Мертвая лилия

30.01.2018, 17:42 Автор: Юлия Рудышина (Мэб)

Закрыть настройки

Показано 1 из 3 страниц

1 2 3


Пролог


       Стук подкованных каблуков звонко разносится по старинному переулку, закутанному в шелк антрацитовой новоорлеанской ночи – щелк, щелк, щелк! - словно взводит кто-то курок пистолета. И гулким эхом несется этот звук над мостовой, мечется между стен высоких домов, кажется чем-то нереальным, призрачным. И свист ветра в проводах и трубах – как вой голодной собаки, в котором слышится все одиночество мира. С дальних болот несет сыростью и смрадом гнилого дерева – и как только слышно эти запахи на центральных улицах?.. Нечисто. Ведьмина ночь. Проклятая ночь.
       Никто не ходит по улицам Нового Орлеана после карнавала. Запираются плотно двери, с грохотом опускаются щеколды, задвигаются засовы, захлопываются ставни – словно кто щелкает плетью… Люди не спят – люди трясутся от страха, боясь услышать тихий стук в свою дверь. И поэтому звук чужих шагов под окнами кажется опасней выстрелов – ведь это барон Самди гуляет по Новому Орлеану. Его не смущает Сухой Закон – ему все нипочем. Он пьет и веселится. Он плюет на людские запреты.
       А вдруг он захочет выпить именно с тобой?
       От болот тянет влагой, и дым от костров стелется по окраинам города, затерянного среди лесов Луизианы. Говорят, оборотни, проклятые луной, живут там - среди густой непроходимой чащи, среди бурелома, у одинокой скалистой гряды. Когда-то там жили индейцы – и возможно, никуда не ушли дикие племена, а превратились в сильных и смелых животных, и серыми стремительными тенями они скользят по устланной листвой земле, забыв о том, что когда-то были людьми.
       Много тайн хранит этого город и окрестные леса Луизианы.
       И барон – самая жуткая его тайна. В черном цилиндре, в строгом фраке и с бутылкой рома, который сдобрен жгучим перцем, в одной руке, и элегантной тростью – в другой, ходит бледная смерть по улицам Нового Орлеана, танцует в толпе, льющейся веселым карнавалом по главной улице, освещенной гирляндами… а с балконов роскошных вилл улыбаются ярко накрашенными губами красивые девушки, не зная, что там, среди смеющихся и шумных танцоров, притаился он – тот, от которого этой ночью будут запирать двери. Тот, в страхе перед кем будут шептать старинные заговоры. Тот, от кого – говорят так! – защищает терпкая горечь вербены.
       Кто он такой? Об этом мало кто знает… а тот, кто знает, старается молчать. Нечего лишний раз поминать лоа. Не зови – и не придет мистер Смерть за тобой, пока не вышел срок на этой земле.
       И лишь одна красотка – черноволоса, стройна, в коротком красном платье и высоких сапогах – замрет на своем балконе, свесившись через перила, и будет вглядываться в толпу прищуренными кошачьими глазами.
       Где же он? Тот, кого боятся люди в этой ночи, пропитанной запахом сигар и терпким ароматом запрещенного контрабандного рома? Где же он? Тот, кто подарит ей сладость последнего поцелуя и унесет с собой в южную ночь?
       Она не боится смерти. Она знает – это только начало. И там, За Гранью, шатаясь по переулкам под руку с бароном, ей будет весело.
       И она не запрет двери этой ночью. И выбросит прочь оберег с вербеной. Лихо заломит шляпу, ухмыльнется по-волчьи – в ее жилах течет индейская кровь – и станцует со своим женихом танец Смерти.
       …Ночь раскинулась над городом черной шалью, украшенной алмазной сетью созвездий, и ветер уносит во мглу яркие фонарики и ленты, играет яркими бусами, рассыпанными по мостовой.
       Французский квартал поет и пляшет, тайком пьет огненный ром и курит опиум, но - плотно закрыв двери и захлопнув ставни, насыпав у порога соль, повесив у окон сушеную вербену… ведь на кладбище Сент-Луис в эту ночь просыпается Тот-Кто-Ходит-В-Ночи. Он надевает фрак, шляпу с высокой тульей, берет в костлявые руки трость с тяжелым набалдашником и идет прочь от залитых лунным светом надгробий.
       Белеет в сумраке кость – но под полями шляпы сразу не разглядеть, что это не просто бледный господин идет по улицам Нового Орлеана… не видать, что это скелет вырядился в джентльмена. Он пьет свой ром, зная, что никто не посмеет его наказать за это, курит трубку, насвистывает что-то и внимательно смотрит по сторонам, сверкая болотными огоньками вместо глаз – не попадется ли распахнутая дверь или приоткрытое окно?
       Эта ночь после окончания карнавала – его. Элегантного, необузданного и обольстительного.
       И барон танцует, гремя костьми, поигрывая тростью и пуская клубы дыма в чернильно-черное небо Нового Орлеана, похожего на пестрый гобелен, сотканный из грез и туманного сумрака магии вуду.
       


       ГЛАВА 1


       …- Снова Самди ходит? – пожилой господин Флёр курит трубку у камина, нервно покусывает ее, хмурит брови. Седой, взлохмаченный, похожий на старого пса, он вглядывается в карнавальную ночь, и на лице его - тревога.
       - Кажется, да… - Бриджит, его дочь, всматривается в щелку, оставленную ставнями. Алый шелк ее юбок дивным цветком расплескался по ковру, губы приоткрыты, в глазах - любопытство. – Вы бы шли, папа, отдыхать, поздно… Утром вас рано поднимут – не хватало опоздать… Вам лекаря еще встречать, сами ведь знаете.
       - Ты зачем у окна сидишь? – недовольно отозвался старик, игнорируя ее наигранную заботу. Он нутром чует, что не просто так Бриджит не ложится спать и до глубокой ночи сидит в гостиной, глядя на пустынную улицу, хотя карнавальное шествие уже закончилось и лишь отзвуки праздника слышны едва-едва – последние гуляки спрятались в закрытых клубах и кабаре, где можно купить то, что запрещено, причем пить виски и играть в покер там будут и те, кто днем строго следят за порядком – жених Бриджит, полицейский агент Нэйтон Коллинз, тоже там. И старый господин Флёр знает, что это злит его своенравную дочку. Он одергивает ее: – Не вздумай окно приоткрыть! Сама знаешь, что…
       - Марди Гра в этом году шумный был! - перебила его Бриджит. Повернулась, сложив руки на груди, чуть склонив вбок голову. - Говорят, на болотах веселье продолжилось, почему туда нельзя простым людям? Почему только Видящие могут?.. Ведь именно там можно найти колдунью Мари – она бы вылечила Катрину! Отец! Почему мне нельзя пойти к ведьмам?
       - Ты задаешь слишком много вопросов.
       - Потому что я знаю больше чем кто-либо в этом городе о том, зачем нужен барон! Его все боятся… глупцы! А он… он может исполнить любое желание! И Нэйтон тоже… не понимает!.. – Бриджит при мысли о женихе нахмурилась, вспомнив, как он разозлился, когда Видящие, маги из департамента, могущие общаться с миром духов и мертвецов, обратились за помощью к болотным ведьмам, чтобы раскрыть дело Стефани Блэк – девушку убили накануне свадьбы. И убийца явно не был человеком – только тварь с Той Стороны могла выпить жизненную силу, превратив тело в подобие мумии.
       Говорят, по улицам Нового Орлеана ходит древнее зло.
       Говорят, оно слишком голодное и алчное. И одной Стефани ему будет мало.
       Неужели Катрина – следующая?..
       - Не должна ты в это лезть! Прав Нэйтон был, когда хотел отстранить тебя от расследования! – строго сказал господин Флёр и еще больше нахмурился – меж бровей пролегли две глубокие морщины. – Ты должна вести себя прилично, Бриджит! Плата за магию – жизнь! И ты это знаешь! Мы обратимся к науке!
       А Бриджит нервно улыбнулась и вдруг резко повернулась к окну и дернула створку - тут же запах дыма и прелых листьев, жасмина и роз ворвался в комнату. Пламя в камине задрожало, вспыхнуло, рассыпаясь золотистыми искрами за решетку – словно огненные мотыльки заплясали.
       - Закрой! – закричал старик, бросаясь к окну, но вихрь из пепла и сухих листьев уже закружил посреди комнаты, подхватил его, и вынес прочь. Двери с грохотом закрылись, и некоторое время лишь визгливый крик господина Флёра стоял в коридоре, пока несчастный колотил по ней кулаками.
       А Бриджит удобно устроилась на подоконнике, подперев ладонями лицо.
       - Ты пришел? – спросила она у сумрака.
       Тишина. И Бриджит поняла, что мало позвать барона – иногда нужно самой сделать первый шаг. Усмехнулась, сощурила глаза, отчего стала похожа на черную кошку – испанка с примесью индейской крови, черноволосая и кареглазая, она была слишком смугла. Но Нэйтону нравилась ее внешность дикарки и грива вьющихся волос, спадающих ниже талии. Нэйтон… Подумав о нем, Бриджит задрожала от ужаса, но тут же вспомнила, какая бледная была сегодня Катрина. Сестра угасала, словно свеча на ветру…
       - Забери меня! Слышишь? Я - твоя! – кричит в ночь Бриджит, боясь передумать. Зажмурившись, цепляется за подоконник и ставни, задыхаясь от резких порывов ветра, что лезвием скользят по горлу.
       - Зачем ты мне? – прозвучало из тьмы – хрипловато, надсадно, будто говоривший простужен. – Твой срок еще не пришел.
       - Но ты же явился на мой зов? – Бриджит тянется рукой во мрак, будто пытаясь поймать фалды смокинга барона, чтобы он точно не смог уйти. – Тогда забирай!
       - А ты упряма! – смеется сумрак – громко, словно взрываются фейерверки.
       Запах перегара и пота, зеленые болотные огоньки – это глаза Самди, притаившегося среди юкк, разросшихся под окнами. Но вдруг мертвые пальцы с трубкой в руках появляются возле щеки Бриджит, рука скелета бела, но девушка не боится. Она осторожно трогает кости и продолжает напряженно улыбаться. Жизнь сестры важнее.
       - Хочу быть твоей невестой…
       Все какое-то нереальное, жуткое, странное… и отец перестал колотить в дверь. Куда он пропал?..
       На подоконнике появляется бурбон в хрустальном графине. Бриджит пьет его, обжигая горло, кашляет, чувствуя, будто внутри нее разгорается пламя. Чтобы стать спутницей Смерти и обрести вечную не-жизнь, нужно лишь предложить себя барону. И тогда он исполнит твое желание.
       Все просто.
       - Зачем тебе это нужно? – барон садится рядом на подоконнике и выпускает изо рта дым. Вид его устал и разочарован. Цилиндр украшен перьями и цепочками, что тонко звенят под порывами ветра.
       - Моя сестра… она…
       - Умирает, - суховато закончил служитель Смерти. – И ты совершаешь обмен?
       - Да.
       - Принято! – скалит зубы череп. – Она так юна, так мало прожила на этом свете… Люблю детей. Только вот ты пока что – живи. Пока что мне не нужна неприрученная кошка. Я позову. И ты придешь. Но не сейчас. Ты нужна живым, мертвые сами о себе позаботятся.
       Протягивает руку. Бриджит покорно подает ему свою ладонью вниз. Сверкает кровавым росчерком рубин - как будто кровь, застывшая во льду.
       - Спасибо.
       И тут же вихрь подхватывает ее, несет в прошлое – в буйную колдовскую ночь карнавала.
       …Бурбон Стрит танцует и пьет, переливается огнями карнавала Марди Гра, а кованые решетки на балконах кажутся дивным кружевом, украсившим дома Французского квартала. Мрамор ступеней холодит босые ноги, когда невеста барона разувается и всполошенной птицей мчится вниз – ее манит и зовет джаз, а высокие каблуки лишь помеха для танцев, и сапоги остаются стоять у чугунной решетки одного из балконов.
       - Бриджит! – гортанно, хрипловато шепчет ночь голосом мистера Смерти, и вот уже белеет кость в тени широкополой шляпы, и дымится коричневая сигара в безгубом провале рта.
       - Я здесь… мой господин.
       Поцелуй ураганным ветром подхватывает ее, поднимает над мостовой, забирает дыхание, и тьма черным плащом закрывает от взгляда все – и Бурбон Стрит с ее огнями и толпой людей, и звезды на бархате небес, и даже белую кость вместо лица… Это и есть Смерть?
       Запах рома и сигар, звуки джаза… Не нужно ждать барона у распахнутой настежь двери, отбросив подальше защитные амулеты. Не нужно больше бояться.
       Нужно танцевать.
       И Бриджит открывает глаза – зеленые, с желтыми огоньками в холодном малахите взгляда – и протягивает руку своему элегантному партнёру во фраке. Сент-Луис ждет ее – наверное, теперь ей жить там, среди изящных надгробий и чахлых пальм?..
       - Спокойной ночи, любовь моя… - шепчет Самди и выдыхает клубы дыма.
       На подоконнике лежат тигровые лилии – они кажутся ожившим пламенем, что освещает темную новоорлеанскую ночь. Огненно-алые, изящные… лепестки дрожат и танцуют с ветром. И звуки джаза тонут в тумане.
       
       - Такое чувство, что ты не спала и всю ночь плясала на Марди Гра, - шутил наутро Нэйтон, приподняв двумя пальцами подбородок Бриджит, внимательно вглядываясь в антрацитовую полночь ее глаз, примечая синеву под глазами и обострившиеся скулы.
       - Как я могла? – она улыбалась в ответ, но взгляд оставался холодным. Она еще помнила странный сон о том, как плясала на карнавале с лоа. Она помнила терпкую горечь рома, запах сигар и сладкий опиумный дым, что белой змеей полз по кинжально-острым листьям лилейника, что цвел под окнами старинного особняка, заброшенного лет двадцать назад, когда умер последний его хозяин, наследники жили на Восточном побережье, и в город, славящийся мистическими событиями, приезжать не спешили... Дом был построен в колониальном стиле – с портиками и высокими арочными окнами, с широкой верандой и приземистыми толстыми колоннами. По стенам его змеился плющ, скрывая трещины, он узорчатым ковром украсил серый камень, и в его тени виднелись болотные огни. Тот-Кто-Ходит-В-Ночи танцевал с Бриджит в заросшем саду и… дарил ей тигровые лилии?
       К счастью, они были живыми, не иссохшими, как те, что находила на своем пороге перед смертью несчастная мисс Блэк. Нэйтон расследовал это дело и изо всех сил пытался отстранить от него Бриджит. Они были напарниками, любовниками стали позже, проведя в одном кабинете не один год.
       - Ты… не такая, как всегда, - уклонился от вопроса Нэйтон. Его руки вдруг стали ледяными.
       - А, может, сейчас я настоящая? Я, которая хочет избавить наш город от нечисти и того зла, что скрывается в болотах! – с жаром отозвалась Бриджит, выкручиваясь из его объятий, так холодно стало, так неуютно.
       Во сне с лоа и то было теплее. И веселее.
       - Далось тебе это дело! Пусть этим занимаются те, кто может ходить За Грань! – резковато и грубо сказал Нэйтон. – Видящие для того и состоят на службе Департамента, иначе…
       - Иначе их бы давно отправили за черту города, к волкам? – приподняла тонкие брови Бриджит. Она слышала разговоры о том, что магов в полиции не любят. И причина этому – страх. Кому понравится, что все твои мысли как на ладони, что в твою душу могут заглянуть?
       - Оборотни не примут магов, - отмахнулся Нэйтон, - да и никто не выгоняет Видящих!
       Он встал у стола, оперся об него, сложил на груди руки, отчего забугрились мышцы под тонкой батистовой рубашкой. У него было узкое бледное лицо северянина, с высокими скулами и глубоко запавшими голубыми глазами, прозрачно-льдистыми, как горный хрусталь, и светлые, как лен, волосы. Здесь, в городе креолов и потомков переселенцев из Испании, в городе темнокожих кареглазых людей, Нэйтон Коллинз привлекал к себе внимание, и прежде Бриджит ревновала, глядя на то, как смотрят на ее жениха женщины.
       Сейчас она поймала себя на мысли, что он больше не пьянит ее, что в его присутствии не дрожат колени, не понимается из низа живота жар, не хочется ей прикоснуться к его щеке, не хочется впиться в его тонкий рот дразняще-игривым поцелуем.
       И кажется, он понял это.
       - Один из Клинков сказал, что учуял нить, ведущую от того места, где нашли мисс Блэк, - Бриджит принялась листать бумаги, лишь бы не смотреть в ледяные осуждающие глаза Нэйтона. – И он утверждает, что жизнь ее ушла совсем не там, где лежало иссушенное тело. Ее перетащили с болот.
       

Показано 1 из 3 страниц

1 2 3