Кошмар

И если бы дело было только в этом, то Диму это удивило бы разве что самую малость. Но внимание он обратил на совсем другое, а точнее, на длину этих коридоров. Обоим не было видно ни конца ни края. Они уходили далеко-далеко вперед и обрывались там, где человеческий глаз был уже не в состоянии что-либо разглядеть. Плюс свою лепту вносило и плохое освещение, поэтому точно определить, где заканчивались оба коридора, не представлялось возможным. Но Дима успел предположить, что они вообще могли быть бесконечными. Все-таки это была совершенно другая реальность, принадлежавшая Юлиному миру снов, а значит, ожидать здесь можно было все что угодно.
       — И куда теперь? — спросил Дима, не дождавшись, пока Кирилл определится с выбором.
       Тот, уже не в первый раз, оценивающим взглядом посмотрел сначала налево, затем направо, словно пытаясь что-то разглядеть в двух уходящих далеко вперед сумрачных туннелях.
       — Нехорошо это, — пробормотал Кирилл. — Очень нехорошо.
       — В чем дело? — насторожился Дима.
       — Взгляни на освещение, — указал Кирилл рукой на правый коридор. — Если здесь оно очень яркое, то там уже начинает хозяйничать тьма. Похоже, что Юля совсем не борется, а значит, времени у нас осталось еще меньше, чем я предполагал.
       — Хочешь сказать, что таким образом из Юлиной головы исчезают воспоминания? — удивился Дима.
       — А ты что ожидал увидеть? — посмотрев на парня, ответил вопросом на вопрос Кирилл. — Да, таким образом стирается ее память. И проблема в том, что начали исчезать воспоминания о Юлином детстве, которые были запрятаны в ее голове настолько далеко, что она о них даже не подозревала. Получается, тьма уже практически сделала свое дело.
       Слова Кирилла прозвучали как приговор, отчего Дима вконец перепугался за свою девушку. Исходя из рассуждений мальчика, шансы на Юлино спасение были совсем призрачными. Вдобавок к этому Дима рисковал застрять здесь навсегда и больше уже никогда не вернуться в реальный мир. Ведь как только все вокруг потонет во тьме, то пути назад уже не будет, сплошная черная завеса заберет его и никогда больше отсюда не выпустит. Сообразив, что к чему, Дима понял и то, что именно в этом заключался план Пустых. Они специально забросили его в мир Юлиных снов, чтобы тьма сделала свое дело, стерев парня вместе с воспоминаниями его девушки. Идеальный план для того, чтобы избавиться от врага раз и навсегда. Но как же остальные? Почему Пустые не проделали того же самого с Сергеем, Михаилом и Настей?
       Дима хоть и не был злопамятным человеком, но после того, как они обманули его, желал только одного: чтобы Пустые отправили всех их куда подальше, желательно в свой мир, из которого, по словам Кирилла, не было пути назад. Особенно Алексея, который был главным в этой сектантской компашке. Жалко было в этой ситуации только Ваню – сына Михаила с Настей, который ничего плохого никому не сделал, но в итоге все равно попал под раздачу, и Пустые его не пожалели. И как вообще эти двое могли подвергнуть опасности собственного ребенка — в Диминой голове никак не укладывалось.
       Встряхнув головой, он отбросил все дурные мысли и устремил все свое внимание на Кирилла, пытающегося сообразить, куда им двигаться дальше.
       — Я так понимаю, ты не знаешь, куда нам идти? — на всякий случай уточнил Дима.
       — Нет, — вздохнул Кирилл. — Среди всего этого хаоса нам нужно найти всего одну дверь, за которой и находится Юля.
       — Может, тогда нам лучше разделиться? — не раздумывая предложил Дима. — Так у нас будет больше шансов отыскать нужную дверь.
       — Плохая затея, — покачал головой Кирилл. — Если я найду нужную дверь, то мне придется вернуться, чтобы найти тебя, а пока я это делаю, то вход может переместиться и тогда его придется искать по новой.
       — От того, что мы торчим на одном месте, толку ничуть не больше, — начал психовать Дима. — Нужно уже идти хоть куда-то.
       Пока он высказывал свое недовольство Кириллу, то успел заметить, что в правом коридоре одна из хаотично моргающих лампочек перестала это делать и полностью потухла, придав помещению еще больше сумрака.
       — Ладно, идем туда, где темнее, — принял решение Кирилл. — В случае чего, может, успеем обследовать все здание.
       — А ты точно уверен, что вход находится именно в детском доме? — засомневался Дима.
       — Да, — бросил Кирилл в его сторону и тут же ринулся к коридору, находившемуся по правую сторону от них.
       Дима медлить не стал и проследовал вслед за мальчиком прямо в пасть бесконечного темного туннеля, из которого, возможно, уже ни ему, ни его спутнику будет не вернуться. С каждой минутой казалось, что коридор все больше и больше погружался во тьму. Масла в огонь подлила еще одна лампочка под потолком, отправившаяся на покой вслед за предыдущей, но, в отличие от своей сестры-близняшки сделала это эффектно, выпустив столб искр, обрушившихся на пол в виде сотни мельчайших частичек горящего вещества. Кирилла это совсем не смутило; он будто вообще не заметил этого фейерверка, продолжив спешно идти вперед вдоль множества деревянных закрытых дверей по обе стороны коридора.
       Все они были абсолютно одинаковыми — никаких отличий, даже самых незначительных. Всего за несколько секунд Дима успел насчитать их с десятка два, а коридор все никак не заканчивался, продолжая уходить далеко вперед, в самую пасть тьмы. Дальше же странности начали только прибавляться. Поверх однотонных коричневых обоев на стенах начали появляться альбомные листы с детскими рисунками. В отличие от абсолютно одинаковых дверей все они оказались разными.
       Может, конечно, и попадались одинаковые, но Дима этого не замечал, так как его внимание привлекла одна очень немаловажная деталь на всех этих рисунках. Лес, луг, речка, озеро, домики, парк, ночь, день, солнышко, звездное небо, детская комната — вариаций было великое множество, на одном Дима даже умудрился разглядеть намалеванные надгробные плиты с плохо разборчивыми надписями. Но это совершенно не волновало молодого парня. Все его внимание было приковано к тому, кто был изображен среди всех этих пейзажей.
       Абсолютно на каждом рисунке присутствовали две темные долговязые фигуры с черно-красными глазами. На всех альбомных листах, развешанных на стенах по обе стороны, они стояли рядом друг с другом и смотрели перед собой, словно пытаясь запугать всех, кто желал насладиться детским творчеством. И чем дальше уходил коридор, тем этих странных рисунков становилось все больше и больше. Вскоре их стало так много, что невозможно было разглядеть спрятавшиеся под ними коричневые обои. Обе стены от потолка и до самого пола были полностью залеплены детскими рисунками, с каждого из которых на Диму смотрели две пары черно-красных глаз. Нетрудно было догадаться, кем являлись эти странные долговязые фигуры. Дима сразу понял, что это были Пустые. Те самые, что вселились в его девушку, только в своем истинном обличии. Либо же именно так представлял их себе автор этих рисунков.
       — Жуткое зрелище, да? — заговорил Кирилл, заметив, что Дима на ходу пытается разглядеть усеянные рисунками стены.
       — Это все Юлина работа? — вместо ответа последовал от него вопрос.
       — Разумеется, — ответил Кирилл. — Таким образом она пыталась достучаться до окружающих, показать, что внутри нее сидят жуткие твари. Но никто ей не верил, кроме меня… До тех пор, пока не стало слишком поздно. Если бы Татьяна Сергеевна поверила во все это хоть немного раньше, то, возможно, я был бы жив. Хотя чего гадать, неизвестно как бы все тогда обернулось.
       Дима не знал, что ответить. Слова утешения тут были совершенно бесполезны, они бы никаким образом не помогли вернуть мальчика к жизни. Оставалось надеяться лишь на то, что операция по спасению Юли пройдет удачно, и Кирилл наконец-то обретет покой. Кто-кто, а уж он явно заслужил это.
       — Ты же говорил, что нам нужна дверь, за которой находится Юля, — сменил тему Дима.
       — Совершенно верно, — произнес Кирилл, продолжая быстрым шагом продвигаться вдоль бесконечного коридора.
       — А ты знаешь, какая именно дверь нам нужна? — поинтересовался Дима. — Мы уже прошли мимо кучи дверей и еще ни разу не заглянули ни за одну из них.
       — Хочешь узнать, что таится за всеми этими дверями? — внезапно остановившись и посмотрев на Диму, спросил Кирилл.
       Дима никак не ожидал, что мальчик так резко нажмет на тормоз, из-за чего едва не врезался в него, успев остановиться в самый последний момент. Сам Кирилл не обратил на это никакого внимания, уставившись на своего спутника вопросительным взглядом. Диму слегка ошарашила такая реакция, поэтому он не сразу сообразил, что ответить на поставленный вопрос. Любопытство молодого парня пыталось взять над ним верх: ему и в самом деле было интересно, что же скрывается за всеми этими одинаковыми дверями?
       Что-то же там было. И если ни за одной из них не находилась Юля, то тогда что могло там скрываться? Если судить логически и принять во внимание, что все это здание являлось детским домом, то вполне вероятно, что эти двери скрывали за собой обычные комнаты, в которых могли жить дети, а также учебные классы, кабинеты и все тому подобное. Но возможно это было только при условии, если довериться логике, а в этом месте она отсутствовала напрочь. Один только бесконечный коридор чего стоил! А раз логики в этом месте не было, то значит, и за всеми этими дверями могло скрываться все, что угодно.
       — Ну просто мы уже столько прошли, а ты ни на одну из дверей даже не взглянул, — почесывая затылок, пояснил свои переживания Дима.
        Кирилл вздохнул и, ничего не сказав, подошел к первой попавшейся двери. Дима насторожился, поняв, что тот собирается сделать. Взявшись за ручку, Кирилл повернул ее и настежь распахнул дверь. Сумрак, окутавший коридор, моментально расступился, уступив место уже знакомому для Димы яркому белому свету. Вместе с Кириллом они уже проходили через такой, когда чудесным образом переместились из коттеджа в детский дом. Получается, это был еще один так называемый портал, который куда-то вел. Куда именно, Дима не имел не малейшего понятия.
       — Что там? — попытался он выяснить у Кирилла.
       — Понятия не имею, — пожал тот плечами. — Вот сейчас мы это и проверим.
       Дима хотел возразить, сказав, что лучше продолжить поиски нужной двери и не терять время попусту, но не успел. Кирилл в мгновение ока скрылся в зареве яркого белого света.
       — Черт бы тебя побрал! — выругался Дима.
       Перед тем, как сделать шаг на пути к неизвестному, он огляделся по сторонам, словно ожидал увидеть кого-то еще. Но коридор был совершенно пустым. Темный, с миллионами жутких детских рисунков на стенах, уходящий вдаль в обоих направлениях. Даже там, откуда пришли два путника по Юлиным сновидениям, не было видно конца. По обе стороны, далеко впереди, коридор погружался в пасть тьмы, которая медленно пожирала его. Очередная лапочка под белым потолком, неизвестно которая по счету, издала последние два мерцающих сигнала и тоже потухла, испустив последние искорки своей непродолжительной жизни.
       Поежившись то ли от холода, то ли от страха, Дима не стал больше ждать и шагнул туда, где несколькими секундами ранее скрылся Кирилл. Теплое и в тоже время приятное ощущение на миг вновь окутало молодого парня, а затем все исчезло. Свет резко сменился на тьму, а приятное теплое чувство — на обжигающий кожу холод. Кирилла Дима не увидел, но отчетливо чувствовал, что мальчик стоит где-то рядом. Его учащенное дыхание было единственным, что нарушало гробовую тишину.
       — Юля где-то здесь? — спросил Дима, хоть и сам не верил, что его девушка могла оказаться за первой попавшейся дверью.
       — Нет, — коротко ответил Кирилл. — Здесь ее точно нет.
       — Тогда что это за место? — попытался выяснить Дима.
       — А сам не догадался, что ли? — съязвил Кирилл. — За этими одинаковыми дверями скрываются Юлины воспоминания. Каждая дверь — одно воспоминание. Поэтому их так много.
       — Но почему тогда мы видим одну сплошную черноту?
       — Потому что этого воспоминания больше нет, оно стерто, — с грустью в голосе пояснил Кирилл. — Полагаю, что почти за всеми дверями одно и то же.
       — Вот, значит, почему она не помнит своего детства, — наконец-то дошло до Димы. — Тьма стерла его!
       — Ты почти прав. Только вот если бы воспоминания о детстве действительно были стерты, то мы сейчас не ходили бы по детскому дому, а меня так и вообще здесь не было. Как-то все это сохранилось в Юлиной голове, но по какой-то причине она все равно не может этого вспомнить. Такое ощущение, что что-то или кто-то препятствует этому, так сказать, блокирует ее память, чтобы она не смогла вспомнить весь тот кошмар из детства.
       — Но кому это нужно? — опешил Дима от услышанного. — Думаешь, это дело рук ее отца?
       — Нет, не думаю, что это он, — задумчиво возразил Кирилл. — Скорей всего, это делает кто-то, кто находится в мире ее снов. Но это точно не я, значит…
       Кирилл притих. Последнее предложение он так и не закончил. Но этого и не требовалось, Дима в ту же секунду понял, что Кирилл о чем-то догадался. Разумеется, любопытство распирало молодого парня, но в этот раз он предпочел не заваливать мальчика очередным шквалом вопросов, а наоборот, дал возможность тому все хорошенько обмозговать и принять какое-то обдуманное решение по дальнейшим действиям.
       Ждать долго не пришлось. Можно сказать, вообще не пришлось. Судя по звукам, Кирилл развернулся, прошел рядом с Димой, слегка задев того своего рукой, а затем, каким-то образом умудрившись во тьме найти дверную ручку с первого раза, распахнул дверь. Дима невольно зажмурился от хлынувшего ему в глаза яркого белого света. Кириллу же, по-видимому, это не доставило никаких неудобств, и мальчик со словами «идем, нам нужно спешить» шагнул в белое зарево.
       Через минуту оба путника по Юлиному миру снов снова стояли в бесконечном коридоре, который, казалось, за время их отсутствия стал еще темнее. Как только Дима вышел из ярко-белого света, Кирилл сразу же захлопнул за ним дверь и, не теряя ни секунды, быстро пошагал вперед.
       — Может, расскажешь все-таки, в чем дело? — заторопился за ним Дима.
       — Лучше внимательнее смотри за дверями, — увильнул от ответа Кирилл. — Как только на одной из них увидишь отличие от остальных, сразу же говори. Нам нужна именно такая дверь, которая будет отличаться от остальных. Я хоть и в очках, но зрение меня все же подводит, поэтому могу упустить этот момент.
       — А каким именно должно быть отличие? — на всякий случай уточнил Дима.
       — Не знаю, — пожал плечами Кирилл. — Это может быть совсем незначительная мелочь, а может быть совершенно другая дверь, не похожая на остальные.
       — Понял, — кивнул головой Дима, чего его спутник, разумеется, не заметил.
       Далее оба шли уже молча. Дима внимательно оценивал каждую дверь, появляющуюся по обе стороны коридора с промежутком метров в десять. Но пока что все они были похожи друг на друга как две капли воды. Никак изменений, даже самых незначительных, не было видно. Да и в целом, в коридоре менялось только количество рисунков на стенах и освещение, которое в некоторых местах порой напрочь отсутствовало на протяжении нескольких десятков метров. В такие моменты Кирилл с Димой вынуждены были сбавить скорость, чтобы суметь нормально разглядеть каждую дверь. Всякий раз им так и не удавалось найти хоть какое-то отличие, поэтому они вновь ускорялись и шагали дальше по коридору, который, похоже, совсем не собирался заканчиваться.