Сказав это, демон понурил голову. Нужно заметить, что в последнее время Азазель тайно завидовал смертным и жалел, что когда-то выбрал дорогу тьмы.
-Мне-то зачем семья? О продолжении рода пусть думают смертные. Им есть, куда спешить. Люди заводят детей из-за иллюзии бессмертия, дескать, в детях живет частичка меня и подобный бред. Смертные обожают самообман. А ты? У тебя самого нет детей. Ты жрешь своих любовниц задолго до того, как они успевают зачать….
Владыка ночи задумался. Зачем нужна семья, он не знал и сам. Просто наблюдал, что смертные счастливы, когда обзаводятся ей. Не все, конечно, но многие. Азазель подумал, что, видимо, вспомнил об этом зря. Придется теперь спорить о том, в чем сам смыслит мало.
-Люди же стремятся создавать семьи! – Неуверенно ответил Азазель. Асмодей понял, что начинает выигрывать спор. В душе он радовался. Теперь он мог позволить себе говорить более напористо, будто пронзая брата каждым словом.
-Людей вспомнил? Так они же смертные! Пыль времен! Дунул – и нет! Вот и бегут за единственной надеждой сохранить свой род! А время их все равно догоняет…. Но мы – выше времени! В этом мире мы боги, смертные даже поклоняются нам. Как же смешно наблюдать, когда смертные творят свои молитвы, думая, что боги действительно откликнуться на них! Люди – низшие существа. Кстати, ты понял это раньше всех нас, иначе бы не стал употреблять в пищу свою обожаемую Эвиет!
Асмодей засмеялся. Азазель не выдержал и громко стукнул когтистой лапой по столу. Стол зашатался, загремела посуда, а когти Азазеля застряли в дереве. К высоким гостям тут же подбежал слуга.
-Простите, вам чем-нибудь помочь?
-Еще бутылочку вина, если можно! – Сказал Асмодей
-И жареного поросенка. – Добавил рассерженный Азазель и попытался освободить лапу, в результате чего порвал скатерть и вырвал из стола небольшой кусок дерева.
-Будет сделано! – слуга скрылся так же быстро, как и появился.
-Азазель, не горячись! Я же просто пошутил! Не надо портить мебель!
-А что? Я поломаю, улечу, а ты плати, раз денег много! Взялся тут рассуждать, боги – не боги! Время догоняет…. – Надо признать, что Демон тьмы достаточно ловко передразнил брата. – Чушь! Лучше вообще не говори о том, чего не знаешь!
-Что я такого сказал-то? Разве неправду?
-И к чему твоя правда? Может, мне даже немного жаль этих девушек…. Хотя, вряд ли. Сами виноваты. Нечего мне доверяться.
-Вот, видишь! Все-таки, чувствуешь себя виноватым! А зачем тебе это? Сила, магия, безграничная власть над чужой душой? Давай лучше жить по-моему! У меня есть все, и при этом я ничего не теряю! – Асмодей приветливо улыбнулся, решив, что дал брату дельный совет.
-Еще раз говорю – только потому, что внутри ты пуст! – Отрезал Азазель. Однако желание продолжать спор у него пропало, и он понизил голос. - Короче, закрыли этот разговор….
-И то правда…. Погляди, дамы без нас заскучали. Пойдем, развлечемся!
Асмодей проснулся в обнимку с какой-то дамой в ее роскошной спальне. Постепенно он вспомнил, как, приговорив еще одну бутылку вина, они с Азазелем пошли знакомиться с танцовщицами аристократа, после чего Азазель унес одну из них неизвестно куда, а сам Асмодей оказался здесь, видимо, в гостином доме, где она остановилась. Он ушел незаметно, не став будить танцовшицу. Улицы одного из городов Асурского Владычества были как всегда многолюдны. Совершенно незаметно за Асмодеем последовал какой-то человек. В какой-то момент Асмодей обернулся. Прямо перед ним стоял странный старец. Он был не низким, однако сильно сутулился, что как минимум на полголовы уменьшало его рост. Одна его нога была короче другой, и потому при ходьбе он использовал резную белую трость. А вместо правого глаза в глазницу был вставлен красиво ограненный сапфир размером с глазное яблоко. Некоторое время Асмодей внимательно его разглядывал.
-Ты еще кто такой?
-В здешних местах я известен как Одноглазый.
- Это я вижу, – с усмешкой заметил Асмодей. – А зовут-то тебя как?
-Прежде, чем узнать мое имя, ты должен доказать, что достоин этого.
Асмодей громко рассмеялся. Ему было действительно очень смешно.
-Нашлась знатная особа! Да ты хоть знаешь, кто я?
-Знаю. И в этом твоя проблема…. – Пожилой мужчина говорил медленно, порой делая длинные паузы между фразами. Голос старика был хриплым и монотонным.
- Уйди с дороги, если беды не хочешь!!! Я – Асмодей, сын Лилит! Богатейшие граждане Владычества почтут за честь видеть меня своим гостем! Так что, прежде чем так разговаривать со мной, сто раз подумай!
-Лилит, говоришь? Как ты думаешь, почему я лишился глаза?
-Скорее всего, за дерзость, граничащую с глупостью!
Асмодей презрительно поморщился и развернулся, собираясь пойти дальше. Но Одноглазый крепко схватил его за локоть и начал нашептывать на ухо свою страшную историю:
-Когда я был моложе, я влюбился в очаровательную крылатую девушку. Но я был не единственным. Тогда на ее внимание претендовал еще один воин. И мы назначили поединок. На нем присутствовала и сама Лилит. И она видела, как тот воин раздробил мне бедро булавой и вырезал глаз острым кинжалом. После чего она улетела с ним куда-то, оставив меня умирать за чертой города, где происходила дуэль. Потому что, сказала она, проигравший не достоин жизни. Меня спасли бродячие артисты. И после этого я решил, что никогда не буду проигрывать. Ведь в царстве слепцов и одноглазый – король!
-Ага, только вот слепцов я что-то не вижу! – одним движением Асмодей стряхнул с себя руку уличного сумасшедшего и быстро пошел вперед. Несмотря на преклонный возраст, старик стремительно догнал его и преградил дорогу.
-А ты присмотрись внимательнее! Все эти люди вокруг тебя – слепцы! Смотри же, Асмодей! Смотри, и удивляйся!
Одноглазый стал кружиться в какой-то дикой пляске. Асмодей сначала смотрел на него, а потом начал озираться по сторонам. По его коже пробежали мурашки: у каждого встречного человека глаза были крепко зашиты нитками, но люди как будто не замечали этого, идя по улицам, как ни в чем не бывало.
-Видишь, Асмодей! Они слепы, но они не видят этого! И ты тоже слеп!
Асмодей почувствовал, как его веки начинают зарастать. Он пытался открыть глаза, тонкие нити из его же кожи рвались и тут же срастались вновь, пока, наконец, полностью не лишили его зрения. Асмодея охватил ужас. Он пытался разорвать собственные веки руками, но тщетно. Странный калека погрузил его во тьму.
-Проклятый колдун! – в отчаянье закричал он – Верни мне зрение! Я ведь найду тебя! Ты даже не представляешь себе мое могущество! Я закопаю тебя по шею в землю возле муравейника и буду смотреть, как муравьи обглодают твою колдовскую башку до самого черепа! И ты пожалеешь, что связался с Асмодеем!
-Пусть так и будет, если покажешь мне хоть одного своего настоящего друга! А ведь их у тебя нет! С тобой дружат лишь те, кому ты платишь!
-Да что же это такое! Сначала брат меня донимал, а теперь – ты, чокнутый старый пень! У тебя что, своей жизни нет? На кой черт я тебе сдался? – От спокойствия и воспитанности Асмодея не осталось и следа. Он стоял посреди широкой улицы, вдоль которой были построены ряды особняков, облицованных белым мрамором, и выкрикивал в адрес старика отборные ругательства и страшные проклятия. Колдун при этом даже не шелохнулся.
-Оказывается, ты не только слеп, но и глух! – Одноглазый маг рассмеялся, похлопав Асмодея посохом по плечу. Голову Асмодея тут же заполнил пронзительный, невыносимый писк, и он уже не мог слышать ни единого звука. Асмодей схватился за уши и принялся изо всех сил бить по ним ладошками, пытаясь избавиться от ужасного звука. Вдруг он почувствовал, как из его ушей хлынула теплая кровь и потекла по щекам. Не в силах сопротивляться, Асмодей рухнул на землю и принялся кататься по ней, держась руками за голову.
-Молодой человек! – Вдруг откуда-то сверху раздался голос, принадлежавший, очевидно, женщине средних лет. – Вам плохо?
Асмодей попытался открыть глаза. Он был несказанно счастлив, когда у него это получилось. Жуткое наваждение как рукой сняло. Теперь он снова мог видеть. Да и противный писк в ушах умолк. С трудом открыв глаза, он увидел перед собой неясные очертания какой-то женщины.
-Кто вы такая? – Будто сквозь сон пробормотал Асмодей.
-Я шла мимо, и вдруг вижу, что вы валяетесь на земле, что-то бормоча и выкрикивая проклятия. Я решила, что вам нужна помощь!
Женщина заботливо склонилась над господином в богатом одеянии. Окончательно придя в себя и встав на ноги, Асмодей заметил, что она была одета в какое-то рванье, явно простолюдинка, а то и вовсе нищая.
-Пошла прочь, курица! – Злобно рявкнул Асмодей. Женщина отвесила ему пощечину и скрылась в толпе. Немного постояв, Асмодей окликнул какого-то мужчину в поношенной рабочей одежде.
-Эй, ты! Не видел тут одноглазого хромого деда?
Мужчина повернулся. Его телосложение было грубым, плотным. На щеке красовался то ли шрам, то ли ожог, а рот почти полностью скрывали густые усы. Скорее всего, это был кузнец, моряк или рабочий. Недолго думая, мужчина подошел к Асмодею и схватил того за грудки.
-«Эй» будешь кричать своим дружкам-богачам! Щас я научу тебя вежливости!
С этими словами мужчина грубо толкнул Асмодея, и тот со всего размаху рухнул прямо на ведро с помоями.
-Что, не нравится тебе валяться в грязи? Так и нам не нравится, когда ты разговариваешь с нами, как с грязью! Че, не сидится в своем шикарном особняке, решил прогуляться по бедному району, посмотреть, как живет простой народ? - злобно рявкнул рабочий.
Асмодей неуклюже поднялся и внимательно осмотрелся. К его удивлению, он был уже не посреди центра города, где он привык обычно гулять, а в каких-то трущобах, куда бы он, в ясном уме и добром здравии, не подошел бы и на пушечный выстрел. Яркий, расшитый золотом наряд Асмодея, его ухоженное лицо и тело действительно были неуместны среди убогих хижин, тесных, грязных переулков и одетых в рубище бедняков.
-Я действительно не понимаю, что я тут делаю! Меня…. Заколдовали – заикаясь, лепетал Асмодей.
-Наверно, напился или обкурился дурман-травы! Работать надо, а не на пирушках куролесить!
-Простите… Неуверенно начал Асмодей, гораздо более вежливым тоном. – Не мог ли тут проходить одноглазый хромой дед?
-В этом городе столько одноглазых и хромых, что тебе и не сосчитать! - усмехнулся рабочий, пошевелив усами.
-У того была трость из драконьей кости, а еще вместо глаза был сапфир….
-Короче, богатенький! – отрезал рабочий. – Вали к себе в центр и меньше увлекайся дурман-травой! Не будут мерещиться типы с сапфировыми глазами! А если кто и явится сюда с тросточкой из кости дракона, наши «деловые» тут же его в переулке подкараулят и по башке – хрясь! – Вновь усмехнувшись, Мужик что-то пожевал и смачно плюнул на землю. – Тьфу, ну и гадость же местная закусочная!
С этими словами мужчина развернулся и ушел по своим делам. К вечеру Асмодей, совершенно разбитый и измученный, вернулся домой. Его дорогой наряд сейчас походил на старую тряпку. Но все, же шикарный интерьер дорогого особняка, кажется, взбодрил его. Асмодей скинул с себя всю одежду и тут же бросил в мусорную корзину. Не присев ни на минуту, он поднялся в ванную комнату на втором этаже и, наполнив расписную фарфоровую ванну тепловой водой и душистыми маслами, принялся совершать омовение. Он долго смывал с себя ту грязь, которую, казалось, носят на себе все эти «простые люди». Запахи трущоб были ему крайне непривычны. Умывшись и даже не перекусив, Асмодей вошел в спальню и рухнул на большую дубовую кровать. Уткнувшись в мягкую, как шелк, подушку, он уже чуть было не заснул, как вдруг его внимание привлекло письмо, запечатанное гербовой печатью. Асмодей вскрыл конверт и обнаружил, что это было приглашение на турнир по «Трем Мастям», одну из самых популярных карточных игр в городе. Асмодей любил время от времени отдохнуть в местных игорных домах, и счел предложение заманчивым. «Тем более, - думал он – партия-другая в карты поможет навсегда забыть о сегодняшнем нелепом случае!»
В назначенный день Асмодей явился в игорный дом на турнир. Все тут было до боли знакомо: бархатистое ярко-красное покрытие стен, чей цвет должен был будить дополнительную злость и азарт, многочисленные игорные столы, возле каждого из которых стоял «зазывала» и обещал баснословные выигрыши, толпы новичков, скопивших немного денег и желавших попытать счастья, богатые завсегдатаи, для которых игра была развлечением, а также те, чье пристрастие к игре было сродни пристрастию к вину или дурманящим зельям. Некоторые, узнав Асмодея, здоровались, но большинству людей было не до него. Вскоре Асмодей дошел до столов, за которыми играли в «Три Масти». Суть игры была в том, что колода из сорока четырех карт давала сто игровых комбинаций. Каждому игроку раздавалось в первом кону пять, во втором – семь, а в третьем – десять карт. Выигрывал тот, кто в последнем кону собирал выигрышную комбинацию из трех мастей (всего их было четыре, как и в нынешних картах), причем комбинация победителя должна была быть сильнее, чем у других игроков, если имел место спор (ситуация, когда выигрышные комбинации были и у других игроков). Это была любимая игра Асмодея. И, если ему и не суждено было взять главный приз, то на какой-нибудь выигрыш он точно мог рассчитывать. Да и денег он взял с собой не так много, чтобы расстраиваться из-за проигрыша. Картежники сели за стол и началась игра. Напротив Асмодея сидело еще двое игроков. Вскоре, с небольшим опозданием, подошел и четвертый. Увидев его, Асмодей вздрогнул: это был пожилой мужчина с крупным сапфиром вместо одного глаза. При ходьбе он опирался на искусно выполненную трость из драконьей кости. Человек сильно хромал, так как одна его нога была сильно искривлена и из-за этого казалась короче другой.
-Я не буду играть с ним! – Пробормотал Асмодей. Теперь уже ничто не могло заставить его забыть страшный опыт недалекого прошлого – Это колдун!
Старец взглянул на него как-то сочувствующе, и в то же время, надменно. Будто бы взгляд его говорил «не стоит, все равно никто тебе не поверит!».
-Парень! – Ответил один из игроков. – Никакой это не колдун! Вот уже который раз этот человек выигрывает турнир по «Трем Мастям». Это – лучший игрок…
Картежник рассказывал что-то еще, но Асмодей не слушал. «Странно! - думал он – Столько раз ходил сюда играть, и не слышал о лучшем игроке города? Может, снова наваждение? А вдруг все это мне вообще показалось, что тогда, что сейчас?»
-А как его зовут? – Отвлекшись от размышлений, поинтересовался Асмодей.
Человек что-то ответил, но Асмодей не услышал.
-Простите, как? – На этот раз игрок ответил на вопрос Асмодея громче, с некоторым раздражением в голосе. Но Асмодей увидел лишь шевеление губ. Тут в разговор вступил и сам знаменитый картежник.
-Не важно! Зови меня Одноглазый.
Асмодея будто кипятком ошпарило. Он вздрогнул, чуть не уронив со стола колоду карт. «Это он! Сомнений быть не может! Надо бежать…. Но куда? Найти Лилит…. Уж она-то разберется! Насколько мне известно, ни один маг ей и в подметки не годится!» Асмодей строил в уме дальнейший план действий, но язык будто уже не слушался его. Нужно было просто представиться, а потом найти предлог, спокойно встать и уйти, однако вместо этого Асмодей выпалил следующее:
-Мне-то зачем семья? О продолжении рода пусть думают смертные. Им есть, куда спешить. Люди заводят детей из-за иллюзии бессмертия, дескать, в детях живет частичка меня и подобный бред. Смертные обожают самообман. А ты? У тебя самого нет детей. Ты жрешь своих любовниц задолго до того, как они успевают зачать….
Владыка ночи задумался. Зачем нужна семья, он не знал и сам. Просто наблюдал, что смертные счастливы, когда обзаводятся ей. Не все, конечно, но многие. Азазель подумал, что, видимо, вспомнил об этом зря. Придется теперь спорить о том, в чем сам смыслит мало.
-Люди же стремятся создавать семьи! – Неуверенно ответил Азазель. Асмодей понял, что начинает выигрывать спор. В душе он радовался. Теперь он мог позволить себе говорить более напористо, будто пронзая брата каждым словом.
-Людей вспомнил? Так они же смертные! Пыль времен! Дунул – и нет! Вот и бегут за единственной надеждой сохранить свой род! А время их все равно догоняет…. Но мы – выше времени! В этом мире мы боги, смертные даже поклоняются нам. Как же смешно наблюдать, когда смертные творят свои молитвы, думая, что боги действительно откликнуться на них! Люди – низшие существа. Кстати, ты понял это раньше всех нас, иначе бы не стал употреблять в пищу свою обожаемую Эвиет!
Асмодей засмеялся. Азазель не выдержал и громко стукнул когтистой лапой по столу. Стол зашатался, загремела посуда, а когти Азазеля застряли в дереве. К высоким гостям тут же подбежал слуга.
-Простите, вам чем-нибудь помочь?
-Еще бутылочку вина, если можно! – Сказал Асмодей
-И жареного поросенка. – Добавил рассерженный Азазель и попытался освободить лапу, в результате чего порвал скатерть и вырвал из стола небольшой кусок дерева.
-Будет сделано! – слуга скрылся так же быстро, как и появился.
-Азазель, не горячись! Я же просто пошутил! Не надо портить мебель!
-А что? Я поломаю, улечу, а ты плати, раз денег много! Взялся тут рассуждать, боги – не боги! Время догоняет…. – Надо признать, что Демон тьмы достаточно ловко передразнил брата. – Чушь! Лучше вообще не говори о том, чего не знаешь!
-Что я такого сказал-то? Разве неправду?
-И к чему твоя правда? Может, мне даже немного жаль этих девушек…. Хотя, вряд ли. Сами виноваты. Нечего мне доверяться.
-Вот, видишь! Все-таки, чувствуешь себя виноватым! А зачем тебе это? Сила, магия, безграничная власть над чужой душой? Давай лучше жить по-моему! У меня есть все, и при этом я ничего не теряю! – Асмодей приветливо улыбнулся, решив, что дал брату дельный совет.
-Еще раз говорю – только потому, что внутри ты пуст! – Отрезал Азазель. Однако желание продолжать спор у него пропало, и он понизил голос. - Короче, закрыли этот разговор….
-И то правда…. Погляди, дамы без нас заскучали. Пойдем, развлечемся!
Асмодей проснулся в обнимку с какой-то дамой в ее роскошной спальне. Постепенно он вспомнил, как, приговорив еще одну бутылку вина, они с Азазелем пошли знакомиться с танцовщицами аристократа, после чего Азазель унес одну из них неизвестно куда, а сам Асмодей оказался здесь, видимо, в гостином доме, где она остановилась. Он ушел незаметно, не став будить танцовшицу. Улицы одного из городов Асурского Владычества были как всегда многолюдны. Совершенно незаметно за Асмодеем последовал какой-то человек. В какой-то момент Асмодей обернулся. Прямо перед ним стоял странный старец. Он был не низким, однако сильно сутулился, что как минимум на полголовы уменьшало его рост. Одна его нога была короче другой, и потому при ходьбе он использовал резную белую трость. А вместо правого глаза в глазницу был вставлен красиво ограненный сапфир размером с глазное яблоко. Некоторое время Асмодей внимательно его разглядывал.
-Ты еще кто такой?
-В здешних местах я известен как Одноглазый.
- Это я вижу, – с усмешкой заметил Асмодей. – А зовут-то тебя как?
-Прежде, чем узнать мое имя, ты должен доказать, что достоин этого.
Асмодей громко рассмеялся. Ему было действительно очень смешно.
-Нашлась знатная особа! Да ты хоть знаешь, кто я?
-Знаю. И в этом твоя проблема…. – Пожилой мужчина говорил медленно, порой делая длинные паузы между фразами. Голос старика был хриплым и монотонным.
- Уйди с дороги, если беды не хочешь!!! Я – Асмодей, сын Лилит! Богатейшие граждане Владычества почтут за честь видеть меня своим гостем! Так что, прежде чем так разговаривать со мной, сто раз подумай!
-Лилит, говоришь? Как ты думаешь, почему я лишился глаза?
-Скорее всего, за дерзость, граничащую с глупостью!
Асмодей презрительно поморщился и развернулся, собираясь пойти дальше. Но Одноглазый крепко схватил его за локоть и начал нашептывать на ухо свою страшную историю:
-Когда я был моложе, я влюбился в очаровательную крылатую девушку. Но я был не единственным. Тогда на ее внимание претендовал еще один воин. И мы назначили поединок. На нем присутствовала и сама Лилит. И она видела, как тот воин раздробил мне бедро булавой и вырезал глаз острым кинжалом. После чего она улетела с ним куда-то, оставив меня умирать за чертой города, где происходила дуэль. Потому что, сказала она, проигравший не достоин жизни. Меня спасли бродячие артисты. И после этого я решил, что никогда не буду проигрывать. Ведь в царстве слепцов и одноглазый – король!
-Ага, только вот слепцов я что-то не вижу! – одним движением Асмодей стряхнул с себя руку уличного сумасшедшего и быстро пошел вперед. Несмотря на преклонный возраст, старик стремительно догнал его и преградил дорогу.
-А ты присмотрись внимательнее! Все эти люди вокруг тебя – слепцы! Смотри же, Асмодей! Смотри, и удивляйся!
Одноглазый стал кружиться в какой-то дикой пляске. Асмодей сначала смотрел на него, а потом начал озираться по сторонам. По его коже пробежали мурашки: у каждого встречного человека глаза были крепко зашиты нитками, но люди как будто не замечали этого, идя по улицам, как ни в чем не бывало.
-Видишь, Асмодей! Они слепы, но они не видят этого! И ты тоже слеп!
Асмодей почувствовал, как его веки начинают зарастать. Он пытался открыть глаза, тонкие нити из его же кожи рвались и тут же срастались вновь, пока, наконец, полностью не лишили его зрения. Асмодея охватил ужас. Он пытался разорвать собственные веки руками, но тщетно. Странный калека погрузил его во тьму.
-Проклятый колдун! – в отчаянье закричал он – Верни мне зрение! Я ведь найду тебя! Ты даже не представляешь себе мое могущество! Я закопаю тебя по шею в землю возле муравейника и буду смотреть, как муравьи обглодают твою колдовскую башку до самого черепа! И ты пожалеешь, что связался с Асмодеем!
-Пусть так и будет, если покажешь мне хоть одного своего настоящего друга! А ведь их у тебя нет! С тобой дружат лишь те, кому ты платишь!
-Да что же это такое! Сначала брат меня донимал, а теперь – ты, чокнутый старый пень! У тебя что, своей жизни нет? На кой черт я тебе сдался? – От спокойствия и воспитанности Асмодея не осталось и следа. Он стоял посреди широкой улицы, вдоль которой были построены ряды особняков, облицованных белым мрамором, и выкрикивал в адрес старика отборные ругательства и страшные проклятия. Колдун при этом даже не шелохнулся.
-Оказывается, ты не только слеп, но и глух! – Одноглазый маг рассмеялся, похлопав Асмодея посохом по плечу. Голову Асмодея тут же заполнил пронзительный, невыносимый писк, и он уже не мог слышать ни единого звука. Асмодей схватился за уши и принялся изо всех сил бить по ним ладошками, пытаясь избавиться от ужасного звука. Вдруг он почувствовал, как из его ушей хлынула теплая кровь и потекла по щекам. Не в силах сопротивляться, Асмодей рухнул на землю и принялся кататься по ней, держась руками за голову.
-Молодой человек! – Вдруг откуда-то сверху раздался голос, принадлежавший, очевидно, женщине средних лет. – Вам плохо?
Асмодей попытался открыть глаза. Он был несказанно счастлив, когда у него это получилось. Жуткое наваждение как рукой сняло. Теперь он снова мог видеть. Да и противный писк в ушах умолк. С трудом открыв глаза, он увидел перед собой неясные очертания какой-то женщины.
-Кто вы такая? – Будто сквозь сон пробормотал Асмодей.
-Я шла мимо, и вдруг вижу, что вы валяетесь на земле, что-то бормоча и выкрикивая проклятия. Я решила, что вам нужна помощь!
Женщина заботливо склонилась над господином в богатом одеянии. Окончательно придя в себя и встав на ноги, Асмодей заметил, что она была одета в какое-то рванье, явно простолюдинка, а то и вовсе нищая.
-Пошла прочь, курица! – Злобно рявкнул Асмодей. Женщина отвесила ему пощечину и скрылась в толпе. Немного постояв, Асмодей окликнул какого-то мужчину в поношенной рабочей одежде.
-Эй, ты! Не видел тут одноглазого хромого деда?
Мужчина повернулся. Его телосложение было грубым, плотным. На щеке красовался то ли шрам, то ли ожог, а рот почти полностью скрывали густые усы. Скорее всего, это был кузнец, моряк или рабочий. Недолго думая, мужчина подошел к Асмодею и схватил того за грудки.
-«Эй» будешь кричать своим дружкам-богачам! Щас я научу тебя вежливости!
С этими словами мужчина грубо толкнул Асмодея, и тот со всего размаху рухнул прямо на ведро с помоями.
-Что, не нравится тебе валяться в грязи? Так и нам не нравится, когда ты разговариваешь с нами, как с грязью! Че, не сидится в своем шикарном особняке, решил прогуляться по бедному району, посмотреть, как живет простой народ? - злобно рявкнул рабочий.
Асмодей неуклюже поднялся и внимательно осмотрелся. К его удивлению, он был уже не посреди центра города, где он привык обычно гулять, а в каких-то трущобах, куда бы он, в ясном уме и добром здравии, не подошел бы и на пушечный выстрел. Яркий, расшитый золотом наряд Асмодея, его ухоженное лицо и тело действительно были неуместны среди убогих хижин, тесных, грязных переулков и одетых в рубище бедняков.
-Я действительно не понимаю, что я тут делаю! Меня…. Заколдовали – заикаясь, лепетал Асмодей.
-Наверно, напился или обкурился дурман-травы! Работать надо, а не на пирушках куролесить!
-Простите… Неуверенно начал Асмодей, гораздо более вежливым тоном. – Не мог ли тут проходить одноглазый хромой дед?
-В этом городе столько одноглазых и хромых, что тебе и не сосчитать! - усмехнулся рабочий, пошевелив усами.
-У того была трость из драконьей кости, а еще вместо глаза был сапфир….
-Короче, богатенький! – отрезал рабочий. – Вали к себе в центр и меньше увлекайся дурман-травой! Не будут мерещиться типы с сапфировыми глазами! А если кто и явится сюда с тросточкой из кости дракона, наши «деловые» тут же его в переулке подкараулят и по башке – хрясь! – Вновь усмехнувшись, Мужик что-то пожевал и смачно плюнул на землю. – Тьфу, ну и гадость же местная закусочная!
С этими словами мужчина развернулся и ушел по своим делам. К вечеру Асмодей, совершенно разбитый и измученный, вернулся домой. Его дорогой наряд сейчас походил на старую тряпку. Но все, же шикарный интерьер дорогого особняка, кажется, взбодрил его. Асмодей скинул с себя всю одежду и тут же бросил в мусорную корзину. Не присев ни на минуту, он поднялся в ванную комнату на втором этаже и, наполнив расписную фарфоровую ванну тепловой водой и душистыми маслами, принялся совершать омовение. Он долго смывал с себя ту грязь, которую, казалось, носят на себе все эти «простые люди». Запахи трущоб были ему крайне непривычны. Умывшись и даже не перекусив, Асмодей вошел в спальню и рухнул на большую дубовую кровать. Уткнувшись в мягкую, как шелк, подушку, он уже чуть было не заснул, как вдруг его внимание привлекло письмо, запечатанное гербовой печатью. Асмодей вскрыл конверт и обнаружил, что это было приглашение на турнир по «Трем Мастям», одну из самых популярных карточных игр в городе. Асмодей любил время от времени отдохнуть в местных игорных домах, и счел предложение заманчивым. «Тем более, - думал он – партия-другая в карты поможет навсегда забыть о сегодняшнем нелепом случае!»
В назначенный день Асмодей явился в игорный дом на турнир. Все тут было до боли знакомо: бархатистое ярко-красное покрытие стен, чей цвет должен был будить дополнительную злость и азарт, многочисленные игорные столы, возле каждого из которых стоял «зазывала» и обещал баснословные выигрыши, толпы новичков, скопивших немного денег и желавших попытать счастья, богатые завсегдатаи, для которых игра была развлечением, а также те, чье пристрастие к игре было сродни пристрастию к вину или дурманящим зельям. Некоторые, узнав Асмодея, здоровались, но большинству людей было не до него. Вскоре Асмодей дошел до столов, за которыми играли в «Три Масти». Суть игры была в том, что колода из сорока четырех карт давала сто игровых комбинаций. Каждому игроку раздавалось в первом кону пять, во втором – семь, а в третьем – десять карт. Выигрывал тот, кто в последнем кону собирал выигрышную комбинацию из трех мастей (всего их было четыре, как и в нынешних картах), причем комбинация победителя должна была быть сильнее, чем у других игроков, если имел место спор (ситуация, когда выигрышные комбинации были и у других игроков). Это была любимая игра Асмодея. И, если ему и не суждено было взять главный приз, то на какой-нибудь выигрыш он точно мог рассчитывать. Да и денег он взял с собой не так много, чтобы расстраиваться из-за проигрыша. Картежники сели за стол и началась игра. Напротив Асмодея сидело еще двое игроков. Вскоре, с небольшим опозданием, подошел и четвертый. Увидев его, Асмодей вздрогнул: это был пожилой мужчина с крупным сапфиром вместо одного глаза. При ходьбе он опирался на искусно выполненную трость из драконьей кости. Человек сильно хромал, так как одна его нога была сильно искривлена и из-за этого казалась короче другой.
-Я не буду играть с ним! – Пробормотал Асмодей. Теперь уже ничто не могло заставить его забыть страшный опыт недалекого прошлого – Это колдун!
Старец взглянул на него как-то сочувствующе, и в то же время, надменно. Будто бы взгляд его говорил «не стоит, все равно никто тебе не поверит!».
-Парень! – Ответил один из игроков. – Никакой это не колдун! Вот уже который раз этот человек выигрывает турнир по «Трем Мастям». Это – лучший игрок…
Картежник рассказывал что-то еще, но Асмодей не слушал. «Странно! - думал он – Столько раз ходил сюда играть, и не слышал о лучшем игроке города? Может, снова наваждение? А вдруг все это мне вообще показалось, что тогда, что сейчас?»
-А как его зовут? – Отвлекшись от размышлений, поинтересовался Асмодей.
Человек что-то ответил, но Асмодей не услышал.
-Простите, как? – На этот раз игрок ответил на вопрос Асмодея громче, с некоторым раздражением в голосе. Но Асмодей увидел лишь шевеление губ. Тут в разговор вступил и сам знаменитый картежник.
-Не важно! Зови меня Одноглазый.
Асмодея будто кипятком ошпарило. Он вздрогнул, чуть не уронив со стола колоду карт. «Это он! Сомнений быть не может! Надо бежать…. Но куда? Найти Лилит…. Уж она-то разберется! Насколько мне известно, ни один маг ей и в подметки не годится!» Асмодей строил в уме дальнейший план действий, но язык будто уже не слушался его. Нужно было просто представиться, а потом найти предлог, спокойно встать и уйти, однако вместо этого Асмодей выпалил следующее:
