- Хочу обнимать тебя всегда. Кажется, я стал другим, когда встретил тебя. Ты влюбляешься в меня?
- Наверное, - я держала его руку.
- Господин Цуда, вы дома, у вас дверь открыта, - в прихожей послышался голос Орубэ.
- Что этот недоумок забыл у меня, - недовольно пробурчал Кума. - Халат в нижнем отделе шкафа.
Кума начал спешить, нечаянно поскользнулся на воде и ударился носом об край ванны.
- Чёрт, - крикнул он.
- Сильно больно? - Я вышла из воды.
- Оденься! - Крикнул Кума.
Он вышел из ванной комнаты.
- Извините, не знал, что вы не один. Не хотел вам мешать, вы только во вкус вошли, - Орубэ сдерживал смех.
- Что хотел? - Кума открыл холодильник, чтобы найти что-то холодное.
- Вы с Тихиро - чан? - Орубэ выглядывал из-за спины Кумы.
- Тебе какая разница?! Что сподвигло тебя приехать ко мне?
- Вы забыли свой кошелёк в кабинете.
- Придаёшься сплетням, как эти базарные бабы?
- Нет, что вы?! Я просто...
- Завтра поговорим, уходи.
- Тихиро, хороший выбор, - крикнул Орубэ мне.
- Проваливай, так, Тихиро, - Кума держал возле носа замороженное мясо. - Ночевать у меня будешь?
Я легла спать в отдельной комнате. В ней стояла одна кровать и шкаф. На окне была решётка, которую можно поднять в случае экстренной ситуации. В комнате было прохладно, я укрылась одеялом с головой. Посреди ночи, я почувствовала, как на кровать кто-то сел. Это был силуэт Кумы.
- Что - то случилось? - Я пыталась рассмотреть его черты.
- Не могу заснуть один.
- Я не понимаю намеков.
- Тихиро, я впервые испытал чувство угрызения совести. За эти дни я понял, что ты такая далёкая, как звезда. Протянул руку, поймал, а, оказалось, обманул сам себя. Ты одновременно моя, но в то же время живёшь свободной жизнью. Я проснулся, потому что почувствовал вину перед тобой. Тогда, в машине, я грубо с тобой обошёлся, потому что не знал, с кем имею дело. Я хочу показать тебе то, о чём знают все, но никто не видел и не прикасался к этой вещи, - Кума достал из шкатулки небольшое украшение в виде ящерицы. - Это саламандра, её стоимость сто миллионов долларов. Я сделал её на заказ, каждая деталь выполнена вручную. Тебе нравится?
- Я впервые вижу такую вещь.
- Она мне дорога. Подними футболку.
- Хорошо.
- Чувствуешь? - Кума приложил к моему левому боку саламандру.
- Она холодная.
- Возьми её в руку.
- Такая маленькая и хрупкая.
- Совсем, как ты, - Кума убрал прядь моих волос. - Я доверяю и боюсь потерять тебя.
- Ты поменял своё решение?
- Возможно, - Кума лёг на вторую половину кровати. - Завтра вместе поедем на работу.
- Кума, ты и, правда, так сильно хочешь поймать тех двух воришек?
- Любой человек должен нести наказание, если берёт вещь, которая ему не принадлежит.
- А если, эти деньги им были нужны, чтобы спасти чью-то жизнь? Но они не могут заработать такую сумму, а тут подвернулся такой момент.
- Понимаешь, Тихиро, всё не так просто. Это не обычный мир, якудза это не государство, которое выбирает более гуманные меры. В нашем мире всё решает сила и власть, - Кума положил саламандру на место.
- Да, я просто не так поняла, - я легла на свое место от стены.
На следующий вечер, мы поехали вместе в казино. В салоне Кума достал из кармана белую коробочку.
- Надень, - приоткрыв крышку, там лежали серьги.
- У меня проколов нет, - я неловко улыбнулась.
- Что ж, - Кума захлопнул крышку. - В следующий раз буду умнее.
Все гости и работники казино видели, что у нас с Кумой не просто деловые отношения. Он стал чаще брать меня за руку, иногда целовал. Это всё было по - настоящему, и мне это не нравилось. Я начинала привыкать к нему. Но внутренний голос сбивал меня, он говорил, что это всего лишь очередная маска Кумы, которую он надевает, чтобы казаться другим человеком. И, как узнать кто он на самом деле, не знает никто.
- Кума, японцы говорят, что у человека есть три лица. Первое лицо мы показываем миру. Второе - близким друзьям и семье. Третье мы никогда не покажем никому. Оно и есть истинное отражение того, кто мы есть. Это так?
- Да, это так, - он накрыл мою руку своей ладонью.
- А какое лицо показываешь мне ты?
- Второе.
- Ты сказал, что доверяешь мне.
- Доверяю, но третье лицо никто никогда не увидит. Не так ли? - Кума подошёл к окну в своём кабинете. - Жарко, - он открыл форточку.
- Получается, что истинное лицо человека не знает даже он сам?
- Тихиро, это так волнует тебя?
- Нет, но...
- Сходи в бар, отдохни, встретимся в десять у машины.
"Третье лицо, это истинное мы. Это те, кто никому не доверяет, кому никто не нужен, это наш мир, наше нутро которое не достичь и не добраться людям. Там наши секреты, наши с вами тайны и глубокие мысли с которыми не хочется делиться ни с кем. Почему мы разные? Почему не можем со всеми быть одни и те же? Почему так тяжело достичь настоящего мира человека? К примеру, у самурая три лица: лицо врага, лицо друга, лицо чести. Их жизнь очень сильно отличалась от жизни обычных японцев. Практически самурай должен был, оставаясь "неотягощённым телесно или душевно", обладая железной силой воли, идти прямо на врага, не смотря назад или в сторону. Самураев учили не цепляться за жизнь и не бояться смерти".
Сделав заказ, я старалась не привлекать внимание людей, которые заглядывали мне в рот. За мой столик сели двое мужчин и три женщины. Я собиралась уйти, но одна дама обратилась ко мне.
- Какие мягкие кровати у господина Кумы, не так ли?
- Не знаю, Ханако, - женщина в розовом платье поднесла клиенту зажигалку.
- А вот госпожа Тихиро знает, я права?
- И на досках мягко, когда душа довольна, - я взяла в руку клатч.
- Акеми, кажется, госпожа Тихиро, что - то путает, - Ханако обратилась к женщине в розовом платье.
- Не думаю, мне бы такие доски под названием люкс квартира, - Акеми неприлично засмеялась.
- Ой, девочки, сколько у нашего господина женщин было. Я вот, тоже с ним спала, один раз, - женщина с длинными чёрными волосами закурила.
- Ни ты первая, ни ты последняя Хоси, - Ханако посмотрела на неё.
- Господин Цуда, каждый день развлекается с разными, а если кто и задержался, то это до первого соития, - Хоси поправила лямку от бюстгальтера.
- Так что не стоит смотреть выше себя, - Ханако выпила бокал виски.
- Все якудза одинаковые, но наш господин явно ближайшие десять лет хочет пожить для себя, - Хоси обняла клиента за плечи.
Я сдержала все негативные эмоции внутри себя, и пошла к выходу.
- Здесь не место нищенкам, которые ничего не умеют, - крикнула Ханако мне в след.
Кума вернулся в час ночи, я услышала, как хлопнул замок.
- Тихиро, уже спишь? - он зашёл в комнату, я лежала на кровати с открытыми глазами. - Представляешь, какой-то урод мне машину испортил. Пришлось на такси добираться до офиса.
- Что-то серьёзное случилось, - я произнесла эту фразу без единой эмоции.
- Нет, но нужно было кое - что уточнить.
В ванной зашумел душ, с улицы доносились звуки сирены. Я убивала время, смотря на электронные часы, которые медленно вели отсчёт времени. Кума лёг на правую сторону кровати. На нём были только шорты.
- Ты будешь спать со мной? - Он удивился.
- Да.
- Так неожиданно и честно говоря, чертовски приятно, - Кума положил руку мне на талию под одеялом. - Ты голая? - он округлил свои глаза.
- А разве не этого ты хотел? - я повернулась к нему, так близко, что наши носы касались друг друга. - Переспишь со мной и бросишь, как всех остальных. Я же твоё увлечение, сделай это сегодня, и разойдёмся, как чужие люди.
- Зачем, Тихиро? - В темноте был виден блеск чёрных глаз Кумы.
- Ты хочешь помучить меня? Привязать лестными словами, а на деле, разрушишь мою хрупкую жизнь. Так?
- Нет. Я не собираюсь делать тебя другой, ты нравишься мне в любом образе.
- Пытаешься сдержать себя? - я прижалась к Куме, как можно сильнее.
Положив голову ему на шею, я крепко вцепилась в его сильные руки. - Пожалуйста, не мучай меня, я хочу всего лишь быть счастливой, - сердце Кумы билось всё сильнее и сильнее, тело становилось горячее. - Если ты привяжешь и бросишь, я не смогу жить дальше, сломай сейчас, - из моих глаз потекли слёзы. - Прошу, - прошептала я дрожащим голосом.
- Я выполню твою любую просьбу, но такую, - Кума сжал мои волосы. - Ты права, я жестокий и чёрствый якудза. Я сломал много судеб, у меня грехов больше, чем звёзд на небе. Но, когда встретил тебя, я перестал видеть женщин, как способ удовлетворения. Ты изменила меня, поэтому, я никогда не изменю тебя, - Кума оттолкнул меня. - Я буду спать в другой комнате, пожалуйста, не приходи.
- А если приду?
- Ты не способна на такое унижение. Именно поэтому, я понял, что ты другая. Спокойной ночи, - накинув халат, Кума ушёл.
"Если никто не узнает вашего третьего лица, означает ли это, что вы хорошо его прятали от окружающих или наоборот, совершили глупую ошибку, которую не исправить. Что если, в этом "третьем" лице и скрыты все наши чувства, эмоции, проблемы и боль. А мы лишь скрываем его, боясь, что люди посчитают нас слабыми, и отвергнут. И с этим живёт абсолютно каждый человек, не понимая всей сущности. Живя в заблуждении иллюзий, которые ему навешало общество. Поэтому мы вынуждены скрывать его пожизненно, унося в могилу. Там уже никто ничего не узнает".
В четыре утра, я написала записку, оставив её под дверью в спальню, где ночевал Кума. Свой мобильный телефон и ключи от его квартиры, я тоже оставила у него.
Дома все спали, я выпила горячий чай, и хорошо обдумала слова Цкуру, по поводу Наны. Как ни крути, эта девочка никак не относится к нашей семье. Органы опеки скоро сами придут, мне не нужны лишние проблемы. Для меня главное - найти деньги, вытащить отца из тюрьмы и найти среднего брата. Если эту семью никто не хочет склеить, то этим займусь я. Я докажу, что мой отец честный человек, а его начальник мерзкий тип, который отмывает деньги за счёт обмана государства. Мама всё поймёт и приедет, а старший брат, пусть сам крутится. Я не спасательный круг, но все же, они моя семья...
Вместе с Наной мы пришли к детскому дому.
- Мама не придёт за мной?
- Не знаю. Но здесь тебе будет лучше.
- Я больше никогда не увижу дедушку Сэтоши?
- Нана, ты не можешь жить с нами.
- Почему?
- Когда повзрослеешь, поймёшь.
- Я плохо себя вела?
- Нет, иногда даже взрослые должны жить по правилам, чтобы избежать наказания.
- Ты плохо себя вела?
- Возможно.
- Я привыкла к дедушке, мне будет скучно без его шуток. Передай ему это, - девочка достала из рюкзака сложенный в четыре лист бумаги.
- Да, я пере... - перед нами проехала машина Кумы. Я резко отвернулась, взяв Нану за руку, мы быстрым шагом ушли от детского дома.
- Куда мы идём?
- Домой, - я постоянно оборачивалась.
- Мы убегаем от кого-то?
- Нет. Я передумала.
- Ты же сама говорила, что если не будешь слушать государство, оно накажет тебя.
- Пусть это сделает государство, но не другие люди, - мы зашли за угол магазина.
- Я опять буду жить с вами?
- Да.
- Ура! - Нана похлопала в ладоши.
На остановке я развернула лист, там был рисунок. На котором нарисован дед, я, собака, кошка и сама Нана. У всех внизу есть подпись. Я поняла, что поспешила с выводами, тем более с сегодняшним походом в детский дом.
На следующее утро, ко мне домой пришёл Цкуру со своей сестрой.
- Значит, у вас сгорел дом? - Я выключила чайник.
- Да.
- У тебя же есть съёмная квартира, почему бы вам не жить там?
- Я постоянно работаю, у меня нет времени смотреть за Нао.
- Ты думаешь, что у меня есть время?!
- У тебя есть дед.
- Как я объясню ему... Господи, - я облокотилась на стол и закрыла глаза.
- Тебе плохо? - Цкуру слегка дотронулся до моего плеча.
- Голова болит.
- Выпей лекарство.
- Уже, - я села на стул.
- Если тебе трудно, я не буду на тебя давить, извини, - Цкуру встал из-за стола, и пошёл за Нао.
- Стой. Я помогу тебе.
Вечером мы встретились с Цкуру на набережной. Океан всё так же находился в полусне, небо нависало над ним, последние лучи заката небрежно разрезали облака.
- О чём ты думаешь? - Цкуру сел на корточки.
- Разве, я могу о чем-то думать?
- Можешь. Я же могу.
- И о чём же ты думаешь?
- Чем он лучше, чем я?
- Ты хочешь поговорить о Куме?
- Да. Тебе комфортно с ним?
- Наверно.
- Отвечай точнее. Ты ночуешь у него каждую ночь. Совпадение?
- Ты следил за мной?!
- Нет. Я работаю водителем у его друга Гын - со. Частенько видел тебя с Кумой. У вас близкие отношения?
- Причем здесь это?
- Да так.
- Это ты его машину испортил?!
- Ага, - Цкуру вздохнул.
- Вот ты дурак, - я слегка улыбнулась. - Он же ищет тебя, и скоро найдёт. Постой, ты работаешь у Гын - со?!
- Он всё знает. Кореец не просто взял меня к себе, у него есть злостный план, который вот - вот осуществится.
- И что же делать? Денег у меня нет, адвокат посмотрел дело отца и сказал, что это будет стоить гораздо больше, чем я рассчитывала. Ещё и прокурор на мозг давит.
- Я тут с одним парнем познакомился, он может нам помочь.
- Даст денег, а потом убьёт?
- Нет, у него есть другой план, в котором ты нам поможешь. Соглашайся, такой шанс нельзя упускать.
Отрезав одну дольку от лимона, я кинула её в чай. Так прошёл ещё один день. За ним второй, третий... Две недели пролетели незаметно, начался сентябрь. На улице стало не так жарко и влажно. Погода была сухой и тихой. Самое время для отдыха у океана. Я по - прежнему работала в небольшом уличном ресторане. Дед сидел с Наной и Нао, Цкуру приходил редко, чтобы переночевать. За эти две недели, он был пять раз.
Домыв очередную партию посуды, я сняла резиновые перчатки. Повесив их на верёвку сушиться, я переоделась и пошла домой. Всё это время из моей головы не выходил образ Кумы. То ли я к нему привыкла, то ли это старые чувства проснулись.
До сих пор я не могла понять одного, почему он полюбил меня? А в прошлой жизни ненавидел. Зависело ли это от моего статуса "дочь якудза"? Ведь он испытывал ко мне чувства, когда я меняла образ. Может быть, Кума относился ко мне с отвращением, потому что считал избалованной девушкой? Как же так, если влюбляешься в душу, то внешность неважна. Но есть и обратная теория. Наша душа может понравиться только дьяволу, все остальные выбирают внешность, фигуру, ум и прочие достоинства. Выходит, что только дьявол знает толк в любви, но не имеет чувств, используя душу человека в своих корыстных целях. Я бы с удовольствием хотела оказаться в плену, но не могу. Что-то странное происходит в моей голове.
На пороге у дома стояли лакированные туфли. Я повесила ключи на крючок и пошла на кухню. Спиной ко мне сидел мужчина в тёмно - зелёном пиджаке.
- Здравствуй, - мужчина повернулся лицом.
- Кума? - Пакет с едой упал из моих рук, яблоки раскатились по полу. Кума сел на корточки, и начал их подбирать.
- Не надо, я сама, - я подняла три яблока. Вместе с Кумой мы потянулись за одним яблоком, которое закатилось под стол. Не рассчитав расстояние, мы ударились лбами.
- Держи, - он протянул мне яблоко.
- Спасибо, - я потёрла лоб. - Как ты нашёл меня?
- Послал Орубэ, он проследил.
- А дверь? Как ты попал в дом?
- Было открыто, я зашёл, это тебе, - он протянул букет белых пионов. - Я был не прав, - Кума отряхнул штаны. - Многое, переосмыслив, я решил, что смогу поднять и тебя, и твоего ребёнка.
- Наверное, - я держала его руку.
- Господин Цуда, вы дома, у вас дверь открыта, - в прихожей послышался голос Орубэ.
- Что этот недоумок забыл у меня, - недовольно пробурчал Кума. - Халат в нижнем отделе шкафа.
Кума начал спешить, нечаянно поскользнулся на воде и ударился носом об край ванны.
- Чёрт, - крикнул он.
- Сильно больно? - Я вышла из воды.
- Оденься! - Крикнул Кума.
Он вышел из ванной комнаты.
- Извините, не знал, что вы не один. Не хотел вам мешать, вы только во вкус вошли, - Орубэ сдерживал смех.
- Что хотел? - Кума открыл холодильник, чтобы найти что-то холодное.
- Вы с Тихиро - чан? - Орубэ выглядывал из-за спины Кумы.
- Тебе какая разница?! Что сподвигло тебя приехать ко мне?
- Вы забыли свой кошелёк в кабинете.
- Придаёшься сплетням, как эти базарные бабы?
- Нет, что вы?! Я просто...
- Завтра поговорим, уходи.
- Тихиро, хороший выбор, - крикнул Орубэ мне.
- Проваливай, так, Тихиро, - Кума держал возле носа замороженное мясо. - Ночевать у меня будешь?
Я легла спать в отдельной комнате. В ней стояла одна кровать и шкаф. На окне была решётка, которую можно поднять в случае экстренной ситуации. В комнате было прохладно, я укрылась одеялом с головой. Посреди ночи, я почувствовала, как на кровать кто-то сел. Это был силуэт Кумы.
- Что - то случилось? - Я пыталась рассмотреть его черты.
- Не могу заснуть один.
- Я не понимаю намеков.
- Тихиро, я впервые испытал чувство угрызения совести. За эти дни я понял, что ты такая далёкая, как звезда. Протянул руку, поймал, а, оказалось, обманул сам себя. Ты одновременно моя, но в то же время живёшь свободной жизнью. Я проснулся, потому что почувствовал вину перед тобой. Тогда, в машине, я грубо с тобой обошёлся, потому что не знал, с кем имею дело. Я хочу показать тебе то, о чём знают все, но никто не видел и не прикасался к этой вещи, - Кума достал из шкатулки небольшое украшение в виде ящерицы. - Это саламандра, её стоимость сто миллионов долларов. Я сделал её на заказ, каждая деталь выполнена вручную. Тебе нравится?
- Я впервые вижу такую вещь.
- Она мне дорога. Подними футболку.
- Хорошо.
- Чувствуешь? - Кума приложил к моему левому боку саламандру.
- Она холодная.
- Возьми её в руку.
- Такая маленькая и хрупкая.
- Совсем, как ты, - Кума убрал прядь моих волос. - Я доверяю и боюсь потерять тебя.
- Ты поменял своё решение?
- Возможно, - Кума лёг на вторую половину кровати. - Завтра вместе поедем на работу.
- Кума, ты и, правда, так сильно хочешь поймать тех двух воришек?
- Любой человек должен нести наказание, если берёт вещь, которая ему не принадлежит.
- А если, эти деньги им были нужны, чтобы спасти чью-то жизнь? Но они не могут заработать такую сумму, а тут подвернулся такой момент.
- Понимаешь, Тихиро, всё не так просто. Это не обычный мир, якудза это не государство, которое выбирает более гуманные меры. В нашем мире всё решает сила и власть, - Кума положил саламандру на место.
- Да, я просто не так поняла, - я легла на свое место от стены.
На следующий вечер, мы поехали вместе в казино. В салоне Кума достал из кармана белую коробочку.
- Надень, - приоткрыв крышку, там лежали серьги.
- У меня проколов нет, - я неловко улыбнулась.
- Что ж, - Кума захлопнул крышку. - В следующий раз буду умнее.
Все гости и работники казино видели, что у нас с Кумой не просто деловые отношения. Он стал чаще брать меня за руку, иногда целовал. Это всё было по - настоящему, и мне это не нравилось. Я начинала привыкать к нему. Но внутренний голос сбивал меня, он говорил, что это всего лишь очередная маска Кумы, которую он надевает, чтобы казаться другим человеком. И, как узнать кто он на самом деле, не знает никто.
- Кума, японцы говорят, что у человека есть три лица. Первое лицо мы показываем миру. Второе - близким друзьям и семье. Третье мы никогда не покажем никому. Оно и есть истинное отражение того, кто мы есть. Это так?
- Да, это так, - он накрыл мою руку своей ладонью.
- А какое лицо показываешь мне ты?
- Второе.
- Ты сказал, что доверяешь мне.
- Доверяю, но третье лицо никто никогда не увидит. Не так ли? - Кума подошёл к окну в своём кабинете. - Жарко, - он открыл форточку.
- Получается, что истинное лицо человека не знает даже он сам?
- Тихиро, это так волнует тебя?
- Нет, но...
- Сходи в бар, отдохни, встретимся в десять у машины.
"Третье лицо, это истинное мы. Это те, кто никому не доверяет, кому никто не нужен, это наш мир, наше нутро которое не достичь и не добраться людям. Там наши секреты, наши с вами тайны и глубокие мысли с которыми не хочется делиться ни с кем. Почему мы разные? Почему не можем со всеми быть одни и те же? Почему так тяжело достичь настоящего мира человека? К примеру, у самурая три лица: лицо врага, лицо друга, лицо чести. Их жизнь очень сильно отличалась от жизни обычных японцев. Практически самурай должен был, оставаясь "неотягощённым телесно или душевно", обладая железной силой воли, идти прямо на врага, не смотря назад или в сторону. Самураев учили не цепляться за жизнь и не бояться смерти".
Сделав заказ, я старалась не привлекать внимание людей, которые заглядывали мне в рот. За мой столик сели двое мужчин и три женщины. Я собиралась уйти, но одна дама обратилась ко мне.
- Какие мягкие кровати у господина Кумы, не так ли?
- Не знаю, Ханако, - женщина в розовом платье поднесла клиенту зажигалку.
- А вот госпожа Тихиро знает, я права?
- И на досках мягко, когда душа довольна, - я взяла в руку клатч.
- Акеми, кажется, госпожа Тихиро, что - то путает, - Ханако обратилась к женщине в розовом платье.
- Не думаю, мне бы такие доски под названием люкс квартира, - Акеми неприлично засмеялась.
- Ой, девочки, сколько у нашего господина женщин было. Я вот, тоже с ним спала, один раз, - женщина с длинными чёрными волосами закурила.
- Ни ты первая, ни ты последняя Хоси, - Ханако посмотрела на неё.
- Господин Цуда, каждый день развлекается с разными, а если кто и задержался, то это до первого соития, - Хоси поправила лямку от бюстгальтера.
- Так что не стоит смотреть выше себя, - Ханако выпила бокал виски.
- Все якудза одинаковые, но наш господин явно ближайшие десять лет хочет пожить для себя, - Хоси обняла клиента за плечи.
Я сдержала все негативные эмоции внутри себя, и пошла к выходу.
- Здесь не место нищенкам, которые ничего не умеют, - крикнула Ханако мне в след.
Кума вернулся в час ночи, я услышала, как хлопнул замок.
- Тихиро, уже спишь? - он зашёл в комнату, я лежала на кровати с открытыми глазами. - Представляешь, какой-то урод мне машину испортил. Пришлось на такси добираться до офиса.
- Что-то серьёзное случилось, - я произнесла эту фразу без единой эмоции.
- Нет, но нужно было кое - что уточнить.
В ванной зашумел душ, с улицы доносились звуки сирены. Я убивала время, смотря на электронные часы, которые медленно вели отсчёт времени. Кума лёг на правую сторону кровати. На нём были только шорты.
- Ты будешь спать со мной? - Он удивился.
- Да.
- Так неожиданно и честно говоря, чертовски приятно, - Кума положил руку мне на талию под одеялом. - Ты голая? - он округлил свои глаза.
- А разве не этого ты хотел? - я повернулась к нему, так близко, что наши носы касались друг друга. - Переспишь со мной и бросишь, как всех остальных. Я же твоё увлечение, сделай это сегодня, и разойдёмся, как чужие люди.
- Зачем, Тихиро? - В темноте был виден блеск чёрных глаз Кумы.
- Ты хочешь помучить меня? Привязать лестными словами, а на деле, разрушишь мою хрупкую жизнь. Так?
- Нет. Я не собираюсь делать тебя другой, ты нравишься мне в любом образе.
- Пытаешься сдержать себя? - я прижалась к Куме, как можно сильнее.
Положив голову ему на шею, я крепко вцепилась в его сильные руки. - Пожалуйста, не мучай меня, я хочу всего лишь быть счастливой, - сердце Кумы билось всё сильнее и сильнее, тело становилось горячее. - Если ты привяжешь и бросишь, я не смогу жить дальше, сломай сейчас, - из моих глаз потекли слёзы. - Прошу, - прошептала я дрожащим голосом.
- Я выполню твою любую просьбу, но такую, - Кума сжал мои волосы. - Ты права, я жестокий и чёрствый якудза. Я сломал много судеб, у меня грехов больше, чем звёзд на небе. Но, когда встретил тебя, я перестал видеть женщин, как способ удовлетворения. Ты изменила меня, поэтому, я никогда не изменю тебя, - Кума оттолкнул меня. - Я буду спать в другой комнате, пожалуйста, не приходи.
- А если приду?
- Ты не способна на такое унижение. Именно поэтому, я понял, что ты другая. Спокойной ночи, - накинув халат, Кума ушёл.
"Если никто не узнает вашего третьего лица, означает ли это, что вы хорошо его прятали от окружающих или наоборот, совершили глупую ошибку, которую не исправить. Что если, в этом "третьем" лице и скрыты все наши чувства, эмоции, проблемы и боль. А мы лишь скрываем его, боясь, что люди посчитают нас слабыми, и отвергнут. И с этим живёт абсолютно каждый человек, не понимая всей сущности. Живя в заблуждении иллюзий, которые ему навешало общество. Поэтому мы вынуждены скрывать его пожизненно, унося в могилу. Там уже никто ничего не узнает".
В четыре утра, я написала записку, оставив её под дверью в спальню, где ночевал Кума. Свой мобильный телефон и ключи от его квартиры, я тоже оставила у него.
Дома все спали, я выпила горячий чай, и хорошо обдумала слова Цкуру, по поводу Наны. Как ни крути, эта девочка никак не относится к нашей семье. Органы опеки скоро сами придут, мне не нужны лишние проблемы. Для меня главное - найти деньги, вытащить отца из тюрьмы и найти среднего брата. Если эту семью никто не хочет склеить, то этим займусь я. Я докажу, что мой отец честный человек, а его начальник мерзкий тип, который отмывает деньги за счёт обмана государства. Мама всё поймёт и приедет, а старший брат, пусть сам крутится. Я не спасательный круг, но все же, они моя семья...
Вместе с Наной мы пришли к детскому дому.
- Мама не придёт за мной?
- Не знаю. Но здесь тебе будет лучше.
- Я больше никогда не увижу дедушку Сэтоши?
- Нана, ты не можешь жить с нами.
- Почему?
- Когда повзрослеешь, поймёшь.
- Я плохо себя вела?
- Нет, иногда даже взрослые должны жить по правилам, чтобы избежать наказания.
- Ты плохо себя вела?
- Возможно.
- Я привыкла к дедушке, мне будет скучно без его шуток. Передай ему это, - девочка достала из рюкзака сложенный в четыре лист бумаги.
- Да, я пере... - перед нами проехала машина Кумы. Я резко отвернулась, взяв Нану за руку, мы быстрым шагом ушли от детского дома.
- Куда мы идём?
- Домой, - я постоянно оборачивалась.
- Мы убегаем от кого-то?
- Нет. Я передумала.
- Ты же сама говорила, что если не будешь слушать государство, оно накажет тебя.
- Пусть это сделает государство, но не другие люди, - мы зашли за угол магазина.
- Я опять буду жить с вами?
- Да.
- Ура! - Нана похлопала в ладоши.
На остановке я развернула лист, там был рисунок. На котором нарисован дед, я, собака, кошка и сама Нана. У всех внизу есть подпись. Я поняла, что поспешила с выводами, тем более с сегодняшним походом в детский дом.
На следующее утро, ко мне домой пришёл Цкуру со своей сестрой.
- Значит, у вас сгорел дом? - Я выключила чайник.
- Да.
- У тебя же есть съёмная квартира, почему бы вам не жить там?
- Я постоянно работаю, у меня нет времени смотреть за Нао.
- Ты думаешь, что у меня есть время?!
- У тебя есть дед.
- Как я объясню ему... Господи, - я облокотилась на стол и закрыла глаза.
- Тебе плохо? - Цкуру слегка дотронулся до моего плеча.
- Голова болит.
- Выпей лекарство.
- Уже, - я села на стул.
- Если тебе трудно, я не буду на тебя давить, извини, - Цкуру встал из-за стола, и пошёл за Нао.
- Стой. Я помогу тебе.
Вечером мы встретились с Цкуру на набережной. Океан всё так же находился в полусне, небо нависало над ним, последние лучи заката небрежно разрезали облака.
- О чём ты думаешь? - Цкуру сел на корточки.
- Разве, я могу о чем-то думать?
- Можешь. Я же могу.
- И о чём же ты думаешь?
- Чем он лучше, чем я?
- Ты хочешь поговорить о Куме?
- Да. Тебе комфортно с ним?
- Наверно.
- Отвечай точнее. Ты ночуешь у него каждую ночь. Совпадение?
- Ты следил за мной?!
- Нет. Я работаю водителем у его друга Гын - со. Частенько видел тебя с Кумой. У вас близкие отношения?
- Причем здесь это?
- Да так.
- Это ты его машину испортил?!
- Ага, - Цкуру вздохнул.
- Вот ты дурак, - я слегка улыбнулась. - Он же ищет тебя, и скоро найдёт. Постой, ты работаешь у Гын - со?!
- Он всё знает. Кореец не просто взял меня к себе, у него есть злостный план, который вот - вот осуществится.
- И что же делать? Денег у меня нет, адвокат посмотрел дело отца и сказал, что это будет стоить гораздо больше, чем я рассчитывала. Ещё и прокурор на мозг давит.
- Я тут с одним парнем познакомился, он может нам помочь.
- Даст денег, а потом убьёт?
- Нет, у него есть другой план, в котором ты нам поможешь. Соглашайся, такой шанс нельзя упускать.
Отрезав одну дольку от лимона, я кинула её в чай. Так прошёл ещё один день. За ним второй, третий... Две недели пролетели незаметно, начался сентябрь. На улице стало не так жарко и влажно. Погода была сухой и тихой. Самое время для отдыха у океана. Я по - прежнему работала в небольшом уличном ресторане. Дед сидел с Наной и Нао, Цкуру приходил редко, чтобы переночевать. За эти две недели, он был пять раз.
Домыв очередную партию посуды, я сняла резиновые перчатки. Повесив их на верёвку сушиться, я переоделась и пошла домой. Всё это время из моей головы не выходил образ Кумы. То ли я к нему привыкла, то ли это старые чувства проснулись.
До сих пор я не могла понять одного, почему он полюбил меня? А в прошлой жизни ненавидел. Зависело ли это от моего статуса "дочь якудза"? Ведь он испытывал ко мне чувства, когда я меняла образ. Может быть, Кума относился ко мне с отвращением, потому что считал избалованной девушкой? Как же так, если влюбляешься в душу, то внешность неважна. Но есть и обратная теория. Наша душа может понравиться только дьяволу, все остальные выбирают внешность, фигуру, ум и прочие достоинства. Выходит, что только дьявол знает толк в любви, но не имеет чувств, используя душу человека в своих корыстных целях. Я бы с удовольствием хотела оказаться в плену, но не могу. Что-то странное происходит в моей голове.
На пороге у дома стояли лакированные туфли. Я повесила ключи на крючок и пошла на кухню. Спиной ко мне сидел мужчина в тёмно - зелёном пиджаке.
- Здравствуй, - мужчина повернулся лицом.
- Кума? - Пакет с едой упал из моих рук, яблоки раскатились по полу. Кума сел на корточки, и начал их подбирать.
- Не надо, я сама, - я подняла три яблока. Вместе с Кумой мы потянулись за одним яблоком, которое закатилось под стол. Не рассчитав расстояние, мы ударились лбами.
- Держи, - он протянул мне яблоко.
- Спасибо, - я потёрла лоб. - Как ты нашёл меня?
- Послал Орубэ, он проследил.
- А дверь? Как ты попал в дом?
- Было открыто, я зашёл, это тебе, - он протянул букет белых пионов. - Я был не прав, - Кума отряхнул штаны. - Многое, переосмыслив, я решил, что смогу поднять и тебя, и твоего ребёнка.
