ГЛАВА 1
Елисия
Полумрак. Вокруг разруха: каменные глыбы разрушенных зданий, много тел и крови. Побоище уже не в разгаре, но ещё продолжалось.
Картинки быстро менялись. Я не улавливала сути... Не видела целостности, но это явно какая-то война.
Я в центре! На поляне.
На меня с четырёх сторон надвигались твари…
Проклятые!
Те самые… воины, первородные всех отверженных.
Двуликие!
Окровавленные, озлобленные, израненные…
С искажёнными лицами, словно дети дьявола, и сейчас прямиком из преисподней.
…Битва завершена! Мы победили… Мы уже расправились со всеми Тёмными… но теперь почему-то... цель Проклятых Я!
Во мне вибрировал страх.
Я остро понимала, что это самые опасные твари на свете… и сейчас они шли… по мою душу!
Надвигались с разных сторон неторопливо, будто знали, что я в ловушке, и уже никуда не денусь. Я прокрутилась, охватывая всех взглядом. В руке посох, но я не спешу бросаться в бой… жду… Я готова.
Воины точно по команде обратились в монстров и кинулись на меня одновременно.
Я замерла в ожидании боли…
Вспышка — и в следующий миг дёрнулась, садясь.
Не смогла!!!
Сделала очередную попытку, с непониманием перевела взгляд на…
Я привязана к постели!!!
Я… по рукам и ногам привязана!
— Пустите! — просила охрипшим голосом, начиная биться сильнее.
– Тихо-тихо, — ко мне поспешил Венециан. – Елисия, успокойся, — настойчиво повторил лекарь, но я до сих пор пребывала в плену животного страха перед монстрами и в ужасе от того, что привязана.
— Пустите!!! — сипела. И плевать, что охрипла.
— Елисия Чарльстон! — не пойми откуда помещение наполнил грозный голос ректора. — Прекратите немедленно! — строго добавил мистер Шайх, торопливо приближаясь к нам с Венецианом. Лекарь тем временем меня насильно удерживал на койке, требуя успокоиться и выпить какого-то вонючего зелья.
— Дайте я, — свойски потеснил лекаря ректор, забирая чашу.
– А теперь, ступайте, я сам. Думаю, всё будет в порядке, — еле заметным махом руки выпроводил Венециана ректор и повернулся ко мне: — Ты должна это выпить, — не сводя пристального взгляда кивнул для значимости. — Так нужно! — склонился ко мне.
— Не хочу, — категорично мотнула головой. — Почему я привязана? — в свою очередь враждебно прищурилась, отворачиваясь, чтобы мистер Шайх не смел в меня вливать поило.
— Выпей, и я всё объясню, — был не менее упрям ректор. – Иначе вновь придётся применить силу, а мне этого очень не хотелось, — прозвучало довольно внушительно.
Я перестала биться.
Чуть помешкала, и всё же позволила чаше коснуться губ.
Прохладный напиток смочил гортань, язык.
Мерзко, но я послушно сделала несколько глотков жуткого, горького поила.
И только после смогла наконец-таки собрать мысли в кучу и сфокусировать взгляд…
Я в каком-то незнакомом помещении! Оно отдалённо напоминало лазарет, но это не лазарет.
Вокруг... разруха и… какой-то кромешной ад.
Словно попала в комнату заточения, где время от времени случались жесточайшие бои.
Серо… и почти нет мебели. Вернее есть всего три предмета: койка на которой, собственно, я лежала, стул — чуть поодаль, и прикроватная тумба.
Судя по расстановке и пустующим углам и чёрным контурам тут было что-то ещё, но сейчас… помещение пустовало, а голые каменные стены лишь прибавляли обстановке ещё большей мрачности.
И даже это бы не настораживало, если бы не стены. Они были разукрашены длинными бороздами… будто от когтей дикого животного, бьющегося в агонии и безумном желании выбраться на свободу!
Некоторые участки чернели воронками словно от ударов пушечного ядра…
Жуткости добавляли кровавые россыпи и пятна…
В общем, если это помещение когда-то и было лазаретом, сейчас мало на него смахивало.
— Где я? — всё же уточнила я.
– Ты, — Шайх сделал небольшую паузу, — не помнишь что случилось? — вместо ответа озадачил вопросом.
— Только… что во мне бурлила сила, я… была зла… под руку попался… Чёрт! — испуганно округлила глаза: — А Сэм жив?
— Жив, — помрачнел ректор, — но он… сам не свой, — размазал ответ.
— Ворон… — состорожничала я, потому что случившееся больше смахивало на страшный сон, а мне дико захотелось прояснить этот момент.
— Как ты это сделала? — в свою очередь прищурился мистер Шайх.
— Блин! — закусила губу я, ужаснувшись произошедшему. — Значит правда? — мы словно иностранцы, каждый о своём, но при этом обращаемся друг к другу.
— Да. И я никогда не видел ничего подобного, — в этот раз обескуражено кивнул ректор. — НИКОГДА! — вторил значимо. — И даже не слышал о такой силе...
— Я не хотела… я не знала, что так могу, — задохнулась оправданием. — А потом… накатило опустошение и я… дальше ничего! — тяжко протянула, силясь вспомнить ещё хоть что-нибудь.
— Да, ты, видимо, сильно… плеснула энергией. Тело и разум не справились… Тебя скрутило, — неопределённо мотнул головой ректор.
– Поэтому я привязана? — за него договорила я.
Он кивнул.
— Это сделала тоже… я… — с опаской головой указала на стены, да и на обстановку в помещении в целом.
Ректор вновь кивнул:
— Я уж думал всех эвакуировать из академии, но потом… мы тебя решили перевести в закрытый корпус. Он не только от глаза простых скрыт, но и находится по другую сторону мира… Разрушения здесь не опасны для мира людей.
— А что это за мир?
Сердце пропустило удар.
— Уверена, что сейчас стоит об этом?
— Да… я так успокаиваюсь, — как на духу призналась я.
— Если коротко, мир тот же, но в другой плоскости, — сдался ректор и, придвинув стул к койке, сел. — Ты ведь в курсе, что Академия разделена на зоны? Есть такие корпуса, которые видят все, а есть такие, куда попасть могут только Проклятые отверженные. Такие, как я… ты…
— Крыло для практических тренировок? — предположила я.
— Оно самое, — с готовностью подтвердил мистер Шайх.
— А откуда в академии такие пространственные дыры? — голова начинала раскалываться, но любопытство пока побеждало. — Их сделал кто-то из адептов? Преподавателей?
— Нет! Боюсь, не мы проделали брешь в пространстве. Кто-то до нас, а мы научились использовать этот феномен для своих нужд. Так что, когда с тобой случился приступ, нам пришлось импровизировать.
— Понятно, — вздохнула с облегчением, — а то я грешным делом решила, что вы меня хотите убить, – даже не знаю с чего предположила такой расклад, но, видимо, все ещё продолжала ощущать опасения из сна.
– Какие глупости, мисс Чарльстон! — нахмурился мистер Шайх. — Нам пришлось вас связать, чтобы бы ты не поранились и чтобы не разнесла академию.
— А я могу? — опешила от новости.
— Кто его знает, — помедлили с ответом ректор. — Но однозначно, в тебе бушует такая сила, которой я никогда не видел. И что самое опасное и скверное, она пока не поддаётся управлению.
— Но сейчас-то я… не бушую, — помялась я.
— Да! Потому что спокойна, — по губам ректора скользнула редкая, усталая улыбка, будто я наконец поняла суть, чем его несказанно обрадовала. — Почему мы тебя и просили — успокоиться… Только ты в состоянии управлять своей силой, но это невозможно пока не научишься держать себя в руках. Дыши глубоко и ровно. Главное, не нервничать! Не злиться… Не паниковать. И верить! Ты ведь знаешь, что я тебе не враг?
Помещение на несколько секунд погрузилось в щекотливую тишину.
Я кивнула. Правда немного неуверенно.
— В академии тебе никто не враг! — развил мысль ректор. — Мы — твоя семья! Мы хотим тебе помочь…
От его тихого, размеренного голоса я успокаивалась всё больше, хотя может дело в зелье, которое выпила, и которое, вероятнее всего, начинало действовать.
— Если я — ваша семья, почему вы обо мне ничего не знали? О моих родителях… Кто я? И что у меня за сила? — резонно подметила я.
— Ты права, — сокрушённо покивал ректор. — Вы — наше упущение. Пока не знаю, как, почему… но обязательно докопаюсь до сути. И в своё оправдание скажу — твои предки, вернее те, о ком нам удалось хоть что-то выяснить, совершенно точно не обладали силой!
Было видно, что мистер Шайх искренне озадачен моим случаем.
– Тогда откуда она у меня? — не унималась я.
– Видимо, твой род — утерянное звено. И только на тебе сила проявилась.
— Это возможно?
— Теперь я уже не возьмусь такое отрицать, — досадливо цыкнул мистер Шайх. — После твоего раскрытия, не рискну говорить точно и категорично. Но, однозначно, если твоя ветвь была случайно утеряна — я должен выяснить как такое получилось! И тем более, прояснить: была утрачена нарочно или нас заставили о ней забыть. В общем, — тяжко вздохнул ректор, — всё это нам предстоит узнать. Если конечно, ты согласна и готова помогать…
— Готова, — кивнула ни секунды не медля я.
– Ну вот и отлично, — вновь улыбнулся Шайх и послал куда-то мимо меня молчаливый кивок.
Венециану!
Пока мы говорили, он вернулся… со стаканом, нетрудно догадаться, очередного зелья.
– Выпей это, — забрав чашу из рук лекаря, протянул её мне мистер Шайх. Посоветовал мягко, не требовательно, словно позволяя самой принять решение.
Не хотела, но всё-таки сделала несколько глотков. Покривилась от терпкого вкуса, но уже несколькими секундами погодя, ощутила, как по жилам растекалось нечто горячее и бархатистое. Успокаивающее и расслабляюще. Мне похорошело — стало ленно, сонно и даже веки стали смежаться.
— Простите, — зевнула, не в силах сдержаться.
– Ничего, — раздался будто издалека голос ректора. — Правильно, поспи. Тебе надо отдыхать. Много спать. А там, глядишь, во снах мелькнёт разгадка. Запоминай всё… А лучше — рисуй! Нам важны любые детали, даже которые кажутся незначительными и мелкими. Мы обязательно... обязательно поймём, кто ты есть. Отыщем потерянное звено! Мы тебя разгадаем… — пока он говорил, мои веки смыкались всё сильнее. И последнее, что услышала: – Мы тебе не враги! Семья! И только вместе сможем разгадать твою тайну...
ГЛАВА 2
Елисия
Когда проснулась в следующий раз возле меня обнаружился неожиданный гость.
Мой дядя!
– Елисия, — хрипловато воскликнул он, будто днями и ночами проводил время около моей койки и безмерно счастлив, что я наконец-таки открыла глаза. — Девочка моя, — протянул ко мне старческие руки, словно собирался обнять. – Милая моя, — он оказался до жути близко и я отшатнулась, не привыкшая к сюсюканью мерзкого родственничка.
Это ведь именно он меня сбагрил в эту чёртову академию!
Именно он избавился от меня!
А что теперь с ним не так?
— Как же хорошо, что ты жива!!! — всё же заловил меня в свои объятия дядя, но это только потому, что я по-прежнему была привязана, и далеко отстраниться оказалась не в силах. — Я так переживал, — заверил горячо и вполне искренне, но подобная метаморфоза с родственником меня, мягко сказать, напрягала.
— Вы сейчас точно обо мне? — нашлась, когда в помещении повисло тягучее молчание. Дядя проигнорировал моё недоумение и как ни в чем не бывало, погладил по голове:
– Конечно! Я всегда переживал за тебя! И не смей думать по-другому. Ты же единственная родственница! Наследница… — покивал значимо. Не знаю, что прочитал на моём озадаченном лице, но торопливо покачал головой: — Ох, — сокрушался с чувством: — изверги! Что же они с тобой сделали? — выговаривал старческим ворчанием, будто и правда за меня очень сильно переживал. — Я заберу тебя отсюда! Слышишь? — шёпотом и запально. — Заберу, видит бог! — Твердил, как ненормальный. — Я им покажу, как обижать мою семью! Я им устрою… адскую жизнь!
— Мистер Чарльстон, — не выдержала я спектакля — дядя мне уже окончательно взорвал мозг. Я себя и без того не очень чувствовала, а теперь… была на грани заорать, потому что ни черта не понимала. — С каких пор вы обо мне печётесь? — всё же совладала с эмоциями.
— Всегда, — вновь кивнул дядька и мягко, нарочито деликатно поведал душевную историю о том, как его жестоко воспитывали в детстве… Не только его, но и сестру/мою мать. От чего она и бежала. Потому он несильно нежен и чуток к другим. Но при этом заверил, что постоянно себя корил, когда, меня найдя, принял решение отдать в академию! Он точно знал, что здесь мне помогут. Но, естественно, даже не предполагал, что у них тут такие варварские методы обучения!
Управы на них нет!
Нужно отдать должное, его речь текла плавно, без скачков и заминок. Точно покаяние. Оно мягко и ладно ложилось на слух, и к концу истории я и правда прониклась к дяде... не то чтобы симпатией, но, однозначно, благодарностью за откровение, которое хоть немного помогло приоткрыть завесу тайны моей семьи и такого грубого поведения родственника.
Не сказала бы что я многое узнала — так… поверхностное и не самое существенное, но всё же… приятно послушать, какой была в детстве моя мама. О чём думала, когда взрослела. С какими мыслями сбегала…
Правда, это всё со слов дяди.
Я её понимала. И ни капельки не осуждала… С такой семейкой и нездоровым подходом к воспитанию либо чокнешься и руки на себя наложишь, либо… сбежишь. Что она и сделала.
Я задавала наводящие вопросы, потому что мне было очень интересно узнать подробности, но это то ли раздражало дядю, то ли… и правда было не к месту и времени.
— Давай о прошлом поговорим потом, — качнул головой родственник. По его лицу скользнула тень усталости. — Сейчас не самый подходящий момент.
— Вы правы, да и у меня руки затекли, — простонала я и дёрнула ими, словно подтверждая слова. — Может, вы меня развяжете? — с надеждой уставилась на мистера Чарльстона.
— Да, да, конечно, — кивнул дядька, — только прошу, давай на ты, — мило улыбнулся.
— Хорошо, — и я улыбнулась, — дядя, — просмаковала слово, которое вслух почти никогда не произносила. Особенно с такой интонацией. Душевной...
— Вот и отлично! — обрадовался мистер Чарльстон, но вставая со стула, пошатнулся, словно вот-вот рухнет, и я испугалась:
— С тобой всё в порядке?
— Ерунда, — на выдохе обронил родственник, и всё же осел обратно: — Прости, ноги сегодня не держат, — повинился с грустной улыбкой, и вновь потянулся ко мне. Он тяжело засопел. Его старческие пальцы дрожали, путы как назло не поддавались. Было видно, как дядю покидали силы. – Сегодня же скажу, чтобы тебя отпустили, — негодующе проворчал он, справившись только с одной верёвкой. — Они не имеют права так с тобой поступать, — бубнил, пока я разминала кисть и возилась с другой рукой, потому что родственник явно устал.
Но не успела справиться с узлом, как в «узнице» появился ректор Шайх:
— Я бы на твоём месте этого не делал, — брошено было ровно, но в его тоне я уловила нотки строго наставления, если даже не угрозы. — Дальше я сам, — ректор на пороге простился с Венецианом, тихо попросив, оставить нас наедине. Лекарь с недовольством посмотрел на мистера Чарльстона, с волнением на меня и всё же выполнил просьбу мистера Шайха.
— Я устала, — огрызнулась беззлобно, пока ректор приближался к нам. — Хочу размять конечности! Хочу в туалет! Пить и есть! — отчеканила все свои пожелания/претензии. — Если я не арестована и не жду приговора, дайте мне свободу! — заключила, только он остановился возле моей койки.
— Ты не смеешь её держать как преступницу! — вклинился дядя, сверля мистера Шайх грозным взглядом, словно был готов броситься на мою защиту с кулаками.
– Она не преступница, но опасна! — напомнил ректор. — И если девочка умная, она это понимает! — в свою очередь пригвоздил меня взглядом ректор.
