– Ложитесь спать, Сантор, – прервала она разговор, свернувший на скользкую почву. – Ваша очередь караулить – следующая.
Поднялись до рассвета, быстро перекусили холодным. Тереза закончила настройку излучателя, и двинулись ко второй точке – теперь уже по лесной чаще. Плот сдули, свернули в рулон, и Холайе закрепил его поверх своего рюкзака; Сантор сложил весла и повесил на спину. Серая поклажа на фоне лесного зелено-коричневого фона демаскировала, но двое из четырех – Тереза и Ратт – уже потеряли костюмы, и эффективно скрываться у группы так и так не получится.
Расстояние, которое им предстояло преодолеть, было не слишком большим, однако продираться через густой лес гораздо труднее, чем плыть по реке. Путь прокладывали по очереди: сперва Ратт, потом Сантор. Кое-где приходилось рубить заросли топором. Никто не нападал, но мужики подустали.
Начали попадаться следы боев: упавшие деревья, выжженные прогалины. Идти стало легче физически, но тяжелее морально: то там, то сям белели кости. И человеческие, и зохенские в россыпи чешуи, выеденные до чистоты.
– Это кто ж зохенов слопал? – поинтересовалась Тереза. Неужели у них есть естественный враг? Ну, помимо людей.
– Слопать – дело нехитрое, – отозвался Сантор. – Тут падальщиков полно, убитого зохена за сутки на белки-жиры разбирают. Птицы, змеи, насекомые… Хищники, вон остроух хотя бы, тоже не брезгуют, пока теплое. Когда сильные наедятся и отвалят, прибегают иррасы: они пугливые, но кусочек мяса завсегда оторвут от тела, которое этому не сопротивляется. Потому зохены и не любят, когда их трупы бросают, предпочитают, чтобы их хоронили в воде. А смысл? И там съедят, только позже.
Тереза разочарованно вздохнула. Употребить в пищу уже убитого и правда невелик труд. Спрашивать, кто съел людей, она не стала. И так ясно. А что зохены не дожрали, то мелочь вычистила.
К месту подходили, осторожничая. Если у первой точки зохены оставили дозор, то почему бы здесь им не поступить так же? Лес просматривался плохо. Окрестности прочесали, но спугнули лишь одинокого монстра. Неизвестно, был ли это разведчик или просто отдыхающий – зохены любят погулять на природе, помедитировать. Гадать поздно, не гнаться же за ним: на своих двоих да по чаще настигнуть зохена нереально. Остается надеяться, что после активации связи сообщение успеет уйти, прежде чем излучатель опять разломают.
– Возвращаемся тем же путем, – сказала Тереза, закончив с установкой и настройкой. – До реки и по ней вверх.
Сантор молча кивнул. Он и сам предложил бы этот маршрут. Другая сторона альтернативы – ломиться через лес, а потом шагать по асфальтовой трассе – явно хуже. Первое тяжело, второе непредусмотрительно: на дороге пешеходы как на ладони, без маскировки – огромный риск.
Обратно к реке по своим следам двигались быстрее: тропу уже проторили. На берегу сделали привал, развели костер. Тереза срубила большой гриб-пенек, напластала на ломти, быстро поджарила.
– Это можно есть? – сопровождающие с подозрением смотрели на желтые овалы размером с кабачок.
– Вы что, никогда не ели грибов? – Тереза хмыкнула. Вот ограниченные люди! То-то их так заплющило, когда она рассуждала о приготовлении блюд из зохена. – Не отравитесь, проверено.
Гуляя по окрестностям с Хэнком, она не раз подмечала, что иррасы объедают «пеньки» снизу, и попробовала сама: не настолько вкусные, как на Т5 или на той же Земле, но есть можно. Питательные к тому же, надолго хватает. Надо хорошо подкрепиться перед тем, как подниматься против течения.
Плот вновь спустили на воду. Плыли теперь не так быстро, течение давало о себе знать. Солнце за тонкой дымкой светило в спину. На излучине из-за деревьев высунулся остроух, поглядел довольно плотоядно. Тереза и Ратт, свободные от гребли, синхронно взялись за автоматы; хищник недовольно рявкнул и убрался – видать, пуганый.
Сменились. Ратт взял весло у Сантора, тот присел на краю, зачерпнул речной воды, обтер вспотевшее лицо.
Их подстерегли у переката. К счастью, не зохены. Но, к несчастью, этих существ ни Тереза, внимательно глядящая по сторонам и не упускающая ничего подозрительного, ни Сантор не заметили заранее. В неспокойной воде с пеной и пузырями ничего нельзя было различить. Плот вдруг дернулся и стал тонуть. А в следующий миг из-под воды полезли чьи-то серые широкие морды с множеством мелких зубов по ободку круглой пасти. Прокусили!
Хэнк говорил, что рыбы в реке нет. На этой планете вообще не существует рыб. Но это не значит, что в воде никто не живет. Купаясь на вылазках с Хэнком, Тереза регулярно встречала броневичков, ползающих по дну и пробующих все на зуб. Вроде хищники, но неопасные для людей. Тереза приноровилась их собирать и варить из них супы с разной зеленью. С нынешними же тварями она столкнулась впервые, и они оказались далеко не так безобидны.
Холайе и Сантор открыли огонь. Пули уходили под воду, на ней расплывались красные пятна, но зверюг как будто не становилось меньше. Рюкзаки заскользили по сдувающейся оболочке, Тереза инстинктивно потянулась – поймать, и чужая пасть клацнула совсем рядом с рукой. Ратт саданул нападающего веслом по серой башке с глазами на макушке. Тут же высунулся другой, цапнул за рюкзак, в который вцепилась Тереза, рванул, и она, потеряв равновесие, бултыхнулась в бурлящую воду.
Здесь было мелко, где-то по грудь, но встать на ноги Терезе не дали: несколько тварей схватили ее зубами за сапоги, стараясь оторвать кусок. Еще один нацелился на горло, она всадила в него нож. Чьи-то зубы попытались вгрызться в живот, но первая попытка обломилась о ремень; Тереза заорала бы, если бы дело не происходило под водой. И не вдохнуть! Она махнула ножом не глядя, промазала…
Ее дернули за плечо, потащили куда-то. Она попыталась ударить, уже мало что соображая: воздуха катастрофически не хватало, – но голова наконец оказалась над поверхностью, и Тереза судорожно задышала. Сантор! Хороша бы она была, если бы ткнула его ножом…
– К берегу! – гаркнул он в ухо.
Она двинулась было, но чуть не упала: гадины так и висли на сапогах, больно сжимая ступни зубами – хорошо, не могли прокусить насквозь. Сантор выстрелил несколько раз, стало легче: часть отцепилась. Но не все, не стрелять же прямо по ногам. Он поволок Терезу к берегу, где уже стоял Холайе и расстреливал воду, не целясь. Ратт, отфыркиваясь и рыча, вылезал, таща гранатомет, серая четверолапая тварь висела у него на спине, не разжимая зубов; Тереза раскромсала ей башку ножом, когда он оказался рядом.
– Все вышли? – Ратт окинул взглядом мокрых товарищей в изодранной и кое-где окровавленной одежде, обернулся к реке и выстрелил дважды. Гранаты ушли под воду и взорвались, вздымая два облака водяной пыли и ошметков плоти.
Последние кусочки тварей с плеском упали обратно в воду, и все стихло, только вода бурлила на перекате. Да под ногами попискивал перепуганный коричневый иррас.
– Что это за?.. – недоговорила Тереза.
– Водяники, – ответил Сантор, перетягивая рану на предплечье. – Зараза похуже зохенов.
В виде исключения Тереза была с ним согласна. С зохенами они за эту вылазку уже четырежды встретились и почти не пострадали, а теперь… У Ратта из спины вырван кусок мяса, Сантору зубы пропороли длинную полосу на руке. У самой исцарапан живот: неглубоко, лишь кожа да верхний слой мышц, но заметно кровит. Как бы исхитриться, чтоб Хэнк не увидел?
Подождав, Холайе снова полез в реку. Выловил окончательно сдувшийся плот, прокушенный в двух местах и, удивительное дело, не поврежденный гранатами. Тереза собиралась уже посетовать, что деревянный плот прослужил бы дольше, но выяснилось, что прорехи можно отремонтировать, нужен только клей и насос. Сантору удалось спасти свой рюкзак, в котором нашлось все необходимое. В том числе пакеты первой помощи, которые он сейчас потрошил, чтобы привести Ратта хотя бы в относительный порядок.
– Хорошо, что на водяников сейчас наткнулись, – проговорила Тереза, поливая живот антисептиком. – А не в начале.
Потеряли бы рюкзаки с излучателями – пришлось бы возвращаться ни с чем. Впрочем, и сейчас ничего хорошего в ситуации нет. Съестные припасы пропали, одежда вымокла до нитки. Сапоги изжеваны, а ноги, небось, в синяках. Терезин автомат – где-то на дне реки, но залезть туда снова и нырнуть, чтобы его отыскать, ее никакие силы не заставят. И маловероятно, что он цел: все же два взрыва прогремели совсем близко.
– Костер сделать сможем? – осведомилась она. – Обсохнуть бы.
Увы, одна зажигалка утонула, вторая, что была в кармане у Холайе, вывалилась в суматохе и потерялась. Можно было бы попробовать запалить кучку сухой травы линзой от солнечного луча… если бы трава не была влажной и солнце не пряталось за облаками. Линзы имелись в бинокле, чудом не соскользнувшем с шеи Терезы, но что толку с них, когда остального нет?
– Привал? – с надеждой спросил Холайе.
Она покачала головой.
– Скоро станет прохладно, а мы мокрые – нечего рассиживаться, а то еще простудимся. Не будем терять времени.
Они обошли порог по берегу. Тереза прихрамывала, и Сантор это заметил.
– Госпожа Хэнк, вам помочь?
– Себе помогите, – огрызнулась она.
Сразу пожалела: он ведь из лучших побуждений. И, надо отметить, в этой схватке Сантор исполнил свой долг по ее защите: не вытащи он Терезу, она бы вскоре захлебнулась либо ее закусали бы. Спас-таки принцессу от драконов. Она добавила чуть мягче:
– Сантор, ну чем вы поможете-то? Не будете же нести меня на руках.
Он окинул ее взглядом, словно примеряясь, как поднять.
– Нет! – Она остановила дурацкое намерение. – Я могу идти. А вы сами едва держитесь.
И Ратт вот-вот свалится. Адреналиновый выброс прошел, и потеря крови дала о себе знать. Бородач спотыкался на каждом шагу, но упорно отказывался бросить гранатомет. Когда надули плот, он лег на него и отрубился.
Холайе со вздохом взял весло. Тереза присоединилась: Сантор грести не в состоянии. Нет худа без добра – зато быстро согрелась. Устала тоже быстро. Напади сейчас зохены, их четверка была бы легкой добычей. Но – миновало.
Спустились сумерки, а затем все заволокла ночная темнота. Ни звезд за пеленой облаков, ни диска спутника – нет его у Т2. Гребли на последнем издыхании, без смены. Уже посреди ночи стена леса расступилась, и Тереза увидела сквозь пот, заливающий глаза, прожектора базы, подсвечивающие периметр с колючей проволокой.
Хэнк не спал, несмотря на глубокую ночь. Мерил шагами пространство у КПП, нервно куря. Не так уж далеко эти зохеновы точки, группа давно должна была вернуться. И на радиовызовы не отвечают. Куда они подевались? И искать не сорвешься!
Он велел Сантору без Терезы не возвращаться. Пусть хоть все трое трупами полягут, но ее сожрать не дадут. Может ли такое быть, что… Светлые небеса, этак он до сердечного приступа дойдет, а потом и до могилы вслед за господином Ильтеном. Интересно, Тереза на всех так действует?
Не будь она его женой, он бы за нее не волновался. Она умеет правильно вести себя на местности, умеет драться, у нее уже до трех побед из десяти на первом уровне. Опасаться надо скорее за тех, кто встретится ей по дороге и попадется под горячую руку. А если что-то будет зависеть не от умения, а от удачи, на то и судьба. Так рассуждал бы верховный командир. А у мужа – не получалось.
Он выбросил догоревший окурок, достал новую сигарету, но не зажег. На КПП возникло оживление. В освещенном проеме мелькнула приметная борода Ратта, заплетенная в косы. Хэнк резко сменил траекторию.
Группа вернулась! Дико вымотанные, в лохмотьях, но все живые. И Тереза. С гранатометом и победной улыбкой на усталом лице. Хэнк так обрадовался, что все заготовленные слова вылетели из головы.
– Ты же говорила, что гранатомет – не твое оружие, – только и сказал он.
– Ратт нес, – ответила она. – Но ему совсем плохо.
Ратта усадили на скамейку, взор у бородача был затуманен. Дежурный врач что-то колол ему в вену, а Сантор придерживал, чтобы он не упал.
Тереза сложила на землю свой груз, и Хэнк наконец сграбастал ее, прижал к груди.
– Мамонт! – охнула она. – Раздавишь же, и не будет у тебя больше жены.
– З-зохен, – он убрал руки. – Извини. Я просто места себе не находил, когда вы начали задерживаться.
– Дай. – Она взяла незажженную сигарету из его руки, прислонилась спиной к стене, изобразила характерный жест пальцами.
Он поднес зажигалку, прежде чем вспомнил, что вообще-то не одобряет… Пустое, он сам ей говорил: кури, сколько хочешь. Главное, что она жива.
– Мы все сделали, Билле.
Он кивнул.
– Связь появилась днем. Шакарвис сразу отправил запрос, уже пришел ответ. Послезавтра здесь будет корабль, подкрепление и новое оружие, опытный образец. Ты… ты даже не представляешь, как я… Короче, спасибо тебе.
– Я просто сделала то, что было нужно.
– Сдается мне, это было вовсе не просто! Почему вы так запоздали? Нарвались на зохенов?
– И на зохенов тоже. В общей сложности уничтожили пятерых, один удрал. И еще нескольких видели у реки. Билле, с зохенами все нормально. В смысле, мы с ними справились без особых проблем. Нас водяники потрепали.
Хэнк присвистнул. По прошлой службе он хорошо помнил, что за твари водяники – жадные, зубастые, нападают стаей из-под неспокойной воды, так что их до последнего момента не видно. При этом, в отличие от зохенов – коренные обитатели Т2. Хорошо, что без мозгов, а то сладу бы с ними не было.
– Утопили все пайки, – пожаловалась Тереза, – инструменты, одеяла, рацию… Один автомат тоже. Плот прокусили, но удалось склеить. Ратта знатно погрызли, и Сантор… Не смотри, что он бодрится, у него левая рука повреждена.
– А ты? – Хэнк снова испугался за нее, хотя чего теперь переживать: вот она, стоит рядом, расслабленно выпуская облачко дыма. – Ты цела?
Она поморщилась.
– В общем, да. Поцарапалась маленько. Больше изгваздалась. – Она выдала слабую улыбку. – Было бы замечательно, если бы кто-нибудь отнес меня в ванну. А потом – в кроватку. Есть у тебя подходящие кадры для выполнения этого несложного задания?
– Нет! – Он забрал у нее сигарету и подхватил ее на руки. – Кому я могу такое доверить? Все приходится делать самому.
Прибыл корабль, а с кораблем – Дени. На этом корабле он служил, так удачно совпало. Тереза не могла пропустить встречу, поехала вместе с Хэнком на космодром. Пожеванные ноги разнылись – вроде переломов нет, но опухли так, что в сапоги пока не влезали, и экипировку пришлось довершить больничными тапочками. Тереза думала, Хэнк будет ворчать, что она себя не бережет, и пригрозит не пускать ее больше никуда, но он лишь вздохнул:
– И куда этот драный халтурщик Сантор смотрел? На кухне ему место, а не в сопровождении.
Может, стоило поддакнуть: так Сантору и надо. Но справедливость потребовала возразить:
– Куда нужно он смотрел. Делал, что мог. Сам будто не знаешь, каково оно в поле.
Главное – не сожрали. Она обещала вернуться и вернулась. Причем на своих двоих, разболелась уже потом.
Ехали долго, дольше, чем в прошлый раз. Территория, контролируемая тиквийцами, увеличилась, хоть в последнее время зохены снова стали теснить; фронт удалился от космодрома, база, соответственно, тоже. А перенести космодром – это уже задача индустриальная. Не получится просто погрузить оборудование, отвезти на новое место и установить заново. Тут требуется инженерная мысль, точный расчет, квалифицированные рабочие и нехилые вложения.
Поднялись до рассвета, быстро перекусили холодным. Тереза закончила настройку излучателя, и двинулись ко второй точке – теперь уже по лесной чаще. Плот сдули, свернули в рулон, и Холайе закрепил его поверх своего рюкзака; Сантор сложил весла и повесил на спину. Серая поклажа на фоне лесного зелено-коричневого фона демаскировала, но двое из четырех – Тереза и Ратт – уже потеряли костюмы, и эффективно скрываться у группы так и так не получится.
Расстояние, которое им предстояло преодолеть, было не слишком большим, однако продираться через густой лес гораздо труднее, чем плыть по реке. Путь прокладывали по очереди: сперва Ратт, потом Сантор. Кое-где приходилось рубить заросли топором. Никто не нападал, но мужики подустали.
Начали попадаться следы боев: упавшие деревья, выжженные прогалины. Идти стало легче физически, но тяжелее морально: то там, то сям белели кости. И человеческие, и зохенские в россыпи чешуи, выеденные до чистоты.
– Это кто ж зохенов слопал? – поинтересовалась Тереза. Неужели у них есть естественный враг? Ну, помимо людей.
– Слопать – дело нехитрое, – отозвался Сантор. – Тут падальщиков полно, убитого зохена за сутки на белки-жиры разбирают. Птицы, змеи, насекомые… Хищники, вон остроух хотя бы, тоже не брезгуют, пока теплое. Когда сильные наедятся и отвалят, прибегают иррасы: они пугливые, но кусочек мяса завсегда оторвут от тела, которое этому не сопротивляется. Потому зохены и не любят, когда их трупы бросают, предпочитают, чтобы их хоронили в воде. А смысл? И там съедят, только позже.
Тереза разочарованно вздохнула. Употребить в пищу уже убитого и правда невелик труд. Спрашивать, кто съел людей, она не стала. И так ясно. А что зохены не дожрали, то мелочь вычистила.
К месту подходили, осторожничая. Если у первой точки зохены оставили дозор, то почему бы здесь им не поступить так же? Лес просматривался плохо. Окрестности прочесали, но спугнули лишь одинокого монстра. Неизвестно, был ли это разведчик или просто отдыхающий – зохены любят погулять на природе, помедитировать. Гадать поздно, не гнаться же за ним: на своих двоих да по чаще настигнуть зохена нереально. Остается надеяться, что после активации связи сообщение успеет уйти, прежде чем излучатель опять разломают.
– Возвращаемся тем же путем, – сказала Тереза, закончив с установкой и настройкой. – До реки и по ней вверх.
Сантор молча кивнул. Он и сам предложил бы этот маршрут. Другая сторона альтернативы – ломиться через лес, а потом шагать по асфальтовой трассе – явно хуже. Первое тяжело, второе непредусмотрительно: на дороге пешеходы как на ладони, без маскировки – огромный риск.
Обратно к реке по своим следам двигались быстрее: тропу уже проторили. На берегу сделали привал, развели костер. Тереза срубила большой гриб-пенек, напластала на ломти, быстро поджарила.
– Это можно есть? – сопровождающие с подозрением смотрели на желтые овалы размером с кабачок.
– Вы что, никогда не ели грибов? – Тереза хмыкнула. Вот ограниченные люди! То-то их так заплющило, когда она рассуждала о приготовлении блюд из зохена. – Не отравитесь, проверено.
Гуляя по окрестностям с Хэнком, она не раз подмечала, что иррасы объедают «пеньки» снизу, и попробовала сама: не настолько вкусные, как на Т5 или на той же Земле, но есть можно. Питательные к тому же, надолго хватает. Надо хорошо подкрепиться перед тем, как подниматься против течения.
Плот вновь спустили на воду. Плыли теперь не так быстро, течение давало о себе знать. Солнце за тонкой дымкой светило в спину. На излучине из-за деревьев высунулся остроух, поглядел довольно плотоядно. Тереза и Ратт, свободные от гребли, синхронно взялись за автоматы; хищник недовольно рявкнул и убрался – видать, пуганый.
Сменились. Ратт взял весло у Сантора, тот присел на краю, зачерпнул речной воды, обтер вспотевшее лицо.
Их подстерегли у переката. К счастью, не зохены. Но, к несчастью, этих существ ни Тереза, внимательно глядящая по сторонам и не упускающая ничего подозрительного, ни Сантор не заметили заранее. В неспокойной воде с пеной и пузырями ничего нельзя было различить. Плот вдруг дернулся и стал тонуть. А в следующий миг из-под воды полезли чьи-то серые широкие морды с множеством мелких зубов по ободку круглой пасти. Прокусили!
Хэнк говорил, что рыбы в реке нет. На этой планете вообще не существует рыб. Но это не значит, что в воде никто не живет. Купаясь на вылазках с Хэнком, Тереза регулярно встречала броневичков, ползающих по дну и пробующих все на зуб. Вроде хищники, но неопасные для людей. Тереза приноровилась их собирать и варить из них супы с разной зеленью. С нынешними же тварями она столкнулась впервые, и они оказались далеко не так безобидны.
Холайе и Сантор открыли огонь. Пули уходили под воду, на ней расплывались красные пятна, но зверюг как будто не становилось меньше. Рюкзаки заскользили по сдувающейся оболочке, Тереза инстинктивно потянулась – поймать, и чужая пасть клацнула совсем рядом с рукой. Ратт саданул нападающего веслом по серой башке с глазами на макушке. Тут же высунулся другой, цапнул за рюкзак, в который вцепилась Тереза, рванул, и она, потеряв равновесие, бултыхнулась в бурлящую воду.
Здесь было мелко, где-то по грудь, но встать на ноги Терезе не дали: несколько тварей схватили ее зубами за сапоги, стараясь оторвать кусок. Еще один нацелился на горло, она всадила в него нож. Чьи-то зубы попытались вгрызться в живот, но первая попытка обломилась о ремень; Тереза заорала бы, если бы дело не происходило под водой. И не вдохнуть! Она махнула ножом не глядя, промазала…
Ее дернули за плечо, потащили куда-то. Она попыталась ударить, уже мало что соображая: воздуха катастрофически не хватало, – но голова наконец оказалась над поверхностью, и Тереза судорожно задышала. Сантор! Хороша бы она была, если бы ткнула его ножом…
– К берегу! – гаркнул он в ухо.
Она двинулась было, но чуть не упала: гадины так и висли на сапогах, больно сжимая ступни зубами – хорошо, не могли прокусить насквозь. Сантор выстрелил несколько раз, стало легче: часть отцепилась. Но не все, не стрелять же прямо по ногам. Он поволок Терезу к берегу, где уже стоял Холайе и расстреливал воду, не целясь. Ратт, отфыркиваясь и рыча, вылезал, таща гранатомет, серая четверолапая тварь висела у него на спине, не разжимая зубов; Тереза раскромсала ей башку ножом, когда он оказался рядом.
– Все вышли? – Ратт окинул взглядом мокрых товарищей в изодранной и кое-где окровавленной одежде, обернулся к реке и выстрелил дважды. Гранаты ушли под воду и взорвались, вздымая два облака водяной пыли и ошметков плоти.
Последние кусочки тварей с плеском упали обратно в воду, и все стихло, только вода бурлила на перекате. Да под ногами попискивал перепуганный коричневый иррас.
– Что это за?.. – недоговорила Тереза.
– Водяники, – ответил Сантор, перетягивая рану на предплечье. – Зараза похуже зохенов.
В виде исключения Тереза была с ним согласна. С зохенами они за эту вылазку уже четырежды встретились и почти не пострадали, а теперь… У Ратта из спины вырван кусок мяса, Сантору зубы пропороли длинную полосу на руке. У самой исцарапан живот: неглубоко, лишь кожа да верхний слой мышц, но заметно кровит. Как бы исхитриться, чтоб Хэнк не увидел?
Подождав, Холайе снова полез в реку. Выловил окончательно сдувшийся плот, прокушенный в двух местах и, удивительное дело, не поврежденный гранатами. Тереза собиралась уже посетовать, что деревянный плот прослужил бы дольше, но выяснилось, что прорехи можно отремонтировать, нужен только клей и насос. Сантору удалось спасти свой рюкзак, в котором нашлось все необходимое. В том числе пакеты первой помощи, которые он сейчас потрошил, чтобы привести Ратта хотя бы в относительный порядок.
– Хорошо, что на водяников сейчас наткнулись, – проговорила Тереза, поливая живот антисептиком. – А не в начале.
Потеряли бы рюкзаки с излучателями – пришлось бы возвращаться ни с чем. Впрочем, и сейчас ничего хорошего в ситуации нет. Съестные припасы пропали, одежда вымокла до нитки. Сапоги изжеваны, а ноги, небось, в синяках. Терезин автомат – где-то на дне реки, но залезть туда снова и нырнуть, чтобы его отыскать, ее никакие силы не заставят. И маловероятно, что он цел: все же два взрыва прогремели совсем близко.
– Костер сделать сможем? – осведомилась она. – Обсохнуть бы.
Увы, одна зажигалка утонула, вторая, что была в кармане у Холайе, вывалилась в суматохе и потерялась. Можно было бы попробовать запалить кучку сухой травы линзой от солнечного луча… если бы трава не была влажной и солнце не пряталось за облаками. Линзы имелись в бинокле, чудом не соскользнувшем с шеи Терезы, но что толку с них, когда остального нет?
– Привал? – с надеждой спросил Холайе.
Она покачала головой.
– Скоро станет прохладно, а мы мокрые – нечего рассиживаться, а то еще простудимся. Не будем терять времени.
Они обошли порог по берегу. Тереза прихрамывала, и Сантор это заметил.
– Госпожа Хэнк, вам помочь?
– Себе помогите, – огрызнулась она.
Сразу пожалела: он ведь из лучших побуждений. И, надо отметить, в этой схватке Сантор исполнил свой долг по ее защите: не вытащи он Терезу, она бы вскоре захлебнулась либо ее закусали бы. Спас-таки принцессу от драконов. Она добавила чуть мягче:
– Сантор, ну чем вы поможете-то? Не будете же нести меня на руках.
Он окинул ее взглядом, словно примеряясь, как поднять.
– Нет! – Она остановила дурацкое намерение. – Я могу идти. А вы сами едва держитесь.
И Ратт вот-вот свалится. Адреналиновый выброс прошел, и потеря крови дала о себе знать. Бородач спотыкался на каждом шагу, но упорно отказывался бросить гранатомет. Когда надули плот, он лег на него и отрубился.
Холайе со вздохом взял весло. Тереза присоединилась: Сантор грести не в состоянии. Нет худа без добра – зато быстро согрелась. Устала тоже быстро. Напади сейчас зохены, их четверка была бы легкой добычей. Но – миновало.
Спустились сумерки, а затем все заволокла ночная темнота. Ни звезд за пеленой облаков, ни диска спутника – нет его у Т2. Гребли на последнем издыхании, без смены. Уже посреди ночи стена леса расступилась, и Тереза увидела сквозь пот, заливающий глаза, прожектора базы, подсвечивающие периметр с колючей проволокой.
Хэнк не спал, несмотря на глубокую ночь. Мерил шагами пространство у КПП, нервно куря. Не так уж далеко эти зохеновы точки, группа давно должна была вернуться. И на радиовызовы не отвечают. Куда они подевались? И искать не сорвешься!
Он велел Сантору без Терезы не возвращаться. Пусть хоть все трое трупами полягут, но ее сожрать не дадут. Может ли такое быть, что… Светлые небеса, этак он до сердечного приступа дойдет, а потом и до могилы вслед за господином Ильтеном. Интересно, Тереза на всех так действует?
Не будь она его женой, он бы за нее не волновался. Она умеет правильно вести себя на местности, умеет драться, у нее уже до трех побед из десяти на первом уровне. Опасаться надо скорее за тех, кто встретится ей по дороге и попадется под горячую руку. А если что-то будет зависеть не от умения, а от удачи, на то и судьба. Так рассуждал бы верховный командир. А у мужа – не получалось.
Он выбросил догоревший окурок, достал новую сигарету, но не зажег. На КПП возникло оживление. В освещенном проеме мелькнула приметная борода Ратта, заплетенная в косы. Хэнк резко сменил траекторию.
Группа вернулась! Дико вымотанные, в лохмотьях, но все живые. И Тереза. С гранатометом и победной улыбкой на усталом лице. Хэнк так обрадовался, что все заготовленные слова вылетели из головы.
– Ты же говорила, что гранатомет – не твое оружие, – только и сказал он.
– Ратт нес, – ответила она. – Но ему совсем плохо.
Ратта усадили на скамейку, взор у бородача был затуманен. Дежурный врач что-то колол ему в вену, а Сантор придерживал, чтобы он не упал.
Тереза сложила на землю свой груз, и Хэнк наконец сграбастал ее, прижал к груди.
– Мамонт! – охнула она. – Раздавишь же, и не будет у тебя больше жены.
– З-зохен, – он убрал руки. – Извини. Я просто места себе не находил, когда вы начали задерживаться.
– Дай. – Она взяла незажженную сигарету из его руки, прислонилась спиной к стене, изобразила характерный жест пальцами.
Он поднес зажигалку, прежде чем вспомнил, что вообще-то не одобряет… Пустое, он сам ей говорил: кури, сколько хочешь. Главное, что она жива.
– Мы все сделали, Билле.
Он кивнул.
– Связь появилась днем. Шакарвис сразу отправил запрос, уже пришел ответ. Послезавтра здесь будет корабль, подкрепление и новое оружие, опытный образец. Ты… ты даже не представляешь, как я… Короче, спасибо тебе.
– Я просто сделала то, что было нужно.
– Сдается мне, это было вовсе не просто! Почему вы так запоздали? Нарвались на зохенов?
– И на зохенов тоже. В общей сложности уничтожили пятерых, один удрал. И еще нескольких видели у реки. Билле, с зохенами все нормально. В смысле, мы с ними справились без особых проблем. Нас водяники потрепали.
Хэнк присвистнул. По прошлой службе он хорошо помнил, что за твари водяники – жадные, зубастые, нападают стаей из-под неспокойной воды, так что их до последнего момента не видно. При этом, в отличие от зохенов – коренные обитатели Т2. Хорошо, что без мозгов, а то сладу бы с ними не было.
– Утопили все пайки, – пожаловалась Тереза, – инструменты, одеяла, рацию… Один автомат тоже. Плот прокусили, но удалось склеить. Ратта знатно погрызли, и Сантор… Не смотри, что он бодрится, у него левая рука повреждена.
– А ты? – Хэнк снова испугался за нее, хотя чего теперь переживать: вот она, стоит рядом, расслабленно выпуская облачко дыма. – Ты цела?
Она поморщилась.
– В общем, да. Поцарапалась маленько. Больше изгваздалась. – Она выдала слабую улыбку. – Было бы замечательно, если бы кто-нибудь отнес меня в ванну. А потом – в кроватку. Есть у тебя подходящие кадры для выполнения этого несложного задания?
– Нет! – Он забрал у нее сигарету и подхватил ее на руки. – Кому я могу такое доверить? Все приходится делать самому.
Глава 4. Полдюжины големов
Прибыл корабль, а с кораблем – Дени. На этом корабле он служил, так удачно совпало. Тереза не могла пропустить встречу, поехала вместе с Хэнком на космодром. Пожеванные ноги разнылись – вроде переломов нет, но опухли так, что в сапоги пока не влезали, и экипировку пришлось довершить больничными тапочками. Тереза думала, Хэнк будет ворчать, что она себя не бережет, и пригрозит не пускать ее больше никуда, но он лишь вздохнул:
– И куда этот драный халтурщик Сантор смотрел? На кухне ему место, а не в сопровождении.
Может, стоило поддакнуть: так Сантору и надо. Но справедливость потребовала возразить:
– Куда нужно он смотрел. Делал, что мог. Сам будто не знаешь, каково оно в поле.
Главное – не сожрали. Она обещала вернуться и вернулась. Причем на своих двоих, разболелась уже потом.
Ехали долго, дольше, чем в прошлый раз. Территория, контролируемая тиквийцами, увеличилась, хоть в последнее время зохены снова стали теснить; фронт удалился от космодрома, база, соответственно, тоже. А перенести космодром – это уже задача индустриальная. Не получится просто погрузить оборудование, отвезти на новое место и установить заново. Тут требуется инженерная мысль, точный расчет, квалифицированные рабочие и нехилые вложения.
