Расположившись в гостиной с двумя чашками дымящегося чая, госпожа Ясемин, мать Севиль, изучала кавалера дочери пристальным взглядом. Джемаль ощущал давление, словно невидимые нити натягивались вокруг него, сплетаясь в сеть подозрений. Казалось, госпожа Ясемин пыталась разгадать какой-то скрытый умысел, вывести его на чистую воду.
Джемаль гадал, насколько мать Севиль осведомлена о её подработках в клубе. Интуиция подсказывала, что это та информация, которой лучше не касаться в разговоре с родителем, переживающим о благополучии своего ребёнка.
– Неудачно упал на тренировке, – выкрутился Джемаль, стараясь придать своему голосу непринуждённость.
– И чем же вы занимаетесь? – не отступала госпожа Ясемин.
– Тренирую детей в спортивном центре, – Джемаль одарил её обезоруживающей улыбкой. – В основном мальчишек. Восточные единоборства.
– Какая прелесть, – Ясемин на мгновение смягчилась, но тут же перешла в наступление: – Это ваша основная работа? У вас есть спортивный диплом?
– Да, всё верно, – снова Джемалю пришлось беззастенчиво лгать.
Он понимал, что проходит настоящую проверку на прочность. Опыта знакомства с родителями у него практически не было. Обычно всё заканчивалось на лёгких, ни к чему не обязывающих встречах. Сердце колотилось всё быстрее с каждым каверзным вопросом. Джемаль осознавал: он поступает нечестно, но рассказать правду было бы верхом идиотизма. Если бы он признался, что зарабатывает на жизнь, избивая людей до полусмерти, этот изысканный букет роз, украшавший вазу, непременно оказался бы у него на лице, а то и глубже. Оставалось надеяться на благосклонность судьбы. В случае, если у них с Севиль всё сложится, возможно, её мать простит ему эту «несущественную» ложь.
Джемаль удивлялся собственной смелости. Видимо, Севиль действительно была особенной девушкой, раз он решился на столь рискованный шаг и сразу же столкнулся с её матерью.
К счастью, муки совести длились недолго. Услышав лёгкий стук каблучков на лестнице, Джемаль тут же вскочил и поправил ворот рубашки. Ясемин едва заметно улыбнулась, заметив эту суетливость.
– Доченька, какая ты красивая, – произнесла она с нежностью.
И Джемаль не мог с ней не согласиться. Он не отрывал взгляда от Севиль, облачённой в невесомое шифоновое платье нежно-голубого цвета. Его короткая длина подчёркивала стройность её ног, а изящный вырез соблазнительно оттенял линию груди на фоне тонкой талии.
Севиль заметила его взгляд. Смущённо улыбнувшись, она опустила глаза и заправила прядь волос за ухо.
– Честно говоря, ты застал меня врасплох, – сказала Севиль, когда они вышли к машине.
Джемаль двигался следом, затаив дыхание, после того как дал клятвенное обещание госпоже Ясемин вернуть её дочь в целости и сохранности до полуночи. Неужели он действительно добился своего, и эта девушка идёт с ним на свидание? Иногда ему казалось, что это просто невозможно.
– Может, я именно этого и добивался? – с оттенком самодовольства произнёс Джемаль, галантно открывая перед ней дверцу машины. – Сообщи я тебе заранее, ты непременно нашла бы повод улизнуть.
– Возможно, – улыбнулась Севиль, задержав взгляд на его глазах. – Но мне нравится твоя находчивость.
– Поехали? – он улыбнулся в ответ, чувствуя, что всё идёт как по маслу.
– Поехали, – Севиль заняла место на переднем сиденье и не сводила глаз с Джемаля, пока он обходил машину.
По дороге они поддерживали непринуждённую беседу, говоря о работе Севиль в муниципальной больнице и о подготовке Джемаля к следующему бою.
– Спасибо, что не рассказал маме о том, как мы познакомились, – сказала Севиль. – Она ничего не знает о клубе.
Джемаль облегчённо выдохнул. Хорошо, что они поймали одну волну. В противном случае не избежать бы неловкой ситуации, грозящей перерасти в скандал.
– Надеюсь, она поймёт, – Джемаль затормозил на светофоре и посмотрел на Севиль. – Мне бы не хотелось и дальше притворяться в её глазах гнусным обманщиком.
– С этим будет сложно, Джемаль, – тихо вздохнула Севиль. – Моя мама вряд ли оценит правду о нас обоих.
Разговор принимал меланхоличный оборот, но Джемаль не собирался позволить испортить этот чудесный вечер.
– Кто знает, – он улыбнулся, пожимая плечами. – Может быть, твоя мама ещё придёт болеть за меня.
Севиль усмехнулась, представив себе эту картину. Её мать, сдержанная и интеллигентная женщина, болеющая за бои без правил? Это было из области фантастики.
– Представляю, как она вместо криков будет давать тебе спокойные напутствия: "Бей его, сынок Джемаль! Бей аккуратно, сохраняя достоинство, – иронично произнесла девушка. – А потом позовёт меня и попросит, чтобы я собрала с пола выбитые зубы противника".
Джемаль расхохотался и тронулся с места, когда загорелся зелёный свет. Ему было так комфортно рядом с Севиль, словно они знакомы целую вечность.
– Ты – чудо, – слова сорвались с его губ сами собой, и его ладонь накрыла нежную кожу кисти Севиль. Девушка вздрогнула от неожиданности. – Я переборщил? – Джемаль с тревогой посмотрел на неё.
Севиль не знала, что ответить. Между ними и раньше возникали телесные контакты. Севиль не раз обрабатывала его синяки и ссадины, касалась обнажённой спины и живота. Но сейчас это лёгкое прикосновение было особенным, осознанным. И это произвело такой эффект.
Севиль ещё не была уверена в своих чувствах, но даже самые строгие запреты, которые она наложила на себя, могли пошатнуться. Джемаль, безусловно, вызывал сильные эмоции.
– Всё в порядке, – наконец произнесла она и сжала его ладонь в ответ, наслаждаясь теплом, исходившим от его руки.
***
На террасе уютного кафе, примостившегося рядом с одним из самых живописных парков Стамбула, витала легкая прохлада. Севиль настояла на столике именно на улице, объяснив это нестерпимым желанием вдохнуть свежего воздуха после утомительного дня в больнице. Джемаль спорить не стал, хотя в искренность этих слов до конца не поверил. А может, дело было в другом? Может, она просто не хотела, чтобы он заметил, как алеют её щеки от каждого украдкой брошенного на него взгляда?
— Ты выбрала что-нибудь? — спросил Джемаль, в который раз завороженно наблюдая, как Севиль соблазнительно прикусывает губу.
Он понимал, что это, скорее, связано с волнением, но, черт возьми, как же это было притягательно!
— Пожалуй возьму «Цезарь», — ответила Севиль, наконец захлопнув меню. До этого она старательно делала вид, будто увлечена изучением блюд.
Она улыбнулась, и сердце Джемаля вновь совершило кульбит. Ему хотелось не салата, а придвинуть свой стул вплотную к Севиль и коснуться её губ. Ну или хотя бы обнять.
«Держи себя в руках, — мысленно приказал он себе. — Не вздумай всё испортить».
Откинувшись на спинку стула, Джемаль подозвал официанта, и они сделали заказ. Из напитков Севиль выбрала лишь сок. Когда официант удалился, в воздухе повисла тишина, наполненная ожиданием.
— Кстати, совсем забыл, — Джемаль попытался развеять легкое напряжение. — Я тебе вообще-то цветы купил, но дверь мне открыла твоя мама. Давай потом заедем в цветочный, и ты выберешь себе букет, какой захочешь.
— Нет, нет, это совсем не обязательно, — Севиль вновь залилась румянцем. — Ты правильно сделал, что подарил цветы ей. Она их очень любит.
— Ладно, но в следующий раз ты не отвертишься, — мягко улыбнулся Джемаль. — Может, немного расскажешь о своей жизни, чтобы я больше не попадал впросак?
— У меня все довольно обычно, — неспешно начала Севиль. — Живу вдвоём с мамой, отец умер, когда я училась в школе. У него было несколько инсультов. А потом я решила поступить в медицинский колледж. Попала в свою больницу на практику, там и осталась работать. Хотелось бы, конечно, выучиться на доктора, но пока это сложно.
Джемаль кивнул в знак понимания. Ему бы и самому хотелось, чтобы жизнь сложилась более позитивно, но обстоятельства бывают сильнее нас.
— Дай бог, у тебя появится такая возможность, — искренне сказал он.
— Ну, а что насчет тебя? Что за нужда привела тебя в подпольные бои? — Севиль постаралась, чтобы это не прозвучало как допрос, но ей необходимо было выяснить до того, как они сблизятся.
Джемаль вздохнул, запуская руку в свои короткие волосы. Вот он, вопрос, на который ему было сложно ответить. Не хотелось погружать Севиль в свои бесконечные проблемы, но и скрываться было глупо. Достаточно того, что он наврал её матери о себе.
— Раньше я всерьёз занимался борьбой, участвовал в межрегиональных соревнованиях. Но, чтобы выйти на новый уровень, одного таланта было недостаточно, нужен был толковый агент.
— Он запросил много денег? — перебила его Севиль, увлеченная рассказом Джемаля.
— Нет. С этим как раз проблем не было. Хозяин клуба, в котором я занимался, был готов меня спонсировать. Суть в другом… — Джемаль на мгновение замялся, и Севиль поняла, что дальше последует не самое приятное продолжение. — Моя мать… — при упоминании этой женщины жилка на шее Джемаля нервно задергалась. — Закрутила роман с этим мужиком. Отец узнал, избил его до полусмерти. Ну, а дальше… моей профессиональной карьере пришёл конец. Семья распалась. Мамаша укатила с новым любовником, а отец после этого впал в депрессию, из которой до сих пор не может выбраться.
— Боже, — опустив взгляд на скатерть, Севиль с ужасом выдохнула и не сразу нашлась что сказать. Она, конечно, предполагала, что у Джемаля есть проблемы, но не такого масштаба. Ей казалось, будто он сам виноват в своих злоключениях. — Джемаль, я тебе так сочувствую, — поддавшись порыву, Севиль накрыла его руку, лежавшую на столе, своей. — Это ужасно несправедливо. Кошмар…
Вопреки бурлящим в душе Севиль эмоциям, Джемалю стало немного легче. По крайней мере, теперь она не будет думать, что он – беспутный парень, погрязший в разборках с барыгами или что-то в этом роде.
Ощущая тепло её руки, Джемаль благодарно сжал изящную ладонь. Он долго носил этот груз в себе. Поделившись им с Севиль, ему удалось признать, что стало легче. Словно он сбросил часть бремени.
Севиль понадобилось время, чтобы осознать весь масштаб трагедии, разыгравшейся в жизни Джемаля. Она представила себе юного, амбициозного спортсмена, чья карьера рухнула из-за предательства матери и последующих событий. Боль, разочарование, горечь – что ещё можно тут сказать…
Джемаль посмотрел на Севиль с благодарностью. В её глазах он отчётливо увидел сочувствие, понимание и, самое главное, поддержку.
— Ты общаешься с ней? — некоторое время спустя поинтересовалась Севиль. Слово “мама” словно застряло в горле.
— Она изредка пишет мне какие-то дурацкие смс. Мол, прости, сынок, совесть мучает, но мне и о своей жизни нужно думать.
Севиль лишь крепче сжала его руку, мысленно проклиная женщину, которая предпочла собственным детям и мужу свои грязные похождения, разрушив несколько жизней одновременно.
— Теперь я понимаю тебя лучше, — вздохнула Севиль, осторожно высвобождая свою руку. — Спасибо, что поделился.
— Не за что, — слабо улыбнувшись, Джемаль почувствовал укол разочарования от того, что она отстранилась.
В этот момент к ним подошёл официант с подносом, на котором красовался салат для Севиль и ароматный стейк для Джемаля.
— Предлагаю наконец поесть, — Джемаль с аппетитом посмотрел на еду, и вернувшись в привычное состояние, взялся за приборы.
— Согласна, давно пора, — Севиль почувствовала, как хорошее настроение постепенно возвращается.
***
После ужина Джемаль предложил Севиль прогуляться в парке, прежде чем отвезти её домой. Ступая по усыпанной гравием тропе, он непринуждённо рассказывал о своём неугомонном брате и юных подопечных, которых тренировал. Севиль внимала, наслаждаясь бархатным тембром его голоса.
Очарованная красотой вечера, она, однако, не могла полностью отрешиться от гложущей тревоги. Объяснения Джемаля по поводу несостоявшейся карьеры профессионального борца звучали убедительно, но её всё равно терзал вопрос: зачем он рискует собой в этих жестоких боях? Неужели гонорары за подпольные поединки настолько велики, что заставляют мужчин, чьи мечты разбились, бросаться в этот омут с головой?
– Знаешь, мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты оставался просто тренером в клубе, – мягко произнесла Севиль, обнимая себя за плечи, словно пытаясь защититься от внезапного озноба.
– Наверное, и мне тоже, – Джемаль заметил, как она дрожит, и с досадой подумал, что пора возвращаться. Простуда Севиль никак не входила в его планы. – Но обстоятельства иногда диктуют свои правила. Пока что это необходимость, а не развлечение.
Севиль удивлённо вскинула брови:
– Серьёзно? Мордобой можно назвать развлечением?
– Для некоторых это способ выплеснуть накопившуюся агрессию, – пожал он плечами, понимая, что такой ответ её не устроит. – Помню своего первого противника. Тогда мне казалось, что я вымещаю на нём всю злость, копившуюся годами, – заметив тревогу в её глазах, Джемаль поспешил добавить: – Но не думай, что я какой-то садист.
– Поверю на слово, – усмехнулась девушка, но в глубине души чувствовала, что он что-то недоговаривает. Возможно, сейчас ей и не стоит знать всех подробностей. Она лишь надеялась, что со временем между ними возникнет доверие, исключающее любую скрытность.
– Меня больше удивляет, что такая девушка, как ты, делает в этом злачном месте, – в свою очередь заметил Джемаль, чувствуя какой-то подвох. – Или сверхурочные в больнице закончились?
– Примерно. Я пыталась брать дополнительные смены, но это оказалось не так выгодно.
– На что-то откладываешь?
– Скорее, много трачу.
Джемаль приподнял уголок губ в лёгкой усмешке, наблюдая, как Севиль подбирает слова, словно взвешивая каждое на невидимых весах. Он решил не давить, позволяя ей самой решить, сколько информации раскрыть. В конце концов, каждый имеет право на свои секреты, особенно на начальном этапе отношений.
– Расточительность – это порок, – произнёс Джемаль шутливым тоном, стараясь разрядить напряжённую атмосферу. – Хотя, признаюсь, сам не без греха. Есть слабости, которые трудно побороть.
– Интересно узнать, какие, – Севиль улыбнулась в ответ, с удовольствием принимая его игру.
В этот момент Джемаль остановился напротив неё, и в лунном свете в его глазах вспыхнула искра, от которой у Севиль перехватило дыхание.
– Не могу устоять перед соблазном, – красноречиво произнёс он.
По её спине пробежали мурашки. Воздух между ними сгустился, наполнившись чем-то тёплым, обволакивающим. Разум будто затуманился, когда он приблизился почти вплотную.
Джемаль вновь коснулся её запястья, и на этот раз её кожу словно опалило. Он медленно, намеренно провёл пальцами вверх.
– Соблазном? – прошептала Севиль, чувствуя его дыхание на своих губах.
– Ты можешь остановить меня. Пока ещё можешь, – его голос звучал как заклинание, и Севиль не могла ему воспротивиться.
Сердце бешено колотилось, отбивая странную мелодию из желания и опасения. В голове мелькали обрывки мыслей, но ни одна не могла сложиться в чёткое решение. Она смотрела в его тёмные, манящие глаза и чувствовала, как внутри разгорается пламя, готовое поглотить её целиком.
Время замерло. Севиль заворожённо наблюдала, как Джемаль наклоняется всё ближе, его лицо неумолимо приближается. Она чувствовала его дыхание на своей коже, лёгкий аромат одеколона дурманил, лишал воли.
