Все ребята порадовались и заиграли медленную, красивую песню. Сначала играла только одна акустическая гитара красивым перебором. Затем красиво вступила электрогитара и слова:
Не на все вопросы находим ответ.
Не на все законы даём мы обет...
Есть ли рай на Земле?
Есть ли свет в этой тьме?
Где любовь как игра,
Где есть счастье, там беда.
Как только песня закончилась, Егор влетел в инструментальный зал к ребятам и каждого обнимал и кричал: - Здорово! Здорово!
Все потом радостно и весело засмеялись, чуя вкус приближающейся победы.
Все четыре друга сидели в больнице. Серёже дали ватку, пропитанную какой-то мерзкой штукой. Другим прикладывали лёд, заклеивали раны. Кто вызвал скорую, неизвестно, но это было не в пользу друзей, получивших по шее. Им пришлось отдать главному врачу приличную сумму, чтобы тот скрыл факт от правоохранительных органов, что они вчетвером были пьяны и обкурены.
Тимоха развёз после больницы всех по домам в полной тишине.
Снова диван, перед которым всё тот же столик, на котором стоял коньяк и пепельница. Сергей достал сигарету. Закурил. Он подошёл к столику, налил себе рюмку коньяка и, делая маленькие глотки, вместе с долгими затяжками сигареты, глядел в окно. Выходные у него не удались. Голова болела, губа опухла, одежда испачкана. Уже через двадцать минут Сергей был опять пьян, и, допивая последнюю каплю коньяка, докуривая последнюю сигарету, он уснул в сидячем положении.
Просторный кабинет. Белые стены, на которых висели картины, стоящие явно недёшево. В углу стоял шкафчик, где хранились всякие документы и различное разнообразие алкоголя из разных стран. На полу серый огромный ковёр. Посередине кабинета стоял большой овальный стол. В конце этого стола стоял ещё один стол, на котором было полно папок, бумаг, стоял компьютер, телефон. За столом сидел солидный мужчина лет сорока, одетый в чёрный костюм, в бордовую рубашку без галстука. На пальцах блестели золотые кольца, перстни. Позади него на стене висел герб Российской Федерации. Мужчина обсуждал какие-то дела по телефону, перебирая бумажки на столе.
Да, всё это понятно! Ты мне лучше скажи, как при транспортировке мы оформим документ этот?.. Да... Короче, Ларису вызывай, пусть занимается этим вопросом сама и, если надо, пусть вызывает нотариуса.
В кабинет входит полный мужчина в очках, тот, что выступал на последнем заседании и подводил итоги за месяц.
Всё, давай. У меня дела, - отрезал мужчина и бросил трубку. - Что у тебя, Гарик?
В пятницу выдвигается «эшелон», — сухо докладывает Гарик и достаёт из толстой кожаной папки бумажную папку, на которой написано «А-Росс», и кладёт её своему начальнику на стол. - Здесь всё, что нужно: сколько товара повезут, приблизительная скорость движения поезда, где будут остановки, сколько охраны, в общем, всё есть.
Это значит, через четыре дня... - задумался начальник.
Нам сегодня же надо созвониться с компанией «А-Росс» и решить пару проблем.
Почему ещё не решили?
Трудности были с железной дорогой.
Сейчас всё уладили?
Конечно. Дорога наша.
Сегодня чтобы позвонили в «А-Росс». Плюс звони «Орлам». Пусть готовятся.
Но...
Никаких «но». Я всё решил.
Всё понял! Разрешите идти?
Иди.
Гарик ушёл. Начальник закурил дорогую сигарету и стал расхаживать по кабинету, массируя виски. Взяв из папки какой-то листок, он крикнул имя секретарши, и та быстро зашла в кабинет.
Света! Принеси мне карту вот этой местности, - он потряс бумажкой, - и полный отчёт составь мне об операции.
Сейчас будет сделано, Владимир Михайлович, - боязливо ответила секретарша.
Начальник сел за свой стол, как только ушла Света, взяв у него листок, налил виски, чокнулся с бутылкой и произнёс тост после затяжки сигареты: «За победу!»
2.
Все из аудитории ломанулись как бешеные, когда преподаватель объявил конец лекции. Виталик спокойно всё сложил и вышел из аудитории последним. На выходе его ждала Маша.
Виталик, можем поговорить? - спросила она.
Конечно!
Они вышли из учебного корпуса. Сели на лавочку. Небо хмурилось. Ветерок был холодным. Маша нервничала, теребила шёлковый платок в руках. Виталик не спешил, он смотрел вниз. Ветер колыхал его волосы.
Вит!.. - замялась Маша, пытаясь начать разговор. -Понимаешь? - сглотнула она ком, что застрял в горле. - Ты чем сегодня будешь заниматься?
Было видно, что сказать она хотела совсем другое.
Я с друзьями сегодня.
Понятно, - вздохнула прекрасная девушка.
Если хочешь... Если тревожит что тебя, пойдём с нами.
Ну... Я даже не знаю. Меня, правда, беспокоит... - Маша что-то не договаривала.
Вот и отлично! Жду тебя в три часа возле универсама на углу Большой.
К трём часам заметно похолодало. Виталик переминался с ноги на ногу, то ли от холода, то ли от нервов. На плече висела гитара в чёрном чехле. Послышался сзади стук каблуков. Виталик обернулся. Маша была одета в белый длинный плащ, белый берет покрывал её голову, белые сапоги на высоком каблуке. Как же она была прекрасна! Она вся сверкала, излучала невиданную красоту.
Прекрасно выглядишь, - сделал ей комплимент Виталик.
Ой, ну что ты! - засмущалась девушка. - Значит, вот кто музыкант у нас?
Так, балуюсь немного.
Маша улыбнулась. Она взяла музыканта под руку, и они не спеша зашагали вдоль широкой улицы.
Все ребята уже разложились и разминали пальцы. Егор разговаривал по телефону, что-то записывал. Виталик с Машей зашли тихо, и когда Егор их увидел, то слегка потерял дар речи. Продолжая разговаривать по телефону, он поздоровался с Виталиком и поцеловал нежную руку Маши. Резко открылась дверь в инструменталку, и оттуда с воплями и дружескими объятиями вылезли друзья-музыканты. Когда они увидели прекрасную девушку, то все стали кавалерами, каждый целовал ей руку, говорили приятные слова. Маша покраснела от смущения.
Началась репетиция. Маша заметила, что Виталик в той обстановке становился совсем другой. Он стал ей казаться недоступным, красивым, мужественным, мудрым. Совершенно не тот парень, что постоянно отдельно от остальных. Единственное, что не давало покоя Маше, это странные движения, когда Виталик делает головой, и порой глаза сумасшедшего. Но это даже увлекало девушку. Она слушала песни, которые играли ребята, и по телу бегали мурашки. Маша даже не ожидала, что её однокурсник играет столь хорошую музыку. За все три часа репетиции Виталик даже не взглянул на Машу.
Ребята играли последнюю песню, когда посредине песни Виталик перестал играть.
Что, опять? - спросил его Ваня.
Да! - ответил печально Виталик, смотря на свои руки. Он снимает с плеча гитару и выбегает из помещения.
Маша смотрит то на друзей, то на дверь, куда выбежал Виталик. Все стали сворачиваться. Девчонка не знала, куда ей деться: остаться или бежать за Виталиком. Она стояла как вкопанная, ничего не понимая. Егор обнял её за плечи и стал успокаивать, что всё хорошо. Он посадил её на мягкое кожаное кресло. Успокоиться она не могла. Музыканты выходили из инструменталки тихо, не как обычно. Склонив головы, они обулись, попрощались с Егором, Машей и вышли. Остался Ваня.
Маша, пойдёмте, я Вас провожу! - расстроенно сказал он. Минут через двадцать они стояли возле универсама на
улице Большой.
Где он живёт? - спросила Маша.
Да... - замялся Ваня, - недалеко.
Проводи меня к нему.
Ваня пожал плечами, но не стал спорить с хрупкой решительной девушкой. Скорее он боялся её обидеть. Иван проводил Машу к подъезду четырнадцатиэтажного дома. Он поправил на плече гитары - свою и друга, сбежавшего с репетиции, - и сказал:
Восьмой этаж, дверь справа, ещё раз направо.
Его гитара? - спросила Маша, глядя на восьмой этаж.
Да...
Давай мне, я передам ему. Ваня послушно выполнил просьбу.
Спасибо, Вань! Вы хорошие друзья, - поблагодарила Маша.
Счастливо! Ещё увидимся, - пятясь назад, бросил Ваня. Затем он повернулся и быстро зашагал прочь.
В лифте горел тусклый свет. Стены были исписаны приличными и неприличными фразами, пахло не очень приятно. Его шатало из стороны в сторону, было немного жутковато.
Вот его дверь, обитая красивой серой кожей. Девушка сначала хотела позвонить в дверь, но, передумав, она опустила ручку двери и та открылась. Запах бергамота. Яркий свет от люстр. Приятная обстановка в квартире, хороший ремонт. Дверь в комнату была приоткрыта и оттуда лился свет. Закрыв за собой дверь, Маша разулась и медленно вошла в комнату. На полу сидел Виталик, опустив голову. На руках у него была лиса. Девушка даже немного удивилась. Положив аккуратно на диван гитару, она села рядом.
Я гитару принесла, - тихо сказала девушка, - испугалась очень. Ты убежал так неожиданно. Можно погладить? - протянув прекрасную руку к пушистому зверьку, спросила Маша. Виталик положительно покачал головой. Девчонка впервые гладила настоящего лесного зверька.
Как зовут её?
Алиса, - каким-то странным голосом ответил Виталик, не поднимая глаз.
Вот, значит, кого ты хотел на море взять!
Да, мы мечтали с ней отдохнуть! А теперь ей пора.
Куда? Что пора? - удивилась Маша.
Жить пора, - наконец он поднял свои пустые, холодные глаза. - Сможешь добросить до леса?
Не вопрос.
Машину Маша оставила во дворе, рядом с универмагом на улице Большой. Виталик сидел на заднем сиденье, держа в руках Алису. Он нежно её гладил, обнимал, целовал. По его небритым щекам катились слёзы. Автомобиль быстро добросил их до леса, начало уже темнеть. Остановив машину, девчонка вытащила кроссовки из багажника и переобулась. Виталик уже нёс Алиску вглубь леса.
-Далеко идти? - догнав парня, спросила девушка. Ответа не последовало. Они шли минут десять, пока не
вышли к реке. Виталик опустился на колени и с огромным трудом разжал свои объятия, и Алиса ступила на свою родную землю. Держа перед собой руки, Виталик зарыдал, как ребёнок, горько. На ладони закапали слёзы. Алиса бегала вокруг своего спасителя-хозяина. Она и благодарила его, и жалела о том, что приходится прощаться. От увиденного по щекам Маши покатились брильянтовые слёзы. Она вытирала их ладошками, а они всё бежали и бежали по прекрасному лицу. Виталик погладил заплаканными руками Алису, поцеловал её и поднялся. Алиса была вся поникшая, стояла на одном месте, склонив голову. Виталик, всё ещё роняя слёзы, направился обратно к машине. Алиса тоже повернулась и пошла в лес.
Маша довезла Виталика до дома. Он молча вышел из машины и направился к дому. Как странно, что такого крепкого телосложения парень выглядел хрупким и беззащитным. Его слёзы были такими горькими, что и Маша не могла прекратить плакать.
Двери лифта закрылись, когда в лифт успела вбежать заплаканная Маша. Она обняла Виталика и тоже вместе с ним зарыдала как ребёнок.
Маша бережно сняла с Виталика, уснувшего моментом на диване, ботинки и накрыла розовым пледом. Она погладила его по голове и шмыгнула носом. Сняв кроссовки и скинув плащ, она зашла на кухню. Посмотрела, что есть в холодильнике, и затем снова зашла в комнату. Она увидела кучи бумаг на столе. Стихи. Безумные. Красивые. Она читала их и прослезилась. Снова слёзы по щекам. Ноты. Песни, которые они исполняли на репетиции. Всё это удивило Машу.
Стук в дверь. Сергей отворил её. На пороге стоял Тимоха. Он, не дожидаясь приглашения, зашёл в квартиру и упал на диван. Помятое лицо Сергея не вызывало никаких вопросов. Тимоха поднял с пола пустую бутылку коньяка и спросил:
Есть ещё?
Сергей молча пошёл на кухню и вытащил из холодильника бутылку. Когда он зашёл в комнату, Тимоха уже закурил и листал какой-то журнал.
Ну так... что-то случилось? - наконец хриплым голосом Сергей спросил друга.
Случилось, Серёж, случилось, - затянувшись, процедил сквозь зубы Тимоха.
Ну говори, давай уже! - повысил голос Сергей, с силой поставив бутылку на столик.
Эй, эй, Годзилла. Пыл свой убавь, - отреагировал друг с неменьшей жёсткостью. - Бабу твою видели вчера с кентом каким-то волосатым. Зарёванная была вся.
Может, брат?
Мне откуда знать? Не в этом дело. Костик попал. Ему те быки по мозгам настучали, он, короче, сознание всё терял, терял, ну ты помнишь...
Ну? Короче, он в коме. Нужны деньги. Сумма приличная, но оно того стоит. Операция нужна.
Чёрт.
Я всех поднял на уши. Время против нас. Атмосфера в спортзале была боевая. Кто-то отжимался от пола, кто-то лупил по лапам, кто-то боксировал по груше. Сергей тоже лупил грушу, отрабатывая удары. Пот катился градом, а он всё не останавливался. Ему необходимо было выплеснуть всё, что сидело внутри.
На улице было холодно. Противный ветер продувал спортивный костюм Серёжи. Автобуса никак не было. Парень нервно курил, переваривая в голове все события, произошедшие недавно. Губа всё ещё болела, потому каждая затяжка приносила страдания. Парень вытащил из кармана спортивных штанов телефон. На суставах кулака были свежие ранки. Он нервно заклацал по клавишам набирая какой-то номер.
Здравствуй, отец.
Серёжа? - послышался в трубке голос.
Мы можем сейчас встретиться?
Э-э-э. Да. Конечно. Где?
В кофейне на набережной. Через десять минут. Серёжа положил трубку и стал ловить попутку.
Отец Сергея уже сидел за столиком. Седой мужчина лет пятидесяти, хорошо одет, приятно выглядит, попивает горячий шоколад. Увидев сына, он весь расцвёл. Он обнял Сергея очень крепко и стал улыбаться. Они сели за стол. Сергей был напряжён, и когда официантка подошла принимать заказ, он ответил: «Кофе и булку «Отрадную»»
Сынок! Расскажи, как дела твои?
Да ничего особенного, пап. Учусь.
Я же знаю, что случилось что-то...
Да, пап. У меня времени нет выяснять семейные отношения. Ты бросил нас, а она умерла через год. Я один. Ни отца, ни матери.
Знаю, Серёж. Дурак я, дурак.
Ты не дурак. Был бы дураком, не имел бы такую работу и хороший заработок. Мне помощь твоя нужна. Друг у меня...
Симпатичная девушка принесла заказ Серёжи. «Спасибо!» - поблагодарил он девушку.
...попал в аварию. Он в коме сейчас. Нужны деньги, четыреста тысяч.
Серёж! У меня семья, - как будто запутался в своих мыслях, выдавил отец.
Серёжа ставит на стол недопитый кофе, встаёт, откусывает булку и кидает её на стол. Проглатывая кусок, он говорит отцу, наклонившись до его уха:
-У тебя нет семьи. Мы были твоей семьёй!
И он уходит, оставляя заплаканного отца за столом одного. Сергей шёл по шумному проспекту. Мимо проносились автомобили, кругом горели витрины дорогих магазинов. Парень шёл и слегка постукивал кулаком то стены домов, то фонарные столбы с деревьями. Отец ему отказал. Деньги нужны. А как же их достать? Серёжа резко остановился и достал телефон. В записной книжке мобильника высветилось имя «Маша».
Головная боль. Тело словно варёная котлета. С трудом поворачивая голову, Виталик видит лежащую на полу Машу. Он резко встаёт, откидывает розовый плед и подлетает к девушке. Её красота освещала всё вокруг. Виталик поднял её, бережно уложил на диван, накрыв девушку пледом. Та во сне заулыбалась. Парень приложил руку к своему лбу, понимая происходящее. Он вышел из комнаты и зашёл на кухню. На столе стоял завтрак. Яичница с сосисками, сок, бутерброды с колбасой. Удержаться было невозможно.
После трапезы Виталик всё убрал, помыл посуду, протёр стол и вообще на кухне навёл порядок.
Доброе утро! - послышался за спиной заспанный голос.
Привет! - повернулся к прекрасной девушке потерянный Виталик.
Не на все вопросы находим ответ.
Не на все законы даём мы обет...
Есть ли рай на Земле?
Есть ли свет в этой тьме?
Где любовь как игра,
Где есть счастье, там беда.
Как только песня закончилась, Егор влетел в инструментальный зал к ребятам и каждого обнимал и кричал: - Здорово! Здорово!
Все потом радостно и весело засмеялись, чуя вкус приближающейся победы.
Все четыре друга сидели в больнице. Серёже дали ватку, пропитанную какой-то мерзкой штукой. Другим прикладывали лёд, заклеивали раны. Кто вызвал скорую, неизвестно, но это было не в пользу друзей, получивших по шее. Им пришлось отдать главному врачу приличную сумму, чтобы тот скрыл факт от правоохранительных органов, что они вчетвером были пьяны и обкурены.
Тимоха развёз после больницы всех по домам в полной тишине.
Снова диван, перед которым всё тот же столик, на котором стоял коньяк и пепельница. Сергей достал сигарету. Закурил. Он подошёл к столику, налил себе рюмку коньяка и, делая маленькие глотки, вместе с долгими затяжками сигареты, глядел в окно. Выходные у него не удались. Голова болела, губа опухла, одежда испачкана. Уже через двадцать минут Сергей был опять пьян, и, допивая последнюю каплю коньяка, докуривая последнюю сигарету, он уснул в сидячем положении.
Просторный кабинет. Белые стены, на которых висели картины, стоящие явно недёшево. В углу стоял шкафчик, где хранились всякие документы и различное разнообразие алкоголя из разных стран. На полу серый огромный ковёр. Посередине кабинета стоял большой овальный стол. В конце этого стола стоял ещё один стол, на котором было полно папок, бумаг, стоял компьютер, телефон. За столом сидел солидный мужчина лет сорока, одетый в чёрный костюм, в бордовую рубашку без галстука. На пальцах блестели золотые кольца, перстни. Позади него на стене висел герб Российской Федерации. Мужчина обсуждал какие-то дела по телефону, перебирая бумажки на столе.
Да, всё это понятно! Ты мне лучше скажи, как при транспортировке мы оформим документ этот?.. Да... Короче, Ларису вызывай, пусть занимается этим вопросом сама и, если надо, пусть вызывает нотариуса.
В кабинет входит полный мужчина в очках, тот, что выступал на последнем заседании и подводил итоги за месяц.
Всё, давай. У меня дела, - отрезал мужчина и бросил трубку. - Что у тебя, Гарик?
В пятницу выдвигается «эшелон», — сухо докладывает Гарик и достаёт из толстой кожаной папки бумажную папку, на которой написано «А-Росс», и кладёт её своему начальнику на стол. - Здесь всё, что нужно: сколько товара повезут, приблизительная скорость движения поезда, где будут остановки, сколько охраны, в общем, всё есть.
Это значит, через четыре дня... - задумался начальник.
Нам сегодня же надо созвониться с компанией «А-Росс» и решить пару проблем.
Почему ещё не решили?
Трудности были с железной дорогой.
Сейчас всё уладили?
Конечно. Дорога наша.
Сегодня чтобы позвонили в «А-Росс». Плюс звони «Орлам». Пусть готовятся.
Но...
Никаких «но». Я всё решил.
Всё понял! Разрешите идти?
Иди.
Гарик ушёл. Начальник закурил дорогую сигарету и стал расхаживать по кабинету, массируя виски. Взяв из папки какой-то листок, он крикнул имя секретарши, и та быстро зашла в кабинет.
Света! Принеси мне карту вот этой местности, - он потряс бумажкой, - и полный отчёт составь мне об операции.
Сейчас будет сделано, Владимир Михайлович, - боязливо ответила секретарша.
Начальник сел за свой стол, как только ушла Света, взяв у него листок, налил виски, чокнулся с бутылкой и произнёс тост после затяжки сигареты: «За победу!»
2.
Все из аудитории ломанулись как бешеные, когда преподаватель объявил конец лекции. Виталик спокойно всё сложил и вышел из аудитории последним. На выходе его ждала Маша.
Виталик, можем поговорить? - спросила она.
Конечно!
Они вышли из учебного корпуса. Сели на лавочку. Небо хмурилось. Ветерок был холодным. Маша нервничала, теребила шёлковый платок в руках. Виталик не спешил, он смотрел вниз. Ветер колыхал его волосы.
Вит!.. - замялась Маша, пытаясь начать разговор. -Понимаешь? - сглотнула она ком, что застрял в горле. - Ты чем сегодня будешь заниматься?
Было видно, что сказать она хотела совсем другое.
Я с друзьями сегодня.
Понятно, - вздохнула прекрасная девушка.
Если хочешь... Если тревожит что тебя, пойдём с нами.
Ну... Я даже не знаю. Меня, правда, беспокоит... - Маша что-то не договаривала.
Вот и отлично! Жду тебя в три часа возле универсама на углу Большой.
К трём часам заметно похолодало. Виталик переминался с ноги на ногу, то ли от холода, то ли от нервов. На плече висела гитара в чёрном чехле. Послышался сзади стук каблуков. Виталик обернулся. Маша была одета в белый длинный плащ, белый берет покрывал её голову, белые сапоги на высоком каблуке. Как же она была прекрасна! Она вся сверкала, излучала невиданную красоту.
Прекрасно выглядишь, - сделал ей комплимент Виталик.
Ой, ну что ты! - засмущалась девушка. - Значит, вот кто музыкант у нас?
Так, балуюсь немного.
Маша улыбнулась. Она взяла музыканта под руку, и они не спеша зашагали вдоль широкой улицы.
Все ребята уже разложились и разминали пальцы. Егор разговаривал по телефону, что-то записывал. Виталик с Машей зашли тихо, и когда Егор их увидел, то слегка потерял дар речи. Продолжая разговаривать по телефону, он поздоровался с Виталиком и поцеловал нежную руку Маши. Резко открылась дверь в инструменталку, и оттуда с воплями и дружескими объятиями вылезли друзья-музыканты. Когда они увидели прекрасную девушку, то все стали кавалерами, каждый целовал ей руку, говорили приятные слова. Маша покраснела от смущения.
Началась репетиция. Маша заметила, что Виталик в той обстановке становился совсем другой. Он стал ей казаться недоступным, красивым, мужественным, мудрым. Совершенно не тот парень, что постоянно отдельно от остальных. Единственное, что не давало покоя Маше, это странные движения, когда Виталик делает головой, и порой глаза сумасшедшего. Но это даже увлекало девушку. Она слушала песни, которые играли ребята, и по телу бегали мурашки. Маша даже не ожидала, что её однокурсник играет столь хорошую музыку. За все три часа репетиции Виталик даже не взглянул на Машу.
Ребята играли последнюю песню, когда посредине песни Виталик перестал играть.
Что, опять? - спросил его Ваня.
Да! - ответил печально Виталик, смотря на свои руки. Он снимает с плеча гитару и выбегает из помещения.
Маша смотрит то на друзей, то на дверь, куда выбежал Виталик. Все стали сворачиваться. Девчонка не знала, куда ей деться: остаться или бежать за Виталиком. Она стояла как вкопанная, ничего не понимая. Егор обнял её за плечи и стал успокаивать, что всё хорошо. Он посадил её на мягкое кожаное кресло. Успокоиться она не могла. Музыканты выходили из инструменталки тихо, не как обычно. Склонив головы, они обулись, попрощались с Егором, Машей и вышли. Остался Ваня.
Маша, пойдёмте, я Вас провожу! - расстроенно сказал он. Минут через двадцать они стояли возле универсама на
улице Большой.
Где он живёт? - спросила Маша.
Да... - замялся Ваня, - недалеко.
Проводи меня к нему.
Ваня пожал плечами, но не стал спорить с хрупкой решительной девушкой. Скорее он боялся её обидеть. Иван проводил Машу к подъезду четырнадцатиэтажного дома. Он поправил на плече гитары - свою и друга, сбежавшего с репетиции, - и сказал:
Восьмой этаж, дверь справа, ещё раз направо.
Его гитара? - спросила Маша, глядя на восьмой этаж.
Да...
Давай мне, я передам ему. Ваня послушно выполнил просьбу.
Спасибо, Вань! Вы хорошие друзья, - поблагодарила Маша.
Счастливо! Ещё увидимся, - пятясь назад, бросил Ваня. Затем он повернулся и быстро зашагал прочь.
В лифте горел тусклый свет. Стены были исписаны приличными и неприличными фразами, пахло не очень приятно. Его шатало из стороны в сторону, было немного жутковато.
Вот его дверь, обитая красивой серой кожей. Девушка сначала хотела позвонить в дверь, но, передумав, она опустила ручку двери и та открылась. Запах бергамота. Яркий свет от люстр. Приятная обстановка в квартире, хороший ремонт. Дверь в комнату была приоткрыта и оттуда лился свет. Закрыв за собой дверь, Маша разулась и медленно вошла в комнату. На полу сидел Виталик, опустив голову. На руках у него была лиса. Девушка даже немного удивилась. Положив аккуратно на диван гитару, она села рядом.
Я гитару принесла, - тихо сказала девушка, - испугалась очень. Ты убежал так неожиданно. Можно погладить? - протянув прекрасную руку к пушистому зверьку, спросила Маша. Виталик положительно покачал головой. Девчонка впервые гладила настоящего лесного зверька.
Как зовут её?
Алиса, - каким-то странным голосом ответил Виталик, не поднимая глаз.
Вот, значит, кого ты хотел на море взять!
Да, мы мечтали с ней отдохнуть! А теперь ей пора.
Куда? Что пора? - удивилась Маша.
Жить пора, - наконец он поднял свои пустые, холодные глаза. - Сможешь добросить до леса?
Не вопрос.
Машину Маша оставила во дворе, рядом с универмагом на улице Большой. Виталик сидел на заднем сиденье, держа в руках Алису. Он нежно её гладил, обнимал, целовал. По его небритым щекам катились слёзы. Автомобиль быстро добросил их до леса, начало уже темнеть. Остановив машину, девчонка вытащила кроссовки из багажника и переобулась. Виталик уже нёс Алиску вглубь леса.
-Далеко идти? - догнав парня, спросила девушка. Ответа не последовало. Они шли минут десять, пока не
вышли к реке. Виталик опустился на колени и с огромным трудом разжал свои объятия, и Алиса ступила на свою родную землю. Держа перед собой руки, Виталик зарыдал, как ребёнок, горько. На ладони закапали слёзы. Алиса бегала вокруг своего спасителя-хозяина. Она и благодарила его, и жалела о том, что приходится прощаться. От увиденного по щекам Маши покатились брильянтовые слёзы. Она вытирала их ладошками, а они всё бежали и бежали по прекрасному лицу. Виталик погладил заплаканными руками Алису, поцеловал её и поднялся. Алиса была вся поникшая, стояла на одном месте, склонив голову. Виталик, всё ещё роняя слёзы, направился обратно к машине. Алиса тоже повернулась и пошла в лес.
Маша довезла Виталика до дома. Он молча вышел из машины и направился к дому. Как странно, что такого крепкого телосложения парень выглядел хрупким и беззащитным. Его слёзы были такими горькими, что и Маша не могла прекратить плакать.
Двери лифта закрылись, когда в лифт успела вбежать заплаканная Маша. Она обняла Виталика и тоже вместе с ним зарыдала как ребёнок.
Маша бережно сняла с Виталика, уснувшего моментом на диване, ботинки и накрыла розовым пледом. Она погладила его по голове и шмыгнула носом. Сняв кроссовки и скинув плащ, она зашла на кухню. Посмотрела, что есть в холодильнике, и затем снова зашла в комнату. Она увидела кучи бумаг на столе. Стихи. Безумные. Красивые. Она читала их и прослезилась. Снова слёзы по щекам. Ноты. Песни, которые они исполняли на репетиции. Всё это удивило Машу.
Стук в дверь. Сергей отворил её. На пороге стоял Тимоха. Он, не дожидаясь приглашения, зашёл в квартиру и упал на диван. Помятое лицо Сергея не вызывало никаких вопросов. Тимоха поднял с пола пустую бутылку коньяка и спросил:
Есть ещё?
Сергей молча пошёл на кухню и вытащил из холодильника бутылку. Когда он зашёл в комнату, Тимоха уже закурил и листал какой-то журнал.
Ну так... что-то случилось? - наконец хриплым голосом Сергей спросил друга.
Случилось, Серёж, случилось, - затянувшись, процедил сквозь зубы Тимоха.
Ну говори, давай уже! - повысил голос Сергей, с силой поставив бутылку на столик.
Эй, эй, Годзилла. Пыл свой убавь, - отреагировал друг с неменьшей жёсткостью. - Бабу твою видели вчера с кентом каким-то волосатым. Зарёванная была вся.
Может, брат?
Мне откуда знать? Не в этом дело. Костик попал. Ему те быки по мозгам настучали, он, короче, сознание всё терял, терял, ну ты помнишь...
Ну? Короче, он в коме. Нужны деньги. Сумма приличная, но оно того стоит. Операция нужна.
Чёрт.
Я всех поднял на уши. Время против нас. Атмосфера в спортзале была боевая. Кто-то отжимался от пола, кто-то лупил по лапам, кто-то боксировал по груше. Сергей тоже лупил грушу, отрабатывая удары. Пот катился градом, а он всё не останавливался. Ему необходимо было выплеснуть всё, что сидело внутри.
На улице было холодно. Противный ветер продувал спортивный костюм Серёжи. Автобуса никак не было. Парень нервно курил, переваривая в голове все события, произошедшие недавно. Губа всё ещё болела, потому каждая затяжка приносила страдания. Парень вытащил из кармана спортивных штанов телефон. На суставах кулака были свежие ранки. Он нервно заклацал по клавишам набирая какой-то номер.
Здравствуй, отец.
Серёжа? - послышался в трубке голос.
Мы можем сейчас встретиться?
Э-э-э. Да. Конечно. Где?
В кофейне на набережной. Через десять минут. Серёжа положил трубку и стал ловить попутку.
Отец Сергея уже сидел за столиком. Седой мужчина лет пятидесяти, хорошо одет, приятно выглядит, попивает горячий шоколад. Увидев сына, он весь расцвёл. Он обнял Сергея очень крепко и стал улыбаться. Они сели за стол. Сергей был напряжён, и когда официантка подошла принимать заказ, он ответил: «Кофе и булку «Отрадную»»
Сынок! Расскажи, как дела твои?
Да ничего особенного, пап. Учусь.
Я же знаю, что случилось что-то...
Да, пап. У меня времени нет выяснять семейные отношения. Ты бросил нас, а она умерла через год. Я один. Ни отца, ни матери.
Знаю, Серёж. Дурак я, дурак.
Ты не дурак. Был бы дураком, не имел бы такую работу и хороший заработок. Мне помощь твоя нужна. Друг у меня...
Симпатичная девушка принесла заказ Серёжи. «Спасибо!» - поблагодарил он девушку.
...попал в аварию. Он в коме сейчас. Нужны деньги, четыреста тысяч.
Серёж! У меня семья, - как будто запутался в своих мыслях, выдавил отец.
Серёжа ставит на стол недопитый кофе, встаёт, откусывает булку и кидает её на стол. Проглатывая кусок, он говорит отцу, наклонившись до его уха:
-У тебя нет семьи. Мы были твоей семьёй!
И он уходит, оставляя заплаканного отца за столом одного. Сергей шёл по шумному проспекту. Мимо проносились автомобили, кругом горели витрины дорогих магазинов. Парень шёл и слегка постукивал кулаком то стены домов, то фонарные столбы с деревьями. Отец ему отказал. Деньги нужны. А как же их достать? Серёжа резко остановился и достал телефон. В записной книжке мобильника высветилось имя «Маша».
Головная боль. Тело словно варёная котлета. С трудом поворачивая голову, Виталик видит лежащую на полу Машу. Он резко встаёт, откидывает розовый плед и подлетает к девушке. Её красота освещала всё вокруг. Виталик поднял её, бережно уложил на диван, накрыв девушку пледом. Та во сне заулыбалась. Парень приложил руку к своему лбу, понимая происходящее. Он вышел из комнаты и зашёл на кухню. На столе стоял завтрак. Яичница с сосисками, сок, бутерброды с колбасой. Удержаться было невозможно.
После трапезы Виталик всё убрал, помыл посуду, протёр стол и вообще на кухне навёл порядок.
Доброе утро! - послышался за спиной заспанный голос.
Привет! - повернулся к прекрасной девушке потерянный Виталик.
