– Ты уверен, что Вера будет с ним счастлива? – Тереза залезла с ногами в кресло и подула на чай. – Все-таки разница в возрасте…
– Это как раз неплохо, – отозвался Ильтен, сложив деньги в бумажник. – Кем был господин Терм в ее годы? Жалким официантом, шарахнутым на голову. А теперь он надежно стоит на ногах. Аж целый профессор! Он может обеспечить ей и безбедное существование, и протекцию в проклятой науке. Милая, это именно тот мужчина, который подходит Вере, говорю тебе, как специалист. Да ты и сама это знаешь, а то бы в жизни его не одобрила.
– Может, я его одобрила сгоряча, потому что он мне польстил, – проворчала Тереза. Но не слишком искренне.
Терм на радостях сделал объявление, что его детище следует отныне называть пентаграммой Терма-Ильтен, и Тереза растаяла.
– Осталось позаботиться об Аннет. – Ильтен убрал бумажник в ящик стола.
– И верно! – подтвердила Тереза. – В следующем году она должна пойти в школу. Надо поговорить с Арденом, он как раз возьмет первый класс.
Ильтен тихо застонал, не зная, кого больше жалеть – себя или господина Ардена.
– Это как раз неплохо, – отозвался Ильтен, сложив деньги в бумажник. – Кем был господин Терм в ее годы? Жалким официантом, шарахнутым на голову. А теперь он надежно стоит на ногах. Аж целый профессор! Он может обеспечить ей и безбедное существование, и протекцию в проклятой науке. Милая, это именно тот мужчина, который подходит Вере, говорю тебе, как специалист. Да ты и сама это знаешь, а то бы в жизни его не одобрила.
– Может, я его одобрила сгоряча, потому что он мне польстил, – проворчала Тереза. Но не слишком искренне.
Терм на радостях сделал объявление, что его детище следует отныне называть пентаграммой Терма-Ильтен, и Тереза растаяла.
– Осталось позаботиться об Аннет. – Ильтен убрал бумажник в ящик стола.
– И верно! – подтвердила Тереза. – В следующем году она должна пойти в школу. Надо поговорить с Арденом, он как раз возьмет первый класс.
Ильтен тихо застонал, не зная, кого больше жалеть – себя или господина Ардена.
