Мало кто знает о том, что официальный календарь приняли шестьсот лет назад, а до этого все пользовались местными датировками. А уж то, что книга о Минраках, и вовсе давало слабую надежду, подобную той, когда холодной звездной ночью небо заволакивает облаками. Они обещают серость… и тепло.
Книга оказалась дневником одной из фрейлин жены Чимега, Карлотты. Она была немногословна, вкратце описывала свой день и какие-то важные события, иногда цитировала королеву и короля, кого-то из советников.
Описания балов и развлечений мало интересовали Вейли, и она с ленцой пролистывала их, временами думая о том, что записи обладают огромной исторической ценностью для исследователей, культурологов, но не для нее. По крайней мере, не сейчас.
Северянка замерла, обнаружив аккуратно вырезанную страницу. Почти под корень, так и не увидишь, но краешек кольнул палец. Это показалось Вейли странным. Дневник-то личный. Зачем было что-то убирать? Да еще и так аккуратно, чтобы никто не заметил? Решив поискать отгадку в тексте, Вейли стала читать внимательнее.
«112 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
В столице поднимаются волнения. Его величество говорит, что все под контролем, но мы с королевой опасаемся за благополучие народа. Семена раскола попали на благодатную почву и дали сильные всходы. Дворец штурмовали фанатики.
113 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Ее величество приказывает собираться и не показывать никому своего беспокойства. Во дворце поймали шпиона, пытавшегося совершить покушение на Чимега Первого. Пока об этом неизвестно народу, но его величество отправляет нас в горную резиденцию раньше срока.
115 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Под покровом ночи мы, словно воры, покидаем столицу. Его величество попросил меня лично заботиться о королеве. Это большая честь и огромная ответственность. У нас нет охраны, нужно быть настороже.
117 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Наше инкогнито не раскрыто. Добрались до предгорий без происшествий. Стража перевала отказывается нас пропускать, пугая ледяными троллями. Ложь. Тролли еще не проснулись от летнего сна. Уезжаем из деревушки, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
118 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Восстание свершилось. Его величество убит. Мы с королевой стараемся держаться. Надеваем цвета захватчиков. Синий и алый, они напоминают маковое поле в безоблачный день. Карлотта хочет поскорее добраться до резиденции и облачиться в белое.
121 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
На нас начата охота. В окружении покойного короля были предатели, пустившие по нашему следу ищеек. Нам удается запутать следы. Готовим заклинание полета».
Вейли перевернула страницу и с удивлением уставилась на девственно-чистый лист.
Ни строчки! Ничего! Хотя интуиция подсказывала ей, что у них еще было время, а скрупулезная фрейлина, так и не назвавшая свое имя, не могла прекратить записи.
Значит, кто-то стер их! Вейли фыркнула и прочитала заклинание, восстанавливающее чернила. Но не достигла никакого результата. Какая разница, что предыдущие страницы стали ярче и четче? Она не получила нужной информации. Просмотрев пустые листы, Вейли дошла до форзаца. Он-то и привлек ее внимание. Непохожий на передний, чуть более толстый. Ведьма достала тоненький нож и ковырнула книгу, стараясь аккуратно отделить бумагу. Спустя пятнадцать минут она с удивлением рассматривала нарисованную от руки карту.
— Вот и оставляй вас после этого в библиотеке. Зачем вы портите книги? Они не виноваты, что не соответствуют вашим предпочтениям по жанру, — строго спросил темный, входя в комнату.
Хвост двенадцатый. Подсказка
Поцелуй был сладок. Не тот обрывок, который он осмелился украсть, а настоящее искреннее чудо. Линэру нравилось чувствовать ее, прижимать к себе, наслаждаться запахом не по праву сильного, а потому, что ему позволили.
Впрочем, по мнению мага, все закончилось слишком быстро. Он не успел до конца насладиться нежностью губ, как девушка ловко вывернулась из его объятий, словно все время этому и училась. Линэр увидел в глазах Амалы плутоватые огоньки, а она в глазах мага — разочарование.
Девушка тут же погрустнела и уставилась в пол.
— Простите, Ваше Темнейшество. Я не должна была.
— Все в порядке. Давайте я провожу вас в комнату? Вам нужен отдых. Ужин принесут слуги.
— Невидимые? — с некоторой грустью спросила Ами, покорно направляясь в спальню.
— К сожалению, других у меня нет. Они вам не по нраву? — осторожно спросил Линэр, опасаясь разрушить тот туманный мост, который появился между ними.
— Не совсем. Но тут не с кем поговорить. Слуги были бы весьма кстати.
— К сожалению, я ничем не могу вам помочь. Хотел бы, но не могу, — с искренним сожалением ответил Линэр.
— Тогда оставьте меня, — попросила Амала, захлопывая дверь прямо у него перед носом.
Темный почувствовал себя глупым мальчишкой, который снова сделал что-то не так. Но где он допустил досадный промах, не понимал. Одно маг знал точно: если матушке так нужно, чтобы он женился, он женится. Убьет двух зайцев, если кто-то осмелится так сказать, но не даст в обиду эту яркую звезду! Даже если после этого она улетит от него в далекие дали, он будет счастлив знать, что хоть несколько секунд был ее мужем.
— Ваше Темнейшество? — спросил кусок тени, притаившийся под одним из кресел.
— Чего тебе, домашняя нечисть?
— У меня имя есть. Я Тень!
— И когда ты им обзавелся? — усмехнулся маг, всматриваясь в странное создание, становящееся все более оформленным.
— Его дала мне госпожа Амала. Но это неважно. Хотите, я присмотрю за ней?
— Зачем?
— Чтобы ей не было так одиноко? Она совсем про меня забыла, но я-то есть! — дух заулыбался, показав три ряда бритвенно-острых зубов.
— Хорошая идея. Займись. А у меня есть дела поважнее.
— Будет исполнено, Ваше Темнейшество, — зверь приложил лапу к огромной голове, шутовски отдавая ему честь, и просочился в узкую щель между дверью и полом.
«Вот и хорошо. Одной проблемой меньше. Чертовы женщины, почему с ними так сложно?», — раздраженно думал Линэр, поднимаясь в библиотеку.
По его мнению, Вейли должна быть именно там. Нужно объявить ей о том, что завтра они едут в гробницу Чимега Первого, чтобы детальнее рассмотреть проклятье. Хорошо было бы, чтобы Амала тоже полетела… но Линэр не был уверен в том, что она согласится. Тем более после того, что произошло сегодня.
И каково же было его удивление, когда он нашел ведьму за потрошением книги.
— Вот и оставляй вас после этого в библиотеке. Зачем вы портите книги? Они не виноваты, что не соответствуют вашим предпочтениям по жанру, — недовольно спросил маг, приближаясь.
Пусть Вейли и сидит в разделе мемуаров, это не повод портить бесценные фолианты! Многие книги в его библиотеке в единственном экземпляре. Не в библиотеке, в мире! И это давало Линэру повод гордиться, хоть он и не был причастен к сбору большей части коллекции.
— Я ищу подсказки, — хмуро ответила Вейли. — И нахожу их, Ваше Темнейшество. Это дневник фрейлины королевы Карлотты. Той самой Ледяной Королевы.
— И что вы в нем нашли? — спросил Линэр, смягчившись.
— Немного сведений о быте того времени, краткую хронику восстания глазами женщины… и множество выбеленных страниц. Мне кажется, что дело нечисто. Если смотреть на само состояние бумаги, то видно, что листы переворачивали несколько десятков раз. Ими пользовались. Но текст уничтожен какой-то сильной магией. Мне не удалось его восстановить. Зато я смогла найти подсказку за форзацем. Вы знаете, что это за место? — спросила северянка, разворачивая книгу в сторону мага. — К сожалению, карта не очень точная. И тут отмечены две точки, это меня тревожит.
Линэр забрал книгу и сел в свободное кресло. Сопоставлять карты он не умел, но сейчас стоило напрячь мозги. Он призвал самую точную карту Таулена, крутил ее и так и эдак и наконец-то нашел небольшое совпадение.
— Река. Это она. Художница почему-то перевернула привычные нам карты вверх тормашками, вот, смотрите. И место, к которому ведет первая метка… могила Чимена Первого.
— А вы весьма неплохи, — хмыкнула северянка. — Выходит, первую подсказку нам надо искать именно там. Это уже неплохо. А второй кусок вы не нашли? — Линэр отрицательно покачал головой. — Что ж. А карты Ауталии у вас не найдется? В те времена это было одно государство. А значит, вторая часть может быть на наших землях.
Второе место тоже было найдено. Вейли побледнела еще больше, Линэр поднял на нее удивленный взгляд.
— Что вас беспокоит?
— Это Тайронские земли. Со знаменитым озером Тайрон, как несложно догадаться. Боюсь, у нас могут быть проблемы с тем, чтобы туда попасть.
— Даже у вас, у гражданки Ауталии?
— Да, — Вейли кивнула. — Это закрытая территория. Туда могут приходить только приглашенные Морозным Лордом. А я в немилости у нынешнего правителя. Как вы думаете, какова вероятность того, что нас туда пустят?
— Примерно такая же, как и исполнение вашей мечты, — сухо ответил Линэр. — Если нынешний Лорд не откроет нам проход, мы свергнем его.
— Да как вы смеете! — возмутилась Вейли, вцепившись пальцами в подлокотнике.
— Я злой темный маг. Это известно всем. Моим именем пугают маленьких детей. Мне нечего терять кроме мечты. Мечты развеять это чертово проклятье. И если для этого мне придется совершить государственный переворот, я его совершу. Надеюсь, мы друг друга поняли.
— Народ не примет вас! — возмутилась Вейли. — Вы чужак. Вы принесете гибель в эти земли. Вы действительно чудовище!
— О нет. Никто не говорил, что я претендую на власть, — хмыкнул Линэр, откинувшись на спинку кресла. — Я приведу того, кто будет мне благодарен. Вас, леди Вейли. Разве не за этим вы пришли на отбор? Не за женихом, а за короной Морозного Лорда в собственных землях. Вам нужен был союзник. И вы его получили. Так чего ж пытаетесь отступить?
— Я не хочу жертв…
— Без жертв, без боли… не бывает развития. Вам ли это не знать. Маги творят заклинания, опустошая резерв и забираясь в ресурсы организма, чтобы расширить свои возможности. Это боль, это страдания. Это судьба любого великого мага. Вы хотите блага для своего народа. Чтобы ему стало лучше, придется пережить боль. Подготовьтесь. Королева не должна выглядеть бледной тенью. Она должна излучать уверенность в своих силах, милосердие и неприступность. Сейчас у вас ничего из этого нет.
Линэр поднялся и вышел из библиотеки. Он устал. Отвечать за неразумных детей весело и интересно только первые две недели. Потом хочется, чтобы они поскорее выросли.
Хвост тринадцатый. Вы будете королевой
Амала рухнула на постель, стараясь не заплакать. Это было невероятно больно. Видеть разочарование в глазах человека, который тебе дорог. Человека, ради которого ты попрала все нормы морали. Хотеть быть с ним и знать, что она противна. Это стало для нее ударом посерьезнее воспоминаний о том, что она ведьма.
«Ведьма!», — пронеслось у Амалы в голове, и она резко встала, вытирая ладонью слезы.
Посмотрев на свои руки, она сложила два и два. Через ритуал связали ее и Вейли… и ее и Нерриту. Кажется, северянка говорила, что его можно обратить. А значит, этим нужно заняться прямо сейчас. Нельзя спасать одного ценой многих. Нужно разорвать связь с Нерритой. Она уже взрослая. Она единственная наследница. Жрецы ей помогут. Один всегда крутится в поместье. А силы нужны сейчас для снятия проклятия.
Ами провела кончиком пальца по шраму на левой руке. Сколького он ее лишил? Сколько она потеряла и не увидела? Что-то можно будет вернуть, и это не страшно. Но… боль, которую передавала ей эта отметина, никуда не уйдет. Тот эпизод с прыжком с башни. Амала напряглась и вспомнила, что Неррита не упала, она спрыгнула, наслаждаясь новыми ощущениями. Подслушанный разговор герцогини и дочери всплыл в памяти. Амала схватилась за голову и застонала.
«— Ты не должна так рисковать. Магия ненадежна.
— Плевать. Сначала умрет безродная. А потом мы найдем новую защитницу.
— Ты ведь понимаешь, что это сложно? Что человек может не согласиться?
— Тогда Гейта родит еще одного ребенка.
— Это будет небыстро, ты можешь пострадать, будь осторожнее».
Подслушанный разговор всплыл в памяти как-то сам собой. И стало даже немного дурно. Образ слегка избалованной, но доброй герцогской дочери исказился, поплыл в сознании. Стало противно. Ей действительно хотелось защищать Нерру, быть для нее опорой и поддержкой. Но когда тебя считают зверушкой, которой можно пожертвовать, становится не по себе. Хочется, чтобы в ладонях разгорелось пламя, чтобы оно сожгло все вокруг.
— Госпожа, осторожнее, сейчас что-нибудь загорится! — тоненький голосок вырвал Амалу из пучины собственных рассуждений, и она с удивлением увидела пламя у себя на ладонях.
— Тень? — удивленно спросила девушка. Она успела позабыть о том, что приручила домашнего духа. И что с ним теперь делать?
— Да, госпожа. Успокойтесь. Пламя может нести опасность. Медленно вдохните через нос, выдохните через рот, вот так, госпожа, вы большая умница.
Амала следовала советам духа, понимая, что лучшей альтернативы-то у нее и нет. Надо как-то не сжечь все дотла. Все-таки это будет не очень правильно, да и ссориться с Линэром не хотелось.
Пламя улеглось и исчезло, словно и не было его.
— Как дела, пушистик? — беззаботно спросила Ами, садясь на постель и хлопая ладонью по покрывалу рядом с собой.
Духа дважды упрашивать не пришлось. Он грациозным кошачьим движением взмыл в воздух и спустя мгновение улегся рядом с Амалой, подставляя ей живот для почесывания.
— А у нас всегда все хорошо. Мы ведь, теневые духи, часть мира. Пока есть мир, будем и мы, — Тень довольно заурчал, когда Ами погладила его. — Мы всегда сыты, ведь ночь приходит в одно и то же время, да и спрятаться можно в подвале и наесться.
— А что вы едите?
— Темноту. Правда, неинтересно. А вы лучше расскажите, что вас так разозлило. Неужто хозяин? — ловко перевел тему дух, забираясь Ами на колени.
— Нет, вспомнила кое-что. И очень разочаровалась в людях. Как думаешь, если тебя всю жизнь водили за нос и врали в лицо, можно ли пренебречь жизнью такого человека?
— А он вам дорог? — Амала неуверенно кивнула. — Тогда нельзя.
— Но если на одной чаше весов жизнь этого человека, а на другой — много-много жизней других людей.
— Для духов ответ был бы очевиден: нас должно быть много, и много стоит больше, чем один. Но вы, люди, другие. Как вы там говорите… своя рубаха ближе к телу. Кажется так?
— Так, Тень, так. Вот только… когда ты становишься взрослым, когда у тебя появляются силы, вместе с ними приходит и ответственность. И порой этой самой рубахой приходится жертвовать ради всеобщего блага.
— Тогда это нужно решать только вам. Решение должно идти от всего сердца. Понимаете, госпожа?
— Понимаю, — грустно вздохнув, ответила Амала. — Но ведь от этого не легче, ведь так? Мне надо подумать…
— Думайте-думайте. А чем вы так огорчили нашего темного мага? Выглядел он крайне недовольным.
— Вот пусть и сидит себе недовольный дальше! — фыркнула Амала, возвращаясь воспоминаниями к поцелую. Ишь ты, не понравилось ему! — Я девушка честная!
Книга оказалась дневником одной из фрейлин жены Чимега, Карлотты. Она была немногословна, вкратце описывала свой день и какие-то важные события, иногда цитировала королеву и короля, кого-то из советников.
Описания балов и развлечений мало интересовали Вейли, и она с ленцой пролистывала их, временами думая о том, что записи обладают огромной исторической ценностью для исследователей, культурологов, но не для нее. По крайней мере, не сейчас.
Северянка замерла, обнаружив аккуратно вырезанную страницу. Почти под корень, так и не увидишь, но краешек кольнул палец. Это показалось Вейли странным. Дневник-то личный. Зачем было что-то убирать? Да еще и так аккуратно, чтобы никто не заметил? Решив поискать отгадку в тексте, Вейли стала читать внимательнее.
«112 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
В столице поднимаются волнения. Его величество говорит, что все под контролем, но мы с королевой опасаемся за благополучие народа. Семена раскола попали на благодатную почву и дали сильные всходы. Дворец штурмовали фанатики.
113 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Ее величество приказывает собираться и не показывать никому своего беспокойства. Во дворце поймали шпиона, пытавшегося совершить покушение на Чимега Первого. Пока об этом неизвестно народу, но его величество отправляет нас в горную резиденцию раньше срока.
115 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Под покровом ночи мы, словно воры, покидаем столицу. Его величество попросил меня лично заботиться о королеве. Это большая честь и огромная ответственность. У нас нет охраны, нужно быть настороже.
117 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Наше инкогнито не раскрыто. Добрались до предгорий без происшествий. Стража перевала отказывается нас пропускать, пугая ледяными троллями. Ложь. Тролли еще не проснулись от летнего сна. Уезжаем из деревушки, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
118 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
Восстание свершилось. Его величество убит. Мы с королевой стараемся держаться. Надеваем цвета захватчиков. Синий и алый, они напоминают маковое поле в безоблачный день. Карлотта хочет поскорее добраться до резиденции и облачиться в белое.
121 день двадцать седьмого года правления Чимега Первого
На нас начата охота. В окружении покойного короля были предатели, пустившие по нашему следу ищеек. Нам удается запутать следы. Готовим заклинание полета».
Вейли перевернула страницу и с удивлением уставилась на девственно-чистый лист.
Ни строчки! Ничего! Хотя интуиция подсказывала ей, что у них еще было время, а скрупулезная фрейлина, так и не назвавшая свое имя, не могла прекратить записи.
Значит, кто-то стер их! Вейли фыркнула и прочитала заклинание, восстанавливающее чернила. Но не достигла никакого результата. Какая разница, что предыдущие страницы стали ярче и четче? Она не получила нужной информации. Просмотрев пустые листы, Вейли дошла до форзаца. Он-то и привлек ее внимание. Непохожий на передний, чуть более толстый. Ведьма достала тоненький нож и ковырнула книгу, стараясь аккуратно отделить бумагу. Спустя пятнадцать минут она с удивлением рассматривала нарисованную от руки карту.
— Вот и оставляй вас после этого в библиотеке. Зачем вы портите книги? Они не виноваты, что не соответствуют вашим предпочтениям по жанру, — строго спросил темный, входя в комнату.
Хвост двенадцатый. Подсказка
ГЛАВА 13
Поцелуй был сладок. Не тот обрывок, который он осмелился украсть, а настоящее искреннее чудо. Линэру нравилось чувствовать ее, прижимать к себе, наслаждаться запахом не по праву сильного, а потому, что ему позволили.
Впрочем, по мнению мага, все закончилось слишком быстро. Он не успел до конца насладиться нежностью губ, как девушка ловко вывернулась из его объятий, словно все время этому и училась. Линэр увидел в глазах Амалы плутоватые огоньки, а она в глазах мага — разочарование.
Девушка тут же погрустнела и уставилась в пол.
— Простите, Ваше Темнейшество. Я не должна была.
— Все в порядке. Давайте я провожу вас в комнату? Вам нужен отдых. Ужин принесут слуги.
— Невидимые? — с некоторой грустью спросила Ами, покорно направляясь в спальню.
— К сожалению, других у меня нет. Они вам не по нраву? — осторожно спросил Линэр, опасаясь разрушить тот туманный мост, который появился между ними.
— Не совсем. Но тут не с кем поговорить. Слуги были бы весьма кстати.
— К сожалению, я ничем не могу вам помочь. Хотел бы, но не могу, — с искренним сожалением ответил Линэр.
— Тогда оставьте меня, — попросила Амала, захлопывая дверь прямо у него перед носом.
Темный почувствовал себя глупым мальчишкой, который снова сделал что-то не так. Но где он допустил досадный промах, не понимал. Одно маг знал точно: если матушке так нужно, чтобы он женился, он женится. Убьет двух зайцев, если кто-то осмелится так сказать, но не даст в обиду эту яркую звезду! Даже если после этого она улетит от него в далекие дали, он будет счастлив знать, что хоть несколько секунд был ее мужем.
— Ваше Темнейшество? — спросил кусок тени, притаившийся под одним из кресел.
— Чего тебе, домашняя нечисть?
— У меня имя есть. Я Тень!
— И когда ты им обзавелся? — усмехнулся маг, всматриваясь в странное создание, становящееся все более оформленным.
— Его дала мне госпожа Амала. Но это неважно. Хотите, я присмотрю за ней?
— Зачем?
— Чтобы ей не было так одиноко? Она совсем про меня забыла, но я-то есть! — дух заулыбался, показав три ряда бритвенно-острых зубов.
— Хорошая идея. Займись. А у меня есть дела поважнее.
— Будет исполнено, Ваше Темнейшество, — зверь приложил лапу к огромной голове, шутовски отдавая ему честь, и просочился в узкую щель между дверью и полом.
«Вот и хорошо. Одной проблемой меньше. Чертовы женщины, почему с ними так сложно?», — раздраженно думал Линэр, поднимаясь в библиотеку.
По его мнению, Вейли должна быть именно там. Нужно объявить ей о том, что завтра они едут в гробницу Чимега Первого, чтобы детальнее рассмотреть проклятье. Хорошо было бы, чтобы Амала тоже полетела… но Линэр не был уверен в том, что она согласится. Тем более после того, что произошло сегодня.
И каково же было его удивление, когда он нашел ведьму за потрошением книги.
— Вот и оставляй вас после этого в библиотеке. Зачем вы портите книги? Они не виноваты, что не соответствуют вашим предпочтениям по жанру, — недовольно спросил маг, приближаясь.
Пусть Вейли и сидит в разделе мемуаров, это не повод портить бесценные фолианты! Многие книги в его библиотеке в единственном экземпляре. Не в библиотеке, в мире! И это давало Линэру повод гордиться, хоть он и не был причастен к сбору большей части коллекции.
— Я ищу подсказки, — хмуро ответила Вейли. — И нахожу их, Ваше Темнейшество. Это дневник фрейлины королевы Карлотты. Той самой Ледяной Королевы.
— И что вы в нем нашли? — спросил Линэр, смягчившись.
— Немного сведений о быте того времени, краткую хронику восстания глазами женщины… и множество выбеленных страниц. Мне кажется, что дело нечисто. Если смотреть на само состояние бумаги, то видно, что листы переворачивали несколько десятков раз. Ими пользовались. Но текст уничтожен какой-то сильной магией. Мне не удалось его восстановить. Зато я смогла найти подсказку за форзацем. Вы знаете, что это за место? — спросила северянка, разворачивая книгу в сторону мага. — К сожалению, карта не очень точная. И тут отмечены две точки, это меня тревожит.
Линэр забрал книгу и сел в свободное кресло. Сопоставлять карты он не умел, но сейчас стоило напрячь мозги. Он призвал самую точную карту Таулена, крутил ее и так и эдак и наконец-то нашел небольшое совпадение.
— Река. Это она. Художница почему-то перевернула привычные нам карты вверх тормашками, вот, смотрите. И место, к которому ведет первая метка… могила Чимена Первого.
— А вы весьма неплохи, — хмыкнула северянка. — Выходит, первую подсказку нам надо искать именно там. Это уже неплохо. А второй кусок вы не нашли? — Линэр отрицательно покачал головой. — Что ж. А карты Ауталии у вас не найдется? В те времена это было одно государство. А значит, вторая часть может быть на наших землях.
Второе место тоже было найдено. Вейли побледнела еще больше, Линэр поднял на нее удивленный взгляд.
— Что вас беспокоит?
— Это Тайронские земли. Со знаменитым озером Тайрон, как несложно догадаться. Боюсь, у нас могут быть проблемы с тем, чтобы туда попасть.
— Даже у вас, у гражданки Ауталии?
— Да, — Вейли кивнула. — Это закрытая территория. Туда могут приходить только приглашенные Морозным Лордом. А я в немилости у нынешнего правителя. Как вы думаете, какова вероятность того, что нас туда пустят?
— Примерно такая же, как и исполнение вашей мечты, — сухо ответил Линэр. — Если нынешний Лорд не откроет нам проход, мы свергнем его.
— Да как вы смеете! — возмутилась Вейли, вцепившись пальцами в подлокотнике.
— Я злой темный маг. Это известно всем. Моим именем пугают маленьких детей. Мне нечего терять кроме мечты. Мечты развеять это чертово проклятье. И если для этого мне придется совершить государственный переворот, я его совершу. Надеюсь, мы друг друга поняли.
— Народ не примет вас! — возмутилась Вейли. — Вы чужак. Вы принесете гибель в эти земли. Вы действительно чудовище!
— О нет. Никто не говорил, что я претендую на власть, — хмыкнул Линэр, откинувшись на спинку кресла. — Я приведу того, кто будет мне благодарен. Вас, леди Вейли. Разве не за этим вы пришли на отбор? Не за женихом, а за короной Морозного Лорда в собственных землях. Вам нужен был союзник. И вы его получили. Так чего ж пытаетесь отступить?
— Я не хочу жертв…
— Без жертв, без боли… не бывает развития. Вам ли это не знать. Маги творят заклинания, опустошая резерв и забираясь в ресурсы организма, чтобы расширить свои возможности. Это боль, это страдания. Это судьба любого великого мага. Вы хотите блага для своего народа. Чтобы ему стало лучше, придется пережить боль. Подготовьтесь. Королева не должна выглядеть бледной тенью. Она должна излучать уверенность в своих силах, милосердие и неприступность. Сейчас у вас ничего из этого нет.
Линэр поднялся и вышел из библиотеки. Он устал. Отвечать за неразумных детей весело и интересно только первые две недели. Потом хочется, чтобы они поскорее выросли.
Хвост тринадцатый. Вы будете королевой
ГЛАВА 14
Амала рухнула на постель, стараясь не заплакать. Это было невероятно больно. Видеть разочарование в глазах человека, который тебе дорог. Человека, ради которого ты попрала все нормы морали. Хотеть быть с ним и знать, что она противна. Это стало для нее ударом посерьезнее воспоминаний о том, что она ведьма.
«Ведьма!», — пронеслось у Амалы в голове, и она резко встала, вытирая ладонью слезы.
Посмотрев на свои руки, она сложила два и два. Через ритуал связали ее и Вейли… и ее и Нерриту. Кажется, северянка говорила, что его можно обратить. А значит, этим нужно заняться прямо сейчас. Нельзя спасать одного ценой многих. Нужно разорвать связь с Нерритой. Она уже взрослая. Она единственная наследница. Жрецы ей помогут. Один всегда крутится в поместье. А силы нужны сейчас для снятия проклятия.
Ами провела кончиком пальца по шраму на левой руке. Сколького он ее лишил? Сколько она потеряла и не увидела? Что-то можно будет вернуть, и это не страшно. Но… боль, которую передавала ей эта отметина, никуда не уйдет. Тот эпизод с прыжком с башни. Амала напряглась и вспомнила, что Неррита не упала, она спрыгнула, наслаждаясь новыми ощущениями. Подслушанный разговор герцогини и дочери всплыл в памяти. Амала схватилась за голову и застонала.
«— Ты не должна так рисковать. Магия ненадежна.
— Плевать. Сначала умрет безродная. А потом мы найдем новую защитницу.
— Ты ведь понимаешь, что это сложно? Что человек может не согласиться?
— Тогда Гейта родит еще одного ребенка.
— Это будет небыстро, ты можешь пострадать, будь осторожнее».
Подслушанный разговор всплыл в памяти как-то сам собой. И стало даже немного дурно. Образ слегка избалованной, но доброй герцогской дочери исказился, поплыл в сознании. Стало противно. Ей действительно хотелось защищать Нерру, быть для нее опорой и поддержкой. Но когда тебя считают зверушкой, которой можно пожертвовать, становится не по себе. Хочется, чтобы в ладонях разгорелось пламя, чтобы оно сожгло все вокруг.
— Госпожа, осторожнее, сейчас что-нибудь загорится! — тоненький голосок вырвал Амалу из пучины собственных рассуждений, и она с удивлением увидела пламя у себя на ладонях.
— Тень? — удивленно спросила девушка. Она успела позабыть о том, что приручила домашнего духа. И что с ним теперь делать?
— Да, госпожа. Успокойтесь. Пламя может нести опасность. Медленно вдохните через нос, выдохните через рот, вот так, госпожа, вы большая умница.
Амала следовала советам духа, понимая, что лучшей альтернативы-то у нее и нет. Надо как-то не сжечь все дотла. Все-таки это будет не очень правильно, да и ссориться с Линэром не хотелось.
Пламя улеглось и исчезло, словно и не было его.
— Как дела, пушистик? — беззаботно спросила Ами, садясь на постель и хлопая ладонью по покрывалу рядом с собой.
Духа дважды упрашивать не пришлось. Он грациозным кошачьим движением взмыл в воздух и спустя мгновение улегся рядом с Амалой, подставляя ей живот для почесывания.
— А у нас всегда все хорошо. Мы ведь, теневые духи, часть мира. Пока есть мир, будем и мы, — Тень довольно заурчал, когда Ами погладила его. — Мы всегда сыты, ведь ночь приходит в одно и то же время, да и спрятаться можно в подвале и наесться.
— А что вы едите?
— Темноту. Правда, неинтересно. А вы лучше расскажите, что вас так разозлило. Неужто хозяин? — ловко перевел тему дух, забираясь Ами на колени.
— Нет, вспомнила кое-что. И очень разочаровалась в людях. Как думаешь, если тебя всю жизнь водили за нос и врали в лицо, можно ли пренебречь жизнью такого человека?
— А он вам дорог? — Амала неуверенно кивнула. — Тогда нельзя.
— Но если на одной чаше весов жизнь этого человека, а на другой — много-много жизней других людей.
— Для духов ответ был бы очевиден: нас должно быть много, и много стоит больше, чем один. Но вы, люди, другие. Как вы там говорите… своя рубаха ближе к телу. Кажется так?
— Так, Тень, так. Вот только… когда ты становишься взрослым, когда у тебя появляются силы, вместе с ними приходит и ответственность. И порой этой самой рубахой приходится жертвовать ради всеобщего блага.
— Тогда это нужно решать только вам. Решение должно идти от всего сердца. Понимаете, госпожа?
— Понимаю, — грустно вздохнув, ответила Амала. — Но ведь от этого не легче, ведь так? Мне надо подумать…
— Думайте-думайте. А чем вы так огорчили нашего темного мага? Выглядел он крайне недовольным.
— Вот пусть и сидит себе недовольный дальше! — фыркнула Амала, возвращаясь воспоминаниями к поцелую. Ишь ты, не понравилось ему! — Я девушка честная!
