» Сообщение Солнце.Земля.Человечество:
Статус Первая жизнь.
» Сообщение Галактика.Звезда_Бельтельгейзе:
Плановый взрыв звезды.
» Сообщение Солнце.Земля.Человечество:
Ошибка!Ошибка!Ошибка!
» Сообщение Солнце.Земля.Человечество:
Критическое количество грехов.
Переход к процессу «Судный день».
» Сообщение Солнце.Земля:
Внимание! Запуск процесса «Судный день» начнется через 10... 9...
Лес закончился. Жора вывернул руль, и машина съехала в поле. Если верить Тёмычу и его ветхой карте, деревня в нескольких километрах.
Тёмыч на соседнем сиденье завозился, с тревогой спросил:
— Проедем?
— Проедем... — буркнул Жора. — Это не твоя «пузотерка».
Последняя майская гроза отгремела неделю назад, земля уже просохла, и «УАЗик» лихо катил по бездорожью, подпрыгивая на кочках и сминая тонкие деревца, которыми заросло брошенное поле.
Тёмыч добродушно возразил:
— Это ж не «танчики»... И моя «пузотерка», между прочим, бензина в два раза меньше жрет. — Вспомнив о еде, он зашелестел оберткой шоколадки, откусил и зачавкал. — М-м, с изюмом... Моя любимая.
В пыльной, пропахшей бензином кабине разлился сладкий аромат. Жора поморщился. Зуб, не дававший покоя последние два часа, заныл с новой силой.
— Дай-ка таблетку. — Жора кивнул на бардачок. — Там должны быть.
Тёмыч разворошил завал и нашел несколько блистеров.
— Какую тебе?
— Любую. Они все обезболивающие... Зуб, зараза, месяц уж мучает.
— А чё не лечишь?
— Надо бы... Но, черт побери, сидишь в этом кресле, как дурак, с открытой пастью. Бесит!
— Тебя все бесит. — Тёмыч выбрал наконец из вороха один блистер. — Во, Ленка всегда эти пьет.
— Тогда другую дай. И запить. Только минералку, а то навел вместо кофе сироп. Как ты вообще такую гадость пьешь?
— Привык.
Тёмыч протянул бутылку и мечтательно улыбнулся своим мыслям.
Жора закинул в рот таблетку и, одним глазом посматривая вперед, запил громкими жадными глотками. От тряски минералка пролилась и прохладными ручейками скользнула по шее. Вылить бы всю бутылку на голову, но неизвестно, сколько еще колесить и найдутся ли родники. А Тёмыч, гад, в кофе сахара бухнул...
Жора втопил педаль газа и, подмечая, как напрягся приятель, снисходительно бросил:
— Ты, Тёмыч, со своими бабами вконец осиропился.
Тёмыч промолчал, зашелестел картой, сверяя с ней окружающие заросли.
Заехали они все-таки не туда. Пока нашли нужный поворот, пока добрались, уже свечерело. Солнце раскрасило небо в кроваво-красный. Когда показались черные остовы разрушенных домов, Тёмыч облегченно выдохнул. За пару сотен метров от деревни в траве блеснула тонкая струйка ручья, и Жора притормозил.
— Переночуем здесь... Сусанин, блин.
— А чё я-то? — вяло отмахнулся Тёмыч. — Вместе же смотрели.
Жора не ответил, с кряхтеньем вылез из машины. От долгой дороги тело закостенело. Мощными махами он разогнал кровь, покрутил бычьей шеей. Рядом потягивался и зевал Тёмыч. Оба разглядывали мертвую деревню.
— Какая-то мелкая, — недовольно заметил Жора. — Черта лысого мы там найдем.
— Да ну! Здесь лут под каждым камнем! Мы же первые...
— Ага, других таких дураков не нашлось. Ладно, доставай спальники, перекусим да на боковую.
Звенели комары, разочарованные тем, что неожиданная добыча набрызгалась какой-то вонючей дрянью, оглушительно скрипели сверчки, а в спальнике душила жаркая теснота — Жоре не спалось. Рядом безмятежно храпел Тёмыч. Его среднего сложения тело каким-то неведомым образом рождало богатырские звуки, Жора же, здоровенный тридцатилетний мужик, спал тихо и чутко. И сейчас чуткость эта мешала. Жора толкнул друга в бок. Тёмыч затих, и Жора задремал с мыслью, что Ленка, жена Тёмыча, затем, наверное, и отпускает мужа по многочисленным рыбалкам-раскопкам, чтоб выспаться.
» Команда: Вход в управление Солнце.Земля
» Команда: Отмена Солнце.Земля.Судный_день
» Сообщение Солнце.Земля.Судный_день:
Отмена невозможна!
» Команда: Локализировать Солнце.Земля.Судный_день
» Сообщение Солнце.Земля.Судный_день:
Укажите место запуска процесса «Судный день»
» Команда: Поиск места - минимум - минимум - минимум
» Сообщение:
Россия, деревня Новая Поляна
» Команда: Локализировать Солнце.Земля.Судный_день — Россия — Новая Поляна
» Сообщение:
Запуск Солнце.Земля.Судный_день — Россия — Новая Поляна начался.
— Чё за фигня? — проворчал Жора, поворачиваясь на другой бок.
Солнце перестало светить в глаза, но принялось жарить спину. Тёмыч тоже проснулся, завозился.
— Вот это мы придавили! — Голос его был полон удивления. — Чуть не сутки проспали!
Жора сел, не открывая глаз.
— Ты чё несешь, Сусанин? Я только уснул.
— Говорю же, сутки. Во, глянь! Мы ехали на запад, солнце еще слепило. Не разворачивались: как приехали, так и встали, и солнце снова перед нами. Ну, гляди же!
Жора нехотя разлепил глаза. Солнце, действительно, уже заходило.
— Чёрт! — ругнулся Жора, вылезая из спальника. — Через пару часов стемнеет, ничего ж не успеем. Придется еще на день остаться.
— Как остаться? — всполошился Тёмыч. — Мне на работу завтра! — Он нервно дернул молнию спальника, но от резкого движения ту заело, и Тёмыч, заворочался, как гусеница-переросток. — Уродская штуковина! Жора, мне нельзя! Ну никак... Это ты у нас плавающий элемент: сегодня здесь, а завтра хамишь начальству, и здравствуй, свободная жизнь.
— Я не хамлю. Я не схожусь во взглядах.
Жора приставил руку козырьком и рассматривал деревню. Солнце било в глаза, и силуэты домов расплывались, но что-то казалось ему неправильным. Вчера было не так. Возможно, обманули вечерние сумерки, но все же...
— Слушай, расстегни ты эту заразу, а то порву нафиг! — взъярился Тёмыч. Он уже выпотел, а молния все не поддавалась.
— Зачем? — Жора с усмешкой посмотрел на него. — Спи дальше, все равно в деревню только завтра.
— Жора, — с предупреждением в голосе сказал Тёмыч. — Я завтра на работу. И вообще... мне отлить надо!
— Так бы сразу и сказал, а то «работа», «работа»...
Жора освободил приятеля, и тот кинулся в ближайшие кусты.
Когда Тёмыч вернулся, на земле лежали металлоискатели, а Жора разглядывал в бинокль деревню и сквозь зубы матерился.
— Тёмыч, если ты еще раз сделаешь сладкий кофе, я расскажу твоей Ленке, что рыбачишь ты вовсе не на реке.
— Чё сразу угрожать-то? Я и так бы все понял... Может, сходим, хоть пару домов разведаем?
— Да, сходим... — пробормотал Жора и озадаченно уставился на друга. — Странная деревня. Кругом травища, ни дороги, ни тропинок, а дома как новенькие.
— Ну-ка, дай я посмотрю... — Тёмыч посмотрел. Потом подышал на стекла, протер их и опять близоруко прищурился в бинокль. — Блин, жилая, что ли?
— А чёрт ее знает... Пойдем налегке. — Жора убрал металлоискатели в багажник.
Они перепрыгнули ручей и направились к деревне.
— Дымом пахнет, — заметил Тёмыч.
Жора принюхался:
— И правда, пахнет... Будто листья жгут.
— Кстати, ты у родаков так и не бываешь? — спросил Тёмыч.
Жора всматривался в приближающиеся дома и ответил не сразу:
— Не бываю...
— И с ними во взглядах не сошелся? А мне у них понравилось. Я, может, на старости тоже в деревню переберусь. Закопаю какой-нибудь клад во дворе, порадую потомков. А ты?
— Я о старости не думаю... Но уж точно не буду сидеть в жопе мира. Живем один раз, так уж по полной, а не в помидорных кустах.
Они миновали разросшийся малинник и завернули на улицу. Два ряда домов утопали в траве, но замер Жора не поэтому.
— Ох-ре-неть! — по слогам произнес он.
— Мамма-мия, — протянул рядом Тёмыч. — Люди...
Прямо на них выскочил взъерошенный патлатый мужик в холщовой рубахе с завязками по вороту и в черных широких штанах. Мужик глянул на Жору с Тёмычем дикими глазами, обошел по дуге и побежал в поле.
Чуть дальше гомонила толпа мужчин и женщин. Кто просто говорил, а кто кричал и даже плакал. Одеты все были в какую-то древнюю холстину. Не рвань, конечно, — все чистое, новое и по-деревенски, наверное, нарядное, но ткань и крой - старинные. К тому же мужики – бородатые, а женщины – в платках.
— Кино снимают, что ли? — Жора с прищуром оглядел возможные места дислокации операторов.
Рубленые деревянные избы с тесовыми крышами выглядели настоящими, не декорацией, и ни камер, ни проводов, ни кучки деловых людей, кричащих «снято!», — ничего.
— А по-моему, сектанты, — вполголоса ответил Тёмыч. — Смотри, детей нет, стариков нет, хозяйством не занимаются, вон как все заросло.
— Один фиг, деревня-то не брошена! Чёрт знает что! Иди, Тёмыч, узнавай, где наша Новая Поляна.
— А чё я-то? Я к сектантам не пойду, вдруг они меня затянут... Давай вместе. Или, вон, в избу постучим.
По примятой траве они подошли к ближайшему дому и заглянули в окно. В тесной комнатушке плечом к плечу стояли люди. Молились.
— Говорю же, сектанты, — зашептал Тёмыч. — Жора, пойдем отсюда. Чё-то мне не по себе.
Жора медлил. Благоразумие вопило, что Тёмыч прав и надо убираться подобру-поздорову, но гордость…
Вдруг один из молящихся замер, ссутулился и, расталкивая людей, двинулся к выходу. Следом потянулись еще несколько. Какая-то женщина упала на колени и заголосила.
Распахнулась дверь. Жора с Тёмычем отпрянули от окна и, глянув на вышедших из избы, рванули прочь. Жора не оборачивался, но спину припекало и покалывало, будто вслед смотрели эти жуткие пустые глаза с искаженных отчаянием лиц.
Опомнились они только на другом конце деревни. Здесь, на лавочке у калитки, в солнечных лучах грелся обычный мужчина в рубашке и брюках. Он смотрел на дроздов, оккупировавших иргу, и тихо улыбался.
И в доме напротив на высоком крыльце сидели вполне себе обычные женщина с девочкой лет пяти. Женщина обнимала малышку и вполголоса напевала, то и дело целуя ее волосы, а та смеялась и вертела в руках тряпичную куклу.
Жора подошел к мужчине, по пути раздраженно сбивая головки цветов.
— Эй, приятель! — позвал Жора.
Мужчина посмотрел на него и удивленно приподнял брови.
— Что это за деревня?
— Привет! — высунулся Тёмыч из-за широкой спины Жоры и помахал рукой.
Мужчина кивнул:
— И вам здоровья.
Он хотел сказать еще что-то, но осекся и задумался.
— Мы Новую Поляну искали, — напомнил о себе Жора. — Далеко она?
— Так это и есть Новая Поляна. — Мужчина понимающе улыбнулся и словно про себя заметил: — И впрямь, как новая. Чудны дела твои, Господи.
Жора оглянулся на Тёмыча, и тот с растерянным видом развел руками. Жора скрипнул зубами. Вот же Тёмыч валенок! Как можно было так лохануться? Хотя он и сам-то хорош — не проверил, положился на слова друга.
Мужчина вдруг встрепенулся:
— Вы, небось, с дороги, устали? Валюшка моя как раз самовар раскочегарила, заходите, чайку попейте.
В избе пахло мятой. Жора с Тёмычем замялись, ступив на чистый, застеленный домоткаными половиками пол, переглянулись и сняли кроссовки. От печи, занимавшей весь центр избы, им навстречу шагнула женщина в длинном сарафане и платке.
— Здрасьте, — пробормотал Жора.
Разговор не клеился. Валя на гостей почти не обращала внимания — все смотрела на мужа с нежностью и грустной радостью. Жора не знал, бывает ли грустная радость, но, если бывает, то именно такая. Егор, так представился мужчина, тоже поглядывал на жену, но и Жору с Тёмычем не забыл, расспросил, где остановились, поинтересовался, что в стране и мире делается.
— А что делается? — пожал плечами Жора, уминая пироги с малиной. — Все как обычно: мир катится к чёрту.
То ли поминание чёрта хозяевам не понравилось, то ли что мир к нему катится, но оба метнули на Жору досадливые взгляды. Неожиданно для себя Жора стушевался и замолчал. Зато осмелел Тёмыч.
— А что, сектанты у вас здесь живут? — спросил он. — Мы заглянули к одним, так там народу набилось! И молятся все...
Егор вздохнул и непонятно ответил:
— Поздно уж молиться-то... — Вдруг глаза его заблестели: — Нам поздно, а вы-то, может, и успеете. Покайтесь!
Жора подавился и закашлялся. Все-таки прав Тёмыч — сектанты! Надо валить! Их тут слишком много.
— Да вроде как незачем нам... каяться-то... — пробормотал Тёмыч и заерзал на лавке, силясь отодвинуть ее и выйти из-за стола.
— Спасибо за угощение, — сказал Жора, — но нам пора. На работу завтра.
Он резко встал, лавка со скрипом отъехала назад, и Тёмыч шлепнулся. Жора дернул его вверх, и они попятились, не отрывая глаз от хозяев.
— Завтра? — повторил Егор с легкой усмешкой. — Так ведь не будет завтра-то.
— Ну, не будет, так не будет, — покладисто кивнул Тёмыч.
Не глядя, они сунули ноги в кроссовки и выскочили в сени. Егор вдогонку прокричал, чтоб Жора с Тёмычем оставались, не ходили в деревню, но они, не слушая и толкаясь, бросились в распахнутую входную дверь.
Снаружи все было по-прежнему: на ирге щебетали дрозды, женщина с девочкой все так же сидели, поглощенные друг другом, и только одна деталь выбивалась из общей картины: солнце вместо того, чтоб опуститься, — поднялось.
— Ерунда какая-то, — ругался Жора, тряся компас. Стрелка вертелась, как легкомысленная девица в окружении парней.
Рядом тыкал в экран смартфона Тёмыч.
— Сеть не доступна, GPS тоже... — Он протяжно выдохнул и, сунув телефон в карман, огляделся: — Вот это и есть настоящая жопа мира. Накаркал ты, Жора.
— Тёмыч, я тебе сейчас врежу, — ответил Жора. — Из-за твоего топографического кретинизма мы и попали в эту жопу.
— А чё сразу кретинизм? Ведь деревня-то та!
— Тьфу! Чёрт знает что!
— Не чертыхайся, — сказал Тёмыч, озираясь.
Возвращаясь, они то и дело натыкались на людей, улыбались им резиновыми улыбками и спешили дальше — к машине и долой из этого странного места. А народу все прибывало. Кто бродил растерянно, кто обнимался, будто давно не виделся, а кто и ругался.
Вдруг Темыч остановился, надел очки и восхищенно присвистнул:
— Вот это да! Глянь, Жор, какая милашка!
Во дворе одного из домов толпился народ — нормальная картина для этой ненормальной деревни, — мужики и бабы, все лет тридцати-сорока. И которая тут «милашка»?
Жора, мысленно матерясь на кобелью натуру друга, проследил за его взглядом. Девица стояла на крылечке. Алые налитые губы, собольи брови, нежный румянец — и впрямь красавица. Девица «висела» на локте бородатого мужика и нашептывала ему на ухо, но тот не слушал и с жаром втолковывал что-то другому мужику, похожему на него, как брат.
Словно почуяв посторонние взгляды, девица стрельнула в Жору с Тёмычем черными огромными глазищами.
Жора невольно сглотнул. Рядом приосанился Тёмыч.
— Мы домой, — напомнил Жора то ли ему, то ли себе.
— Да, да... — заторможенно ответил Тёмыч.
— У тебя Ленка... и работа.
Темыч не отозвался, все девицу разглядывал. Та вроде как смутилась, глаза опустила, но внезапно улыбнулась. Жора вмиг очухался. Схватил Тёмыча за локоть и подтолкнул вперед:
— Шагай уже, Казанова!
Тёмыч воспротивился. Тогда Жора легонько давнул на болевые точки, и Тёмыч засеменил, стараясь не кривиться от боли.
Статус Первая жизнь.
» Сообщение Галактика.Звезда_Бельтельгейзе:
Плановый взрыв звезды.
» Сообщение Солнце.Земля.Человечество:
Ошибка!Ошибка!Ошибка!
» Сообщение Солнце.Земля.Человечество:
Критическое количество грехов.
Переход к процессу «Судный день».
» Сообщение Солнце.Земля:
Внимание! Запуск процесса «Судный день» начнется через 10... 9...
***
Лес закончился. Жора вывернул руль, и машина съехала в поле. Если верить Тёмычу и его ветхой карте, деревня в нескольких километрах.
Тёмыч на соседнем сиденье завозился, с тревогой спросил:
— Проедем?
— Проедем... — буркнул Жора. — Это не твоя «пузотерка».
Последняя майская гроза отгремела неделю назад, земля уже просохла, и «УАЗик» лихо катил по бездорожью, подпрыгивая на кочках и сминая тонкие деревца, которыми заросло брошенное поле.
Тёмыч добродушно возразил:
— Это ж не «танчики»... И моя «пузотерка», между прочим, бензина в два раза меньше жрет. — Вспомнив о еде, он зашелестел оберткой шоколадки, откусил и зачавкал. — М-м, с изюмом... Моя любимая.
В пыльной, пропахшей бензином кабине разлился сладкий аромат. Жора поморщился. Зуб, не дававший покоя последние два часа, заныл с новой силой.
— Дай-ка таблетку. — Жора кивнул на бардачок. — Там должны быть.
Тёмыч разворошил завал и нашел несколько блистеров.
— Какую тебе?
— Любую. Они все обезболивающие... Зуб, зараза, месяц уж мучает.
— А чё не лечишь?
— Надо бы... Но, черт побери, сидишь в этом кресле, как дурак, с открытой пастью. Бесит!
— Тебя все бесит. — Тёмыч выбрал наконец из вороха один блистер. — Во, Ленка всегда эти пьет.
— Тогда другую дай. И запить. Только минералку, а то навел вместо кофе сироп. Как ты вообще такую гадость пьешь?
— Привык.
Тёмыч протянул бутылку и мечтательно улыбнулся своим мыслям.
Жора закинул в рот таблетку и, одним глазом посматривая вперед, запил громкими жадными глотками. От тряски минералка пролилась и прохладными ручейками скользнула по шее. Вылить бы всю бутылку на голову, но неизвестно, сколько еще колесить и найдутся ли родники. А Тёмыч, гад, в кофе сахара бухнул...
Жора втопил педаль газа и, подмечая, как напрягся приятель, снисходительно бросил:
— Ты, Тёмыч, со своими бабами вконец осиропился.
Тёмыч промолчал, зашелестел картой, сверяя с ней окружающие заросли.
***
Заехали они все-таки не туда. Пока нашли нужный поворот, пока добрались, уже свечерело. Солнце раскрасило небо в кроваво-красный. Когда показались черные остовы разрушенных домов, Тёмыч облегченно выдохнул. За пару сотен метров от деревни в траве блеснула тонкая струйка ручья, и Жора притормозил.
— Переночуем здесь... Сусанин, блин.
— А чё я-то? — вяло отмахнулся Тёмыч. — Вместе же смотрели.
Жора не ответил, с кряхтеньем вылез из машины. От долгой дороги тело закостенело. Мощными махами он разогнал кровь, покрутил бычьей шеей. Рядом потягивался и зевал Тёмыч. Оба разглядывали мертвую деревню.
— Какая-то мелкая, — недовольно заметил Жора. — Черта лысого мы там найдем.
— Да ну! Здесь лут под каждым камнем! Мы же первые...
— Ага, других таких дураков не нашлось. Ладно, доставай спальники, перекусим да на боковую.
Звенели комары, разочарованные тем, что неожиданная добыча набрызгалась какой-то вонючей дрянью, оглушительно скрипели сверчки, а в спальнике душила жаркая теснота — Жоре не спалось. Рядом безмятежно храпел Тёмыч. Его среднего сложения тело каким-то неведомым образом рождало богатырские звуки, Жора же, здоровенный тридцатилетний мужик, спал тихо и чутко. И сейчас чуткость эта мешала. Жора толкнул друга в бок. Тёмыч затих, и Жора задремал с мыслью, что Ленка, жена Тёмыча, затем, наверное, и отпускает мужа по многочисленным рыбалкам-раскопкам, чтоб выспаться.
***
» Команда: Вход в управление Солнце.Земля
» Команда: Отмена Солнце.Земля.Судный_день
» Сообщение Солнце.Земля.Судный_день:
Отмена невозможна!
» Команда: Локализировать Солнце.Земля.Судный_день
» Сообщение Солнце.Земля.Судный_день:
Укажите место запуска процесса «Судный день»
» Команда: Поиск места - минимум - минимум - минимум
» Сообщение:
Россия, деревня Новая Поляна
» Команда: Локализировать Солнце.Земля.Судный_день — Россия — Новая Поляна
» Сообщение:
Запуск Солнце.Земля.Судный_день — Россия — Новая Поляна начался.
***
— Чё за фигня? — проворчал Жора, поворачиваясь на другой бок.
Солнце перестало светить в глаза, но принялось жарить спину. Тёмыч тоже проснулся, завозился.
— Вот это мы придавили! — Голос его был полон удивления. — Чуть не сутки проспали!
Жора сел, не открывая глаз.
— Ты чё несешь, Сусанин? Я только уснул.
— Говорю же, сутки. Во, глянь! Мы ехали на запад, солнце еще слепило. Не разворачивались: как приехали, так и встали, и солнце снова перед нами. Ну, гляди же!
Жора нехотя разлепил глаза. Солнце, действительно, уже заходило.
— Чёрт! — ругнулся Жора, вылезая из спальника. — Через пару часов стемнеет, ничего ж не успеем. Придется еще на день остаться.
— Как остаться? — всполошился Тёмыч. — Мне на работу завтра! — Он нервно дернул молнию спальника, но от резкого движения ту заело, и Тёмыч, заворочался, как гусеница-переросток. — Уродская штуковина! Жора, мне нельзя! Ну никак... Это ты у нас плавающий элемент: сегодня здесь, а завтра хамишь начальству, и здравствуй, свободная жизнь.
— Я не хамлю. Я не схожусь во взглядах.
Жора приставил руку козырьком и рассматривал деревню. Солнце било в глаза, и силуэты домов расплывались, но что-то казалось ему неправильным. Вчера было не так. Возможно, обманули вечерние сумерки, но все же...
— Слушай, расстегни ты эту заразу, а то порву нафиг! — взъярился Тёмыч. Он уже выпотел, а молния все не поддавалась.
— Зачем? — Жора с усмешкой посмотрел на него. — Спи дальше, все равно в деревню только завтра.
— Жора, — с предупреждением в голосе сказал Тёмыч. — Я завтра на работу. И вообще... мне отлить надо!
— Так бы сразу и сказал, а то «работа», «работа»...
Жора освободил приятеля, и тот кинулся в ближайшие кусты.
Когда Тёмыч вернулся, на земле лежали металлоискатели, а Жора разглядывал в бинокль деревню и сквозь зубы матерился.
— Тёмыч, если ты еще раз сделаешь сладкий кофе, я расскажу твоей Ленке, что рыбачишь ты вовсе не на реке.
— Чё сразу угрожать-то? Я и так бы все понял... Может, сходим, хоть пару домов разведаем?
— Да, сходим... — пробормотал Жора и озадаченно уставился на друга. — Странная деревня. Кругом травища, ни дороги, ни тропинок, а дома как новенькие.
— Ну-ка, дай я посмотрю... — Тёмыч посмотрел. Потом подышал на стекла, протер их и опять близоруко прищурился в бинокль. — Блин, жилая, что ли?
— А чёрт ее знает... Пойдем налегке. — Жора убрал металлоискатели в багажник.
Они перепрыгнули ручей и направились к деревне.
— Дымом пахнет, — заметил Тёмыч.
Жора принюхался:
— И правда, пахнет... Будто листья жгут.
— Кстати, ты у родаков так и не бываешь? — спросил Тёмыч.
Жора всматривался в приближающиеся дома и ответил не сразу:
— Не бываю...
— И с ними во взглядах не сошелся? А мне у них понравилось. Я, может, на старости тоже в деревню переберусь. Закопаю какой-нибудь клад во дворе, порадую потомков. А ты?
— Я о старости не думаю... Но уж точно не буду сидеть в жопе мира. Живем один раз, так уж по полной, а не в помидорных кустах.
Они миновали разросшийся малинник и завернули на улицу. Два ряда домов утопали в траве, но замер Жора не поэтому.
— Ох-ре-неть! — по слогам произнес он.
— Мамма-мия, — протянул рядом Тёмыч. — Люди...
***
Прямо на них выскочил взъерошенный патлатый мужик в холщовой рубахе с завязками по вороту и в черных широких штанах. Мужик глянул на Жору с Тёмычем дикими глазами, обошел по дуге и побежал в поле.
Чуть дальше гомонила толпа мужчин и женщин. Кто просто говорил, а кто кричал и даже плакал. Одеты все были в какую-то древнюю холстину. Не рвань, конечно, — все чистое, новое и по-деревенски, наверное, нарядное, но ткань и крой - старинные. К тому же мужики – бородатые, а женщины – в платках.
— Кино снимают, что ли? — Жора с прищуром оглядел возможные места дислокации операторов.
Рубленые деревянные избы с тесовыми крышами выглядели настоящими, не декорацией, и ни камер, ни проводов, ни кучки деловых людей, кричащих «снято!», — ничего.
— А по-моему, сектанты, — вполголоса ответил Тёмыч. — Смотри, детей нет, стариков нет, хозяйством не занимаются, вон как все заросло.
— Один фиг, деревня-то не брошена! Чёрт знает что! Иди, Тёмыч, узнавай, где наша Новая Поляна.
— А чё я-то? Я к сектантам не пойду, вдруг они меня затянут... Давай вместе. Или, вон, в избу постучим.
По примятой траве они подошли к ближайшему дому и заглянули в окно. В тесной комнатушке плечом к плечу стояли люди. Молились.
— Говорю же, сектанты, — зашептал Тёмыч. — Жора, пойдем отсюда. Чё-то мне не по себе.
Жора медлил. Благоразумие вопило, что Тёмыч прав и надо убираться подобру-поздорову, но гордость…
Вдруг один из молящихся замер, ссутулился и, расталкивая людей, двинулся к выходу. Следом потянулись еще несколько. Какая-то женщина упала на колени и заголосила.
Распахнулась дверь. Жора с Тёмычем отпрянули от окна и, глянув на вышедших из избы, рванули прочь. Жора не оборачивался, но спину припекало и покалывало, будто вслед смотрели эти жуткие пустые глаза с искаженных отчаянием лиц.
Опомнились они только на другом конце деревни. Здесь, на лавочке у калитки, в солнечных лучах грелся обычный мужчина в рубашке и брюках. Он смотрел на дроздов, оккупировавших иргу, и тихо улыбался.
И в доме напротив на высоком крыльце сидели вполне себе обычные женщина с девочкой лет пяти. Женщина обнимала малышку и вполголоса напевала, то и дело целуя ее волосы, а та смеялась и вертела в руках тряпичную куклу.
Жора подошел к мужчине, по пути раздраженно сбивая головки цветов.
— Эй, приятель! — позвал Жора.
Мужчина посмотрел на него и удивленно приподнял брови.
— Что это за деревня?
— Привет! — высунулся Тёмыч из-за широкой спины Жоры и помахал рукой.
Мужчина кивнул:
— И вам здоровья.
Он хотел сказать еще что-то, но осекся и задумался.
— Мы Новую Поляну искали, — напомнил о себе Жора. — Далеко она?
— Так это и есть Новая Поляна. — Мужчина понимающе улыбнулся и словно про себя заметил: — И впрямь, как новая. Чудны дела твои, Господи.
Жора оглянулся на Тёмыча, и тот с растерянным видом развел руками. Жора скрипнул зубами. Вот же Тёмыч валенок! Как можно было так лохануться? Хотя он и сам-то хорош — не проверил, положился на слова друга.
Мужчина вдруг встрепенулся:
— Вы, небось, с дороги, устали? Валюшка моя как раз самовар раскочегарила, заходите, чайку попейте.
***
В избе пахло мятой. Жора с Тёмычем замялись, ступив на чистый, застеленный домоткаными половиками пол, переглянулись и сняли кроссовки. От печи, занимавшей весь центр избы, им навстречу шагнула женщина в длинном сарафане и платке.
— Здрасьте, — пробормотал Жора.
Разговор не клеился. Валя на гостей почти не обращала внимания — все смотрела на мужа с нежностью и грустной радостью. Жора не знал, бывает ли грустная радость, но, если бывает, то именно такая. Егор, так представился мужчина, тоже поглядывал на жену, но и Жору с Тёмычем не забыл, расспросил, где остановились, поинтересовался, что в стране и мире делается.
— А что делается? — пожал плечами Жора, уминая пироги с малиной. — Все как обычно: мир катится к чёрту.
То ли поминание чёрта хозяевам не понравилось, то ли что мир к нему катится, но оба метнули на Жору досадливые взгляды. Неожиданно для себя Жора стушевался и замолчал. Зато осмелел Тёмыч.
— А что, сектанты у вас здесь живут? — спросил он. — Мы заглянули к одним, так там народу набилось! И молятся все...
Егор вздохнул и непонятно ответил:
— Поздно уж молиться-то... — Вдруг глаза его заблестели: — Нам поздно, а вы-то, может, и успеете. Покайтесь!
Жора подавился и закашлялся. Все-таки прав Тёмыч — сектанты! Надо валить! Их тут слишком много.
— Да вроде как незачем нам... каяться-то... — пробормотал Тёмыч и заерзал на лавке, силясь отодвинуть ее и выйти из-за стола.
— Спасибо за угощение, — сказал Жора, — но нам пора. На работу завтра.
Он резко встал, лавка со скрипом отъехала назад, и Тёмыч шлепнулся. Жора дернул его вверх, и они попятились, не отрывая глаз от хозяев.
— Завтра? — повторил Егор с легкой усмешкой. — Так ведь не будет завтра-то.
— Ну, не будет, так не будет, — покладисто кивнул Тёмыч.
Не глядя, они сунули ноги в кроссовки и выскочили в сени. Егор вдогонку прокричал, чтоб Жора с Тёмычем оставались, не ходили в деревню, но они, не слушая и толкаясь, бросились в распахнутую входную дверь.
Снаружи все было по-прежнему: на ирге щебетали дрозды, женщина с девочкой все так же сидели, поглощенные друг другом, и только одна деталь выбивалась из общей картины: солнце вместо того, чтоб опуститься, — поднялось.
***
— Ерунда какая-то, — ругался Жора, тряся компас. Стрелка вертелась, как легкомысленная девица в окружении парней.
Рядом тыкал в экран смартфона Тёмыч.
— Сеть не доступна, GPS тоже... — Он протяжно выдохнул и, сунув телефон в карман, огляделся: — Вот это и есть настоящая жопа мира. Накаркал ты, Жора.
— Тёмыч, я тебе сейчас врежу, — ответил Жора. — Из-за твоего топографического кретинизма мы и попали в эту жопу.
— А чё сразу кретинизм? Ведь деревня-то та!
— Тьфу! Чёрт знает что!
— Не чертыхайся, — сказал Тёмыч, озираясь.
Возвращаясь, они то и дело натыкались на людей, улыбались им резиновыми улыбками и спешили дальше — к машине и долой из этого странного места. А народу все прибывало. Кто бродил растерянно, кто обнимался, будто давно не виделся, а кто и ругался.
Вдруг Темыч остановился, надел очки и восхищенно присвистнул:
— Вот это да! Глянь, Жор, какая милашка!
Во дворе одного из домов толпился народ — нормальная картина для этой ненормальной деревни, — мужики и бабы, все лет тридцати-сорока. И которая тут «милашка»?
Жора, мысленно матерясь на кобелью натуру друга, проследил за его взглядом. Девица стояла на крылечке. Алые налитые губы, собольи брови, нежный румянец — и впрямь красавица. Девица «висела» на локте бородатого мужика и нашептывала ему на ухо, но тот не слушал и с жаром втолковывал что-то другому мужику, похожему на него, как брат.
Словно почуяв посторонние взгляды, девица стрельнула в Жору с Тёмычем черными огромными глазищами.
Жора невольно сглотнул. Рядом приосанился Тёмыч.
— Мы домой, — напомнил Жора то ли ему, то ли себе.
— Да, да... — заторможенно ответил Тёмыч.
— У тебя Ленка... и работа.
Темыч не отозвался, все девицу разглядывал. Та вроде как смутилась, глаза опустила, но внезапно улыбнулась. Жора вмиг очухался. Схватил Тёмыча за локоть и подтолкнул вперед:
— Шагай уже, Казанова!
Тёмыч воспротивился. Тогда Жора легонько давнул на болевые точки, и Тёмыч засеменил, стараясь не кривиться от боли.
