, словно там, внутри, у неё лопнула туго натянутая струна. Одновременно безумная радость от того, что ей удалось вернуть парня к жизни, пронизала, казалось, каждую клеточку её существа. По лицу Полины неудержимо хлынули горячие слёзы, пока она искала на его шее сонную артерию и ощущала под дрожащими пальцами слабые толчки возрождающегося пульса.
—Пожалуйста… дыши… дыши… — непроизвольно шептали её губы.
Сделав несколько натужных, хриплых вдохов, Руслан мучительно закашлялся. Полина осторожно приподняла его голову и положила к себе на колени, чтобы ему было удобнее дышать. Когда приступ кашля утих, парень с трудом разлепил веки и обвёл склонившиеся к нему, встревоженные лица друзей безумным, паническим взглядом.
—Ну и напугал же ты нас, — пробормотал Игорь, вытирая рукавом мокрые от слёз щёки. — Я уж думал, тебя не спасти…
Его дрожащий голос прервался от волнения, и он заботливо поправил задранную футболку на груди друга. От лёгкого прикосновения его рук, Руслан весь болезненно сжался, словно от удара, судорога ужаса и боли исказила его мертвенно-бледное, измученное лицо.
—Зачем… ну, зачем вы… — с трудом прохрипел парень непослушными, потрескавшимися губами.
Он попытался подняться и тут вдруг заметил, на чьих коленях лежит его голова. В широко распахнутых, безумных глазах Руслана отразился такой ужас и отвращение, что бедной Полине захотелось немедленно умереть или скрыться куда-нибудь подальше из этого дома, только чтобы Руслан не смотрел на неё с таким омерзением и страхом.
