Глава 1. Изи
- Ты должна выйти замуж!
Нет, как значит в карты проиграться до трусов, и это не образно говоря, мой братец в этом первый. А вот как долги возвращать, а карточный долг свят, тьфу, даже для нас, то отдуваться должна я. Вот где в этом мире справедливость?
Хотя чего это я, справедливость нынче – это редкий зверь. Впрочем, как и совесть. Так что пытаться достучаться до совести брата – пустая затея и трата времени.
Но вот выйти замуж я совершенно не желала. О чем и поспешила сообщить братцу.
Тот перестал метаться по гостиной, как демон в пиктограмме, и остановился передо мной.
- Но почему не желаешь? - как-то даже недоверчиво спросил он. После чего припечатал. - Все мечтают выйти замуж!
Возвела глаза к потолку, вернее к люстре, которая аж засверкала и затряслась от крика брата.
Ну вот, не хватало ему еще и имущество уничтожить магией. А ведь люстра стоит целое состояние. Эх, ведь прадед, который привез эту люстру из Копея, перевернется в саркофаге, если мы эту люстру повредим. И точно проклянет нас с того света, если мы ее продадим.
Но кто же знал, что его потомок проиграется до трусов?
И так как я не планировала выйти замуж, чтобы улучшить наше финансовое положение, то стоило было обратить внимание на то, что можно было продать в поместье. Может, обратить внимание на скульптуры в синей комнате? Я вот никогда не любила этих каменных гарпий, гаргульий, мантикор и других представителей правда уже двуногих, среди которых были изображены и наши родичи.
Так, надо выяснить сколько за них дадут. И если тетя Марисса, сожженная некогда на костре, воплотится из пепла, чтобы возмутиться этой распродаже, я и в лицо ей не побоюсь заявить, что только из уважения к отцу, мы еще не избавились от ее творений. Правда сейчас поговаривают, что в моду вошло творчество колдуний, умерших в мучениях и в огне, так что, возможно, нам хватит расплатиться и с долгами брата.
- Ты не понимаешь, Изи!
Поморщилась. Мои родители явно находились под действием заклятия или эйфории когда дали мне это дурацкое имя – Изикель. А потом еще умудрились извратить его до какого-то мерзкого прозвища – Изи.
- Я все, все проиграл, даже дом!
Первые несколько секунд я просто разглядывала это недоразумение, покинувшее некогда чрево моей матери. Если бы я знала, что он спустя двадцать пять лет проиграет наш дом, то я наслала бы на него заклятие еще в утробе, когда мы делили с ним одну жилплощадь.
К тому же этот нехороший колдун опередил меня в рождении на несколько минут. В результате он унаследовал дом и право распоряжаться всеми средствами семьи после гибели родителей.
И все бы ничего, если бы не его страсть к азартным играм. Правда ранее он всегда знал меру. И никогда не ставил на кон одежду или дом.
А сегодня он заявился домой в одних трусах. Хотя нет, опустила взгляд, он был еще в носках. И судя по его возгласам он проиграл абсолютно все. В том числе и люстру деда, и скульптуры тетушки Мариссы, и картинную галерею, и редкие артефакты, собираемые нашей семьей с основания рода.
- У-у-у... - простонала я, представив масштабы трагедии. А затем попыталась подобрать ругательство, достойное леди, но в полной мере отражающее поступок этого дурня, глупца, идиота, недалекого паразита, тупого парнокопытного, а также...
- Я же не специально, Изи!
Нет, если он еще раз завопит, я не сдержусь и превращу его в поганку, в мерзкую слизь, в жабу болотную и дикобраза. А еще лучше лишу его мужской силы, хватит уже всех девок в округе портить. А то горничные слишком уж счастливыми покидают его комнату.
Приподняла подол юбки и направилась к лестнице.
- Изи, ты наше спасение!
Мне уже двадцать пять лет, а я вместо того, чтобы давно отправиться в столицу, сидела в этой глуши с этим недалеким братом, в надежде перевоспитать его и передать в руки строгой и суровой супруги, которая каждую попытку только взглянуть на симпатичную горничную будет рассматривать как измену и карать соответственно – отлучением от супружеского ложа и ношением власяницы, что будет способствовать размышлению о смысле бытия и верности в подземелье нашего особняка.
Именно такой женщине я и оставила бы брата. Правда отыскать женщину, которая не пала бы через несколько минут знакомства к его ногам, оказалось невозможно. Я большие надежды возлагала на мисс Сери. Все-таки она дожила девицей до тридцати лет. А при ее красоте надо было обладать настоящей силой воли, чтобы не оказаться в укромном уголке с неприлично приподнятыми юбками. Но и мисс Сери продержалась не больше нежели другие. И с легкостью избавилась от юбок, как и от своего девичества.
А уж после того, как ее мой братец оставил, она вообще вошла во вкус. И теперь, но это если верить слухам, все слуги мужского пола прошли через ее опочивальню, кабинет, конюшни, беседку в саду, плед у озера и даже нишу в мужской обители воинствующих монахов, давших обет безбрачия и целибата.
После такого разочарования в мисс Сери, я уже более тщательно подбирала пару для моего братца-идиота.
И мой выбор пал на миссис Алтер, вдовы, пережившей в двадцать три года трех мужей. Я конечно сначала заподозрила, что тут дело нечисто, а так как от братца я не хотела избавиться столь радикальным способом – как устроить ему пышные похороны, то я не поленилась побеседовать с каждым экс-супругом миссис Алтер. Между прочим, все три мужа оказались мировыми мужиками. С первым мы распили бутылочку вина. Пила я одна, так как призванный дух, увы, не мог поднять со мной чарку. Но он оценил мой выбор красного полусухого из провинции Кродо с нотками осенней печали.
Со вторым экс-супругом мы спели не одну песню, и я даже продемонстрировала свое умение играть на виолончели. И такой отзывчивой публики я еще не встречала, так как он плакал навзрыд, когда я сыграла ему «Прощание с возлюбленным» Гилиники. Впрочем, эта вещь мне всегда давалась хорошо.
А третий почивший супруг миссис Алтер ужасно смущался, осыпая меня комплиментами и невесомыми поцелуями мои ладони. Я даже взгрустнула, что это только вызванный дух, за такого я и впрямь, возможно, пошла бы замуж. Всегда подумывала о муже подкаблучнике. Правда, все же не раньше, чем лет через десять.
В результате трех задушевных бесед выяснилось, что все три экс-супруга умерли своей смертью. И миссис Алтер не приложила к их смерти ручку. Это меня обрадовало. Ну похоронила женщина трех мужей, экая невидаль. Моя прапрабабка была замужем двадцать пять раз. И каждый раз это была любовь до гроба. Причем в прямом, а не переносном смысле слова. Всех своих двадцать пять мужей она похоронила на семейном кладбище. И искренне горевала о каждом, забыв о таком маленьком факте, что она сама помогла каждому предстать перед мертвым богом. Судя по семейным хроникам – ревнивая была жуть. Да еще, подаваясь эмоциям, совершенно не контролировала свою силу. А обладала она магией огня. Так что во всех двадцати пяти саркофагах покоился лишь прах, который слуги сметали в савок, а затем уже в урну.
Но возвращаясь к миссис Алтер, изучение этой персоны показало наличие сильного проклятия. Так что ни одному ее мужу не суждено было прожить в браке с ней больше года.
А снятие такого проклятия – слишком большая трата ресурсов, так что я решила – боги с ней, подберу другую жену брату.
- Изи, он же сейчас придет!
- Кто?
- Тот, кому я все проиграл!
Глава 2. Изи
Так, достала саквояж из шкафа. И когда уже умолкнет это недоразумение, которое зовется моим братом. Эх, если мы не делили бы с ним одну утробу, я бы решила, что его нам подкинули. Ну а что, где это вы видели колдуна в тридцать пятом колене с рыже-золотыми волосами? Все темные колдуны, согласно хартии сумасшедших магов, должны были носить длинные черные волосы, иметь бледный цвет кожи и варить зелья из человеческой требухи. Правда век назад какие-то умники добились пересмотра хартии, и человеческая требуха была заменена на внутренности животных, так как люди, увы, вымирающий вид. Может, век назад так и было, но за прошедший век люди так расплодились во всех королевствах, что пора уже было другие расы вносить в перечень исчезающих видов. А после многочисленных поправок в хартии появились и рыжие колдуны. И ведь предлагала я брату перекрасить волосы в черный вамп, а он гад ни в какую. Вот и позорит наш род золотым ореолом на голове.
То ли дело я. Истинная колдунья. Волос черный до пят. Глазища на пол лица – зеленые, как самые редкие и чистые изумруды. Кожа светлая как перламутр. В общем, писаная красавица, была бы… если бы не нос. Он у меня, зараза, пошел в бабку, и вместо прямого профиля, я мучаюсь с этой ненавистной горбинкой. Но! Красоты моей колдовской эта горбинка все равно не портит.
- Изи, ты же не позволишь чужаку возлечь на наши перины, есть нашим столовым серебром, захватить нашу библиотеку.
Ты посмотри, поет как соловей, даже стихами стилизованными под старину заговорил.
Так, сгребла свои любимые платья и запихнула их в саквояж. Затем подошла к шкафу с туфлями. Дважды проверила, чтобы я не забыла ненароком одну из своих любимых туфелек.
- Изюшечка, я твой ближайший родственник. А мама перед смертью, ты сама говорила, просила тебя присмотреть за мной.
Белье, косметика, виолончель. Осмотрелась и, с легкостью подняв саквояж, направилась в соседнюю комнату. Хорошо еще, я успела доделать свой саквояж, который мог вместить в себя несколько сотен килограммов. Причем, не меняя своего изначального веса. У меня в руках сейчас находился пробный вариант. Я как раз собиралась на днях начать исследование всех возможностей саквояжа, чтобы запустить его в производство. Все же незаменимая вещь при сборах и в дороге, фыркнула ее, складируя в саквояж все свои артефакты и амулеты. Мое имущество брат не мог проиграть. Поэтому я не пропаду, хотя дом жаль. Все же сколько поколений наших предков появились в нем на свет. Правда почти столько же и покоились в этих стенах. И далеко не все они умерли от естественных причин, будь то старость. Сейчас времена изменились, немного, а еще несколько веков назад незазорно было добавить в вино смертельный яд и угостить ближайшего родича.
Эх, где те времена, мечтательно подумала я, понимая, кому бы я преподнесла сегодня подобный напиток.
- Ты не можешь меня игнорировать.
Еще как могу. И вообще, у него столько любовниц, что братишка быстро обзаведется новым гардеробом, а там гляди и сам женится. На той же госпоже Керик. И пусть она разменяла уже восьмой десяток, ей и тридцать еще не дашь. А все омовения кровью девственниц. Впрочем, при получении этой самой крови ни одна девственница не пострадала. Хотя матушка госпожи Керик когда-то прославилась на всю округу, когда на кладбище в поместье отыскали более сотни захоронений юных дев. Но так как именно сто лет назад активировались сообщества по защите людей, то госпожу Керик оштрафовали и запретили ей совершать убийства во имя своей молодости и красоты.
Без своей магии несчастная быстро состарилась и предстала перед безликим богом. А вот ее дочь доработала заклятие, которое держала в секрете, и вот уже пятьдесят лет как она не старела. И теперь кровь девственниц она использовала уже с их согласия. И их мучительная смерть в процессе изъятия крови уже не требовалась. Да и платила госпожа Керик за каждое кровопускание довольно прилично, правда с каждым новым годом она все чаше жаловалась, что отыскать этих самых девственниц становилось все сложнее. Вот и приходилось ей прибегать за помощью к совсем юным девицам. Да еще платить бонус их родителям, которые сопровождали свои чада к злой колдунье.
Но главное, помимо молодости и красоты, госпожа Керик еще владела богатством и титулом. Чем не завидная невеста?
Хотя... боюсь она сама откажется от моего братца. Ведь этот сын поганки, прости матушка, так вот, он в прошлый раз заявился к ней в гости, когда она собрала невинных девиц под крышей своего особняка. Сама госпожа Керик была вынуждена неожиданно уехать по делам в город. Отложив тем самым свои молодильные процедуры. И когда она вернулась, замечу, всего спустя три часа, все тринадцать девушек уже не годились для ее омолаживающих процедур, так как успели лишиться невинности. И судя по их довольным лицам, это уже служанка разнесла подробности того трехчасового марафона любви по округе, девицы остались более чем довольны тем способом, что им пустили кровь.
Брат правда каждой выдал потом плату, хотя все девицы были готовы обменять ее на еще одну встречу с этим болваном.
Поэтому госпожу Керик тоже можно смело вычеркнуть из списка подходящих невест. А то она быстро состарится рядом с моим братцем. Он же ее девиц будет портить раньше, нежели они переступят порог поместья.
- Изи! Я слышу топот копыт его скакуна, бегущего по дороге, ведущей к нашему дому.
Я уже заприметила незнакомого всадника три минуты назад. Если этот тип был бы в карете, я бы попросила его доставить меня до города, а так придется добираться верхом.
Хотя... попыталась вспомнить, была ли мной куплена хоть одна лошадь в наших, уже бывших, конюшнях.
И ответ разочаровал меня. Ладно, сегодня погода хорошая, и если я не договорюсь с этим новым хозяином, то и сама доберусь до города.
- Изи, ты обязана использовать свою силу и влюбить его в себя. Тогда нам не придется покидать наш дом.
- Изи! - возмущенно завопил брат, когда я показала ему жестами, что он сам может предложить свои услуги тому, кому и так уже проигрался в пух и прах.
- Ты же леди!
А еще я колдунья. И сейчас у меня нос чесался от желания кого-нибудь проклясть, так что меня было лучше не злить. И тем более не надоедать мне, пытаясь преградить дорогу...
- Ты же не позволишь мне...
А я предупреждала, не стоило было мельтешить перед моими глазами. Я отмахнулась от брата, и тот кубарем полетел с лестницы. Прямо под ноги нового хозяина поместья.
И дворецкий, который больше десяти лет притворялся глухим, поди ж ты, услышал стук сегодня с первого стука молотка. Видимо, уже все слуги знали о проигрыше брата, так как дворецкий еще склонил голову со своими редкими и седыми патлами, и даже поясницу у него не заклинило от боли.
А я ведь порой махала рукой, отпуская его, после его десятого ась, чего миледи желает?
Старый проныра. Впрочем, он теперь забота нового хозяина, а не моя.
Тверже взяла саквояж и начала спуск по лестнице, решив вообще не смотреть в сторону незнакомца, дабы избежать соблазна использовать свою колдовскую силу.
Все колдуны и колдуньи способны вызвать потайные желания и даже страсть заглянув в глаза своей жертвы. Но у меня эта способность просто уникальна, хотя и прибегаю я к ней редко. Ведь у меня все не как у колдуний. И если я загляну кому-то в глаза, то сразу так приворожу, что снять этот приворот уже и мне не под силу. Я вот по юности несколько раз прибегала к своей силе. Но кто ж знал, что вызывала я не только любовь, но скорее похоть и неконтролируемое желание сводящее несчастного с ума, если его объект, то бишь я, не отвечала на его страсть.
А так как я не планировала отвечать на притязания тех, кого с легкостью завораживала, то все они закончили свою жизнь одинаково – были убиты в тот момент, когда пытались склонить меня к плотским утехам. Дураки, нашли кого склонять, да еще против воли.
