Он она оно
Мистер Усс задрал к небу свой крючковатый морщинистый палец, похожий на подсушенного дождевого червя. Он приготовился произнести самую высокопарную в своей жизни речь о нравах современной молодёжи, категорически не уважающей стариков, но стоило ему открыть рот, как он стал судорожно хватать им воздух вместо того, чтобы изрыгать столь необходимые этой кучке дегенератов слова.
Молодёжь с лавочки в парке, которой предназначалась так и не высказанная речь, удивлённо уставилась на старика. Лицо его приобрело землистый цвет, он схватился за сердце и выпучил глаза так, будто только что вспомнил об оставленном дома включённом утюге.
- Э, дед, ты чего? - самый сознательный из молодёжи поднялся с лавочки и попытался подхватить старика. Он едва успел сделать это прежде, чем тот приложился головой об асфальт. - Чуваки, скорую бы!
Парень - раскроем карты сразу, парня звали Онни - оглянулся на свою компанию, но там никто не пошевелился. Девчонки просто застыли в ужасе, впервые столкнувшись со смертью, парни ухмылялись и посасывали пиво из бутылок. Их просто радовал тот факт, что не придётся выслушивать нудные нравоучения очередного старикашки, да и они тоже со смертью раньше не встречались, поэтому просто не могли принять того факта, что она на самом деле случается чаще и проще, чем им кажется.
Онни понял, что придётся справляться своими силами. Он уложил старика себе на колени и достал телефон из кармана куртки. Он так четко и правильно вызвал скорую, выглядел таким уверенным и здравомыслящим, что девчонки оттаяли и тут же каждая увидела в Онни героя. Теперь вместо шока на их лицах тоже блуждали улыбки, но совсем иного рода. Каждая представляла, как старика увезут на скорой, а она бросился Онни на шею и сделает его своим героем.
Однако их фантазиям не суждено было сбыться. Когда подъехала карета скорой, Онни заявил, что поедет с ним и проследит, чтобы о старике позаботились как следует. По толпе пронеслись женские вздохи разочарования. Кто-то из парней воскликнул:
- Дружище, тебе заняться нечем больше? Зачем тебе этот старый хрен?
Онни не отреагировал на реплику. Одна из девчонок, та, что посмелее, Уна Писс, вскочила с лавочки.
- Я поеду с вами!
Остальные переглянулись с завистью - каждая думала теперь, почему она сама до этого не додумалась. Но Уна не обращала на них никакого внимания. Онни удивился:
- Тебе-то это зачем?
- Затем же, зачем и тебе. К тому же, не правильно бросать тебя одного на твой собственный день рождения. Проводим деда до больнички и вернёмся вместе, так же веселее!
- Ну ладно.
Онни посмотрел на нее удивлённо, но в то же время с интересом. Её подрумяненные лёгким мартовским морозцем щёки, большие весёлые глаза и две косички, которые в компании все обозвали дурацкими - и Онни тоже - все это ей дико шло и, пожалуй, лучше чем она кандидата на поездку на скорой не найти.
Пришлось соврать, что это их дед, чтобы получить доступ в машину. Мистер Усс не мог возразить - он лежал на носилках, его впалые щёки покрылись пятнами разных оттенков зелёного, а крючковатый палец так и оставался задранным кверху, словно он показывал на что-то интересное на потолке.
- Жутковатый старик, да? - шепнула Уна Онни и хихикнула. Смешок вышел нервным, и Онни прекрасно её понимал. Он и сам уже пожалел, что ввязался во всё это. Если на улице, только рухнув на землю, старик выглядел просто жалко, то сейчас его присутствие вызывало странный дискомфорт. Может, просто сказывалась близость смерти - так думала Уна, но Онни, который похоронил к своим семнадцати годам почти всех родственников, так не думал. Его терзало что-то другое, просто он никак не мог понять, что именно. Конечно, с Уной он делиться своими подозрениями не собирался, не хотелось напороться на тираду на тему «мы все тебе говорили не обращать на старика внимание».
С ними сидел врач, он совершал какие-то манипуляции над стариком, следил за его пульсом и вёл себя совершенно невозмутимо. Даже шутил:
- Сколько лет вашему деду, двести? Не похоже, что он вернётся домой к ужину. Хаха.
- Вам не кажется, что такие замечания неуместны? - разозлилась на него Уна. Врач нисколько не смутился.
- Это жизнь, девочка. Надо быть готовым ко всему. Я каждый день вижу смерть и знаю, что ей вообще плевать на ваши чувства. Когда захочет - тогда и приходит.
- Это уж точно, - прошептал Онни с оттенком злости. Он вспомнил мать, отца, младшего брата… он даже не сразу заметил, как лёгкая тёплая рука Уны легла поверх его сжатых на коленях кулаков.
Врач понажимал какие-то кнопки на своих приборах и покачал головой:
- Обижайтесь или нет, кто-то сегодня умрет.
- Но уж точно не я, костолом.
Все трое резко повернули головы в сторону старика. Тот приподнял голову и смотрел на них, его впалые глаза были тёмными, но в то же время сверкали от злости. Гудки, озвучивавшие работу его сердца, зазвучали так часто, что иногда один перескакивал сразу на другой. Старик приподнялся ещё выше и усмехнулся.
- Что, врачеватель, сказать больше нечего? Давай, пошути что-нибудь про смерть, которая приходит, когда ей вздумается. Хочешь шуточку в ответ? Я - твоя смерть, и мне вздумалось прийти к тебе прямо сейчас.
Ошарашенный Онни не сразу заметил, что доктор смотрел на старика совершенно спокойно. Он ответил все так же невозмутимо:
- Этого ещё не хватало, лежите спокойно, мы уже почти приехали. Сейчас обследование проведём, а потом приходите к кому душе угодно.
Мистер Усс сел на кушетке. Провода на его груди натянулись, он с раздражением оторвал их и писк приборов прекратился. Несмотря на то, что внешне он остался все тем же несчастным стариком при смерти, чувствовалось, как изнутри его переполняет энергия. Дрожащая Уна прижалась к Онни, он прошептал ей:
- Успокойся. Так иногда бывает. Может, у него рак мозга, тогда человек вообще перестаёт соображать, что он говорит.
- И все равно мне не нравится это всё. Может, попросим водителя нас высадить?
- Думаю, не стоит оставлять их сейчас наедине.
- Да что ты так об этом переживаешь, мы их видим первый и последний раз в жизни!
- Я не приглашал тебя в этом участвовать. Хочешь, попрошу тебя высадить хоть сейчас? Только тебе придётся добираться самой.
- Не надо.
Уна обиженно отвернулась к окну, поэтому она не сразу поняла, от чего закричал доктор. Когда она снова повернулась лицом к салону, перед ней предстала жуткая картина - доктор держится за шею, по которой быстро стекает кровь, окрашивая его белый халат красным. Мистер Усс сидит на кушетке и широко улыбается кровавой улыбкой.
- А ты вкусный, эскулап. Что-то сладенькое ел на завтрак?
- Больной ублюдок! - с бульканьем выругался доктор. Он дрожащими руками достал из аптечки жгут и попытался перевязать рану, на что старик только громче рассмеялся. С проворностью хищника он снова набросился на врача и откусил у него кусок из шеи с другой стороны.
Уна смотрела, как отрывается живая плоть и была близка к тому, чтобы грохнуться в обморок, но почему-то всё никак не падала. Она посмотрела на Онни. Тот сидел неподвижно, только глаза вращались, следя за каждым движением старика. Руки снова были сжаты в кулаки, он был весь натянут как струна. Уна поняла, что стоит только старику начать двигаться в их сторону, как Онни набросится на него. Старик тоже это знал, хоть и не смотрел на них. Покончив с доктором, он вытер рот его халатом и повернулся к остальным. Он все так же широко улыбался. Слишком широко, обнажив не по-стариковски крепкие острые зубы. Он собирался что-то сказать, но тут машина скорой резко затормозила и к ним в салон ворвался водитель.
- Что тут происходит?
Он заметил доктора, посмотрел на кровавый оскал старика и завопил:
- Дед, ты чего творишь? Совсем из ума выжил? Мы тут вообще-то твою шкуру спасали, а ты?
- Мне не понравились его шутки. Где вы такого кретина взяли? Хорошо хоть, вкусным оказался. Я доем, оставь его.
Водитель заметил прижавшихся к стенке Онни и Уну и нахмурился:
- А вы чего расселись тут? Остаётесь на десерт? Ну-ка брысь отсюда!
Уговаривать их не пришлось. Онни подхватил Уну за руку и буквально вытащил из машины, так что она еле успевала переставлять ноги. Последнее, что они услышали, когда бежали в сторону автобусной остановки, был вздох водителя:
- Всю тачку опять угваздал, твою ж мать. Просил же больше так не делать.
Мистер Усс задрал к небу свой крючковатый морщинистый палец, похожий на подсушенного дождевого червя. Он приготовился произнести самую высокопарную в своей жизни речь о нравах современной молодёжи, категорически не уважающей стариков, но стоило ему открыть рот, как он стал судорожно хватать им воздух вместо того, чтобы изрыгать столь необходимые этой кучке дегенератов слова.
Молодёжь с лавочки в парке, которой предназначалась так и не высказанная речь, удивлённо уставилась на старика. Лицо его приобрело землистый цвет, он схватился за сердце и выпучил глаза так, будто только что вспомнил об оставленном дома включённом утюге.
- Э, дед, ты чего? - самый сознательный из молодёжи поднялся с лавочки и попытался подхватить старика. Он едва успел сделать это прежде, чем тот приложился головой об асфальт. - Чуваки, скорую бы!
Парень - раскроем карты сразу, парня звали Онни - оглянулся на свою компанию, но там никто не пошевелился. Девчонки просто застыли в ужасе, впервые столкнувшись со смертью, парни ухмылялись и посасывали пиво из бутылок. Их просто радовал тот факт, что не придётся выслушивать нудные нравоучения очередного старикашки, да и они тоже со смертью раньше не встречались, поэтому просто не могли принять того факта, что она на самом деле случается чаще и проще, чем им кажется.
Онни понял, что придётся справляться своими силами. Он уложил старика себе на колени и достал телефон из кармана куртки. Он так четко и правильно вызвал скорую, выглядел таким уверенным и здравомыслящим, что девчонки оттаяли и тут же каждая увидела в Онни героя. Теперь вместо шока на их лицах тоже блуждали улыбки, но совсем иного рода. Каждая представляла, как старика увезут на скорой, а она бросился Онни на шею и сделает его своим героем.
Однако их фантазиям не суждено было сбыться. Когда подъехала карета скорой, Онни заявил, что поедет с ним и проследит, чтобы о старике позаботились как следует. По толпе пронеслись женские вздохи разочарования. Кто-то из парней воскликнул:
- Дружище, тебе заняться нечем больше? Зачем тебе этот старый хрен?
Онни не отреагировал на реплику. Одна из девчонок, та, что посмелее, Уна Писс, вскочила с лавочки.
- Я поеду с вами!
Остальные переглянулись с завистью - каждая думала теперь, почему она сама до этого не додумалась. Но Уна не обращала на них никакого внимания. Онни удивился:
- Тебе-то это зачем?
- Затем же, зачем и тебе. К тому же, не правильно бросать тебя одного на твой собственный день рождения. Проводим деда до больнички и вернёмся вместе, так же веселее!
- Ну ладно.
Онни посмотрел на нее удивлённо, но в то же время с интересом. Её подрумяненные лёгким мартовским морозцем щёки, большие весёлые глаза и две косички, которые в компании все обозвали дурацкими - и Онни тоже - все это ей дико шло и, пожалуй, лучше чем она кандидата на поездку на скорой не найти.
Пришлось соврать, что это их дед, чтобы получить доступ в машину. Мистер Усс не мог возразить - он лежал на носилках, его впалые щёки покрылись пятнами разных оттенков зелёного, а крючковатый палец так и оставался задранным кверху, словно он показывал на что-то интересное на потолке.
- Жутковатый старик, да? - шепнула Уна Онни и хихикнула. Смешок вышел нервным, и Онни прекрасно её понимал. Он и сам уже пожалел, что ввязался во всё это. Если на улице, только рухнув на землю, старик выглядел просто жалко, то сейчас его присутствие вызывало странный дискомфорт. Может, просто сказывалась близость смерти - так думала Уна, но Онни, который похоронил к своим семнадцати годам почти всех родственников, так не думал. Его терзало что-то другое, просто он никак не мог понять, что именно. Конечно, с Уной он делиться своими подозрениями не собирался, не хотелось напороться на тираду на тему «мы все тебе говорили не обращать на старика внимание».
С ними сидел врач, он совершал какие-то манипуляции над стариком, следил за его пульсом и вёл себя совершенно невозмутимо. Даже шутил:
- Сколько лет вашему деду, двести? Не похоже, что он вернётся домой к ужину. Хаха.
- Вам не кажется, что такие замечания неуместны? - разозлилась на него Уна. Врач нисколько не смутился.
- Это жизнь, девочка. Надо быть готовым ко всему. Я каждый день вижу смерть и знаю, что ей вообще плевать на ваши чувства. Когда захочет - тогда и приходит.
- Это уж точно, - прошептал Онни с оттенком злости. Он вспомнил мать, отца, младшего брата… он даже не сразу заметил, как лёгкая тёплая рука Уны легла поверх его сжатых на коленях кулаков.
Врач понажимал какие-то кнопки на своих приборах и покачал головой:
- Обижайтесь или нет, кто-то сегодня умрет.
- Но уж точно не я, костолом.
Все трое резко повернули головы в сторону старика. Тот приподнял голову и смотрел на них, его впалые глаза были тёмными, но в то же время сверкали от злости. Гудки, озвучивавшие работу его сердца, зазвучали так часто, что иногда один перескакивал сразу на другой. Старик приподнялся ещё выше и усмехнулся.
- Что, врачеватель, сказать больше нечего? Давай, пошути что-нибудь про смерть, которая приходит, когда ей вздумается. Хочешь шуточку в ответ? Я - твоя смерть, и мне вздумалось прийти к тебе прямо сейчас.
Ошарашенный Онни не сразу заметил, что доктор смотрел на старика совершенно спокойно. Он ответил все так же невозмутимо:
- Этого ещё не хватало, лежите спокойно, мы уже почти приехали. Сейчас обследование проведём, а потом приходите к кому душе угодно.
Мистер Усс сел на кушетке. Провода на его груди натянулись, он с раздражением оторвал их и писк приборов прекратился. Несмотря на то, что внешне он остался все тем же несчастным стариком при смерти, чувствовалось, как изнутри его переполняет энергия. Дрожащая Уна прижалась к Онни, он прошептал ей:
- Успокойся. Так иногда бывает. Может, у него рак мозга, тогда человек вообще перестаёт соображать, что он говорит.
- И все равно мне не нравится это всё. Может, попросим водителя нас высадить?
- Думаю, не стоит оставлять их сейчас наедине.
- Да что ты так об этом переживаешь, мы их видим первый и последний раз в жизни!
- Я не приглашал тебя в этом участвовать. Хочешь, попрошу тебя высадить хоть сейчас? Только тебе придётся добираться самой.
- Не надо.
Уна обиженно отвернулась к окну, поэтому она не сразу поняла, от чего закричал доктор. Когда она снова повернулась лицом к салону, перед ней предстала жуткая картина - доктор держится за шею, по которой быстро стекает кровь, окрашивая его белый халат красным. Мистер Усс сидит на кушетке и широко улыбается кровавой улыбкой.
- А ты вкусный, эскулап. Что-то сладенькое ел на завтрак?
- Больной ублюдок! - с бульканьем выругался доктор. Он дрожащими руками достал из аптечки жгут и попытался перевязать рану, на что старик только громче рассмеялся. С проворностью хищника он снова набросился на врача и откусил у него кусок из шеи с другой стороны.
Уна смотрела, как отрывается живая плоть и была близка к тому, чтобы грохнуться в обморок, но почему-то всё никак не падала. Она посмотрела на Онни. Тот сидел неподвижно, только глаза вращались, следя за каждым движением старика. Руки снова были сжаты в кулаки, он был весь натянут как струна. Уна поняла, что стоит только старику начать двигаться в их сторону, как Онни набросится на него. Старик тоже это знал, хоть и не смотрел на них. Покончив с доктором, он вытер рот его халатом и повернулся к остальным. Он все так же широко улыбался. Слишком широко, обнажив не по-стариковски крепкие острые зубы. Он собирался что-то сказать, но тут машина скорой резко затормозила и к ним в салон ворвался водитель.
- Что тут происходит?
Он заметил доктора, посмотрел на кровавый оскал старика и завопил:
- Дед, ты чего творишь? Совсем из ума выжил? Мы тут вообще-то твою шкуру спасали, а ты?
- Мне не понравились его шутки. Где вы такого кретина взяли? Хорошо хоть, вкусным оказался. Я доем, оставь его.
Водитель заметил прижавшихся к стенке Онни и Уну и нахмурился:
- А вы чего расселись тут? Остаётесь на десерт? Ну-ка брысь отсюда!
Уговаривать их не пришлось. Онни подхватил Уну за руку и буквально вытащил из машины, так что она еле успевала переставлять ноги. Последнее, что они услышали, когда бежали в сторону автобусной остановки, был вздох водителя:
- Всю тачку опять угваздал, твою ж мать. Просил же больше так не делать.
