Были на прилавке и такие, до подкормок и витаминов. В общем, все, о чем может мечтать опытный драконовод. Что уж говорить о таком «чайнике со свистком», как я. Даже надписи на склянках говорили многое о драконоведении, о консультации с самим продавцом я мечтала, как о самой модной шляпке, вот где кладезь информации!
Я замялась, пожирая взглядом витрину. Лавка была не из дешевых. Огромное стекло витрины говорило о многом, в этом мире такие хрупкие, непрактичные вещи были на вес золота.
Оно и не могло быть иначе, наездниками становились только лорды и леди. Даже если в кармане пусто, даже если сам ты питаешься отбросами и одет в рванину - вынь да положь последнее на дракона. В этом мире летающие звери были всем и стоили дороже, чем десяток человеческих жизней.
- Зайдем? - предложил монарх, не без удовольствия осознав мой интерес. Ну разумеется, он же подобрал ключик! - Возможно, вы найдете там что-нибудь для своего Черного Принца, - продолжал соблазнять самый дьявольский мужчина из всех. Более того, он запомнил имя моего ящера, что польстило мне. Если мужчина, который не помнит или не знает и, возможно, не желает знать и помнить имена своих многочисленных любовниц, потрудился выучить, как зовут твоего дракона, это что-нибудь да значит. - У него что-то… - здесь монарх сделал деликатную паузу, подбирая слово, - затягивается с обретением истинной пары. Хотя дракон уже вошел в брачный возраст. Возможно, вам стоит поспособствовать счастью вашего питомца. До полета остались считанные месяцы, а когда ящеры встанут на крыло, будет уже поздно. Придется ждать целый год до следующего лета. Чтобы драконья пара была крепкой, перед первым совместным полетом желательно, чтобы ящеры привыкли друг к другу и изучили повадки партнера. Если в брачном танце что-то пойдет не так, конец будет печален. Эти звери болезненно воспринимают сердечные раны. Мало кого из них удалось спасти от разочарования.
Я так сильно была удивлена тем, что монарх столько знает о драконах, что невольно отвлеклась от витрины.
Протянутая рука возникла перед моим носом.
Я заколебалась, прилично ли принимать приглашение другого мужчины, когда где-то неподалеку твой самопровозглашенный муж. Да и своих денег у меня не было, за все платил Дрейк Дайер по праву супруга. Если король приглашает меня, значит, и платить собирается он. Вопрос не стоял, можно ли принимать подарки от другого мужчины. Я отчетливо понимала: если приму - буду обязана Чейлзу Железная Перчатка.
С другой стороны, как не войти с ним в лавку, когда предлагает сам король?! Как отказать сюзерену?!
Я колебалась. Не зная, на что решиться, я бросила взгляд в витрину и остолбенела. Склянки с мазями и притираниями исчезли, а за моей спиной стоял король, вопросительно держа руку, только не сюзерен так сильно меня напугал. За его плечом я видела отражение серого балахона, в глубине капюшона лицо сводного брата.
Стас пристально смотрел на меня, и во взгляде читалась неутоленная жажда обладания.
Сама того ее желая, я впала в ступор. Отвечая на состояние страха, организм выбросил в кровь дозу адреналина, от чего я прерывисто задышала.
Для меня, вынужденной носить корсет по моде этого мира, подобное было слишком. В отличие от других дам, которые с семи лет самозабвенно утягивались и могли чуть ли не в футбол играть, скакать на ящерах и заниматься любыми видами активности, не чувствуя удушья.
Я же, лишенная кислорода, мгновенно поплыла. Мир сузился до двух фигур, отраженных в дорогом стекле.
Брат, в предвкушении медленно облизывающий губы. Его всегдашнее нервное движение, выдававшее чрезмерное увлечение хозяина чем-то желанным. И король, все так же, как мраморная статуя, неподвижно стоящая с протянутой рукой. Мой взгляд затравленного зверя метался от одной фигуры к другой.
Загнанный в безвыходную ситуацию разум не нашел ничего более умного, как нырнуть в бессознательное.
В следующий раз я очнулась уже в той самой лавке от скрипучего голоса торговца.
- Это всего лишь травки, помогают драконам, помогут и ей. - Вокруг меня суетились. Я лежала на какой-то софе, видимо, предназначенной для ожидания покупателей. Ничто больше не сковывало моего дыхания, наконец-то я смогла вздохнуть полной грудью.
Около моего носа появился пучок чего-то вонючего. Только от одного этого запаха в голове прояснилось настолько, что я вскочил как ужаленная.
- Я же говорил - поможет! - услышала я над ухом. - Эта микстура и мертвого дракона подымет!
Но меня уже не интересовали ни запах, ни склянки. Резко повернув голову, я отыскала взглядом серые балахоны.
Храмовники, как и полагается личной гвардии Чейлза Железная Перчатка, безучастно стояли у двери, блокируя вход и выход. Руки их были спрятаны в широкие рукава, а капюшоны низко надвинуты на глаза. Узнать, кто из святых рыцарей Стас, не представлялось возможным. Только спустя какое-то время, когда я отдышалась и отошла от шока, до меня дошло: брат не собрался преследовать меня, он даже не хотел показываться мне на глаза. Его отражение в стекле я увидела случайно.
Стас преследовал меня.
И ждал. Ждал, когда я сама приду к нему с вопросами. Он прекрасно понимал, что нужен мне, чтобы узнать о том, как он попал в этот мир живым и невредимым, тогда как все остальные прибывали сюда хладными трупами.
Я вздрогнула от мурашек, пробежавших по коже. Стас умел ждать, он был сыном своего отца, неудивительно, что он так быстро сориентировался в этом мире.
Только и я была Дарьей Тарлановой, дочкой своего отца-бизнесмена, и не собиралась самостоятельно приходить к нему. По крайней мере, пока не исчерпала все иные возможности.
В следующий раз я похолодела, стоило мне поднять глаза на присутствующих.
Именно тогда я осознала, что не просто валяюсь на софе, а на мне лиф с распущенной шнуровкой.
Взгляд Чейлза без всякого стеснения ползал по моей груди, лаская ее. Стальные глаза горели столь выразительной жаждой, что мне померещилось легкое касание, словно дуновение бриза мимоходом прикоснулось к моей коже. Это ощущение было настолько реальным и ярким, что я тут же в ужасе стянула на груди края разрезанного корсета и подтянула лиф платья чуть ли не до подбородка, боясь, что эти невероятные ощущения - следствие какой-то разновидности магии, присущей только вот таким загадочным и неприступным мужчинам с серебряными волосами.
Я готова была еще раз упасть в обморок, даже окончательно задохнуться, лишь бы не читать в холодных глазах этот ничем не прикрытый интерес.
Происходящее, конечно, было понятно. Я для короля новая игрушка, временная забава. Модная кукла при дворе, где все про всех знают и нет никаких секретов, каждый перепробовал по сто раз одних и тех же партнеров и уже пресытился.
И монарх, как избалованный ребенок, только хочет удовлетворить свой интерес к новой игрушке. И чем больше я сопротивляюсь, чем дольше я для него недоступна - тем желаннее.
Возможно, у сюзерена ко мне такой интерес, потому что я пришлая и хоть притворяюсь даррийкой, совершенно ей не являюсь ни по воспитанию, ни по образу мыслей.
А возможно, он желает совместить приятное с полезным: «потешить своего дракона», как здесь говорили, и получить в союзницы Дайру Тайру, наследницу обширных земель, оказав ей покровительство и прочие услуги, сопутствующие месту фаворитки. Ловкий ход - сделать союзниками Англии меня и клан даррийцев.
Только мне от этого было не легче.
Разумом я понимала: стоит дать этому мужчине то, что он хочет, и монарх тут же потеряет ко мне интерес. Это был бы хитрый и разумный ход, одним ударом, убивший несколько зайцев.
Во-первых, я сочтусь с господином «упорным» - Дрейком Дайером, наставив тому рога с мужчиной, который по положению и по наличию власти на голову выше предводителя фаррийцев.
Во-вторых, даже Стас тогда был бы мне не опасен. Что может мессия против короля - наместника Бога на земле?!
В-третьих, это решило бы массу проблем, я бы освободилась и получила так необходимую мне власть, с помощью которой могла бы найти способ вернуться домой и даже прихватить с собой Черного Принца.
Соблазнить короля, стать его любовницей и добиться места фаворитки - это во всех смыслах выгодное решение.
Только вот я не могла себя переломить и заставить сделать это. Стоило мне взглянуть в эти безразличные, стальные глаза, и у меня холодело все внутри.
Я отчетливо понимала, что не хочу от него детей, и продавать свое тело и лоно в обмен на шанс вернуться домой - самая большая ошибка, которую я могу совершить в этом мире.
Поэтому я просто отвела глаза, чтобы смотреть куда угодно, только не ловить этот полный жадности и призыва взгляд.
И тут в моих зрачках отразилась зелень, и я внезапно осознала свой дальнейший путь в этом мире.
Пусть сейчас я выбираю трудную дорогу в ущерб менее легкой, но я не стану любовницей короля, не потеряю себя. Просто не могу, если сдамся и продамся - перестану себя уважать. Не хочу и не желаю быть переходящим призом и менять одного мужчину на другого. В конце концов это приведет к тому, что я превращусь в ничто, вещь, товар и пойду по рукам, каждый хозяин жизни сможет меня купить, если назначит достаточно выгодную и высокую цену.
Вот что хочет сделать со мной Чейлз Железная Перчатка - купить Дайру Тайру, пообещав прогнать фаррийцев-захватчиков и вернуть земли клана.
Это бизнес, детка, ничего личного.
Только монарх ошибся в своих расчетах, я - не она! И на утерянные привилегии мне плевать. Если уж мне захочется встать во главе клана даррийцев, я самостоятельно, без высочайшей помощи добьюсь уважения людей и сделаю его своим.
Поэтому королю меня не получить, не по карману ему та цена, чтобы купить. Ничего личного, детка, это всего лишь бизнес!
Я деликатно, оправляя юбки и изображая кокетливое смущение, встала, хотя на самом деле ничего подобного не чувствовала. В моих действиях была сдерживаемая решительность. Сейчас меня как никогда переполняли энергия и желание немедленно действовать, но в чужих мирах выживает тот, кто умеет терпеть и выжидать. Этот урок я выучила крепко.
Этикет двора требовал притворяться женственной и слабой, и я готова была изобразить из себя самую изможденную даму в Корнуолле.
Поэтому я позволила деликатно прикрыть себя плащом с чужого плеча, даже не обращая внимания на того, кто укрывает меня. Безропотно села на дракона и позволила отвезти себя в личные покои. Ничего не замечая по дороге, я строила планы на будущее, и с каждым взмахом драконьих крыльев оно казалось мне все замечательнее.
Марафон страсти начался задолго до наступления истинного полнолуния, но Дрейка Дайера это не волновало. Стоило луне чуть-чуть округлиться, как рано утром я была разбужена вошедшим в меня фаррийцем.
Я настолько привыкла к подобным утренним пробуждениям, что, не задумываясь, расслабилась. Прекрасно осознавая, что впереди меня ждет только бездна наслаждения.
В любовных играх я находила так необходимое мне успокоение и вполне себе действенное лекарство против стресса, хотя каждую встречу с Дрейком Дайером нельзя было назвать спокойной. Любые, даже самые скромные, ласки были полны непредсказуемости, опасности и огня.
Но вопреки всему, стоило фаррийцу завершить свой сеанс необузданной страсти, я чувствовала это магическое успокоение.
Вероятно, в этот раз драконьер изображал из себя змея-искусителя из райского сада, потому что, обившись вокруг меня, будто питон, соблазняюще медленно скользил во мне.
Еще не до конца проснувшись, лежа на боку, я испытывала невероятное наслаждение, когда драконьер вкрадчиво, будто гусеничка, проникал внутрь меня и так же завораживающе выходил.
Этот мужчина решил сначала соблазнить меня райским удовольствием, а потом сожрать, как адский голодный зверь.
За исход встречи «удав против кролика» я не волновалась, голод победит притворство, и Дрейк Дайер не удержится от соблазна, показав свою огненную натуру, все закончится бешеными скачками, после которых я растекусь лужицей по постели и несколько часов не смогу встать.
Как я и ожидала, удав не совладал со своей пылкой натурой и в конце концов проглотил кролика. Приятно было осознавать, что я изучила взрывную натуру этого мужчины.
Я обессиленно лежала в объятиях фаррийца, ощущая, как по ноге стекает доказательство его неподдельной страсти. Стесняясь, я стерла рукой предательские ручейки и, боясь взглянуть в глаза, прошептала:
- Если вы и дальше продолжите так делать, вскоре мы не сможем этим больше заниматься. - Я много раз была с драконьером без одежды и в самых развратных позах, но до сих пор невероятно стеснялась. Но теперь, когда мне пришла в голову мысль о том, что драконьер так усиленно старается, потому что желает зачать ребенка, вопрос, что будет или что делать, если я все-таки залечу от фаррийца, не давал мне покоя. Мое осторожное предположение было выстрелом наугад, но драконьер не был дураком и догадался, о чем идет речь.
- Об этом ты должна волноваться в самую последнюю очередь, - отмахнулся от моих слов Дрейк Дайер. После секса он превращался во вполне себе нормального человека, а не фаррийскую скотину, правда, ненадолго.
Сейчас драконьер, как всегда, встал первым, оставив меня нежиться в постели. Я знала, что он позаботится о том, чтобы служанка принесла мне чаю или чего-нибудь перекусить. После секса драконьер всегда был внимателен и заботлив, но не терпел, когда ему перечили.
И поэтому по его неукоснительному приказу я останусь в постели еще какое-то время, хотя бы до того момента, пока он не оденется и не уйдет, тем самым выпустив меня из-под своего неусыпного надзора.
Дрейк Дайер всегда настаивал, чтобы после наших с ним марафонов я даже и не думала напрягать себя, пока не отдохну. Будто я нездорова или больна от секса какой-то хронической слабостью. Я, не желая скандала, послушно выполняла приказ, даже если меня переполняли силы и я могла скакать, как антилопа.
Выполняла, пока он имел надо мной власть. Может быть, даже и хорошо, что фарриец считает меня за немочь бледную, так он скорее попадет под мое влияние и ослабит свое.
Но поскольку я все еще вопросительно смотрела на Дрейка Дайера, он не ушел сразу.
А выкинул штуку, за которую я готова была попытаться его убить и даже вызвать на драконью дуэль. Уверена, Черный Принц был бы со мной солидарен.
Фарриец энергичным движением подошел ко мне, присел напротив и взял в свои руки мое лицо так, что я не могла ни повернуть его, ни отвести от драконьера взгляда. Ладони сжимали так неистово, что я испугалась - сейчас фарриец раздавит мою голову как орех, но наездник совладал с собой и ослабил хватку, все так же не давая отвернуть от него свое лицо.
Мне приходилось смотреть прямо в пылающие яростью и страстью глаза Дрейка Дайера.
Взгляд драконьера был жесток, непреклонен и немного безумен, в нем пылал огонь и черной патокой текла всепоглощающая лава подчинения. Она обволакивала тебя медленно, подавляя, лишая воли, словно смола муху.
Когда драконьер убедился, что я в его власти, почти сдалась и не сопротивляюсь, он обрушил на меня всю ужасную правду.
- Я позаботился, моя хитрая и коварная чужестранка, о том, чтобы ты даже и не смела думать о подобном с другим мужчиной. Ты родишь от меня и только от меня, тогда, когда я скажу, что ты готова. Не раньше.
Я замялась, пожирая взглядом витрину. Лавка была не из дешевых. Огромное стекло витрины говорило о многом, в этом мире такие хрупкие, непрактичные вещи были на вес золота.
Оно и не могло быть иначе, наездниками становились только лорды и леди. Даже если в кармане пусто, даже если сам ты питаешься отбросами и одет в рванину - вынь да положь последнее на дракона. В этом мире летающие звери были всем и стоили дороже, чем десяток человеческих жизней.
- Зайдем? - предложил монарх, не без удовольствия осознав мой интерес. Ну разумеется, он же подобрал ключик! - Возможно, вы найдете там что-нибудь для своего Черного Принца, - продолжал соблазнять самый дьявольский мужчина из всех. Более того, он запомнил имя моего ящера, что польстило мне. Если мужчина, который не помнит или не знает и, возможно, не желает знать и помнить имена своих многочисленных любовниц, потрудился выучить, как зовут твоего дракона, это что-нибудь да значит. - У него что-то… - здесь монарх сделал деликатную паузу, подбирая слово, - затягивается с обретением истинной пары. Хотя дракон уже вошел в брачный возраст. Возможно, вам стоит поспособствовать счастью вашего питомца. До полета остались считанные месяцы, а когда ящеры встанут на крыло, будет уже поздно. Придется ждать целый год до следующего лета. Чтобы драконья пара была крепкой, перед первым совместным полетом желательно, чтобы ящеры привыкли друг к другу и изучили повадки партнера. Если в брачном танце что-то пойдет не так, конец будет печален. Эти звери болезненно воспринимают сердечные раны. Мало кого из них удалось спасти от разочарования.
Я так сильно была удивлена тем, что монарх столько знает о драконах, что невольно отвлеклась от витрины.
Протянутая рука возникла перед моим носом.
Я заколебалась, прилично ли принимать приглашение другого мужчины, когда где-то неподалеку твой самопровозглашенный муж. Да и своих денег у меня не было, за все платил Дрейк Дайер по праву супруга. Если король приглашает меня, значит, и платить собирается он. Вопрос не стоял, можно ли принимать подарки от другого мужчины. Я отчетливо понимала: если приму - буду обязана Чейлзу Железная Перчатка.
С другой стороны, как не войти с ним в лавку, когда предлагает сам король?! Как отказать сюзерену?!
Я колебалась. Не зная, на что решиться, я бросила взгляд в витрину и остолбенела. Склянки с мазями и притираниями исчезли, а за моей спиной стоял король, вопросительно держа руку, только не сюзерен так сильно меня напугал. За его плечом я видела отражение серого балахона, в глубине капюшона лицо сводного брата.
Стас пристально смотрел на меня, и во взгляде читалась неутоленная жажда обладания.
Сама того ее желая, я впала в ступор. Отвечая на состояние страха, организм выбросил в кровь дозу адреналина, от чего я прерывисто задышала.
Для меня, вынужденной носить корсет по моде этого мира, подобное было слишком. В отличие от других дам, которые с семи лет самозабвенно утягивались и могли чуть ли не в футбол играть, скакать на ящерах и заниматься любыми видами активности, не чувствуя удушья.
Я же, лишенная кислорода, мгновенно поплыла. Мир сузился до двух фигур, отраженных в дорогом стекле.
Брат, в предвкушении медленно облизывающий губы. Его всегдашнее нервное движение, выдававшее чрезмерное увлечение хозяина чем-то желанным. И король, все так же, как мраморная статуя, неподвижно стоящая с протянутой рукой. Мой взгляд затравленного зверя метался от одной фигуры к другой.
Загнанный в безвыходную ситуацию разум не нашел ничего более умного, как нырнуть в бессознательное.
В следующий раз я очнулась уже в той самой лавке от скрипучего голоса торговца.
- Это всего лишь травки, помогают драконам, помогут и ей. - Вокруг меня суетились. Я лежала на какой-то софе, видимо, предназначенной для ожидания покупателей. Ничто больше не сковывало моего дыхания, наконец-то я смогла вздохнуть полной грудью.
Около моего носа появился пучок чего-то вонючего. Только от одного этого запаха в голове прояснилось настолько, что я вскочил как ужаленная.
- Я же говорил - поможет! - услышала я над ухом. - Эта микстура и мертвого дракона подымет!
Но меня уже не интересовали ни запах, ни склянки. Резко повернув голову, я отыскала взглядом серые балахоны.
Храмовники, как и полагается личной гвардии Чейлза Железная Перчатка, безучастно стояли у двери, блокируя вход и выход. Руки их были спрятаны в широкие рукава, а капюшоны низко надвинуты на глаза. Узнать, кто из святых рыцарей Стас, не представлялось возможным. Только спустя какое-то время, когда я отдышалась и отошла от шока, до меня дошло: брат не собрался преследовать меня, он даже не хотел показываться мне на глаза. Его отражение в стекле я увидела случайно.
Стас преследовал меня.
И ждал. Ждал, когда я сама приду к нему с вопросами. Он прекрасно понимал, что нужен мне, чтобы узнать о том, как он попал в этот мир живым и невредимым, тогда как все остальные прибывали сюда хладными трупами.
Я вздрогнула от мурашек, пробежавших по коже. Стас умел ждать, он был сыном своего отца, неудивительно, что он так быстро сориентировался в этом мире.
Только и я была Дарьей Тарлановой, дочкой своего отца-бизнесмена, и не собиралась самостоятельно приходить к нему. По крайней мере, пока не исчерпала все иные возможности.
В следующий раз я похолодела, стоило мне поднять глаза на присутствующих.
Именно тогда я осознала, что не просто валяюсь на софе, а на мне лиф с распущенной шнуровкой.
Взгляд Чейлза без всякого стеснения ползал по моей груди, лаская ее. Стальные глаза горели столь выразительной жаждой, что мне померещилось легкое касание, словно дуновение бриза мимоходом прикоснулось к моей коже. Это ощущение было настолько реальным и ярким, что я тут же в ужасе стянула на груди края разрезанного корсета и подтянула лиф платья чуть ли не до подбородка, боясь, что эти невероятные ощущения - следствие какой-то разновидности магии, присущей только вот таким загадочным и неприступным мужчинам с серебряными волосами.
Я готова была еще раз упасть в обморок, даже окончательно задохнуться, лишь бы не читать в холодных глазах этот ничем не прикрытый интерес.
Происходящее, конечно, было понятно. Я для короля новая игрушка, временная забава. Модная кукла при дворе, где все про всех знают и нет никаких секретов, каждый перепробовал по сто раз одних и тех же партнеров и уже пресытился.
И монарх, как избалованный ребенок, только хочет удовлетворить свой интерес к новой игрушке. И чем больше я сопротивляюсь, чем дольше я для него недоступна - тем желаннее.
Возможно, у сюзерена ко мне такой интерес, потому что я пришлая и хоть притворяюсь даррийкой, совершенно ей не являюсь ни по воспитанию, ни по образу мыслей.
А возможно, он желает совместить приятное с полезным: «потешить своего дракона», как здесь говорили, и получить в союзницы Дайру Тайру, наследницу обширных земель, оказав ей покровительство и прочие услуги, сопутствующие месту фаворитки. Ловкий ход - сделать союзниками Англии меня и клан даррийцев.
Только мне от этого было не легче.
Разумом я понимала: стоит дать этому мужчине то, что он хочет, и монарх тут же потеряет ко мне интерес. Это был бы хитрый и разумный ход, одним ударом, убивший несколько зайцев.
Во-первых, я сочтусь с господином «упорным» - Дрейком Дайером, наставив тому рога с мужчиной, который по положению и по наличию власти на голову выше предводителя фаррийцев.
Во-вторых, даже Стас тогда был бы мне не опасен. Что может мессия против короля - наместника Бога на земле?!
В-третьих, это решило бы массу проблем, я бы освободилась и получила так необходимую мне власть, с помощью которой могла бы найти способ вернуться домой и даже прихватить с собой Черного Принца.
Соблазнить короля, стать его любовницей и добиться места фаворитки - это во всех смыслах выгодное решение.
Только вот я не могла себя переломить и заставить сделать это. Стоило мне взглянуть в эти безразличные, стальные глаза, и у меня холодело все внутри.
Я отчетливо понимала, что не хочу от него детей, и продавать свое тело и лоно в обмен на шанс вернуться домой - самая большая ошибка, которую я могу совершить в этом мире.
Поэтому я просто отвела глаза, чтобы смотреть куда угодно, только не ловить этот полный жадности и призыва взгляд.
И тут в моих зрачках отразилась зелень, и я внезапно осознала свой дальнейший путь в этом мире.
Пусть сейчас я выбираю трудную дорогу в ущерб менее легкой, но я не стану любовницей короля, не потеряю себя. Просто не могу, если сдамся и продамся - перестану себя уважать. Не хочу и не желаю быть переходящим призом и менять одного мужчину на другого. В конце концов это приведет к тому, что я превращусь в ничто, вещь, товар и пойду по рукам, каждый хозяин жизни сможет меня купить, если назначит достаточно выгодную и высокую цену.
Вот что хочет сделать со мной Чейлз Железная Перчатка - купить Дайру Тайру, пообещав прогнать фаррийцев-захватчиков и вернуть земли клана.
Это бизнес, детка, ничего личного.
Только монарх ошибся в своих расчетах, я - не она! И на утерянные привилегии мне плевать. Если уж мне захочется встать во главе клана даррийцев, я самостоятельно, без высочайшей помощи добьюсь уважения людей и сделаю его своим.
Поэтому королю меня не получить, не по карману ему та цена, чтобы купить. Ничего личного, детка, это всего лишь бизнес!
Я деликатно, оправляя юбки и изображая кокетливое смущение, встала, хотя на самом деле ничего подобного не чувствовала. В моих действиях была сдерживаемая решительность. Сейчас меня как никогда переполняли энергия и желание немедленно действовать, но в чужих мирах выживает тот, кто умеет терпеть и выжидать. Этот урок я выучила крепко.
Этикет двора требовал притворяться женственной и слабой, и я готова была изобразить из себя самую изможденную даму в Корнуолле.
Поэтому я позволила деликатно прикрыть себя плащом с чужого плеча, даже не обращая внимания на того, кто укрывает меня. Безропотно села на дракона и позволила отвезти себя в личные покои. Ничего не замечая по дороге, я строила планы на будущее, и с каждым взмахом драконьих крыльев оно казалось мне все замечательнее.
***
Марафон страсти начался задолго до наступления истинного полнолуния, но Дрейка Дайера это не волновало. Стоило луне чуть-чуть округлиться, как рано утром я была разбужена вошедшим в меня фаррийцем.
Я настолько привыкла к подобным утренним пробуждениям, что, не задумываясь, расслабилась. Прекрасно осознавая, что впереди меня ждет только бездна наслаждения.
В любовных играх я находила так необходимое мне успокоение и вполне себе действенное лекарство против стресса, хотя каждую встречу с Дрейком Дайером нельзя было назвать спокойной. Любые, даже самые скромные, ласки были полны непредсказуемости, опасности и огня.
Но вопреки всему, стоило фаррийцу завершить свой сеанс необузданной страсти, я чувствовала это магическое успокоение.
Вероятно, в этот раз драконьер изображал из себя змея-искусителя из райского сада, потому что, обившись вокруг меня, будто питон, соблазняюще медленно скользил во мне.
Еще не до конца проснувшись, лежа на боку, я испытывала невероятное наслаждение, когда драконьер вкрадчиво, будто гусеничка, проникал внутрь меня и так же завораживающе выходил.
Этот мужчина решил сначала соблазнить меня райским удовольствием, а потом сожрать, как адский голодный зверь.
За исход встречи «удав против кролика» я не волновалась, голод победит притворство, и Дрейк Дайер не удержится от соблазна, показав свою огненную натуру, все закончится бешеными скачками, после которых я растекусь лужицей по постели и несколько часов не смогу встать.
Как я и ожидала, удав не совладал со своей пылкой натурой и в конце концов проглотил кролика. Приятно было осознавать, что я изучила взрывную натуру этого мужчины.
Я обессиленно лежала в объятиях фаррийца, ощущая, как по ноге стекает доказательство его неподдельной страсти. Стесняясь, я стерла рукой предательские ручейки и, боясь взглянуть в глаза, прошептала:
- Если вы и дальше продолжите так делать, вскоре мы не сможем этим больше заниматься. - Я много раз была с драконьером без одежды и в самых развратных позах, но до сих пор невероятно стеснялась. Но теперь, когда мне пришла в голову мысль о том, что драконьер так усиленно старается, потому что желает зачать ребенка, вопрос, что будет или что делать, если я все-таки залечу от фаррийца, не давал мне покоя. Мое осторожное предположение было выстрелом наугад, но драконьер не был дураком и догадался, о чем идет речь.
- Об этом ты должна волноваться в самую последнюю очередь, - отмахнулся от моих слов Дрейк Дайер. После секса он превращался во вполне себе нормального человека, а не фаррийскую скотину, правда, ненадолго.
Сейчас драконьер, как всегда, встал первым, оставив меня нежиться в постели. Я знала, что он позаботится о том, чтобы служанка принесла мне чаю или чего-нибудь перекусить. После секса драконьер всегда был внимателен и заботлив, но не терпел, когда ему перечили.
И поэтому по его неукоснительному приказу я останусь в постели еще какое-то время, хотя бы до того момента, пока он не оденется и не уйдет, тем самым выпустив меня из-под своего неусыпного надзора.
Дрейк Дайер всегда настаивал, чтобы после наших с ним марафонов я даже и не думала напрягать себя, пока не отдохну. Будто я нездорова или больна от секса какой-то хронической слабостью. Я, не желая скандала, послушно выполняла приказ, даже если меня переполняли силы и я могла скакать, как антилопа.
Выполняла, пока он имел надо мной власть. Может быть, даже и хорошо, что фарриец считает меня за немочь бледную, так он скорее попадет под мое влияние и ослабит свое.
Но поскольку я все еще вопросительно смотрела на Дрейка Дайера, он не ушел сразу.
А выкинул штуку, за которую я готова была попытаться его убить и даже вызвать на драконью дуэль. Уверена, Черный Принц был бы со мной солидарен.
Фарриец энергичным движением подошел ко мне, присел напротив и взял в свои руки мое лицо так, что я не могла ни повернуть его, ни отвести от драконьера взгляда. Ладони сжимали так неистово, что я испугалась - сейчас фарриец раздавит мою голову как орех, но наездник совладал с собой и ослабил хватку, все так же не давая отвернуть от него свое лицо.
Мне приходилось смотреть прямо в пылающие яростью и страстью глаза Дрейка Дайера.
Взгляд драконьера был жесток, непреклонен и немного безумен, в нем пылал огонь и черной патокой текла всепоглощающая лава подчинения. Она обволакивала тебя медленно, подавляя, лишая воли, словно смола муху.
Когда драконьер убедился, что я в его власти, почти сдалась и не сопротивляюсь, он обрушил на меня всю ужасную правду.
- Я позаботился, моя хитрая и коварная чужестранка, о том, чтобы ты даже и не смела думать о подобном с другим мужчиной. Ты родишь от меня и только от меня, тогда, когда я скажу, что ты готова. Не раньше.
