— С мужем, — хихикнула Жаклин. — И пятью детьми.
— Замечательная перспектива! — фыркнула Вивьен. — Ты ведь зачем-то пришла? Рассказывай!
— О! — Жаклин довольно заулыбалась и достала из складок юбки небольшой бумажный сверток. — К нам сегодня заселилась капризная такая леди. Она мне отдала, вот похвастаться пришла.
Дрожащими руками Жаклин развернула сверток и достала оттуда комплект кружевного белья. Тонкие нити сплетались в диковинных птиц, их перья переливались в тусклом свете настольной лампы. Казалось, что вот-вот — и они расправят крылья и полетят.
— Правда красота? — с придыханием спросила Жаклин, поглаживая белье кончиками пальцев.
Вивьен передернуло, она невольно чуть отодвинулась от подруги и скрестила руки на груди.
— И ты будешь это носить? После нее?!
— А что такого? Оно чистое, у дворян всяких заболеваний обычно нет. Простираю пару раз и спрячу. В первую брачную ночь надену! Пусть поражается моей красоте! — самодовольно закивала Жаклин и добавила: — Может, дочери потом пригодится. На ее первую брачную ночь.
Вивьен вздохнула.
— Жаклин! Очнись. Ты не собачка, чтобы за такую подачку плясать. Выкинь гадость.
— Но оно же красивое… и дорогое! — насупилась Жаклин.
Вивьен подняла глаза к потолку.
— Боги Триединые, объясните ей, что у нее грудь больше, и она попросту в это не поместится, — в притворной покорности попросила Вив.
— Вот умеешь ты обломать удовольствие, — недовольно заворчала Жаклин, заворачивая свое сокровище в бумагу.
— Я не хочу, чтобы моя подруга перестала быть собой и стала каким-то подобием. Эй! Ты веришь в то, что все состоит из мельчайших частиц. Кстати, не выкидывай белье. Передаришь кому-нибудь. Или… продашь на аукционе, когда уйдешь отсюда. Есть особый пласт людей, которые любят женское белье. Я слышала о таком. Может, денег заработаешь. Но не носи. Важно, что оно именно после нее будет. Все же белье знатной дамы добыть сложнее.
— Слушай! А это идея… Надо отправить посылку матушке, пусть она и продаст. А то денег всегда не хватает. Может быть, в город переедут другой… под лучший купол…
Вивьен вздохнула. В ее понимании Жаклин была неисправима: готова все отдать ради семьи, последнюю картофелину изо рта вынуть, лишь бы им жилось хорошо. Вив тоже любила своих родственников и трудилась по большому счету ради их блага, но никогда не отказывала себе в удовольствии.
— Так, что-то ты нос повесила. — Вивьен встала и распахнула дверцы маленького шкафа, достала оттуда несколько платьев на вешалках, придирчиво их осмотрела и оставила два.
— Что ты удумала, рыжая башка? — недовольно хмурясь, спросила Жаклин, чувствуя, что подруга опять замышляет шалость.
— Пойдем почувствуем себя людьми. Хоть ненадолго! Давай натягивай. Это с довольно свободным кроем, в него поместишься, а я шнуровкой сделаю тебе фигурку. Все графья и маркизы будут твои.
— Ты что… — прошептала Жаклин, испуганно вжимаясь в стену. — Нам же нельзя!
— Нам нельзя приходить в места общего пользования в рабочей одежде. А это наряды бедной леди. Из моей прошлой жизни осталась. Давай не тяни, а натягивай! Или ты меня стесняешься? — Вивьен задорно подмигнула подруге.
— Нет… Просто… а что, если нас выгонят с позором? Потом проблем не оберешься же! — Жаклин неуверенно мялась. Ей хотелось почувствовать себя леди, а с другой стороны, она отчаянно боялась наказания.
— Так, белая орхидея, пришло время расцвести. Я так уже несколько раз делала. Поверь, даже если нас узнают свои — они не выдадут. А господа не запомнят, их слишком много тут. Давай!
Чтобы подбодрить подругу, Вивьен первая сменила опостылевшие штаны, рубашку и жилет на платье глубокого зеленого цвета с юбкой в пол. Целомудренный воротник закрывал шею, а длинные рукава прятали от любопытных взглядов руки. Привычным движением Вивьен затянула корсет, не сдавливая ребра, а лишь подчеркивая талию.
— Тебе идет, — с завистью отметила Жаклин, снимая платье горничной.
— Не мне идет, а всем женщинам идет. Просто кому-то идет что-то кроме платьев. А кто-то эти самые платья не любит, — отозвалась Вивьен, повязывая поверх корсета широкий пояс, расшитый бисером.
— Ух, какая красота! — восторженно прошептала Жаклин.
— Сама делала, — подмигнула Вивьен, довольная оценкой своей работы.
— Эх, — вздохнула Жаклин, неуверенно надевая нежно-розовое платье. — Мне точно можно?..
— Точно! — резко перебила ее Вивьен, подходя со спины и с силой затягивая корсет по бокам.
— Уй! — пропищала Жаклин, не привыкшая к такой одежде.
— Вот тебе и “уй”, — поучительным тоном сказала Вивьен. — Почувствуй себя знатной дамой, а потом пойми, что многие ограничения не просто так даются. Ты в этой прелести не посидишь. И не подышишь нормально с непривычки.
— Издеваешься, — недовольно пробурчала Жаклин.
Увидев свое отражение в зеркале на дверце шкафа, она замерла. Покрутившись перед ним, Жаклин пришла к выводу, что выглядит просто фантастически.
— Вот, теперь ты тоже красавица. Давай сейчас быстренько сделаем прически и пойдем. Ах да… еще перчатки…
— Спасибо… мне нравится эта шалость!
Всю дорогу до салона Жаклин не переставала нервничать. Пусть Вивьен преобразила ее до неузнаваемости, горничная до дрожи в коленках боялась проколоться в поведении. Короткая лекция от Вив казалась ей недостаточной, ведь знатные дамы учатся держать себя с рождения. И что рядом с этим жалкие двадцать минут нотаций? Жаклин половину даже не запомнила!
— Главное, молчи и мило улыбайся. Разговаривай только со мной, не танцуй. И все будет в порядке. Мы идем полакомиться пирожными! — преувеличенно весело напомнила Вивьен.
Жаклин вздохнула, понимая, что сейчас отступать уже глупо.
— Ладно. Только давай недолго. Завтра еще вставать рано…
— Какая ты скучная, — отозвалась Вив, у которой бурлила внутри кровь от предвкушения маленькой радости.
— Ну, а вдруг…
— Да не будет ничего. Просто повеселимся немного и тихонечко уйдем. Я уже не раз так делала!
Вивьен приосанилась и с гордо поднятой головой вошла в услужливо открытую швейцаром дверь. Жаклин замялась на несколько мгновений, но тут же подобрала подол юбки и догнала ее. Потеряться во всем этом великолепии казалось страшно. И пусть шалость выглядела совсем невинной, было томительно-боязно. Как будто ночью крадешься на кухню, чтобы тайком съесть лишнюю конфетку, пока никто не видит.
Тихая расслабляющая музыка лилась с небольшого балкончика. Вивьен прищурилась, разглядывая дирижера, резкими отрывистыми движениями размахивающего палочкой. Казалось, что он вместе с оркестром должен создавать что-то в духе марша, рваного и колючего, но мелодия обволакивала и дарила ощущение покоя. Вив улыбнулась и легкой походкой прошла до бара.
Жаклин немного отставала, путаясь в непривычно пышной юбке и ужасно этого стесняясь. Ей казалось, что все смотрят на нее и только того и ждут, чтобы оглушительно рассмеяться, когда горничная в платье знатной дамы упадет.
— Две корзиночки, два бокала белого вина и фруктовую тарелку, — властным тоном хозяйки жизни заказала Вивьен.
Жаклин помимо воли вжала голову в плечи. Ей эти лакомства казались непомерно дорогими.
— О, а вот и ты. Где разместимся? Здесь просто очаровательная терраса, а можно пойти на балкончик, оттуда лучше слышна музыка. Что выберешь? — защебетала Вивьен, картинно обмахиваясь веером.
Жаклин невольно залюбовалась подругой и не сразу ответила на вопрос.
— Ну? Решайся же!
— Давай на террасу, — неуверенно пробормотала горничная, желая поскорее скрыться от людских глаз.
— На террасу заказ, — сухо скомандовала Вивьен и поманила подругу за собой.
Видя неловкость Жаклин, она заняла столик на самом краю. Расторопный слуга помог им сесть, пододвинув стулья. Вив обмахивалась веером, пока их не оставили наедине. Ей было забавно наблюдать за неловкостью Жаклин, словно та — дебютантка из далекой провинции, наконец представленная ко двору. Вроде бы и стоит радоваться, но так страшно ошибиться!
— Не переживай так. Думаешь, что вся наша знать такая чопорная и манерная? Нет, конечно же нет! Они приезжают сюда отдыхать и позволяют себе многое. Уж поверь, я в своем баре видела побольше, чем ты в номерах.
Жаклин покраснела, уставившись в стол. Сжав кулачки, она пробормотала себе под нос:
— Я много чего видела… не думай…
— Ну даже если так, то я не понимаю! Не понимаю, как ты можешь превозносить их. Просто родились в другом сословии, они не лучше нас, понимаешь? Поэтому расслабься и радуйся. Себя надо баловать. — Вив доверительно наклонилась вперед и подмигнула подруге. — В конце концов, сейчас ты сидишь в красивом платье под одним и лучших защитных куполов. Ты можешь смотреть на самое настоящее море и даже слышать, как оно с шипением ласкает белесый песок пляжа.
Жаклин перевела взгляд влево. Туда, где в соленой воде отражалась большая белая луна. Вид на море с высоты действительно потрясающий. Даже то, что у него был край, огороженный силовой стеной, не делал его менее притягательным.
— Да ну, настоящее море тянулось аж до горизонта, — с тоской вздохнула горничная, вспоминая невероятные истории из школы, рассказанные ей братом.
Официант прервал их разговор, изящными движениями поставив перед девушками лакомство. Дождавшись легкого кивка от Вивьен, юноша отступил на шаг и быстрой походкой удалился.
— Былых времен не вернуть. А наше море — одно из самых больших в мире. У него даже соленость натуральная поддерживается. И в нем есть коралловый риф. Так что не привередничай. Хорошо, что боги уберегли нас, — с напускным благоговением прошептала Вивьен, пригубив терпкое апельсиновое вино.
— Да, хвала! — отозвалась Жаклин, настороженно пробуя напиток на вкус.
На ее лице отразилась целая буря эмоций. От недоумения и неприятия до чувства полного блаженства. Вивьен хихикнула, прикрыв ладошкой рот.
— Ты совсем как ребенок, которому дали попробовать что-то новое.
— Мм… — задумчиво протянула Жаклин, отпила маленький глоток и улыбнулась. — У нас в семье не принято покупать вкусное. Мы покупали сытное. Потрошка подешевле и все такое. Никогда не пробовала, очень интересно.
Вивьен грустно вздохнула, вспомнив месяцы, проведенные в продуваемом всеми ветрами чердаке на сухом пайке.
— Не переживай. Мы сейчас можем позволить себе многое, — приободрила она подругу, накалывая на вилочку ломтик киви и отправляя в рот.
— Как представлю, сколько все это стоит, так аппетит пропадает, не поверишь, — извиняющимся тоном ответила Жаклин, неловко подцепив виноградину.
— Считай, что у нас сегодня праздник. На праздник же можно себя побаловать? — заговорщицки прошептала Вив, с наслаждением откусывая от приторно-сладкого пирожного.
— Эх… наверное, ты права. В конце концов — один раз в жизни можно себе позволить. — Жаклин раскусила виноградину, думая о том, что ничего вкуснее в жизни не пробовала.
— Да, я могу позволить себе сводить подругу отдохнуть.
— Пополам! — тут же возмутилась горничная.
— Нет. Сегодня я угощаю. В конце концов, это моя затея. А в баре перепадают щедрые чаевые.
— Нам тоже дают… — неуверенно возмутилась Жаклин.
— Знаю я, сколько вам дают. За то, что скатов из полотенец выкладываете да лишний раз за вином для господ сходите. И то копейки. Жаклин, не надо, серьезно. Я могла бы позволить себе хоть каждую декаду сюда приходить. Но неинтересно. Иногда интереснее на кухне договариваться. — Вивьен подмигнула.
— Ладно, как скажешь. Поверю тебе, не будешь же врать пред Оком Триединых? — Жаклин расслабленно засмеялась и принялась за пирожное.
Вивьен перевела взгляд на маленькую голубую луну, вращавшуюся вокруг большой, и вздохнула. Издалека яркая точка действительно напоминала глаз. А после проповедей церковников становилось и вовсе не по себе.
— Я тебе даже без Ока врать не буду. Друзья нужны для искренности, — сухо ответила Вив. — Так что просто наслаждайся. Завтра мы вновь окажемся на своих местах, но у нас будут воспоминания об этом вечере. Постарайся прожить его и прочувствовать до конца!
Небо антрацитовым покрывалом укутывало мир, пушистые облака скрывали звезды от пытливых взглядов. Ночь постепенно выпускала на волю ароматы цветов и свежести.
Вечер прошел в легких разговорах ни о чем и блаженном спокойствии, которое смогло укутать даже неуверенную в себе Жаклин. И вечер можно было бы считать идеальным, если бы…
На выходе из зала чуткий слух Вивьен уловил отголоски скандала. Против воли повернув голову в сторону звука, девушка увидела привередливого гостя из бара. Фыркнув, Вив решила уйти, но события стали развиваться стремительно, затягивая ее в свой водоворот.
— То есть вальс ты танцевать не пойдешь?! — на повышенных тонах спрашивал мужчина, нависая над хрупкой миниатюрной брюнеткой.
Вивьен невольно залюбовалась ее тонким станом, кукольными плечиками и нежной, словно фарфоровой кожей. Но образ посланницы Триединых осыпался осколками стекла, стоило ей только открыть рот.
— Нет, не пойду! Я хочу польку! — Девушка недовольно уперла руки в боки и стукнула каблучком по полу.
Вив фыркнула. Даже она понимала, что такое поведение недопустимо для леди.
— Надо было идти раньше танцевать. Сегодня польки больше не будет. А в остальных танцах ты со своей юбкой можешь упасть. Я не хочу, чтобы моя невеста поломала себе что-нибудь. Так что пошли танцевать вальс! — Мужчина сурово сдвинул брови, и нехороший холодок пробежал по спине у Вивьен.
— Нет! — Капризная красавица скрестила руки на груди и резко развернулась, задев стоящих рядом людей своей пышной юбкой с кринолином.
— Ну и как хочешь! — с раздражением бросил мужчина, обводя взглядом собравшихся.
Многие поспешили заняться своими делами, словно недавно не разгорелся маленький скандал, который на материке мог привести к серьезным последствиям.
— Тебе повезло, что святоши запретили дуэли, — недовольно прошипела девушка, но мужчина ее не услышал.
— Не хочешь ты со мной танцевать — осчастливлю кого-нибудь другого. Вон хотя бы ту замарашку в дешевой бижутерии, — самодовольно сказал мужчина и быстрым шагом направился к Вивьен.
Бежать было поздно, и Вив смотрела на него, как грызуны смотрят на хищных змей.
— Леди не откажет мне в танце? — сухо поинтересовался мужчина, после чего улыбнулся.
От этой улыбки кровь застыла в жилах, и Вивьен замерла, не в силах пошевелиться. Жаклин с опаской поглядывала на происходящее из дальнего угла, боясь даже пикнуть.
— О, прошу прощения, где же мои манеры, — оскалился мужчина. — Кристоф Матье. Леди даст ответ на мой вопрос?
Вивьен неуверенно кивнула, чувствуя, что сейчас происходит что-то поистине ужасное и неправильное.
Крепкая рука в белоснежной перчатке уверенно сжала ее ладошку. Вивьен беспомощно обернулась, ища поддержки у подруги, но Жаклин лишь стыдливо отвела взгляд в сторону. Вив не винила ее, прекрасно понимая, что ей сейчас никто не сможет помочь. А если вспомнить слова Арнольда, то попытки спасти ее из этой мерзкой ситуации могли плохо кончиться.
Плавная музыка, льющаяся с балкона, казалась Вивьен удушающими зыбучими песками, которые затягивали все глубже с каждым движением. Кристоф стоял слишком близко, он прижимал ее к себе горячей ладонью, уверенно ведя в танце. Вивьен казалось, что между ними вообще нет воздуха и ткань его одежды касается ее платья.
— Замечательная перспектива! — фыркнула Вивьен. — Ты ведь зачем-то пришла? Рассказывай!
— О! — Жаклин довольно заулыбалась и достала из складок юбки небольшой бумажный сверток. — К нам сегодня заселилась капризная такая леди. Она мне отдала, вот похвастаться пришла.
Дрожащими руками Жаклин развернула сверток и достала оттуда комплект кружевного белья. Тонкие нити сплетались в диковинных птиц, их перья переливались в тусклом свете настольной лампы. Казалось, что вот-вот — и они расправят крылья и полетят.
— Правда красота? — с придыханием спросила Жаклин, поглаживая белье кончиками пальцев.
Вивьен передернуло, она невольно чуть отодвинулась от подруги и скрестила руки на груди.
— И ты будешь это носить? После нее?!
— А что такого? Оно чистое, у дворян всяких заболеваний обычно нет. Простираю пару раз и спрячу. В первую брачную ночь надену! Пусть поражается моей красоте! — самодовольно закивала Жаклин и добавила: — Может, дочери потом пригодится. На ее первую брачную ночь.
Вивьен вздохнула.
— Жаклин! Очнись. Ты не собачка, чтобы за такую подачку плясать. Выкинь гадость.
— Но оно же красивое… и дорогое! — насупилась Жаклин.
Вивьен подняла глаза к потолку.
— Боги Триединые, объясните ей, что у нее грудь больше, и она попросту в это не поместится, — в притворной покорности попросила Вив.
— Вот умеешь ты обломать удовольствие, — недовольно заворчала Жаклин, заворачивая свое сокровище в бумагу.
— Я не хочу, чтобы моя подруга перестала быть собой и стала каким-то подобием. Эй! Ты веришь в то, что все состоит из мельчайших частиц. Кстати, не выкидывай белье. Передаришь кому-нибудь. Или… продашь на аукционе, когда уйдешь отсюда. Есть особый пласт людей, которые любят женское белье. Я слышала о таком. Может, денег заработаешь. Но не носи. Важно, что оно именно после нее будет. Все же белье знатной дамы добыть сложнее.
— Слушай! А это идея… Надо отправить посылку матушке, пусть она и продаст. А то денег всегда не хватает. Может быть, в город переедут другой… под лучший купол…
Вивьен вздохнула. В ее понимании Жаклин была неисправима: готова все отдать ради семьи, последнюю картофелину изо рта вынуть, лишь бы им жилось хорошо. Вив тоже любила своих родственников и трудилась по большому счету ради их блага, но никогда не отказывала себе в удовольствии.
— Так, что-то ты нос повесила. — Вивьен встала и распахнула дверцы маленького шкафа, достала оттуда несколько платьев на вешалках, придирчиво их осмотрела и оставила два.
— Что ты удумала, рыжая башка? — недовольно хмурясь, спросила Жаклин, чувствуя, что подруга опять замышляет шалость.
— Пойдем почувствуем себя людьми. Хоть ненадолго! Давай натягивай. Это с довольно свободным кроем, в него поместишься, а я шнуровкой сделаю тебе фигурку. Все графья и маркизы будут твои.
— Ты что… — прошептала Жаклин, испуганно вжимаясь в стену. — Нам же нельзя!
— Нам нельзя приходить в места общего пользования в рабочей одежде. А это наряды бедной леди. Из моей прошлой жизни осталась. Давай не тяни, а натягивай! Или ты меня стесняешься? — Вивьен задорно подмигнула подруге.
— Нет… Просто… а что, если нас выгонят с позором? Потом проблем не оберешься же! — Жаклин неуверенно мялась. Ей хотелось почувствовать себя леди, а с другой стороны, она отчаянно боялась наказания.
— Так, белая орхидея, пришло время расцвести. Я так уже несколько раз делала. Поверь, даже если нас узнают свои — они не выдадут. А господа не запомнят, их слишком много тут. Давай!
Чтобы подбодрить подругу, Вивьен первая сменила опостылевшие штаны, рубашку и жилет на платье глубокого зеленого цвета с юбкой в пол. Целомудренный воротник закрывал шею, а длинные рукава прятали от любопытных взглядов руки. Привычным движением Вивьен затянула корсет, не сдавливая ребра, а лишь подчеркивая талию.
— Тебе идет, — с завистью отметила Жаклин, снимая платье горничной.
— Не мне идет, а всем женщинам идет. Просто кому-то идет что-то кроме платьев. А кто-то эти самые платья не любит, — отозвалась Вивьен, повязывая поверх корсета широкий пояс, расшитый бисером.
— Ух, какая красота! — восторженно прошептала Жаклин.
— Сама делала, — подмигнула Вивьен, довольная оценкой своей работы.
— Эх, — вздохнула Жаклин, неуверенно надевая нежно-розовое платье. — Мне точно можно?..
— Точно! — резко перебила ее Вивьен, подходя со спины и с силой затягивая корсет по бокам.
— Уй! — пропищала Жаклин, не привыкшая к такой одежде.
— Вот тебе и “уй”, — поучительным тоном сказала Вивьен. — Почувствуй себя знатной дамой, а потом пойми, что многие ограничения не просто так даются. Ты в этой прелести не посидишь. И не подышишь нормально с непривычки.
— Издеваешься, — недовольно пробурчала Жаклин.
Увидев свое отражение в зеркале на дверце шкафа, она замерла. Покрутившись перед ним, Жаклин пришла к выводу, что выглядит просто фантастически.
— Вот, теперь ты тоже красавица. Давай сейчас быстренько сделаем прически и пойдем. Ах да… еще перчатки…
— Спасибо… мне нравится эта шалость!
ГЛАВА 5
Всю дорогу до салона Жаклин не переставала нервничать. Пусть Вивьен преобразила ее до неузнаваемости, горничная до дрожи в коленках боялась проколоться в поведении. Короткая лекция от Вив казалась ей недостаточной, ведь знатные дамы учатся держать себя с рождения. И что рядом с этим жалкие двадцать минут нотаций? Жаклин половину даже не запомнила!
— Главное, молчи и мило улыбайся. Разговаривай только со мной, не танцуй. И все будет в порядке. Мы идем полакомиться пирожными! — преувеличенно весело напомнила Вивьен.
Жаклин вздохнула, понимая, что сейчас отступать уже глупо.
— Ладно. Только давай недолго. Завтра еще вставать рано…
— Какая ты скучная, — отозвалась Вив, у которой бурлила внутри кровь от предвкушения маленькой радости.
— Ну, а вдруг…
— Да не будет ничего. Просто повеселимся немного и тихонечко уйдем. Я уже не раз так делала!
Вивьен приосанилась и с гордо поднятой головой вошла в услужливо открытую швейцаром дверь. Жаклин замялась на несколько мгновений, но тут же подобрала подол юбки и догнала ее. Потеряться во всем этом великолепии казалось страшно. И пусть шалость выглядела совсем невинной, было томительно-боязно. Как будто ночью крадешься на кухню, чтобы тайком съесть лишнюю конфетку, пока никто не видит.
Тихая расслабляющая музыка лилась с небольшого балкончика. Вивьен прищурилась, разглядывая дирижера, резкими отрывистыми движениями размахивающего палочкой. Казалось, что он вместе с оркестром должен создавать что-то в духе марша, рваного и колючего, но мелодия обволакивала и дарила ощущение покоя. Вив улыбнулась и легкой походкой прошла до бара.
Жаклин немного отставала, путаясь в непривычно пышной юбке и ужасно этого стесняясь. Ей казалось, что все смотрят на нее и только того и ждут, чтобы оглушительно рассмеяться, когда горничная в платье знатной дамы упадет.
— Две корзиночки, два бокала белого вина и фруктовую тарелку, — властным тоном хозяйки жизни заказала Вивьен.
Жаклин помимо воли вжала голову в плечи. Ей эти лакомства казались непомерно дорогими.
— О, а вот и ты. Где разместимся? Здесь просто очаровательная терраса, а можно пойти на балкончик, оттуда лучше слышна музыка. Что выберешь? — защебетала Вивьен, картинно обмахиваясь веером.
Жаклин невольно залюбовалась подругой и не сразу ответила на вопрос.
— Ну? Решайся же!
— Давай на террасу, — неуверенно пробормотала горничная, желая поскорее скрыться от людских глаз.
— На террасу заказ, — сухо скомандовала Вивьен и поманила подругу за собой.
Видя неловкость Жаклин, она заняла столик на самом краю. Расторопный слуга помог им сесть, пододвинув стулья. Вив обмахивалась веером, пока их не оставили наедине. Ей было забавно наблюдать за неловкостью Жаклин, словно та — дебютантка из далекой провинции, наконец представленная ко двору. Вроде бы и стоит радоваться, но так страшно ошибиться!
— Не переживай так. Думаешь, что вся наша знать такая чопорная и манерная? Нет, конечно же нет! Они приезжают сюда отдыхать и позволяют себе многое. Уж поверь, я в своем баре видела побольше, чем ты в номерах.
Жаклин покраснела, уставившись в стол. Сжав кулачки, она пробормотала себе под нос:
— Я много чего видела… не думай…
— Ну даже если так, то я не понимаю! Не понимаю, как ты можешь превозносить их. Просто родились в другом сословии, они не лучше нас, понимаешь? Поэтому расслабься и радуйся. Себя надо баловать. — Вив доверительно наклонилась вперед и подмигнула подруге. — В конце концов, сейчас ты сидишь в красивом платье под одним и лучших защитных куполов. Ты можешь смотреть на самое настоящее море и даже слышать, как оно с шипением ласкает белесый песок пляжа.
Жаклин перевела взгляд влево. Туда, где в соленой воде отражалась большая белая луна. Вид на море с высоты действительно потрясающий. Даже то, что у него был край, огороженный силовой стеной, не делал его менее притягательным.
— Да ну, настоящее море тянулось аж до горизонта, — с тоской вздохнула горничная, вспоминая невероятные истории из школы, рассказанные ей братом.
Официант прервал их разговор, изящными движениями поставив перед девушками лакомство. Дождавшись легкого кивка от Вивьен, юноша отступил на шаг и быстрой походкой удалился.
— Былых времен не вернуть. А наше море — одно из самых больших в мире. У него даже соленость натуральная поддерживается. И в нем есть коралловый риф. Так что не привередничай. Хорошо, что боги уберегли нас, — с напускным благоговением прошептала Вивьен, пригубив терпкое апельсиновое вино.
— Да, хвала! — отозвалась Жаклин, настороженно пробуя напиток на вкус.
На ее лице отразилась целая буря эмоций. От недоумения и неприятия до чувства полного блаженства. Вивьен хихикнула, прикрыв ладошкой рот.
— Ты совсем как ребенок, которому дали попробовать что-то новое.
— Мм… — задумчиво протянула Жаклин, отпила маленький глоток и улыбнулась. — У нас в семье не принято покупать вкусное. Мы покупали сытное. Потрошка подешевле и все такое. Никогда не пробовала, очень интересно.
Вивьен грустно вздохнула, вспомнив месяцы, проведенные в продуваемом всеми ветрами чердаке на сухом пайке.
— Не переживай. Мы сейчас можем позволить себе многое, — приободрила она подругу, накалывая на вилочку ломтик киви и отправляя в рот.
— Как представлю, сколько все это стоит, так аппетит пропадает, не поверишь, — извиняющимся тоном ответила Жаклин, неловко подцепив виноградину.
— Считай, что у нас сегодня праздник. На праздник же можно себя побаловать? — заговорщицки прошептала Вив, с наслаждением откусывая от приторно-сладкого пирожного.
— Эх… наверное, ты права. В конце концов — один раз в жизни можно себе позволить. — Жаклин раскусила виноградину, думая о том, что ничего вкуснее в жизни не пробовала.
— Да, я могу позволить себе сводить подругу отдохнуть.
— Пополам! — тут же возмутилась горничная.
— Нет. Сегодня я угощаю. В конце концов, это моя затея. А в баре перепадают щедрые чаевые.
— Нам тоже дают… — неуверенно возмутилась Жаклин.
— Знаю я, сколько вам дают. За то, что скатов из полотенец выкладываете да лишний раз за вином для господ сходите. И то копейки. Жаклин, не надо, серьезно. Я могла бы позволить себе хоть каждую декаду сюда приходить. Но неинтересно. Иногда интереснее на кухне договариваться. — Вивьен подмигнула.
— Ладно, как скажешь. Поверю тебе, не будешь же врать пред Оком Триединых? — Жаклин расслабленно засмеялась и принялась за пирожное.
Вивьен перевела взгляд на маленькую голубую луну, вращавшуюся вокруг большой, и вздохнула. Издалека яркая точка действительно напоминала глаз. А после проповедей церковников становилось и вовсе не по себе.
— Я тебе даже без Ока врать не буду. Друзья нужны для искренности, — сухо ответила Вив. — Так что просто наслаждайся. Завтра мы вновь окажемся на своих местах, но у нас будут воспоминания об этом вечере. Постарайся прожить его и прочувствовать до конца!
Небо антрацитовым покрывалом укутывало мир, пушистые облака скрывали звезды от пытливых взглядов. Ночь постепенно выпускала на волю ароматы цветов и свежести.
***
Вечер прошел в легких разговорах ни о чем и блаженном спокойствии, которое смогло укутать даже неуверенную в себе Жаклин. И вечер можно было бы считать идеальным, если бы…
На выходе из зала чуткий слух Вивьен уловил отголоски скандала. Против воли повернув голову в сторону звука, девушка увидела привередливого гостя из бара. Фыркнув, Вив решила уйти, но события стали развиваться стремительно, затягивая ее в свой водоворот.
— То есть вальс ты танцевать не пойдешь?! — на повышенных тонах спрашивал мужчина, нависая над хрупкой миниатюрной брюнеткой.
Вивьен невольно залюбовалась ее тонким станом, кукольными плечиками и нежной, словно фарфоровой кожей. Но образ посланницы Триединых осыпался осколками стекла, стоило ей только открыть рот.
— Нет, не пойду! Я хочу польку! — Девушка недовольно уперла руки в боки и стукнула каблучком по полу.
Вив фыркнула. Даже она понимала, что такое поведение недопустимо для леди.
— Надо было идти раньше танцевать. Сегодня польки больше не будет. А в остальных танцах ты со своей юбкой можешь упасть. Я не хочу, чтобы моя невеста поломала себе что-нибудь. Так что пошли танцевать вальс! — Мужчина сурово сдвинул брови, и нехороший холодок пробежал по спине у Вивьен.
— Нет! — Капризная красавица скрестила руки на груди и резко развернулась, задев стоящих рядом людей своей пышной юбкой с кринолином.
— Ну и как хочешь! — с раздражением бросил мужчина, обводя взглядом собравшихся.
Многие поспешили заняться своими делами, словно недавно не разгорелся маленький скандал, который на материке мог привести к серьезным последствиям.
— Тебе повезло, что святоши запретили дуэли, — недовольно прошипела девушка, но мужчина ее не услышал.
— Не хочешь ты со мной танцевать — осчастливлю кого-нибудь другого. Вон хотя бы ту замарашку в дешевой бижутерии, — самодовольно сказал мужчина и быстрым шагом направился к Вивьен.
Бежать было поздно, и Вив смотрела на него, как грызуны смотрят на хищных змей.
— Леди не откажет мне в танце? — сухо поинтересовался мужчина, после чего улыбнулся.
От этой улыбки кровь застыла в жилах, и Вивьен замерла, не в силах пошевелиться. Жаклин с опаской поглядывала на происходящее из дальнего угла, боясь даже пикнуть.
— О, прошу прощения, где же мои манеры, — оскалился мужчина. — Кристоф Матье. Леди даст ответ на мой вопрос?
Вивьен неуверенно кивнула, чувствуя, что сейчас происходит что-то поистине ужасное и неправильное.
Крепкая рука в белоснежной перчатке уверенно сжала ее ладошку. Вивьен беспомощно обернулась, ища поддержки у подруги, но Жаклин лишь стыдливо отвела взгляд в сторону. Вив не винила ее, прекрасно понимая, что ей сейчас никто не сможет помочь. А если вспомнить слова Арнольда, то попытки спасти ее из этой мерзкой ситуации могли плохо кончиться.
Плавная музыка, льющаяся с балкона, казалась Вивьен удушающими зыбучими песками, которые затягивали все глубже с каждым движением. Кристоф стоял слишком близко, он прижимал ее к себе горячей ладонью, уверенно ведя в танце. Вивьен казалось, что между ними вообще нет воздуха и ткань его одежды касается ее платья.
