Раздражает такое состояние, и сам понимаю, что ничего этим не изменю, но ничего поделать с собой не могу. Прости, что сейчас не могу быть рядом с тобой, что не могу обнять тебя, что не вижу, как ты засыпаешь и просыпаешься. Мы не в первый раз расстаемся так надолго, но в этот раз все по-другому, и поэтому сложнее…»
Посылать письма – это, конечно, романтично, но они так долго идут. В первую очередь Вика рассказывала об успехах Юли, и в каждом письме выражала надежду на скорое возвращение Саши, и каждое заканчивала признанием в любви, оставляя отпечаток своих губ. Она знала, что там, где он сейчас, ему особенно необходима ее поддержка, и старалась выразить на бумаге, если не всю, то хоть частичку своей любви.
«Родной мой! Не видеть тебя – одно из самых больших испытаний для меня. Когда же, когда же мы снова будем вместе! Ты далеко, но ты – рядом со мной. В моих мыслях, в моей душе. Я чувствую твое присутствие каждую минуту, каждую секунду. Я ощущаю фантомное прикосновение твоих пальцев, которые скользят по моей коже. Я слышу эхо твоего голоса и смеха. Иногда мне кажется, что сейчас откроется дверь, и ты войдешь в нее. Но она все никак не открывается…»
За не полные два месяца Вика отправила пять писем, и получила три.
Ожидая очередного послания, Вика каждый день в одно и то же время, бегала вниз, проверить почтовый ящик. Но последние дни в ящике оказывались только газеты. Наступило время ежедневного ритуала, и Вика собрав дочку на прогулку, покормив, посадив в манеж, ожидала соседку, чтобы та посидела пару минут с Юлей. Соседка уже привыкла к этим кратковременным Викиным отлучкам и приходила сама.
- Зоя Николаевна, входите, открыто! – крикнула Вика, когда раздался дверной звонок.
Дверь открылась, но за ней оказалась не соседка-пенсионерка. Вика занималась дочкой, повернувшись спиной к прихожей, и не видела, что там происходит. Зато видела Юля, и стала указывать пальчиком, что-то лепеча. Вошедший улыбнулся и приложил указательный палец к губам, снял с плеч тяжелый рюкзак, поставил его на пол.
- Вика. – услышала она знакомую интонацию, и посмотрела на дочь. Юля продолжала протягивать палец вперед, за Вику.
Медленно обернувшись, губы Вики растянулись в улыбку, а глаза, заблестев, бегали по лицу пришедшего.
- Саша. – прошептала она, прошла пару шагов и кинулась обнимать его. – Господи, вернулся, живой!
Она целовала его, всматривалась в его лицо, гладила волосы.
- Любимая, не плачь, все хорошо, я же обещал. – Саша утирал пальцем слезы Вики. – Как же я соскучился! – проговорил он, зарывшись лицом в ее волосы.
- Мы тоже. – крепко прижимая его к себе.
Вика открыла глаза и увидела через открытую дверь соседку, которая должна была присмотреть за Юлей, но теперь в этом отпала необходимость. Она тоже утирала глаза, глядя на трогательную встречу Вики с Сашей. Вика улыбнулась ей, и вслед за Сашей посмотрела на дочку, а соседка тихо прикрыла их дверь. Вика подала мужу полотенце вытереть руки перед тем, как взять ребенка на руки. Еще больше, чем обнять жену, Саше хотелось понежничать с дочкой. Но едва Юля оказалась в его объятиях, она начала нервничать и вертеться.
- Юляш, ты чего? Это же папа!
Саша пытался успокоить дочь, но становилось только хуже. Протягивая ручки к Вике, обычное недовольство переросло в истерический плач.
- Ладно. – сказал Саша и, чтобы не мучать ребенка, передал ее матери.
Положив голову на плечо Вики, Юля перестала плакать, лишь только изредка всхлипывала.
- Что это было?
- Она меня забыла.
- Нет, это невозможно! Вспомни, только ты мог ее успокоить.
- Теперь, не только я.
- Давай попробуем еще раз? – предложила Вика.
Только она стала передавать дочку, как та снова начала протестовать, крепче цепляясь за Вику.
- Не надо. Не заставляй.
- Тихо-тихо, все-все. – приговаривала Вика, прижимаясь щекой к детской головке, поглаживая Юлю по спине, пока она не расслабилась, и поцеловала ее в макушку.
Саша печально с легкой завистью смотрел, как Юля нежно льнет к Вике.
- Не переживай, пройдет некоторое время, и она снова привыкнет к тебе.
- Остальные тоже приехали? – интересовалась Вика, уже сидя за столом.
- Нет, только я.
- Почему?
- У меня еще до отъезда через пару месяцев должен был намечался отпуск. Вот и решили, что от одного человека ничего не убудет и меня отпустили. Так что ближайший месяц я буду с вами.
- А потом ты вернешься обратно?
- Не знаю. Может быть за это время что-то изменится.
- А у нас как раз начинает прорезываться первый зубик. Так что ты вовремя приехал.
Они погуляли вместе, а вернувшись домой, Саша ушел в душ, а Вика стала укладывать ребенка спать.
- Саш, у Юльки, кажется, режется первый зубик. – сообщила Вика, как только он вышел из ванной, и обтирая полотенцем голову, подошел к ней. – Да ты что!
Юля спала у Вики на руках, она приоткрыла ротик дочери, и показала в гуще слюны едва заметный белый штрих.
- Может быть сегодняшний рев связан не с тем, что она тебя не признала, а с этим. Чувствую, что впереди у нас еще много бессонных ночей. Как хорошо, что ты приехал!
подошел к ней и получил по лбу, когда Вика толкнула дверь со своей стороны изнутри. - А! – воскликнул Саша, схватившись за голову. - Прости!
Всем родственникам не терпелось увидеть еще одного члена семьи, и в Сашин отпуск они отправились в путешествие. Приехав к Степану Тимофеевичу, молодые родители оставили дочку с прадедушкой, а сами поехали к Ороктойскому мосту. В прошлый раз они обошли его стороной, и, возможно, эта ошибка сыграла свою роль в их отношениях. Согласно древнему поверью, если женатая пара, взявшись за руки, пройдется по мосту туда и обратно, их союз будет скреплен на веки. Погостив немного на Алтае, они поехали навестить родителей Саши. Квартира их почти была возвращена. Оставалось выплатить последнюю часть той суммы, выданную под залог, и проценты. Вадим жил с родителями. Он совсем восстановился и, желая продемонстрировать это, хотел поднять Вику на руки, но она убедила его не делать этого, сказав, что право носить ее на руках принадлежит только его брату. И все же Вика дала ему кое-что подержать, гораздо более ценное, чем она, что говорило о ее доверии к нему – его маленькую племянницу. Семь килограмм или пятьдесят пять, для него это имело разницу. За время их визита к ним, Вике удалось воплотить задуманное – обучить Вадима вальсировать. Но даже такой простой танец давался ему нелегко. Он сбивался с ритма и все время норовил наступить Вике на ногу. Они договорились, что он будет тренироваться, и когда приедет к ним будет готов к танцу на все сто.
После этого молодая семья отправилась к Алене Витальевне, где задержались чуть подольше. А вернувшись, Юлю отдали в ясли, и Вика снова заняла свое рабочее место, сменив своего заместителя.
Прошло два года. За это время, Саша дослужился до старшины и стал командиром взвода, а полковник, за безупречную службу, получил генерала. Вечером они все вместе собрались у новоиспеченного генерала дома, чтобы «обмыть» новые погоны.
В семье Рощиных-Москвиных был не один, а целых два защитника Отечества. Поэтому Юля в садике к двадцать третьему февраля готовила много поделок – для мамы, папы, и для дедушки Паши. Но на праздник в детский сад участвовать в соревнованиях приглашали только папу, мама же, когда удавалось выбраться, сидела в зрителях, поддерживая свою семью, и смеялась, когда на конкурсе «Сделай прическу дочке» Саша неизвестно что наплел на голове своего ребенка. Он хорошо справлялся с задачами военного, но максимум, что он мог сделать с волосами дочки – расчесать их.
Юля была послушным ребенком и с недоумением смотрела на детей, которые капризничают. Но, как говорят, дурной пример заразителен, и иногда она вела себя, как обычный ребенок.
Возвращаясь с работы домой, Саша еще с первого этажа услышал детский рев, и поспешил в квартиру.
- Привет! – ответила Вика на приветствие мужа, и поцеловала его.
- Что у вас происходит?
- Вот погляди на этот «плач Ярославны». И так длится уже некоторое время. Я командую ротой, а не могу справиться с маленьким ребенком. Ну ведь нет уже слез, и все равно продолжает завывать.
Похоже Вика была права, Юля сидела на диване и делала вид, что захлебывается рыданиями. А у самой на лице были только следы от высохших слез.
- Из-за чего? – интересовался Саша.
- Видите ли я не купила ей какую-то безделушку. Ты бы видел какой она закатила мне концерт в магазине! Еле увела, и домой шли так же, все люди оборачивались. Юль, скажи, пожалуйста, мы что, с папой, мало покупаем тебе сладостей и игрушек? Это все ты, ты избаловал ее, покупаешь ей все, что она захочет. – упрекнула Вика мужа.
- Ну, конечно, она же моя любимая девочка. – Саша посадил дочку к себе на колени и поцеловал в лоб.
- Так нельзя, Саш. Она вырастет, думая, что ей все разрешено.
- Ничего такого не будет, да? Ну все, успокойся! – говорил он и ласково гладил Юлю по волосам.
- Конечно, теперь папа у нас хороший, а мама плохая.
Утешив дочку, Саша подошел к жене.
- Ну ты чего? – он слегка толкнул ее в плечо.
- Ничего, Саш. Просто мне не нравится, что ты потакаешь всем ее прихотям.
- Но ведь она еще маленькая, и мне хочется ее баловать.
- Я понимаю твое желание. Думаешь, мне легко видеть, как плачет мой ребенок? Я ее мать, но в таком возрасте закладываются основные качества человека, и я хочу, чтобы она всего добивалась своим трудом, а не думала, что кто-то ей все подарит. В жизни такого не бывает! – Вика вздохнула. – Короче, раз отказывается от сладкого в пользу какой-то мелкой ерунды, значит пока обойдется без конфет, мороженого, шоколадок, и т. п. То же самое касается и игрушек. Это я тебе говорю.
- А я думал решения в нашей семье принимаю я.
- Я высказываю тебе свое мнение. Надеюсь, ты с ним согласен.
Из комнаты, медленно передвигая ногами, и, опустив голову вышла Юля, и остановилась около родителей.
- Мама, прости! – пробормотала она.
Вика взглянула на Сашу, он улыбался, радуясь за дочь. Наклонившись, Вика взяла Юлю на руки.
- Ну, конечно, прощу! – она поцеловала ее в щеки, в лоб, в кончик носа. – Но ты вела себя неправильно, и поэтому…
- Никакого сладкого? – договорила Юля.
- У кого-то ушки на макушке. – улыбнулась Вика. – Об этом надо спросить у папы, он же у нас в доме хозяин, как папа скажет, так и будет.
Саша довольно улыбнулся жене, и перевел взгляд на дочь.
- Да, временно без него.
Юля вздохнула.
- Я понимаю.
Вика с Сашей одновременно усмехнулись, посмотрев друг на друга, и Саша обнял своих красавиц.
Все девочки в детстве мечтают быть самыми красивыми, надевая мамины каблуки, и, крася губы помадой. Но, взрослея, они могли замечать, что некоторым девочкам уделялось больше внимания. Тем же кто не выделялся внешностью, приходилось цеплять умом или характером. Вика была счастливой обладательницей всего перечисленного, и она знала об этом, но все равно была удивлена, когда на конкурс «Краса армии» от их части было решено выдвинуть именно ее кандидатуру. Она отнекивалась всевозможными способами, но в итоге стояла на сцене «при параде» с прикрепленным номерком на руке. За пять конкурсных дней девушкам предстояло проявить себя в различных сферах жизни. На этапе демонстрации своих профессиональных навыков – огневой и спортивной подготовки, Вика получила наивысший балл. Следующим этапом был конкурс «Хозяюшка», где надо было на выбор приготовить закуску, салат или десерт. Вообще-то, считается, что хозяйственные качества должны быть заложены в каждой женщине, но, похоже, у Вики они заменены на другие, однако это не помешало ей получить от судей среднюю оценку. Она компенсировала ее в творческом конкурсе, душевно исполнив романс «Нет, не любил он». Военное жюри, покоренное ее красотой и профессионализмом, были едины в своем мнении, и присудили ей первое место. Коллегам Вики было чем гордиться, они служили с самой красивой женщиной гарнизона. И, хотя, на службе Вика не носила вечернего платья, ленточки и короны, на стене в ее кабинете висел диплом, напоминавший о ее титуле.
В конце следующего года в семье Вики и Саши случилось еще одно значимое событие. Их дочке было около пяти лет, когда они снова стали родителями, на этот раз сына Тимура. Точно также, как и с Юлей, когда маленькому Тиму исполнился год, его стали оставлять в яслях. За то время, что Вика была в декрете, поменялось командование части. Посчитав, что Павел Егорович засиделся на своей должности, ему предложили продолжить службу в вышестоящей инстанции, и он, недолго думая, согласился, оставив на своем месте «молодого» полковника.
___
С появлением второго ребенка у Саши с Викой практически не оставалось времени для себя. Каждый их день начинался по одному алгоритму: звучала команда подъем и дети нехотя открывали глаза, после завтрака родители собирались на службу, они не ходили по дому за детьми, уговаривая одеться. С самого детства они приучали Юлю к самостоятельности, и собрать брата в садик – было ее обязанностью. Приготовившись к выходу, семья разделялась, отводя кого в школу, кого в садик. Проходил день, и кто кого будет забирать вечером зависело от того, кто какого ребенка отводил утром. Если Саша с утра отвел дочку в школу, то вечером он забирает сына из садика, и наоборот. Таким образом учителя и воспитатели видели их обоих. Но так как Юля училась в начальной школе, ее уроки заканчивались в полдень, поэтому Полина, приходя за своими детьми, забирала и Юльку тоже, а потом один из родителей приходил за ней. Собравшись все вместе дома, они ужинали, делали уроки с дочкой и занимались с сыном, а потом объявлялся отбой. Только, если в армии после отбоя все солдаты тут же забывались сном, то здесь приходилось еще полчаса читать сказки, или рассказывать истории. Особенно дети любили слушать, как Вика стала военным, все ступени ее пути к этому, и как она встретила Сашу. Иногда случалось так, что они засыпали вместе с детьми в их комнате. А, когда они все же добирались до своей спальни, часто бывало, что им обоим было не до близости, хотелось просто спать.
Входная дверь открылась, и в квартиру вошла Юля, а за ней Вика. Мужская часть семьи были уже дома.
- А вот и мама с сестричкой. Беги, встречай. – сказал Саша сыну, и вслед за ним вышел в прихожую. – Привет! Чего вы так долго? – поинтересовался он у дочери, так как Вика была занята целованием сына.
- Мама застряла с тётей Полиной. – пояснила Юля.
- Как обычно. – улыбнулся Саша, помогая снять Вике плащ, и поцеловал ее в щеку. Затем прошел за дочкой в комнату. –Ну, Юлька-шпулька, как дела в школе.
- Мама, он опять меня так называет!
- А ты оказывается ябеда-корябида.
- Нет. Я не ябеда.
- А кто сразу маме жалуется.
- Ты первый начал.
- Иди сюда. – Саша взял Юлю за руку, притянув к себе, и посадил на колено. – Солнышко, я очень тебя люблю, и всегда буду оберегать тебя. Но ты вырастешь и уедешь от нас. И я хочу, чтобы ты запомнила, умей выходить победителем из любой ситуации, будь бойцом, преодолевай трудности и иди вперед. Никто кроме тебя этого не сделает. Поняла?
Возможно, она не совсем осознавала значение этих слов, но все равно качнула головой.
- Выше нос. – Саша нежно щелкнул дочь по носу, и она захихикала. – Сокровище ты мое!
Посылать письма – это, конечно, романтично, но они так долго идут. В первую очередь Вика рассказывала об успехах Юли, и в каждом письме выражала надежду на скорое возвращение Саши, и каждое заканчивала признанием в любви, оставляя отпечаток своих губ. Она знала, что там, где он сейчас, ему особенно необходима ее поддержка, и старалась выразить на бумаге, если не всю, то хоть частичку своей любви.
«Родной мой! Не видеть тебя – одно из самых больших испытаний для меня. Когда же, когда же мы снова будем вместе! Ты далеко, но ты – рядом со мной. В моих мыслях, в моей душе. Я чувствую твое присутствие каждую минуту, каждую секунду. Я ощущаю фантомное прикосновение твоих пальцев, которые скользят по моей коже. Я слышу эхо твоего голоса и смеха. Иногда мне кажется, что сейчас откроется дверь, и ты войдешь в нее. Но она все никак не открывается…»
За не полные два месяца Вика отправила пять писем, и получила три.
Ожидая очередного послания, Вика каждый день в одно и то же время, бегала вниз, проверить почтовый ящик. Но последние дни в ящике оказывались только газеты. Наступило время ежедневного ритуала, и Вика собрав дочку на прогулку, покормив, посадив в манеж, ожидала соседку, чтобы та посидела пару минут с Юлей. Соседка уже привыкла к этим кратковременным Викиным отлучкам и приходила сама.
- Зоя Николаевна, входите, открыто! – крикнула Вика, когда раздался дверной звонок.
Дверь открылась, но за ней оказалась не соседка-пенсионерка. Вика занималась дочкой, повернувшись спиной к прихожей, и не видела, что там происходит. Зато видела Юля, и стала указывать пальчиком, что-то лепеча. Вошедший улыбнулся и приложил указательный палец к губам, снял с плеч тяжелый рюкзак, поставил его на пол.
- Вика. – услышала она знакомую интонацию, и посмотрела на дочь. Юля продолжала протягивать палец вперед, за Вику.
Медленно обернувшись, губы Вики растянулись в улыбку, а глаза, заблестев, бегали по лицу пришедшего.
- Саша. – прошептала она, прошла пару шагов и кинулась обнимать его. – Господи, вернулся, живой!
Она целовала его, всматривалась в его лицо, гладила волосы.
- Любимая, не плачь, все хорошо, я же обещал. – Саша утирал пальцем слезы Вики. – Как же я соскучился! – проговорил он, зарывшись лицом в ее волосы.
- Мы тоже. – крепко прижимая его к себе.
Вика открыла глаза и увидела через открытую дверь соседку, которая должна была присмотреть за Юлей, но теперь в этом отпала необходимость. Она тоже утирала глаза, глядя на трогательную встречу Вики с Сашей. Вика улыбнулась ей, и вслед за Сашей посмотрела на дочку, а соседка тихо прикрыла их дверь. Вика подала мужу полотенце вытереть руки перед тем, как взять ребенка на руки. Еще больше, чем обнять жену, Саше хотелось понежничать с дочкой. Но едва Юля оказалась в его объятиях, она начала нервничать и вертеться.
- Юляш, ты чего? Это же папа!
Саша пытался успокоить дочь, но становилось только хуже. Протягивая ручки к Вике, обычное недовольство переросло в истерический плач.
- Ладно. – сказал Саша и, чтобы не мучать ребенка, передал ее матери.
Положив голову на плечо Вики, Юля перестала плакать, лишь только изредка всхлипывала.
- Что это было?
- Она меня забыла.
- Нет, это невозможно! Вспомни, только ты мог ее успокоить.
- Теперь, не только я.
- Давай попробуем еще раз? – предложила Вика.
Только она стала передавать дочку, как та снова начала протестовать, крепче цепляясь за Вику.
- Не надо. Не заставляй.
- Тихо-тихо, все-все. – приговаривала Вика, прижимаясь щекой к детской головке, поглаживая Юлю по спине, пока она не расслабилась, и поцеловала ее в макушку.
Саша печально с легкой завистью смотрел, как Юля нежно льнет к Вике.
- Не переживай, пройдет некоторое время, и она снова привыкнет к тебе.
- Остальные тоже приехали? – интересовалась Вика, уже сидя за столом.
- Нет, только я.
- Почему?
- У меня еще до отъезда через пару месяцев должен был намечался отпуск. Вот и решили, что от одного человека ничего не убудет и меня отпустили. Так что ближайший месяц я буду с вами.
- А потом ты вернешься обратно?
- Не знаю. Может быть за это время что-то изменится.
- А у нас как раз начинает прорезываться первый зубик. Так что ты вовремя приехал.
Они погуляли вместе, а вернувшись домой, Саша ушел в душ, а Вика стала укладывать ребенка спать.
- Саш, у Юльки, кажется, режется первый зубик. – сообщила Вика, как только он вышел из ванной, и обтирая полотенцем голову, подошел к ней. – Да ты что!
Юля спала у Вики на руках, она приоткрыла ротик дочери, и показала в гуще слюны едва заметный белый штрих.
- Может быть сегодняшний рев связан не с тем, что она тебя не признала, а с этим. Чувствую, что впереди у нас еще много бессонных ночей. Как хорошо, что ты приехал!
подошел к ней и получил по лбу, когда Вика толкнула дверь со своей стороны изнутри. - А! – воскликнул Саша, схватившись за голову. - Прости!
Всем родственникам не терпелось увидеть еще одного члена семьи, и в Сашин отпуск они отправились в путешествие. Приехав к Степану Тимофеевичу, молодые родители оставили дочку с прадедушкой, а сами поехали к Ороктойскому мосту. В прошлый раз они обошли его стороной, и, возможно, эта ошибка сыграла свою роль в их отношениях. Согласно древнему поверью, если женатая пара, взявшись за руки, пройдется по мосту туда и обратно, их союз будет скреплен на веки. Погостив немного на Алтае, они поехали навестить родителей Саши. Квартира их почти была возвращена. Оставалось выплатить последнюю часть той суммы, выданную под залог, и проценты. Вадим жил с родителями. Он совсем восстановился и, желая продемонстрировать это, хотел поднять Вику на руки, но она убедила его не делать этого, сказав, что право носить ее на руках принадлежит только его брату. И все же Вика дала ему кое-что подержать, гораздо более ценное, чем она, что говорило о ее доверии к нему – его маленькую племянницу. Семь килограмм или пятьдесят пять, для него это имело разницу. За время их визита к ним, Вике удалось воплотить задуманное – обучить Вадима вальсировать. Но даже такой простой танец давался ему нелегко. Он сбивался с ритма и все время норовил наступить Вике на ногу. Они договорились, что он будет тренироваться, и когда приедет к ним будет готов к танцу на все сто.
После этого молодая семья отправилась к Алене Витальевне, где задержались чуть подольше. А вернувшись, Юлю отдали в ясли, и Вика снова заняла свое рабочее место, сменив своего заместителя.
Прошло два года. За это время, Саша дослужился до старшины и стал командиром взвода, а полковник, за безупречную службу, получил генерала. Вечером они все вместе собрались у новоиспеченного генерала дома, чтобы «обмыть» новые погоны.
В семье Рощиных-Москвиных был не один, а целых два защитника Отечества. Поэтому Юля в садике к двадцать третьему февраля готовила много поделок – для мамы, папы, и для дедушки Паши. Но на праздник в детский сад участвовать в соревнованиях приглашали только папу, мама же, когда удавалось выбраться, сидела в зрителях, поддерживая свою семью, и смеялась, когда на конкурсе «Сделай прическу дочке» Саша неизвестно что наплел на голове своего ребенка. Он хорошо справлялся с задачами военного, но максимум, что он мог сделать с волосами дочки – расчесать их.
Юля была послушным ребенком и с недоумением смотрела на детей, которые капризничают. Но, как говорят, дурной пример заразителен, и иногда она вела себя, как обычный ребенок.
Возвращаясь с работы домой, Саша еще с первого этажа услышал детский рев, и поспешил в квартиру.
- Привет! – ответила Вика на приветствие мужа, и поцеловала его.
- Что у вас происходит?
- Вот погляди на этот «плач Ярославны». И так длится уже некоторое время. Я командую ротой, а не могу справиться с маленьким ребенком. Ну ведь нет уже слез, и все равно продолжает завывать.
Похоже Вика была права, Юля сидела на диване и делала вид, что захлебывается рыданиями. А у самой на лице были только следы от высохших слез.
- Из-за чего? – интересовался Саша.
- Видите ли я не купила ей какую-то безделушку. Ты бы видел какой она закатила мне концерт в магазине! Еле увела, и домой шли так же, все люди оборачивались. Юль, скажи, пожалуйста, мы что, с папой, мало покупаем тебе сладостей и игрушек? Это все ты, ты избаловал ее, покупаешь ей все, что она захочет. – упрекнула Вика мужа.
- Ну, конечно, она же моя любимая девочка. – Саша посадил дочку к себе на колени и поцеловал в лоб.
- Так нельзя, Саш. Она вырастет, думая, что ей все разрешено.
- Ничего такого не будет, да? Ну все, успокойся! – говорил он и ласково гладил Юлю по волосам.
- Конечно, теперь папа у нас хороший, а мама плохая.
Утешив дочку, Саша подошел к жене.
- Ну ты чего? – он слегка толкнул ее в плечо.
- Ничего, Саш. Просто мне не нравится, что ты потакаешь всем ее прихотям.
- Но ведь она еще маленькая, и мне хочется ее баловать.
- Я понимаю твое желание. Думаешь, мне легко видеть, как плачет мой ребенок? Я ее мать, но в таком возрасте закладываются основные качества человека, и я хочу, чтобы она всего добивалась своим трудом, а не думала, что кто-то ей все подарит. В жизни такого не бывает! – Вика вздохнула. – Короче, раз отказывается от сладкого в пользу какой-то мелкой ерунды, значит пока обойдется без конфет, мороженого, шоколадок, и т. п. То же самое касается и игрушек. Это я тебе говорю.
- А я думал решения в нашей семье принимаю я.
- Я высказываю тебе свое мнение. Надеюсь, ты с ним согласен.
Из комнаты, медленно передвигая ногами, и, опустив голову вышла Юля, и остановилась около родителей.
- Мама, прости! – пробормотала она.
Вика взглянула на Сашу, он улыбался, радуясь за дочь. Наклонившись, Вика взяла Юлю на руки.
- Ну, конечно, прощу! – она поцеловала ее в щеки, в лоб, в кончик носа. – Но ты вела себя неправильно, и поэтому…
- Никакого сладкого? – договорила Юля.
- У кого-то ушки на макушке. – улыбнулась Вика. – Об этом надо спросить у папы, он же у нас в доме хозяин, как папа скажет, так и будет.
Саша довольно улыбнулся жене, и перевел взгляд на дочь.
- Да, временно без него.
Юля вздохнула.
- Я понимаю.
Вика с Сашей одновременно усмехнулись, посмотрев друг на друга, и Саша обнял своих красавиц.
Все девочки в детстве мечтают быть самыми красивыми, надевая мамины каблуки, и, крася губы помадой. Но, взрослея, они могли замечать, что некоторым девочкам уделялось больше внимания. Тем же кто не выделялся внешностью, приходилось цеплять умом или характером. Вика была счастливой обладательницей всего перечисленного, и она знала об этом, но все равно была удивлена, когда на конкурс «Краса армии» от их части было решено выдвинуть именно ее кандидатуру. Она отнекивалась всевозможными способами, но в итоге стояла на сцене «при параде» с прикрепленным номерком на руке. За пять конкурсных дней девушкам предстояло проявить себя в различных сферах жизни. На этапе демонстрации своих профессиональных навыков – огневой и спортивной подготовки, Вика получила наивысший балл. Следующим этапом был конкурс «Хозяюшка», где надо было на выбор приготовить закуску, салат или десерт. Вообще-то, считается, что хозяйственные качества должны быть заложены в каждой женщине, но, похоже, у Вики они заменены на другие, однако это не помешало ей получить от судей среднюю оценку. Она компенсировала ее в творческом конкурсе, душевно исполнив романс «Нет, не любил он». Военное жюри, покоренное ее красотой и профессионализмом, были едины в своем мнении, и присудили ей первое место. Коллегам Вики было чем гордиться, они служили с самой красивой женщиной гарнизона. И, хотя, на службе Вика не носила вечернего платья, ленточки и короны, на стене в ее кабинете висел диплом, напоминавший о ее титуле.
В конце следующего года в семье Вики и Саши случилось еще одно значимое событие. Их дочке было около пяти лет, когда они снова стали родителями, на этот раз сына Тимура. Точно также, как и с Юлей, когда маленькому Тиму исполнился год, его стали оставлять в яслях. За то время, что Вика была в декрете, поменялось командование части. Посчитав, что Павел Егорович засиделся на своей должности, ему предложили продолжить службу в вышестоящей инстанции, и он, недолго думая, согласился, оставив на своем месте «молодого» полковника.
___
С появлением второго ребенка у Саши с Викой практически не оставалось времени для себя. Каждый их день начинался по одному алгоритму: звучала команда подъем и дети нехотя открывали глаза, после завтрака родители собирались на службу, они не ходили по дому за детьми, уговаривая одеться. С самого детства они приучали Юлю к самостоятельности, и собрать брата в садик – было ее обязанностью. Приготовившись к выходу, семья разделялась, отводя кого в школу, кого в садик. Проходил день, и кто кого будет забирать вечером зависело от того, кто какого ребенка отводил утром. Если Саша с утра отвел дочку в школу, то вечером он забирает сына из садика, и наоборот. Таким образом учителя и воспитатели видели их обоих. Но так как Юля училась в начальной школе, ее уроки заканчивались в полдень, поэтому Полина, приходя за своими детьми, забирала и Юльку тоже, а потом один из родителей приходил за ней. Собравшись все вместе дома, они ужинали, делали уроки с дочкой и занимались с сыном, а потом объявлялся отбой. Только, если в армии после отбоя все солдаты тут же забывались сном, то здесь приходилось еще полчаса читать сказки, или рассказывать истории. Особенно дети любили слушать, как Вика стала военным, все ступени ее пути к этому, и как она встретила Сашу. Иногда случалось так, что они засыпали вместе с детьми в их комнате. А, когда они все же добирались до своей спальни, часто бывало, что им обоим было не до близости, хотелось просто спать.
Входная дверь открылась, и в квартиру вошла Юля, а за ней Вика. Мужская часть семьи были уже дома.
- А вот и мама с сестричкой. Беги, встречай. – сказал Саша сыну, и вслед за ним вышел в прихожую. – Привет! Чего вы так долго? – поинтересовался он у дочери, так как Вика была занята целованием сына.
- Мама застряла с тётей Полиной. – пояснила Юля.
- Как обычно. – улыбнулся Саша, помогая снять Вике плащ, и поцеловал ее в щеку. Затем прошел за дочкой в комнату. –Ну, Юлька-шпулька, как дела в школе.
- Мама, он опять меня так называет!
- А ты оказывается ябеда-корябида.
- Нет. Я не ябеда.
- А кто сразу маме жалуется.
- Ты первый начал.
- Иди сюда. – Саша взял Юлю за руку, притянув к себе, и посадил на колено. – Солнышко, я очень тебя люблю, и всегда буду оберегать тебя. Но ты вырастешь и уедешь от нас. И я хочу, чтобы ты запомнила, умей выходить победителем из любой ситуации, будь бойцом, преодолевай трудности и иди вперед. Никто кроме тебя этого не сделает. Поняла?
Возможно, она не совсем осознавала значение этих слов, но все равно качнула головой.
- Выше нос. – Саша нежно щелкнул дочь по носу, и она захихикала. – Сокровище ты мое!
