За беседами и разговорами обо всем мы просидели в кафе еще около часа наслаждаясь десертами. Дальше к нам подъехал Кирилл.
– Привет, – поздоровалась я, когда он подошел к нашему столику.
– Привет начальник, ты как? – спросил настороженно и я сразу поняла в чем дело.
Повернула голову к Свете:
– Трепло.
– Да она приехала домой в таком состоянии, что кого-то как минимум убили. Ей пришлось рассказать Ась. Но эту гниду я бы собственными руками придушил.
– Вставай в очередь, если она до тебя дойдет.
Напряжение за столом удалось развеять новостью о том, что Света ждет дочку и мы стали мыслить на счет имен.
Кондратенко отвезли меня к дому, и я занялась поиском свободного номера в отеле Cap Roig by Brava в Испании. Света рассказывала об их с мужем отдыхе в этой стране жаркого солнца. Поэтому долго выбирать не пришлось.
Выходные провела в муках одиночества. Сходила в кино, посмотрела выставку уличных художников и даже купила свой портрет, просидев при этом три часа, но результат того стоил.
Это была художница лет тридцати. Мы обменялись с ней парой слов не более, но эта тишина была какой-то громкой. Не знаю почему я запомнила эти мгновения.
К понедельнику готовилась как к бою. Света позвонила и сказала, что меня вызовут на допрос, хотя я была к этому готова уже в выходные, но начальники настояли на том, чтобы меня не трогали и дали время на отдых.
Приехав в офис, я первым делом зашла в отдел. Уверила ребят что все идет прежним путем, без каких-либо заминок.
Света сообщила, что меня уже ждут, поэтому я поспешила на этаж руководства.
В кабинете были только Айяз и его отец, помощник и секретарь оставались за дверью.
– Доброе утро, – сразу поздоровались мужчины.
– Доброе утро.
Пожали как обычно руки. Они старательно отводили глаза, как и я. Присела на предложенный стул. Первым заговорил старший Эль-Хоир.
– Ася Андреевна, в первую очередь я приношу свои извинения, за то, что вы пострадали. Еще и в стенах моего офиса. Даю свое слово, что наказан он будет по высшей мере, которая только существует. В моей стране, он уже был бы мертв, – при этих словах скулы Айяза не находили себе места, постоянно двигаясь. На меня он старался не смотреть, и я догадывалась почему.
– Все в порядке и спасибо, что пришли вовремя.
– Мы опоздали, – процедил сквозь зубы Айяз.
– Успокойся, – ровно проговорил Мустафа. – Ася, целью моего визита в Россию, был отбор людей на некоторые должности в главном офисе, и вы были в этом списке. Учитывая проделанную вами работу, за нее кстати такое же отдельное спасибо, я остаюсь при своем мнении и приглашаю вас, через три месяца пополнить нашу команду.
Ожидала, но все равно не была готова к такому. Ведь готовилась и придумывала на всякий случай речь, но тупо молчала, не вымолвив и слова.
– Вы согласны? Если вам нужно время подумать, то оно у вас есть. Не переживайте.
– Нет нет, мне не нужно время. Я согласна.
В этот момент я была счастлива и даже не заметила, как изменилось лицо Айяза.
– Хорошо. Я передам и для вас все подготовят. Контракт мы заключим на полгода. Трудовые визы, самые сложные, поэтому только так. Плюс вы женщина и я предлагаю вам охрану, для вашего спокойствия. Так же есть просторные корпоративные квартиры в районе работы для удобства и быстрой ориентации на месте.
– А охрана зачем? – испугалась я.
– До тех пор, пока вы не адаптируетесь лучше, чтобы с вами были мои люди. Вы будете находиться в рабочей зоне, а не курортной, а работающих женщин в стране мало. Поэтому многие кварталы и районы предусмотрены для мужчин. Вы привыкнете не переживайте.
– Я поняла.
– А теперь главное. Я предлагаю вам немного отдохнуть. После всего что произошло, я не имею права и не хочу, чтобы вы сразу же появлялись на работе.
Ловите мою челюсть.
– За счет компании, разумеется.
Вот это сервис.
– Спасибо. Я как раз собиралась просить свой отпуск пораньше. Планировала на две недели улететь.
Кинула быстрый взгляд на Айяза и поняла, что он готов меня разорвать на куски. Что ему не так?
Все выходные вел себя так, словно и видеть не хотел, а сейчас что?
– Отлично. Выбирайте, куда именно и так как заведуете финансами, оформите все как полагается, Айяз на правах начальника подпишет.
Ага, он меня скорее сожрет вместе с бумагами, чем подпишет.
– Отлично, – несмело улыбнулась. – Я планировала закрыть дела и с десятого по двадцать четвертое улететь.
– Вы уверены, что не хотите раньше?
– Уверена и спасибо.
– Вас уже ждут в отделении полиции. Следователь Орлов ведет дело, а наш адвокат Романовский будет ждать вас у входа в участок.
– Поняла. Я могу идти?
– Да можете. Айяз ты тоже свободен.
– До свидания господин Мустафа.
Развернулась и пошла на выход, чувствуя за спиной огненный взгляд арабского демона.
Остановилась только у лифта. Айяз встал рядом.
– Нам многое нужно обсудить женщина, -- проговорил стальным от злости голосом.
– Согласна. А то в выходные было так мало свободного времени, что даже позвонить не удавалось, да? – повернула в его сторону голову и увидела, как его глаза почернели.
Я никогда не привыкну к его красоте.
– Ты провоцируешь меня Айсель, но я не поддамся. Сегодня приеду к тебе, и мы поговорим.
– А где вопрос? Разве я тебя приглашала?
Прозвенел тонкий «дзинь» и лифт открылся. Вошла в него и повернулась. Он остался стоять на месте. Но его лицо стало другим.
– Мне нужно извиниться перед тобой.
Вот она, причина его молчания – вина.
Створки стали закрываться, и я успела проговорить, чтобы он меня услышал:
– Ты не виноват.
Айяз лишь покачал головой, не соглашаясь с моими словами.
Зачем он винит себя? Ведь даже я не считаю его виновным. Я же понимаю, что будь он рядом в тот момент, сломал бы того вдвое при одном взгляде на меня. К чему эти терзания? Еще и меня наказывает тем самым, лишая внимания и его самого.
Сложный мужчина. И его реакция на мой перевод в главный офис? Что это было? Он против?
Кажется, что я не до конца понимала с кем связываюсь, когда соглашалась на эти странные отношения. Он сложный мужчина. А я? Готова ли я к такому напору? Готова уступить место главного рулевого в своей жизни?
Если знать, что это имеет смысл, тогда…, наверное… Но ведь мы не в том положении. Не так ли?
Без гарантий. Без будущего и даже намека на него. Может быть он против не зря?
Его страна, его территория и там он будет хозяином. Было ли мое согласие поспешным. Но ведь я работала для того, чтобы заявить о себе. Что изменилось сейчас?
Маленькая и глупая девчонка.
Жадно хватая песок рукой и сжимая ее в кулак, в надежде не проронить ни единой песчинки, мы забываем, что он слишком зыбок.
Вот и я, теряю гораздо больше, с каждым мгновением рядом с ним.
Можно ли поставить на чашу весов счастье, против разума и покоя или разбитой любви?
По всей видимости мой анализ ведет к единственному пути, и я разрываюсь на части.
Моя душа и мое сердце протестуют, разум стучит молотком. Но рядом с ним мои решения всегда иные.
Рядом с ним я не сопротивляюсь, поддаюсь, подчиняюсь.
Где хорошо и плохо, где правильно и нет, все остается за чертой, когда я смотрю на него.
– Привет, – здороваюсь с Айязом.
– Привет, – говорит глухо.
Проходит в квартиру. Разувается. Смотрит пристально.
– Айяз, – тянусь рукой к его лицу, перехватывает. Не позволяет.
Целует в открытую ладонь и подносит ее к щеке. Поглаживаю пальцами щетину, что так приятно колет нежную кожу.
– Прости меня, красивая.
– Ну хватит, – касаюсь второй щеки, поднимая голову, чтобы заглянуть в глаза. – Я не хочу, чтобы ты брал на себя эту глупую вину. Не хочу постоянно вспоминать об этом.
– Я злюсь, – рычит, отрывая мои руки от себя, крепко сжимая их. – Хочу разорвать этого ублюдка. Он не достоин жизни. Шайтан (араб. – дьявол).
– Не стоит, – встаю на носочки и целую в подбородок. – Он того не стоит.
– Как представлю, что он касался тебя, – его глаза наполнились кровью и мне стало страшно.
Бросаюсь к нему на шею и крепко обхватываю его. Он делает тоже самое. Боюсь отпускать. Не хочу этого. Все так запутано стало. Вроде бы прозрачно, но как в тумане.
Что это? Чувство собственности или это его чувства ко мне?
– У меня для тебя кое-что есть, – шепотом произносит он отстраняясь.
Лезет в карман и достает оттуда цепочку из белого золота. Берет мое левое запястье и надевает на него браслет.
Поднимаю руку и рассматриваю кулон. Маленький полумесяц с несколькими красными камешками, расположенными по всей длине от уголка к уголку.
– Он восхитительный. Большое спасибо, – улыбаюсь мужчине. – В честь чего подарок?
Пожал плечами.
– Хочу, чтобы у тебя было что-то от меня.
Странная речь. Неужели сегодня мы с ним думали об одном и том же, и он пришел попрощаться со мной?
Эта мысль внезапно напугала меня.
Смотрю на него и он накрывает мои губы своими. Поцелуй выходит очень чувственным, сладким.
Тяну его за собой.
Проходим в кухню. Кормлю Айяза ужином. Пьем чай. Снова молчание. Оно нервирует. Что-то меняется или уже изменилось?
– Айсель, – словно гром в чистом небе его голос, – мне не нравится, что ты принимаешь решения самостоятельно. Тем более такие важные как поездка в отпуск и смена не просто места работы, но и страны. О чем ты вообще думаешь?
А так хорошо все начиналось. Завожусь с пол-оборота.
– А ты догадайся. О чем я могу думать? Когда стремишься к чему-то и вот наступает этот момент, когда ты достиг. Меняешь направление или радуешься перспективам?
– Это другое. Ты собиралась это обсуждать?
– Нет, – заявляю уверенно. – Айяз это моя жизнь. Мое будущее и настоящее тоже. А ты только настоящее. Ты должен это понимать.
– Понимать, что? Что ты не хочешь со мной считаться? Ты моя женщина Айсель. Не забывайся.
– Да очнись ты наконец, – повышаю голос. – Убери в сторону собственника. Подумай уже о том, что есть на самом деле. Тебе тридцать лет. Ты рано или поздно женишься. А мне что предлагаешь? Прожить пару месяцев с тобой, отказавшись от всего, чтобы потом ты уехал, а я осталась ни с чем? Этого не будет Айяз. Никогда.
Смотрит не моргая. Только огонь в его глазах говорит о том, что он меня услышал, но понял ли мои слова или они исказились в его собственническом мозгу?
Кажется, мы поменялись с ним местами.
Вскакивает и за один шаг преодолевает расстояние между нами.
Хватает за плечи и чуть ли не кричит:
– Тогда чего ты хочешь, женщина? Чего хотела когда ложилась со мной в постель? О чем думала?
Смеюсь от его слов.
– Да ничего я не хочу. Потому что в этом, просто нет никакого смысла. Зато ты, прекрасно знаешь, что нас ждет. Это ведь ты не любишь у нас ложь, не так ли? Тогда скажи что я не временное явление в твоей жизни. Что ты будешь со мной всегда. Что у нас есть будущее.
Молчит. Смотрит прямо в глаза.
Хватка на плечах слабеет.
– Нет. Ничего этого не будет. И ты это тоже знала.
Пытаюсь сделать вдох. Отчаянно нуждаюсь в воздухе, но ничего не выходит. Словно легкие смолой залили. Понимать правду и слышать ее из его уст, это разные вещи. От первого веет малой надеждой, второе окончательно разбивает.
– А я и не виню тебя, просто не понимаю, зачем ты ведешь себя так, словно пытаешься затереть эту правду.
Отпускает меня, и мы расходимся в разные стороны кухни.
– Думал все будет иначе.
– Это невозможно. С тобой, всегда будет проигравшая сторона. Или обе.
Прикрывает устало лицо рукой. Мы оба за эти дни словно выдохлись. Напряжение и последние события вытянули много сил.
– Куда ты собираешься лететь?
– В Кастель-Пладжа-де-Аро, небольшое местечко в Испании. Там Света отдыхала.
– Понял. Там красиво.
Вот и все слова. Будто вмиг стали говорить на разных языках.
– Айяз…
– Айсель…
Говорим одновременно и замолкаем улыбаясь.
– Давай, – показывает рукой, чтобы продолжила.
– Просто хотела сказать, что мне нужен отдых. Я приеду и мы во всем разберемся. Ладно? Сейчас мы не в состоянии для принятия верных решений. Можем сделать только хуже.
– Хотел предложить тоже самое.
Подходит ко мне. Обвивает меня за талию одной рукой, а второй касается подбородка пальцами. Поднимаю голову и смотрю в его глаза.
«Не нужно, милый, не убивай меня этой нежностью. Не губи», – прошу мысленно видя теплоту, которой он греет меня одним взглядом.
На глаза накатывают слезы, и я не успеваю их проморгать, Айяз их видит.
– Энти ли алсамау (араб. – ты мое небо), – шепчет и касается моих губ, словно приглашая присоединиться.
Соглашаюсь. Целую его с отчаянием, какой-то болью. Не прощаюсь. Знаю, что это не конец, хоть дорога и ведет в никуда.
– Сауф энтавара (араб. – я буду ждать), – шепчет в ухо обнимая и уходит.
На работу хожу как обычно. Сотрудники уже перестали смотреть косо и с жалостью. Дело против Воронцова уже в ходу. Наши адвокаты работают как всегда на десятку. Господин Мустафа улетел домой в среду. Передав дела сыну и оставил одного своего помощника в России.
С Айязом мы общаемся только по работе. На мой этаж он не спускается, а я не поднимаюсь на его. Нет необходимости. Пересекаемся лишь в обеденный перерыв или на совещаниях. Иногда на парковке или по приезде на работу. Мило улыбаемся или задаем общие вопросы.
На днях прошел слух, что та самая Лиза, звезда пластической хирургии, направила все свои радары на Айяза. Ведь когда уехал глава, дресс-код начал возвращаться. Тут я поняла, что такое ревность. Видеть, как она с ним флиртует, а этот гад не особо сопротивляется, было просто ужасно. Если так будет продолжаться, то ни в какой отпуск я не смогу поехать. А окажись я там, буду постоянно думать, что они рядом здесь. Но и возразить я не могла. Или могла?
– Света принеси мне кофе пожалуйста, – быстро проговорила я, только придя с обеда.
– Хорошо, – ответила она немного настороженно.
Зашла и поняла, что я просто в гневе. Нужно успокоиться, но перед глазами то и дело появлялась картинка их двоих в нашем кафе.
Подруга зашла и поставила кофе на стол, но уходить не стала.
Посмотрела на нее и вспомнила что еще придется искать ей замену.
– Что? – спросила я резче, чем стоило.
– Что опять? Поссорились?
– Взяли типа паузы. А теперь еще Ларионова лыжи намылила.
Света рассмеялась.
– Ты же ее знаешь.
– Ага. В этом и проблема. Я знаю ее, а вот его.
– Ась, поверь, если бы он захотел обратить на нее внимание, то давно бы это сделал.
– Черт. Веду себя как идиотка.
– Ты влюбленная девушка. Нам свойственно. Думаю, что, если бы он к тебе относился как к очередной девушке, он бы так не избил Воронцова, – подмигнула.
Я открыла рот в шоке.
– Избил? Он же пару раз его ударил по лицу.
– Он в больнице провел неделю. Его отец еле оттащил. Мне охранники рассказали.
– Жесть.
– Ага. Так что думаю тут не только ты влюблена, – развернулась и ушла.
«Влюблена», – билось в моей голове.
Так это или нет?
Конечно так. Иначе и быть не может. А вот он?
Докатились.
Вещи я собрала буквально за два дня до отъезда. Восьмого позвала Свету погулять. Поели мороженого. Выпили парочку молочных коктейлей. Приехал Кир и мы решили зайти в ресторан пообедать. В распоряжении было несколько ресторанов, мы выбрали французскую кухню.
Внутри было красиво и просторно. Кирилл пошел договариваться с администратором.
Зал был полон людей. Вдоль длинной стены располагались более уединенные столики, разделенные тонкими стенками.
– Привет, – поздоровалась я, когда он подошел к нашему столику.
– Привет начальник, ты как? – спросил настороженно и я сразу поняла в чем дело.
Повернула голову к Свете:
– Трепло.
– Да она приехала домой в таком состоянии, что кого-то как минимум убили. Ей пришлось рассказать Ась. Но эту гниду я бы собственными руками придушил.
– Вставай в очередь, если она до тебя дойдет.
Напряжение за столом удалось развеять новостью о том, что Света ждет дочку и мы стали мыслить на счет имен.
Кондратенко отвезли меня к дому, и я занялась поиском свободного номера в отеле Cap Roig by Brava в Испании. Света рассказывала об их с мужем отдыхе в этой стране жаркого солнца. Поэтому долго выбирать не пришлось.
Выходные провела в муках одиночества. Сходила в кино, посмотрела выставку уличных художников и даже купила свой портрет, просидев при этом три часа, но результат того стоил.
Это была художница лет тридцати. Мы обменялись с ней парой слов не более, но эта тишина была какой-то громкой. Не знаю почему я запомнила эти мгновения.
К понедельнику готовилась как к бою. Света позвонила и сказала, что меня вызовут на допрос, хотя я была к этому готова уже в выходные, но начальники настояли на том, чтобы меня не трогали и дали время на отдых.
Приехав в офис, я первым делом зашла в отдел. Уверила ребят что все идет прежним путем, без каких-либо заминок.
Света сообщила, что меня уже ждут, поэтому я поспешила на этаж руководства.
В кабинете были только Айяз и его отец, помощник и секретарь оставались за дверью.
– Доброе утро, – сразу поздоровались мужчины.
– Доброе утро.
Пожали как обычно руки. Они старательно отводили глаза, как и я. Присела на предложенный стул. Первым заговорил старший Эль-Хоир.
– Ася Андреевна, в первую очередь я приношу свои извинения, за то, что вы пострадали. Еще и в стенах моего офиса. Даю свое слово, что наказан он будет по высшей мере, которая только существует. В моей стране, он уже был бы мертв, – при этих словах скулы Айяза не находили себе места, постоянно двигаясь. На меня он старался не смотреть, и я догадывалась почему.
– Все в порядке и спасибо, что пришли вовремя.
– Мы опоздали, – процедил сквозь зубы Айяз.
– Успокойся, – ровно проговорил Мустафа. – Ася, целью моего визита в Россию, был отбор людей на некоторые должности в главном офисе, и вы были в этом списке. Учитывая проделанную вами работу, за нее кстати такое же отдельное спасибо, я остаюсь при своем мнении и приглашаю вас, через три месяца пополнить нашу команду.
Ожидала, но все равно не была готова к такому. Ведь готовилась и придумывала на всякий случай речь, но тупо молчала, не вымолвив и слова.
– Вы согласны? Если вам нужно время подумать, то оно у вас есть. Не переживайте.
– Нет нет, мне не нужно время. Я согласна.
В этот момент я была счастлива и даже не заметила, как изменилось лицо Айяза.
– Хорошо. Я передам и для вас все подготовят. Контракт мы заключим на полгода. Трудовые визы, самые сложные, поэтому только так. Плюс вы женщина и я предлагаю вам охрану, для вашего спокойствия. Так же есть просторные корпоративные квартиры в районе работы для удобства и быстрой ориентации на месте.
– А охрана зачем? – испугалась я.
– До тех пор, пока вы не адаптируетесь лучше, чтобы с вами были мои люди. Вы будете находиться в рабочей зоне, а не курортной, а работающих женщин в стране мало. Поэтому многие кварталы и районы предусмотрены для мужчин. Вы привыкнете не переживайте.
– Я поняла.
– А теперь главное. Я предлагаю вам немного отдохнуть. После всего что произошло, я не имею права и не хочу, чтобы вы сразу же появлялись на работе.
Ловите мою челюсть.
– За счет компании, разумеется.
Вот это сервис.
– Спасибо. Я как раз собиралась просить свой отпуск пораньше. Планировала на две недели улететь.
Кинула быстрый взгляд на Айяза и поняла, что он готов меня разорвать на куски. Что ему не так?
Все выходные вел себя так, словно и видеть не хотел, а сейчас что?
– Отлично. Выбирайте, куда именно и так как заведуете финансами, оформите все как полагается, Айяз на правах начальника подпишет.
Ага, он меня скорее сожрет вместе с бумагами, чем подпишет.
– Отлично, – несмело улыбнулась. – Я планировала закрыть дела и с десятого по двадцать четвертое улететь.
– Вы уверены, что не хотите раньше?
– Уверена и спасибо.
– Вас уже ждут в отделении полиции. Следователь Орлов ведет дело, а наш адвокат Романовский будет ждать вас у входа в участок.
– Поняла. Я могу идти?
– Да можете. Айяз ты тоже свободен.
– До свидания господин Мустафа.
Развернулась и пошла на выход, чувствуя за спиной огненный взгляд арабского демона.
Остановилась только у лифта. Айяз встал рядом.
– Нам многое нужно обсудить женщина, -- проговорил стальным от злости голосом.
– Согласна. А то в выходные было так мало свободного времени, что даже позвонить не удавалось, да? – повернула в его сторону голову и увидела, как его глаза почернели.
Я никогда не привыкну к его красоте.
– Ты провоцируешь меня Айсель, но я не поддамся. Сегодня приеду к тебе, и мы поговорим.
– А где вопрос? Разве я тебя приглашала?
Прозвенел тонкий «дзинь» и лифт открылся. Вошла в него и повернулась. Он остался стоять на месте. Но его лицо стало другим.
– Мне нужно извиниться перед тобой.
Вот она, причина его молчания – вина.
Створки стали закрываться, и я успела проговорить, чтобы он меня услышал:
– Ты не виноват.
Айяз лишь покачал головой, не соглашаясь с моими словами.
Глава 16
Зачем он винит себя? Ведь даже я не считаю его виновным. Я же понимаю, что будь он рядом в тот момент, сломал бы того вдвое при одном взгляде на меня. К чему эти терзания? Еще и меня наказывает тем самым, лишая внимания и его самого.
Сложный мужчина. И его реакция на мой перевод в главный офис? Что это было? Он против?
Кажется, что я не до конца понимала с кем связываюсь, когда соглашалась на эти странные отношения. Он сложный мужчина. А я? Готова ли я к такому напору? Готова уступить место главного рулевого в своей жизни?
Если знать, что это имеет смысл, тогда…, наверное… Но ведь мы не в том положении. Не так ли?
Без гарантий. Без будущего и даже намека на него. Может быть он против не зря?
Его страна, его территория и там он будет хозяином. Было ли мое согласие поспешным. Но ведь я работала для того, чтобы заявить о себе. Что изменилось сейчас?
Маленькая и глупая девчонка.
Жадно хватая песок рукой и сжимая ее в кулак, в надежде не проронить ни единой песчинки, мы забываем, что он слишком зыбок.
Вот и я, теряю гораздо больше, с каждым мгновением рядом с ним.
Можно ли поставить на чашу весов счастье, против разума и покоя или разбитой любви?
По всей видимости мой анализ ведет к единственному пути, и я разрываюсь на части.
Моя душа и мое сердце протестуют, разум стучит молотком. Но рядом с ним мои решения всегда иные.
Рядом с ним я не сопротивляюсь, поддаюсь, подчиняюсь.
Где хорошо и плохо, где правильно и нет, все остается за чертой, когда я смотрю на него.
– Привет, – здороваюсь с Айязом.
– Привет, – говорит глухо.
Проходит в квартиру. Разувается. Смотрит пристально.
– Айяз, – тянусь рукой к его лицу, перехватывает. Не позволяет.
Целует в открытую ладонь и подносит ее к щеке. Поглаживаю пальцами щетину, что так приятно колет нежную кожу.
– Прости меня, красивая.
– Ну хватит, – касаюсь второй щеки, поднимая голову, чтобы заглянуть в глаза. – Я не хочу, чтобы ты брал на себя эту глупую вину. Не хочу постоянно вспоминать об этом.
– Я злюсь, – рычит, отрывая мои руки от себя, крепко сжимая их. – Хочу разорвать этого ублюдка. Он не достоин жизни. Шайтан (араб. – дьявол).
– Не стоит, – встаю на носочки и целую в подбородок. – Он того не стоит.
– Как представлю, что он касался тебя, – его глаза наполнились кровью и мне стало страшно.
Бросаюсь к нему на шею и крепко обхватываю его. Он делает тоже самое. Боюсь отпускать. Не хочу этого. Все так запутано стало. Вроде бы прозрачно, но как в тумане.
Что это? Чувство собственности или это его чувства ко мне?
– У меня для тебя кое-что есть, – шепотом произносит он отстраняясь.
Лезет в карман и достает оттуда цепочку из белого золота. Берет мое левое запястье и надевает на него браслет.
Поднимаю руку и рассматриваю кулон. Маленький полумесяц с несколькими красными камешками, расположенными по всей длине от уголка к уголку.
– Он восхитительный. Большое спасибо, – улыбаюсь мужчине. – В честь чего подарок?
Пожал плечами.
– Хочу, чтобы у тебя было что-то от меня.
Странная речь. Неужели сегодня мы с ним думали об одном и том же, и он пришел попрощаться со мной?
Эта мысль внезапно напугала меня.
Смотрю на него и он накрывает мои губы своими. Поцелуй выходит очень чувственным, сладким.
Тяну его за собой.
Проходим в кухню. Кормлю Айяза ужином. Пьем чай. Снова молчание. Оно нервирует. Что-то меняется или уже изменилось?
– Айсель, – словно гром в чистом небе его голос, – мне не нравится, что ты принимаешь решения самостоятельно. Тем более такие важные как поездка в отпуск и смена не просто места работы, но и страны. О чем ты вообще думаешь?
А так хорошо все начиналось. Завожусь с пол-оборота.
– А ты догадайся. О чем я могу думать? Когда стремишься к чему-то и вот наступает этот момент, когда ты достиг. Меняешь направление или радуешься перспективам?
– Это другое. Ты собиралась это обсуждать?
– Нет, – заявляю уверенно. – Айяз это моя жизнь. Мое будущее и настоящее тоже. А ты только настоящее. Ты должен это понимать.
– Понимать, что? Что ты не хочешь со мной считаться? Ты моя женщина Айсель. Не забывайся.
– Да очнись ты наконец, – повышаю голос. – Убери в сторону собственника. Подумай уже о том, что есть на самом деле. Тебе тридцать лет. Ты рано или поздно женишься. А мне что предлагаешь? Прожить пару месяцев с тобой, отказавшись от всего, чтобы потом ты уехал, а я осталась ни с чем? Этого не будет Айяз. Никогда.
Смотрит не моргая. Только огонь в его глазах говорит о том, что он меня услышал, но понял ли мои слова или они исказились в его собственническом мозгу?
Кажется, мы поменялись с ним местами.
Вскакивает и за один шаг преодолевает расстояние между нами.
Хватает за плечи и чуть ли не кричит:
– Тогда чего ты хочешь, женщина? Чего хотела когда ложилась со мной в постель? О чем думала?
Смеюсь от его слов.
– Да ничего я не хочу. Потому что в этом, просто нет никакого смысла. Зато ты, прекрасно знаешь, что нас ждет. Это ведь ты не любишь у нас ложь, не так ли? Тогда скажи что я не временное явление в твоей жизни. Что ты будешь со мной всегда. Что у нас есть будущее.
Молчит. Смотрит прямо в глаза.
Хватка на плечах слабеет.
– Нет. Ничего этого не будет. И ты это тоже знала.
Пытаюсь сделать вдох. Отчаянно нуждаюсь в воздухе, но ничего не выходит. Словно легкие смолой залили. Понимать правду и слышать ее из его уст, это разные вещи. От первого веет малой надеждой, второе окончательно разбивает.
– А я и не виню тебя, просто не понимаю, зачем ты ведешь себя так, словно пытаешься затереть эту правду.
Отпускает меня, и мы расходимся в разные стороны кухни.
– Думал все будет иначе.
– Это невозможно. С тобой, всегда будет проигравшая сторона. Или обе.
Прикрывает устало лицо рукой. Мы оба за эти дни словно выдохлись. Напряжение и последние события вытянули много сил.
– Куда ты собираешься лететь?
– В Кастель-Пладжа-де-Аро, небольшое местечко в Испании. Там Света отдыхала.
– Понял. Там красиво.
Вот и все слова. Будто вмиг стали говорить на разных языках.
– Айяз…
– Айсель…
Говорим одновременно и замолкаем улыбаясь.
– Давай, – показывает рукой, чтобы продолжила.
– Просто хотела сказать, что мне нужен отдых. Я приеду и мы во всем разберемся. Ладно? Сейчас мы не в состоянии для принятия верных решений. Можем сделать только хуже.
– Хотел предложить тоже самое.
Подходит ко мне. Обвивает меня за талию одной рукой, а второй касается подбородка пальцами. Поднимаю голову и смотрю в его глаза.
«Не нужно, милый, не убивай меня этой нежностью. Не губи», – прошу мысленно видя теплоту, которой он греет меня одним взглядом.
На глаза накатывают слезы, и я не успеваю их проморгать, Айяз их видит.
– Энти ли алсамау (араб. – ты мое небо), – шепчет и касается моих губ, словно приглашая присоединиться.
Соглашаюсь. Целую его с отчаянием, какой-то болью. Не прощаюсь. Знаю, что это не конец, хоть дорога и ведет в никуда.
– Сауф энтавара (араб. – я буду ждать), – шепчет в ухо обнимая и уходит.
На работу хожу как обычно. Сотрудники уже перестали смотреть косо и с жалостью. Дело против Воронцова уже в ходу. Наши адвокаты работают как всегда на десятку. Господин Мустафа улетел домой в среду. Передав дела сыну и оставил одного своего помощника в России.
С Айязом мы общаемся только по работе. На мой этаж он не спускается, а я не поднимаюсь на его. Нет необходимости. Пересекаемся лишь в обеденный перерыв или на совещаниях. Иногда на парковке или по приезде на работу. Мило улыбаемся или задаем общие вопросы.
На днях прошел слух, что та самая Лиза, звезда пластической хирургии, направила все свои радары на Айяза. Ведь когда уехал глава, дресс-код начал возвращаться. Тут я поняла, что такое ревность. Видеть, как она с ним флиртует, а этот гад не особо сопротивляется, было просто ужасно. Если так будет продолжаться, то ни в какой отпуск я не смогу поехать. А окажись я там, буду постоянно думать, что они рядом здесь. Но и возразить я не могла. Или могла?
– Света принеси мне кофе пожалуйста, – быстро проговорила я, только придя с обеда.
– Хорошо, – ответила она немного настороженно.
Зашла и поняла, что я просто в гневе. Нужно успокоиться, но перед глазами то и дело появлялась картинка их двоих в нашем кафе.
Подруга зашла и поставила кофе на стол, но уходить не стала.
Посмотрела на нее и вспомнила что еще придется искать ей замену.
– Что? – спросила я резче, чем стоило.
– Что опять? Поссорились?
– Взяли типа паузы. А теперь еще Ларионова лыжи намылила.
Света рассмеялась.
– Ты же ее знаешь.
– Ага. В этом и проблема. Я знаю ее, а вот его.
– Ась, поверь, если бы он захотел обратить на нее внимание, то давно бы это сделал.
– Черт. Веду себя как идиотка.
– Ты влюбленная девушка. Нам свойственно. Думаю, что, если бы он к тебе относился как к очередной девушке, он бы так не избил Воронцова, – подмигнула.
Я открыла рот в шоке.
– Избил? Он же пару раз его ударил по лицу.
– Он в больнице провел неделю. Его отец еле оттащил. Мне охранники рассказали.
– Жесть.
– Ага. Так что думаю тут не только ты влюблена, – развернулась и ушла.
«Влюблена», – билось в моей голове.
Так это или нет?
Конечно так. Иначе и быть не может. А вот он?
Докатились.
Вещи я собрала буквально за два дня до отъезда. Восьмого позвала Свету погулять. Поели мороженого. Выпили парочку молочных коктейлей. Приехал Кир и мы решили зайти в ресторан пообедать. В распоряжении было несколько ресторанов, мы выбрали французскую кухню.
Внутри было красиво и просторно. Кирилл пошел договариваться с администратором.
Зал был полон людей. Вдоль длинной стены располагались более уединенные столики, разделенные тонкими стенками.
