– Ага.
Она с интересом наблюдает, как я раскладываю рыбу в форму. Ника любит наблюдать за мной, я это заметил. Как и я люблю смотреть, что она делает. Обожаю наблюдать, как она пишет какой-нибудь конспект и иногда закусывает свою нижнюю губу. Грызёт ручку, обдумывая что-то. Она не замечает обычно, что я слежу за ней. Думает, что я слишком увлечён своим делом, когда сижу с ноутбуком на коленях. Но я больше увлечён подсматриванием за ней в такие минуты.
– А твой отец и София точно не против, что мы едим их продукты? – Вдруг спрашивает она. Ну, начинается!
– Хочешь я позвоню им сейчас и спрошу, не против ли они, что моя девочка слопает их рыбку?
Она расширяет глаза. Я смеюсь. Если она захочет, то позвоню. Мне-то похрен.
– Что ты! – Восклицает она. – Мне будет неловко!
– Ника, они не против, – они только и хотят мне угодить.
Она кивает, мол, ладно. Ну, слава Богу, этот вопрос решён.
– Они точно сюда не собираются?
Уймётся она?
– Точно! Не беспокойся ты об этом. Никто нас не потревожит.
– Хорошо, хорошо. С чем будем есть рыбу?
Пожимаю плечами.
– А с чем ты хочешь?
Поднимаю голову, смотрю на неё. Она тихонько постукивает указательным пальцем по своей верхней губе. Обдумывает мой вопрос. А я так хочу прижать её к стене и залезть руками ей под мой свитер! Спокойно, Марк. Ещё не время. Нужно, чтобы она поела. Она и правда похудела за эту неделю. Не хочу больше оставлять её одну. Что ж мне делать-то?
– Я хочу с овощами! – Говорит она и идёт к холодильнику. Я слежу за ней взглядом. Ника открывает дверцу холодильника и чуть нагибается, изучая его содержимое. Длинный свитер приподнимается, и я вижу как штаны, что на ней, просто офигенно обтягивают её задницу. Я не могу удержаться. Протягиваю руку и тихонько шлепаю её по попе.
– Марк, – возмущённо пищит она.
– Чего?
– Перестань!
– А ты не стой так! Или я стяну с тебя эти шаровары.
Она смеётся. Блин, не могу спокойно на неё смотреть!
Ника достаёт из холодильника красный болгарский перец, томаты, огурцы.
– Вот, – показывает мне. – Я сделаю салат.
Киваю. Как хочешь, малыш. Я так люблю тебя.
Позже сидим в спальне на кровати. Ника красит свои ногти бежевым лаком, а я наблюдаю за ней. Мы помирились только десять минут назад.
Когда мы сели за стол, я положил ей два куска рыбы и полную тарелку салата. Когда её тарелка опустела, я положил ей ещё кусок рыбы. Она съела его, странно посматривая на меня. Но, когда я попытался положить ей четвёртый кусок, она заныла.
– Я больше не могу, Марк! У меня живот заболит.
– Тебе надо есть, – упрямо говорю я.
– Я уже много съела!
– Тебе не понравилось?
– Понравилось, но я больше не могу!
Она выскакивает из-за стола и собирает нашу посуду.
– Ещё один!
– Нет.
Вот упрямая.
– Ты невозможно упрямая, Ника!
– На себя посмотри!
Она быстро моет посуду и хочет уйти.
– Стой!
– Нет!
Выбегает из кухни. Я за ней. Ловлю её на лестнице. Поднимаю на руки. Она брыкается, сопротивляется мне, как обычно. Что ж ты никак не поймёшь, мне бесполезно сопротивляться.
– Марк, отстань от меня! – Кричит.
Я тащу её в спальню. Ногой закрываю дверь. Ника изворачивается и кусает меня за руку. Мне почти не больно, но она начинает меня бесить. Я кладу Нику на кровать и поднимаю её руки над головой. Держу.
– Марк, – стонет она. – Ты делаешь мне больно.
Врёт. Я держу совсем не крепко.
– Не ври мне, – говорю.
– Отпусти, – цедит она сквозь зубы.
Наши с ней отношения это противостояние. Я всё чаще ловлю себя на этой мысли. Мы не хотим уступать друг другу.
– Ты делаешь меня слабой. Я не хочу быть слабой, – шепчет она мне.
Она не слабая. Но со мной чувствует себя такой. Я этого не хочу. Поэтому, иногда можно и уступить моей капризной девчонке.
Я отпускаю руки. Она смотрит удивлённо. Не ожидала, что так быстро уступлю? Я уже не в первый раз это делаю.
Ника встаёт с кровати, демонстративно подходит к креслу. Роется у себя в сумочке.
– О, – говорит она. – У меня тут есть лак для ногтей, оказывается.
Говорит она скорее себе, чем мне. Я видел этот лак. У неё в этой маленькой сумочке чего только нет. Вчера, когда я заглянул в неё, просто обомлел. Там даже миниатюрная книжечка Эдгара Аллана По лежит. Зачем?!
– Ника, – тихо говорю. – Мир?
– Посмотрим.
Она мельком кидает на меня взгляд. Я сажусь на кровати, скрестив ноги, она делает то же напротив меня. Открывает лак и красит свои маленькие ноготки.
Я не могу спокойно смотреть, как она закусывает свою нижнюю губку. Ника так сосредоточена на своих ногтях, что даже не замечает мой вожделенный взгляд. Ну, хватит! Хочу её поцеловать.
Вибрация телефона, заставляет меня выругаться. Тихо. Она не слышит моих гадких слов.
– Это Рита. Ба! Она мне звонила уже пять раз с утра! Привет!
Ника разговаривает с подругой, а я больше просто не могу сдержать себя! Придвигаюсь к ней ближе. Она это замечает, но ничего не говорит. Щебечет с Риткой. Я наклоняюсь и хочу коснуться её. Ника предостерегающе поднимает руку, демонстрируя свою ладошку. Нет, не выйдет меня остановить. Я вижу, как она начинает нервничать. Смеётся в трубку телефона.
– Где мы? Мы в загородном доме отца Марка и Вадима.
Выдала нас! Только этих мне ещё не хватало!
– Увидеться?
Смотрю на неё и качаю головой, мол, даже не вздумай их сюда звать! Ника упирается рукой в мою грудь, а я беру прядку её волос и тяну тихонько на себя. Я знаю, что не делаю ей больно. Она расширяет глаза и упирается ещё больше.
– Да, конечно. Завтра приезжайте, – говорит она, обращаясь к подруге. – Со мной всё в порядке, Рит. Скажи Вадиму.
Я убираю её ладонь с груди и завожу себе за спину. Она совсем близко ко мне. Я слышу голос Риты в трубке.
– Мы беспокоились и…
– Пошли вон, – говорю в телефон. – Вы нам мешаете.
– Марк! – Кричит Ника.
– Всё нормально, – Ритка. – Завтра увидимся.
Я целую Нику в шею и чувствую её дрожь.
– Хорошо, – Ника.
– Отвали уже, Рит, – говорю.
– Пока, ребята!
– Рита! – вскрикивает Ника, когда я засовываю руку в её широкие штаны. – Пока. Завтра ждём.
– К обеду мы приедем, – говорит Ритка.
Я забираю телефон из рук Ники и бросаю его в кресло.
Глава 6 Ника
– Ты был совершенно невежлив, – говорю Марку.
Марк отстраняется от меня, порочно улыбаясь. Он невыносимо прекрасен сейчас! Волосы взъерошены, в глазах горит пламя, а губы влажные от моего поцелуя.
– Да ладно, Ника, я был предельно вежлив. Если бы я сорвал с тебя эти штанишки и твои трусики, и в прямом, так сказать эфире, трахнул тебя, вот это было бы невежливо.
Он ржёт. А я краснею, как рак, хотя понимаю, что он шутит. Мне пора бы привыкнуть к его дерзким и пошлым словечкам!
– Перестань меня смущать! – Ору и закрываю уши. Качаю головой.
– Ладно, ладно, не злись, – он становится серьёзным.
– Иди, полежи со мной, – он похлопывает ладонью по кровати рядом.
– Нет!
– Пожалуйста.
– Не хочу!
– Хочешь, я знаю.
Он нежно улыбается. Я сдаюсь. Придвигаюсь к нему. Ложусь, упирая подбородок ему в грудь. Мыслями возвращаюсь к Лидии. Я не могу больше игнорировать тот факт, что она моя мама. Не могу отгораживаться и делать вид, что всё по-прежнему. Я должна поговорить с ней. Нужно позвонить ей и договориться о встрече. С мамой я видеться не хочу. Но Лидия должна мне всё рассказать, объяснить. Всё так запутано. Одна, вторая мама!
– О чём ты думаешь, Ника? Смотришь куда-то мимо меня. И мысли твои явно не здесь.
Снова перевожу взгляд на него. Марк накручивает на палец прядь моих волос.
– Я должна позвонить Лидии.
Кивает.
– Вам точно нужно поговорить. Ты имеешь право знать правду.
Прикрываю глаза. Я совершенно не представляю наш с Лидией разговор. Что она мне скажет? Как реагировать на её слова? Я не знаю. И не смогу узнать, пока разговор не состоится.
Вздыхаю.
– Да. Я позвоню прямо сейчас, – решаю. – Нужно договориться о встрече.
Я встаю, беру телефон. Хожу по комнате туда-сюда. Смотрю на номер Лидии. Нервничаю. Марк наблюдает за мной. Я пожевываю нижнюю губу.
– Ника, – Марк подходит ко мне и обнимает сзади за плечи. Я чувствую его силу и поддержку. – Если ты не уверена, можешь сделать это позже.
Я качаю головой.
– Нет, всё нормально.
Я набираю номер Лидии.
– Да, – у неё грустный голос.
– Это я, Ника, – говорю тихо. Киваю Марку, что всё в порядке. Он отходит и садится в кресло.
– Я очень ждала твоего звонка.
– Нам нужно поговорить. Вы должны мне всё рассказать, – голос мой готов сорваться. – Вы… вы действительно моя мама?
Зажмуриваю глаза. Мне страшно услышать любой ответ.
– Да, Ника. Я твоя мама. Я родила тебя.
Чувствую, как слёзы катятся из глаз. Я не хочу плакать, не хочу! Но не могу сдержаться.
– Когда ты хочешь поговорить и где?
Об этом я не думала. Пытаюсь справиться со слезами. Вроде бы получается.
– Сейчас я не в городе, но к понедельнику вернусь. Можем поговорить у Вас в квартире, – голос мой почти не дрожит. Я сама удивлена.
– Хорошо. Во сколько мне прийти?
– Можно в обед. Часов э… в двенадцать.
– Хорошо. Я обязательно приду. Я всё расскажу тебе, обещаю.
– Мне пора.
– Ника…
Но я отключаюсь. Слёзы снова брызгают из глаз. В этот момент я представляю лицо Лидии и понимаю, наконец, кого она мне напоминала. Меня саму. Я очень похожа на свою мать внешне.
Ноги подкашиваются, я готова упасть. Но руки Марка вовремя подхватывают меня. Он прислоняет меня к своей сильной груди. Забирает у меня телефон. Стоим молча, пока слёзы не высыхают на моем лице.
Я поворачиваюсь к нему. Он всматривается в моё лицо.
– Она назвала меня ублюдком. Моя мать.
– Что? – Брови Марка поднимаются вверх. – Вот сука! Что ещё она сказала?
Я рассказываю, что слышала от матери. Марк злится. Я вижу, как недобро блестят его глаза.
– Язык у неё поганый! – Восклицает он.
– Не злись, – прошу. Марк крепко сжимает меня в объятиях.
– Только потому, что ты просишь. Как себя чувствуешь?
Мне уже лучше.
– Нормально.
Он недоверчиво так смотрит.
– Мне, правда, лучше. – Гляжу в окно. Уже стемнело. Я и не заметила, что настал вечер! Сейчас рано темнеет.
– Марк, я бы хотела прогуляться по улице. Пойдём?
Мне хочется вдохнуть лесного воздуха, хоть ненадолго.
Он удивлённо поднимает брови.
– Вчера не нагулялась?
Я надуваю губы.
– Ладно, ладно, – смеётся он. – Только не надо дуться. Пойдём, если ты этого хочешь.
Я улыбаюсь. На самом деле, я не дулась, но Марк не должен знать об этом.
– Ты хитрая лиса, Ника!
Разгадал мой приём? Блин!
– Достань мою одежду, пожалуйста.
Он нагибается и целует кончик моего носа.
– Есть сэр!
Мы одеваемся. Марк, аккуратно натягивает на меня мою шапку. Я напоминаю, что ему тоже нужно надеть свою. Он стонет, но делает, как я хочу. Идёт и берёт из машины шапку.
Выходим через заднюю дверь. Решаем пройтись до озера. Погода стоит спокойная, не ветряная. Падает мелкий снег. Такая тишина кругом! Марк обнимает меня за талию, прижимает к себе крепко.
– Почему они построили дом так далеко от города? – Спрашиваю я его. – Тут же ни души.
Я обвожу рукой пространство вокруг нас.
– Вообще-то это не так, – говорит Марк, ловит мою руку, целует пальцы. Потом сует мою руку себе в карман.
– То есть?
– Тут недалеко коттеджный поселок. Дальше по дороге, – он показывает в сторону. – Через поворот на другой стороне. Друзья Софии и папаши живут там почти всё время. Туда можно даже пешком дойти. Правда, идти около получаса.
Я смотрю с удивлением.
– Что? – Смеётся он.
Пожимаю плечами.
– Ты не говорил мне об этом в прошлый раз.
– Ты не спрашивала.
Так и есть.
Мы доходим до озера. Тут дует небольшой ветерок. Он довольно прохладный. Ещё бы ноябрь на дворе!
Марк прижимает меня спиной к груди, сцепляет вместе наши пальцы. Стоим молча. Долго. Вдыхаю холодный и свежий вечерний воздух.
– Ты вчера говорила о моих глазах, – тихо произносит Марк.
– Ага.
– Скажи ещё раз.
– Понравилось?
– Да, – кивает он.
Что ж, я с удовольствием повторю.
– Твои глаза цвета горького шоколада. И в них порой зажигается огонь. Это до сумасшествия красиво. Я обожаю, когда вижу, как твои глаза ещё больше темнеют в момент возбуждения или даже раздражения. Я и правда, не могу устоять перед тобой. Я так люблю тебя, Марк.
Это очень откровенно с моей стороны. Я знаю. Но пусть это будет так. Пусть и он знает, что чувствую.
Марк разворачивает меня лицом к себе. Я поднимаю голову. Вокруг темно, но я хорошо вижу его лицо. Он смотрит на меня внимательно, потом обхватывает лицо руками, нагибается и целует так нежно, что у меня дрожат колени.
– Я никогда не думал, что кто-то может так полюбить меня, – говорит Марк, когда заканчивает поцелуй. – Это взаимно, Ника. Чтобы между нами ни было, я хочу, чтобы ты знала. Как бы мы не ссорились, ведь ссоримся часто. Я люблю тебя. Понимаешь?
Я киваю. Он уже говорил подобные слова.
– Да, – выдыхаю. Изо рта вырывается пар.
– Замёрзла?
– Нет. С тобой невозможно замёрзнуть. Ты такой горячий. Греешь лучше, чем камин или батарея!
Он смеётся.
– Хочешь ещё погулять или пойдём в дом?
Смотрю на него и понимаю, что больше гулять не хочу.
– Вернёмся в дом, – говорю, и голос мой дрожит. Марк замечает это. Я уверена.
Мы идём назад. Он посматривает на меня время от времени. Моя рука покоится в его. Знает он, что я хочу его очень сильно сейчас?
Заходим в дом, разуваемся. Он снимает с меня пальто и шапку, скидывает свою одежду. Вешает на стул. Я слежу за его движениями. Он подходит к камину, включает. Смотрит на меня вопросительно. Я вздыхаю. Что ж, давай посидим здесь.
Киваю. Вижу знакомую ухмылку. Поджимаю губы, пока он не видит.
Прохожу и сажусь на диван.
– Хочешь вина? Или чая? Или ещё чего-нибудь? – Спрашивает.
Хочу чего-нибудь ещё!
– Да, можно вина.
В погреб пойдёт?
– Я купил вино, которое мы пили однажды вечером. Ты выпила всю бутылку.
Смеётся. Когда он его купил?
– Оно было вкусное.
Но ты вкуснее. Блин. Что мне сделать, чтобы он понял, чего я на самом деле сейчас хочу?
– Я принесу вино и рыбу. Тебе надо поесть.
Что опять? Нет!
– Марк.
-Да, маленькая?
Это уже невыносимо! Как я сдерживаюсь?
– Ничего.
Смотрю, как он скрывается за дверями кухни.
Почему он так отстранён? Ведь только что признался, что любит! Он хочет знать, что я это понимаю. И что же? Теперь он будто не замечает меня!
Так не пойдёт. Я ведь упрямая! Осматриваю себя. Под его свитером у меня футболка и лифчик. Снимаю всё, кроме его кофты. Стягиваю штаны и носки. Всё складываю аккуратно на стул, где висят наши пальто и куртка.
Теперь на мне только трусики и его тёмный синий свитер. Я залезаю на диван, скрещиваю ноги. Думаю о том, что можно было бы попробовать заняться любовью в какой-нибудь другой позе. Ну, не знаю. Может я могла бы быть сверху. Блин, краснею от собственных мыслей! А вдруг Марк будет смеяться над моим желанием или оно ему не понравится? Даже не знаю. Вздыхаю. Марка нет минут десять.
Наконец, он заходит в комнату. В руках у него бокалы, бутылка вина и блюдо с рыбой и салатом, который я делала днём.
