Мессия
Из сохранившихся книг, журналов и буклетов я могу представить, как теоретически выглядела земля раньше. Как наш дом выглядел до того, как человечество решило совершить суицид планетарного масштаба.
Если быть точнее, выдать «ядерную эвтаназию» всему живому было решено одним мудаком. Теперь его имя никто не вспомнит. Он выпелился немногими минутами позже, отхватив прилёт массивных, ответно-встречных ядерных боеголовок.
Полномасштабная ядерная война уничтожила большую часть людей, растений и животных. Затем, выживших выкашивали эпидемии, голод и холод.
Вскоре, ядерная зима накрыла собой всю планету. Осталась малая часть прибрежных и экваториальных районов суши, на которой можно было выжить. Теперь за эти куски еще теплого «пирога» люди вгрызались друг другу в глотки. А ведь человечество могло этого избежать, всего лишь рассчитав причинно-следственную связь воздействия сверхбольших ядерных взрывов на природу. После того как стихли пожары, дым и сажа поднялись в стратосферу и надолго скрыли солнце, устроив ледяной Армагеддон. Температура стала стремительно снижаться и достигла отметок Арктических показателей. Снег накрыл не только радиоактивные руины, но и отдаленные от эпицентров территории, а Мировой океан сковало льдом.
Для выживших наступила Новая эра. Одичавшие homo sapiens, отброшенные назад в развитии на десятилетия, с каждым новым поколением, теряли все больше знаний о прошлом. От былой цивилизации почти ничего не осталось. Остается надеется, что сохранится память об ужасной войне и к чему она привела. Надеется на то, что в будущем, человечество не допустит прежних ошибок и избежит непоправимых последствий.
Прошли десятки лет нового Ледникового периода, прежде чем черные небеса стали светлеть, давая солнечным лучам вновь проникнуть к Земле. Человечество опять увидело дневной свет, разросшаяся снежная шапка стала оттаивать. Но чем теплее становилось, чем больше у людей появлялось благ, тем больше было войн за территории и право ими обладать.
Моя семья бежала от такой войны. Мы были не единственные, кто ушел вглубь континента. Теперь температура позволяла покинуть забитые прибрежные поселения с дикарями, готовыми в любой момент перерезать глотку за тушу крысы. Мы осели и основали свою колонию. По найденным указателям, футболкам, бейсболкам и многому другому, что всплывало на быстро подступающей талой воде, мы поняли, что раньше это место называлось штат Невада.
Нашей колонии повезло. У нас был разумный староста, он не позволял нам голодать. У каждого человека в нашем поселении были равные права и никому не приходилось воровать чтобы выжить. На удивление здесь люди заботились о том, чтобы все были здоровы и сыты, особенно следили за детьми и подростками. Мы будущее этой колонии. Тут я смогла расслабиться и наконец увидела такие человеческие отношения, как дружба.
Таких же подростков как я, было всего четверо. Поэтому какими разными мы бы не были, нас связала крепкая дружба.
Стэн, милый, добрый парень под 2 метра ростом, единственный его минус в том, что его мозг развивался в сотни раз медленней мускулатуры. Однажды я сказала ему, что его серая масса так мала, что может выпасть из уха если он наклонит голову. Приблизительно неделю он боялся шевелить головой, а по ночам спал на спине, заливая в уши слезы, от страха потерять свою «горошину». До такой паники его довела не я, второй в нашей четверке была Мэл, маленькая кровоточащая язва нашей компании.
Мэл, эдакий пост апокалипсический неформал, вымазывающий глаза сажей и с ног до головы замотанная в рваное тряпье. Если она открывала рот, то из него непременно должна была вылететь шутка, насквозь пропитанная едким сарказмом. После ее завуалированных оскорблений и монотонных речей, что жизнь тлен, многие впадали в дичайший депресняк, им не хотелось жить, а перед сном не давали покое мысли о тщетности бытия. Многие, но не Дюк.
Дюк. Этот парень был немного выше нашей метровой язвочки, испещрённый подростковыми прыщами и пушком под носом. Теперь, когда наконец пробивающиеся лучи солнца нежно ласкают его лицо, можно наблюдать как его хаотично торчащие из лица антенны, впитывая энергию, светятся изнутри. Дюк, сын нашего старосты. Пока его отец читает людям проповеди по честно спизженной в городской ратуше перед побегом Библии, его сын проповедует религию про зеленых человечков. Этой гадости он нахватался здесь. Чем быстрей оттаивала Невада, тем больше появлялось этих артефактов. Видимо, именно тут обитал культ идолопоклонников, молящихся и наяривающих на изображения инопланетян.
И наконец я, меня зовут Лея, имя мне дал дед, поклонник «Звездных воинов». Он был ребенком, когда миру, который он знал, пришел конец. Но он успел дожить до того дня, когда у его сына родится дочь. Подарив мне прекрасное имя, он наконец со спокойной душой смог умереть, чтобы вернуться к нам в виде призрака Силы. Эдакий джедай, который всю жизнь жил по их канонам и передал это моему отцу, а он мне. Поэтому вместо сказок перед сном я слушала эпическую сагу о храбрых воинах, борющихся с силами зла.
Я всеми силами старалась объединить нашу разношерстную компанию. Поддерживала Стэна, убеждая в том, что ум, это не главное, ведь у него доброе сердце. Сдерживала Дюка, который слепо помешался на богах из космоса и не давала Мэл перейти на темную сторону.
Шёл девяносто пятый год новой Ледниковой эпохи. Именно в этот год Стэн и Дюк нашли дом с очень странным названием «Музей». Мы с Мэл высаживали рассаду, чтобы заполнить теплицы перед весной, когда к нам вбежал Дюк.
— М—м—м—ы… Мы нашли! Нашли... Это все доказывает! П—п—ойдем… – Дюк был взволнован и не мог восстановить дыхание.
— Тише, тише… Объясни спокойно, что вы нашли? — я поглаживала Дюка по спине, которая вздымалась потому, что он жадно хватал легкими воздух.
— Да наркоту они нашли! Посмотри на Стэна. Хотя, о чем это я, он всегда такой отбитый! — язвительно прошипела Мэл, косо взглянув на Стэна, который стоял у бочек с компостом, с каменным лицом.
— Пошли. Пошли—и—и…— Дюк тянул меня за руку к выходу из теплицы. — Ты должна это увидеть. Мэл вставай. Так и быть и тебе покажу.
— Покажись врачу, придурок! — Мэл встала, отряхнула руки от земли и схватив меня, потащила к двери. — Пошли, надеюсь там, еще осталось то, что их так накрыло.
Мы шли долго. От нашего поселения так далеко отходили только взрослые, тем более в зимний период. Дюк бежал впереди, поскальзывался, падал, но вставал и опять бежал в перед. Из-за сильной пурги, все два с лишним часа мы шли молча, но по виду Мэл было понятно, что она хочет убивать. Я сама хотела повернуть назад, но мы прошли слишком много, чтобы сворачивать. Мы шли в связке, которая крепилась к каждому карабином. При низкой видимости и шквальным ветром это было обязательным условием чтобы выжить и не потерять друг друга.
Я почувствовала толчок и отшагнула вбок. Мэл оббежала меня, схватила веревку и дернула что есть мочи на себя. Дюк шлёпнулся на задницу, и она подбежала к нему. Схватив за куртку, Мэл трясла его, пока мы не подбежали и Стэн не оттащил ее.
— Пришли, пришли! — Дюк орал, прерываясь на смех и показывал рукой в сторону.
Мы подошли к снежной насыпи. Стэн убрал снег и нашел большой железный настил, который когда-то был забором. Он приподнял его и указал нам на вход. Вооружившись заводными фонарями, мы спустились вниз. Оказалось, что Стэн провалился вовнутрь, когда они с Дюком страдали херней, разведывая территории. Они называли это «Секретными вылазками» и отгребали от старших за свои похождения.
Внутри этого здания было много уцелевших стеклянных витражей, за которыми находилась всякая дрянь с упоминанием зеленых человечков. На стенах весели головы инопланетян разных мастей и вырезки из газет.
В центре стоял стенд, на котором лежало чучело инопланетного существа в полный рост. Я потянулось к нему рукой, он выглядел как настоящий труп той херни, в которую верил Дюк. Но остановилась, почувствовав руку на своем плече.
— Стой, я бы этого не делала. Дюк по-любому кончал на эту штуку! — Мэл заржала, кайфанув от своей шутки.
— Это все херня! Идите сюда…— Дюк пошел в комнату, над которой висела табличка «Зона-51».
— Ребята, давайте быстрей, нужно вернуться до вечера. — взмолилась я.
— Вот! —Дюк разбил стекло и достал карту, убирая с нее осколки. — Эта карта приведет нас на секретную базу, раньше туда не пускали людей, а теперь у нас есть шанс туда проникнуть. Ее больше никто не охраняет, мы будем первые!
— Нет…—выдала я, нахмурив брови.
— Н—н—н—у почему нет, там может быть что-то полезное, а может, там будут инопланетные корабли и пришельцы.
— Мы не дойдем туда, это далеко, а если и дойдем, то какой смысл в трупах пришельцев? — я возмущалась и пыталась накрутить фонарик, который стал барахлить.
— Смысл в том, что Дюку нужна новая подружка, походу ему надоела старая…— Мэл подбежала к чучелу и подняла ее ноги. — А—а—а—а… Теперь все понятно, тут нет отверстий.
— Ну, пожалуйста, это будет подарком на мой день рождения! Пойдем не сейчас, а летом, когда мне исполнится семнадцать. — не обращая внимание на Мэл, продолжал скулить Дюк.
— Это безумие… Если кому интересно мое мнение, то я против!
— Предлагаю голосование…— выпилил Стэн.
Мы с Дюком одновременно посмотрели на Стэна, он с любовью, а я с дикой злостью. Но Мэл смогла разбавить напряженную ситуацию. Дюк услышал скрип ржавого механизма возле уха. Резко обернувшись назад, он увидел Мэл которая крутила ледоруб возле его лица.
— Пошли, я научу тебя делать дырки!
— Мэл! Я серьезно…— он отодвинул от себя ледоруб и жалобно, почти пустив слезу, стал просить нас о походе на «Зону-51».
— Я за…—Стэн поднял руку и посмотрел на меня испуганными глазами.
Дюк тоже поднял руку и взглянул на Мэл, которая в этот момент стояла на стенде с инопланетным чучелом и ледорезом. С дьявольским хохотом в очередной раз проворачивая ручку, Мэл прокричала свой ответ, после которого у меня не осталось надежды.
— Ну что ж, ладно… Ты, — я указал пальцем на Дюка. — Сейчас собери тут все, что может быть полезным. А ты—ы—ы—ы, предатель! Иди, оттащи Мэл от бедного пришельца. Через десять минут выходим и возвращаемся домой, там строим план и беспрекословно ему следуем.
Вернувшись в поселение, мы всю ночь перечитывали документы и вырезки, что Дюк взял с собой. Составив список того, что нужно для похода, шесть месяцев до самого теплого летнего периода, мы рыскали в поисках всякой полезной для него утвари. У моих друзей свербело от предвкушения новой, в тысячи раз масштабней предыдущих «Секретной вылазки», а мне было страшно. Я предчувствовала то, что этот поход изменит мою жизнь.
За всю свою жизнь я ни разу не видела такого теплого лета. Снег таял стремительно, высвобождая скованные льдом постройки и множество вещей мертвой цивилизации. Многие из них были неисправны, а другие вовсе нам непонятны. Из всего многообразия полезной и не очень всячины, нам удалось найти все из списка и даже больше.
Дюк уговорил нас выдвинутся за три дня до своего семнадцатого дня рождения. Он мечтал, что отметит его на злополучной засекреченной зоне. По нашим расчетам, мы дойдем до нее к вечеру четвертого дня.
Задолго до рассвета мы вышли из поселения. Обнаружить наше исчезновение, должны ближе к ночи. Каждый из нас придумал подходящую легенду для своих родителей. Искать нас будут, но никому не придет в голову, что поиски нужно вести так далеко от дома.
Сразу после первой ночевки в каньоне, позитивный настрой сменился даже у Дюка. Ночью температура сильно снизилась, и мы истратили большую часть газовых баллонов для обогрева палатки. Из-за того, что теперь их могло не хватить на обратную дорогу, последующие два дня мы искали подходящее место для ночлега и кучковались у костра. Хорошо, что выветренных гротов в песчанике было достаточно для временных убежищ.
Наконец, как и планировали, мы вышли на широкую дорогу, которая вела к «Зоне-51». Чем ближе мы подбирались к цели, тем больше наблюдали брошенных военных машин и смотровых вышек с аббревиатурой LANLL. Перебравшись через полуразрушенный ржавый забор, мы оказались на огромном полигоне. Мы ожидали увидеть огромное бетонное ограждение, но видимо, из-за вооруженной охраны, желающих проникнуть сюда было немного и в нём не было нужды. Но одна бетонная постройка все же была, огромное одноэтажное здание с минимальным количеством дверей и окон.
— Это точно то, что мы ищем, нужно попасть вовнутрь. — Дюк не мог найти себе место и не переставая маячил перед глазами.
— Видишь ли, Дюк… Это засекреченная военная база, двери в любом случае заперты! Или ты считаешь, что их оставили открытыми для кучки малолетних придурков? — начав спокойно, но плавно перейдя в крик, выдала Мэл.
— Главное, не нервничать и не орать, тебя Мэл никто не боится, так что сбавь громкость… Стэн, проверь дверь, мало ли. – я пыталась угомонить разъярённую Мэл, которая уже знатно всем надоела своим нытьём.
Стэн подошел к двери и опустив массивную ручку, что есть мочи дернул ее на себя. — Заперто… — промямлил Стэн.
Мне показалось, что звук, который послышался, когда ручка опустилась, говорил об обратном. Я подошла к опечаленному Стэну и повторила те же манипуляции, только толкнула дверь от себя, и она поддалась. Я взглянула на Стэна и улыбнулась, на виновато смотрящие глаза и глупое выражение лица, было невозможно смотреть без улыбки. Затем последовал толчок и промелькнувшие мимо нас Дюк и Мэл которые скрылись за дверью.
Мы прошли вслед за ними. Оказавшись в длинном коридоре, который подсвечивало беспрерывное голубое мерцание ламп. Видимо, неподалеку находились солнечные панели или какой-то другой преобразователь энергии, поддерживающий поступление электричества.
Все двери были открыты. Видимо, когда запахло жаренным, была включена разблокировка всех точек доступа, для обеспечения беспрепятственной эвакуации персонала. Мы обшарили все что могли, но не нашли того, что могло порадовать Дюка, чтобы он уже позволил нам отправиться домой.
— Сюда! Лифт…— мы услышали крик Мэл.
Действительно, она нарыла лифт. На цифровой панели было указано, что он идет вниз на три этажа. Дюк нажал кнопку вызова и послышался звук приближающейся кабины.
— Я туда не зайду…— по моему дрожащему голосу было понятно, что я ужасно нервничаю. — Этот лифт старше моего покойного дедушки, он может сорваться вниз… И—и—и—ли после того, как он нас спустит, потухнет свет, и мы с вами будем погребены заживо! Я вот что—то не видела лестницы…
— Лея с каких пор ты такая трусиха? Ладно ребята, пойдем без нее. —Мэл прошмыгнула вовнутрь. — «Минус 3», я думаю там самое интересное.
Стэн и Дюк зашли за ней. Стэн даже помахал мне рукой, а Дюк судорожно нажимал на кнопку, чтобы быстрей попасть на нижний этаж. Когда двери начали закрываться, я успела проскочить к ним. По дороге домой, совсем одной, я все равно погибну, а так хоть с друзьями.
Внизу нас ожидали такие же длинные коридоры, но за дверьми находились лаборатории, а не офисные кабинеты. Да и с подсветкой тут дела обстояли лучше, чем наверху. Свет был тусклым, но работал без перебоев и раздражающего мерцания. Мы прошли все коридоры, и в конце одного из них мы уперлись в двухстворчатую дверь с толстыми стеклянными вставками и кремальерным затвором.
Из сохранившихся книг, журналов и буклетов я могу представить, как теоретически выглядела земля раньше. Как наш дом выглядел до того, как человечество решило совершить суицид планетарного масштаба.
Если быть точнее, выдать «ядерную эвтаназию» всему живому было решено одним мудаком. Теперь его имя никто не вспомнит. Он выпелился немногими минутами позже, отхватив прилёт массивных, ответно-встречных ядерных боеголовок.
Полномасштабная ядерная война уничтожила большую часть людей, растений и животных. Затем, выживших выкашивали эпидемии, голод и холод.
Вскоре, ядерная зима накрыла собой всю планету. Осталась малая часть прибрежных и экваториальных районов суши, на которой можно было выжить. Теперь за эти куски еще теплого «пирога» люди вгрызались друг другу в глотки. А ведь человечество могло этого избежать, всего лишь рассчитав причинно-следственную связь воздействия сверхбольших ядерных взрывов на природу. После того как стихли пожары, дым и сажа поднялись в стратосферу и надолго скрыли солнце, устроив ледяной Армагеддон. Температура стала стремительно снижаться и достигла отметок Арктических показателей. Снег накрыл не только радиоактивные руины, но и отдаленные от эпицентров территории, а Мировой океан сковало льдом.
Для выживших наступила Новая эра. Одичавшие homo sapiens, отброшенные назад в развитии на десятилетия, с каждым новым поколением, теряли все больше знаний о прошлом. От былой цивилизации почти ничего не осталось. Остается надеется, что сохранится память об ужасной войне и к чему она привела. Надеется на то, что в будущем, человечество не допустит прежних ошибок и избежит непоправимых последствий.
Прошли десятки лет нового Ледникового периода, прежде чем черные небеса стали светлеть, давая солнечным лучам вновь проникнуть к Земле. Человечество опять увидело дневной свет, разросшаяся снежная шапка стала оттаивать. Но чем теплее становилось, чем больше у людей появлялось благ, тем больше было войн за территории и право ими обладать.
Моя семья бежала от такой войны. Мы были не единственные, кто ушел вглубь континента. Теперь температура позволяла покинуть забитые прибрежные поселения с дикарями, готовыми в любой момент перерезать глотку за тушу крысы. Мы осели и основали свою колонию. По найденным указателям, футболкам, бейсболкам и многому другому, что всплывало на быстро подступающей талой воде, мы поняли, что раньше это место называлось штат Невада.
Нашей колонии повезло. У нас был разумный староста, он не позволял нам голодать. У каждого человека в нашем поселении были равные права и никому не приходилось воровать чтобы выжить. На удивление здесь люди заботились о том, чтобы все были здоровы и сыты, особенно следили за детьми и подростками. Мы будущее этой колонии. Тут я смогла расслабиться и наконец увидела такие человеческие отношения, как дружба.
Таких же подростков как я, было всего четверо. Поэтому какими разными мы бы не были, нас связала крепкая дружба.
Стэн, милый, добрый парень под 2 метра ростом, единственный его минус в том, что его мозг развивался в сотни раз медленней мускулатуры. Однажды я сказала ему, что его серая масса так мала, что может выпасть из уха если он наклонит голову. Приблизительно неделю он боялся шевелить головой, а по ночам спал на спине, заливая в уши слезы, от страха потерять свою «горошину». До такой паники его довела не я, второй в нашей четверке была Мэл, маленькая кровоточащая язва нашей компании.
Мэл, эдакий пост апокалипсический неформал, вымазывающий глаза сажей и с ног до головы замотанная в рваное тряпье. Если она открывала рот, то из него непременно должна была вылететь шутка, насквозь пропитанная едким сарказмом. После ее завуалированных оскорблений и монотонных речей, что жизнь тлен, многие впадали в дичайший депресняк, им не хотелось жить, а перед сном не давали покое мысли о тщетности бытия. Многие, но не Дюк.
Дюк. Этот парень был немного выше нашей метровой язвочки, испещрённый подростковыми прыщами и пушком под носом. Теперь, когда наконец пробивающиеся лучи солнца нежно ласкают его лицо, можно наблюдать как его хаотично торчащие из лица антенны, впитывая энергию, светятся изнутри. Дюк, сын нашего старосты. Пока его отец читает людям проповеди по честно спизженной в городской ратуше перед побегом Библии, его сын проповедует религию про зеленых человечков. Этой гадости он нахватался здесь. Чем быстрей оттаивала Невада, тем больше появлялось этих артефактов. Видимо, именно тут обитал культ идолопоклонников, молящихся и наяривающих на изображения инопланетян.
И наконец я, меня зовут Лея, имя мне дал дед, поклонник «Звездных воинов». Он был ребенком, когда миру, который он знал, пришел конец. Но он успел дожить до того дня, когда у его сына родится дочь. Подарив мне прекрасное имя, он наконец со спокойной душой смог умереть, чтобы вернуться к нам в виде призрака Силы. Эдакий джедай, который всю жизнь жил по их канонам и передал это моему отцу, а он мне. Поэтому вместо сказок перед сном я слушала эпическую сагу о храбрых воинах, борющихся с силами зла.
Я всеми силами старалась объединить нашу разношерстную компанию. Поддерживала Стэна, убеждая в том, что ум, это не главное, ведь у него доброе сердце. Сдерживала Дюка, который слепо помешался на богах из космоса и не давала Мэл перейти на темную сторону.
Шёл девяносто пятый год новой Ледниковой эпохи. Именно в этот год Стэн и Дюк нашли дом с очень странным названием «Музей». Мы с Мэл высаживали рассаду, чтобы заполнить теплицы перед весной, когда к нам вбежал Дюк.
— М—м—м—ы… Мы нашли! Нашли... Это все доказывает! П—п—ойдем… – Дюк был взволнован и не мог восстановить дыхание.
— Тише, тише… Объясни спокойно, что вы нашли? — я поглаживала Дюка по спине, которая вздымалась потому, что он жадно хватал легкими воздух.
— Да наркоту они нашли! Посмотри на Стэна. Хотя, о чем это я, он всегда такой отбитый! — язвительно прошипела Мэл, косо взглянув на Стэна, который стоял у бочек с компостом, с каменным лицом.
— Пошли. Пошли—и—и…— Дюк тянул меня за руку к выходу из теплицы. — Ты должна это увидеть. Мэл вставай. Так и быть и тебе покажу.
— Покажись врачу, придурок! — Мэл встала, отряхнула руки от земли и схватив меня, потащила к двери. — Пошли, надеюсь там, еще осталось то, что их так накрыло.
Мы шли долго. От нашего поселения так далеко отходили только взрослые, тем более в зимний период. Дюк бежал впереди, поскальзывался, падал, но вставал и опять бежал в перед. Из-за сильной пурги, все два с лишним часа мы шли молча, но по виду Мэл было понятно, что она хочет убивать. Я сама хотела повернуть назад, но мы прошли слишком много, чтобы сворачивать. Мы шли в связке, которая крепилась к каждому карабином. При низкой видимости и шквальным ветром это было обязательным условием чтобы выжить и не потерять друг друга.
Я почувствовала толчок и отшагнула вбок. Мэл оббежала меня, схватила веревку и дернула что есть мочи на себя. Дюк шлёпнулся на задницу, и она подбежала к нему. Схватив за куртку, Мэл трясла его, пока мы не подбежали и Стэн не оттащил ее.
— Пришли, пришли! — Дюк орал, прерываясь на смех и показывал рукой в сторону.
Мы подошли к снежной насыпи. Стэн убрал снег и нашел большой железный настил, который когда-то был забором. Он приподнял его и указал нам на вход. Вооружившись заводными фонарями, мы спустились вниз. Оказалось, что Стэн провалился вовнутрь, когда они с Дюком страдали херней, разведывая территории. Они называли это «Секретными вылазками» и отгребали от старших за свои похождения.
Внутри этого здания было много уцелевших стеклянных витражей, за которыми находилась всякая дрянь с упоминанием зеленых человечков. На стенах весели головы инопланетян разных мастей и вырезки из газет.
В центре стоял стенд, на котором лежало чучело инопланетного существа в полный рост. Я потянулось к нему рукой, он выглядел как настоящий труп той херни, в которую верил Дюк. Но остановилась, почувствовав руку на своем плече.
— Стой, я бы этого не делала. Дюк по-любому кончал на эту штуку! — Мэл заржала, кайфанув от своей шутки.
— Это все херня! Идите сюда…— Дюк пошел в комнату, над которой висела табличка «Зона-51».
— Ребята, давайте быстрей, нужно вернуться до вечера. — взмолилась я.
— Вот! —Дюк разбил стекло и достал карту, убирая с нее осколки. — Эта карта приведет нас на секретную базу, раньше туда не пускали людей, а теперь у нас есть шанс туда проникнуть. Ее больше никто не охраняет, мы будем первые!
— Нет…—выдала я, нахмурив брови.
— Н—н—н—у почему нет, там может быть что-то полезное, а может, там будут инопланетные корабли и пришельцы.
— Мы не дойдем туда, это далеко, а если и дойдем, то какой смысл в трупах пришельцев? — я возмущалась и пыталась накрутить фонарик, который стал барахлить.
— Смысл в том, что Дюку нужна новая подружка, походу ему надоела старая…— Мэл подбежала к чучелу и подняла ее ноги. — А—а—а—а… Теперь все понятно, тут нет отверстий.
— Ну, пожалуйста, это будет подарком на мой день рождения! Пойдем не сейчас, а летом, когда мне исполнится семнадцать. — не обращая внимание на Мэл, продолжал скулить Дюк.
— Это безумие… Если кому интересно мое мнение, то я против!
— Предлагаю голосование…— выпилил Стэн.
Мы с Дюком одновременно посмотрели на Стэна, он с любовью, а я с дикой злостью. Но Мэл смогла разбавить напряженную ситуацию. Дюк услышал скрип ржавого механизма возле уха. Резко обернувшись назад, он увидел Мэл которая крутила ледоруб возле его лица.
— Пошли, я научу тебя делать дырки!
— Мэл! Я серьезно…— он отодвинул от себя ледоруб и жалобно, почти пустив слезу, стал просить нас о походе на «Зону-51».
— Я за…—Стэн поднял руку и посмотрел на меня испуганными глазами.
Дюк тоже поднял руку и взглянул на Мэл, которая в этот момент стояла на стенде с инопланетным чучелом и ледорезом. С дьявольским хохотом в очередной раз проворачивая ручку, Мэл прокричала свой ответ, после которого у меня не осталось надежды.
— Ну что ж, ладно… Ты, — я указал пальцем на Дюка. — Сейчас собери тут все, что может быть полезным. А ты—ы—ы—ы, предатель! Иди, оттащи Мэл от бедного пришельца. Через десять минут выходим и возвращаемся домой, там строим план и беспрекословно ему следуем.
Вернувшись в поселение, мы всю ночь перечитывали документы и вырезки, что Дюк взял с собой. Составив список того, что нужно для похода, шесть месяцев до самого теплого летнего периода, мы рыскали в поисках всякой полезной для него утвари. У моих друзей свербело от предвкушения новой, в тысячи раз масштабней предыдущих «Секретной вылазки», а мне было страшно. Я предчувствовала то, что этот поход изменит мою жизнь.
***
За всю свою жизнь я ни разу не видела такого теплого лета. Снег таял стремительно, высвобождая скованные льдом постройки и множество вещей мертвой цивилизации. Многие из них были неисправны, а другие вовсе нам непонятны. Из всего многообразия полезной и не очень всячины, нам удалось найти все из списка и даже больше.
Дюк уговорил нас выдвинутся за три дня до своего семнадцатого дня рождения. Он мечтал, что отметит его на злополучной засекреченной зоне. По нашим расчетам, мы дойдем до нее к вечеру четвертого дня.
Задолго до рассвета мы вышли из поселения. Обнаружить наше исчезновение, должны ближе к ночи. Каждый из нас придумал подходящую легенду для своих родителей. Искать нас будут, но никому не придет в голову, что поиски нужно вести так далеко от дома.
Сразу после первой ночевки в каньоне, позитивный настрой сменился даже у Дюка. Ночью температура сильно снизилась, и мы истратили большую часть газовых баллонов для обогрева палатки. Из-за того, что теперь их могло не хватить на обратную дорогу, последующие два дня мы искали подходящее место для ночлега и кучковались у костра. Хорошо, что выветренных гротов в песчанике было достаточно для временных убежищ.
Наконец, как и планировали, мы вышли на широкую дорогу, которая вела к «Зоне-51». Чем ближе мы подбирались к цели, тем больше наблюдали брошенных военных машин и смотровых вышек с аббревиатурой LANLL. Перебравшись через полуразрушенный ржавый забор, мы оказались на огромном полигоне. Мы ожидали увидеть огромное бетонное ограждение, но видимо, из-за вооруженной охраны, желающих проникнуть сюда было немного и в нём не было нужды. Но одна бетонная постройка все же была, огромное одноэтажное здание с минимальным количеством дверей и окон.
— Это точно то, что мы ищем, нужно попасть вовнутрь. — Дюк не мог найти себе место и не переставая маячил перед глазами.
— Видишь ли, Дюк… Это засекреченная военная база, двери в любом случае заперты! Или ты считаешь, что их оставили открытыми для кучки малолетних придурков? — начав спокойно, но плавно перейдя в крик, выдала Мэл.
— Главное, не нервничать и не орать, тебя Мэл никто не боится, так что сбавь громкость… Стэн, проверь дверь, мало ли. – я пыталась угомонить разъярённую Мэл, которая уже знатно всем надоела своим нытьём.
Стэн подошел к двери и опустив массивную ручку, что есть мочи дернул ее на себя. — Заперто… — промямлил Стэн.
Мне показалось, что звук, который послышался, когда ручка опустилась, говорил об обратном. Я подошла к опечаленному Стэну и повторила те же манипуляции, только толкнула дверь от себя, и она поддалась. Я взглянула на Стэна и улыбнулась, на виновато смотрящие глаза и глупое выражение лица, было невозможно смотреть без улыбки. Затем последовал толчок и промелькнувшие мимо нас Дюк и Мэл которые скрылись за дверью.
Мы прошли вслед за ними. Оказавшись в длинном коридоре, который подсвечивало беспрерывное голубое мерцание ламп. Видимо, неподалеку находились солнечные панели или какой-то другой преобразователь энергии, поддерживающий поступление электричества.
Все двери были открыты. Видимо, когда запахло жаренным, была включена разблокировка всех точек доступа, для обеспечения беспрепятственной эвакуации персонала. Мы обшарили все что могли, но не нашли того, что могло порадовать Дюка, чтобы он уже позволил нам отправиться домой.
— Сюда! Лифт…— мы услышали крик Мэл.
Действительно, она нарыла лифт. На цифровой панели было указано, что он идет вниз на три этажа. Дюк нажал кнопку вызова и послышался звук приближающейся кабины.
— Я туда не зайду…— по моему дрожащему голосу было понятно, что я ужасно нервничаю. — Этот лифт старше моего покойного дедушки, он может сорваться вниз… И—и—и—ли после того, как он нас спустит, потухнет свет, и мы с вами будем погребены заживо! Я вот что—то не видела лестницы…
— Лея с каких пор ты такая трусиха? Ладно ребята, пойдем без нее. —Мэл прошмыгнула вовнутрь. — «Минус 3», я думаю там самое интересное.
Стэн и Дюк зашли за ней. Стэн даже помахал мне рукой, а Дюк судорожно нажимал на кнопку, чтобы быстрей попасть на нижний этаж. Когда двери начали закрываться, я успела проскочить к ним. По дороге домой, совсем одной, я все равно погибну, а так хоть с друзьями.
Внизу нас ожидали такие же длинные коридоры, но за дверьми находились лаборатории, а не офисные кабинеты. Да и с подсветкой тут дела обстояли лучше, чем наверху. Свет был тусклым, но работал без перебоев и раздражающего мерцания. Мы прошли все коридоры, и в конце одного из них мы уперлись в двухстворчатую дверь с толстыми стеклянными вставками и кремальерным затвором.
