- Не понимаю, о чем ты - я спешно ретировалась в свою спальню.
- Але - в трубке раздался звонкий детский голосок.
- Дима, привет! - поздоровалась я с младшим братом мужа, который сейчас, то есть потом, больше похож на терминатора, чем на человека - Позови, пожалуйста, Ваню.
В трубке засопело, послышался топот детских пяток.
- Ваня, там тебя какая-то телка!
Звуки приглушенной возни, "Сколько раз говорить - не телка, а девушка!", несильный шлепок по чему-то мягкому, "Мамаааааа!" - обиженный Димка со слезами удалился.
- Я слушаю - голос у супружника за пятнадцать лет совсем не изменился.
- Привет, муж - глупо хихикнула я.
- Так. Признавайся, что ты на этот раз натворила? - мой прагматичный супруг не выразил ни капли удивления, сомнения или смятения.
- Догадался - отпираться было бессмысленно.
- Кроме тебя некому - веско озвучил Иван - Полина с тобой?
- Как ты себе это представляешь? - огрызнулась я - Ее еще в проекте нет! Видимо, осталась там, в 2020-ом.
- Ладно, не злись. Маринка то с тобой?
- Со мной - буркнула в ответ я.
- Слава Богу, с тобой есть кто-то здравомыслящий. Ну, значит, Влад и Миша тоже тут, в смысле в 2004-ом. Юль, есть версии, как так вышло?
- Не особо - промямлила я - Ну, то есть, вчера в ресторане, вернее на улице, когда я вышла, упала звезда, но я не уверена... Может, это вообще вертолет был...
- Ты про Толика своего думала, так? - в голосе моего обычно спокойного мужа прозвучало что-то совершенно ему несвойственное. Молодость, гормоны...
- Хочу напомнить, что мы с тобой тут еще не знакомы - аккуратно ввернула я.
- Ага - рыкнул Иван - Точно, о чем думала, вспомнить можешь?
Я тяжело вздохнула. Сама я уже, в общем-то, догадалась, что к чему, но сознаваться не хотелось.
- Юля! - поторопил мой суженый.
- Если бы можно было отмотать время - чуть слышно процедила я в трубку.
- Отмотала... и намотала нас всех на... - Ваня надолго замолчал.
- И что теперь? - я опять запаниковала.
- Скоро приеду - заверил муж и отключился.
Несколько обнадеженная скорой встречей с будущим супругом я собралась было подкрепиться утренними блинами. На кухне со второй телефонной трубкой в руках стоял Юрка. К безумной прическе Эйнштейна добавился откровенно безумный взгляд.
- Ты реально, что ли, куришь что-то? - тыкая в меня телефоном, поинтересовался брат.
- Ты подслушивал!
- Больно надо - автоматически парировал художник - Нет, ну правда, что за дичь?! Или ты втайне замуж вышла? Маман удар хватит...
- Юрка, ты свихнулся! Это ты что-то куришь! Не вздумай маме рассказать!
В наших руках одновременно затренькали трубки. Ответили мы тоже одновременно.
- Какие вы сегодня дружные – рассмеялись низким, как далекий грозовой рокот, смехом на том конце - Юр, можно мне с моей принцессой поговорить, без свидетелей?
- Дурдом! - во второй раз за день подытожил братец.
- Привет, заинька – басовито промурчал Толик - Я звонил, где это ты без меня с утра пораньше пропадала?
- С Маринкой гуляла - пискнула я.
Меня будто огрели чем-то очень тяжелым по голове. Вот он - живой Толик. Все слезы и мольбы, которые я когда-то возносила всем возможным и невозможным потусторонним силам услышаны. Он жив. А все, что могу я — это глупо пищать в трубку и дышать с перебоями.
- В такую рань?! - часы на кухне подсказали, что рань - это начало первого.
Продираясь сквозь кататонический ступор, я вспомнила, что в школьные времена по выходным я просыпалась к обеду.
- Не спалось - опять пискнула я.
- А с голосом что?
- Заболела.
- И пошла с утра больная погулять? - недоверчиво уточнил мой абсолютно живой бойфренд - Заинька, что ты от меня скрываешь? - такая знакомая драматическая нотка в его голосе окончательно выбила меня из колеи.
- Я... не... правда... - мне вдруг стало так страшно, как будто этот семнадцатилетний парень соткан из паутины, и любое мое неосторожное движение может его "сдуть"- Мне надо... я перезвоню, хорошо?
- Ладно - растеряно протянул Толик - Но вечером как обычно, на нашем месте?
- Ага - я сбросила вызов и в полубессознательном состоянии покинула отчий дом.
- Делааааа... - протянула Маринка.
Из отчего дома я прямиком направилась к ней, потому что справиться с нахлынувшими переживаниями в одиночку была не в состоянии. А еще, потому что я, убейте, не помнила, что за место у нас было с Толиком? Память - странная вещь.
- Что ж это получается? Ты сейчас изменяешь мужу с бывшим бойфрендом? - рассуждала Марина.
- Мне семнадцать. Я не замужем.
- Скажи об этом Ване, который вот-вот приедет - хмыкнула подруга.
- Господи, ну что же делать то?! - я нервически заламывала руки - Я не могу с ним встретиться, не могу! Или могу?
- С Ваней?
- Дура! С Толиком!
- Стоп, стоп, стоп! Вот с ним -то ты точно должна держаться намеченного плана! В смысле ничего не должно меняться! Иначе не видать нам ни мужей, ни детей, ни адвокатского кабинета!
- Намеченного плана? То есть через сорок дней он должен разбиться, а через сорок три мы должны его похоронить?!
Маринка осеклась и виновато захлопала ресницами.
- Я очень боюсь, понимаешь? Вдруг это шанс? Ну, все исправить? И именно поэтому мы тут. А я даже место наше вспомнить не могу! Куда там что-то исправлять!
- Ну, ты загнула! - протянула подруга.
Я опять умолчала о росчерке падающей звезды на фиолетовом небе и своей неаккуратной просьбе вернуть меня в прошлое.
- Надо дождаться наших мужиков! Они что-нибудь придумают... - я попыталась сменить тему.
- Я тебя умоляю! - Маринка закатила глаза - Когда и чего полезного мужики придумали бы? Ты, так или иначе, сейчас встречаешься с Толиком. И надо, пожалуй, этого придерживаться. Пока - осторожно добавила она - Пока мы не поймем, что к чему, и вообще...
Мы с подругой заседали на ее балконе, поглощали чипсы с кока-колой и пытались дозвониться до Миши.
- Да куда они там все пропали! - Маринка раздраженно хрустела чипсами в трубку, когда на том конце кто-то тоненько пропищал "Але".
- Добрый день, могу я услышать Мишу? - подруга озадаченно вслушивалась в комариный голосок
- Это Марина, его ж... подруга, из Камнегорска.
Маринка вдруг страшно вытаращила глаза и разразилась гомерическим хохотом, трубка безвольно скатилась на пол, пока подруга билась в конвульсиях.
- Алло! - я перехватила странную телефонную беседу - Девочка, ты кто?
- Миша я! Чего она ржет то? - обиженно пропищали в ответ.
- У нее шок - коротко бросила я и слегка пнула Маринку, чтобы она прекратила издеваться над будущим мужем - Ты, я так понимаю, уже в курсе?
- В курсе, в курсе. Мы с Ваней разговаривали. Юля, Юля, кто ж на падающую звезду такое загадывает!
- Я не загадывала! – бросилась оправдываться я – Я просто подумала…
Маринка перестала ржать и внимательно слушала, я на всякий случай отодвинулась от нее подальше.
- Ну, что сделано, то сделано - деловито продолжал комарик - Миша - Мы с Ваней досрочно экзамены сдадим и приедем, если мама отпустит...
Я понимающе закивала: свекровь Маринке досталась суровая, и сама Маринка, разносящая оппонентов в суде на мелкие кусочки, тоже не промах. Михаил разрывался между женой и родительницей, а когда на свет появилась Маша, третья женщина в его гарем, он едва не ушел в запой. Все врачи в один голос пророчили Мише наследника, а родилась наследница. И только мой крестник Арсений немного уравновесил шаткое Мишино положение.
- Миш, руки в ноги, то есть ноги в руки и дуй сюда! - власть свекрови над мужем не давала Маринке покоя даже тут, в 2004-ом - Иначе мы тут все застрянем! И не видать ей внуков!
Подруга дала отбой и уставилась на меня.
- В каком же возрасте у него голос сломался? И загадывать что-то на падающую звезду, да еще и над Тумысной поляной? Ты совсем из ума выжила?!
- Я не загадывала!... – я споткнулась об Маринкин саркастический взгляд и замолчала.
- Даже не спросишь, что же я загадала?
- А то без этого непонятно! Что ж... Будем спасать твоего Толика...
Вечер настал предательски быстро. Я малодушно просидела весь оставшийся день на Маринкином балконе, т.к. сил идти домой и изображать из себя без пяти минут абитуриентку совсем не было. К счастью, Марина, в отличие от меня, помнила, где находится "наше" с Толей место. Оказывается, это укромный уголок во дворе строительного института, потом там поставят симпатичный памятник строителям и в целом облагородят территорию, но сейчас "наше" место больше напоминало задворки трущоб, вернее древних институтских корпусов.
Я наотрез отказалась идти на свидание со своим старым - новым парнем одна, Маринка была привлечена в роли медиатора. Мы брезгливо распинали пивные бутылки и примостились на ободранной лавочке, мой кавалер опаздывал.
- Позвони ему - предложила подруга.
- Зачем? - я втайне надеялась, что Толик не придет.
- Юль, хватит! Ты все равно от него никуда не денешься!
Я не слушала. Среди заросших кустов и переполненных мусорных бачков легко и непринужденно лавировал Толик. Такой же синеглазый и широкоплечий, каким я его помнила, с умопомрачительной улыбкой и ямочками на щеках. Картину портило обилие геля на темных волосах. Интересно, он всегда полбанки на них выливал? Совсем этого не помню...
- Заинька! - синеглазое чудо с липкой головой склонилось надо мной, обдавая запахом терпкого одеколона и сигарет, я шарахнулась, как от прокаженного.
- Ты чего? - Толик растерянно заморгал черными ресницами.
- Горло болит, кхе-кхе - прохрипела я - Заразить боюсь - я неловко чмокнула его то ли в щеку, то ли в подбородок - Марина вот тут... это... пришла... - я пространно повела рукой в сторону подруги, чувствуя себя абсолютной идиоткой.
- Привет - кивнула Марина и больно пнула меня под лавкой.
- Вы че, курили, что ли? - Толик примостился на лавку между нами и подозрительно смотрел то на одну, то на вторую.
- Мы? Нееееет! - Маринка энергично замотала головой.
В общем, так себе медиатор.
- Нервы, понимаешь, экзамены... - я изо всех сил старалась с воплями не вырываться из крепких рук, по-хозяйски обхвативших меня за талию.
Слово за слово, я все-таки расслабилась, чему, безусловно, способствовала "балтика девятка", ловко извлеченная из Толиного рюкзака. Толик трепался, не умолкая, Маринка вставляла что-то невпопад, а я, сославшись на больное горло, помалкивала. Видеть его живым было неимоверным облегчением. Иногда я ловила себя на том, что просто держусь за край его футболки, не веря своему счастью. Все было как раньше. Даже пивные бутылки вокруг радовали. И чего я так переживала? После распитой полторашки меня и вовсе повело, периодически на глазах предательски наворачивались слезы, но Толик этого не замечал, а Маринка у него за спиной корчила мне страшные предостерегающие рожи.
Я почти не слышала, о чем они там говорят. Что-то про какие-то разборки с соседним районом, про то, что с экзаменами у него все схвачено, что, пожалуй, надо бы валить из Камнегорска. В общем, обычный треп одиннадцатиклассников.
Уже порядком стемнело, когда из телефона Толи скудной полифонией заиграла избитая тема "Бригады".
Парень встрепенулся и, бросив "Я щас", удалился.
- Юлька, соберись! - шипела Марина - Я все понимаю, но давай хотя бы без слез!
- Марин, он живой! - во рту был кошмарный привкус дешевого пива, а в голове жуткий кисель - Я же так хотела... просила... И вот... - меня опять понесло, глаза и нос защипало.
- Хватит! - подруга больно ущипнула меня за ногу - Живой, согласна. И бестолковый к тому же... Все подростки такие?
- Не знаю - я всхлипывала и растирала пострадавшую ногу.
- Очень надеюсь, что мои дети будут не такими.
- А что не так-то?
Марина неопределенно закатила глаза, и собиралась было пуститься в путаные рассуждения о падении нравов среди молодежи, но из зарослей показалось двое, в наступившей темноте мы только догадывались, что одним из них был Толик.
- Девчонки, это Колян. Колян - это девчонки - Толик как-то механически захихикал.
Коляна я помнила совсем плохо. Длинный, тощий и патлатый. Наверно, он был бы даже симпатичным, но на его лице не было живого места от красных с синевой оспин. По-моему, его так за глаза и называли - Оспа.
Коля - Оспа уставился стеклянными глазами куда-то нам с Маринкой за спины и что-то промычал в знак приветствия, Толик все еще хихикал.
- Ты что, курил? - забыв про "больное" горло, спросила я.
Вероятно, получилось слишком по-взрослому, потому что Толик тут же бросил хихикать.
- А ты что, госнаркоконтроль? – Оспа, наконец, сфокусировал свои злые стеклянные глазки.
- Так, Колян, это моя девушка, попроще! - Толик расправил могучие плечи, но выражение лица оставалось абсолютно бессмысленным.
- Да я ниче... - Оспа поспешил отвернуться от греха подальше.
- Нет, ты что-то против имеешь? - Толик с силой толкнул доходягу, и тот эффектно перемахнул через лавку вверх тормашками.
Мы с Маринкой вскочили и, как пара квочек, громко закудахтали и захлопали "крыльями". Толик, казалось, только этого и ждал. Он с довольной миной позволил мне себя успокоить и усадить на лавку, а Маринке проверить, цел ли Колян. Через пару минут инцидент был исчерпан, Толян и Колян продолжили мирно хихикать.
Кое-как отбрехавшись от провожатых, мы с Мариной шагали в сторону дома.
- Так он что, правда, что ли наркоман? Я думала, маме он просто не нравился...
- Ну... Чего сразу наркоман? - Марина притормозила под фонарем и старательно вытряхивала из туфли крохотные камешки - Просто балуется...
- Но мы то, например, не баловались! Или баловались? - я уже ни в чем не была уверена.
- Я точно нет. Оспа ошибся, из госнаркоконтроля я, а не ты. Меня б туда не взяли.
Я вспомнила, что Маринка в институте проходила практику в этом самом контроле.
- А ты помнишь, чтобы он курил? Я вот вообще такого не помню...
- Судя по всему, он это не первый раз делает - экспертно заявила бывшая - будущая практикантка - Наверно, мы просто не замечали. А может, не придавали значения.
- А как думаешь, Ваня так баловался?
- На счет Вани не знаю, а вот Мишка точно нет! С его мамашей не забалуешь!
В очередной раз посочувствовав Маринке, я отправилась спать в свою старую новую спальню с кошкой на стене.
А утром выяснилось, что мне все еще нужно ходить в школу.
Затолкав в огромную сумку-почтальонку какие-то тетрадки и огрызок карандаша, облачившись в первое, вывалившееся на меня из шкафа, я отправилась в родной лицей.
На трамвайной остановке сидела пара женщин со скорбными лицами, неопрятный мужик с характерным амбре, витиевато извиняясь, клянчил у них на опохмел. Я обошла кругом металлическую коробку, в моем времени тут поставили безликую стекляшку, но сейчас грязно-желтые стены отражали уникальную индивидуальность Камнегорска. Маркерами, карандашами, обычными шариковыми ручками местные деятели искусства украшали скучные остановки, не покладая рук. "Зая, я люблю тебя!", "Федоров лох!", "Ю+Т=love". Поверх всего этого благолепия гигантскими неровными буквами было начертано воззвание: "Люди! Ешьте больше гороха! Стране нужен газ!". Я улыбнулась пламенному призыву как старому знакомому, сколько себя помню, он был тут, провожал и встречал меня после школы.
С душераздирающим грохотом, страшно трясясь, подъехал трамвай. Я устроилась в самом хвосте, у окна, и лениво рассматривала просыпающийся город.
- Але - в трубке раздался звонкий детский голосок.
- Дима, привет! - поздоровалась я с младшим братом мужа, который сейчас, то есть потом, больше похож на терминатора, чем на человека - Позови, пожалуйста, Ваню.
В трубке засопело, послышался топот детских пяток.
- Ваня, там тебя какая-то телка!
Звуки приглушенной возни, "Сколько раз говорить - не телка, а девушка!", несильный шлепок по чему-то мягкому, "Мамаааааа!" - обиженный Димка со слезами удалился.
- Я слушаю - голос у супружника за пятнадцать лет совсем не изменился.
- Привет, муж - глупо хихикнула я.
- Так. Признавайся, что ты на этот раз натворила? - мой прагматичный супруг не выразил ни капли удивления, сомнения или смятения.
- Догадался - отпираться было бессмысленно.
- Кроме тебя некому - веско озвучил Иван - Полина с тобой?
- Как ты себе это представляешь? - огрызнулась я - Ее еще в проекте нет! Видимо, осталась там, в 2020-ом.
- Ладно, не злись. Маринка то с тобой?
- Со мной - буркнула в ответ я.
- Слава Богу, с тобой есть кто-то здравомыслящий. Ну, значит, Влад и Миша тоже тут, в смысле в 2004-ом. Юль, есть версии, как так вышло?
- Не особо - промямлила я - Ну, то есть, вчера в ресторане, вернее на улице, когда я вышла, упала звезда, но я не уверена... Может, это вообще вертолет был...
- Ты про Толика своего думала, так? - в голосе моего обычно спокойного мужа прозвучало что-то совершенно ему несвойственное. Молодость, гормоны...
- Хочу напомнить, что мы с тобой тут еще не знакомы - аккуратно ввернула я.
- Ага - рыкнул Иван - Точно, о чем думала, вспомнить можешь?
Я тяжело вздохнула. Сама я уже, в общем-то, догадалась, что к чему, но сознаваться не хотелось.
- Юля! - поторопил мой суженый.
- Если бы можно было отмотать время - чуть слышно процедила я в трубку.
- Отмотала... и намотала нас всех на... - Ваня надолго замолчал.
- И что теперь? - я опять запаниковала.
- Скоро приеду - заверил муж и отключился.
Несколько обнадеженная скорой встречей с будущим супругом я собралась было подкрепиться утренними блинами. На кухне со второй телефонной трубкой в руках стоял Юрка. К безумной прическе Эйнштейна добавился откровенно безумный взгляд.
- Ты реально, что ли, куришь что-то? - тыкая в меня телефоном, поинтересовался брат.
- Ты подслушивал!
- Больно надо - автоматически парировал художник - Нет, ну правда, что за дичь?! Или ты втайне замуж вышла? Маман удар хватит...
- Юрка, ты свихнулся! Это ты что-то куришь! Не вздумай маме рассказать!
В наших руках одновременно затренькали трубки. Ответили мы тоже одновременно.
- Какие вы сегодня дружные – рассмеялись низким, как далекий грозовой рокот, смехом на том конце - Юр, можно мне с моей принцессой поговорить, без свидетелей?
- Дурдом! - во второй раз за день подытожил братец.
- Привет, заинька – басовито промурчал Толик - Я звонил, где это ты без меня с утра пораньше пропадала?
- С Маринкой гуляла - пискнула я.
Меня будто огрели чем-то очень тяжелым по голове. Вот он - живой Толик. Все слезы и мольбы, которые я когда-то возносила всем возможным и невозможным потусторонним силам услышаны. Он жив. А все, что могу я — это глупо пищать в трубку и дышать с перебоями.
- В такую рань?! - часы на кухне подсказали, что рань - это начало первого.
Продираясь сквозь кататонический ступор, я вспомнила, что в школьные времена по выходным я просыпалась к обеду.
- Не спалось - опять пискнула я.
- А с голосом что?
- Заболела.
- И пошла с утра больная погулять? - недоверчиво уточнил мой абсолютно живой бойфренд - Заинька, что ты от меня скрываешь? - такая знакомая драматическая нотка в его голосе окончательно выбила меня из колеи.
- Я... не... правда... - мне вдруг стало так страшно, как будто этот семнадцатилетний парень соткан из паутины, и любое мое неосторожное движение может его "сдуть"- Мне надо... я перезвоню, хорошо?
- Ладно - растеряно протянул Толик - Но вечером как обычно, на нашем месте?
- Ага - я сбросила вызов и в полубессознательном состоянии покинула отчий дом.
***
- Делааааа... - протянула Маринка.
Из отчего дома я прямиком направилась к ней, потому что справиться с нахлынувшими переживаниями в одиночку была не в состоянии. А еще, потому что я, убейте, не помнила, что за место у нас было с Толиком? Память - странная вещь.
- Что ж это получается? Ты сейчас изменяешь мужу с бывшим бойфрендом? - рассуждала Марина.
- Мне семнадцать. Я не замужем.
- Скажи об этом Ване, который вот-вот приедет - хмыкнула подруга.
- Господи, ну что же делать то?! - я нервически заламывала руки - Я не могу с ним встретиться, не могу! Или могу?
- С Ваней?
- Дура! С Толиком!
- Стоп, стоп, стоп! Вот с ним -то ты точно должна держаться намеченного плана! В смысле ничего не должно меняться! Иначе не видать нам ни мужей, ни детей, ни адвокатского кабинета!
- Намеченного плана? То есть через сорок дней он должен разбиться, а через сорок три мы должны его похоронить?!
Маринка осеклась и виновато захлопала ресницами.
- Я очень боюсь, понимаешь? Вдруг это шанс? Ну, все исправить? И именно поэтому мы тут. А я даже место наше вспомнить не могу! Куда там что-то исправлять!
- Ну, ты загнула! - протянула подруга.
Я опять умолчала о росчерке падающей звезды на фиолетовом небе и своей неаккуратной просьбе вернуть меня в прошлое.
- Надо дождаться наших мужиков! Они что-нибудь придумают... - я попыталась сменить тему.
- Я тебя умоляю! - Маринка закатила глаза - Когда и чего полезного мужики придумали бы? Ты, так или иначе, сейчас встречаешься с Толиком. И надо, пожалуй, этого придерживаться. Пока - осторожно добавила она - Пока мы не поймем, что к чему, и вообще...
Мы с подругой заседали на ее балконе, поглощали чипсы с кока-колой и пытались дозвониться до Миши.
- Да куда они там все пропали! - Маринка раздраженно хрустела чипсами в трубку, когда на том конце кто-то тоненько пропищал "Але".
- Добрый день, могу я услышать Мишу? - подруга озадаченно вслушивалась в комариный голосок
- Это Марина, его ж... подруга, из Камнегорска.
Маринка вдруг страшно вытаращила глаза и разразилась гомерическим хохотом, трубка безвольно скатилась на пол, пока подруга билась в конвульсиях.
- Алло! - я перехватила странную телефонную беседу - Девочка, ты кто?
- Миша я! Чего она ржет то? - обиженно пропищали в ответ.
- У нее шок - коротко бросила я и слегка пнула Маринку, чтобы она прекратила издеваться над будущим мужем - Ты, я так понимаю, уже в курсе?
- В курсе, в курсе. Мы с Ваней разговаривали. Юля, Юля, кто ж на падающую звезду такое загадывает!
- Я не загадывала! – бросилась оправдываться я – Я просто подумала…
Маринка перестала ржать и внимательно слушала, я на всякий случай отодвинулась от нее подальше.
- Ну, что сделано, то сделано - деловито продолжал комарик - Миша - Мы с Ваней досрочно экзамены сдадим и приедем, если мама отпустит...
Я понимающе закивала: свекровь Маринке досталась суровая, и сама Маринка, разносящая оппонентов в суде на мелкие кусочки, тоже не промах. Михаил разрывался между женой и родительницей, а когда на свет появилась Маша, третья женщина в его гарем, он едва не ушел в запой. Все врачи в один голос пророчили Мише наследника, а родилась наследница. И только мой крестник Арсений немного уравновесил шаткое Мишино положение.
- Миш, руки в ноги, то есть ноги в руки и дуй сюда! - власть свекрови над мужем не давала Маринке покоя даже тут, в 2004-ом - Иначе мы тут все застрянем! И не видать ей внуков!
Подруга дала отбой и уставилась на меня.
- В каком же возрасте у него голос сломался? И загадывать что-то на падающую звезду, да еще и над Тумысной поляной? Ты совсем из ума выжила?!
- Я не загадывала!... – я споткнулась об Маринкин саркастический взгляд и замолчала.
- Даже не спросишь, что же я загадала?
- А то без этого непонятно! Что ж... Будем спасать твоего Толика...
***
Вечер настал предательски быстро. Я малодушно просидела весь оставшийся день на Маринкином балконе, т.к. сил идти домой и изображать из себя без пяти минут абитуриентку совсем не было. К счастью, Марина, в отличие от меня, помнила, где находится "наше" с Толей место. Оказывается, это укромный уголок во дворе строительного института, потом там поставят симпатичный памятник строителям и в целом облагородят территорию, но сейчас "наше" место больше напоминало задворки трущоб, вернее древних институтских корпусов.
Я наотрез отказалась идти на свидание со своим старым - новым парнем одна, Маринка была привлечена в роли медиатора. Мы брезгливо распинали пивные бутылки и примостились на ободранной лавочке, мой кавалер опаздывал.
- Позвони ему - предложила подруга.
- Зачем? - я втайне надеялась, что Толик не придет.
- Юль, хватит! Ты все равно от него никуда не денешься!
Я не слушала. Среди заросших кустов и переполненных мусорных бачков легко и непринужденно лавировал Толик. Такой же синеглазый и широкоплечий, каким я его помнила, с умопомрачительной улыбкой и ямочками на щеках. Картину портило обилие геля на темных волосах. Интересно, он всегда полбанки на них выливал? Совсем этого не помню...
- Заинька! - синеглазое чудо с липкой головой склонилось надо мной, обдавая запахом терпкого одеколона и сигарет, я шарахнулась, как от прокаженного.
- Ты чего? - Толик растерянно заморгал черными ресницами.
- Горло болит, кхе-кхе - прохрипела я - Заразить боюсь - я неловко чмокнула его то ли в щеку, то ли в подбородок - Марина вот тут... это... пришла... - я пространно повела рукой в сторону подруги, чувствуя себя абсолютной идиоткой.
- Привет - кивнула Марина и больно пнула меня под лавкой.
- Вы че, курили, что ли? - Толик примостился на лавку между нами и подозрительно смотрел то на одну, то на вторую.
- Мы? Нееееет! - Маринка энергично замотала головой.
В общем, так себе медиатор.
- Нервы, понимаешь, экзамены... - я изо всех сил старалась с воплями не вырываться из крепких рук, по-хозяйски обхвативших меня за талию.
Слово за слово, я все-таки расслабилась, чему, безусловно, способствовала "балтика девятка", ловко извлеченная из Толиного рюкзака. Толик трепался, не умолкая, Маринка вставляла что-то невпопад, а я, сославшись на больное горло, помалкивала. Видеть его живым было неимоверным облегчением. Иногда я ловила себя на том, что просто держусь за край его футболки, не веря своему счастью. Все было как раньше. Даже пивные бутылки вокруг радовали. И чего я так переживала? После распитой полторашки меня и вовсе повело, периодически на глазах предательски наворачивались слезы, но Толик этого не замечал, а Маринка у него за спиной корчила мне страшные предостерегающие рожи.
Я почти не слышала, о чем они там говорят. Что-то про какие-то разборки с соседним районом, про то, что с экзаменами у него все схвачено, что, пожалуй, надо бы валить из Камнегорска. В общем, обычный треп одиннадцатиклассников.
Уже порядком стемнело, когда из телефона Толи скудной полифонией заиграла избитая тема "Бригады".
Парень встрепенулся и, бросив "Я щас", удалился.
- Юлька, соберись! - шипела Марина - Я все понимаю, но давай хотя бы без слез!
- Марин, он живой! - во рту был кошмарный привкус дешевого пива, а в голове жуткий кисель - Я же так хотела... просила... И вот... - меня опять понесло, глаза и нос защипало.
- Хватит! - подруга больно ущипнула меня за ногу - Живой, согласна. И бестолковый к тому же... Все подростки такие?
- Не знаю - я всхлипывала и растирала пострадавшую ногу.
- Очень надеюсь, что мои дети будут не такими.
- А что не так-то?
Марина неопределенно закатила глаза, и собиралась было пуститься в путаные рассуждения о падении нравов среди молодежи, но из зарослей показалось двое, в наступившей темноте мы только догадывались, что одним из них был Толик.
- Девчонки, это Колян. Колян - это девчонки - Толик как-то механически захихикал.
Коляна я помнила совсем плохо. Длинный, тощий и патлатый. Наверно, он был бы даже симпатичным, но на его лице не было живого места от красных с синевой оспин. По-моему, его так за глаза и называли - Оспа.
Коля - Оспа уставился стеклянными глазами куда-то нам с Маринкой за спины и что-то промычал в знак приветствия, Толик все еще хихикал.
- Ты что, курил? - забыв про "больное" горло, спросила я.
Вероятно, получилось слишком по-взрослому, потому что Толик тут же бросил хихикать.
- А ты что, госнаркоконтроль? – Оспа, наконец, сфокусировал свои злые стеклянные глазки.
- Так, Колян, это моя девушка, попроще! - Толик расправил могучие плечи, но выражение лица оставалось абсолютно бессмысленным.
- Да я ниче... - Оспа поспешил отвернуться от греха подальше.
- Нет, ты что-то против имеешь? - Толик с силой толкнул доходягу, и тот эффектно перемахнул через лавку вверх тормашками.
Мы с Маринкой вскочили и, как пара квочек, громко закудахтали и захлопали "крыльями". Толик, казалось, только этого и ждал. Он с довольной миной позволил мне себя успокоить и усадить на лавку, а Маринке проверить, цел ли Колян. Через пару минут инцидент был исчерпан, Толян и Колян продолжили мирно хихикать.
Кое-как отбрехавшись от провожатых, мы с Мариной шагали в сторону дома.
- Так он что, правда, что ли наркоман? Я думала, маме он просто не нравился...
- Ну... Чего сразу наркоман? - Марина притормозила под фонарем и старательно вытряхивала из туфли крохотные камешки - Просто балуется...
- Но мы то, например, не баловались! Или баловались? - я уже ни в чем не была уверена.
- Я точно нет. Оспа ошибся, из госнаркоконтроля я, а не ты. Меня б туда не взяли.
Я вспомнила, что Маринка в институте проходила практику в этом самом контроле.
- А ты помнишь, чтобы он курил? Я вот вообще такого не помню...
- Судя по всему, он это не первый раз делает - экспертно заявила бывшая - будущая практикантка - Наверно, мы просто не замечали. А может, не придавали значения.
- А как думаешь, Ваня так баловался?
- На счет Вани не знаю, а вот Мишка точно нет! С его мамашей не забалуешь!
В очередной раз посочувствовав Маринке, я отправилась спать в свою старую новую спальню с кошкой на стене.
Глава 5
А утром выяснилось, что мне все еще нужно ходить в школу.
Затолкав в огромную сумку-почтальонку какие-то тетрадки и огрызок карандаша, облачившись в первое, вывалившееся на меня из шкафа, я отправилась в родной лицей.
На трамвайной остановке сидела пара женщин со скорбными лицами, неопрятный мужик с характерным амбре, витиевато извиняясь, клянчил у них на опохмел. Я обошла кругом металлическую коробку, в моем времени тут поставили безликую стекляшку, но сейчас грязно-желтые стены отражали уникальную индивидуальность Камнегорска. Маркерами, карандашами, обычными шариковыми ручками местные деятели искусства украшали скучные остановки, не покладая рук. "Зая, я люблю тебя!", "Федоров лох!", "Ю+Т=love". Поверх всего этого благолепия гигантскими неровными буквами было начертано воззвание: "Люди! Ешьте больше гороха! Стране нужен газ!". Я улыбнулась пламенному призыву как старому знакомому, сколько себя помню, он был тут, провожал и встречал меня после школы.
С душераздирающим грохотом, страшно трясясь, подъехал трамвай. Я устроилась в самом хвосте, у окна, и лениво рассматривала просыпающийся город.
