Я повернулась к нему спиной. Что придумать? Может притвориться, что я обессилила от голода. Нет. По крайней мере, рановато. Нападать на Максима, даже с целью, покусать для вида, не хочется. Попробовала питаться донорской кровью, и всё. Никакой агрессии и охотничьего инстинкта, будто не осталось.
- Знаете. – Сергей Геннадьевич, задумался. – Меня не оставляет мысль по освобождению Максима Альбертовича. В конце концов, это ценная единица в нашем отряде.
- Что Вы предлагаете?
- Думаю, стоит её незаметно ослабить.
- Я давно предлагаю, ультрафиолет и штурм.
- Вы действительно полагаете, что это приемлемо? Нет. Она находится сейчас в ловушке. Это значит, что готовность отразить нападение, просто на высшем уровне. Штурм грозит потерями, и я имею в виду не только Максима. Может, как-то её усыпить, или дезориентировать… есть идеи?
- Давайте ближе к вечеру начнём понемногу наполнять камеру сонным газом. Так чтобы и она и Максим Альбертович, заснули медленно. Только как поступить с дозировкой?
- Необходимо достать личную медицинскую карточку Максима Альбертовича и выяснить наличие или отсутствие противопоказаний на лекарства. Либо. - Сергей Геннадьевич, улыбнулся. – Мы можем воспользоваться Вашей теорией, Святой отец и применить снотворное, для животных. Для человеческого организма, они не так эффективны.
- Моя теория, интересно. Однако, спорить не буду. Вероятность действительно есть. Газ нужно будет подать прямо в вентиляцию, чтобы как можно меньше привлечь её внимания.
- Отличная идея. Тогда дождёмся, когда они улягутся на отдых и приступим.
Вот так вот значит. Интересно как мой организм отреагирует на снотворное. Может попробовать не дышать. В отличие от человека, я могу задерживать дыхание на более долгий промежуток времени, но не настолько долгий, чтобы дождаться их атаки. По крайней мере, я могу дышать реже. И заранее притвориться спящей, дабы усыпить их бдительность. Отличный шанс для побега. С другой стороны, Максим. Его мне хотелось бы забрать с собой.
Почему? Только сейчас поняла, что всё это довольно странно. Как случилось, что один из виновников моего пленения, стал настолько близок для меня духовно. Нет желания его не только убивать, но даже покидать. Где-то я слышала о синдроме пленника, когда девушка влюбляется в похитителя. Но вряд ли это про меня.
Я мотнула головой. – Точно нет. Стоит быстрее выбраться от сюда. От греха подальше. – Подойдя к кровати, я улеглась. Запрокинув руки за голову, закрыла глаза.
Максим, продолжал сидеть на кровати. Я чувствовала, как он смотрит на меня. Внимательно, будто пытался запомнить моё лицо. Все его детали. Я протянула руку и легко притянула его к себе. Он, обнял меня, прижав к себе. – О, мама моя. Диана, ты замужняя женщина, не смей увлекаться.
- На мой взгляд, Максим Альбертович переигрывает. Входя в контакт с особью. Да, её симпатия к нему, только на руку. Но не думаю, что чувства могут быть настолько сильны, чтобы сохранить ему жизнь. Да и после освобождения, эта лишняя привязанность может только сыграть против него. Как бы он у нас не влюбился…
- Нет. Максим, он предан делу и никогда не давал воли своим чувствам. Наука, вот его леди.
- Будем надеяться, что это так. – Святой отец, дал отмашку одному из лаборантов. – Приступаем к фазе номер один. Усыпление.
Вот оно. Я явно его чувствовала. Газ начал распространяться по комнате. Заполняя всё её пространство. Медленно, но верно добрался и до нас. Я задержала дыхание. Прошла минута, другая. Максим мирно спал. Я начала тихонько вдыхать воздух. Ничего. Ни усталости, ни сонливости. Мы лежали на кровати не подвижно. Но мои мышцы были напряжены. Чувства обострены. В любой момент я была готова атаковать. В голове уже зрел план. Как только откроются двери камеры, я вылечу наружу и закрою всех, кто успеет в неё войти. Затем, обезврежу тех, кто остался в лаборатории, не дав им возможность включить ультрафиолет. Возможно, запру их так же в камере. Если будет возможность. И наконец, после уничтожения всех данных, что они успели собрать, я разберусь с теми, кто остался в камере. Вот только как мне поступить с Максимом? Оставить его в камере? Стоит ли рисковать?
- Думаю, пора.
- Согласен. – Святой отец, дал ещё одну отмашку. – Фаза номер два. Обезвреживание.
Понеслась! В камеру вбежал небольшой отряд, из шести вооружённых человек. Они рассредоточились по всей ширине помещения и начали потихоньку приближаться к нам. Когда они преодолели большую часть пути. Я собрала всю свою волю в кулак. И что было сил, прыгнула. Почти как на физкультуре в школе, прыжки в длину. Только вот из лежачего состояния мы их не делали. Тем более так высоко. Я пронеслась под самым потолком, за доли секунды преодолев всё расстояние камеры. Оказалась у двери. Никто так и ничего не успел понять, когда я схватила электрошокер у крайнего, в камуфляже и выбежала из камеры, закрыв за собой дверь. Чтобы не тратить время на кодовый замок, я просто вырвала кусок трубы и подпёрла ей дверь.
Дальше всё было просто. На обезвреживание всех, кто остался в лаборатории, ушло менее десяти секунд. Я носилась по комнате, яростно жаля всех шокером. Кончив. Связала обездвиженные тела. И уже было думала заняться уничтожением улик, как обнаружила, что дверь в «моей» камере практически открылась. Не давая отряду вырваться наружу, я подлетела к двери. Отшвырнула в сторону, того, кто уже практически выбрался наружу. И снова подпёрла её.
Жаль, немного не рассчитала силы. Парень от удара об пол потерял сознание, но пульс легко прощупывался. Его, я так же связала.
Так, теперь они взаперти и не могут меня не видеть, ни слышать. Сигнал тревоги, так же никто подать не успел. А это значит, что я вольна делать всё, что пожелаю. Просто сломать компьютеры. Хм…глупо. Уверенна, что информацию с них удастся восстановить. Что же придумать. Вода! Всё гениальное просто. Намочить работающий процессор. Такого ни одна электроника не выдержит.
Найдя ведро, в шкафу рядом с туалетом, я начала нещадно поливать компьютеры. Что-то щёлкнуло, зашипело, и все экраны посинели, а процессоры стали издавать противный пищащий звук. Ещё немного побегав по лаборатории, что-то круша и ломая. Я остановилась. Что дальше? Дождаться захода солнца и уйти. Или выбраться наружу и вызвать подмогу?
Интересно, как поступит Владимир. Будет допрашивать, и пытать, или просто поубивает всех. А может, спустит всё на тормозах. – Я улыбнулась. – Миром это дело явно не закончится. О, нет. Максим. Его будет жалко пытать.
Что если. Подняться, сообщить всё Владимиру, телепатически. А дальше…, дальше по обстоятельствам. В крайнем случае, можно, взять с собой Максима, и пуститься в бега. Только, разумно ли это? Как он отреагирует, и как отреагирует Владимир, и вообще, как это будет? Нет. Такие глупости. Я сейчас не могу рассуждать логично. Стресс и всё такое. Нужно подняться и поговорить с Владимиром.
Я подошла к двери, набрала код, открылась дверь лифта и, нажав кнопку «старт», поднялась наверх. Дверь наружу была закрыта. Подойдя ближе, обнаружила две степени защиты. Первая это сканирование сетчатки глаза и вторая, судя по всему отпечатки пальцев. Н да, всё серьёзно. Выбраться не так-то просто. Сосредоточилась. Телекинез, по-прежнему не работает.
Раздосадованная я спустилась вниз. Схватив первого попавшегося пленного, вновь поднялась наверх. Наконец, дверь поддалась. Распахнув её, я вышла.
- Что за? – Это церковь? Совсем уже, что ли. Помешались на религии. Интересно где там, в библии сказано истреблять вампиров. Всё это более чем странно. Меня пленила кучка сатанистов. Обидно, я ожидала чего-то более разумного. Учёные там и лучшие умы правительства. Засекреченные службы. А в итоге, кучка любителей, решивших бороться со злом. Что ж придётся смириться и жить дальше. Этого уже не исправить.
Помещение напоминало монашескую келью. Только немного больше по размеру. Серые стены были украшены иконами. Было довольно светло, не смотря на отсутствие естественного освящения. Впереди виднелась дверь, сквозь которую проникали слабые лучи солнечного света. Судя по всему, до заката ещё несколько часов.
- «Владимир!»
- «Дианочка, слава богу, ты жива! Что происходит, почему я тебя не вижу?»
- «Ой, не произноси имя его всуе. Так я рада слышать твой голос! Как ты, должно быть, догадался, меня похитили. Сейчас всё уже лучше, я практически выбралась. Жду заката. Но от помощи бы не отказалась. Сможешь вычислить, где я?»
- «Дай минуту, мы тебя уже ищем».
- «Представь, меня прямо из квартиры похитили. Это очень странно. Владимир!»
- «Да, мы нашли тебя. Сейчас же выезжаем».
- «Это здание, не знаю, как снаружи, но внутри, явно церковное. В подвале, где меня держали, лаборатория. С кучей техники, компьютеров и прочих наворотов».
- «Что они вообще от тебя хотели?»
- «Хотели понять, кто я? Точнее говоря. Путём экспериментов, разграничить мифы и реальность».
- «Что им удалось узнать?»
- «Мало что. Про телекинез и особенности моего питания они знали уже заранее. Однако, не могли прийти к выводу, разумное ли я существо».
- «Как тебе удалось выбраться? И что вообще вокруг?»
- «Обхитрила кучу умных мужиков. Поднялась на лифте из подвала и оказалась, в какой-то церкви. Жду заката солнца. Что происходит снаружи, не знаю. Не слышно ни голосов, ни запахов. Хотя может, это снотворное снизило некоторые чувства. Не знаю».
- «Сколько человек внутри?».
- «Около пятнадцати. Семеро из них заперты в моей камере. В смысле, той, где меня держали. И ещё около восьми человек, лежат связанные в самой лаборатории».
Дальше, всё было просто и быстро. Приехало несколько тонированных джипов с нашим «спецназом» и погрузили всех и все, что было в лаборатории. Для более детального разбора информации отвезли в технический отдел торгового центра. Точнее говоря в подвал торгового центра, где располагался наш технический отдел.
Все люди были помещены в камеру, где звукоизоляция, то была на высшем уровне. Наши же специалисты занялись исследованием сохранившихся компьютерных и печатных данных. Давая возможность, пленным, прийти в себя и как следует проникнуться страхом.
Меня же наоборот, мучили расспросами. Задавая все возможные и невозможные вопросы. Начиная с посекундного разбора пленения и заканчивая, моими чувствами и эмоциями. Половина ночи коту под хвост. Радовало одно, во время допроса, я потягивала коктейль свежей, ещё тёплой, донорской крови.
- Диана, Диана. Ты конечно у меня такая молодец. Мало того, что сама спаслась, так ещё и обезвредила такой ценный материал для нас. Но скажи мне на милость. – Владимир театрально взмахнул руками. – На кой лад, тебе понадобилось поливать процессоры водой?
- Я заметала следы.
- Слов нет. – Владимир обессилено закрыл глаза. – Едва ли что-то выйдет восстановить. Постаралась ты на славу.
- Ну… не знаю, что на меня нашло. Может это всё снотворное?
- И логика, порой обескураживает.
- Да, я склонна вызывать подобный эффект.
Владимир собирался было еще, что-то сказать, но вздохнув, передумал. В любом случае, результат замечательный. Жизнь вампира спасена, охотники захвачены и удалось спасти внушительную часть исследований. Да, и новая аппаратура, всегда кстати.
- А у меня другой вопрос.
- Антон. Ну, действительно. Сегодня было мало вопросов. Хорошо, один вопрос.
- Почему они все живы?
- В смысле? – Какой исход дела интересно он ожидал?
- В прямом. Нет ни покусанных, ни убитых. Даже сильно травмированных нет. Слишком гуманно для вампира. Тем более такого молодого.
- Ну я в принципе, довольно гуманное создание, да и не сильно проголодалась, так-то.
- Ах, да это состязание. Тогда всё встаёт на свои места. Ты была достаточно сыта, чтобы сохранять рассудок.
- Как они меня глушили? Вы уже выяснили? Что может блокировать телекинез? И что это за жгучая смесь, которой они пропитали верёвки?
- Мы этим как раз сейчас занимаемся.
- А что будет с пленными?
- Мы их убьём.
- Убьёте? Как. Зачем? Не понимаю. Неужели нельзя стереть им память или что-то в этом роде?
- Зачем изобретать велосипед. Есть проверенный и действенный способ. Ни к чему ничего менять.
- Владимир, пожалуйста. Это же живые люди. У них есть семьи и вообще, жизнь.
- Диана, попробуй относиться к этому проще. Ты их не знаешь, они тебя не знают. И всё что с ними происходит, не имеет ни малейшего отношения к тебе.
- Я их знаю. И они меня.
- Диана, я пытаюсь говорить с тобой на твоём же языке. Ты говорила, что не пропускаешь через себя эмоции. Что же сейчас случилось?
- Я впервые одна. Теперь я по-настоящему осталась одна. Не обижайся, но вы едва ли станете мне семьёй.
- Почему ты так решила?
- Вы сами этого не хотите. Да, вы дружелюбны и любезны по отношению ко мне. Но я чувствую, что вы считаете меня чужой. И я сама себя так чувствую. Если честно. У Вас я себя чувствую, как у бабушки в гостях. И тёплым словом одарите и сытно накормите. Но вот поговорить, то нам не о чем.
- Бабуля значит. Допустим. Но почему? – Он махнул рукой в сторону камеры. – Почему они должны жить? Я не могу связать твои мысли.
- Знаешь, я долго думала. Как бы мне вернуть свою жизнь или, по крайней мере, семью. Как мне вернуть Сашу. И нет ничего реального. Они считают меня погибшей при таинственных, ужасающих по своей жестокости, обстоятельствах. Я никогда не смогу появиться на пороге дома. Не смогу его обнять. Всё. Эта жизнь в прошлом. Я почти смирилась. Но для них. Для них, есть. Должен быть шанс вернуться. К семьям, к друзьям. Пусть они не будут чего-то помнить. Пусть ещё что-то. Но они будут со своими близкими.
- Не понимаю, почему для тебя так важна жизнь тех, кто чуть было тебя не убил?
- Я не умею долго сердиться.
- Вот так, да?
- Ну, считай, что да. Я хочу, чтобы они жили.
- Прости. Я тебя понял, но не буду менять своего решения. Ты сейчас очень эмоциональна и не можешь мыслить трезво.
Я отступила на шаг назад. Боже, что же я наделала. Я всех их погубила. Нужно было просто бежать. Не надо было. Ничего не надо было говорить Владимиру. Столько людей, пусть и фанатиков своего дела, погибнет из-за меня.
- Когда ты планируешь их убить?
- После допроса. Знаешь, ты можешь пойти к себе. Отвлекись, не думаю, что тебе необходимо здесь присутствовать.
- Я не знаю. Нет. Определённо к себе я не пойду. Останусь.
- Делай, как знаешь. В любом случае, ты можешь помочь в допросах. Как не постороннему человеку они, на эмоциях, скажут гораздо больше. С кого предпочла бы начать? Со святого отца или своего сокамерника.
Максим. В груди что-то ёкнуло. Они и его убьют. Боже, что же я натворила. Что делать? Как быть? Нужно найти решение. Выход. А что у нас с выходом? До рассвета ещё часа четыре. Но есть тонированные джипы. Значит, если удастся выбраться, то можно будет ехать и днём. Главное, чтобы не было преследования.
- Думаю со святого отца. Он будет очень эмоционален, когда услышит, что я разумное существо.
- Услышит и? Почему он тебе вдруг интересен?
- Он вызывает у меня интерес, как человек. Верующий фанатик, в одной связке с лучшими умами. Что их объединяет. Кто он такой. И почему вдруг священник?
- Церковь долгое время имела большую власть, порой даже большую чем власть царя. Я имею в виду, современное общество, оно, возможно, не так много знает, о том, что творится в кулуарах власти.
- Знаете. – Сергей Геннадьевич, задумался. – Меня не оставляет мысль по освобождению Максима Альбертовича. В конце концов, это ценная единица в нашем отряде.
- Что Вы предлагаете?
- Думаю, стоит её незаметно ослабить.
- Я давно предлагаю, ультрафиолет и штурм.
- Вы действительно полагаете, что это приемлемо? Нет. Она находится сейчас в ловушке. Это значит, что готовность отразить нападение, просто на высшем уровне. Штурм грозит потерями, и я имею в виду не только Максима. Может, как-то её усыпить, или дезориентировать… есть идеи?
- Давайте ближе к вечеру начнём понемногу наполнять камеру сонным газом. Так чтобы и она и Максим Альбертович, заснули медленно. Только как поступить с дозировкой?
- Необходимо достать личную медицинскую карточку Максима Альбертовича и выяснить наличие или отсутствие противопоказаний на лекарства. Либо. - Сергей Геннадьевич, улыбнулся. – Мы можем воспользоваться Вашей теорией, Святой отец и применить снотворное, для животных. Для человеческого организма, они не так эффективны.
- Моя теория, интересно. Однако, спорить не буду. Вероятность действительно есть. Газ нужно будет подать прямо в вентиляцию, чтобы как можно меньше привлечь её внимания.
- Отличная идея. Тогда дождёмся, когда они улягутся на отдых и приступим.
Вот так вот значит. Интересно как мой организм отреагирует на снотворное. Может попробовать не дышать. В отличие от человека, я могу задерживать дыхание на более долгий промежуток времени, но не настолько долгий, чтобы дождаться их атаки. По крайней мере, я могу дышать реже. И заранее притвориться спящей, дабы усыпить их бдительность. Отличный шанс для побега. С другой стороны, Максим. Его мне хотелось бы забрать с собой.
Почему? Только сейчас поняла, что всё это довольно странно. Как случилось, что один из виновников моего пленения, стал настолько близок для меня духовно. Нет желания его не только убивать, но даже покидать. Где-то я слышала о синдроме пленника, когда девушка влюбляется в похитителя. Но вряд ли это про меня.
Я мотнула головой. – Точно нет. Стоит быстрее выбраться от сюда. От греха подальше. – Подойдя к кровати, я улеглась. Запрокинув руки за голову, закрыла глаза.
Максим, продолжал сидеть на кровати. Я чувствовала, как он смотрит на меня. Внимательно, будто пытался запомнить моё лицо. Все его детали. Я протянула руку и легко притянула его к себе. Он, обнял меня, прижав к себе. – О, мама моя. Диана, ты замужняя женщина, не смей увлекаться.
- На мой взгляд, Максим Альбертович переигрывает. Входя в контакт с особью. Да, её симпатия к нему, только на руку. Но не думаю, что чувства могут быть настолько сильны, чтобы сохранить ему жизнь. Да и после освобождения, эта лишняя привязанность может только сыграть против него. Как бы он у нас не влюбился…
- Нет. Максим, он предан делу и никогда не давал воли своим чувствам. Наука, вот его леди.
- Будем надеяться, что это так. – Святой отец, дал отмашку одному из лаборантов. – Приступаем к фазе номер один. Усыпление.
Вот оно. Я явно его чувствовала. Газ начал распространяться по комнате. Заполняя всё её пространство. Медленно, но верно добрался и до нас. Я задержала дыхание. Прошла минута, другая. Максим мирно спал. Я начала тихонько вдыхать воздух. Ничего. Ни усталости, ни сонливости. Мы лежали на кровати не подвижно. Но мои мышцы были напряжены. Чувства обострены. В любой момент я была готова атаковать. В голове уже зрел план. Как только откроются двери камеры, я вылечу наружу и закрою всех, кто успеет в неё войти. Затем, обезврежу тех, кто остался в лаборатории, не дав им возможность включить ультрафиолет. Возможно, запру их так же в камере. Если будет возможность. И наконец, после уничтожения всех данных, что они успели собрать, я разберусь с теми, кто остался в камере. Вот только как мне поступить с Максимом? Оставить его в камере? Стоит ли рисковать?
- Думаю, пора.
- Согласен. – Святой отец, дал ещё одну отмашку. – Фаза номер два. Обезвреживание.
Понеслась! В камеру вбежал небольшой отряд, из шести вооружённых человек. Они рассредоточились по всей ширине помещения и начали потихоньку приближаться к нам. Когда они преодолели большую часть пути. Я собрала всю свою волю в кулак. И что было сил, прыгнула. Почти как на физкультуре в школе, прыжки в длину. Только вот из лежачего состояния мы их не делали. Тем более так высоко. Я пронеслась под самым потолком, за доли секунды преодолев всё расстояние камеры. Оказалась у двери. Никто так и ничего не успел понять, когда я схватила электрошокер у крайнего, в камуфляже и выбежала из камеры, закрыв за собой дверь. Чтобы не тратить время на кодовый замок, я просто вырвала кусок трубы и подпёрла ей дверь.
Дальше всё было просто. На обезвреживание всех, кто остался в лаборатории, ушло менее десяти секунд. Я носилась по комнате, яростно жаля всех шокером. Кончив. Связала обездвиженные тела. И уже было думала заняться уничтожением улик, как обнаружила, что дверь в «моей» камере практически открылась. Не давая отряду вырваться наружу, я подлетела к двери. Отшвырнула в сторону, того, кто уже практически выбрался наружу. И снова подпёрла её.
Жаль, немного не рассчитала силы. Парень от удара об пол потерял сознание, но пульс легко прощупывался. Его, я так же связала.
Так, теперь они взаперти и не могут меня не видеть, ни слышать. Сигнал тревоги, так же никто подать не успел. А это значит, что я вольна делать всё, что пожелаю. Просто сломать компьютеры. Хм…глупо. Уверенна, что информацию с них удастся восстановить. Что же придумать. Вода! Всё гениальное просто. Намочить работающий процессор. Такого ни одна электроника не выдержит.
Найдя ведро, в шкафу рядом с туалетом, я начала нещадно поливать компьютеры. Что-то щёлкнуло, зашипело, и все экраны посинели, а процессоры стали издавать противный пищащий звук. Ещё немного побегав по лаборатории, что-то круша и ломая. Я остановилась. Что дальше? Дождаться захода солнца и уйти. Или выбраться наружу и вызвать подмогу?
Интересно, как поступит Владимир. Будет допрашивать, и пытать, или просто поубивает всех. А может, спустит всё на тормозах. – Я улыбнулась. – Миром это дело явно не закончится. О, нет. Максим. Его будет жалко пытать.
Что если. Подняться, сообщить всё Владимиру, телепатически. А дальше…, дальше по обстоятельствам. В крайнем случае, можно, взять с собой Максима, и пуститься в бега. Только, разумно ли это? Как он отреагирует, и как отреагирует Владимир, и вообще, как это будет? Нет. Такие глупости. Я сейчас не могу рассуждать логично. Стресс и всё такое. Нужно подняться и поговорить с Владимиром.
Я подошла к двери, набрала код, открылась дверь лифта и, нажав кнопку «старт», поднялась наверх. Дверь наружу была закрыта. Подойдя ближе, обнаружила две степени защиты. Первая это сканирование сетчатки глаза и вторая, судя по всему отпечатки пальцев. Н да, всё серьёзно. Выбраться не так-то просто. Сосредоточилась. Телекинез, по-прежнему не работает.
Раздосадованная я спустилась вниз. Схватив первого попавшегося пленного, вновь поднялась наверх. Наконец, дверь поддалась. Распахнув её, я вышла.
- Что за? – Это церковь? Совсем уже, что ли. Помешались на религии. Интересно где там, в библии сказано истреблять вампиров. Всё это более чем странно. Меня пленила кучка сатанистов. Обидно, я ожидала чего-то более разумного. Учёные там и лучшие умы правительства. Засекреченные службы. А в итоге, кучка любителей, решивших бороться со злом. Что ж придётся смириться и жить дальше. Этого уже не исправить.
Помещение напоминало монашескую келью. Только немного больше по размеру. Серые стены были украшены иконами. Было довольно светло, не смотря на отсутствие естественного освящения. Впереди виднелась дверь, сквозь которую проникали слабые лучи солнечного света. Судя по всему, до заката ещё несколько часов.
- «Владимир!»
- «Дианочка, слава богу, ты жива! Что происходит, почему я тебя не вижу?»
- «Ой, не произноси имя его всуе. Так я рада слышать твой голос! Как ты, должно быть, догадался, меня похитили. Сейчас всё уже лучше, я практически выбралась. Жду заката. Но от помощи бы не отказалась. Сможешь вычислить, где я?»
- «Дай минуту, мы тебя уже ищем».
- «Представь, меня прямо из квартиры похитили. Это очень странно. Владимир!»
- «Да, мы нашли тебя. Сейчас же выезжаем».
- «Это здание, не знаю, как снаружи, но внутри, явно церковное. В подвале, где меня держали, лаборатория. С кучей техники, компьютеров и прочих наворотов».
- «Что они вообще от тебя хотели?»
- «Хотели понять, кто я? Точнее говоря. Путём экспериментов, разграничить мифы и реальность».
- «Что им удалось узнать?»
- «Мало что. Про телекинез и особенности моего питания они знали уже заранее. Однако, не могли прийти к выводу, разумное ли я существо».
- «Как тебе удалось выбраться? И что вообще вокруг?»
- «Обхитрила кучу умных мужиков. Поднялась на лифте из подвала и оказалась, в какой-то церкви. Жду заката солнца. Что происходит снаружи, не знаю. Не слышно ни голосов, ни запахов. Хотя может, это снотворное снизило некоторые чувства. Не знаю».
- «Сколько человек внутри?».
- «Около пятнадцати. Семеро из них заперты в моей камере. В смысле, той, где меня держали. И ещё около восьми человек, лежат связанные в самой лаборатории».
Глава 13 Выбор
Дальше, всё было просто и быстро. Приехало несколько тонированных джипов с нашим «спецназом» и погрузили всех и все, что было в лаборатории. Для более детального разбора информации отвезли в технический отдел торгового центра. Точнее говоря в подвал торгового центра, где располагался наш технический отдел.
Все люди были помещены в камеру, где звукоизоляция, то была на высшем уровне. Наши же специалисты занялись исследованием сохранившихся компьютерных и печатных данных. Давая возможность, пленным, прийти в себя и как следует проникнуться страхом.
Меня же наоборот, мучили расспросами. Задавая все возможные и невозможные вопросы. Начиная с посекундного разбора пленения и заканчивая, моими чувствами и эмоциями. Половина ночи коту под хвост. Радовало одно, во время допроса, я потягивала коктейль свежей, ещё тёплой, донорской крови.
- Диана, Диана. Ты конечно у меня такая молодец. Мало того, что сама спаслась, так ещё и обезвредила такой ценный материал для нас. Но скажи мне на милость. – Владимир театрально взмахнул руками. – На кой лад, тебе понадобилось поливать процессоры водой?
- Я заметала следы.
- Слов нет. – Владимир обессилено закрыл глаза. – Едва ли что-то выйдет восстановить. Постаралась ты на славу.
- Ну… не знаю, что на меня нашло. Может это всё снотворное?
- И логика, порой обескураживает.
- Да, я склонна вызывать подобный эффект.
Владимир собирался было еще, что-то сказать, но вздохнув, передумал. В любом случае, результат замечательный. Жизнь вампира спасена, охотники захвачены и удалось спасти внушительную часть исследований. Да, и новая аппаратура, всегда кстати.
- А у меня другой вопрос.
- Антон. Ну, действительно. Сегодня было мало вопросов. Хорошо, один вопрос.
- Почему они все живы?
- В смысле? – Какой исход дела интересно он ожидал?
- В прямом. Нет ни покусанных, ни убитых. Даже сильно травмированных нет. Слишком гуманно для вампира. Тем более такого молодого.
- Ну я в принципе, довольно гуманное создание, да и не сильно проголодалась, так-то.
- Ах, да это состязание. Тогда всё встаёт на свои места. Ты была достаточно сыта, чтобы сохранять рассудок.
- Как они меня глушили? Вы уже выяснили? Что может блокировать телекинез? И что это за жгучая смесь, которой они пропитали верёвки?
- Мы этим как раз сейчас занимаемся.
- А что будет с пленными?
- Мы их убьём.
- Убьёте? Как. Зачем? Не понимаю. Неужели нельзя стереть им память или что-то в этом роде?
- Зачем изобретать велосипед. Есть проверенный и действенный способ. Ни к чему ничего менять.
- Владимир, пожалуйста. Это же живые люди. У них есть семьи и вообще, жизнь.
- Диана, попробуй относиться к этому проще. Ты их не знаешь, они тебя не знают. И всё что с ними происходит, не имеет ни малейшего отношения к тебе.
- Я их знаю. И они меня.
- Диана, я пытаюсь говорить с тобой на твоём же языке. Ты говорила, что не пропускаешь через себя эмоции. Что же сейчас случилось?
- Я впервые одна. Теперь я по-настоящему осталась одна. Не обижайся, но вы едва ли станете мне семьёй.
- Почему ты так решила?
- Вы сами этого не хотите. Да, вы дружелюбны и любезны по отношению ко мне. Но я чувствую, что вы считаете меня чужой. И я сама себя так чувствую. Если честно. У Вас я себя чувствую, как у бабушки в гостях. И тёплым словом одарите и сытно накормите. Но вот поговорить, то нам не о чем.
- Бабуля значит. Допустим. Но почему? – Он махнул рукой в сторону камеры. – Почему они должны жить? Я не могу связать твои мысли.
- Знаешь, я долго думала. Как бы мне вернуть свою жизнь или, по крайней мере, семью. Как мне вернуть Сашу. И нет ничего реального. Они считают меня погибшей при таинственных, ужасающих по своей жестокости, обстоятельствах. Я никогда не смогу появиться на пороге дома. Не смогу его обнять. Всё. Эта жизнь в прошлом. Я почти смирилась. Но для них. Для них, есть. Должен быть шанс вернуться. К семьям, к друзьям. Пусть они не будут чего-то помнить. Пусть ещё что-то. Но они будут со своими близкими.
- Не понимаю, почему для тебя так важна жизнь тех, кто чуть было тебя не убил?
- Я не умею долго сердиться.
- Вот так, да?
- Ну, считай, что да. Я хочу, чтобы они жили.
- Прости. Я тебя понял, но не буду менять своего решения. Ты сейчас очень эмоциональна и не можешь мыслить трезво.
Я отступила на шаг назад. Боже, что же я наделала. Я всех их погубила. Нужно было просто бежать. Не надо было. Ничего не надо было говорить Владимиру. Столько людей, пусть и фанатиков своего дела, погибнет из-за меня.
- Когда ты планируешь их убить?
- После допроса. Знаешь, ты можешь пойти к себе. Отвлекись, не думаю, что тебе необходимо здесь присутствовать.
- Я не знаю. Нет. Определённо к себе я не пойду. Останусь.
- Делай, как знаешь. В любом случае, ты можешь помочь в допросах. Как не постороннему человеку они, на эмоциях, скажут гораздо больше. С кого предпочла бы начать? Со святого отца или своего сокамерника.
Максим. В груди что-то ёкнуло. Они и его убьют. Боже, что же я натворила. Что делать? Как быть? Нужно найти решение. Выход. А что у нас с выходом? До рассвета ещё часа четыре. Но есть тонированные джипы. Значит, если удастся выбраться, то можно будет ехать и днём. Главное, чтобы не было преследования.
- Думаю со святого отца. Он будет очень эмоционален, когда услышит, что я разумное существо.
- Услышит и? Почему он тебе вдруг интересен?
- Он вызывает у меня интерес, как человек. Верующий фанатик, в одной связке с лучшими умами. Что их объединяет. Кто он такой. И почему вдруг священник?
- Церковь долгое время имела большую власть, порой даже большую чем власть царя. Я имею в виду, современное общество, оно, возможно, не так много знает, о том, что творится в кулуарах власти.
