И Вагнер выпрыгнул на лестницу, тяжело дыша. И потрясая что-то, похожим на чепак с крошечной ложкой на одном конце.
– Сделано. Убираем осколки и валим.
– Все? – ужаснулась Альба.
– Крупные, – отмахнулся Вагнер. – Чтобы в глаза не бросалось.
Вчетвером это сделать оказалось несложно, хотя Альбе притянутые своей силой куски стекла несколько раз пришлось ловить руками. Но, благо, несколько порезов Драйх залечила ей быстро.
Эльза накинула на то место, где они стояли все это время, какое-то сложное плетение.
– Следы скроет хоть немного. Не думаю что нас будут искать, но все же. Ладно, пошли отдадим эту палочку-выручалочку.
Здоровяк Ван искренне обрадовался мешалке и без вопросов отдал несколько мешочков, каждый из которых Вагнер едва ли не зуб попробовал. Черная соль была похожа черный песок, второе же вещество оказалось чем-то вроде мелкой красной соды на вид.
– Вот и все. Пошли сглаз вешать.
– В лес? – Альба поежилась от воспоминаний о первой и единственной туда вылазке.
– В лес конечно, – в словах Вагнера не было сомнений. – Далеко не пойдем, но и на территории университета такого делать не надо – если узнают, то мороки не оберешься. А это не левитацию или кипячение рассеивать, тут следы от магистров нам не скрыть. Так можно было бы пойти еще куда-нибудь на полигон, там подобные воздействия хуже регистрируются, но туда мой ключ дверь не откроет, знаешь ли.
Около общежития Альбу перехватила Сигурн с предложением посидеть с лютней, но, узнав о том, куда направляется вся компания практиков, тут же присоединилась к ним, заинтересовавшись редким ритуалом.
При свете дня поход за пределы университета даже в компании старшекурсников был намного менее пугающим, чем их ночная вылазка, но Альба нет-нет, да и прислушивалась к звукам вокруг, боясь вновь услышать тот самый крик…
Сигурн с явным интересом следила за тем, как Драйх с Эльзой на ровной полянке расчерчивали хитрую схему, сверяясь с взятыми Вагнером из общежития пергаментами. Потом эту схему посыпали из мешочков, взятых у алхимиков.
Проводить ритуал вызвалась Драйх, и Альба не без колебания, но все же согласилась стать с ней в ритуальный круг. Впрочем, от нее ничего не требовалось, только держать в голове образ историка, его речь и отказ засчитать работу. Все остальное делала южанка, медленно выплетая сложнейший разноцветный узор.
Плетением Пришедшая залюбовалась. Драйх проговаривала слова и звуки на совершенно незнакомом языке, помогая себя руками, и, кажется, даже движениями тела. Помогая, сплетая сложную, многомерную структуру из, кажется, нитей вообще всех типов почему-то с вкраплением золотистых прядей. Наконец плетение развернулось – и мягким облаком накрыло их обоих. Накрыло, прошло по коже, прошло по разуму, словно бы касаясь чего-то глубоко в глубине души …
И впиталось в рисунок под ногами, который на секунду полыхнул красным жаром и исчез.
Альба удивленно моргнула, понимая, что стоит на совершенно ровной земле, хотя еще мгновение назад половина небольшой поляны была расчерчена ритуальными символами.
Драйх выглядела усталой, но весьма гордой собой.
– Вот и все. Сработало, и сработало отлично. Получит теперь за все этот недалекий высокомерный болван, – Вагнер улыбался, как мартовский кот.
Альба не знала, чем он конечно больше был доволен – своей удачной выходкой в целом или свершившейся справедливостью.
– Расскажешь в субботу, как все пройдет, – подмигнула Драйх. И кивнула Альбе и Сигурн: – мы с вашего позволения тут еще погуляем.
Намек был понятен, и, оставив пятикурсников одних на поляне, девушки вернулись на территорию университета.
Альбе хотелось есть и спать. Все-таки что левитация с такой скоростью применения магии, что «экстренное кипячение» сил выпило много.
– Расскажи потом как сработало, – Сигурн явно была впечатлена ритуалом. – Это ж равновесное воздействие… В общем, расскажи. И попеть приходи.
После еды и кофе Альба до вечера успела даже вздремнуть. Заглянула к Сигурн, буквально на часок – усталость все равно была большой, но против северных мелодий и пирожков магистра Аскольды устоять было сложно. Да и появившимся там Ами с Жаном рассказать о случившемся хотелось. Свен, которому разрешили выезд в город, на эти выходные отправился к родственникам.
Воскресенье прошло под знаком учебы, но, Альба надеялась, что теперь хотя бы с историей будет проще. Если все, что рассказали пятикурсники – правда, конечно. Но в то, что ритуал сработал как надо, хотелось верить. Уж больно красивым были те ритуальные плетения, что бы быть чем-то опасным… Магия вообще была красивой. И завораживающей. Пусть вот так, как пятикурсники, она еще не скоро сможет, но точно будет к этому стремиться. Обязательно.
**
Айвор на секунду почудился промельк смутно знакомой магии совсем рядом. Она несколько удивленно обвела глазами столовую, которую по уровню сервировки и подаче блюд можно было бы принять за ресторан, пытаясь понять, не почудилось ли... Но, кажется, тревога была ложной.
Декан практического факультета терпеть не могла подобные городские конференции, проводимые больше для галочки и для представления в добровольно-принудительном порядке каких-нибудь образовательных «инноваций» которые «следующие за передовыми веяньями коллеги обязательно включат в учебный план». В нынешнем сезоне речь шла о проектной деятельности и ее благотворном влиянии на неокрепшие, но стремящиеся к познанию юные умы, как выразился делившийся докладом по своему педагогическому эксперименту ван Герар, который, вот удача, по совместительству занимал высокий пост в королевском методическом отделе магического образования.
Ей-богу, лучше бы просто спустили приказ, было бы менее лицемерно. Нет, Айвор не имела ничего против проектного образования как такового, тем более что, по сути, курсовые и дипломные работы и были индивидуальными научными проектами, но теперь руководство решило, что этого мало и стоит «внедрять передовой опыт наших зарубежных партнеров», – это про Кафац, что ли? – и добавить студентам отдельным пунктом практикоориентированные проекты по внедрению достижений магической науки в жизнь. А еще так удачно к Перелому будет городской конкурс таких вот проектов… Айвор хотелось зарычать. Все подобные инициативы были еще когда она училась – и что? Урны с идеальным растворителем на дне вместо привычной системы сбора мусора – невыгодно, ментальная аттестация на все королевские должности – разбазаривание драгоценных кадров и покушение на гостайну, использование скелетов и зомби в роли городских курьеров – неэтично…
На деле подавляющее большинство подобных проектов в итоге наталкивались или на недостаток средств из-за которого их раньше никто и не воплотил в жизнь, или на недостаток магов нужной специальности, или на какие-то еще ограничения. Просто потому что все что можно было и нужно было внедрять внедрялось и так, без всяких студенческих усилий. А что не нужно было… Да, конечно, провести представление магов-практиков в детской больнице – отличная идея. Целители такой вот «инновации» были особенно рады. Да и сами «артисты» оказались не в восторге, когда им половину плетений зарезали из-за катастрофической несовместимости с больничными, и без магической поддержки получился просто нелепый капустник. Была еще «общественная реклама» с движущимися рисунками животных и магами-природниками, предлагавшими взять домой бездомную животинку. Про раздачу пропитанного зельем Та-Лавиша, или, в простонародье, «зельем удовлетворенности», хлеба вообще вспоминать не хотелось. Да, бедняки потом неделю ходили одухотворенные и счастливые… И этическая комиссия уволила всех причастных, мда.
В общем пока все выглядело не слишком радужно, хотя бы потому что ошибки прошлого никто не учел. Но в том, что ректор вместе с учебной частью эту идею раскрутят и уже к зиме студентам нужно будет защищать первые проекты, что бы на межуниверситетском соревновании в грязь лицом не ударить, декан практиков не сомневалась.
Свой доклад Айвор уже представила, так что теперь оставалось сходить на парочку более-менее интересных секций, пообщаться с коллегами из Королевского Магического…
Размышления декана прервал дикий грохот. Вар Вран, одетый в новенький, с иголочки, парадный камзол, расшитый золотыми и серебряными нитями, отходя от раздачи с полным подносом еды, который по-пижонски левитировал, наступил на болтающийся шнурок собственного же сапога и кубарем полетел на пол, уронив на себя все свои яства.
Сидевшая неподалеку Анна попыталась скрыть смех за кашлем, как и добрая половина обедавших участников конференции. Все-таки ученые звания не всех делают серьезными до мозга костей.
Историк парой заклинаний очистил себя почти полностью, и с невозмутимым видом пошел за новыми порциями, но, как говорится, осадочек-то остался.
И, как оказалось, это было только начало.
Из того, что слышала Айвор, падением в столовой профессор не ограничился, успев поскользнуться на разлитом кем-то соке и запнуться о порожек на входе в аудиторию. Он трижды разлил на себя разные жидкости, с четвертого раза смог наладить демонстрацию иллюзий к докладу, и, что было вишенкой на торте – на выходе из здания врезался лбом в стеклянную дверь со звуком, который привлек внимание всех находившихся в холле.
Когда Айвор, забирая пальто из гардероба, заметила краем глаза, как историк меняет дилижансы из-за того что первый выбранный им дилижанс остановился буквально через пару метров от входа и дальше не поехал, она почти полностью уверилась в своих предположениях.
– Думаешь, сглазили? – Анна на проклятиях не специализировалась, но все же с эти конкретным была знакома.
– Возможно, – неопределенно ответила Айвор.
Чувствовала же, что что-то подобное случится…
– Твои?
– Возможно, – со вздохом признала декан прикладников.
– Что ж, я не могу сказать, что сильно возмущена и стремлюсь проявить преподавательскую солидарность, – усмехнулась Анна.
– И я не могу тебя осуждать, – заметила Айвор.
Анна, же порядком уставшая от однообразия речей и выводов, которыми полнилось каждое подобное мероприятие, улыбнулась нынешнему происшествию. Кажется, даже ее волосы несколько приободрились. Айвор всегда считала, что волосы жили какой-то собственной, отдельной от Анны, жизнью.
Декан теоретиков с коротким поклоном приняла пальто от гардеробщика и осталась дожидаться кого-то из своих знакомых из Академии Целителей. Айвор же собиралась домой – спать.
Де Мар надеялась, что неприятным, но безобидным в итоге сглазом все дело и ограничится. Была у нее пара идей насчет того, кто повесил равновесное проклятие на историка, но торопиться их проверять она не спешила. В конце-концов: захочет – обратиться за помощью. Но не будь тут проступка – плетение бы не зацепилось, не сработало. Так что Айвор намеревалась разобраться со всем уже в понедельник. Если вообще понадобится разбираться. К тому же она не могла не признать, что это происшествие хоть немного, но скрасило череду унылых докладов. Да, может так думать не совсем этично – но она тоже человек.
Надо найти кого-то со статьями… Или самой написать, подтянув Теора и парочку толковых аспирантов, и можно будет с помощью Сессиль перевести этого профессора со своими откровенно националистическими теориями куда-нибудь подальше от ее факультета. Давно пора, на самом деле. И зацепившийся равновесный сглаз это подтверждал.
Стоит ли говорить, что Вар Вранн, который после конференции решил устроить себе романтическое свидание с собственной супругой, вечер этот в одном из лучших ресторанов Избора запомнил надолго, но вовсе не с лучшей стороны?..
Понедельник никогда не был для Альбы любимым из семи дней в неделе. Пожалуй, по здравому размышлению, она и в первые шесть любимых дней бы его не записала, и это с годами не поменялась. И с Переходом – тоже.
Альба мрачно смотрела на обугленное перо. Определенно, перья эти она уже успела возненавидеть лютой ненавистью.
– Адептка Синегорская, вы думаете, что ваше участие в городской лиге по вламагу освобождает вас от освоения учебного материала?
Застегнутая на все пуговицы магистр бытовой магии Эливия ле Тайт нависала над ней как коршун над добычей. Заслуженно – контролировать несчастное перо у Альбы по-прежнему не выходило. Хотя тот факт, что, по мнению преподавателя, она просто прилагала к этому мало усилий, все равно раздражал. Словно Альба спит и видит, как бы очередное задание завалить…
Длительная левитация у нее не получалась, хоть тресни. Какой бы образ Пришедшая не пробовала задать, он все равно выходил крайне ограниченным по времени. Альба подозревала, что дело тут было именно в каких-то особенностях ее восприятия мира, силы-то на такое воздействие более чем хватало. Она перебирала варианты, старалась искать то самое нужное ощущение, которое могло бы помочь полноценно контролировать несчастное перо, а не просто разово перемещать его… Но увы. Несмотря на, наверное, несколько сотен, если не тысяч попыток, результата не было. Если не считать результатом, конечно, не один и не два десятка сгоревших учебных пособий.
– Именно из-за таких как вы, считающих, что спортивные успехи важнее академических, у нас и выпускаются маги, способные только на спортивной арене себя показывать, и нигде больше. А ведь вы – будущая хранительница домашнего очага, мать, чьи дети должны иметь перед глазами правильный пример. А вы предпочитаете заниматься чем угодно кроме учебы. Что вам мешает использовать правильный образ?
Альба постаралась не скрипеть зубами и просто пожала плечами, смотря в пол. Не из чувства вины, а из злости.
Знала бы что – исправила.
– Мне надоело после вас списывать учебные пособия, адептка. Перед следующим занятием покажете мне правильно выполненное плетение контролируемой левитации, в противном случае к практике я вас не допущу. И сегодня поупражняйтесь где-нибудь еще. Свободны.
Ну хоть в столовую она успеет без очереди, что ли…
Как назло, кормили рыбой с гречкой и киселем. Все из этого Альба ела, но ничего не сумела полюбить. Да, стоило не дорого, но все же.
Понедельник – есть понедельник.
Но все равно, какая эта все-таки ле Тайт… ограниченная. «Будущая хранительница домашнего очага»! Альба почувствовала как закипает. Не только она, но и кисель. Нагревательное плетение как-то самом собой в голове появилось. Видимо, стоило радоваться, что к магии она теперь настолько привыкла, что не думая ее использует.
– У тебя скоро дым из ушей повалит, – Свен, едва взявший свою порцию, плюхнулся напротив.
Альба фыркнула.
– Ладно тебе, не кипятись. И не кипяти ничего, – рыжий кивнул на стакан с киселем, от которого валил пар. Жидкости осталось едва ли треть. – Он так невкусный будет.
– Он в любом случае невкусный. А бытовичка меня раздражает своими намеками на то, что единственная моя цель в жизни – завести семью. Я что, ценность представляю только как будущая жена, что ли?!
Свен чуть плечами пожал.
– Для таких как ле Тайт – да, – заметил он как нечто само собой разумеющееся.
Альба тяжело вздохнула. К этому она точно никогда не привыкнет… Нет, вообще-то и на ее родине были вот подобные экземпляры, уверенные в «женском предназначении», но все же как-то все они были далеко от жизни Альбы.
– Сделано. Убираем осколки и валим.
– Все? – ужаснулась Альба.
– Крупные, – отмахнулся Вагнер. – Чтобы в глаза не бросалось.
Вчетвером это сделать оказалось несложно, хотя Альбе притянутые своей силой куски стекла несколько раз пришлось ловить руками. Но, благо, несколько порезов Драйх залечила ей быстро.
Эльза накинула на то место, где они стояли все это время, какое-то сложное плетение.
– Следы скроет хоть немного. Не думаю что нас будут искать, но все же. Ладно, пошли отдадим эту палочку-выручалочку.
Здоровяк Ван искренне обрадовался мешалке и без вопросов отдал несколько мешочков, каждый из которых Вагнер едва ли не зуб попробовал. Черная соль была похожа черный песок, второе же вещество оказалось чем-то вроде мелкой красной соды на вид.
– Вот и все. Пошли сглаз вешать.
– В лес? – Альба поежилась от воспоминаний о первой и единственной туда вылазке.
– В лес конечно, – в словах Вагнера не было сомнений. – Далеко не пойдем, но и на территории университета такого делать не надо – если узнают, то мороки не оберешься. А это не левитацию или кипячение рассеивать, тут следы от магистров нам не скрыть. Так можно было бы пойти еще куда-нибудь на полигон, там подобные воздействия хуже регистрируются, но туда мой ключ дверь не откроет, знаешь ли.
Около общежития Альбу перехватила Сигурн с предложением посидеть с лютней, но, узнав о том, куда направляется вся компания практиков, тут же присоединилась к ним, заинтересовавшись редким ритуалом.
При свете дня поход за пределы университета даже в компании старшекурсников был намного менее пугающим, чем их ночная вылазка, но Альба нет-нет, да и прислушивалась к звукам вокруг, боясь вновь услышать тот самый крик…
Сигурн с явным интересом следила за тем, как Драйх с Эльзой на ровной полянке расчерчивали хитрую схему, сверяясь с взятыми Вагнером из общежития пергаментами. Потом эту схему посыпали из мешочков, взятых у алхимиков.
Проводить ритуал вызвалась Драйх, и Альба не без колебания, но все же согласилась стать с ней в ритуальный круг. Впрочем, от нее ничего не требовалось, только держать в голове образ историка, его речь и отказ засчитать работу. Все остальное делала южанка, медленно выплетая сложнейший разноцветный узор.
Плетением Пришедшая залюбовалась. Драйх проговаривала слова и звуки на совершенно незнакомом языке, помогая себя руками, и, кажется, даже движениями тела. Помогая, сплетая сложную, многомерную структуру из, кажется, нитей вообще всех типов почему-то с вкраплением золотистых прядей. Наконец плетение развернулось – и мягким облаком накрыло их обоих. Накрыло, прошло по коже, прошло по разуму, словно бы касаясь чего-то глубоко в глубине души …
И впиталось в рисунок под ногами, который на секунду полыхнул красным жаром и исчез.
Альба удивленно моргнула, понимая, что стоит на совершенно ровной земле, хотя еще мгновение назад половина небольшой поляны была расчерчена ритуальными символами.
Драйх выглядела усталой, но весьма гордой собой.
– Вот и все. Сработало, и сработало отлично. Получит теперь за все этот недалекий высокомерный болван, – Вагнер улыбался, как мартовский кот.
Альба не знала, чем он конечно больше был доволен – своей удачной выходкой в целом или свершившейся справедливостью.
– Расскажешь в субботу, как все пройдет, – подмигнула Драйх. И кивнула Альбе и Сигурн: – мы с вашего позволения тут еще погуляем.
Намек был понятен, и, оставив пятикурсников одних на поляне, девушки вернулись на территорию университета.
Альбе хотелось есть и спать. Все-таки что левитация с такой скоростью применения магии, что «экстренное кипячение» сил выпило много.
– Расскажи потом как сработало, – Сигурн явно была впечатлена ритуалом. – Это ж равновесное воздействие… В общем, расскажи. И попеть приходи.
После еды и кофе Альба до вечера успела даже вздремнуть. Заглянула к Сигурн, буквально на часок – усталость все равно была большой, но против северных мелодий и пирожков магистра Аскольды устоять было сложно. Да и появившимся там Ами с Жаном рассказать о случившемся хотелось. Свен, которому разрешили выезд в город, на эти выходные отправился к родственникам.
Воскресенье прошло под знаком учебы, но, Альба надеялась, что теперь хотя бы с историей будет проще. Если все, что рассказали пятикурсники – правда, конечно. Но в то, что ритуал сработал как надо, хотелось верить. Уж больно красивым были те ритуальные плетения, что бы быть чем-то опасным… Магия вообще была красивой. И завораживающей. Пусть вот так, как пятикурсники, она еще не скоро сможет, но точно будет к этому стремиться. Обязательно.
**
Айвор на секунду почудился промельк смутно знакомой магии совсем рядом. Она несколько удивленно обвела глазами столовую, которую по уровню сервировки и подаче блюд можно было бы принять за ресторан, пытаясь понять, не почудилось ли... Но, кажется, тревога была ложной.
Декан практического факультета терпеть не могла подобные городские конференции, проводимые больше для галочки и для представления в добровольно-принудительном порядке каких-нибудь образовательных «инноваций» которые «следующие за передовыми веяньями коллеги обязательно включат в учебный план». В нынешнем сезоне речь шла о проектной деятельности и ее благотворном влиянии на неокрепшие, но стремящиеся к познанию юные умы, как выразился делившийся докладом по своему педагогическому эксперименту ван Герар, который, вот удача, по совместительству занимал высокий пост в королевском методическом отделе магического образования.
Ей-богу, лучше бы просто спустили приказ, было бы менее лицемерно. Нет, Айвор не имела ничего против проектного образования как такового, тем более что, по сути, курсовые и дипломные работы и были индивидуальными научными проектами, но теперь руководство решило, что этого мало и стоит «внедрять передовой опыт наших зарубежных партнеров», – это про Кафац, что ли? – и добавить студентам отдельным пунктом практикоориентированные проекты по внедрению достижений магической науки в жизнь. А еще так удачно к Перелому будет городской конкурс таких вот проектов… Айвор хотелось зарычать. Все подобные инициативы были еще когда она училась – и что? Урны с идеальным растворителем на дне вместо привычной системы сбора мусора – невыгодно, ментальная аттестация на все королевские должности – разбазаривание драгоценных кадров и покушение на гостайну, использование скелетов и зомби в роли городских курьеров – неэтично…
На деле подавляющее большинство подобных проектов в итоге наталкивались или на недостаток средств из-за которого их раньше никто и не воплотил в жизнь, или на недостаток магов нужной специальности, или на какие-то еще ограничения. Просто потому что все что можно было и нужно было внедрять внедрялось и так, без всяких студенческих усилий. А что не нужно было… Да, конечно, провести представление магов-практиков в детской больнице – отличная идея. Целители такой вот «инновации» были особенно рады. Да и сами «артисты» оказались не в восторге, когда им половину плетений зарезали из-за катастрофической несовместимости с больничными, и без магической поддержки получился просто нелепый капустник. Была еще «общественная реклама» с движущимися рисунками животных и магами-природниками, предлагавшими взять домой бездомную животинку. Про раздачу пропитанного зельем Та-Лавиша, или, в простонародье, «зельем удовлетворенности», хлеба вообще вспоминать не хотелось. Да, бедняки потом неделю ходили одухотворенные и счастливые… И этическая комиссия уволила всех причастных, мда.
В общем пока все выглядело не слишком радужно, хотя бы потому что ошибки прошлого никто не учел. Но в том, что ректор вместе с учебной частью эту идею раскрутят и уже к зиме студентам нужно будет защищать первые проекты, что бы на межуниверситетском соревновании в грязь лицом не ударить, декан практиков не сомневалась.
Свой доклад Айвор уже представила, так что теперь оставалось сходить на парочку более-менее интересных секций, пообщаться с коллегами из Королевского Магического…
Размышления декана прервал дикий грохот. Вар Вран, одетый в новенький, с иголочки, парадный камзол, расшитый золотыми и серебряными нитями, отходя от раздачи с полным подносом еды, который по-пижонски левитировал, наступил на болтающийся шнурок собственного же сапога и кубарем полетел на пол, уронив на себя все свои яства.
Сидевшая неподалеку Анна попыталась скрыть смех за кашлем, как и добрая половина обедавших участников конференции. Все-таки ученые звания не всех делают серьезными до мозга костей.
Историк парой заклинаний очистил себя почти полностью, и с невозмутимым видом пошел за новыми порциями, но, как говорится, осадочек-то остался.
И, как оказалось, это было только начало.
Из того, что слышала Айвор, падением в столовой профессор не ограничился, успев поскользнуться на разлитом кем-то соке и запнуться о порожек на входе в аудиторию. Он трижды разлил на себя разные жидкости, с четвертого раза смог наладить демонстрацию иллюзий к докладу, и, что было вишенкой на торте – на выходе из здания врезался лбом в стеклянную дверь со звуком, который привлек внимание всех находившихся в холле.
Когда Айвор, забирая пальто из гардероба, заметила краем глаза, как историк меняет дилижансы из-за того что первый выбранный им дилижанс остановился буквально через пару метров от входа и дальше не поехал, она почти полностью уверилась в своих предположениях.
– Думаешь, сглазили? – Анна на проклятиях не специализировалась, но все же с эти конкретным была знакома.
– Возможно, – неопределенно ответила Айвор.
Чувствовала же, что что-то подобное случится…
– Твои?
– Возможно, – со вздохом признала декан прикладников.
– Что ж, я не могу сказать, что сильно возмущена и стремлюсь проявить преподавательскую солидарность, – усмехнулась Анна.
– И я не могу тебя осуждать, – заметила Айвор.
Анна, же порядком уставшая от однообразия речей и выводов, которыми полнилось каждое подобное мероприятие, улыбнулась нынешнему происшествию. Кажется, даже ее волосы несколько приободрились. Айвор всегда считала, что волосы жили какой-то собственной, отдельной от Анны, жизнью.
Декан теоретиков с коротким поклоном приняла пальто от гардеробщика и осталась дожидаться кого-то из своих знакомых из Академии Целителей. Айвор же собиралась домой – спать.
Де Мар надеялась, что неприятным, но безобидным в итоге сглазом все дело и ограничится. Была у нее пара идей насчет того, кто повесил равновесное проклятие на историка, но торопиться их проверять она не спешила. В конце-концов: захочет – обратиться за помощью. Но не будь тут проступка – плетение бы не зацепилось, не сработало. Так что Айвор намеревалась разобраться со всем уже в понедельник. Если вообще понадобится разбираться. К тому же она не могла не признать, что это происшествие хоть немного, но скрасило череду унылых докладов. Да, может так думать не совсем этично – но она тоже человек.
Надо найти кого-то со статьями… Или самой написать, подтянув Теора и парочку толковых аспирантов, и можно будет с помощью Сессиль перевести этого профессора со своими откровенно националистическими теориями куда-нибудь подальше от ее факультета. Давно пора, на самом деле. И зацепившийся равновесный сглаз это подтверждал.
Стоит ли говорить, что Вар Вранн, который после конференции решил устроить себе романтическое свидание с собственной супругой, вечер этот в одном из лучших ресторанов Избора запомнил надолго, но вовсе не с лучшей стороны?..
Глава 3. Понедельник - день тяжелый
Понедельник никогда не был для Альбы любимым из семи дней в неделе. Пожалуй, по здравому размышлению, она и в первые шесть любимых дней бы его не записала, и это с годами не поменялась. И с Переходом – тоже.
Альба мрачно смотрела на обугленное перо. Определенно, перья эти она уже успела возненавидеть лютой ненавистью.
– Адептка Синегорская, вы думаете, что ваше участие в городской лиге по вламагу освобождает вас от освоения учебного материала?
Застегнутая на все пуговицы магистр бытовой магии Эливия ле Тайт нависала над ней как коршун над добычей. Заслуженно – контролировать несчастное перо у Альбы по-прежнему не выходило. Хотя тот факт, что, по мнению преподавателя, она просто прилагала к этому мало усилий, все равно раздражал. Словно Альба спит и видит, как бы очередное задание завалить…
Длительная левитация у нее не получалась, хоть тресни. Какой бы образ Пришедшая не пробовала задать, он все равно выходил крайне ограниченным по времени. Альба подозревала, что дело тут было именно в каких-то особенностях ее восприятия мира, силы-то на такое воздействие более чем хватало. Она перебирала варианты, старалась искать то самое нужное ощущение, которое могло бы помочь полноценно контролировать несчастное перо, а не просто разово перемещать его… Но увы. Несмотря на, наверное, несколько сотен, если не тысяч попыток, результата не было. Если не считать результатом, конечно, не один и не два десятка сгоревших учебных пособий.
– Именно из-за таких как вы, считающих, что спортивные успехи важнее академических, у нас и выпускаются маги, способные только на спортивной арене себя показывать, и нигде больше. А ведь вы – будущая хранительница домашнего очага, мать, чьи дети должны иметь перед глазами правильный пример. А вы предпочитаете заниматься чем угодно кроме учебы. Что вам мешает использовать правильный образ?
Альба постаралась не скрипеть зубами и просто пожала плечами, смотря в пол. Не из чувства вины, а из злости.
Знала бы что – исправила.
– Мне надоело после вас списывать учебные пособия, адептка. Перед следующим занятием покажете мне правильно выполненное плетение контролируемой левитации, в противном случае к практике я вас не допущу. И сегодня поупражняйтесь где-нибудь еще. Свободны.
Ну хоть в столовую она успеет без очереди, что ли…
Как назло, кормили рыбой с гречкой и киселем. Все из этого Альба ела, но ничего не сумела полюбить. Да, стоило не дорого, но все же.
Понедельник – есть понедельник.
Но все равно, какая эта все-таки ле Тайт… ограниченная. «Будущая хранительница домашнего очага»! Альба почувствовала как закипает. Не только она, но и кисель. Нагревательное плетение как-то самом собой в голове появилось. Видимо, стоило радоваться, что к магии она теперь настолько привыкла, что не думая ее использует.
– У тебя скоро дым из ушей повалит, – Свен, едва взявший свою порцию, плюхнулся напротив.
Альба фыркнула.
– Ладно тебе, не кипятись. И не кипяти ничего, – рыжий кивнул на стакан с киселем, от которого валил пар. Жидкости осталось едва ли треть. – Он так невкусный будет.
– Он в любом случае невкусный. А бытовичка меня раздражает своими намеками на то, что единственная моя цель в жизни – завести семью. Я что, ценность представляю только как будущая жена, что ли?!
Свен чуть плечами пожал.
– Для таких как ле Тайт – да, – заметил он как нечто само собой разумеющееся.
Альба тяжело вздохнула. К этому она точно никогда не привыкнет… Нет, вообще-то и на ее родине были вот подобные экземпляры, уверенные в «женском предназначении», но все же как-то все они были далеко от жизни Альбы.
