– Не только южане, – подчеркнул Сарказ.
– Я знаю.
– Да. Вы многое знаете. Но когда знаний слишком много и они скапливаются в одном месте, то это приводит к печальным последствиям. Ваши закрома, рано или поздно, лопнут от избытка. И никакой замочек вам не поможет.
– Боюсь представить количество стервятников ждущих этого момента, – улыбнулся Альтаир.
– Не сомневаюсь, что вам доподлинно известно их число и имена. Вы всё прекрасно понимаете, но и другие не дураки. Не забывайте это, играясь в богов.
– В богов играют другие, мы лишь забираем у детей игрушки, – Альтаира начал раздражать язык коменданта. – Не стоит делать поспешных выводов, о них можно споткнуться и не встать.
– Угрожаешь? – набычился Сарказ.
– Вы испугались?
– Не играй со мной. Мне наплевать, кто ты и откуда, – побагровел комендант.
Довольная гримаса образовалась на лице Витуса. Возникший конфликт был ему по нраву.
– Тебе да. Но твоему королю нет, – Альтаир взглянул на королевское письмо. – Или пускай идёт к чёрту?
Комендант предсказуемо охладил свой пыл. Однако злоба не вышла из него, а притаилась. Керохийцы были преданы своему вождю, но пылкость часто вытесняла терпение.
– Умно, – сказал он.
– По-другому не умеем, не учили, – ответил Альтаир.
– Будь я королём, недолго вы бы плясали передо мной.
– Последствия тебе бы не понравились, – бросил угрозу Витус.
– Не спорю. Трусливый кинжал в спину мне был бы гарантирован, – вояка попытался принизить Братство.
– Ну что вы, – ухмылка блеснула на лице Альтаира. – Такая смерть и вправду недостойна вас. Смелый кинжал в грудь, думаю, будет в самый раз.
– Не совсем достойная погибель. Предпочитаю честную битву, – Сарказ гордо выпятил грудь.
– Один на один ты не справишься.
Комендант нахмурил брови. Ответить было нечего, а выглядеть пустословом ему не хотелось.
– Ладно. Прекратим пересуды, – он принял наглый, самодовольный вид.– Что ещё могу для вас сделать?
– Позволите идти? – Альтаиру не хотелось задерживаться в крепости, в которой его терпят и угощают словесным ядом.
– Идите, – противно прошипел вояка. – Лошади, как я и обещал, ждут вас в конюшни.
– Благодарю.
Собратья не торопясь направились к двери, под бдительным присмотром керохийца, не доверяющего иноземцам. Ненавистное дыхание коменданта доносилось до них сзади.
– Наконец-то понял, что это за существо? – спросил Витус, спускаясь по лестнице.
– Не умничай. Есть люди куда хуже, – ответил Альтаир.
Витус был недоволен его снисходительным отношением к коменданту, которого, как он считал, необходимо было поставить на место и желательно силой.
Они вышли во внутренний двор, в котором уже находились люди, встречавшие корабли на берегу. И вновь косые взгляды были направлены в их сторону. Это нервировало Альтаира. Он пожелал скрыться от ненавистных ему взглядов и не слышать их раздражающий гогот.
Седовласый старик подвёл к собратьям двух лошадей. По два небольших мешка с овсом свисали с каждой кобылы.
– Накормлены и обихожены, – произнёс он, подавая им поводья.
Альтаир протянул ему золотой, но старик презрительно посмотрел на монету, словно ему протягивали кусок грязи. Его взгляд говорил, что в оплате нет необходимости. Причина такой бескорыстности была неведома собратьям.
Араданте хотел что-то сказать покидающим крепость соратникам, но они не соизволили посмотреть в его сторону и спешно покинули крепость.
Деревень, городов в округе было мало. Опасная местность, жёсткий климат, чудовища отбивали у северян желание заселять эти края.
Собратья шли по старому маршруту. Никаких безопасных путей не существовало. Торговцы перемещались по реке, не рискуя проходить через леса и степи, которые предстояло преодолеть членам Братства, двигающимся по открытой местности.
Трава набрала силу и покрыла своим зелёным ковром холодную землю. Леса, разбросанные по степи, вышли из спячки и впитали корнями растаявший снег. Короткое лето приближалось.
– Вороны, – Витус указал на птиц, кружащих в небе.
– Нас это не касается, – сказал Альтаир, который уже давно заметил любителей полакомиться свежими трупами.
Голоса у обоих были уставшие. Три нудных дня в пути тянулись долго. Никаких селений, людей на пути им не попалось.
– Может глянуть? – настаивал Витус.
Он хотел удовлетворить любопытство и внести в утомительный путь что-то новое.
– Над мертвечиной они кружат, нечего там высматривать, – высказал Альтаир, стараясь не смотреть в сторону птиц.
– Человека или животного? – Витус подогревал интерес товарища, догадываясь, что тому, всё-таки, не безразлично, что там.
Альтаир цыкнул языком и остановил лошадь.
– О нашей цели не забыл? – он постучал рукой по сумке, в которой лежала шкатулка.
– Нет, – улыбнулся Витус, понимая, что тот поддался искушению.
– Любопытство тебя когда-нибудь погубит.
– Желание знать вреда не приносит, – Витус развернул лошадь и устремился к воронам, устроившим пляску в воздухе.
– Зависит от того, что ты хочешь знать, – Альтаир смирился с выбором соратника и направился следом за ним.
Знакомый запах встретил собратьев. Он не вызвал у них тошнотворного чувства. Для них аромат смерти был также привычен, что и восход солнца.
Несколько воронов поднялись в небо при приближении всадников, остальные же продолжили трапезничать. Две мёртвые лошади, запряжённые в опрокинутую телегу, лежали с выпущенными наружу внутренностями. Выглядели они так, словно их терзали мечами, долго и беспощадно. Рядом с ними находилось человеческое тело. Это была женщина с разорванной глоткой. Её лицо прикрывали окровавленные волосы, прилипшие к коже лица. Совершить подобное зверство люди не могли, но, ни потому что являлись добрячками, а потому что раны были нанесены когтями какого-то здоровенного животного, осёдланного слепой яростью.
Повсюду была разбросана деревянная посуда, овощи, вывалившиеся из мешков. Будь причастным к нападению отряд разбойников ничего бы ценного и съестного не осталось.
Альтаир насторожился. Его рука была готова применить меч по назначению. Любой лесной околок мог таить опасность, укрывать чудовище, позабавившееся в степи.
Витус увидел оторванную руку, принадлежавшую, судя по размерам, ребёнку и ощутил дрожь.
– Кто мог сделать такое? – у него было множество предположений на этот счёт, но все они казались ему сомнительными.
Альтаира смолчал. Он был в поисках другого тела.
– Что ты ищешь? – возбуждённо спросил Витус.
– Главу семейства, – наставник понимал, что женщина не собралась бы в путь одна, особенно с дитём.
– Ребёнка тоже нет.
Внимание Альтаира привлёк ворон, прыгающий поодаль от перевёрнутой телеги. Спрыгнув с лошади, он направился к радостной птице, утолившей голод. В том месте, в траве, лежал мужчина с торчащими наружу рёбрами, а рядом с ним топор. Что бы это ни было, оно просто убило. Признаков поедания не было, за исключением работы чёрных стервятников. Но и те прилетели недавно: печальное событие, судя по разложению тел, произошло полдня назад.
– Удовлетворил любопытство? – Альтаир держал рукой поводья и оглядывался по сторонам.
Тоска, напавшая на Витуса, ответила за него.
Найти тело ребёнка им не удалось, хотя они и не пытались.
– Что ты делаешь? – Витус, не слезая с кобылы, наблюдал за наставником, бродящим вокруг повозки.
– Мародёрствую, – отшутился Альтаир суровым голосом.
– Нам вещи усопших не нужны.
– Им тоже.
Ничего полезного ему найти не удалось. Денег у мертвецов не было, только пища, которую он сложил в серый мешок и подал Витусу.
– А если отравлено? – Витус брезговал принимать пропитание, украденное у мертвецов.
– Ты первый отведаешь, – сказал Альтаир. – Вино же пригубил. Так что не корчи из себя святошу и бери. Ничего постыдного здесь нет.
– Я не пил, – обидчиво промямлил тот, принимая мешок. – И ты это знаешь.
Наставник встал напротив тела женщины и замер, закрыв при этом глаза. Он прикоснулся двумя пальцами, указательным и средним, ко лбу, а затем к сердцу. Витус поступил точно также.
Задерживаться не было необходимости. Они покинули злосчастное место с необычайной бдительностью и хладнокровием.
Вечерело. Передвигаться в потёмках было крайне опасно. Собратья заночевали возле маленького лесного околка, предварительно напоив четвероногих друзей из родника, попавшегося им на пути. Устраивать возле него привал они не стали: кто-то мог знать о нём и, стремясь утолить жажду, наткнуться на спящих путников. Чтобы исключить такую вероятность, ими было принято решение отдохнуть в другом местечке.
Разводить костёр не стали: его могли заметить издалека. Перекусили соратники всухомятку тем, что выпало с повозки.
– Утром ещё раз напоим, – Альтаир высыпал на траву овса. – Своей кобыле насыпь.
Витус лежал, подложив под голову мешок с кормом. Собрата он не услышал, так как размышлял о смерти и жизни после неё.
– Оглох? – наставника раздражала беспечность ученика.
После повторного обращения, тело Витуса начало лениво приподниматься. Альтаир, с ярко выраженным недовольством, глянул на него. Поймав осуждающий взгляд, тот прибавил резвости своим вялым движениям.
– Ещё раз такое увижу, сделаю вывод, понял?
– Да, – досадливо промычал Витус.
Его недовольство было вызвано не словами старшего собрата, а призрением к собственной слабости. Последние события глубоко проникли ему в голову. Оторванная конечность ребёнка стояла перед глазами, словно он и не покидал того места.
– Прости, – голос Витуса стал более живым.
Альтаир, снимающий с лошади лишний груз, взглянул на товарища.
– Если ты от такого треснул, то тебе не место в наших рядах.
– Я видел вещи и похуже, – сказал Витус. – Просто… не знаю, что на меня нашло.
– Избавься от этих мыслей, они уничтожают тебя. Проку от них никакого.
– В этом то и проблема. Их невозможно прогнать.
– Я знаю, – согласился Альтаир. – Измени их. Посмотри на это с другой стороны. Сделай так, чтобы они вызывали в тебе не слёзы с соплями, а нечто иное.
– Это ли не самообман?
– Тут не может идти речи об обмане самого себя. Это сложно объяснить. Мы всегда смотрим на события криво. И где обман или реальность не всегда ясно.
– Жаль, когда погибают дети. Особенно из-за глупости родителей, – Витус развязал мешок и подошёл к лошади, которая, увидев любимое лакомство, замотала головой.
– Дети всегда платят за грехи отцов и матерей.
Альтаир прилёг на мягкую, как перина, траву. Возле лесочка она была крупнее и сочнее. Обнажённый меч лежал рядом с ним, около правой руки.
– Это ли справедливо? – рассердился Витус на жизнь.
– Она дарована нам Богом. Не твоему уму его оспаривать.
– Мне сложно принять такой аргумент.
Витус насыпал овса кобыле и присел рядом с наставником.
– Ты её понять не хочешь, – Альтаир лежал, но намёка на сон не подавал.
– Точнее не могу.
– Можешь. Было бы желание.
– Дитя рождается невинным, он или она не должны платить за ошибки, которые ими не совершались.
Альтаир демонстративно вздохнул и промолвил:
– На нём всегда будет тень родителей.
– И где же тут справедливость?
– Ты мыслишь узко. Смотришь на это лишь со стороны младенца.
– А с чьей стороны мне смотреть? – Витус повысил голос. – Дитя – это отдельно взятый человек. Как можно нести ответственность за поступки другого? Если твой любимый комендант совершит безумие, почему я должен отвечать за него?
Улыбка покорёжила лицо Альтаира.
– В этом то и проблема, все забывают об ответственности. А некоторые и вовсе пытаются снять её с себя. Из-за этого много бед. Если бы родители помнили, что за совершённый ими грех будет расплачиваться их ребёнок, они бы совершали меньше глупостей. Это относится и к королям, ко мне и тебе. Если женщина убьёт своего ребёнка в утробе, то расплачиваться за него будёт её другие дети – болезнями и несчастными случаями. Этот закон действует всегда, независимо от веры в него. Только покаяние способно разрушить проклятие, а не наглая уверенность в собственной правоте, которая падёт прахом, когда явится расплата.
Витус умолк. Его разум не принимал сказанного, но и отвергнуть не мог. Во всяком случае, тут было о чём подумать.
– Какой чёрт их в степь потянул?
– На тебя хотели посмотреть, – Альтаир прикрыл глаза.
Настроение у Витуса приподнялось, как и смелость, граничащая с глупостью. Два месяца тому назад, он бы не посмел задавать каких-либо вопросов Альтаиру, тем более вступать с ним в споры. Это было неуважительно по отношению к более опытному воину. Сейчас же он привык к холодному взгляду собрата и его поучениям. Некогда суровый и чем-то пугающий наставник стал ближе к сердцу. Так, по крайне мере, Витус считал.
– Интересно, что их убило? – он произнёс это так, словно задал вопрос самому себе, хотя, на самом деле, желал получить ответ от Альтаира.
Тот безмолвно лежал, оставив любопытство собрата без внимания.
– Ты так и не сказал, какая тварь способна на такое? – приставал с вопросами Витус.
– Больше болтай, а лучше громче и загадка явится к тебе сама, – хрипловато ответил наставник.
– К чему готовиться в случае нападения?
– Ко всему.
Ночь была спокойной. Альтаир находился в полусонном состоянии. Его сердцебиение изредка учащалось, когда навострённый слух улавливал настораживающие звуки. Явным сигналом об опасности являлись лошади, он бы понял это по их поведению. Животное всегда чувствует надвигающуюся угрозу. В такие моменты главное успеть среагировать.
Громкое дыхание и выползающий из-под головы мешочек разбудили Витуса. Его кобыла стремилась добраться до овса. Он едва не крикнул, вернувшись в реальный мир из сна. К такому повороту событий его жизнь не готовила.
– Дай сюда, – Витус отобрал добычу у животного, но часть корма высыпалась на землю.
Узел, лишивший животное воли, оказался некачественным, поэтому лошадь без труда получила свободу. Привязывать её обратно к свивающему сучку Витус не торопился. Ожидал, когда четвероногая подруга сожрёт просыпанный овёс. Посмотрев на собрата, он с облегчением выдохнул, понадеявшись, что тот ничего не слышал. Ему не хотелось опозориться, услышать очередной упрёк.
«Хорошо, что спит», – подумал Витус, не заметив в темноте ухмылки наставника.
Солнце начало подниматься. Полностью погрузиться в объятия сна Альтаир позволил своему телу и духу в момент, когда услышал пробуждение напарника, ведь спать стало безопаснее. Пускай на ненадолго, но всё-таки нормальный сон.
– Как тебе удаётся не заснуть? – Витус успел снарядить лошадь в путь и решил поторопить наставника. Он прекрасно понимал, что тот всегда сохраняет бдительность.
– У меня есть то, чего нет у тебя, – чуткий сон Альтаира ушёл прочь, оставив его организм невыспавшимся, но способным к активности.
– Опыта?
– Ума.
От Витуса послышался безобидный смешок.
– Я себя полоумным не считаю, – высказал он.
– Был бы умным, не заснул.
Витус покачал головой. Стало ясно, что его позор не прошёл мимо наставника.
– Надо было сторожить по очереди.
– Лучше умереть из-за собственной оплошности, – Альтаир протёр глаза. Сон наваливал на него, создавая препятствия для полного пробуждения.
Эти слова не вызывали обиды у Витуса. Он относился к ним спокойно, как к шутке.
– Я знаю.
– Да. Вы многое знаете. Но когда знаний слишком много и они скапливаются в одном месте, то это приводит к печальным последствиям. Ваши закрома, рано или поздно, лопнут от избытка. И никакой замочек вам не поможет.
– Боюсь представить количество стервятников ждущих этого момента, – улыбнулся Альтаир.
– Не сомневаюсь, что вам доподлинно известно их число и имена. Вы всё прекрасно понимаете, но и другие не дураки. Не забывайте это, играясь в богов.
– В богов играют другие, мы лишь забираем у детей игрушки, – Альтаира начал раздражать язык коменданта. – Не стоит делать поспешных выводов, о них можно споткнуться и не встать.
– Угрожаешь? – набычился Сарказ.
– Вы испугались?
– Не играй со мной. Мне наплевать, кто ты и откуда, – побагровел комендант.
Довольная гримаса образовалась на лице Витуса. Возникший конфликт был ему по нраву.
– Тебе да. Но твоему королю нет, – Альтаир взглянул на королевское письмо. – Или пускай идёт к чёрту?
Комендант предсказуемо охладил свой пыл. Однако злоба не вышла из него, а притаилась. Керохийцы были преданы своему вождю, но пылкость часто вытесняла терпение.
– Умно, – сказал он.
– По-другому не умеем, не учили, – ответил Альтаир.
– Будь я королём, недолго вы бы плясали передо мной.
– Последствия тебе бы не понравились, – бросил угрозу Витус.
– Не спорю. Трусливый кинжал в спину мне был бы гарантирован, – вояка попытался принизить Братство.
– Ну что вы, – ухмылка блеснула на лице Альтаира. – Такая смерть и вправду недостойна вас. Смелый кинжал в грудь, думаю, будет в самый раз.
– Не совсем достойная погибель. Предпочитаю честную битву, – Сарказ гордо выпятил грудь.
– Один на один ты не справишься.
Комендант нахмурил брови. Ответить было нечего, а выглядеть пустословом ему не хотелось.
– Ладно. Прекратим пересуды, – он принял наглый, самодовольный вид.– Что ещё могу для вас сделать?
– Позволите идти? – Альтаиру не хотелось задерживаться в крепости, в которой его терпят и угощают словесным ядом.
– Идите, – противно прошипел вояка. – Лошади, как я и обещал, ждут вас в конюшни.
– Благодарю.
Собратья не торопясь направились к двери, под бдительным присмотром керохийца, не доверяющего иноземцам. Ненавистное дыхание коменданта доносилось до них сзади.
– Наконец-то понял, что это за существо? – спросил Витус, спускаясь по лестнице.
– Не умничай. Есть люди куда хуже, – ответил Альтаир.
Витус был недоволен его снисходительным отношением к коменданту, которого, как он считал, необходимо было поставить на место и желательно силой.
Они вышли во внутренний двор, в котором уже находились люди, встречавшие корабли на берегу. И вновь косые взгляды были направлены в их сторону. Это нервировало Альтаира. Он пожелал скрыться от ненавистных ему взглядов и не слышать их раздражающий гогот.
Седовласый старик подвёл к собратьям двух лошадей. По два небольших мешка с овсом свисали с каждой кобылы.
– Накормлены и обихожены, – произнёс он, подавая им поводья.
Альтаир протянул ему золотой, но старик презрительно посмотрел на монету, словно ему протягивали кусок грязи. Его взгляд говорил, что в оплате нет необходимости. Причина такой бескорыстности была неведома собратьям.
Араданте хотел что-то сказать покидающим крепость соратникам, но они не соизволили посмотреть в его сторону и спешно покинули крепость.
Деревень, городов в округе было мало. Опасная местность, жёсткий климат, чудовища отбивали у северян желание заселять эти края.
Собратья шли по старому маршруту. Никаких безопасных путей не существовало. Торговцы перемещались по реке, не рискуя проходить через леса и степи, которые предстояло преодолеть членам Братства, двигающимся по открытой местности.
Трава набрала силу и покрыла своим зелёным ковром холодную землю. Леса, разбросанные по степи, вышли из спячки и впитали корнями растаявший снег. Короткое лето приближалось.
– Вороны, – Витус указал на птиц, кружащих в небе.
– Нас это не касается, – сказал Альтаир, который уже давно заметил любителей полакомиться свежими трупами.
Голоса у обоих были уставшие. Три нудных дня в пути тянулись долго. Никаких селений, людей на пути им не попалось.
– Может глянуть? – настаивал Витус.
Он хотел удовлетворить любопытство и внести в утомительный путь что-то новое.
– Над мертвечиной они кружат, нечего там высматривать, – высказал Альтаир, стараясь не смотреть в сторону птиц.
– Человека или животного? – Витус подогревал интерес товарища, догадываясь, что тому, всё-таки, не безразлично, что там.
Альтаир цыкнул языком и остановил лошадь.
– О нашей цели не забыл? – он постучал рукой по сумке, в которой лежала шкатулка.
– Нет, – улыбнулся Витус, понимая, что тот поддался искушению.
– Любопытство тебя когда-нибудь погубит.
– Желание знать вреда не приносит, – Витус развернул лошадь и устремился к воронам, устроившим пляску в воздухе.
– Зависит от того, что ты хочешь знать, – Альтаир смирился с выбором соратника и направился следом за ним.
Знакомый запах встретил собратьев. Он не вызвал у них тошнотворного чувства. Для них аромат смерти был также привычен, что и восход солнца.
Несколько воронов поднялись в небо при приближении всадников, остальные же продолжили трапезничать. Две мёртвые лошади, запряжённые в опрокинутую телегу, лежали с выпущенными наружу внутренностями. Выглядели они так, словно их терзали мечами, долго и беспощадно. Рядом с ними находилось человеческое тело. Это была женщина с разорванной глоткой. Её лицо прикрывали окровавленные волосы, прилипшие к коже лица. Совершить подобное зверство люди не могли, но, ни потому что являлись добрячками, а потому что раны были нанесены когтями какого-то здоровенного животного, осёдланного слепой яростью.
Повсюду была разбросана деревянная посуда, овощи, вывалившиеся из мешков. Будь причастным к нападению отряд разбойников ничего бы ценного и съестного не осталось.
Альтаир насторожился. Его рука была готова применить меч по назначению. Любой лесной околок мог таить опасность, укрывать чудовище, позабавившееся в степи.
Витус увидел оторванную руку, принадлежавшую, судя по размерам, ребёнку и ощутил дрожь.
– Кто мог сделать такое? – у него было множество предположений на этот счёт, но все они казались ему сомнительными.
Альтаира смолчал. Он был в поисках другого тела.
– Что ты ищешь? – возбуждённо спросил Витус.
– Главу семейства, – наставник понимал, что женщина не собралась бы в путь одна, особенно с дитём.
– Ребёнка тоже нет.
Внимание Альтаира привлёк ворон, прыгающий поодаль от перевёрнутой телеги. Спрыгнув с лошади, он направился к радостной птице, утолившей голод. В том месте, в траве, лежал мужчина с торчащими наружу рёбрами, а рядом с ним топор. Что бы это ни было, оно просто убило. Признаков поедания не было, за исключением работы чёрных стервятников. Но и те прилетели недавно: печальное событие, судя по разложению тел, произошло полдня назад.
– Удовлетворил любопытство? – Альтаир держал рукой поводья и оглядывался по сторонам.
Тоска, напавшая на Витуса, ответила за него.
Найти тело ребёнка им не удалось, хотя они и не пытались.
– Что ты делаешь? – Витус, не слезая с кобылы, наблюдал за наставником, бродящим вокруг повозки.
– Мародёрствую, – отшутился Альтаир суровым голосом.
– Нам вещи усопших не нужны.
– Им тоже.
Ничего полезного ему найти не удалось. Денег у мертвецов не было, только пища, которую он сложил в серый мешок и подал Витусу.
– А если отравлено? – Витус брезговал принимать пропитание, украденное у мертвецов.
– Ты первый отведаешь, – сказал Альтаир. – Вино же пригубил. Так что не корчи из себя святошу и бери. Ничего постыдного здесь нет.
– Я не пил, – обидчиво промямлил тот, принимая мешок. – И ты это знаешь.
Наставник встал напротив тела женщины и замер, закрыв при этом глаза. Он прикоснулся двумя пальцами, указательным и средним, ко лбу, а затем к сердцу. Витус поступил точно также.
Задерживаться не было необходимости. Они покинули злосчастное место с необычайной бдительностью и хладнокровием.
Вечерело. Передвигаться в потёмках было крайне опасно. Собратья заночевали возле маленького лесного околка, предварительно напоив четвероногих друзей из родника, попавшегося им на пути. Устраивать возле него привал они не стали: кто-то мог знать о нём и, стремясь утолить жажду, наткнуться на спящих путников. Чтобы исключить такую вероятность, ими было принято решение отдохнуть в другом местечке.
Разводить костёр не стали: его могли заметить издалека. Перекусили соратники всухомятку тем, что выпало с повозки.
– Утром ещё раз напоим, – Альтаир высыпал на траву овса. – Своей кобыле насыпь.
Витус лежал, подложив под голову мешок с кормом. Собрата он не услышал, так как размышлял о смерти и жизни после неё.
– Оглох? – наставника раздражала беспечность ученика.
После повторного обращения, тело Витуса начало лениво приподниматься. Альтаир, с ярко выраженным недовольством, глянул на него. Поймав осуждающий взгляд, тот прибавил резвости своим вялым движениям.
– Ещё раз такое увижу, сделаю вывод, понял?
– Да, – досадливо промычал Витус.
Его недовольство было вызвано не словами старшего собрата, а призрением к собственной слабости. Последние события глубоко проникли ему в голову. Оторванная конечность ребёнка стояла перед глазами, словно он и не покидал того места.
– Прости, – голос Витуса стал более живым.
Альтаир, снимающий с лошади лишний груз, взглянул на товарища.
– Если ты от такого треснул, то тебе не место в наших рядах.
– Я видел вещи и похуже, – сказал Витус. – Просто… не знаю, что на меня нашло.
– Избавься от этих мыслей, они уничтожают тебя. Проку от них никакого.
– В этом то и проблема. Их невозможно прогнать.
– Я знаю, – согласился Альтаир. – Измени их. Посмотри на это с другой стороны. Сделай так, чтобы они вызывали в тебе не слёзы с соплями, а нечто иное.
– Это ли не самообман?
– Тут не может идти речи об обмане самого себя. Это сложно объяснить. Мы всегда смотрим на события криво. И где обман или реальность не всегда ясно.
– Жаль, когда погибают дети. Особенно из-за глупости родителей, – Витус развязал мешок и подошёл к лошади, которая, увидев любимое лакомство, замотала головой.
– Дети всегда платят за грехи отцов и матерей.
Альтаир прилёг на мягкую, как перина, траву. Возле лесочка она была крупнее и сочнее. Обнажённый меч лежал рядом с ним, около правой руки.
– Это ли справедливо? – рассердился Витус на жизнь.
– Она дарована нам Богом. Не твоему уму его оспаривать.
– Мне сложно принять такой аргумент.
Витус насыпал овса кобыле и присел рядом с наставником.
– Ты её понять не хочешь, – Альтаир лежал, но намёка на сон не подавал.
– Точнее не могу.
– Можешь. Было бы желание.
– Дитя рождается невинным, он или она не должны платить за ошибки, которые ими не совершались.
Альтаир демонстративно вздохнул и промолвил:
– На нём всегда будет тень родителей.
– И где же тут справедливость?
– Ты мыслишь узко. Смотришь на это лишь со стороны младенца.
– А с чьей стороны мне смотреть? – Витус повысил голос. – Дитя – это отдельно взятый человек. Как можно нести ответственность за поступки другого? Если твой любимый комендант совершит безумие, почему я должен отвечать за него?
Улыбка покорёжила лицо Альтаира.
– В этом то и проблема, все забывают об ответственности. А некоторые и вовсе пытаются снять её с себя. Из-за этого много бед. Если бы родители помнили, что за совершённый ими грех будет расплачиваться их ребёнок, они бы совершали меньше глупостей. Это относится и к королям, ко мне и тебе. Если женщина убьёт своего ребёнка в утробе, то расплачиваться за него будёт её другие дети – болезнями и несчастными случаями. Этот закон действует всегда, независимо от веры в него. Только покаяние способно разрушить проклятие, а не наглая уверенность в собственной правоте, которая падёт прахом, когда явится расплата.
Витус умолк. Его разум не принимал сказанного, но и отвергнуть не мог. Во всяком случае, тут было о чём подумать.
– Какой чёрт их в степь потянул?
– На тебя хотели посмотреть, – Альтаир прикрыл глаза.
Настроение у Витуса приподнялось, как и смелость, граничащая с глупостью. Два месяца тому назад, он бы не посмел задавать каких-либо вопросов Альтаиру, тем более вступать с ним в споры. Это было неуважительно по отношению к более опытному воину. Сейчас же он привык к холодному взгляду собрата и его поучениям. Некогда суровый и чем-то пугающий наставник стал ближе к сердцу. Так, по крайне мере, Витус считал.
– Интересно, что их убило? – он произнёс это так, словно задал вопрос самому себе, хотя, на самом деле, желал получить ответ от Альтаира.
Тот безмолвно лежал, оставив любопытство собрата без внимания.
– Ты так и не сказал, какая тварь способна на такое? – приставал с вопросами Витус.
– Больше болтай, а лучше громче и загадка явится к тебе сама, – хрипловато ответил наставник.
– К чему готовиться в случае нападения?
– Ко всему.
Ночь была спокойной. Альтаир находился в полусонном состоянии. Его сердцебиение изредка учащалось, когда навострённый слух улавливал настораживающие звуки. Явным сигналом об опасности являлись лошади, он бы понял это по их поведению. Животное всегда чувствует надвигающуюся угрозу. В такие моменты главное успеть среагировать.
Громкое дыхание и выползающий из-под головы мешочек разбудили Витуса. Его кобыла стремилась добраться до овса. Он едва не крикнул, вернувшись в реальный мир из сна. К такому повороту событий его жизнь не готовила.
– Дай сюда, – Витус отобрал добычу у животного, но часть корма высыпалась на землю.
Узел, лишивший животное воли, оказался некачественным, поэтому лошадь без труда получила свободу. Привязывать её обратно к свивающему сучку Витус не торопился. Ожидал, когда четвероногая подруга сожрёт просыпанный овёс. Посмотрев на собрата, он с облегчением выдохнул, понадеявшись, что тот ничего не слышал. Ему не хотелось опозориться, услышать очередной упрёк.
«Хорошо, что спит», – подумал Витус, не заметив в темноте ухмылки наставника.
Солнце начало подниматься. Полностью погрузиться в объятия сна Альтаир позволил своему телу и духу в момент, когда услышал пробуждение напарника, ведь спать стало безопаснее. Пускай на ненадолго, но всё-таки нормальный сон.
– Как тебе удаётся не заснуть? – Витус успел снарядить лошадь в путь и решил поторопить наставника. Он прекрасно понимал, что тот всегда сохраняет бдительность.
– У меня есть то, чего нет у тебя, – чуткий сон Альтаира ушёл прочь, оставив его организм невыспавшимся, но способным к активности.
– Опыта?
– Ума.
От Витуса послышался безобидный смешок.
– Я себя полоумным не считаю, – высказал он.
– Был бы умным, не заснул.
Витус покачал головой. Стало ясно, что его позор не прошёл мимо наставника.
– Надо было сторожить по очереди.
– Лучше умереть из-за собственной оплошности, – Альтаир протёр глаза. Сон наваливал на него, создавая препятствия для полного пробуждения.
Эти слова не вызывали обиды у Витуса. Он относился к ним спокойно, как к шутке.
