Что сказать, атмосфера внутри была довольно жуткой. Чего только стоили старые, потрескавшиеся стены коридора, что были окрашены болотно-зелёной краской, а палаты… О, палаты там были с ещё более потрескавшимися сине-белыми стенами, а дверные косяки буквально вываливались внутрь и наружу, двери так вообще не закрывались до конца, хоть там и была щеколда.
Мне очень не нравилось это место. Оно было жутким и пугающим. А интуиция мне подсказывала, что здесь отнюдь не лечат людей…
Я прогуливался по коридору, как вдруг пришёл врач — высокий, даже очень высокий мужчина. Либо мне так просто казалось из-за моего небольшого роста…
Врач осмотрел меня, задал пару вопросов. Почему-то я панически боялся этого мужчину, особенно, когда он ко мне прикосался своими мощными ручищами.
Затем он позвал меня в кабинет, сделать какие-то исследования. Когда мы зашли внутрь, он сказал, что ему надо проверить мой кишечник. Чего? Это же психиатрическая больница! Я начал упорно отказываться от данного исследования. Ну уж нет, я не позволю засунуть в себя какой-то шланг. Тем более это должно быть больно пропихнуть подобное через весь кишечник. А шланги у них были массивные, чёрные, как садовые, блин!
Я отмазался тем, что мне уже делали подобное исследование. Тогда он спросил знаю ли я длинну своего кишечника… Зачем ему вообще это знать?!
Делать нечего, я наугад назвал длинну — 12 метров. Лишь бы в меня не стали ничего сувать…
Врач, к счастью, поверил мне на слово и отпустил, сказав, что в следующий раз я должен прейти на исследование желудка. Что за странное место блин?! Зачем им знать какой у меня кишечник, а тем более желудок?
Вернувшись в палату я стал рассуждать, что-то здесь нечисто. Какие-то странные исследования проводят в психиатрической лечебнице, да и этот врач тот ещё подозрительный тип…
Я решил, что мне нужно бежать отсюда, как можно скорее, иначе со мной сделают что-то плохое. Попросившись у матери, что лежала со мной, погулять, я оделся, так как на улице была зима, и забрался на крышу больницы, чтобы исследовать обстановку.
Охраны не было, а высота здания всего лишь два этажа. По идее можно было спрыгнуть, но нужно было для начала накидать вниз снега, чтобы было мягче падать.
Я быстро составил в голове план: завтра опять попрошусь погулять, заберу свои карманные деньги, спрыгну вниз, убегу с территории больницы, сяду в автобус и уеду подальше отсюда.
Следуя своему плану, я принялся сбрасывать снег с крыши вниз. Но, внезапно, меня заметили трое подростков, что тоже вышли погулять. Чёрт, но почему именно сейчас их занесло сюда?!
Не знаю были ли они пациентами, как я, но один из них вдруг завопил, что я хочу сбежать, а второй побежал звать врача.
Через несколько минут тот врач и моя мать уже стояли на крыше и спрашивали меня, что я здесь делаю. Я стал оправдываться, что от нечего делать решил почистить снег с крыши, чтобы хоть чем-то занять себя и демонстративно продолжил своё дело, стараясь не вызывать подозрения.
Моё сердце бешено колотилось. Я понимал, что даже если мне поверят, в следующий раз путь на крышу мне будет закрыт, а по другому сбежать мне просто не удасться. И я понял — сейчас или никогда. Я резко рванул к краю крыши, не успели моя мать и врач, хоть как-то среагировать, и сиганул вниз, прямо на горку снега, которую успел накидать вниз. Приземление было довольно мягким, учитывая, что и без того снега много навалило.
Не став терять время, я бросился бежать, пока не вызвали охрану. Я бежал так быстро, насколько мог, надеясь, что меня не догонят.
Покинув территорию больницы, я быстро добрался до автобусной остановки, где поймал автобус и уехал, правда денег с собой у меня не было…
Так я добрался до какого-то дома. Внутри было довольно темно и мрачно. На подоконнике я заметил свечу. Она была ещё тёплая. Здесь был кто-то недавно?
Стоило мне только об этом подумать, как меня внезапно схватили сзади и куда то потащили. Я уже было подумал, что мне конец, но нападавший оказался обычным мальчиком моего возраста.
У него были растрёпанные волосы тёмного цвета, он носил чокер на шее в виде ошейника.
Он был очень рад видеть меня и крепко обнял, объяснив, что он тут уже несколько дней живёт и всё ждал, когда я вернусь сюда.
Я тоже обнял его в ответ. Мы… любили друг друга. Я… любил этого мальчишку больше, чем просто друга... Может поэтому моя мать отвела меня в психиатрическую больницу? Никогда ей этого не прощу...
Девушка-лиса и мальчик-павлин.
Я была обычной девушкой 18 лет, шла по дороге какого-то посёлка. Мне нужно было отнести довольно тяжёлые сумки на вокзал и я попросила местных мальчишек, которые играли на пыльной дороге, помочь мне.
Точнее, я попросила одного из них, мальчика, на вид 7 лет, у которого, в отличии от других, был велосипед.
Я попросила его отвезти сумки на вокзал, так как очень спешу. Но он упорно отказывался, так как ему было жалко свой новенький, довольно яркий велосипед.
Другие мальчишки, что были явно старше, стали высказывать своё недовольство, стали подкалывать его, дёргать за велик, толкать, говорить обидные вещи, пытаясь заставить его помочь мне.
Не одобрив их метод, я решила сама договориться с мальчиком. Я подвела его к сумкам и сказала, что у меня всего два пакета, и объяснила, что ему нужно лишь положить один пакет на раму, а второй я донесу сама. Так же, я сказала, что это не займёт много времени. И он наконец согласился.
Так мы добрались до вокзала. Я садилась в поезд. Этот мальчик помог донести пакеты до моего места, а затем, начал предъявлять мне претензии.
Он говорил, что я должна быть ему благодарна и что он был не обязан мне помогать и вообще он хочет вознаграждения за свои услуги. Эх, почему семилетки такие вредные?
Пока он мне всё это высказывал, я заметила, как поезд тронулся с места. Меня пробил громкий смех, ведь из-за своих прериканий он не успел сойти с поезда и сейчас поедет со мной далеко-далеко. Когда малец тоже заметил, что поезд тронулся, ох… это лицо нужно было видеть…
Он тут же бросился в тамбур и открыл дверь вагона, чтобы спрыгнуть. Но поезд уже набрал большую скорость... Я пыталась его остановить и полезла за ним следом, чтобы затащить обратно. Но на пути нас тряхнуло и мы оба вылетели из вагона поезда, а дальше — темнота…
Вскоре я очнулась в парке, что находился на горе. Там были красивые каменные дорожки, фонтаны, статуи, приятный кружевной тенёк от крон деревьев... В середине парка находилась высокая гора, а рядом, скорее повсюду, располагались вольеры с животными.
Я стала лисой, красивой рыжей лисой, что сидела в вольере на возвышенности. Чёрт… мы, что умерли и стали животными?
Рядом с моим вольером стояла коробка, там сидел мой спутник, который переродился в павлина. Мда, нам обоим подходят наши новые тела…
Он тоже всё вспомнил и в панике начал биться о коробку. Почему-то я слышала его голос, будто мы до сих пор были людьми.
Через несколько минут пришёл смотритель и забрал коробку с мальчиком-павлином с собой, от чего тот стал ещё сильнее паниковать и буквально умолять меня о помощи.
Мне даже стало жалко его, хоть он и был ещё тот ещё стервец…
Я проследила за смотрителем и увидела, как он понёс коробку в вольер, что находился на горе.
Мне не составило труда выбраться из своего вольера, сделав подкоп. Но как мне взобраться на гору, чтобы не зацепить лишнего внимания, был ещё тот вопрос.
Я бегала по парку в теле лисы и пыталась найти путь, по которому смогу забраться наверх, однако обзор с лисьего роста был довольно маленький…
Когда мне надоело это бесполезное занятие, я нашла хорошую возвышенность и вскарапкалась на неё.
Когда я осматривалась, то заметила, что этот парк мог позволить себе свободный выгул животных. Некоторые звери бродили по территории парка, под присмотром смотрителей конечно. Из таких животных были зебра, страус, барсук, даже писец.
Внезапно я почувствовала на себе пристальных хищный взгляд.
Я живо спряталась за возвышенностью, поджав к пушистому телу уши и хвост. Что-то мне это совсем не понравилось… Пора уходить.
Но хотя бы обнадёживало то, что у людей не возникнет подозрений, если они увидят в парке лису, что свободно бегает по дорожкам, а значит не сразу сообщат и меня не так быстро поймают.
Я спустилась с этой возвышенности, точнее спрыгнула, ведь забираться четырмя лапами намного ввысь проще, чем спускаться вниз.
Но, как только я это сделала, крупный ящер, напоминающий комодского варана, почти мгновенно оказался на том самом месте, где я недавно пряталась и вцепился своими острыми зубами в камни, надеясь зацепить меня.
Благо я уже давно была не на том месте, но если бы я промедлила ещё минуту…
Моё сердце тут же ушло в хвост. Неужели я забралась в вольер к комодскому варану и даже не заметила этого?!
Я из всех сил бросилась бежать, увидев, как этот, без приувелечиний, монстр погнался за мной, причём довольно быстро.
Пока я выбиралась из вольера варана и ещё несколько минут бежала, не разбирая дороги, мне наконец удалось найти путь на вершину горы.
Я забралась наверх и попала к местным вальерам. Это была зона для птиц и вся вершина горы представляла собой одину огромную клетку с птицами, она даже чем-то напоминала батанический сад…
Я забралась внутрь и там довольно быстро нашла своего друга по несчастью.
Мальчик-павлин сидел на белой качеле, перила которой обвивали цветы. Он плакал, даже когда заметил моё присувствие, и сказал, что это я виновата во всём, что из-за меня он больше никогда не вернётся домой…
Я раздражённо оскалила клыки и прокричала ему в ответ, что если бы он не пошёл прыгать с поезда, то ничего бы этого не было!
Переписка.
Я был молодым парнем, около 17 лет, и уже заканчивал медицинский колледж. Сегодня мы с группой пошли на практику в новую районую больницу.
Нас распределили по рабочим местам, однако я не хотел работать, поэтому предпочёл скрыться в конференц-зале, где никого не было.
Там было много свободных кресел, взор которых был обращён на большую белую доску, а стена, находящаяся со стороны коридора, и вовсе на половину состояла из одного сплошного, огромного окна.
Я занял одно из мест и открыл тетрадь, чтобы начать писать конспект, как вдруг что-то невидимое начало чиркать на моих листах предложения красной пастой, причём довольно хорошим, ровным почерком.
По ощущениям это был призрак девочки, моей ровесницы, я не видел её, но ощущал присувствие.
Она написала, что её зовут Юи. Мы начали переписываться с ней.
Вскоре место в тетради закончилось, так как в ней оставалось всего два листа, потому мы перенесли нашу переписку на белую доску в конференц-зале.
Я решил развеселить её и нарисовал на доске схемачичную девочку и написал имя девочки-прозрака над рисунком.
Но я ошибся иероглифом, когда писал её имя и получилось совсем другое значение…
Она написала: Что это означает?
Я написал на доске, рядом с её предложением, ответ: Это ты. Я нарисовал тебя.
Днвочка-призрак написала: Моё имя пишется не так.
Мда… это была одна из моих самых провальный попыток развеселить другого человека.
Я начала писать на доске: Извини.
Но в этот раз девочка-призрак почему-то не отвечала. А затем на доске стали появляться размашистые буквы, будто кто-то их писал, сильно торопясь, какое-то предупреждение…
С каждым словом этот почерк становился всё непонятнее, пока вовсе не стал походить на то, как будто буквы пишут кровью.
Я стоял в шоке, смотря на исписанную доску красной пастой, что стекала с букв, словно кровь. Призрак больше не отвечала мне.
Внезапно я услышала голос своего преподавателя снаружи. Он говорил, что практика окончена и мы все можем идти домой…
Заброшенная больница.
Я была обычной девушкой 16 лет. У меня были друзья с которыми я часто любила ходить в кафе.
По характеру я была довольно скандальной особой, которая могла сильно вспылить в случае если меня что-то не устраивает.
Я помню, как в пух и прах разругалась с хозяевами одного кафе потому что они всячески выражали своё недовольство тем, что я приходила в их заведение.
Мы жили в маленьком городе, где все про всех знают… Я была довольно болезненным человеком. Не помню точно что у меня была за болезнь, но некоторые люди брезговали мной, будто я переношу какую-то заразу.
Я часто лежала в больнице и всё время там рисовала, дабы скрасить свои серые будни.
Помню, как я сидела на больничной кровати, чиркая очередной рисунок на бумаге, как вдруг в палату ворвались мои шумные друзья. Даже медсестра прибежала на этот гул, но мои дураки умудрились спрятаться от неё у меня же в палате. Я естественно их не выдала, хоть и едва сдерживала смех.
Когда медсестра ушла, они вылезли из своих укрытий и предложили мне заняться тем, что я больше всего люблю — сбежать из больницы и хорошенько повеселиться. Я была только за.
Я часто сбегала из больниц не выдерживая довольно длительного срока пребывания там.
Помню, как я переоделась в уличную одежду и мы с друзьями сбежали через окно моей палаты, а дальше… Всё постепенно смазалось и наступила темнота.
Очнулась я возле какого-то огромного заброшенного здания. Я была не одна. Со мной были ещё люди — какой-то мужчина, старая бабушка, что передвигалась с тростью и молодой парень, мой ровесник, может чуть старше.
Мы стояли возле здания и ничего не понимали. Вокруг нас находился лишь сплошной гнетущий тёмный лес, как в фильме ужасов.
Выбрав наилучшее из зол, мы вошли внутрь здания. Оно представляло из себя заброшенную, по всей видимости, много лет назад больницу. Такое себе зрелище…
Мы начали ходить по коридорам, изучать здание. Мне было не по себе, я не сильно любила подобные места. А коридоры, казалось, растянулись на целую бесконечность. Пока мы шли, я всё время о чём-то болтала с мужчиной и бабушкой, пытаясь только парень шёл впереди и напряжённо молчал.
Потом помню, как я отлучилась ненадолго от остальных, где, словно в фильме ужасов, начали происходить первые паранормальные явления.
Я столкнулась с призраком медсестры, которая когда-то присматривала за мной в больнице и ловила моих друзей.
Только я не узнала её и не поняла, что это призрак.
Я начала с ней разговаривать, спросила кто она и может ли она нам помочь. На что медсестра с сочувствие посмотрела на меня и сказала, что я плохо поступала сбегая из больницы, им всем доставалось из-за меня, но тем не менее ей жаль, что всё так получилось.
Я не поняла о чём она говорит, а когда обернулась, так как меня позвала моя группа, её и след простыл. В тот момент я поняла, что разговаривала с призраком.
Я пулей вернулась к группе и начала говорить, что здесь творится какая-то чертовщина и что нам стоит вернутся назад.
Внезапно парень остановился. Он сказал, что нам уже не выбраться. Внезапно он развернулся, у него в руке был увесистый кусок трубы.
Я начала пытаться его успокоить и просила объяснить, что он имеет ввиду. Но он лишь сказал, что нам всем нужно умереть...
Он напал на нас, однако я быстро сориентировалась. Я выхватила у бабушки трость и поставила блок. Затем, я оттеснила парня дальше от себя и чтобы он не покалечил беззащитных людей, заперла тех в заброшенной палате, что как раз находилась неподалёку.
Мне очень не нравилось это место. Оно было жутким и пугающим. А интуиция мне подсказывала, что здесь отнюдь не лечат людей…
Я прогуливался по коридору, как вдруг пришёл врач — высокий, даже очень высокий мужчина. Либо мне так просто казалось из-за моего небольшого роста…
Врач осмотрел меня, задал пару вопросов. Почему-то я панически боялся этого мужчину, особенно, когда он ко мне прикосался своими мощными ручищами.
Затем он позвал меня в кабинет, сделать какие-то исследования. Когда мы зашли внутрь, он сказал, что ему надо проверить мой кишечник. Чего? Это же психиатрическая больница! Я начал упорно отказываться от данного исследования. Ну уж нет, я не позволю засунуть в себя какой-то шланг. Тем более это должно быть больно пропихнуть подобное через весь кишечник. А шланги у них были массивные, чёрные, как садовые, блин!
Я отмазался тем, что мне уже делали подобное исследование. Тогда он спросил знаю ли я длинну своего кишечника… Зачем ему вообще это знать?!
Делать нечего, я наугад назвал длинну — 12 метров. Лишь бы в меня не стали ничего сувать…
Врач, к счастью, поверил мне на слово и отпустил, сказав, что в следующий раз я должен прейти на исследование желудка. Что за странное место блин?! Зачем им знать какой у меня кишечник, а тем более желудок?
Вернувшись в палату я стал рассуждать, что-то здесь нечисто. Какие-то странные исследования проводят в психиатрической лечебнице, да и этот врач тот ещё подозрительный тип…
Я решил, что мне нужно бежать отсюда, как можно скорее, иначе со мной сделают что-то плохое. Попросившись у матери, что лежала со мной, погулять, я оделся, так как на улице была зима, и забрался на крышу больницы, чтобы исследовать обстановку.
Охраны не было, а высота здания всего лишь два этажа. По идее можно было спрыгнуть, но нужно было для начала накидать вниз снега, чтобы было мягче падать.
Я быстро составил в голове план: завтра опять попрошусь погулять, заберу свои карманные деньги, спрыгну вниз, убегу с территории больницы, сяду в автобус и уеду подальше отсюда.
Следуя своему плану, я принялся сбрасывать снег с крыши вниз. Но, внезапно, меня заметили трое подростков, что тоже вышли погулять. Чёрт, но почему именно сейчас их занесло сюда?!
Не знаю были ли они пациентами, как я, но один из них вдруг завопил, что я хочу сбежать, а второй побежал звать врача.
Через несколько минут тот врач и моя мать уже стояли на крыше и спрашивали меня, что я здесь делаю. Я стал оправдываться, что от нечего делать решил почистить снег с крыши, чтобы хоть чем-то занять себя и демонстративно продолжил своё дело, стараясь не вызывать подозрения.
Моё сердце бешено колотилось. Я понимал, что даже если мне поверят, в следующий раз путь на крышу мне будет закрыт, а по другому сбежать мне просто не удасться. И я понял — сейчас или никогда. Я резко рванул к краю крыши, не успели моя мать и врач, хоть как-то среагировать, и сиганул вниз, прямо на горку снега, которую успел накидать вниз. Приземление было довольно мягким, учитывая, что и без того снега много навалило.
Не став терять время, я бросился бежать, пока не вызвали охрану. Я бежал так быстро, насколько мог, надеясь, что меня не догонят.
Покинув территорию больницы, я быстро добрался до автобусной остановки, где поймал автобус и уехал, правда денег с собой у меня не было…
Так я добрался до какого-то дома. Внутри было довольно темно и мрачно. На подоконнике я заметил свечу. Она была ещё тёплая. Здесь был кто-то недавно?
Стоило мне только об этом подумать, как меня внезапно схватили сзади и куда то потащили. Я уже было подумал, что мне конец, но нападавший оказался обычным мальчиком моего возраста.
У него были растрёпанные волосы тёмного цвета, он носил чокер на шее в виде ошейника.
Он был очень рад видеть меня и крепко обнял, объяснив, что он тут уже несколько дней живёт и всё ждал, когда я вернусь сюда.
Я тоже обнял его в ответ. Мы… любили друг друга. Я… любил этого мальчишку больше, чем просто друга... Может поэтому моя мать отвела меня в психиатрическую больницу? Никогда ей этого не прощу...
Девушка-лиса и мальчик-павлин.
Я была обычной девушкой 18 лет, шла по дороге какого-то посёлка. Мне нужно было отнести довольно тяжёлые сумки на вокзал и я попросила местных мальчишек, которые играли на пыльной дороге, помочь мне.
Точнее, я попросила одного из них, мальчика, на вид 7 лет, у которого, в отличии от других, был велосипед.
Я попросила его отвезти сумки на вокзал, так как очень спешу. Но он упорно отказывался, так как ему было жалко свой новенький, довольно яркий велосипед.
Другие мальчишки, что были явно старше, стали высказывать своё недовольство, стали подкалывать его, дёргать за велик, толкать, говорить обидные вещи, пытаясь заставить его помочь мне.
Не одобрив их метод, я решила сама договориться с мальчиком. Я подвела его к сумкам и сказала, что у меня всего два пакета, и объяснила, что ему нужно лишь положить один пакет на раму, а второй я донесу сама. Так же, я сказала, что это не займёт много времени. И он наконец согласился.
Так мы добрались до вокзала. Я садилась в поезд. Этот мальчик помог донести пакеты до моего места, а затем, начал предъявлять мне претензии.
Он говорил, что я должна быть ему благодарна и что он был не обязан мне помогать и вообще он хочет вознаграждения за свои услуги. Эх, почему семилетки такие вредные?
Пока он мне всё это высказывал, я заметила, как поезд тронулся с места. Меня пробил громкий смех, ведь из-за своих прериканий он не успел сойти с поезда и сейчас поедет со мной далеко-далеко. Когда малец тоже заметил, что поезд тронулся, ох… это лицо нужно было видеть…
Он тут же бросился в тамбур и открыл дверь вагона, чтобы спрыгнуть. Но поезд уже набрал большую скорость... Я пыталась его остановить и полезла за ним следом, чтобы затащить обратно. Но на пути нас тряхнуло и мы оба вылетели из вагона поезда, а дальше — темнота…
Вскоре я очнулась в парке, что находился на горе. Там были красивые каменные дорожки, фонтаны, статуи, приятный кружевной тенёк от крон деревьев... В середине парка находилась высокая гора, а рядом, скорее повсюду, располагались вольеры с животными.
Я стала лисой, красивой рыжей лисой, что сидела в вольере на возвышенности. Чёрт… мы, что умерли и стали животными?
Рядом с моим вольером стояла коробка, там сидел мой спутник, который переродился в павлина. Мда, нам обоим подходят наши новые тела…
Он тоже всё вспомнил и в панике начал биться о коробку. Почему-то я слышала его голос, будто мы до сих пор были людьми.
Через несколько минут пришёл смотритель и забрал коробку с мальчиком-павлином с собой, от чего тот стал ещё сильнее паниковать и буквально умолять меня о помощи.
Мне даже стало жалко его, хоть он и был ещё тот ещё стервец…
Я проследила за смотрителем и увидела, как он понёс коробку в вольер, что находился на горе.
Мне не составило труда выбраться из своего вольера, сделав подкоп. Но как мне взобраться на гору, чтобы не зацепить лишнего внимания, был ещё тот вопрос.
Я бегала по парку в теле лисы и пыталась найти путь, по которому смогу забраться наверх, однако обзор с лисьего роста был довольно маленький…
Когда мне надоело это бесполезное занятие, я нашла хорошую возвышенность и вскарапкалась на неё.
Когда я осматривалась, то заметила, что этот парк мог позволить себе свободный выгул животных. Некоторые звери бродили по территории парка, под присмотром смотрителей конечно. Из таких животных были зебра, страус, барсук, даже писец.
Внезапно я почувствовала на себе пристальных хищный взгляд.
Я живо спряталась за возвышенностью, поджав к пушистому телу уши и хвост. Что-то мне это совсем не понравилось… Пора уходить.
Но хотя бы обнадёживало то, что у людей не возникнет подозрений, если они увидят в парке лису, что свободно бегает по дорожкам, а значит не сразу сообщат и меня не так быстро поймают.
Я спустилась с этой возвышенности, точнее спрыгнула, ведь забираться четырмя лапами намного ввысь проще, чем спускаться вниз.
Но, как только я это сделала, крупный ящер, напоминающий комодского варана, почти мгновенно оказался на том самом месте, где я недавно пряталась и вцепился своими острыми зубами в камни, надеясь зацепить меня.
Благо я уже давно была не на том месте, но если бы я промедлила ещё минуту…
Моё сердце тут же ушло в хвост. Неужели я забралась в вольер к комодскому варану и даже не заметила этого?!
Я из всех сил бросилась бежать, увидев, как этот, без приувелечиний, монстр погнался за мной, причём довольно быстро.
Пока я выбиралась из вольера варана и ещё несколько минут бежала, не разбирая дороги, мне наконец удалось найти путь на вершину горы.
Я забралась наверх и попала к местным вальерам. Это была зона для птиц и вся вершина горы представляла собой одину огромную клетку с птицами, она даже чем-то напоминала батанический сад…
Я забралась внутрь и там довольно быстро нашла своего друга по несчастью.
Мальчик-павлин сидел на белой качеле, перила которой обвивали цветы. Он плакал, даже когда заметил моё присувствие, и сказал, что это я виновата во всём, что из-за меня он больше никогда не вернётся домой…
Я раздражённо оскалила клыки и прокричала ему в ответ, что если бы он не пошёл прыгать с поезда, то ничего бы этого не было!
Переписка.
Я был молодым парнем, около 17 лет, и уже заканчивал медицинский колледж. Сегодня мы с группой пошли на практику в новую районую больницу.
Нас распределили по рабочим местам, однако я не хотел работать, поэтому предпочёл скрыться в конференц-зале, где никого не было.
Там было много свободных кресел, взор которых был обращён на большую белую доску, а стена, находящаяся со стороны коридора, и вовсе на половину состояла из одного сплошного, огромного окна.
Я занял одно из мест и открыл тетрадь, чтобы начать писать конспект, как вдруг что-то невидимое начало чиркать на моих листах предложения красной пастой, причём довольно хорошим, ровным почерком.
По ощущениям это был призрак девочки, моей ровесницы, я не видел её, но ощущал присувствие.
Она написала, что её зовут Юи. Мы начали переписываться с ней.
Вскоре место в тетради закончилось, так как в ней оставалось всего два листа, потому мы перенесли нашу переписку на белую доску в конференц-зале.
Я решил развеселить её и нарисовал на доске схемачичную девочку и написал имя девочки-прозрака над рисунком.
Но я ошибся иероглифом, когда писал её имя и получилось совсем другое значение…
Она написала: Что это означает?
Я написал на доске, рядом с её предложением, ответ: Это ты. Я нарисовал тебя.
Днвочка-призрак написала: Моё имя пишется не так.
Мда… это была одна из моих самых провальный попыток развеселить другого человека.
Я начала писать на доске: Извини.
Но в этот раз девочка-призрак почему-то не отвечала. А затем на доске стали появляться размашистые буквы, будто кто-то их писал, сильно торопясь, какое-то предупреждение…
С каждым словом этот почерк становился всё непонятнее, пока вовсе не стал походить на то, как будто буквы пишут кровью.
Я стоял в шоке, смотря на исписанную доску красной пастой, что стекала с букв, словно кровь. Призрак больше не отвечала мне.
Внезапно я услышала голос своего преподавателя снаружи. Он говорил, что практика окончена и мы все можем идти домой…
Заброшенная больница.
Я была обычной девушкой 16 лет. У меня были друзья с которыми я часто любила ходить в кафе.
По характеру я была довольно скандальной особой, которая могла сильно вспылить в случае если меня что-то не устраивает.
Я помню, как в пух и прах разругалась с хозяевами одного кафе потому что они всячески выражали своё недовольство тем, что я приходила в их заведение.
Мы жили в маленьком городе, где все про всех знают… Я была довольно болезненным человеком. Не помню точно что у меня была за болезнь, но некоторые люди брезговали мной, будто я переношу какую-то заразу.
Я часто лежала в больнице и всё время там рисовала, дабы скрасить свои серые будни.
Помню, как я сидела на больничной кровати, чиркая очередной рисунок на бумаге, как вдруг в палату ворвались мои шумные друзья. Даже медсестра прибежала на этот гул, но мои дураки умудрились спрятаться от неё у меня же в палате. Я естественно их не выдала, хоть и едва сдерживала смех.
Когда медсестра ушла, они вылезли из своих укрытий и предложили мне заняться тем, что я больше всего люблю — сбежать из больницы и хорошенько повеселиться. Я была только за.
Я часто сбегала из больниц не выдерживая довольно длительного срока пребывания там.
Помню, как я переоделась в уличную одежду и мы с друзьями сбежали через окно моей палаты, а дальше… Всё постепенно смазалось и наступила темнота.
Очнулась я возле какого-то огромного заброшенного здания. Я была не одна. Со мной были ещё люди — какой-то мужчина, старая бабушка, что передвигалась с тростью и молодой парень, мой ровесник, может чуть старше.
Мы стояли возле здания и ничего не понимали. Вокруг нас находился лишь сплошной гнетущий тёмный лес, как в фильме ужасов.
Выбрав наилучшее из зол, мы вошли внутрь здания. Оно представляло из себя заброшенную, по всей видимости, много лет назад больницу. Такое себе зрелище…
Мы начали ходить по коридорам, изучать здание. Мне было не по себе, я не сильно любила подобные места. А коридоры, казалось, растянулись на целую бесконечность. Пока мы шли, я всё время о чём-то болтала с мужчиной и бабушкой, пытаясь только парень шёл впереди и напряжённо молчал.
Потом помню, как я отлучилась ненадолго от остальных, где, словно в фильме ужасов, начали происходить первые паранормальные явления.
Я столкнулась с призраком медсестры, которая когда-то присматривала за мной в больнице и ловила моих друзей.
Только я не узнала её и не поняла, что это призрак.
Я начала с ней разговаривать, спросила кто она и может ли она нам помочь. На что медсестра с сочувствие посмотрела на меня и сказала, что я плохо поступала сбегая из больницы, им всем доставалось из-за меня, но тем не менее ей жаль, что всё так получилось.
Я не поняла о чём она говорит, а когда обернулась, так как меня позвала моя группа, её и след простыл. В тот момент я поняла, что разговаривала с призраком.
Я пулей вернулась к группе и начала говорить, что здесь творится какая-то чертовщина и что нам стоит вернутся назад.
Внезапно парень остановился. Он сказал, что нам уже не выбраться. Внезапно он развернулся, у него в руке был увесистый кусок трубы.
Я начала пытаться его успокоить и просила объяснить, что он имеет ввиду. Но он лишь сказал, что нам всем нужно умереть...
Он напал на нас, однако я быстро сориентировалась. Я выхватила у бабушки трость и поставила блок. Затем, я оттеснила парня дальше от себя и чтобы он не покалечил беззащитных людей, заперла тех в заброшенной палате, что как раз находилась неподалёку.
