Пока в трубке раздавались монотонные гудки, Лев открыл папку с принесёнными Броненосцем бумагами. Он хотел лишь пролистать её, посмеяться и выкинуть, а от Коршуна потребовать, чтобы этого идиота нашли и выкинули из города, но от первых же страниц по спине Льва пробежал холодок. Когда Коршун ответил, вместо того, чтобы рявкнуть, Лев только и смог выдавить из себя:
- Похоже, нам хана.
Коршун приехал через пятнадцать минут. Вместе со Львом они листали папку и седели. Всё то, что так тщательно ими скрывалось и было куплено на самом, как им казалось, высоком уровне, было подробно описано в этой папке.
- Сожги её, сожги, - простонал Лев.
- Ты же понимаешь, что это не выход. Нужно её оставить, мы должны понимать, что именно у них есть.
- Я уже понимаю, что у них есть всё! Я не хочу это читать! И что я буду ему завтра говорить?
- Наплетешь что-нибудь.
- Ну уж нет, дружище, я один отдуваться не собираюсь. Тут и про тебя есть, и про Бородавочника, и про Койота с Гризли, так что завтра жду вас всех в восемь утра в моем кабинете.
Коршун прищурился.
- Так мы ведь по твоей указке работаем. Твои прихоти выполняем. Тебе доставляем малолеток и наркоту. Убиваем тебе неудобных людей. В твоём городе живем, в конце концов, который тебе захотелось построить. И это я ещё про самое главное не говорю.
- Вот ты как запел, значит?
Лев с грозным урчанием поднялся со своего кресла и навис над Коршуном.
- Только учти, приятель, что если я полечу на дно, я вас всех потащу с собой. Приказы - штука эфемерная, хрен докажешь, не то, что непосредственное действие. Ферштейн? Слова - всего лишь слова. Растворяются в воздухе за доли секунд. А результаты действий впечатывается в историю навсегда.
Коршун окинул Льва испепеляющим взглядом, но возражать не стал. В конце концов, многое происходило и по его инициативе тоже, глупо отрицать очевидное.
- Нам нужен план действий.
- Вот и думайте. И я подумаю. Завтра в восемь встретимся и всё обсудим.
Коршун кивнул. Он молча допил свой коньяк и так же молча вышел из кабинета. Пока он возвращался домой, примерный план уже зрел в его голове. Придя домой, он обзвонил всех - Бородавочника, Койота, Гризли, остальных, кого вспомнил, кто, по его мнению, мог быть упомянут в отчёте загадочного визитёра, предупредил их обо всём и выпил ещё немного. К вечеру его личный план был сформирован окончательно - он снял все деньги со всех доступных ему счетов, собрал лёгкий чемоданчик с вещами на первое время и вылетел первым рейсом.
Броненосец услышал об этом от Черепахи и удивился.
- Они все разъехались? Вот так просто? От одного намека на то, что мы с ними сделаем?
- Значит, ты был очень убедителен. Как бы там ни было, радоваться пока что рано. Лев по-прежнему остаётся в городе, и он - наша главная проблема. Он так просто не сдастся. Если у него есть доступ к секретным правительственным каналам, он сможет пробить тебя и увидеть, что ты ничего из себя не представляешь, так что вместо трусливо-радушного приёма и чашки кофе тебя будет ждать автоматная очередь из окна его кабинета.
- И ты вот так просто об этом говоришь?!
Черепаха был невозмутим. Он сидел с удочкой у реки без намека на эмоции. Броненосец почувствовал себя использованным. Теперь он понимал, зачем он был нужен Черепахе, почему тот был так добр к нему - знал, что Броненосец все равно долго не протянет.
- Так каков твой план? Просто так послать меня завтра ко Льву и проверить, удалось ли тому что-то про меня выяснить? Расклад по моим кишкам на асфальте?
- Успокойся. Ты же не думаешь, что я дальше этого момента не планировал. Я же тебе говорил - у меня всё продумано. К тому же, тебе нет нужды снова тащиться к нему завтра. Удочки закинуты, остаётся только ждать.
Броненосец ещё много чего хотел спросить, но вид умиротворенно сидящего с удочкой Черепахи внезапно успокоил его. Если ему больше не нужно ко Льву, он может выдохнуть и тоже немного порыбачить.
В восемь утра Лев не дождался никого. Он метался по своему кабинету, пил из горла коньяк и рычал так, что всё здание мэрии содрогалось. Офисные мыши попрятались по углам, а кое-кто из сотрудников, имена которых даже не были указаны в деле и с которыми Лев не разговаривал, взяли отпуск за свой счёт и скрылись в неизвестном направлении.
- Всех запишу, суки! Всех запомню и разорву на части, только попадутся мне! Гниды продажные! Как бабки тырить, так они смелые, а чуть жареным запахло - все ляжки обоссали и свалили, гондоны штопанные! Сожру заживо, пидоры!
Иногда Лев подходил к окну и смотрел на простирающийся по окнами город. Его любимый город, который он возводил с нуля, в который вложил всю душу - и именно поэтому он был убеждён в том, что имеет полное право делать в собственном городе всё, что ему заблагорассудится. И теперь какой-то мудак из какого-то правительства решил лишить его этого? Не бывать этому никогда!
Вдруг посреди этой беготни Лев замер на месте, осенённый гениальной идеей. Настолько гениальной, что он расхохотался так же громко, как громко секундой раньше рычал от злости. Дальнейшее было просто делом времени. Лев забрал из своего кабинета только самые дорогие сердцу вещи - свои первые и единственно честно заработанные наручные часы, коробку с сигарами и фотографию своей дорогой матушки, строго глядящей на него из-под массивных очков в роговой оправе. Матушка всегда говорила, что Лев добьётся всего, чего только пожелает.
Все бумаги, записные книжки и даже компьютер Лев сложил в одну большую кучу в центре своего кабинета. Сделал глоток из бутылки и полил остатками коньяка бумаги. Дело, которое принёс Броненосец, он поливал особенно тщательно. Когда коньяк закончился, Лев закурил сигару и бросил зажигалку в центр кучи. Вспыхнуло яркое оранжевое пламя, оно пахло алкоголем и разбитыми мечтами, но Лев оптимистично смотрел в будущее. Он дождался только, когда дело хорошенько прогорит, вышел из кабинета и напоследок подошёл к секретарше, хорошенькой Белке. Он поцеловал Белку взасос - от неожиданности та даже не пыталась сопротивляться - и сказал ей, что на сегодня ее рабочий день окончен.
- Иди домой, Белка. Ты заслужила отдых.
- Но…
- Не спорь. Собирай вещи и иди. Быстро.
Белка заметила дым, идущий из кабинета мэра и вопросительно посмотрела на Льва.
- Пожарных вызовет кто-то другой. Позже. Собирайся и иди.
Он снова поцеловал её и вышел из здания мэрии с необычным, но приятным чувством начала новой жизни.
Уже через несколько часов довольный Черепаха сообщил Броненосцу, что Лев пропал, а здание мэрии сгорело.
- Ты понимаешь, что это значит? Теперь город наш!
Обычно скупой на эмоции Черепаха так радовался, что даже обнял Броненосца, а суровый, измотанный жизнью Броненосец пустил скупую слезу от такого неожиданного счастья. Теперь они заживут!
Продолжение следует…
- Похоже, нам хана.
Коршун приехал через пятнадцать минут. Вместе со Львом они листали папку и седели. Всё то, что так тщательно ими скрывалось и было куплено на самом, как им казалось, высоком уровне, было подробно описано в этой папке.
- Сожги её, сожги, - простонал Лев.
- Ты же понимаешь, что это не выход. Нужно её оставить, мы должны понимать, что именно у них есть.
- Я уже понимаю, что у них есть всё! Я не хочу это читать! И что я буду ему завтра говорить?
- Наплетешь что-нибудь.
- Ну уж нет, дружище, я один отдуваться не собираюсь. Тут и про тебя есть, и про Бородавочника, и про Койота с Гризли, так что завтра жду вас всех в восемь утра в моем кабинете.
Коршун прищурился.
- Так мы ведь по твоей указке работаем. Твои прихоти выполняем. Тебе доставляем малолеток и наркоту. Убиваем тебе неудобных людей. В твоём городе живем, в конце концов, который тебе захотелось построить. И это я ещё про самое главное не говорю.
- Вот ты как запел, значит?
Лев с грозным урчанием поднялся со своего кресла и навис над Коршуном.
- Только учти, приятель, что если я полечу на дно, я вас всех потащу с собой. Приказы - штука эфемерная, хрен докажешь, не то, что непосредственное действие. Ферштейн? Слова - всего лишь слова. Растворяются в воздухе за доли секунд. А результаты действий впечатывается в историю навсегда.
Коршун окинул Льва испепеляющим взглядом, но возражать не стал. В конце концов, многое происходило и по его инициативе тоже, глупо отрицать очевидное.
- Нам нужен план действий.
- Вот и думайте. И я подумаю. Завтра в восемь встретимся и всё обсудим.
Коршун кивнул. Он молча допил свой коньяк и так же молча вышел из кабинета. Пока он возвращался домой, примерный план уже зрел в его голове. Придя домой, он обзвонил всех - Бородавочника, Койота, Гризли, остальных, кого вспомнил, кто, по его мнению, мог быть упомянут в отчёте загадочного визитёра, предупредил их обо всём и выпил ещё немного. К вечеру его личный план был сформирован окончательно - он снял все деньги со всех доступных ему счетов, собрал лёгкий чемоданчик с вещами на первое время и вылетел первым рейсом.
Броненосец услышал об этом от Черепахи и удивился.
- Они все разъехались? Вот так просто? От одного намека на то, что мы с ними сделаем?
- Значит, ты был очень убедителен. Как бы там ни было, радоваться пока что рано. Лев по-прежнему остаётся в городе, и он - наша главная проблема. Он так просто не сдастся. Если у него есть доступ к секретным правительственным каналам, он сможет пробить тебя и увидеть, что ты ничего из себя не представляешь, так что вместо трусливо-радушного приёма и чашки кофе тебя будет ждать автоматная очередь из окна его кабинета.
- И ты вот так просто об этом говоришь?!
Черепаха был невозмутим. Он сидел с удочкой у реки без намека на эмоции. Броненосец почувствовал себя использованным. Теперь он понимал, зачем он был нужен Черепахе, почему тот был так добр к нему - знал, что Броненосец все равно долго не протянет.
- Так каков твой план? Просто так послать меня завтра ко Льву и проверить, удалось ли тому что-то про меня выяснить? Расклад по моим кишкам на асфальте?
- Успокойся. Ты же не думаешь, что я дальше этого момента не планировал. Я же тебе говорил - у меня всё продумано. К тому же, тебе нет нужды снова тащиться к нему завтра. Удочки закинуты, остаётся только ждать.
Броненосец ещё много чего хотел спросить, но вид умиротворенно сидящего с удочкой Черепахи внезапно успокоил его. Если ему больше не нужно ко Льву, он может выдохнуть и тоже немного порыбачить.
В восемь утра Лев не дождался никого. Он метался по своему кабинету, пил из горла коньяк и рычал так, что всё здание мэрии содрогалось. Офисные мыши попрятались по углам, а кое-кто из сотрудников, имена которых даже не были указаны в деле и с которыми Лев не разговаривал, взяли отпуск за свой счёт и скрылись в неизвестном направлении.
- Всех запишу, суки! Всех запомню и разорву на части, только попадутся мне! Гниды продажные! Как бабки тырить, так они смелые, а чуть жареным запахло - все ляжки обоссали и свалили, гондоны штопанные! Сожру заживо, пидоры!
Иногда Лев подходил к окну и смотрел на простирающийся по окнами город. Его любимый город, который он возводил с нуля, в который вложил всю душу - и именно поэтому он был убеждён в том, что имеет полное право делать в собственном городе всё, что ему заблагорассудится. И теперь какой-то мудак из какого-то правительства решил лишить его этого? Не бывать этому никогда!
Вдруг посреди этой беготни Лев замер на месте, осенённый гениальной идеей. Настолько гениальной, что он расхохотался так же громко, как громко секундой раньше рычал от злости. Дальнейшее было просто делом времени. Лев забрал из своего кабинета только самые дорогие сердцу вещи - свои первые и единственно честно заработанные наручные часы, коробку с сигарами и фотографию своей дорогой матушки, строго глядящей на него из-под массивных очков в роговой оправе. Матушка всегда говорила, что Лев добьётся всего, чего только пожелает.
Все бумаги, записные книжки и даже компьютер Лев сложил в одну большую кучу в центре своего кабинета. Сделал глоток из бутылки и полил остатками коньяка бумаги. Дело, которое принёс Броненосец, он поливал особенно тщательно. Когда коньяк закончился, Лев закурил сигару и бросил зажигалку в центр кучи. Вспыхнуло яркое оранжевое пламя, оно пахло алкоголем и разбитыми мечтами, но Лев оптимистично смотрел в будущее. Он дождался только, когда дело хорошенько прогорит, вышел из кабинета и напоследок подошёл к секретарше, хорошенькой Белке. Он поцеловал Белку взасос - от неожиданности та даже не пыталась сопротивляться - и сказал ей, что на сегодня ее рабочий день окончен.
- Иди домой, Белка. Ты заслужила отдых.
- Но…
- Не спорь. Собирай вещи и иди. Быстро.
Белка заметила дым, идущий из кабинета мэра и вопросительно посмотрела на Льва.
- Пожарных вызовет кто-то другой. Позже. Собирайся и иди.
Он снова поцеловал её и вышел из здания мэрии с необычным, но приятным чувством начала новой жизни.
Уже через несколько часов довольный Черепаха сообщил Броненосцу, что Лев пропал, а здание мэрии сгорело.
- Ты понимаешь, что это значит? Теперь город наш!
Обычно скупой на эмоции Черепаха так радовался, что даже обнял Броненосца, а суровый, измотанный жизнью Броненосец пустил скупую слезу от такого неожиданного счастья. Теперь они заживут!
Продолжение следует…
