— Виноват! Виноват! Виноват!
Звучало у меня в голове. Я точно схожу с ума. Но я слышу не мамин голос, а голос Оксаны.
— Виноват! Виноват! Виноват!
Нет, нет, это просто кошмар.
— Я тебя любила, а ты убил меня.
— Это неправда, чёрт! Заткнись, заткнись.
— Это правда, ты знаешь, ты знаешь.
— Ааааа…
Я закричал и открыл глаза.
— Заткнись, сука!
— Что?
Передо мной стояла мама и удивлённо глядела на меня.
— Я…
— Сынок, тебе плохо?
Я мотнул головой.
— Отдай это мне, — она протянула руку, глядя на то, что я держал. Я опустил голову. Что за чертовщина? Откуда это здесь?
Я крепко сжимал в руке фотоальбом. Так крепко, что костяшки моих пальцев побелели. Со страницы альбома на меня смотрела улыбающаяся Оксана. Я глазам своим не верил. Как этот альбом оказался у нас в доме?!
— Ну же, отдай его, сынок. Я понимаю, что ты чувствуешь вину.
— Откуда здесь её фотоальбом?
Я перелистывал страницу за страницей. На каждой была она. Красивая, смеющаяся.
— Извини, что мы не сказали тебе.
— Откуда?! — Потребовал я ответа.
— Это её дом. Она жила здесь пока её отец не умер. Мы тоже сначала не знали, ведь дом принадлежал её тётке, у которой совсем другая фамилия. Оксана после смерти отца переехала в деревню к бабке и деду. Её тётка выставила дом на продажу. Его долго никто не покупал. Люди суеверны, а ведь здесь умер человек. Потом Алевтина, тётка Оксаны, снизила цену. Нам как раз нужно было жильё. Я увидела объявление. Мы купили этот дом. И лишь потом всё узнали. Алевтина сама рассказала нам.
— Почему вы не отказались?
— Женщина хотела скорее продать дом. Цена была слишком хорошей, да и дом неплохой. Она и нас-то не расспрашивала, кто мы и откуда. Всё мигом произошло.
Ага, неплохой. Только вот похоже меня изводит живущий тут призрак. Или он последовал за мной? Я теперь ясно видел ту тень, что приходила ко мне каждый вечер. Её очертания, я только сейчас это понял, были похожи на очертания Оксаны. Но они были искажены: уродливые и страшные, наполненные мукой и болью.
Я вскочил и кинулся вон с чердака.
— Куда ты? Тебе уже не убежать. Поздно!
Кричала мне вслед Оксана. Мой разум помутился, кажется. Я бежал по коридору, преследуемый ЕЁ тенью. Я должен уйти из этого дома. И больше никогда сюда не приходить.
Я забежал в свою комнату. Не закрыв дверь, я начал метаться по комнате и скидывать свои вещи в сумку. Вон, вон отсюда!
Послышался звук сообщения. Я даже не взглянул на ноутбук. Он мне не нужен, ведь Оксана постоянно пишет мне сообщения. Не было никакой Жанны. Олух я, олух. Это всё она, та девка всё время преследовала меня.
«Оксанка любила тебя. А знаешь, я любил её». Чёртов Колька вспомнился сейчас. Он страдает без Оксаны, а мне было плевать на неё.
Бежать! Бежать!
Звуки сообщений. Снова и снова. Я взял ноутбук и бросил его о стену. Он разбился, но сообщения всё равно приходили.
Шорохи в тёмном углу моей спальни. Быстрые движения. Тянущиеся ко мне длинные пальцы.
У меня больше нет сил.
Взгляд в окно. Страшная истина открылась мне, наконец. Я всё время думал, что не так с моим отражением в стекле. Теперь я понял. Я смотрел на мертвеца. Только теперь разглядел иссиня-чёрную борозду на своей шее, пустые глазницы и мертвенный цвет лица.
-Тебе уже не убежать, — послышался шелестящий голос возле моего уха, и я понял, что этот голос прав.
— Тебе не скрыться. Ведь ты уже мой…
Открыл глаза. Я сидел на стуле, раскачивая его. Жуткий скрежет наполнял мои уши. Но какая теперь разница? Я мёртв.
— Мы сами решаем жить или умереть, — послышался голос Оксаны за дверью моей комнаты.
«Впусти меня», появилось на экране ноутбука, и вслед за ним послышался уже такой привычный для меня звук.
Тук, тук, тук.
Глава 4. Я всё вспомнил
В комнате, в которой я проснулся было так светло, что хотелось снова зажмурить глаза. Белые стены, потолок с этими встроенными лампочками, которые обычно действовали на нервы и пол... чистый, почти стерильный пол. Я ещё не понимал, где нахожусь, но догадка пришла быстро. В маленькое окно светил слепящий свет утреннего солнца. Я подтянулся на койке и выглянул в окно, на котором красовалась решётка.
Двор сегодня был особенно красив. Освещён ярким солнцем, отчего вода в фонтане переливалась очень здорово, и зелень казалась сочнее и цветы красочнее. Уже вывели гуляющих, они сновали туда сюда. Кто-то вдыхал цветочные ароматы, кто-то играл в карты за столиками, одни просто ходили по дорожкам и глазели по сторонам, а другие сидели на лавочках и глазели себе под ноги.
Я поднялся, когда услышал звук открываемой двери.
— Доброе утро, Игорь Сергеевич, — поздоровался врач. Я всё время забывал его имя, как забывал, где нахожусь.
— Доброе, — буркнул в ответ.
Врач взял стул, поставил рядом с койкой и сел на него. Внимательно оглядел меня. Я его тоже. Мне этот человек не нравился. Вернее не нравился его острый, цепкий взгляд. Будто он хочет вынуть из меня душу. В прямом смысле этого слова. Мне кажется, что за его доброй улыбкой скрывается нечто зловещее. Не могу утверждать точно. Хотя предчувствие довольно сильное.
— Все уже вышли на утреннюю прогулку, — мило проговорил доктор, улыбаясь будто я идиот, который не понимает слов. — Хотите тоже пойти погулять?
Я хотел. Ещё как. Меня достало сидеть в четырёх стенах каждый день в наказание за то, что я не помнил.
— Я знаю, хотите, — за меня ответил изверг в белом халате. Ему бы рога прицепить и копыта, точно будет супер дьявольский врач. — Расскажите, Вы вспомнили? И сразу пойдёте ко всем остальным.
Чёрт хренов! Ну ладно. Очередную байку рассказать? Я ему каждый день это рассказываю, а он меня гулять не пускает.
— Я подрался с каким-то уродом, меня шибанули по башке.
Доктор поморщился и тронул себя за горло, будто ему больно.
— За драку к нам не привозят, — недовольно сказал он.
Вот сволочь! Что он от меня хочет? Я ж не помню! Как вспомнить то, чего не помнишь?! Сука!
— Вы пытались покончить с собой, — вкрадчиво проговорил доктор. Его маленькие глазки следили за каждым моим движением. Мне аж жутко стало, когда я это увидел. Я почувствовал себя загнанным зверем, добычей хищника. И ведь мне никуда не деться.
— Неправда это, — начал возражать я, как всегда. — Я не суицидник! Понял ты!
Врач почесал ухо, взглянул на часы и глубоко вздохнул.
— Опять прогулка отменяется, — тихо сказал он и встал со стула. Что-то прошептал санитару, появившемуся рядом. Тот кивнул.
— Жаль, что и сегодня не вспомнили, жаль, что и сегодня память не вернулась. Хорошего дня, Игорь Сергеевич.
Он повернулся и вышел из моей палаты.
Хорошего дня. Как же! Я уже догадывался, что мне предстоит нечто неприятное. Насмешливое выражение лица санитара сказало мне об этом.
Меня заставили подняться. Повели куда-то. А потом я чувствовал боль. Я не мог пошевелиться, так как был связан кожаными ремнями и не мог кричать в голос, потому что в мой рот вставили кляп. Я помню только, что мой мозг хотел вырваться наружу, мне казалось я сгораю изнутри. Я готов был вспомнить, что угодно, даже то, чего не было. Но никто не хотел меня слушать. Последнее, что помню это как вокруг меня смеялся кто-то. Помню коридор и испуганные лица других людей. Больше всего мне запомнилось бледное лицо молодой женщины, с тоской и ужасом, глядящей на меня. Как же она была прекрасна! Худенькая, в белом халатике и тапочках на босу ногу. Её светлые волосы, заколотые на затылке маленькой, но острой заколочкой, обрамляли худое, но такое красивое личико! Мне даже показалось, что она протянула ко мне руку.
— Вспомни, — послышался приятный голос. Но пелена окутала мой разум и я уже ничего не видел и не слышал.
Утро. Солнечный свет пробивался сквозь решетчатое окно, не давая поспать подольше.
Я потянулся на кровати и улыбнулся, почувствовав рядом её руку. Я осторожно сжал её пальчики, в ответ она сжала мои.
Я был счастлив так недавно! Моя жена была самой прекрасной и желанной женщиной на свете. Мы любили друг друга сильно, и не было никого радостней нас! Я как влюбленный мальчишка бежал к ней, чтобы скорее обнять, а она прижимала мою голову к своей груди, говоря, что любит меня.
Наше счастье закончилось быстро, грубо и резко. И я не помню, что произошло.
Дверь заскрипела и отворилась, впуская врача и санитара. Я сидел на кровати, силясь вспомнить, что произошло и почему я оказался здесь. В психбольнице.
— Доброе утро, Игорь Сергеевич, — поздоровался доктор, имя которого я не помнил. — Как у нас дела? Гулять идём?
Я усмехнулся. Он хочет, чтобы я вспомнил.
— Я каждый день пытаюсь помочь Вам вспомнить, — садясь на стул говорил доктор. — И каждый день Вы не можете вспомнить очевидного. Вы пытались покончить с собой.
Очевидное это только для него. Явно не для меня. Я не стал бы заканчивать жизнь самоубийством. Чушь! Перед глазами мелькнул образ красивой с бледным лицом женщины, что я видел. Вот бы встретиться с ней ещё раз.
— Я не помню, что пытался убить себя, — недовольно возразил я. — Я подрался.
— Угу, угу, — произнёс доктор, что-то помечая в блокноте. — Динамики нет. Продолжаем.
Его распоряжение выполнили как и всегда. А после я вновь увидел красивую женщину в коридоре. Она смотрела на меня с надеждой, а я проблевался прямо перед её белыми туфлями. Потом потерял сознание. Эти сеансы шокотерапии, как я их называл, становились для меня всё более тяжёлыми. Но после того как мне поплохело настолько, что я опозорился перед прекрасной зазнобой моей души, жизнь открылась для меня постепенно с совершенно иной стороны. Я бы это назвал иной реальностью.
Очередное утро принесло мне ужасную головную боль. Я открыл глаза и удивлённо уставился на медсестру, что стояла посередине моей палаты.
— Идём, — протянула она мне руку. — Она хочет видеть тебя.
Я ничего не понял, но поднялся с кровати и взял медсестру за руку.
— Только тихо, не шуми.
Она быстро шла по коридорам, увлекая меня следом за собой. Мы спустились вниз, снова прошли по темноту коридору и очутились в какой-то палате. Тут была полутьма, до моего слуха доносились капли воды. В углу палаты на кровати кто-то сидел. Медсестра подтолкнула меня вперёд. Я сделал два шага. Наткнулся на стул. Сел. Стал вглядываться в полутьму. Всё вокруг выглядело старым, ветхим, гнилым. Я поморщился. Где же белые стены, начищенные полы, лампочки... люди... Моя туманная реальность обрела чёткие, ясные черты.
Сидящий на кровати зашевелился. Приблизился ко мне. Я разглядел лицо. Возликовал. Мои молитвы были услышаны. Я снова видел ЕЁ! Такая бледная, но такая красивая!
— Вспомни, — произнесла она своим мелодичным голосом. — Освободи себя.
Я внимательнее поглядел на женщину. Обрывки воспоминаний стали долетать до моего воспалённого сознания. Я увидел светлые волосы и голубые глаза, любящий взгляд, родинку над верхней губой слева. Перед мной была моя жена.
Я теперь помнил вечер, когда наша с ней жизнь оборвалась, превратившись для меня в кошмар. Мы ходили в кино на последний сеанс. Обратно шли по темноте пешком. Смеялись, вспоминая отрывки фильма.
Мы добрались до нашего прекрасного дома, приготовили ужин, а после сидели и обсуждали предстоящие дела на нашей работе. Я — руководитель крупной строительной компании, она — мой секретарь. Так и познакомились. Моя жена, тогда, конечно, она ею ещё не была, пришла к нам работать два года назад. Я был сражён её красотой, стал ухаживать, потом мы поженились и стали жить в моём особняке. Всё было прекрасно, мы хотели детей, планировали, а потом случилось это...
— Милый, — промурлыкала моя жена, и я отвлёкся от воспоминаний. — Ты вспомнил?
Сука! Я ведь полнейший идиот! Как я мог забыть то, что им от меня нужно? Да... Тот вечер закончился для меня психбольницей. Галлюцинации тревожили мой мозг, моё сознание.
Мы сидели на диване, я почти засыпал, а жена гладила мои волосы. Вдруг раздался звонок в дверь. Я был словно с тумане, голова тяжёлая, на я всё понимал. Жена улыбнулась и пошла открывать дверь.
— Кто там? — Услышал я свой голос будто со стороны.
— Это пришли к тебе, — последовал ответ.
Я разлепил усталые веки. Передо мной стоял ОН. Этот самый доктор, который мучает меня теперь.
— Родной, — обратилась ко мне моя красивая и лживая жена. — Скажи нам пароль от твоего сейфа.
Она облокотилась о барную стойку и облизнула губы. Гадина! Я сначала подумал, что это шутка, но доктор был серьёзен. Он поцеловал руку моей жены и обратился ко мне.
— Здравствуйте, Игорь Сергеевич. Моё имя Андрей Валерьевич. Я любовник Вашей жены и главврач психиатрической больницы. Мы решили обчистить Вас и нам для этого нужен пароль от Вашего сейфа, а после отправитесь к нам в палаты. Будем лечить Вас от шизофрении.
— У меня нет шизофрении, козёл. Как ты могла? — Я посмотрел на жену, она лишь дёрнула плечиком и нехотя ответила:
— Я приметила тебя на одной из благотворительных вечеринок, а мой милый доктор составил план. Я тебя никогда не любила. Ты лишь средство для достижения цели.
Хороша актриса. Я ведь и правда думал, что любовь у нас. А всё так прозаично, банально. Она позарилась на мои деньги!
— Ты стерва, да я тебя... — Я попытался встать, но не смог.
— Не утруждайся, дорогой. Ты накачан таблетками. Не встанешь. Говори код. Ты недостаточно любишь меня, раз не сказал мне его раньше.
Я был зол. Так зол, что мог убить. Мне бы только встать и добраться до неё.
— Я ничего вам не скажу. Не надейтесь. Можете меня убить.
— Если мы тебя убьём сейчас, то кода нам точно не видать. А вот боль твой язык развяжет. — Затем доктор обратился к моей жене. — Не буду помещать его в мою больницу. Для него есть получше местечко.
Доктор подошёл ко мне и размахнувшись ударил кулаком в лицо. Я замахал руками, вцепился ему в глотку. Помню, увидел страх в его глазах. Он не ожидал, что я найду силы для своей защиты, несмотря на то, что они меня напичкали какой-то дрянью. Я сжимал пальцы на его горле, а он всё больше выпучивал глаза.
— Сд...сделай что-нибудь, — сдавленно проговорил он своей сообщнице.
Она вскрикнула. Потом тишина. Краем глаза я заметил, что она ищет, чем меня вырубить. У меня в глазах двоилось, я уже почти ничего не ощущал. Смог навалиться на докторишку и уже почти задушил его, но что-то тяжёлое обрушилось мне на голову и я разжал пальцы, выдохнул и отрубился.
А дальше я ничего не помнил. Каждый день от меня требовали вспомнить. Как и сегодня. Им нужен пароль от сейфа. Что ж...
— Дорогой, ты уже целых две недели терпишь боль, — проворковала моя жена, и я тряхнул головой. Мне так понравилась её причёска!
Было противно слушать этот приторный голосок. Лживый, смердящий предательством. Дура, я бы итак тебе сказал его, стоило немного потерпеть. Я всё был готов бросить к твоим ногам, а ты любишь этого доктора.
— Пароль? — спросил я и сжал зубы так сильно, что челюсть заныла от боли.
— Ты вспомнил...
— Всё вспомнил.
— И пароль тоже? — Доктор появился в палате так быстро словно стоял и подслушивал за дверью.
— И пароль.
Я вскочил со стула, подбежал к жене и сорвал с её волос заколку, так аккуратно приколотую и манящую меня.
